Критика и библиография. РЕЦЕНЗИИ

Т. 2, 3. М.: Научная книга, 2002. 480 с.; 479 с.

(c) 2002

Второй том избранных трудов Е. П. Бажанова посвящен проблемам Азиатско- Тихоокеанского региона и вопросам внешней и внутренней политики КНР в региональном и глобальном контекстах с точки зрения интересов России за период со второй половины 1980-х до 2000 г.

Вынося, несомненно, полезные рекомендации по общей стратегии России в АТР, автор обращает внимание на необходимость сбалансированности отечественной внешней политики как в глобальном измерении, так и в отношениях внутри АТР. При этом в книге содержится призыв не нарушать сложившийся в этом регионе статус-кво, постепенно распутывая узлы напряженности, укрепляя режим нераспространения оружия массового уничтожения и способствуя ослаблению гонки обычных вооружений (т. 2, с. 59).

Эти рекомендации, исходя из затяжного финансового кризиса, охватившего ряд стран АТР и, как следствие, укрепившего доминирующую роль США и повысившего роль КНР, носят не только общий, но и вполне конкретный характер: 1) развитие Сибири и Дальнего Востока с привлечением средств зарубежных партнеров, но на основе системы экономической безопасности; 2) урегулирование пограничных вопросов и вопросов территориального размежевания (РФ с КНР и Японией, КНР с Японией и др.), не откладывая их до следующих поколений, "чтобы не пришлось страдать нашим потомкам", ибо "хорошо известно, что вооружения станут изощреннее и соответственно любой спор опаснее" (т. 2, с. 46; однако на с. 54 автор, справедливо оценивая обязательство СССР/РФ заключить мирный договор с Японией, решив проблему Южных Курил до 2000 г., как завышенное, предлагает "продвигать российско-японские отношения в обход территориальной проблемы"); 3) продвижение идеи переговоров об урегулировании на Корейском полуострове по формуле "4 (КНДР, РК, США, КНР) + 2 (РФ, Япония)" без форсирования объединения Кореи, ибо его реализация чревата оттягиванием туда финансовых ресурсов в ущерб потребностям России (т. 2, с. 55); 4) соблюдение такта и осторожности в вопросе о Тайване - удержание конфликтующих сторон (КНР и Тайвань) от вооруженного столкновения, а также и в других территориальных вопросах, лишь упоминаемых автором. При этом, на мой взгляд, целесообразно было бы добавить, что в соответствии с Каирской (1943) и Потсдамской (1945) декларациями наша страна является стороной в вопросе об определении принадлежности Тайваня как и других островов юго-западной части Тихого океана (а не только островов в Южно-Китайском море); 5) обуздание совместно с США, Китаем и другими государствами ядерных амбиций Индии и Пакистана как опаснейшего очага напряженности вблизи границ РФ; 6) требование от КНДР выполнения обязательств об отказе от ракетно-ядерного оружия с подключением к совместным усилиям в этом направлении международных организаций; 7) упорядочение торговли оружием со странами АТР, особенно с КНР, путем госконтроля

стр. 164

внутри РФ и формирования мер доверия через Азиатский региональный форум (т. 2, с. 55, 56, 57).

Главное внимание в книге уделено проблемам Китая. Автор тщательно анализирует все основные стороны трансформации его экономики, политики и идеологии в последние два десятилетия XX в., делая акцент на повышении роли азиатского гиганта в современном мире и на кардинальном изменении советско- китайских и российско-китайских отношений. За точку отсчета в переходе Китая от политики жесткой конфронтации с другими государствами, прежде всего с СССР, к мирной, независимой и самостоятельной внешней политике в книге обоснованно берется XII съезд компартии КНР, поскольку на нем был снят тезис о том, что, поскольку Советский Союз - якобы главный источник опасности новой мировой войны, угрожающий всем странам, включая США, необходимо создать против него единый фронт во всемирном масштабе с участием Вашингтона (т. 2, с. 79).

Причины коренного изменения внешнеполитического курса КНР автор усматривает в реформах, которые были провозглашены китайским руководством во главе с Дэн Сяопином и призваны исправить деформации в политике и экономике страны, порождаемые отсутствием демократии и волюнтаризмом, а также в позитивном воздействии линии Москвы на разрядку международной напряженности и сокращение ракетно-ядерных вооружений.

Рамки рецензии не позволяют подробно оценить весь спектр проблем Китая, подвергнутых автором анализу. Остановлюсь лишь на вопросах отношений Китая с нашей страной, представляющих, на мой взгляд, наибольший интерес для российских читателей.

Прежде всего отмечу, что в книге признаются ошибки Коминтерна во времена Сталина, не принимавшего в расчет специфику Китая, которая проявлялась в унаследованном легистском милитаризме и конфуцианском эгоцентризме, а также в осуществлявшихся идеях национального освобождения от империалистического засилья. Автор приводит признание Сталина, которое он сделал в беседе с Лю Шаоци в 1949 г. в Москве, об имевшем место в прошлом вмешательстве советской стороны "неподобающим образом" в дела китайской революции (т. 2, с. 149). Имелись в виду прежде всего настойчивые советы о сотрудничестве с Гоминьданном, в то время как КПК придерживалась линии на достижение победы в революции, которая, в конечном счете, увенчалась успехом.

В отличие от ряда советских историков-китаеведов, автор воздерживается от негативной оценки контактов Мао Цзэдуна с представителями США в 1945 - 1949 гг. и делает аргументированный ссылками на документы вывод о том, что Китай объективно нуждался в признании и помощи Соединенных Штатов для своего становления как нового государства. Только недальновидная ориентация Вашингтона на терявший свои позиции Гоминьдан подорвала возможности для сотрудничества КПК с Белым домом и привела к созданию военного союза КНР с СССР. И что особенно важно, линия на установление Китаем нормальных отношений с США с получением в последующем займов у последних и развитие с ними торговли с целью восстановления экономики в принципе поддерживалась Москвой (т. 2, с. 145 - 146).

После заключения в 1950 г. Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи сроком на 30 лет сотрудничество между СССР и КНР, как справедливо пишет автор, "отличалось динамизмом, масштабностью, глубиной": Советский Союз оказал помощь Китаю в строительстве более 250 крупных промышленных предприятий и направил туда свыше 40 тыс. специалистов, более 11 тыс. китайцев получили в СССР высшее образование (т. 2, с. 154 - 155). В 1960 - 1970-е годы о советской помощи в КНР либо не упоминали, либо оценивали ее предвзято (хотя в 1980-е годы вновь вернулись к ее положительной оценке), что было связано с общим ухудшением отношений, вызванным диктатом наших советников, принижением роли КНР в победе во Второй мировой войне, требованиями форсировать аграрную реформу, а также трениями по другим вопросам, в том числе по вопросу передачи КВЖД в совместное управление. Пекин выдвигал претензии и в связи с тем, что Москва якобы навязала ему в 1952 г. свои военные базы в Порт-Артуре (Люйшуне) и Дальнем (Даляне), хотя договор о них был заключен и позднее продлен, как подчеркивает автор, по просьбе китайцев со ссылкой на войну в Корее и отсутствие мирного договора между СССР и Японией. В вину Советскому Союзу вменялись: вывоз всего промышленного оборудования из Маньчжурии после ее освобождения от японских войск; создание на территории Китая советско-китайских смешанных компаний в нарушение его суверенитета и принципа взаимной выгоды; навязывание неравноправного курса юаня по отношению к рублю. Важным был также вопрос о советском влиянии во Внешней Монголии

стр. 165

и возрождении в Пекине намерений ее объединения с Внутренней Монголией как провинцией КНР вопреки Ялтинской договоренности о статус-кво, т.е. независимости МНР (т. 2, с. 157 - 158).

Не отрицая наличия негативных моментов в политике китайского руководства, автор в то же время делает небезосновательный вывод о том, что причины разрыва советско-китайских отношений, видимо, заключались в их неравноправном характере, заложенном в сталинский период, и идеологических разногласиях, в том числе соперничестве за лидерство в международном коммунистическом движении, несовпадении внешнеполитических приоритетов и личной неприязни лидеров двух держав (т. 2, с. 167).

Вполне обоснованно автор подчеркивает особую важность территориального вопроса, который в первой половине 1960-х годов, в и без того накаленной обстановке, китайская сторона выдвинула на первый план. Приводится ссылка на беседу 10 июля 1964 г. Мао Цзэдуна с японской делегацией, когда он, по сути дела, предъявил претензии к СССР на возврат Китаю 1.5 млн. кв. км его "исконной территории", "захваченной" примерно 100 лет назад по Айгунскому (1858) и Пекинскому (1860) договорам. Фактически включив в этот "реестр" не только Хабаровск и Владивосток, но и Камчатку, Мао Цзэдун имел в виду, что северная граница Китая, установленная по первому русско-китайскому договору (1689), по утверждениям китайских историков и политиков, якобы проходит по Становому хребту (Внешнему Хингану) и его ответвлению, выходящему на Чукотку к северу от Камчатки.

В 1991 г. был заключен договор о делимитации восточного участка советско- китайской границы (ныне российско-китайской) с проведением ее не по китайскому берегу пограничных рек, как это было сделано в соответствии с картами, приложенными к Пекинскому договору, а по их главному фарватеру, в соответствии с нормами международного права (договоренность о совместном использовании двух спорных островов на р. Амур - Б. Уссирийский и Тарабаров -была достигнута в 1997 г.). К концу 1990-х годов была завершена демаркация российско-китайской границы с уступкой Китаю несколько больших участков территории, чем России со стороны Китая, что вызвало недовольство российской общественности на Дальнем Востоке (т. 2, с. 438 - 439, 446 - 447).

Несмотря на то, что урегулирование пограничной проблемы отвечало интересам безопасности, необходимой для экономического развития обеих стран, внутри страны китайские историки и политики продолжают обвинять Россию в отторжении у Китая обширных территорий. В связи с этим заслуживает внимания важный и весьма актуальный вывод автора о том, что в будущем правительство КНР может вновь выдвинуть территориальные претензии к нашей стране, чтобы "вернуть исторические долги и восстановить справедливость", если в результате наблюдающегося интенсивного роста его экономической и военной мощи вновь возобладают великодержавные и националистические амбиции (т. 2, с. 448 - 451).

В качестве противовеса таким амбициям, в отличие от подтверждения согласия с точкой зрения китайских историков о том, что по Нерчинскому договору 1689 г. граница проходила по Становому хребту (а не от истоков р. Горбицы вблизи слияния р. Шилки с р. Аргунь по ближайшей к р. Амур цепи гор Сохтакан- Тукурингра-Джагды с оставлением неразграниченным пространства к югу от р. Уда (Удь), впадающей в Охотское море), выраженного в книге "Границы Китая" (М., 2001), думаю, было бы целесообразно привести публиковавшиеся ранее международно-правовые и исторические аргументы в пользу концепции сугубо номинального вассалитета аборигенов Приамурья, Приморья и Сахалина по отношению к Китаю в XVII - XIX вв. Это показало бы несостоятельность китайской точки зрения о неравноправности русско-китайских договоров указанного периода. Как можно говорить о неравноправности, например Нерчинского договора, если доподлинно известно, что китайско-маньчжурская сторона имела огромный военный перевес, вынудивший Россию уступить Китаю освоенную русскими землепроходцами огромную территорию в Приамурье?

Точно так же желательно было бы в рецензируемой книге привести международно-правовую контраргументацию против притязаний Японии на Южные Курилы, неоднократно затрагиваемых автором. Имеется в виду, в частности, признание правительством Японии в документе, адресованном Генсеку ООН, от 3 апреля 1987 г. Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. с презумпцией права СССР как третьей стороны ссылаться на права, вытекающие из договоров других стран, а следовательно, на право нашей страны ссылаться на отказ Японии от всех Курильских островов наряду с Южным Сахалином по Сан-

стр. 166

Францисскому мирному договору (1951) при наличии Ялтинского соглашения союзников (1945) о передаче их во владение СССР (ст. 36). (Это право было подтверждено "как неоспоримое" в рекомендациях Государственной думы РФ правительству России от 18 апреля 2002 г.)

Из признания Японией упомянутой Венской конвенции вытекает также неправомерность выделения Южных Курил в отдельное специальное юридическое понятие "Северные территории", так что данный документ обязывает ее оговаривать этот вопрос в тексте соответствующего договора, в данном случае Сан-Францисского мирного договора, или в отдельном соглашении, чего сделано не было. К тому же эта конвенция предусматривает наказание агрессора, каковым Япония была квалифицирована по признанной ею Каирской декларации союзников (1945) в соответствии с Уставом ООН (ст. 107 и 103), в том числе путем правомерного лишения его части территории, в особенности если она использовалась как база агрессии (с Южных Курил в 1941 г. была отправлена японская эскадра для вероломного нападения на Перл- Харбор).

Можно согласиться с автором, что в перспективе соперничество США, КНР и Японии за лидирующее положение в мире будет способствовать нагнетанию напряженности, раскручиванию маховика гонки вооружений, препятствовать экономическому сотрудничеству и, добавлю от себя, экономическому развитию стран АТР, создавая опасность того, что Россия, не имея возможностей для участия в великодержавном соперничестве, может превратиться в политическую карту в руках этих игроков. Если экстраполировать, по прогнозу автора, внешнюю политику Китая и Японии из прошлого в будущее, то от этих государств можно ожидать наибольшей опасности. Геополитическое давление ощутят не только Дальний Восток и Сибирь, но и российская внешняя политика в АТР. И в этом случае, как небезосновательно заключает автор, России надо будет вступать в коалиции с другими государствами и наращивать свой оборонный потенциал (т. 2, с. 472 - 473).

Большая часть третьего тома избранных трудов Е. П. Бажанова посвящена Корее - ее истории, политике, экономике, культуре, а также роли в международных отношениях.

В первую очередь обращает на себя внимание использование редких архивных документов, привлекаемых автором для анализа взглядов советского и китайского руководства на развязывание самой загадочной войны XX века - Корейской войны 1950 - 1953 гг. В их числе утверждение И. В. Сталина (март 1949 г.) о том, что "38-я параллель должна быть мирной", в ответ на стремление Ким Ир Сена объединить Корею вооруженным путем, а также согласие Мао Цзэдуна (апрель 1950 г.) с вторжением войск КНДР в Южную Корею после победы китайской революции и поддержка с его стороны похода на юг (т. 3, с. 91 - 93). К сожалению, в работе не всегда присутствуют ссылки на архивный источник.

Рассматривая фундаментальные вопросы истории и экономики Кореи, Е. П. Бажанов аргументированно увязывает состояние экономики КНДР с многовековой традицией "отшельничества" Корейского королевства, подвергает глубокому анализу перспективу мирного объединения Кореи в ее различных аспектах, высоко оценивает роль президента Ким Дэ Чжуна в демократических преобразованиях в Республике Корея. Автор показывает также наличие большого потенциала в сотрудничестве между РФ и Республикой Корея, начало которому было положено в результате восстановления двусторонних отношений в начале 1990-х годов.

После глав, посвященных экономике Японии и ЮВА с акцентом на возможности развития взаимовыгодного сотрудничества с Россией, автор вновь возвращается к проблеме объединения Кореи с учетом уроков, которые он предлагает извлечь из объединения Германии.

Две последние небольшие главы третьего тома посвящены США, Среднему и Ближнему Востоку и политике России в этом регионе.

Permanent link to this publication: