Л. Наука. 1981. 216 с.

Советские историки в последнее десятилетие уделяют большое внимание крестьянской общине в России. Книга старшего научного сотрудника Ленинградского отделения Института истории СССР АН СССР кандидата исторических наук Л. С. Прокофьевой продолжает разработку этой темы. Исследование построено на материалах фонда Шереметевых, одного из крупнейших среди сохранившихся вотчинных архивов, и охватывает столетие. Цель своей работы автор видит в том, чтобы воссоздать "конкретную картину крестьянской общины в оброчных вотчинах Шереметевых" (с. 15), определить статус общины в крупной феодальной вотчине в период разложения феодально-крепостнических отношений.

Впервые в советской историографии широкая картина жизни крестьянских миров и их связей с вотчинниками была представлена в монографии В. А. Александрова ¹ .

Его выводы и наблюдения относительно функционирования сельской общины в эпоху крепостничества получили дальнейшее обоснование и развитие в работах других авторов ² . Задачей исследователей на настоящем этапе должно быть, по-видимому, более полное и конкретное освещение деятельности различных типов сельских общин и теоретическое осмысление самого процесса развития общины, выяснение связей позднефеодальной общины с более ранними этапами ее развития. Под этим углом зрения и следует оценивать результаты сделанного в рецензируемой монографии.

Повседневную деятельность общины и ее роль в жизни крестьянства Л. С. Прокофьева показывает через исследование основных механизмов функционирования общины в помещичьей вотчине. В монографии рассматриваются структура крестьянской общины, ее административно-управленче-

¹ Александров В. А. Сельская община в России (XVII - начало XIX в.). М. 1976.

² Бакланова Е. Н. Крестьянский двор и община на русском Севере. М. 1976; Горская Н. А. Монастырские крестьяне Центральной России в XVII в. М. 1977,

стр. 130

ский аппарат, ее поземельная, тягловая и обычно-правовая функции, затрагиваются вопросы расслоения крестьянства и участия общины в классовой борьбе. Поскольку постановка этих вопросов при изучении крестьянской общины стала в определенной степени традиционной, особый интерес приобретают конкретные результаты исследования. Заслуживают внимания наблюдения автора о структурном членении сложной общины на более мелкие территориальные единицы (с. 25 - 26), наследственности и неотчуждаемости крестьянского надела в вотчинах с конца XVIII в. (с. 30), нарастающем процессе бюрократизации общины (с. 43 - 45), поземельных сделках в общине (с. 102 - 111), дроблении крестьянских хозяйств (с. 104), отмирании волостной общины при сохранении деревенского мира (с. 135), мирском суде (с. 157 - 163).

Значительное место в книге отведено передельно- уравнительному землепользованию и поземельной функции общины. В XVIII - первой половине XIX в. в вотчинах Шереметевых община наделяла крестьян землей, периодически проводя междеревенские (по терминологии автора - "валовые") и внутридеревенские ("частные") переделы. Община держала под своим контролем и другие формы перераспределения тяглой земли между крестьянами. Передельно-уравнительное землепользование было подчинено фискальным обязанностям крестьянского мира. По образному выражению автора, тягло было главной пружиной, которая приводила в действие общинный механизм (с. 93). Общинная практика раскладки тягла учитывала хозяйственные и рабочие возможности отдельных крестьянских дворов, таким путем община стремилась смягчить налоговый гнет для экономически слабых хозяйств.

В условиях общинного землепользования крестьяне не могли обойтись без переделов. Материалы Л. С. Прокофьевой о распространенности переделов различных видов угодий (с. 75 - 79) не подтверждают имеющегося в литературе мнения, будто такие переделы были исключением. Автор считает, что они были еще и своеобразной мерой борьбы с частнособственническими тенденциями (с. 78). В преодолении последних был заинтересован и помещик, стремившийся устроить общинное землепользование так, чтобы обеспечить себе бесперебойное поступление феодальной ренты. Поэтому в тех случаях, когда крестьянским хозяйствам грозило обезземеливание, он активно вмешивался в поземельные отношения общины. Автор приводит примеры такого рода вмешательства - "реформу" системы обложения и принципов распределения земельных угодий, проводившуюся по инициативе Н. П. Шереметева в 90-е годы XVIII века. Подобные меры были рассчитаны на то, чтобы затормозить разложение общины, задержать имущественное расслоение крестьянства (с. 80 - 81).

Изучив систему уравнительно-передельного землепользования в вотчинах Шереметевых, Л. С. Прокофьева пришла к выводу о том, что земельные переделы, укоренившиеся в крестьянской среде, были использованы помещиками как удобная для них форма землепользования, обеспечившая крепостникам ренту, а непосредственным производителям - землю (с. 93). Это положение заслуживает внимания, оно влияет на трактовку проблемы эволюции общины ³ .

Л. С. Прокофьева раскрыла новые стороны такого явления, как существование - при передельно-уравнительной системе землепользования - различных форм поземельных сделок (обмен, сдача, купля-продажа тяглой земли). Подобная практика регулирования поземельных отношений уже отмечалась в литературе. Наблюдения автора дополняют и уточняют выводы предшественников. Крестьянская община использовала свое право контроля над поземельными сделками для того, чтобы "посредством перераспределения тягол сохранить твердую гарантию сбора лежащих на ней податей" (с. 105). Многочисленность поземельных сделок в конце XVIII - первой половине XIX в. свидетельствует об определенных тенденциях развития индивидуального крестьянского хозяйства, приводивших в некоторых случаях к концентрации земли у отдельных крестьян (с. 111).

Борьба между частным и коллективным началами в общине неизбежно вела к углублению социального расслоения в среде крестьянства и разложению общины. Касаясь этого вопроса, автор приводит новые данные о выделении в вотчинах Шеремете-

³ Американский историк П. Туманов называет земельные переделы одним из "институтов закрепощения крестьянства" и связывает их появление и распространение в первую очередь с фискальными интересами государства и помещиков (Toumanoff P. The Development of the Peasant Commune in Russia. - The Journal of Economic History, 1981. vol. 41, N 1, pp. 180, 182).

стр. 131

вых в начале XIX в. группы крестьян-предпринимателей, деятельность которых разрушала традиционную замкнутость крестьянской общины, медленно, но неуклонно подрывала ее изнутри.

Противоречивость положения общины з этот период выражалась в том, что, несмотря на наметившееся разложение общинного союза, сохранялось действие общинных институтов, выполнявших общественно- управленческие и судебно-правовые функции. Автор делает интересное наблюдение: роль волостного мира в вотчине падает, он превращается в подчиненный орган помещичьего аппарата вотчины (с. 132 - 133, 138), в то же время деревенские сходы не только сохраняют свои традиционные полномочия, но и расширяют их. Это важное явление впервые исследовано Л. С. Прокофьевой.

При изучении антифеодального протеста крестьянства роль общины нередко игнорируется или недооценивается. Анализу этих вопросов посвящен в монографии специальный, может быть, самый интересный, раздел. Крестьянская община, будучи единственной формой общественной организации крестьянства в период феодализма, выступала с позиций защиты интересов своих членов от посягательства на них со стороны помещика и вотчинной администрации. Одновременно все отчетливее проступает и другая стороны общины: помещик использует ее как орудие влияния и давления на мир. Крестьянское движение в вотчинах Шереметевых, как показано в книге, имело свои особенности (с. 187 - 188). Однако в каких бы формах ни шла борьба крестьянства, община никогда не оставалась в стороне. Наиболее яркой страницей классовой борьбы в этот период было волнение крестьян Молодотудской вотчины в 1822 г. (с. 200 - 209). Во время острого столкновения крестьян с представителями вотчинной администрации крестьянская община выступила как активная сила, стоявшая на страже крестьянских интересов.

Книга выиграла бы, если бы автор дал во введении общую историко-географическую характеристику оброчных владений Шереметевых, показал, какие из них и почему стали предметом наибольшего внимания при исследовании крестьянской общины. В источниковедческом обзоре, видимо, следовало яснее показать объем и специфику использованных источников.

Монография Л. С. Прокофьевой - еще один шаг на пути изучения крестьянской общины. Автор показал сложность взаимоотношений крестьянского мира и феодального вотчинника, ввел в научный оборот новый архивный материал, сделал наблюдения, которые уточняют и расширяют наши представления о месте и роли крестьянской общины в крепостной вотчине.

Permanent link to this publication: