В конце 1990-х годов в связи с открытием доступа к документам российских архивов и в первую очередь к материалам Архива внешней политики Российской Федерации появились новые возможности для изучения политики третьего рейха на Среднем Востоке - в этом стратегически важном районе планеты.

Как известно, конечной целью гитлеровской политики было завоевание мирового господства. И одним из этапов на пути к достижению этой цели нацисты видели захват Среднего Востока. Ирану и Афганистану - государствам, расположенным в этом регионе, стали уделять в Берлине серьезное внимание по следующим причинам: во-первых, имея выгодное стратегическое положение, они не только являлись удобным плацдармом для вторжения в Британскую Индию, но и на протяжении более двух тысяч километров граничили с СССР, что создавало перспективы использования их территорий в качестве базы для проведения подрывных действий против республик советской Средней Азии и Закавказья. Во-вторых, Германия рассчитывала использовать страны Среднего Востока в качестве источников сырья для немецкой военной промышленности.

Практически сразу после установления фашистской диктатуры Германия приступила к экспансии в страны Среднего Востока. Ее важнейшим направлением было экономическое. Стремясь получить доступ к стратегическому сырью и полуфабрикатам, нацистская Германия стала применять все доступные методы и средства для завоевания прочных позиций в экономике стран Среднего Востока. К тому же, установление тесного сотрудничества в экономической области с Ираном и Афганистаном позволяло Гитлеру надеяться, что эти государства станут его надежными союзниками в будущей войне.

Германскому проникновению на Средний Восток способствовало то обстоятельство, что во второй половине 1930-х годов правительства Ирана и Афганистана, стремясь добиться в кратчайшие сроки экономической независимости от великих держав, начали реализовывать планы промышленного развития, в первую очередь создания на базе местного сырья импортозамещающих отраслей экономики. Строились текстильные фабрики, сахарные, цементные, хлопкоочистительные заводы, шерстомойки, электростанции,

Оришев Александр Борисович - кандидат исторических наук, доцент Елецкого государственного университета.

стр. 114

осуществлялось строительство дорог, принимались меры по расширению посевов хлопка. Такие широкомасштабные планы не могли быть выполнены за короткий срок без иностранной помощи. Поэтому иранское и афганское правительства начали активные поиски кредитов, ставили вопрос о разработке полезных ископаемых. Особые надежды при этом они возлагали на нацистскую Германию, которая, как полагали в Кабуле и Тегеране, могла играть роль своеобразной "третьей силы" на Среднем Востоке, противодействующей другим европейским державам, в первую очередь Великобритании и СССР, которых в Иране и Афганистане воспринимали как традиционных противников. Привлекательность Германии для афганцев и иранцев усиливал тот факт, что она не была колониальной державой и прикрывала свои истинные намерения антиимпериалистическими лозунгами. Поэтому помощь кредитами и специалистами с ее стороны казалась для афганского и иранского правительств наиболее предпочтительной.

Под впечатлением внешнеполитических успехов третьего рейха среди руководства государств Среднего Востока стали формироваться прогерманские группировки. Так, к середине 1930-х годов на политической арене Афганистана ведущие позиции стала занимать группировка так называемых "младоафганцев", которую возглавлял министр экономики Абдул Маджид. Позиции "младоафганцев" усиливались тем, что их деятельность находила определенную поддержку у короля Афганистана Захир-шаха, проводившего политику внешнеполитического лавирования.

В отличие от Афганистана, в правящих кругах Ирана не было четкого деления на группировки, ориентирующиеся на сотрудничество с теми или иными державами. Местные чиновники предпочитали не иметь собственных мнений и высказывали лишь унифицированные взгляды, строго соответствующие настроению шаха. И все же, с определенной долей вероятности можно говорить о том, что в парламенте прогерманские силы возглавлял депутат Х. Новбахт, среди правительственных чиновников германофилами являлись М. Бадер, Дафтари, А. Мансур, а наибольшие симпатии к нацистской Германии испытывали в среде высшего командного состава иранской армии.

Интерес Берлина к Среднему Востоку стал резко возрастать с 1936 г., когда в Германии был принят четырехлетний план развития военной промышленности. Именно с этого времени правительство третьего рейха стало требовать от германских монополий более активного проникновения в экономику Афганистана и Ирана. На одном из заседаний Комитета по экспорту было принято решение о предоставлении фирмам, экспортирующим в Афганистан промышленную продукцию, льготных гарантий, предусматривавших в случае ущерба компенсацию до 92,5% стоимости товаров, что было рекордным процентом при выплате подобных компенсаций. Что касается Ирана, то их размер был установлен в размере 70% от возможного ущерба, как для страны, имеющей "особое политическое значение для третьего рейха"¹ . Кроме того, фирмы, направляющие свою продукцию на Средний Восток, освобождались от уплаты части налогов, им давалось право льготных перевозок по государственным железным дорогам.

Из товаров, поставляемых странами Среднего Востока, Германию особенно интересовал хлопок, который немцы использовали в военном производстве. В 1936 г. Германии удалось вывезти из Ирана 1826 т хлопка, а в 1937 г. президент Рейхсбанка Я. Шахт поднял вопрос об увеличении поставок именно этого стратегически важного товара. Однако из-за того, что основные стратегические товары были забронированы монопольными договорами с Советским Союзом, расширение экспорта Ирана в Германию шло главным образом за счет вывоза ковров, шерсти и опиума. Что касается афганского хлопка, то если в 1936 г. афганские монополии "Иттихадие-и-Шемали", "Герат", "Эсхами" поставили третьему рейху всего 6 т хлопка, то в 1937 г. эти же монополии поставили 497 т² . В последующие годы поставки еще более возросли. Только за первую половину 1939 г. немцы закупили у Афганистана 5000 т хлопка.

стр. 115

Неуклонно повышался удельный вес Германии в импорте Ирана и Афганистана, который шел в основном за счет ввоза промышленного оборудования. Его поставками на Средний Восток занимались известные немецкие фирмы "АЭГ", "Бош", "ИГ Фарбениндустри", "Карл Цейс", "Крупп", "Ленц", "Макс Генест", "Макс Гутенберг", "Менус", "Отто Вольф", "Сименс", "Телефункен", "Шарк", "Шенкер", "Юнкере". Благодаря их деятельности в ряде городов Среднего Востока промышленные предприятия легкой промышленности были оснащены германским оборудованием. В этот внушительный список входили иранские города Ашреф, Исфахан, Йезд, Кашан, Керман, Решт, Семнан, Тебриз, Шахи и Шуштер. Несколько скромнее выглядел список из афганских городов: Герат, Джебель-ус-Сирадж, Пуль и-Хумри, Тулукан и Хазрет-Имам-Саиб. К 1937 г. Германия вышла на первое место по поставкам на Средний Восток металлических изделий, большинство из которых использовались при создании местных предприятий тяжелой индустрии. Ведущую роль в этих поставках играло объединение германских металлургических заводов "Удема". Другое германское предприятие - концерн "Феррошталь" заключил с иранцами договор о строительстве Аминабадского комбината черной металлургии. При содействии немецких фирм в Иране был построен Ганиабадский медеплавильный комбинат, началось строительство Кереджского железоделательного завода и Анерекского металлургического комбината³ .

Германские фирмы приняли участие в строительстве Парчинского химического комбината, расположенного около Тегерана. В 1937 г. при активном участии немецких фирм была построена табачная фабрика в Тегеране. С 1934 по 1938 г. Германия выполнила заказ на поставки в Иран оборудования для цементных заводов в Мешхеде, Ширазе и Тавризе. Третий рейх также занимал ведущие позиции по поставкам Ирану и Афганистану медикаментов, красок и бумаги⁴ . При содействии немцев шло строительство Хамаданского и Кабульского спичечных заводов, Джелалабадского сахарного завода.

Таким образом, германский капитал объективно содействовал развитию различных отраслей промышленности государств Среднего Востока. Но не надо забывать, что оказывая помощь Ирану и Афганистану в индустриализации, немцы преследовали цель обеспечения Германии стратегическим сырьем. Так, при заключении договора о строительстве Анерекского комбината концерн "Феррошталь" выдвинул условия, что длительный кредит будет погашаться поставками в Германию никеля, свинца и меди.

Анализируя причины успешного развития экономической экспансии Германии на Средний Восток, отечественные историки не обратили внимания на ряд очевидных факторов, объясняющих эти успехи. Первым из них было высокое качество германских товаров и оборудования. Немецкие станки значительно превосходили по основным параметрам аналогичные образцы из Англии и СССР. К тому же немцы не только поставляли оборудование, но и монтировали его на месте. Любой германский товар сопровождала краткая инструкция, на высокий уровень было поставлено рекламное дело. В отличие от специалистов из Советского Союза и Великобритании на все запросы из Ирана и Афганистана немцы реагировали оперативно. Мощным стимулом для развития германской экспансии явилось то, что Германия закупала местное сырье по ценам, значительно превышавшим мировые. Если афганскую шерсть немцы закупали на 20 - 25% выше мировых цен, то афганский хлопок они закупали уже по ценам, на 40% превышавшим официальную цену хлопка на мировом рынке. Подобная ситуация по закупкам сырья имела место и в торговле с Ираном⁵ .

Большое значение для торгово-экономических отношений между Германией и Ираном имело то обстоятельство, что Германия имела почти такую же централизованную систему внешнеторговой организации, какая была установлена в Иране в 1931 г. в связи с введением монополии внешней торговли. Со второй половины 1930-х годов аналогичные изменения внешнеторговой политики Афганистана также были направлены в сторону ясно

стр. 116

выраженной тенденции ее государственного регулирования, что способствовало развитию германо-афганского экономического сотрудничества. Германия не только снабжала государства Среднего Востока современным оборудованием, но и посылала для его монтажа высококвалифицированных специалистов. Немцы использовали любой повод для того, чтобы направить в Иран и Афганистан своих техников и инженеров. В 1936 г. только в Иран было направлено 800 подданных Германии. Прибывшие в страну немцы стали работать на строительстве промышленных объектов, при прокладке новых дорог, заняли ответственные должности в иранских учреждениях. Даже директором парламентской типографии был назначен немец В. Вебер⁶ . Много германских специалистов трудилось и в сельском хозяйстве Ирана: агрономы, ветеринары, зоотехники.

Бывший английский посол в Кабуле В. Фрэзер-Тайтлер, оправдывая свою пассивность в пресечении немецкой активности в Афганистане, указывает, что "германским специалистам и пропагандистам не удалось глубоко проникнуть в Афганистан, как это удалось им в Персии". Однако архивные материалы говорят об обратном. Так, из документов АВП РФ следует, что во второй половине 1930-х годов в Афганистане только на строительстве мостов, плотин, электростанций и текстильных фабрик работали 25 немецких инженеров. Немцы также занимали важные посты на почте, телеграфе, телефоне, в страховых обществах, а германские специалисты Хельбик и Шенбергер являлись служащими Афганского национального банка. В 1937 г. было подписано германо-афганское соглашение об отправке в Афганистан немецких инженеров, в соответствии с которым германская строительная корпорация, так называемая организация Тодт, стала оказывать консультативную и техническую помощь Афганистану в вопросах строительства. В центре внимания этой организации была прокладка дорог от границ с Советским Союзом в глубь страны и строительство дорог от центральных районов в сторону индо-афганской границы⁷ .

Немцы имели серьезные намерения начать в Афганистане работы по строительству железных дорог, тем более что в марте 1937 г. афганское правительство решило передать Германии на концессионных началах железнодорожное строительство по линии Чаман - Кандагар - Кабул - Чарикар - Барфак. Планировалось, что со стороны Герата железная дорога будет связана с железнодорожной системой СССР, доходящей до Кушки, а со стороны Кандагара с индийской железнодорожной системой, доходящей до Чамана⁸ . Но из-за начавшейся второй мировой войны эти планы так и не удалось воплотить в жизнь.

Серьезное внимание Германия уделяла установлению контроля и над внутренними коммуникациями Ирана, в частности над шоссейными дорогами. При помощи немецкой фирмы "Хох-Тиев" в Иране строились стратегические автострады и мосты. В результате, к началу второй мировой войны в стране имелось 20000 км вновь построенных и улучшенных шоссейных дорог. В Иране не осталось районов, куда было бы невозможно проехать на автомобиле. Немцы приняли участие также в строительстве северной ветки Трансиранской железной дороги, соединяющей порт Бендершах на Каспийском море с портом Бендер-Шахпуром в Персидском заливе. Им удалось добиться преобладания среди обслуживающего персонала дороги своих и иранских специалистов-железнодорожников, получивших образование в Германии. Несомненным успехом гитлеровцев было назначение на должность директора по строительству железнодорожных сооружений в министерстве путей сообщения германского инженера Цапфа, использовавшего свое положение для ведения фашистской пропаганды среди железнодорожников⁹ .

С целью установления контроля над всем воздушным пространством Среднего Востока Германия стала уделять большое внимание укреплению своих позиций на мировых коммуникациях, ведущих к этому району. Именно с этой целью был разработан грандиозный проект авиалинии Берлин-Кабул. Большинство афганских и иранских руководителей выступали за со-

стр. 117

здание такой авиалинии, видя в этом возможность установления прочной связи с внешним миром и выхода из изоляции от других стран. В 1938 г. Германия предложила организовать авиалинию Берлин-Кабул всем заинтересованным правительствам. Если правительство Турции отклонило это предложение, то правительства Ирана и Афганистана приняли его и начали переговоры с германскими властями. Переговоры успешно завершились, и с 1 апреля 1938 г. германская компания "Люфтганза" открыла воздушную линию Берлин-Афины-остров Родос-Дамаск-Багдад-Тегеран-Мешхед-Кабул. В июле 1939 г. компанией "Люфтганза" была открыта линия на Бангкок, проходившая над иранским побережьем Персидского залива¹⁰ . Впоследствии линию предполагалось продлить через Синьцзян на Восточный Китай и Японию.

Готовящаяся к войне за мировое господство Германия большое внимание уделяла получению концессий на право разработки полезных ископаемых, и, в первую очередь на иранскую нефть, переговоры о которой начались еще в 1936 году. Обсуждение шло под углом зрения желательности развития ее добычи с тем, чтобы увеличить возможности Ирана для закупки немецкого оборудования и других товаров. В 1937 г. в ходе продолжившихся переговоров Я. Шахт поднял вопрос об организации добычи нефти Ирана через создание специальных смешанных обществ с немецким кредитованием¹¹ . Однако эти планы потерпели крах. В вопросе о нефти нацисты натолкнулись на решительное сопротивление Англо-иранской нефтяной компании (АИНК). Немецким специалистам было разрешено только разъезжать по стране и вести учет иранских нефтяных богатств. Поэтому закупки нефти германскими фирмами были крайне незначительны.

В середине 1930-х годов в мире преобладало мнение, что и Афганистан обладает богатыми нефтяными запасами. Действительно, нефть была обнаружена в гератском оазисе, и вполне естественно, что руководители третьего рейха пытались прозондировать почву насчет ее добычи. В этой ситуации, идя навстречу пожеланиям Берлина, афганская сторона на проходивших в Кабуле в 1939 г. афгано-германских переговорах сама предложила немцам учредить на основе равных капиталов совместную компанию по разработке нефти на севере Афганистана¹² . Однако из-за противодействия англичан этим планам не суждено было сбыться.

Германия проявляла также интерес к месторождениям каменного угля. Немецкими фирмами было поставлено оборудование для разработки каменноугольных залежей Шемшека в Иране. В Афганистане еще в 1936 г. началась разработка залежей угля в Гиндукуше. Специально для этих разработок были закуплены бурмашины из Германии. Затем в Афганистан был направлен немецкий геолог Швейтцер, а в 1938 г. представители фирм "Гумбольд-Моторен АГ" и "Отто Бейер" обратились к Афганскому национальному банку с предложением организовать совместную добычу угля¹³ . Афганские правители были готовы поддержать инициативу немецкой стороны, но начавшаяся вторая мировая война не дала реализовать эти планы.

1939 г. был отмечен подписанием новых экономических соглашений Германии с государствами Среднего Востока. 4 января было заключено германо-иранское клиринговое соглашение, согласно которому все платежи между Германией и Ираном могли быть оплачены через клиринговую кассу. В результате Иран получил в Германии устойчивый рынок сбыта сельскохозяйственного сырья. Но одновременно такая политика вела к прямой зависимости иранского производства от германского рынка. Примерно такая же ситуация создалась и в германо-афганских экономических отношениях. В первые дни августа 1939 г. было подписано несколько важных документов: соглашение об урегулировании торговых и платежных отношений между Германией и Афганистаном, секретный протокол и договор о предоставлении Афганистану кредита в размере 55 млн. рейхсмарок для закупки машин и оборудования. В свою очередь, афганская сторона взяла на себя обязательство ежегодно поставлять Германии 2000 т хлопка, 200 т шерсти, на 1 млн

стр. 118

рейхсмарок каракуля и на 200 тыс. рейхсмарок ляпис-лазури¹⁴ . Таким образом, к началу второй мировой войны немцам удалось выйти на передовые позиции во многих отраслях экономики государств Среднего Востока, а иранское и афганское правительства предпочитали ориентироваться на Германию.

Вторым направлением в политике нацистской Германии на Среднем Востоке была идеологическая экспансия, так как нацисты не только пытались использовать Иран и Афганистан в качестве поставщиков сырья, но и стремились создать "пятую колонну" в этих государствах. Центральное место в пропаганде германских фашистов занимали теории об общем "арийском" происхождении немцев, иранцев и афганцев. Представляет интерес уже тот факт, что в первоначальном варианте расовой таблицы, составленной нацистами еще до прихода к власти, на ее верхних этажах не было места народам Востока. Однако политические соображения заставили их внести изменения в эту структуру, после чего избранными "арийскими" нациями были объявлены японцы, а затем иранцы и афганцы.

Специальным декретом германское правительство освободило иранцев как "чистокровных арийцев" от действия ограничительных положений нюрнбергских расистских законов. Даже принятие свастики в качестве символа НСДАГТ истолковывалось нацистами как признак духовного родства между "арийцами севера" и "нацией Зороастры", общностью интересов Ирана и Германии. И этот расчет оказался точным. Иранцам действительно импонировала идея о превосходстве "арийцев" над другими народами. В иранской печати утверждалось, что "если арийская раса сохранилась где-нибудь, то это должно быть именно в такой стране как Иран"¹⁵ . Пожалуй, это высказывание лучше всего отражало отношение иранской общественности к расовому вопросу.

Популярными в Иране стали антисемитские лозунги германских фашистов. Как и в Германии здесь стали открыто обсуждать положение евреев. Относительно их будущего было выдвинуто несколько проектов. Так, предлагалось разрешить им проживать только в трех иранских городах, лишить права обладания недвижимым имуществом¹⁶ . С целью усиления антиеврейских настроений немцы стали распространять по Тегерану слухи о похищении детей местными евреями. Одно время эти слухи приобрели настолько возбуждающий характер, что в городе стали опасаться еврейских погромов.

В Афганистане расовые теории германских фашистов также попали на благодатную почву. Версия о происхождении афганцев от Кайса - потомка первого царя Израиля Саула немцами отвергалась как ненаучная. Германские пропагандисты активно насаждали версию об "арийском" происхождении афганцев, считая, что мнение об "иудейских корнях" спорно и противоречиво, а язык пушту, имеющий в своем составе много арабских, персидских и тюркских слов, не содержит слов из древнееврейского языка¹⁷ .

С целью привлечь правителей Ирана и Афганистана на свою сторону, германские пропагандисты ставили их даже на одну высоту с самим Гитлером. Особых похвал удостаивался иранский шах. Примером тому может служить книга Г. Мельцига, в которой не только восхвалялись личные качества иранского монарха, но и проводились параллели между Реза-шахом Пехлеви и фюрером нацистов¹⁸ .

Важнейшим фактором, обеспечившим успех нацистской пропаганды, было обращение к религиозным чувствам афганцев и иранцев. Гитлеровцы пропагандировали теорию о родстве Аллаха и древнегерманских богов. Распространялись слухи о том, что Гитлер по происхождению лур, о чем свидетельствует якобы окончание его фамилии. Сообщались сведения о принятии им ислама и нового имени - Гейдар, о том, что будто бы фюрер родился с зеленой каймой вокруг пояса - несомненным признаком мусульманской святости, распространяли листовки, в которых говорилось, что Германия лучший друг ислама, что она никогда не имела мусульманских колоний. В Иране для того, чтобы успешно вести пропаганду в религиозной сфере, немцы не могли не учитывать антиклерикальные настроения Реза-шаха. Поэто-

стр. 119

му был использован ловкий пропагандистский трюк - шиитское направление в исламе было объявлено истинной "арийской" религией, противостоящей арабскому исламу "семитского суннитского толка". Такой подход не вызывал сопротивления со стороны Реза-шаха и одновременно позволял найти в стране новых сторонников германского фашизма. Не ограничиваясь этим, нацисты распространяли среди иранцев-шиитов слух, что будто бы Гитлер является скрытым двенадцатым имамом, и даже точно определили дату его пришествия¹⁹ .

Немцы принимали активное участие в открытии учебных заведений в государствах Среднего Востока. В 1933 г. в Тегеранском университете работали восемь преподавателей-немцев, а к концу 1930-х годов иранские учебные заведения перешли в полное распоряжение немецких педагогов, прибывших в Иран по приглашению правительства и развернувших активную пропаганду среди учащихся. Особой активностью по насаждению образа процветающей Германии выделялись профессор Тегеранского университета Кох, технические директора ремесленных училищ в Исфахане и Мешхеде - Гнай и Генель²⁰ .

Недостаток квалифицированных преподавателей афганское правительство также пыталось восполнить путем приглашения в страну иностранных педагогов, в том числе из Германии. Так, для работы в Кабульской школе ремесел и прикладных искусств была приглашена группа немецких учителей под руководством Р. Штрунка. Перед отъездом в Афганистан германские педагоги прошли курсы восточных языков, прослушали лекции об исламе, географии Афганистана, нравах и обычаях афганцев. Настоящим пропагандистским центром стала кабульская средняя школа "Неджат". Работавшие в ней немецкие преподаватели внушали своим подопечным, что немцы являются сильной и энергичной нацией, что изобретатели, исследователи и вообще люди науки имеются только в Германии. В результате подобной пропаганды учащиеся вырезали из газет и журналов портреты Гитлера и вешали их в своих комнатах²¹ .

Нацисты не только посылали на Средний Восток преподавателей, но и пытались организовать выезд афганской и иранской молодежи в Германию. Только в 1936 г. в третий рейх для продолжения учебы иранским правительством за счет бюджета было командировано 39 студентов, а еще 27 иранцев направились за свой счет²² . В 1937 г. был подписан германо-афганский протокол об отправке в Германию десяти выпускников афганских школ. В будущем предполагалось посылать ежегодно по 30 выпускников.

Известным журналистам, деятелям искусства, техническому персоналу промышленных предприятий немцы предлагали посетить Германию, оформляли им служебные командировки, либо отправляли в третий рейх частным образом. В результате тот или иной иранец или афганец выезжал в Германию, где его в нацистском духе пытались обработать фашистские спецслужбы.

Некоторым представителям иранской и афганской интеллигенции гитлеровцы присваивали ученые степени и звания. Сын гилянского губернатора иранский историк А. Фатеми защитил в Гейдельбергском университете докторскую диссертацию. В Берлинском университете ученая степень доктора исторических наук была присвоена другому иранцу - А. Малекпуру. Многие деятели афганской науки и культуры также получили образование в Германии. Ученая степень доктора психологии была присуждена Попол Али Ахмаду. Юсуф Мухаммед обучался в Геттингенском университете, где получил степень доктора физических наук. Высшее техническое образование получил в Германии начальник дорожно-строительного отдела министерства общественных работ Акрам-хан²³ .

В странах Среднего Востока нацисты активно распространяли разного рода печатную продукцию: газеты, журналы, бюллетени, брошюры, книги и листовки. Только в Тегеране функционировали два немецких магазина, где любой желающий мог приобрести нацистскую периодику. Широкое распространение получила уличная торговля фашистскими изданиями. Проклама-

стр. 120

ции прогерманского содержания вкладывались также в рекламные проспекты. Немалый пропагандистский эффект имела функционировавшая в Иране немецкая больница, где наряду с приемом больных не только велась прогерманская агитация, но и собирались ценные сведения для германской разведки. Особое внимание нацисты уделяли радиопропаганде. В 1939 г. немецкая фирма "Хох-Тиев" приняла участие в начавшемся строительстве радиостанции в Тегеране, а другая немецкая фирма "АЭГ" доставила радиоаппаратуру в Иран²⁴ . В том же году фирма "Сименс" соорудила современную радиостанцию в Кабуле. С помощью немецких специалистов, служивших на радиостанции, германская агентура установила контроль над афганским радиовещанием и заглушала передачи английского радио.

Надо сказать, что немцы чувствовали себя на Среднем Востоке довольно свободно. Умело используя широко распространенную среди местных чиновников коррупцию, они отчисляли определенный процент в пользу того или иного чиновника, подписавшего выгодную им сделку. Кроме того, за выполненные поручения нацисты щедро платили. Так, иранский инженер Емами, работавший в сольтенатабадском арсенале, получал от германской разведки за проведение пропагандистской работы ежемесячно 400 туманов²⁵ .

Используя традиционно антибританские настроения, германская пропаганда находила отклик в различных слоях населения. Наибольшее влияние она оказывала на национальную буржуазию, национальную интеллигенцию и военные круги, так как Германия обещала избавить Иран и Афганистан от иностранного засилья. Именно эти круги стали социальной опорой германского фашизма на Среднем Востоке.

Еще одним направлением в экспансии нацистской Германии на Средний Восток было налаживание военного сотрудничества. С прогерманской ориентацией Ирана и Афганистана гитлеровский режим связывал надежды на создание прогерманского военно-политического блока, в который кроме этих государств должны были войти Турция и Ирак. В свою очередь, правители Ирана и Афганистана мечтали превратить свои страны в мощные в военном отношении государства, и сделать это они планировали при помощи нацистской Германии.

В середине 1930-х годов армии государств Среднего Востока не представляли собой реальной силы. Так, на вооружении армии Афганистана стояло 54 самолета, две трети которых не могли взлетать из-за отсутствия запасных частей. В армии не было ни одного противогаза, афганскому солдату полагалось на подготовку всего два боевых патрона в год. Немногим лучше было состояние вооруженных сил Ирана. Многие из иранских офицеров не имели никакого представления о танках и бронетранспортерах. Ни в одной из дивизий Ирана не было полного боекомплекта. ВВС насчитывали 300 самолетов, которые были совершенно непригодны для современного боя. ВМФ состоял из небольших флотилий на Каспийском море и в Персидском заливе. Крупных кораблей и подводных лодок Иран не имел²⁶ .

В 1935 г. начались германо-афганские переговоры, которые успешно завершились подписанием 23 октября 1936 г. секретного протокола о предоставлении Афганистану Германией военного кредита на сумму 15 млн. рейхсмарок. В 1938 г. Германия предоставила Афганистану еще один кредит в размере 8 млн. рейхсмарок для закупки вооружения и боеприпасов, и вскоре в афганскую армию стали поступать немецкие винтовки, пулеметы и скорострельная артиллерия. Что касается Ирана, то в сентябре 1938 г. Германия предложила ему партию современного оружия и даже изъявила желание предоставить подводные лодки²⁷ . Обдумав предложение немецкой стороны, весной 1939 г. иранское правительство обратилось к германскому посланнику в Тегеране Э. Эттелю с просьбой о поставках вооружения в Иран. В Берлине сразу же откликнулись на эту просьбу. В апреле-июне того же года в Иран из Германии прибыло 3 тыс. пулеметов и пушек различных систем и большое количество боеприпасов. Конечно, у подобной щедрости было свое объяснение. Оказывая военную помощь странам Сред-

стр. 121

него Востока, в Берлине исходили из расчета, что помогают своим потенциальным союзникам.

Таким образом, нацистская Германия, развернув в нескольких направлениях усиленную экспансию в Иран и Афганистан, добилась на Среднем Востоке значительных успехов. Поставки промышленного оборудования, вооружений, предоставление кредитов, успешная деятельность нацистского пропагандистского аппарата позволяли Берлину оказывать серьезное давление на политику иранского и афганского правительств. Германские фашисты были готовы использовать государства Среднего Востока в своих дальнейших планах по завоеванию мирового господства.

Примечания

1. GLASNECK J, KIRCHEISEN I. TUrkei und Afghanistan - Brennpunkte der Orientpolitik im Zweiten Weltkrieg. Brl. 1968, S. 185.

2. Российский государственный архив экономики (РГАЭ), ф. 413, 1937, оп. 13, д. 1394, л 6; ф. 413, 1939, оп. 13, д. 2550, л. 12.

3. Архив внешней политики Российской Федерации (АВП РФ), ф. 071, 1941, оп. 3, п. 10, д. 108, л. 37; ф. 94, 1936, оп. 20а, п. 122, д. 4, л. 10; ф. 94, 1938, оп. 22, п. 60, д. 25, л. 235; см. также: РГАЭ, ф. 413, 1938, оп. 13, д. 2187, л. 16; ф. 413, 1939, оп. 13, д. 2550, л. 33; д. 1394, л. 29 - 30; ГЕНИН И. Экспансия германского фашизма на Ближнем Востоке. - Мировое хозяйство и мировая политика, 1939, N 2, с. 143.

4. KOCHWASSER F. Iran und wir. Geschichte der deutsch-iranischen Handels. Stuttgart. 1961, S. 159; РГАЭ, ф. 413, 1937, on. 13, д. 1394, л. 33; д. 1372, л. 9.

5. РГАЭ, ф. 413, 1939, оп.13, д. 2554, л. 47; д. 1390, л. 19; АВП РФ, ф. 071, 1941, оп. 23, п. 195, д. 2, л. 107.

6. ADLI A. Aussenhandel und Aussenwirtschaftspolitik des Iran. Brl. 1960, S. 62; АВП РФ, ф. 94, 1938, on. 22, п. 60, д. 25, л. 85.

7. FRASER-TYTLER W.K. Afghanistan. A Study of Political Developments in Central and Southern Asia. Lnd. 1967, p. 252; АВП РФ, ф. 071, 1941, on. 23, п. 195, д. 2, л. 108; ф. 06, 1941, on. 3, п. 9, д. 106, л. 100; ДЕМЬЯНЕНКО А. П. Советский Союз и крах гитлеровской политики в Афганистане. - Народы Азии и Африки, 1985, N 2, с. 21.

8. АВП РФ, ф. 071, 1939, оп. 21, п. 189, д. 3, л. 260 - 261.

9. АВП РФ, ф. 94, 1938, оп. 22, п. 60, д. 25, л. 225; Архив службы внешней разведки России (АСВРР), д. 25097, т. 5, л. 11 - 12.

10. DAVIES R.E. History of the Worlds Airlines. Lnd. 1964, p. 179 - 180.

11. Документы внешней политики СССР. Т. 19. М. 1974, с. 584; РГАЭ, ф. 413, 1937, оп. 13, д. 1394, л. 8.

12. АВП РФ, ф. 071, 1939, оп. 21, п. 189, д. 3, л. 261.

13. MALEKPUR A. Die Wirtschaftsverfassung Irans. Brl. 1935, S. 37 - 38; GLASNECK J, KIRCHEISEN I. Op. cit, S. 192.

14. АВП РФ, ф. 071, 1940, оп. 22, п. 192, д. 4, л. 79.

15. АЛИЕВ А. А. Иран vs Ирак: история и современность. М. 2001, с. 509; АВП РФ, ф. 94, 1937, оп. 21а., п. 122, д. 2, л. 111 - 112.

16. АВП РФ, ф. 94, 1938, оп. 22, п. 60, д. 25, л. 92.

17. FRASER-TYTLER W.K. Op. cit., p. 252.

18. См.: MELZIG H. Resa Schah. Der Aufstieg Irans und die Grossmachte. Stuttgart. 1936.

19. ОРЛОВ Е. А. Россия и Иран в XX веке. - Иран: ислам и власть. М. 2001, с. 198; MADANI S. D. Iranische Politik und Drittes Reich. Frankfurt a. M. 1986, S. 252.

20. АСВРР, д. 25097, т. 5, л. 11 - 12.

21. VELTHEIM H. TagebUcher aus Asien. Hamburg. 1956, S. 192; АВП РФ, ф. 071, 1939, on. 21, п. 189, д. 3, л. 258.

22. АВП РФ, ф. 94, 1936, оп. 20а, п. 121, д. 3, л. 124, 133.

23. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 532, оп. 4, д. 349, л. 2; АВП РФ, ф. 06, 1941, оп. 3, п. 9, д. 106, л. 66.

24. АВП РФ, ф. 094, 1941, оп. 26, п. 331а, д. 17, л. 16; РГАЭ, ф. 413, 1939, оп. 13, д. 2555, л. 156.

25. АВП РФ, ф. 071, 1942, оп. 24, п. 199, д. 2, л. 15; АСВРР, д. 25097, т. 3, л. 343.

26. АВП РФ, ф. 071. 1940, оп. 22, п. 192, д. 4, л. 174 - 178; РУДНЫХ С. Иран. М. 1948, с. 151.

27. АВП РФ, ф. 071, 1939, оп. 21, п. 189, д. 3, л. 259; ф. 94, 1938, оп. 22, п. 60, д. 25, л. 152.

Permanent link to this publication: