Как известно, историография изучает историю исторической науки, а также совокупности тематических, исторических исследований. Поэтому в ней занимают по справедливости свое место соответствующие специалисты. Возникает, однако, вопрос: должно ли найтись в ней место для историков-писателей, в чьем творчестве представлены не только (или не столько) специальные труды, сколько литературно-художественные произведения на исторические темы? Вопрос не так прост, каким может показаться. Достаточно обратиться к работам по истории исторической науки, чтобы убедиться, что в них этот вопрос практически не ставится¹ . Примерно идентичное отношение к историкам- беллетристам встречаем в зарубежных обобщающих работах. В лучшем случае находим одну-две фразы о том, что художественные произведения Й. В. Гете или его записки о путешествиях тоже служат небесполезным источником для изучения его эпохи². Сочинения типа исторических романов и исторических повестей, независимо от степени их достоверности, никогда не включаются даже в самые полные сводные историографические работы³ .

Между тем сочинения некоторых писателей настолько достоверно историчны, что читатель может почерпнуть из них порою не меньше подлинных сведений; о какой-либо эпохе, чем из исследований историка-специалиста. Чем дальше в глубь истории, тем чаще прибегают специалисты к изучению литературных произведений как ценных источников. Например, античники досконально исследуют в этом аспекте поэмы Гомера "Илиада" и "Одиссея", а медиевисты - "Слово о полку Игореве" и "Песнь о Роланде". Возможно, когда-нибудь "Тихий Дон" М. А. Шолохова тоже будет цениться в качестве исторического источника. Но сегодня так утверждать не приходится, хотя точность шолоховских наблюдений и записей, относящихся к конкретным событиям, уже зафиксирована наукой⁴ . Хорошо известно, что "Человеческая комедия" О. де Бальзака "дает нам самую замечательную реалистическую историю французского общества... с 1816 по 1848 г."⁵. Попробуйте, однако, обнаружить конкретные ссылки на Бальзака в исторической библиографии! Следовательно, тут есть о чем задуматься... В данной проблеме переплетаются две стороны дела. Обе они касаются, в частности, исторической прозы. Скажем, некоторые сочинения выдающегося историка акад. Е. В. Тарле могут рассматриваться и как художественные произведения. И, наоборот, некоторые жизнеописания вроде книги В. Шкловского о Марко Поло есть образец своеобразного исторического сочинения⁶ . Отнюдь не претендуя на то, чтобы настаивать на немедленном включении лучших сочинений мастеров исторической прозы в историографические перечни, пытаемся лишь еще раз обратить внимание специалистов на данную проблему и в этой связи хотим сказать о литературном творчестве такого обществен-

¹ См.: Очерки истории исторической науки в СССР. Тт. 1 - 4. М. 1955 - 1966; Советская историческая наука от XX к XXII съезду КПСС. Чч. 1 - 2. М. 1962 - 1963; Работы советских историков за 1965 - 1969 гг. М. 1970; Развитие советской исторической науки, 1970 - 1974. М. 1975; Изучение отечественной истории в СССР между XXIV и XXV съездами КПСС. Вып. 1 - 2. М. 1978; История исторической науки в СССР. Советский период. Библиография. М. 1980; Изучение отечественной истории в СССР между XXV и XXVI съездами КПСС. М. 1982; и др.

² Einfuhrung in das Studium der Geschichte. Brl. 1979, S. 477.

³ Напр.: La storiografia italiana negli ultimi vent?anni. Vol. I - II. Milano. 1970; Etudes historiques hongroises. I - II. Budapest. 1980, etc.

⁴ Семанов С. Н. Некоторые исторические реалии "Тихого Дона". - Вопросы истории, 1977, N 5.

⁵ К. Маркс и Ф. Энгельс об искусстве. Т. 1. М. 1957, с. 11.

⁶ Краткая литературная энциклопедия. Т. 3. М. 1966, с. 233; Добин Е. С. Виктор Шкловский - аналитик сюжета. В кн.: Сюжет и действительность. Л. 1976.

стр. 182

ного деятеля, историка и писателя, как Н. А. Равич (1899 - 1976 гг.).

Равич был "не только выдающимся историческим писателем, но и подлинным специалистом-ученым, обладавшим профессиональными знаниями в области прошлого нашей Родины"⁷ . Он снискал также известность как председатель Комиссии по художественно-исторической, историко-революционной, биографической и мемуарной литературе Правления Союза писателей РСФСР. В его сочинениях, отражающих различные стороны жизни России и СССР XVIII - XX вв., встречаем исторические портреты Ф. Э. Дзержинского, В. В. Куйбышева, Г. В. Чичерина, А. В. Луначарского, Н. И. Подвойского, В. А. Антонова-Овсеенко, П. Е. Дыбенко, А. В. Ухтомского, А. Н. Радищева, Н. И. Новикова, А. В. Суворова, М. И. Кутузова, Ф. Ф. Ушакова, М. В. Ломоносова, многих других исторических деятелей. Своеобразным свидетельством эпохи являются его документальные очерки о Болгарии, Венгрии, ГДР, Польше, Румынии, Чехословакии, Австрии, Нидерландах, странах Востока, написанные по путевым дневникам, а также мемуары.

Особое значение имеет его личный архив, который находится в Центральном государственном архиве литературы и искусства СССР⁸ и содержит богатые материалы по истории Великого Октября и гражданской войны в СССР, участником которых был Н. А. Равич; Афганистана и Турции 1920-х годов, где Николай Александрович работал в советском дипломатическом ведомстве; различных советских учреждений культуры 1930-х годов, с которыми он был прямо связан; отечественной науки с ее выдающимися представителями; многого другого. Ряд этих материалов уникален. Полагаем, что личный архив Равича еще ждет своего исследователя. Очевидно, что изучение его работ с точки зрения фактов, которыми они насыщены, и документов, на которые они опираются, могло бы способствовать лучшему постижению исторического процесса и в его главных проявлениях и в отдельных колоритных деталях.

⁷ Поляков Ю. А. Из творческого наследия историка-писателя. - Вопросы истории, 1979, N 10, с. 80.

⁸ ЦГАЛИ СССР, ф. 2869.

Permanent link to this publication: