Ответственные редакторы - действительные члены Академии наук АзССР, проф. С. А. Дадашев и проф. М. А. Усейнов. Государственное издательство. Москва - Баку. 1947. XVI + 444 стр. 115 таблиц.

Книга содержит двадцать пять статей, дающих описание памятников зодчества, в большинстве своём мало известных.

Редакторы книги отмечают, что "собранные в настоящем издании материалы, являющиеся результатом научно-исследовательских работ преимущественно последних лет, освещают ряд очень мало или совсем неизвестных научному миру выдающихся по своему историко-художественном значению сооружений".

Книга открывается двумя статьями на азербайджанском языке: З. Ибрагимова "Азербайджан в XII веке" и С. А. Дадашева и М. А. Усейнова "Архитектура Азербайджана в эпоху Низами". Остальные статьи написаны по-русски.

Первый раздел книги посвящен архитектуре Азербайджана до эпохи Низами. В нём три статьи: Н. Г. Горчаковой, Р. К. Мель и И. П. Щеблыкина - "Архитектура Азербайджана до V века нашей эры", П. Д. Барановского - "Памятники в селениях Кум и Ленит" и И. П. Щеблыкина - "Памятники VIII - X I веков".

Особый интерес представляет статья П. Д. Барановского. В ней дано описание двух замечательных архитектурных сооружений, вовсе неизвестных в науке. Первое из них - храм в селении Кум, Кахского района, АзССР, - представляет собой большую трёхнефную базилику с выступающими полукруглыми абсидами и галлереей, охватывающей здание с трёх сторон. Она по своему плану и конструктивным особенностям напоминает наиболее ранние базилики Закавказья, такие, как Ереруйк и Текор в Армении (V - VI вв.), Болниси в Грузии (конец V в.). Тем самым устанавливается культурная связь народов Кавказа в столь раннее время, как VI в. нашей эры, к которому с полным основанием относит автор построение Кумского храма. Но Кумский храм имеет не только локальное, кавказское значение: он занимает важное место в истории мировой архитектуры, являясь эвеном в развитии базиликального храма.

Заслугой П. Д. Барановского является и то, что он на примере кумской базилики доказал раннее бытование на Кавказе техники смешанной, кирпично-каменной кладки.

Вторым памятником, разобранным П. Д. Барановским в его статье, является круглый храм в Леките, в том же Кахском районе, открытый в ноябре 1940 года. Этот храм, как пишет автор, "представляет собою здание так называемого "центрального плана", с внутренним тетраконхом на колоннах и круговым обходом" и должен быть поставлен в ряд с такими знаменитыми сооружениями, как храм в Басре (Сирия, начало VI в.), Звартноц в Армении (VII в.) и грузинский храм Бана. Если принять ход рассуждений П. Д. Барановского, то окажется, что храм в Леките является старейшим зданием "центрального плана" на Кавказе.

Из всего вышесказанного ясно, какое огромное значение имеет открытие этих двух архитектурных памятников и как важно возможно скорее закончить их изучение и издать полное их научное описание.

Нужно только пожалеть, что в рецензируемой книге мало иллюстративного материала, относящегося к этим выдающимся памятникам. На таблице 3 даны только план и разрез кумской базилики, леки такому храму не посвящено ни одной иллюстрации.

Следующий раздел рассказывает о родном породе великого поэта и содержит одну статью И. П. Щеблыкина и Н. Г. Горчаковой - "Ганджа XII века". Статья открывается краткой справкой по истории города. В основном она посвящена попытке воссоздать картину города как архитектурного целого и базируется на археологических раскопках, проводившихся в Старой Гандже за последние годы. Авторам удалось дать подробную картину оборонительных сооружений города. Интересны описания мостов, соединявших правобережную и левобережную частя Ганджи. Жаль, что приведённый на таблице 7 план не даёт достаточно ясного представления о городе.

Третий раздел книги посвящен архитектурным памятникам Апшерона и содержит 8 статей: Н. Г. Горчаковой, Р. К. Мель, И. П. Щеблыкина - "Крепостные сооружения Апшерона", Ю. Ибрагимова - "Круглая башня в селении Мардакяны", Н. Г. Горчаковой и И. П. Щеблыкина - "Девичья башня", М. Г. Алиева - "Замок в селении "Нардаран", Л. С. Финкельштейн и Д. М. Шарифова - "Замок в селении Мардашны", И. Л. Вартанесова, Л. Г. Мамиконова и Ф. Р. Рейман - "Замок в селении Мардакяны", И. Л. Вартанесова и Т. Я. Шарийского - "Ханская дача в селении Нардаран", Л. С. Бретаницкого, С. И. Датиева, Г. А. Елькина, Л. Г. Мамиконова, Д. А. Мотиса - "Укрепление в Бакинской бухте".

Архитектурные сооружения Апшерона представляют совершенно исключительный интерес не только с точки зрения истории архитектуры, но и как памятники историко-культурные. Чрезвычайно важно уже то обстоятельство, что мы имеем здесь дело не с культовыми, как обычно в средневековой архитектуре, а со светскими сооружениями. Здания эти в большинстве своём, как это видно из перечня, являются звеньями оборонительной системы Апшерона. Укреплённые замки дают много общего с замковой архитектурой так называемого романского времени в Европе. Разумеется, здесь не может быть никакой речи о взаимных влияниях. Просто мы имеем дело с поразительным фактом, свидетельствующим о том, как сходные социальные (феодальная раздробленность), а отчасти и географические условия порождают весьма сходные формы во многих областях человеческой деятельности и, в частности, в области зодчества.

Архитектурные памятники Апшерона, хотя

о них много писали за последние годы, по-настоящему ещё ни разу не издавались и плохо известны в научном мире, несмотря на их исключительное значение. Поэтому вполне понятно то внимание, которое им было уделено редакторами разбираемой книги (около пятой части всего труда).

Общая вводная статья к разделу "Крепостные сооружения Апшерона" слишком коротка и не даёт полного представления о месте, которое занимает эта группа памятников в истории азербайджанской и мировой архитектуры.

Как по свежести самого материала, так и по его трактовке наиболее интересной статьёй этого раздела является статья группы архитекторов, посвященная укреплению в Бакинской бухте, так называемым "баиловским камням". Речь идёт о своеобразном сооружении оборонительного характера, которое было затоплено водами Каспийского моря в период трансгрессии и сейчас, когда море стало снова отступать, вновь частично обнажилось. Авторам статьи удалось установить план этого сооружения, его строительно-технические особенности. В течение последних лет из-под воды было извлечено много камней от архитектурного фриза, содержащего декоративные надписи, в которых дважды упоминается дата постройки - 1234 - 1235 гг. нашей эры.

Авторы статьи выдвигают предположение, что это здание являлось "мусульманским монастырём - ханегой, - столь же распространённым в этот период на Ближнем Востоке". Не вступая здесь в дискуссию с авторами по поводу применимости термина "мусульманский монастырь" к ханеге - дервишскому общежитию, следует отметить, что, по существу, это предположение малоубедительно, так как наличие в архитектурном фризе большого количества изображений животных, людей и фантастических существ скорее говорит о светском характере постройки.

В четвёртой части книги рассматриваются мавзолеи приараксинской полосы. Статья И. П. Щеблыкина, посвященная мавзолеям бассейна реки Акера-чай, описывает несколько интересных памятников мемориальной архитектуры XIII - XIV вв., ранее вовсе неизвестных. Описанные мавзолеи построены из камня, и детальный анализ их конструкций, данный И. П. Щеблыкиным, показывает нам целый ряд своеобразных строительных приёмов, характерных для каменной архитектуры средневекового Азербайджана. Особенно хочется отметить тромпы из целых камней, обнаруженные в одном из мавзолеев у селения Дермирчилер.

К этой статье примыкают и две другие: А. И. Брозгуля - о мавзолее в селении Бабы и И. П. Щеблыкина - о мавзолее в селении Вейсалы (этот мавзолей известен под названием Мир-Али).

Раздел заканчивается статьёй Л. С. Бретаницкого, Г. А. Елькина, Л. Г. Мамиконова и Д. А. Мотиса о мавзолее близ Джульфы (так называемый джугинский мавзолей). Статья тесно связана с другой работой тех же авторов, озаглавленной "Некоторые проблемы взаимосвязи в архитектуре народов Закавказья" ("Известия АзФАН" N 7, 1942), и работой Л. С. Бретаницкого "К проблеме изучения архитектурных направлений средневекового Азербайджана" (Доклады АН АзССР. Т. II, Вып. 1-й. 1946). В разбираемой статье авторы не только опубликовали интересный материал, издали новый, почти неизвестный дотоле памятник, но и сумели связать его с другими памятниками, дать его анализ на широком культурно-историческом фоне. Они показали, сколь прочны были культурные связи грузин, армян и азербайджанцев, как много общего при всей самобытности можно усмотреть в зодчестве этих народов, общего, вытекающего из общности исторических судеб. Опираясь на работы крупнейших советских учёных Н. Я. Марра, И. А. Орсели, В. А. Гордлевского, авторы убедительно показали всю несостоятельность господствовавшего в буржуазной науке Европы и подхваченного националистическими кругами Турции мнения о положительном значении сельджукского завоевания для культуры Переднего Востока. На конкретном материале авторы ещё раз доказали силу местных художественных традиций, созданных народами Закавказья, и значение этих традиций далеко за пределами Кавказа, в частности в Сельджукской Малой Азии. Поставленного авторами этой статьи вопроса о существовании в средневековом Азербайджане различных художественных школ и направлений мы коснёмся ниже.

Особый раздел посвящен выдающемуся памятнику азербайджанского зодчества - ханеге на реке Пирсагат (авторы - С. П. Райгородский и Э. И. Хануков). Этот архитектурный комплекс уже давно привлекал внимание учёных.

В середине XIX в. ханегу на реке Пирсагат посетили известный ориенталист Бартоломей и акая. Б. Дорн. В 1925 г. вышла специальная работа В. М. Сысоева, посвященная этому памятнику; в 1936 г. здесь работала экспедиция под руководствам покойного проф. Б. П. Денике; последние годы архитектурным убранством (изразцами) много занималась В. А. Крачковская, выпустившая в 1946 г. специальную книгу, посвященную изразцам ханеги. Но, несмотря на, казалось бы, изученность памятника, авторам удалось в своей статье дать много нового. Одним из наиболее важных выводов авторов является мнение о том, что "ханега - памятник, в котором сочетались два основных стилевых направления средневековой архитектуры Азербайджана", которые можно назвать нахичевакской и ширвано-апшеронской школами зодчества.

Последняя часть книги и посвящена творчеству мастеров нахичеванской школы. Начинается эта часть большой статьёй С. М. Ваидова, Н. Г. Горчаковой, А. Г. Осипова-Степанова, Ф. С. Фарадж-заде и И. П. Щеблыкина "Мавзолеи Юсуфа ибн Кусайра и Момине-хатун в Нахичевани". Эти памятники должны по праву считаться наиболее известными образцами средневековой архитектуры Азербайджана. В буржуазной науке Запада эти памятники безоговорочно приписывались персидскому искусству (ср. работы Якобсталя. Сарре, сводный труд по истории

иранского искусства под редакцией А. Поупа и др.). Только в советское время в ряде работ (В. М. Сысоева, Б. П. Денике, Р. Мустафаева, П. П. Фридолина, И. П. Щеблыкина) была доказана неотъемлемая принадлежность нахичеванских памятников к искусству Азербайджана.

Теми же авторами написана статья, посвященная малоизученной ханеге на реке Алинджа-чай.

Е. И. Манучарову, А. В. Салам-заде и И. Г. Султанову принадлежит исследование о мавзолеях города Барды. Древний город Барда, один из важнейших центров Закавказья в средние века, ещё ждёт своего исследователя. Сохранившиеся на поверхности земли два мавзолея давно привлекали к себе внимание. Один из них, так называемый Ахсадан-баба, в настоящее время почти совершенно разрушен, а другой, датированный 722 г. хиджры (1322 г.), сохранился сравнительно хорошо и сообщает нам даже имя зодчего - Ахмеда Нахичеванского. Особенно интересно указание на то, что мастер Ахмед был нахичеванец: оно позволяет документально подтвердить наблюдаемую стилистическую общность между сооружениями Нахичевани и окрестностей и бардинским памятником.

Заканчивается этот раздел книги статьёй знакомого уже нам коллектива авторов (Л. С. Бретаницкий, Г. А. Елькин, Л. Г. Мамиконов и Д. А. Мотис) "Архитектурный комплекс в селении Карабаглар".

Этот комплекс стал известен только в советское время. После первой публикации В. М. Сысоева (1929 г.) появились работы И. П. Щеблыкина (1940 г.) и авторов разбираемой статьи (1941 г.).

Анализ сооружений, особенно мавзолея, являющегося основным предметом исследования, дан с привлечением обширного сравнительного материала. Датировка мавзолея, принятая авторами (начало XIV в.), должна быть признана правильной.

Далее, в книге следует интересная работа А. А. Алескер-заде, посвященная надписям на архитектурных сооружениях Азербайджана XI - X IV веков. Помимо того, что автор издаёт ряд новых, очень существенных для истории и история культуры Азербайджана надписей, он исправляет много неправильных, но, к сожалению, утвердившихся в науке чтений надписей, уже ранее известных.

Так, после работы Алескер-заде уже нельзя пользоваться чтениями, данными И. Азимбековым (в его статьях "Мусульманские надписи в Тифлисе, Эривани, Нахичевани, Карабагляре и др.". "Известия Азкомстариса". Вып. 4-й. Баку. 1929, и "Нардаран и его древности". "Известия Азербайджанского археологического комитета". Вып. 1-й. Баку. 1925).

Особенно ценными, можно сказать сенсационными, в области восточной эпиграфики должны быть признаны чтения А. А. Алескер-заде эпитафий Низами и Хагани. Прочитанная на могильном камне Низами дата смерти великого поэта - 605 г. хиджры (1209) - должна прекратить споры, давно уже ведущиеся в науке. Интересна также эпитафия Хагани, устанавливающая дату смерти этого замечательного, до сих пор ещё достаточно не оценённого азербайджанского поэта (595 г. хиджры - 1199 г. нашей эры).

Именно потому, что эпиграфические занятия А. А. Алескер-заде столь удачны, хочется сделать несколько замечаний, учтя которые, как нам кажется, автор мог бы ещё улучшить свою работу.

Прежде всего о технике издания надписей. А. А. Алескер-заде не всегда точно указывает, где, кем и когда ранее издавались приводимые им надписи. Напрасно автор не переводит мусульманских дат в христианские полностью (он даёт только год, тогда как в ряде случаев можно привести и месяц и день, например в эпитафии Низами: четверг, 12 марта 1209 г.).

Издавая такой важный памятник, как эпитафия Низами, автор не указывает, где находится эта могильная плита, кто и когда снимал эстампаж, по которому автор работал. Такие данные повысили бы значение открытия автора.

Вызывает удивление, почему А. А. Алескер-заде приводит только одну надпись из ханеги на реке Пирсагат, в то время как авторы статьи об этом архитектурном комплексе строят свои рассуждения на нескольких важных исторических надписях.

Нельзя согласиться с тем, что во второй надписи круглой мардакянской башни дата указана по хиджре. Этому противоречит указание на месяц мурдад. Как известно такого месяца в мусульманском календаре нет. Это месяц солнечного иранского календаря, - следовательно, и год должен быть солнечный, а не лунный. Таким образом, мы имеем здесь дело с так называемой эрой Ездегерда, распространённой в средние века параллельно с мусульманским летосчислением. Алескер-заде, разумеется, прекрасно известно, что, например, среднеазиатский автор Насир Хосров в своём сочинении "Сафар-наме" всюду наряду с мусульманскими датами даёт иранские по эре Ездегерда. Таким образом, 600 год по эре Ездегерда - 1232 год нашей эры.

Сейчас в эпиграфических работах не принято приводить полностью тексты из корана, так обильно украшающие культовые здания мусульман. Достаточно указать лишь главу и стих корана.

Опускаю здесь некоторые мелочи, которые могут быть интересны лишь специалистам-эпиграфистам.

Остановлюсь лишь на одном моменте. Знаменитого зодчего, построившего мавзолеи в Нахичевани, давно уже, ещё со времён Френа и Ханыкова, принято называть Аджеми ибн Абу-бекр. Однако известно, что такого имени нет. Слово "Аджеми" может восприниматься только как "нисба" - прозвание человека (из арабского Аджам), но не как личное имя. Не располагая фотографиями или эстампажем с надписей с именем великого зодчего, я, разумеется, не могу предложить своего чтения, но прошу А. А. Алескер-заде критически просмотреть эти надписи: не удастся ли прочесть это имя иначе?

И в заключение упрёк редакции: А. А. Алескер-заде блестяще доказал, что лицом, построившим мавзолей Мумине-хатун, был вовсе не Ильдегиз, как полагал ещё Френ, а сын его - Джахан-Пехлеван; это важное открытие не учтено в статье И. П. Щеблыкина и других, где повторено опровергнутое А. А. Алескер-заде утверждение о том, что Мумине-хатун была женой Ильдегиза (стр. 229).

Жаль, что даны изображения не всех надписей, а те, которые даны, часто сняты в таких раккурсах, что их нельзя прочесть (табл. 97 - 5, табл. 98 - 2).

Книга заканчивается заключением, написанным проф. П. П. Фридолиным, в котором подведены итоги значительной исследовательской работы, проделанной авторами статей, помещённых в книге, и даны основные линии дальнейшего развитая архитектуры средневекового Азербайджана.

Нельзя не согласиться с проф. Фридолиным, когда он пишет: "Подытоживая результаты работы, проведённой авторами статей, можно отметить, что в деле изучения азербайджанских памятников эпохи Низами (XII - X IV вв.) открывается как бы новая страница, позволяющая не только строго документально и научно обоснованно рассказать о живом архитектурном творчестве азербайджанского народа в эту эпоху, но ставящая на более прочную основу и изучение памятников и позднейших веков" (стр. 399).

Добавим от себя, что авторы сборника сумели раскрыть индивидуальное творчество и ввести в науку имена ряда замечательных художников-зодчих; сумели вернуть азербайджанскому народу замечательные памятники, долгие годы числившиеся образцами - мусульманской", а порой и "персидской" и даже "арабской" архитектуры; сумели открыть ряд новых, неизвестных доселе памятников; сумели "дать ясную картину культурного взаимодействия народов Закавказья и отметить наличие отдельных своеобразных местных школ, показать архитектуру Азербайджана в развитии, на фоне социальной и культурной жизни народа.

Это большая заслуга авторов и редакторов сборника. В свете этой заслуги меркнут отдельные недостатки, неточности и неполадки редакционного и технического порядка.

Видно, что книга делалась с любовью. Она хорошо оформлена, в ней ясная и чёткая печать. Хотелось бы только улучшить качество клише, не всегда хорошо передающих изображённые на них замечательные памятники.

Творческий коллектив под руководством С. А. Дадашева и М. А. Усейнова создал полезную, хорошую книгу, строго научную и вместе с тем нужную самым широким слоям советской интеллигенции, а не только узким специалистам.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - М. ДЬЯКОНОВ:

Комментарии: