Л. БОРИСОВА , кандидат исторических наук

На протяжении более чем полувекового периода существования КНР зарубежная китайская эмиграция неизменно была объектом пристального внимания Пекина. В настоящее время в различных странах мира насчитывается свыше 30 миллионов выходцев из Китая. Более 90 процентов проживает в Азии, причем подавляющее большинство зарубежных китайцев, как и прежде, концентрируется в странах Юго-Восточной Азии (ЮВА) (до 25 миллионов человек). Только в Индонезии их численность достигает шести миллионов, по четыре миллиона проживает в Малайзии и Таиланде. На американском континенте наибольшее число лиц китайского происхождения находится в США и Канаде - около 1,5 миллиона. Из стран Западной Европы больше всего китайцев в Англии и Франции -230 тысяч и 210 тысяч человек, соответственно. Немало зарубежных китайцев осело в России, Австралии и Новой Зеландии, 77 тысяч китайцев обосновались на африканском континенте.

До 90 процентов "зарубежных ситайцев" обрело гражданство страны проживания и рассматриваются как иностранцы китайского происхождения. Остальные сохраняют китайское гражданство и квалифицируются как "китайские эмигранты". Однако и те и другие остаются в поле зрения КНР. Встречающиеся же в нашей литературе и прессе термины "китайские эмигранты", "хуацяо", "зарубежные китайцы" следует понимать как лица китайского происхождения, проживающие за пределами Китая.

Политика руководства КНР в отношении китайцев, проживающих за рубежом, безотносительно того, имеют они паспорт КНР или нет, проводилась в соответствии с текущими задачами, она эволюционизировала по мере изменения внутри-и внешнеполитических потребностей страны.

ХУАЦЯО ПОД "ЗАЩИТОЙ" КНР

После образования КНР официальный курс в отношении эмиграции отражал стремление китайского руководства использовать не только экономический потенциал зарубежных китайских общин, но и их возможности для укрепления своих внешнеполитических позиций. Продолжая считать всех китайцев, проживающих за рубежом, своими гражданами, власти КНР в законодательном порядке закрепили за собой право их "защиты" (Законодательные акты Китайской Народной Республики. Статья 58). Это положение вошло и в Конституцию КНР.

С обретением многими странами политической независимости, особенно в регионе ЮВА, где проживала большая часть китайской эмиграции, проблема гражданства зарубежных китайцев приобрела особо острый характер, так как затрагивала интересы многих сторон. Юридический статус китайского населения в этих странах был довольно пестр, среди него были граждане КНР, граждане Тайваня, граждане страны проживания, лица без гражданства. В некоторых странах имелись группы лиц китайской национальности, которые, несмотря на наличие гражданства страны проживания, оставались и гражданами КНР, то есть пользовались статусом "двойного гражданства". Эта проблема длительное время была камнем преткновения в отношениях китайского правительства с правительствами других стран. Наиболее трудно и долго она решалась с Индонезией, став источником серьезных трений. Джакарта, надо отметить, предпринимала попытки найти решение данной проблемы, предлагая Пекину провести с этой целью переговоры, однако его первая реакция была отрицательной.

В дальнейшем все более явные попытки КНР оказывать влияние на китайскую диаспору и играть активную роль в политической жизни Индонезии стали ухудшать двусторонние межгосударственные отношения, приводили к ужесточению курса в отношении китайцев со стороны местных властей, осложняли урегулирование проблемы, которая могла быть решена лишь посредством соглашений между двумя правительствами. В этой ситуации Пекин вынужден был изменить свою позицию и предпринять шаги в интересах развития добрососедских отношений с Джакартой. Китайские руководители стали прибегать к иным методам работы с хуацяо, выражали готовность разрешить вопрос о гражданстве зарубежных китайцев путем взаимных консультаций с правительствами стран

стр. 28

ЮВА, а эмигрантов призывали уважать законы и обычаи этих стран. Здесь проявилась заинтересованность Пекина в налаживании отношений с соседними государствами, а также его расчет опереться в будущем на экономически сильные китайские общины, помощь которых (и не только экономическая) представляла большую ценность для КНР.

Усилия Пекина по урегулированию проблемы "двойного гражданства" с Индонезией были начаты в конце 1954 года и получили свое развитие в период работы Бандунгской конференции в следующем году. В ходе правительственных переговоров удалось выработать текст китайско- индонезийского договора о "двойном гражданстве", в соответствии с которым китайцам, проживающим в Индонезии, предоставлялось право в течение двухлетнего периода после вступления его в силу добровольно выбрать гражданство одной из стран (документ предусматривал упрощенную процедуру отказа от китайского гражданства). Договор предотвращал появление подобной проблемы в будущем, устранял напряженность в отношениях между гражданами китайского происхождения с коренным населением. Однако продолжающиеся попытки Пекина использовать китайскую общину в своих целях в начале 60-х годов осложнили переход китайцев в индонезийское гражданство, нанесли ущерб китайской общине в целом, а события 1965 года привели к разрыву индонезийско-китайских дипломатических отношений и аннулированию Джакартой в 1969 году договора о "двойном гражданстве" в одностороннем порядке. К этому времени почти половина проживающих в Индонезии китайцев приняли индонезийское гражданство и получили некоторые преимущества в области экономической деятельности по сравнению с китайцами, не имевшими индонезийского гражданства. Тем не менее правовой статус китайцев оставался сложным и запутанным.

Внешнеполитический курс Пекина с его явным экстремизмом и попытками вмешательства в дела других стран в 50-60-е годы, в том числе путем использования для этого хуацяо, нанес большой урон как самой КНР, так и китайской диаспоре. Для Китая это означало резкое уменьшение денежных переводов, направляемых китайскими эмигрантами своим родственникам в КНР, немалая доля от которых, а иногда и большая часть, отчислялась в пользу государства. Замораживание этих средств на счетах в банках КНР не способствовало росту валютных поступлений. В результате китайские эмигранты стали направлять свои капиталы в Сянган (Гонконг) и на Тайвань.

Конфискация имущества родственников китайских эмигрантов, причисление их к классу помещиков и кулаков с ликвидацией земельных участков, погромы, которым они подвергались - все это вызывало возмущение зарубежной китайской диаспоры.

Положение же китайцев, проживающих за рубежом, осложнялось тем, что во время "культурной революции" китайское руководство объявило всех зарубежных китайцев составной частью населения КНР и пыталось вовлечь их в этот процесс. Некоторая часть китайской диаспоры стала открыто осуществлять антиправительственные акции в странах проживания, служить инструментом реализации гегемонистских устремлений лидеров КПК в Азии, что настраивало против них местное население и вынуждало власти соответствующих государств принимать меры по ограничению их экономической и иной деятельности.

ПЕКИН КОРРЕКТИРУЕТ СВОЕ ОТНОШЕНИЕ К ЗАРУБЕЖНЫМ СООТЕЧЕСТВЕННИКАМ

Пекину пришлось считаться с подобным положением и с конца 60-х годов стали формироваться новые подходы руководства КНР к хуацяо. Декларируются принципы мирного сосуществования, делается ряд заявлений, которые должны были развеять неприязнь к зарубежным китайцам, преодолеть мнение о них как о "пятой колонне" Пекина. В том числе была выражена готовность пойти на ликвидацию статуса "двойного гражданства". Об этом было заявлено главе бирманского правительства Не Вину, филиппинскому сенатору Лаурелю, официальным лицам Таиланда, бизнесменам Сингапура. В свою очередь, зарубежных китайцев призывали соблюдать местные законы и уважать обычаи народов стран проживания. Для большей убедительности китайские власти распустили ранее существовавший Комитет по делам хуацяо, а Конституция КНР 1975 года не предусматривала права зарубежных китайцев иметь своих депутатов во Всекитайском Совете Народных Представителей (ВСНП), как это было ранее (и что, естественно, вызывало

стр. 29

возражения правительств стран их проживания).

В конце 70-х - начале 80-х годов политика в отношении китайцев, проживающих за границей, в значительной степени определялась потребностями программы "четырех модернизаций", к осуществлению которой власти КНР намеревались привлечь и зарубежных китайцев. Но вновь встал вопрос о гражданстве хуацяо. Решался он с каждой страной в отдельности путем переговоров и с оформлением соответствующих документов (многое зависело от ориентации китайских общин на КНР или Тайвань и настойчивости правительства той или иной страны). Впервые эта политика официально была сформулирована в Законе о гражданстве, принятом на 3-ей сессии ВСНП 5-го созыва в 1980 году. В определении гражданства он исходил из сочетания "принципа крови" и "принципа почвы" и не признавал "двойного гражданства". Китайского гражданства лишались все, кто получил иностранное гражданство по рождению или по собственному желанию. При этом признавалась законность иностранного гражданства, полученного в странах, где действовал "принцип почвы", даже если один или оба родителя данного лица являлись гражданами КНР. Во всех остальных случаях на обретение иностранного гражданства теперь необходимо было иметь согласие правительства Китая. Закон сохранял за китайцами, получившими иностранное подданство, право на возвращение в китайское гражданство и признавал существование лиц без гражданства, которые в прошлом считались гражданами КНР, что было причиной острых дискуссий, например с Малайзией, отвергавшей подобные притязания Пекина.

Устранение проблемы "двойного гражданства" если и не снимало, то значительно уменьшало воздействие факторов, вызывающих напряженность в межгосударственных отношениях стран ЮВА с КНР, а также между зарубежными китайцами и коренным населением.

Взяв курс на модернизацию страны, что предполагало расширение сфер сотрудничества с зарубежными странами для получения от них капиталовложений, передовой техники и технологий, опыта управления экономикой, китайское руководство пересмотрело и свое отношение к китайцам, проживающим за рубежом, стало устанавливать более тесные связи с ними. Суть этого курса заключалась в активном привлечении финансовых средств зарубежных китайцев и их родственников в КНР и за границей, выработку законов, которые охраняли бы их права и интересы, поиск более живого и многообразного общения с ними.

К этой работе были привлечены партийные, правительственные и общественные организации. В ЦК КПК эти вопросы были возложены на отдел по делам Единого фронта. Практической работой занимается Канцелярия Госсовета КНР по делам китайцев, проживающих за границей. Кроме нее существует еще и Комитет по делам китайских эмигрантов ВСНП. Его задача состоит в том, чтобы придать основным направлениям политики в отношении как зарубежных китайцев, так и их родственников и реэмигрантов, законодательный, систематический характер, осуществлять контроль за работой органов госуправления и общественных объединений по реализации принятых законов.

В 1988 году была создана Комиссия Народного Политического Консультативного Совета Китая (НПКСК) по делам китайцев, проживающих за рубежом. В задачу Комиссии входит работа по уста-

стр. 30

новлению контактов и дружбы с комитетами по делам реэмигрантов и родственников китайских эмигрантов, с деятелями из среды китайцев, проживающих за границей; участие в консультациях и обсуждениях законов и важных политических установок, касающихся работы с зарубежными китайцами. Важную роль в реализации политических установок играет такая общественная организация как Всекитайская Ассоциация Реэмигрантов (ВАР), осуществляющая свою деятельность под руководством упомянутых выше отдела ЦК КПК и Канцелярии Госсовета. Она призвана следить за соблюдением "законных прав и интересов" реэмигрантов и родственников хуацяо, доводить их мнения до властей и помогать им в решении конкретных проблем (к настоящему времени ВАР объединяет вернувшихся на родину китайцев и их родственников за рубежом, поддерживающих тесные связи, в первую очередь финансовые, с миллионами китайцев практически во всех странах мира). Отделения ВАР имеются в провинциях, автономных районах и городах центрального подчинения.

ЛИКВИДАЦИЯ "ПЕРЕГИБОВ И ИЗВРАЩЕНИЙ"

Привлечение широких слоев зарубежных китайцев на сторону КНР проходило в несколько этапов и не всегда носило ровный характер. Только курс на ликвидацию "перегибов и извращений", допущенных в отношении реэмигрантов, родственников хуацяо, а также имущества хуацяо, проходил в четыре этапа. Новое направление по вопросам политики в отношении зарубежных китайцев и их родственников было положено "Подготовительным совещанием по работе с хуацяо" и статьей Ляо Чэнчжи, опубликованной в газете "Жэньминь жибао" в 1978 году, диктовавшей необходимость осуществления серьезных и радикальных мер для исправления "несправедливостей и извращений". Такой подход поддерживался группировкой Дэн Сяопина. Однако вплоть до середины 1981 года эта политика наталкивалась на сопротивление "левых" сил в центре и на местах и ограничивала действия сторонников радикальной ликвидации перегибов.

Всекитайское совещание по работе с хуацяо и VI пленум ЦК КПК 11-го созыва, состоявшиеся в 1981 году, имели переломное значение для развертывания работы в отношении зарубежных китайцев. Была поставлена задача борьбы с "левым уклоном" в работе среди хуацяо. Впервые был поставлен вопрос о создании "новой ситуации" в работе с ними, основополагающим курсом которой стало поддержание и развитие их патриотизма и любви к родным местам. С этого момента активизировалась кампания по возвращению хуацяо, реэмигрантам и родственникам хуацяо конфискованных у них жилищ, что должно было, по замыслу ее инициаторов, прочнее привязать их к КНР.

С 1984 года стал осуществляться курс на "ликвидацию перегибов", отголоски которого ощущаются и по сей день. Постановка такой задачи означала фактическое признание ошибочности всех мероприятий в отношении имущества хуацяо за время существования КНР. И вновь сопротивление политике возвращения домов их владельцам оказывали "кадровые работники" различных рангов, которые на протяжении многих лет, пользуясь покровительством своего начальства, отказывались освободить эти дома, невзирая на приказы властей, на предоставление им квартир и денежных компенсаций. В целом, несмотря на противодействие, в ходе этой кампании были достигнуты существенные успехи, что, без сомнения, привлекло на сторону Китая большие группы зарубежных китайцев.

Органы по работе с китайцами, проживающими за рубежом, разработали ряд мер, призванных создать льготные условия для реэмигрантов, их родственников и зарубежных китайцев. В качестве практических шагов для них были восстановлены некоторые привилегии: осуществлена частичная либерализация выезда за границу; улучшено снабжение продовольствием и товарами широкого потребления; разрешена выплата денежных переводов; для зарубежных китайцев были упрощены правила въезда в КНР. Это серьезно укрепило доверие зарубежных китайцев к новому руководству Китая.

Родственники хуацяо и реэмигранты стали рассматриваться как важное звено установления контактов с зарубежными китайцами. На

стр. 31

них возлагалась задача пропаганды и разъяснения политики китайского руководства среди "заграничных друзей".

ИНВЕСТИЦИИ - РОДИНЕ!

Уделяя большое внимание работе с зарубежными китайцами и считая ее делом не только органов, занимающихся вопросами китайских эмигрантов, но и важной долгосрочной работой всей партии, руководство КНР стремилось расширить с их помощью связи с заграницей для того, чтобы выполнить основную задачу нового периода и добиться главной цели - реализовать программу модернизаций. С этой целью с 1979 года Китай приступил к политике активного привлечения инвестиций хуацяо на материк. Пекинское руководство издало ряд нормативно-правовых актов, направленных на улучшение инвестиционного климата, например, "Постановление о поощрении инвестиций тайваньских соотечественников" от 1988 года (5 марта 1994 года оно вышло в исправленном и дополненном варианте) и "Положение Госсовета КНР о поощрении инвестирования в экономику КНР капитала китайских эмигрантов, сянганских и аомэньских соотечественников" от 1990 года.

В январе 1991 года в силу вступил "Закон о защите прав и интересов реэмигрантов и родственников китайских эмигрантов". Согласно этому документу, реэмигранты и родственники китайских эмигрантов пользуются правами и выполняют обязанности граждан, определенные конституцией и законами КНР, и никакая организация или частное лицо не должны их дискриминировать. Сообразно с реальной обстановкой и учетом особенностей, государство обеспечивает реэмигрантам и родственникам китайских эмигрантов надлежащую заботу, конкретные способы которой определяются Госсоветом или соответствующими органами Госсовета. Представителям реэмигрантов обеспечивается определенная квота в ВСНП и в местных собраниях народных представителей тех районов, где проживает сравнительно большое число реэмигрантов. Им разрешено создавать общественные коллективы и вести общественную деятельность; созданное этими коллективами имущество охраняется законом.

Народные правительства всех ступеней должны оказывать поддержку общественному делу, организуемому в стране реэмигрантами и родственниками китайских эмигрантов. При использовании на общее благо материалов и средств, подаренных добровольно реэмигрантами и их родственниками, которые, в свою очередь, получили их от родственников из-за рубежа в соответствии с установленной государством процедурой, реэмигранты и родственники китайских эмигрантов "пользуются льготным обслуживанием", а именно - платят более низкие пошлины, либо освобождаются от таможенных налогов.

Государство охраняет частную собственность реэмигрантов и их родственников. В частности, охраняются их денежные переводы, право наследования, разрешено принимать завещанное, дарованное или отказанное им родственниками из-за рубежа имущество, а также делить его, если оно находится за границей. Они также имеют право на юридическую защиту своих связей с зарубежными родственниками и друзьями. Законом устанавливается льготный режим зарубежных поездок указанных категорий лиц, особенно в случаях острой необходимости их срочного выезда ввиду болезни или смерти близких родственников для урегулирования вопросов наследования имущества. Реэмигранты или родственники китайских эмигрантов пользуются правом переселения за рубеж на постоянное жительство, в частности, после ухода в отставку или выхода на пенсию. Они также получают льготы от государства при выезде за границу для получения образования за собственный счет.

В законе сказано, что государство защищает справедливые права реэмигрантов и родственников китайских эмигрантов за рубежом сообразно с заключенными КНР международными договорами и в соответствии с международной практикой.

Введение закона в действие и создание режима преференций для зарубежной китайской эмиграции, реэмигрантам и их родственникам не замедлило сказаться на капиталовложениях, направляемых в экономику КНР со стороны китайцев, проживающих за рубежом.

На долю этнических китайцев (вместе с деловыми кругами Сянгана, Макао и Тайваня) приходится самая большая часть иностранных инвестиций в экономику КНР -свыше 80 процентов. Только в 1999 году в КНР было использовано 55 миллиардов долларов таких инвестиций, а за все годы реформ - свыше 500 миллиардов долларов. Показательна динамика вложений в материковый Китай Сянгана, главного инвестора в 80-х годах: за три года его ежегодные капиталовложения увеличились с 642 миллионов долларов до четырех миллиардов долларов. Другой наглядный пример - Сингапур: его инвестиции в КНР с 62 миллионов долларов возросли до шести с лишним миллиардов к 1990 году.

В число привилегий, предоставленных инвесторам-хуацяо, входит отказ китайского правительства от национализации их инвестиций и другой собственности, выплата государством компенсации в случае реквизиций, возможность перевода после уплаты налогов прибылей и иных доходов и денежных сумм за границу. Принято решение не облагать ввозными пошлинами и единым промышленно-торговым налогом и не требовать импортных лицензий на ввозимые в КНР машинное оборудование, детали, топливо, сырье, используемые в производстве, в пределах общей суммы капиталовложений.

Поощряется создание совместных предприятий китайского и эмигрантского капитала, в связи с чем предусмотрено оперативное (в месячный срок) решение местными органами государственного управления вопросов образования таких предприятий. При этом предприятиям эмигрантского капитала предоставлено право получения ссуд в финансовых учреждениях как КНР, так и зарубежных стран. Приглашенный из-за границы технический и управленческий персонал получает открытые въездные и выездные визы. Для удобства инвесторов и защиты их интересов их представителями в Китае могут выступать родственники зарубежных китайцев. Разрешено также создание ассоциаций инвесторов в районах концентрации объектов их инвестиций.

Если в 1986 году в стране насчитывалось около 1500 предприятий с иностранным капиталом и капиталом, полученным от хуацяо и соотечественников из Сянгана и Аомэня, то лишь за 1992 год было создано 40 тысяч таких предприятий

стр. 32

с общим объемом инвестиций в 57,5 миллиарда долларов. Следует отметить, что в плане привилегий инвесторам формально не делается особых различий между собственно "хуацяо" и "иностранцами" (речь идет о тех, в ком не течет ханьская кровь). Однако создание различных организаций и ассоциаций по связям с зарубежными соотечественниками позволяет все же говорить об известном преимуществе хуацяо перед настоящими "иностранцами".

Иначе говоря, в КНР создан и задействован достаточно эффективный механизм регулирования отношений государственных структур с зарубежной китайской эмиграцией и вернувшимися в страну реэмигрантами.

ЧЕТЫРЕ ПРИЧИНЫ ЛЮБВИ К КНР

Китайский эмигрантский бизнес, как известно, наиболее активно проявляет себя в экономике стран Юго-Восточной Азии и имеет здесь тенденции к быстрому росту. Так, к середине 90-х годов активы компаний в Азии, контролируемых выходцами из Китая, превысили 500 миллиардов долларов, а суммарный ежегодный объем производимой ими продукции в стоимостном выражении приближается к 600 миллиардам долларов. До 70 процентов накопленного богатства в регионе ЮВА сосредоточено в руках этнических китайцев, составляющих в этих странах лишь шесть процентов общего населения.

Именно поэтому столь мощная в экономическом отношении китайская диаспора постоянно находится в поле зрения китайского руководства. Оно призывает все организации укреплять контакты с зарубежными партнерами из числа хуацяо для того, чтобы содействовать расширению сотрудничества КНР с другими странами в торгово- экономической, научно-технической областях, а также в сфере образования и культуры, дабы привлечь в Китай из других стран мира больше капиталов, технологий, оборудования, талантливых специалистов и опыт управления. Немаловажное значение руководство КНР отводит укреплению контактов с "молодым поколением" хуацяо (к таковым причисляются люди в основном в возрасте 30-40 лет), которые являются для него важной силой в установлении связей Китая с развитыми странами Запада.

Активное вложение капитала зарубежных китайцев в экономику КНР можно объяснить следующим:

- во-первых, экономика Китая имеет тенденцию к росту, особенно это касается районов Южного Китая - родины предков многих хуацяо;

- во-вторых, зарубежных китайцев привлекает не столько наличие дешевой рабочей силы и значительных территорий в КНР, что имеется в достаточном количестве и в других странах, сколько огромный потребительский рынок;

- в-третьих, у китайцев, проживающих за рубежом, есть большое преимущество - знание языка, местных условий, наличие родственных связей и, что немаловажно, знание психологии своих партнеров на континенте;

- в-четвертых, Китай в последние годы отличается завидной стабильностью политической и социальной обстановки, постепенно улучшаются условия для капиталовложений, совершенствуется их правовое обеспечение, упрощаются процедуры регистрации предприятий с участием зарубежного капитала.

Вместе с тем, китайское руководство не может не учитывать, как будут реагировать правительства стран проживания китайцев на частичный отток капитала. Не секрет, что с помощью китайского капитала во многих странах Юго- Восточной Азии были проведены эффективные экономические реформы, что существенно сказалось на общем экономическом развитии региона. Однако для этого же региона характерно как нигде сильно предвзятое отношение к китайцам, представляющим собой меньшинство, но занимающим при этом доминирующие позиции в экономике. Именно это обстоятельство и заставляет как Пекин, так и зарубежных китайцев действовать осторожно, поскольку такая щекотливая проблема, как гражданство, существует до сих пор. Как и прежде, она представляет собой "головную боль", к примеру, для индонезийских властей, поскольку вызывает постоянное недовольство в кругах националистически настроенных индонезийцев и создает проблемы в отношениях с КНР.

События последних лет в Индонезии - массовые беспорядки и волны насилия по отношению к индонезийцам китайского происхождения, погромы, устраиваемые в кварталах их проживания, - вызвали в КНР и других странах митинги и демонстрации протеста против бесчинств над выходцами из Китая с требованиями к властям КНР принять соответствующие меры. В этой ситуации Пекин, стараясь не обострять отношения с Индонезией в будущем, ограничился лишь официальными заявлениями своего внешнеполитического ведомства в адрес Джакарты, а министр иностранных дел КНР Тан Цзясюань заявил, что "решительное осуждение" китайским правительством насилия в Индонезии по отношению к этническим китайцам не повлияет на принятое ранее решение о предоставлении этой стране экономической помощи в размере 400 миллионов долларов. Это лишний раз демонстрирует то, что Китай старается быть верным своим обещаниям о невмешательстве в дела китайских общин, желает сохранять дружеские отношения с государствами стран ЮВА и стабильность в регионе.

Пекину удалось разрешить комплекс политических, нравственных, социальных и экономических вопросов в отношениях с китайцами, проживающими за границей, которые считаются желанными гостями и деловыми партнерами. Политика открытости внешнему миру, проводимая руководством КНР, активно способствует деятельности китайского бизнеса за рубежом, а финансовая помощь хуацяо используется для развития экономики их родины. Созданный для них режим преференций благоприятствует повышению их вклада в решение задач модернизации КНР.

Опыт КНР в определенной степени может представить интерес и для современной России, поскольку и у нашей страны сложились сейчас большие диаспоры русских и русскоязычных в ближнем и дальнем зарубежье, потенциал которых, к сожалению, никак не используется. А нередко различными непродуманными действиями мы даже препятствуем стремлению этих людей сотрудничать с исторической родиной и помогать ей, а не "привечаем" и не привлекаем к решению наших собственных хозяйственных и других проблем, как это весьма успешно и с большой пользой для своей страны делают китайцы.

Постоянный адрес данной публикации: