Е. КАЛИННИКОВА, кандидат филологических наук

Редакция журнала "Иностранная литература" в 2000 году решила выяснить, кому из писателей читатели отдадут предпочтение в третьем тысячелетии, и в разосланной анкете поставила вопрос: "Произведения каких зарубежных авторов вы хотели бы видеть в возобновленном "ИЛ" книжном приложении?" Список получился весьма обширным (более 300 имен!) ¹ .

На вершине этого списка, то есть в числе первой десятки, оказался и Салман Рушди, что свидетельствует о популярности в России индийского англоязычного писателя. На русский язык уже переведены два романа Салмана Рушди: "Стыд" (перевод Игоря Багрова) и "Прощальный вздох Мавра" (перевод Леонида Мотылева).

Уроженец Бомбея, 56-летний Салман Рушди - одержимый страстями и яростью человек. Ни фетва иранского духовного лидера Хомейни, приговорившая С. Рушди к смертной казни за опубликование романа "Сатанинские стихи", который иранские богословы расценили как оскорбление ислама, ни сожжение мусульманскими фанатиками его книг, ни положение узника, ни кордоны - ничто не ослабляет вдохновения писателя индийской диаспоры. В 2001 году Рушди издал восьмой роман ^* . Можно сказать иначе: после скандальных "Сатанинских стихов", мягко выражаясь, при неблагоприятных условиях написал еще четыре романа, два из которых - "Земля под ее ногами" и "Ярость" - представляют особый интерес. В жизни Салмана Рушди они обозначили новый этап - американский.

ЛЮБОВЬ И ИСКУССТВО СИЛЬНЕЕ СМЕРТИ

В интервью корреспонденту Сайбилу Штейнбергу Салман Рушди не скрывал своей искренности: "Я давно хотел написать об Америке и в романе "Земля под ее ногами" (1999) сделал первую попытку. Мое перемещение в Нью-Йорк открыло для меня новые горизонты. Я писал с волнением и некоторым испугом. Поскольку американские читатели - жесткие критики, я боялся их реакции" ² .

Салман Рушди несколько поспешил в этом же интервью заявить о том, что его седьмой по счету роман "Земля под ее ногами" - это произведение о музыкальном жанре "РОК".

Когда читатель погружается в текст, он понимает, что рок-н- ролл - лишь фон, на котором происходят серьезные социально-психологические события. Тематика драматического произведения значительно шире, интереснее и глубже, хотя кое в чем Рушди не слукавил: его герои - певица и композитор - связаны с современной музыкой, танцевальными ритмами не только Индии, но и всего мира.

Впрочем, это естественно: ведь в романе фигурируют детали биографии самого писателя. "В жизни Рушди есть своя, частная интрига с рок-н-роллом, поэтому он знает, о чем пишет", - сообщает нам Илья Кормильцев, автор статьи "Орфей спускается в рок". В шестидесятые годы Рушди, проживая в Лондоне, посещал Клуб исследователей неопознанных летающих объектов (так называемых "летающих тарелок"), ночевал на втором этаже бутика с ироническим названием "Бабушка отправляется в путешествие", специализировавшегося на продаже записей рок-н-ролльной музыки, где его пути пересекались с путями Эрика Клэптона, Брайана Джонса и других "легенд британского рока". И совсем не случайно, что убежище от фетвы аятоллы Хомейни он обрел в доме Боно из музыкальной группы "Ю-2" ³ .

Именно друг писателя Боно написал слова и музыку к песне "Земля под ее ногами", которая выпущена в свет на диске группы "Ю-2". Ее название Салман Рушди сделал заглавием своего романа. Вот перевод этой популярной среди молодежи песни "Земля под ее ногами":

Всю свою жизнь я боготворил ее:
Ее сладкий голос,
                           ее ладную стать;
То, как она заставляла
                            нас чувствовать
То, что она делала
                          для нас реальным,
И землю под ее ногами,
И землю под ее ногами.
А сейчас я не уверен ни в чем.
Черное - белое, и лед
                               пылает огнем.
То, что я боготворил,
                      украло мою любовь.
Это была земля под ее ногами,
Это была земля под ее ногами.

Так ступай в темноту,
Спускайся легко в подземелье,
Я приду за тобой.
Нет мне покоя, пока
                                 тебя не найду.

Позволь любить тебя вечно,
                     позволь тебя спасти.
Позволь вести тебя туда,
         где пересекутся наши пути.
Вернись же наверх,
Где есть только любовь
И земля под твоими ногами,
И земля под твоими ногами.

^* Salmon Rushdie. Fury - New York: Random House. 2001, 264 p. Предыдущие его романы: 1) Grimus - "Гримус", 1974; 2) Midnight's children - "Дети полуночи", 1981, посвящен сыну Зафару; 3) Shame - "Стыд", 1983 (переведен на русский язык); 4) The Satanic Verses - "Сатанинские стихи", 1988, посвящены жене Марианне Уиггенс; 5) Haroon and the Sea of Stories - "Гарун и море рассказов", 1991; 6) The Moor's Last Sigh - "Последний вздох Мавра", 1995 (переведен на русский язык); 7) The Ground beneath Her Feet - "Земля под ее ногами", 1999, посвящен сыну Милану.

стр. 75

Чем же пленила Салмана Рушди эта простая лирическая песня? Дело прежде всего в самом сюжете романа, о котором рассказывает Салман Рушди в интервью с итальянским журналистом Антонио Ньоли: "В моем романе выведен любовный треугольник, и существует он на фоне трех городов. Я попытался показать самые лучшие черты Бомбея пятидесятых-шестидесятых годов, Лондона - семидесятых и Нью-Йорка - восьмидесятых. В городе человек может открыть и обрести самого себя" ⁴ .

Три главных героя произведения, составившие любовный треугольник: Кама ^* Ормус - композитор и гитарист, Вина Апсара ^** - певица и фотожурналист Умед Мерчант ^*** , который, может быть, играет самую ведущую роль, ибо от его имени идет повествование.

Все трое друзей - индийского происхождения и уроженцы Бомбея. Салман Рушди остался верен себе: "голос индийской крови" и в этом романе говорит за себя.

Индийская группа музыкантов, пользующаяся успехом, гастролирует по всему миру. Действие романа протекает сначала в Индии, затем в Англии и завершается в Америке. Вина Апсара, всеобщая любимица, обладающая уникальным голосом, погибает во время землетрясения. Трагедия в буквальном смысле потрясающая, и теперь понятно, почему Рушди взял из песни припев с магическим для романа смыслом: "Земля под ее ногами" и водрузил его, как корону, в качестве заглавия своей книги. В неизбывном горе пребывает Ормус Кама, потерявший свою возлюбленную, но он не падает духом, не верит в гибель Апсары, а настойчиво воскрешает ее каждый раз в своих новых мелодиях. Ормус прославляет силу человеческой любви, которая остается в его душе и вдохновляет на дальнейшую жизнь. Сюжет и описание высоких чувств невольно порождает в памяти писателя аналогию - древнегреческий миф об Орфее и Эвридике и написанную на этот сюжет оперу Кристофа Глюка с широко известной арией Орфея: "Потерял я Эвридику, Эвридики нет со мной".

Да, Орфей потерял ее навсегда, и Рушди, возвышая своего героя над греческим кумиром, объясняет: "Орфей был трусом, потому что он отказался умереть за любовь; вместо того, чтобы остаться с Эвридикой в загробном мире, он попытался вернуть ее к жизни и вывести из царства мертвых, что было противоестественно, и он проиграл" ⁵ . Идея Рушди ясна: любовь и искусство сильнее смерти.

К этой идее Салман Рушди заранее подготавливает читателя, потому что на первой странице романа он поместил эпиграф в виде "Сонета Орфею" Р. М. Рильке.

Третий герой романа Умед Мерчант, по прозвищу Рэй, знал своих друзей-музыкантов с младенческого возраста, и потому из его уст мы узнаем об их родителях и той среде, в которой воспитывались дети, как пробуждались в них индивидуальные способности и взрослели индийские музыканты. В романе есть строки, поражающие точностью характеристики новорожденного музыканта: "Ормус Кама родился в Бомбее, в Индии, 27 мая 1937 года и с первого мгновения появления на свет начал делать быстрые движения пальцами обеих рук, которые производит любой гитарист" ⁶ .

Действительно, только писательское воображение способно принять резкое, порой даже судорожное вздрагивание ручонок новорожденного за устремленную цепкость пальцев будущего профессионального музыканта, играющего на вине или гитаре. Такое запоминается и впечатляет.

Но есть в романе еще более фантастический эпизод.

"Однажды ночью старший брат Ормуса - Сайрус - проснулся от пения пятилетнего брата, с которым он спал в одной комнате. Пение разбудило даже птиц, которые приняли его за начало рассвета и прилетели на подоконник, услышав звуки музыки. Мелодия, исходящая от ребенка, была такой силы, что разбуженный Сайрус схватил в порыве досады подушку и двинулся к кровати Ормуса с намерением задушить его. И только благодаря няне Роксане, которая спала на матрасе в детской на полу, преступление было предотвращено. Звуки прекратились, и воцарилось молчание.

После такого случая Ормус Кама не спел за четырнадцать лет ни единой песенки, ни единой ноты до тех пор, пока певица Вина Апсара не обратила внимания на его музыку" ⁷ .

Не только музыкой и любовью насыщено произведение Салмана Рушди. "Земля под ее ногами" - это роман- аллегория. Иносказание без прикрас, сопровождаемое ужасом, присутствует в образе земли на многих страницах литературного текста.

Земля в романе сначала колеблется, потом дрожит, трескается, наконец, извергает лаву, и совершается олицетворенное торжество злых сил природы - землетрясение. Оно проявляется в воспоминаниях Вины, когда она узнала о землетрясении в Бомбее. Для нее эта новость служила воплощением зла, обрушившегося на родной город, и она без промедления, беспокоясь за судьбу близких, полетела в Индию. Упоминается также о колебаниях земли в Италии, Бразилии, Турции, но самое главное внимание уделяется землетрясению в Мексике, близ города Гвадалахары, в местечке Текила, на родине всемирно известного алкогольного напитка. Здесь и разверзлась для Вины Апсары "геенна огненная".

Итальянский критик Антонио Ньоли считает: "Землетрясение можно рассматривать как аномалию, но автор дает понять, что аномалия, исключительность стали правилом. Почему?" ⁸ Ответ Салмана Рушди можно найти в романе. Одухотворенный образ разгневанной земли писатель трактует уверенно и оригинально, отождествляя землю с живым существом: "Я предполагаю, что земля больна от нашей жадности и жестокости, от изуверства и тщеславия, от ненависти и некомпетентности, от убийства наших певцов и невинных людей. Я предполагаю, что земля сама стала сомневаться в нас, даже надумала раскрыть свою пасть и проглотить, к великому сожалению, многих из нас" ⁹ .

Разъяренная земля под нашими ногами восстала в разных странах против царящего хаоса в человеческом обществе, против варварской эксплуатации ее богатств, против экономического беспредела, против насилия, убийства и террора.

После приема дозы алкоголя и наркотика недолго наслаждался Ормус - грешная душа - встречами с иллюзорной Виной. В наше зыбкое время не только в политическом мире, но и в артистической среде, подернутой богемной дымкой, порой появляются жертвы заказного убийства.

^* Кама - в пантеоне богов индуизма - бог любви.

^** Вина - древний индийский инструмент, напоминающий лиру. Апсара - в религии индуизма - небесная дева.

^*** Умед - в переводе с языка урду - надежда.

стр. 76

Такая трагедия произошла и с Ормусом - "современным Орфеем". Гениально одаренных людей деградированный сброд не терпит! Кумирам, по его мнению, место в потустороннем мире. Печален финал романа. Оба героя мертвы, как шекспировские Ромео и Джульетта. Зато затронута в романе еще одна "вечная тема" смерти. Убийцу, как и следовало ожидать, не нашли. Но женские следы на свежем снежном покрове Нью-Йорка подсказали, что это была женщина.

Прах Ормуса с вертолета был развеян над морозным Нью- Йорком. Индийским друзьям, совершавшим посмертный обряд, покрытые снегом крыши небоскребов казались вершинами родных Гималаев.

Салман Рушди, начиная писать роман, знал, чем завершится сюжет, иначе он не взял бы в эпиграф "Сонет к Орфею" Рильке Р. М., перевод которого после долгих поисков в отечественных библиотеках мне удалось найти в сборнике стихов поэта Г. Ратгауза:

Не воздвигай надгробья.
                                        Только роза
Да славит каждый год его опять.
Да, он - Орфей.
Его метаморфоза жива
                                          в природе.
И не надо знать иных имен.
                Восславим постоянство.
Певца зовут Орфеем.
                                      В свой черед
И он умрет, но алое убранство
Осенней розы он переживет

¹⁰

.

Салман Рушди-писатель обращается к вечным вопросам - жизни и смерти, добра и зла, счастья и горя, но не всегда дает исчерпывающий ответ на них, предоставляя самому читателю сделать это и высказать свое мнение.

Однако следует отдать должное Салману Рушди. В последние годы он старается не издавать книги на темы, затрагивающие конфессиональные проблемы, политические и национальные противоречия, ибо помнит, что над ним висит Дамоклов меч в виде фетвы Хомейни. Ему это дается тяжелыми усилиями. Его трагическая мелодрама но объему ничуть не меньше, чем его фундаментальные религиозно-политические романы. Доказательством тому может служить мнение самого Салмана Рушди о своем произведении "Земля под ее ногами". Писатель говорит: "Земля под ее ногами" - это чрезвычайно тяжелый труд для меня. В день его окончания я сказал самому себе: "Пиши книги чаще и более короткие..."

ИЗОБИЛИЕ НЕ ПРИНОСИТ СЧАСТЬЯ И НЕ ИСКОРЕНЯЕТ ЗЛО

И заклинание свое Рушди выполнил, опубликовав через два года роман, состоящий всего из 272 страниц с эмоциональным названием "Ярость". ¹¹

Главный герой романа - индийский профессор Малик Соланка, уроженец Бомбея, оставляет жену с малолетним сыном в Англии и находит убежище в Нью-Йорке, жизнь в котором связывает с людьми, "умеющими делать деньги и со смыслом их тратить". Соланка в какой-то степени является "alter ego" Рушди.

Можно провести жизненную параллель между писателем и главным героем его романа. Известно, что Рушди получил образование в Кэмбридже и долгие годы жил в Лондоне. Неоднократно был женат и, начиная с февраля 1989 года, после выхода в свет "Сатанинских стихов", жизнь его превратилась в сущий ад. За голову Рушди, оскорбившего ислам, были объявлены астрономические суммы.

В целях конспирации писатель сменил десятки квартир, скрываясь от добровольных охотников заработать деньги. Поскольку он считался британским подданным, его оберегали сотрудники Скотлэнд-Ярда, и у него в квартире всегда находились в избыточном количестве "гости с автоматами".

Естественно, наладить семейную жизнь и регулярный творческий ритм работы даже такому человеку, хотя и имеющему большой счет в банке, не вполне удавалось. Салман Рушди в ярости бежит от лондонского кошмара (в Англии он жил с молодой женой Элизабет Уэст и имел трехлетнего сына Милана). Сменив берега Темзы на берега Гудзона, а Пикадилли - на Бродвей, Рушди начал новую жизнь в США с верой, что под американским флагом наступит конец его страданиям.

А теперь обратимся к новому роману, главная идея которого - борьба со злобой, искоренение той ярости, с которой профессор Соланка приехал на заокеанский континент. Героя всюду преследуют нервные стрессы. Однако путь к ликвидации стрессовых обстоятельств Салман Рушди избрал через комические ситуации. Роман "Ярость" - это прежде всего остросатирическое произведение, представляющее в шаржированной форме американское общество в самом начале XXI века.

Получивший кембриджское образование Малик Соланка, за многолетнюю лекторскую работу обретший статус профессора, по воле индийской богини Сарасвати, покровительницы искусства, пауки и риторики, стал богатым человеком. Судьба Соланки на новом месте оказалась довольно сложной, но неплачевной: герой

стр. 77

претерпел метаморфозу. Из профессора философии он трансформировался в телевизионного и "виртуального" магната. Фантазия пришла на помощь: его безудержной популярности способствовало изобретение куклы "Little Brain" ("Глупышка"), которая олицетворяет современные пустые идеалы. В этой игрушке, конечно, просматривается гротеск на небезызвестную куклу Barbie (Барби), ставшую ширпотребом. Производство "Глупышки" превращается в торговую индустрию, а Солли (так теперь зовут Соланку) остается лишь стричь купоны.

Страницы романа светятся юмором. Острый взгляд писателя улавливает многое, чего не замечают другие: бескультурье чиновников, невежество кинозрителей и читателей, хамство водителей, а также прохожих, участвовавших в склоках прямо на улице. Хватает едких слов и для критики этнического антагонизма, а также политической конфронтации. Рушди - блестящий создатель портретов американских обывателей, воротил Уолл-стрита. Он также великий мастер слова и иронии. Достаточно упомянуть такие образы, как Джордж Гуш и Аль-Бор, в которых легко угадываются пародии на Джорджа Буша и Альберта Гора.

Рушди иронизирует над предвыборными дискуссиями, интервью, высмеивает их никчемность и непоследовательность. Так, на вопрос журналиста, "что вы думаете о выборах?", интервьюируемый отвечает: "Я ненавижу, когда люди говорят, что нет никакой разницы между кандидатами. Впрочем, эта парочка - Гуш и Бор - идет по такому же старому пути. И меня это бесит" ¹² .

Невозможно не вспомнить, что Рушди уже использовал подобный прием в романе "Дети полуночи", когда под именем "Вдова Индии" вывел на суд читателей Индиру Ганди, а в "Сатанинских стихах" в лице мадам Торчер (что по-английски означает пытка) - бывшую в то время в Англии премьер- министром госпожу Маргарет Тэтчер.

А что касается казуса Билла Клинтона и Моники, то писатель "сполна отыгрался" на экс-президенте США, утверждавшем в начале расследования, что "он никогда не вступал в сексуальные отношения с этой женщиной" ¹³ .

Было бы несправедливо позабыть о лирических строках романа, похожих даже на мелодраматические островки в океане социума, когда Рушди заставляет своего героя Солли вспомнить о том, что он бежал из Лондона и предал жену и сына. Он пытается даже оправдать его зигзаг в сторону, но все задуманное рушится, поскольку Солли, как и сам Рушди, - запрограммированный Дон Жуан, увлекается новыми женщинами Милой Мило и Нилой Махендрой. А "матрас эротических приключений" - свидетель переживаний на тему импотенции, не без оснований "скрипит иронией".

Любвеобильный Соланка, не страдающий скромностью, откровенно сравнивает двух возлюбленных: он (Соланка. - Е. К. ) был благодарен женщине-ребенку Миле Мило за то, что она нашла ключ к дверям его воображения. Но если Мила открыла ворота шлюза, то Нила Махендра олицетворяла собой силу, водяной напор, она была раскованной женщиной, и он ощущал, общаясь с ней, взрослую радость дозволенной любви" ¹⁴ .

Любви ли? А может быть секса? Прав ли Рушди и его герой - профессор Солли?

В Америке, где материальное изобилие ошибочно принимается за богатство и радостное обладание счастьем, человеческие души бродят так разрозненно и так долго, что они едва ли помнят о возможности их соприкосновения. Как раз духовное сопряжение мужчины и женщины в романе отсутствует. Соприкасаются тела. И афоризм "сердце имеет свои причины, и все мы - слуги любви" ¹⁵ должен быть подвергнут пристальному анализу, чтобы не путать совершенно разные понятия.

Роман "Ярость" - противоречивая книга, что, впрочем, свойственно вообще творчеству Рушди, и это нельзя ставить в вину писателю: такова жизнь. С одной стороны, роман изобилует элементами неразберихи, порочной суматохи, а с другой - с его страниц изливается освежающий душ талантливого произведения, очищающий душу. Вот такой сумбур, эклектика и алогичность. А иначе Салман Рушди не был бы Салманом. Ведь имя Салман - это то же имя, что Залман и Соломон, который прежде всего из Библии известен как мудрый человек и большой любитель женщин. Однако мудрость Салмана Рушди в романе "Ярость" просматривается прежде всего в гуманном видении писателя, в необходимости общения с людьми, в мучениях любви и секса, в шлифовке души в борьбе со злом, причиненным современным обществом. Конечно, если говорить о нравственности, то в романе этот вопрос раскрыт нечетко, зато четко напечатано имя, кому посвящен этот "яростный" труд. Кратко и ясно: "Падме". Это четвертая жена Салмана Рушди - молодая индианка, тамилка, в два раза его моложе, уроженка Мадраса, красивая, стройная модель - мисс Индия. Полное ее имя Падма Лакшми (Падма в переводе с урду - лотос).

Может быть, писатель нашел в ней свою Музу, свое счастье, которое искал всю жизнь (в июне 2003 года ему исполнилось 56 лет). Но возраст - не помеха любви и творчеству, ибо богиня Лакшми - богиня счастья, богатства и красоты - ему покровительствовала и до и после этого.

В чем же специфика творческого успеха Рушди? В его всеобъемлющей эрудиции, художественной взыскательности, в ироническом и сатирическом остроумии, в метафоричности и афористичности языка. Вот четыре магнита, которые притягивают внимание читателей к этому мастеру. Их наличие ощутимо и в этом романе. Приведем несколько примеров: "Город бурлил деньгами"; "Ничего не ожидайте, и Вас не коснется разочарование"; "Двуликий и четырехрукий Галилей" (так мог сказать лишь человек, знающий пантеон индийских богов); "Жизнь должна продолжаться до тех пор, пока она больше длиться не может"; "Совершенный человек - это плохая шутка Бога"; "Язык сердца был утерян"; "Она, как всегда, слышала гораздо больше, чем он сказал".

Сюжет романа Рушди строит своеобразно и опасную ситуацию часто превращает в фарс. Когда в одном эпизоде Солли обнажает нож, и читатель готовит себя уже к кровавой сцене, герой совершает непредвиденный шаг: оказывается, то был всего лишь плод его разыгравшейся фантазии, и все разрешается смехом. Рушди любит неожиданные повороты и не поощряет стандартный ход в композиции.

После нескольких лет вынужденной изоляции, оказавшись в новой обстановке в другой стране, Салман Рушди обрел новый горизонт восприятия окружающей жизни. Писатель никогда в своем творчестве так остро не анализировал душу и психологию

стр. 78

человека, а также современную жизнь США, что и расположило к нему читателей.

В Америке Рушди побывал в восьми городах, где организовал презентацию своего романа "Ярость". После делового турне писатель поделился впечатлениями: "Как просвещенный иностранец я ощутил, что у меня своеобразное видение Америки, и это имеет особый смысл в восприятии чужеземцами страны... Я сам являюсь частью индийской диаспоры, и я, как профессор Малик Соланка, ощущаю себя индийцем, но также и американцем. Я всегда ощущаю двойное видение" ¹⁶ .

И это справедливо. Каждому вновь приехавшему иностранцу в Нью-Йорк близка фабула романа, понятны впечатления и психологически оправданы терзания на "тамошней земле". Примечателен и тот факт, что критический настрой книги обнажил нравы современной Америки.

КАК ПОДВЕСТИ ЧЕРТУ, НЕ ПЕРЕСТУПИВ ЕЕ?

События 11 сентября 2001 года потрясли не только США, но и весь мир. Естественно, Салман Рушди, став жителем Америки, попытался откликнуться на содеянное зло.

Он поделился своими размышлениями и по поводу того, что лично наблюдал и что последовало за тем роковым "черным вторником" - 11 сентября 2001 года, "днем джихада небоскребам".

К первой годовщине трагедии Салман Рушди издал объемный сборник (454 страницы) публицистических статей под общим названием "Переступи черту" ("Step across this Line". London. 2002).

Книга оформлена необычно: на обложке нарисован карандаш. Но... это не совсем стандартный карандаш, а символ: вместо отточенного грифеля из "деревянной рубашки" выглядывает обгоревшая головка спички, в которой скрыта сама суть. Ведь в реальности не под деревянной, а обычной рубашкой Салмана Рушди бьется живое сердце, и его внутренний огонь, преодолевая оковы, вырывается из плена, наполняя яростью и пафосом статьи, вновь обретающие политическую окраску. Помня о прошлом "пожаре" после "Сатанинских стихов", писатель гасит в себе пламя, но читатель понимает смысл сгоревшей спички.

Многие включенные в сборник "Переступи черту" статьи и эссе перекликаются с вышедшей ко второй годовщине на русском языке коллективной работой известных ученых ведущих стран мира, в том числе России (например, Капицы С. П.) под эгидой Генерального секретаря ООН Кофи Аннана. У книги созвучное название: "Преодолевая барьеры" (М., 1902 г. В оригинале "Grossing the Divide", но с подзаголовком - "Dialog among Civilizations" - "Диалог между цивилизациями").

По большому счету, ни мусульманский опальный диссидент, ни ученые с мировыми именами не смогли найти ответ на мучающий всех теперь вопрос: что нужно сделать для преодоления барьеров непонимания в обрушенном два года назад исламистскими террористами диалоге цивилизаций? Какую черту надо переступить в борьбе с международным терроризмом?

В отличие от продуманных формулировок ученых- интеллектуалов, тщательно избегающих некорректных высказываний в адрес мусульман или тех, кого они называют "неверными", Салман Рушди остается верным себе в намеренном заострении (возможно, даже с целью эпатажа) поставленных им двух основных проблем: стоит ли уж так заботиться о "разводе" исламизма и террора и отделять международный терроризм от ислама?

Второй вопрос сводится к следующему: стоит ли американцам реагировать на широко распространяющуюся в мире эпидемию "антиамериканизма", или, не оглядываясь ни на кого, самим в одиночестве, "без всяких коалиций" довести войну с терроризмом до победного конца"?

При этом Рушди советует не рассчитывать особенно на таких ненадежных союзников, как пакистанский диктатор генерал Мушарраф, который якобы сам поощряет и поддерживает терроризм в Афганистане и Кашмире, осуществляет акты государственного террора против Индии.

Салман Рушди убежден: военные успехи США в Афганистане или трудности, с которыми американцы сталкиваются в Ираке, - все это способствует росту антиамериканизма не только в мусульманском мире, но и в Европе, не исключая Англии. "Западный антиамериканизм, - пишет Салман Рушди, - даже еще более дерзкий и раздражительный феномен, чем его исламский двои-ник" ¹⁷ .

Однако неудачи американцев в Ираке, которые, по их собственному признанию, все более отдаляют США от триумфа, обесценивают совет Рушди - оставаться американцам в "самодостаточном одиночестве".

Сложнее и гораздо серьезнее поднимаемые писателем две другие проблемы. Первая - насколько международный терроризм исламизирован и как тесно ислам связал себя с терроризмом?

Вторая - если ислам делает ставку на самоубийственный террор шахидов, не обрекает ли он тем самым себя на саморазрушение, опираясь лишь на Коран, оставаясь в стороне от современного прогресса?

Прожив много лет под угрозой смерти, Салман Рушди всем существом познал, что такое чувство страха, и, преодолев боязнь за жизнь, все-таки делает вывод: "Доказать исламскому миру его неправоту по отношению к Западу можно лишь доказательством несостоятельности исламистов по отношению к самому исламу... Запад должен для этого прежде всего переступить черту в преодолении собственного страха перед террором, не позволять ему вселяться в вашу жизнь, даже если ему удалось уже отчасти вас запугать" ¹⁸ .

Однако, предлагая таким образом "подвести черту" в грядущем или уже разразившемся столкновении цивилизаций, Салман Рушди обосновывает свою позицию тем, что якобы ни восточная, ни западная стороны не находят ответа на поставленные им вопросы.

-------

¹ "Иностранная литература", 2000 г., N 5, с. 280.

² Publishers Weekly, 2001, July 16, v. 248, N 29, p. 165.

³ Кормильцев Илья. Орфей спускается в рок. "Иностранная литература", 2000 г., N 5, с. 269.

⁴ Рушди Салман. Моя жизнь в романе. "Литературная газета", 1999, N 28, С. 14.

⁵ Rushdie Salman. The Ground beneath Her Feet. London, 1999, p. 206.

⁶ Ibid., p. 23.

⁷ Ibid., p. 46-47.

⁸ "Литературная газета", 1999 г., N 28, c. 14.

⁹ Rushdie Salman. The Ground beneath Her Feet, p. 573.

¹⁰ Рильке P. M. Лирика. М., 1976, с. 110.

¹¹ Publishers Weekly, 2001, p. 165.

¹² Rushdie Salmon. Fury. New York, 2001, p. 149- 150.

¹³ Ibid., p. 137.

¹⁴ Ibid., p. 205.

¹⁵ Rushdie Salman. Furv, p. 146.

¹⁶ Publishers Weekly, p. 165.

¹⁷ Rushdie Salman. Step across this Line. 2002 L., p. 400.

¹⁸ Ibid., p. 392.

Постоянный адрес данной публикации: