А. ГУШЕР, руководитель Центра стратегического развития

Непростая ситуация складывается и вокруг маршрутов транспортировки природного газа из зоны Каспия на внешние рынки. Она особенно обострилась после открытия в Азербайджане значительных запасов газа (месторождение Шах-Дениз), что выводит Азербайджан в ряды основных конкурентов России и Туркменистана - поставщиков газа в Турцию.

ГДЕ ПРОКЛАДЫВАТЬ ГАЗОПРОВОДЫ?

Туркменистан, как основная газодобывающая страна в регионе, придерживается курса на многовариантность экспортных газопроводов. Концептуально стратегическими направлениями транспортировки газа для него являются трансазербайджанское (через Каспий, Азербайджан и Грузию в Турцию и далее в Европу), трансиранское (Иран - Турция - Европа), трансафганское (через Афганистан в Пакистан и Индию) и трансазиатское (в Китай и Японию). Но пока практически единственно реальным путем транспортировки газа (если не считать сравнительно маломощный газопровод в Северный Иран) для него является российский маршрут. Реализация же всех других маршрутов оказывается для Туркменистана весьма непростой.

Во-первых, сказалась затянувшаяся пауза в российско- туркменских экономических отношениях. Прекращение в конце 1997 года поставок газа туркмено-российским АО "ТуркменРосГаз" практически привело Туркменистан к полной экспортной изоляции. По мнению ряда обозревателей, в этой области сложилась довольно странная ситуация, когда геополитические интересы России были принесены в жертву корпоративным интересам "Газпрома". Заслугой В. Путина надо считать то, что свой первый зарубежный визит после избрания президентом России он совершил именно в Узбекистан и Туркменистан и сделал все, чтобы восстановить двусторонние связи, прежде всего в сфере газодобычи и транспортировки газа Туркмении на европейские рынки через территорию России, а также по согласованию позиций в отношении правового статуса Каспийского моря. В итоге стороны договорились, что Россия будет ежегодно закупать у Туркменистана по взаимосогласуемым цепам 50 миллиардов кубометров газа в течение 30 лет. Кроме того, во многом усилиями президента В. Путина "особая позиция" "Газпрома" была "подправлена" в соответствии с государственными интересами.

Во-вторых, в реализации иранского маршрута Туркменистану мешает Вашингтон, который не хочет позволить ему расширить экспорт газа через Иран. Заторможена реализация прокладки газопровода из Туркмении через Афганистан в Пакистан и Индию (хотя сами США заинтересованы в этом проекте) из-за политической нестабильности на афганской территории. После разгрома основных сил талибов в ходе контртеррористической операции 2001-2002 годов США вновь возвращаются к этой идее, но ситуация пока не настолько стабильная, чтобы приступить к активной реализации афганского проекта.

Вашингтон настойчиво подталкивал Туркменистан к соглашению по транскаспийскому газопроводу с выходом на Турцию, который, по его замыслу, должен стать альтернативой совпадающему с ним по рынку сбыта и примерно равному по пропускной способности российскому "Голубому потоку". Лоббируемый Соединенными Штатами транскаспийский газовый проект при ратификации в Госдуме нашего соглашения с Турцией по "Голубому потоку" был классифицирован как прямая угроза интересам России.

В конечном итоге наиболее политически продвинутыми из всех проектируемых маршрутов транс-

Окончание. Начало см. "Азия и Африка сегодня", 2002, N 11.

стр. 12

портировки каспийского газа на Запад оказались маршруты, поддерживаемые США.

На саммите ОБСЕ в Стамбуле 18 ноября 1999 года был принят ряд важных решений об экспорте газа Каспийского региона: на уровне президентов трех стран-участниц (Азербайджан, Грузии, Турция) - о поддержке экспорта азербайджанского природного газа через территорию Грузии на турецкий и европейские рынки, а на уровне глав правительств Туркменистана, Азербайджана, Грузии и Турции - о строительстве транскаспийского газопровода (ТКГ).

Проект ТКГ предусматривает строительство газопровода общей протяженностью две тысячи километров по дну Каспия на глубине 200-300 метров, далее по территории Азербайджана и Грузии до Эрзурума (Турция). Заявленная стоимость проекта - около 2,5 миллиарда долларов. Начало строительства намечалось на 2000 год, завершение - на 2002 год. Однако принятие окончательного решения о его строительстве затормозилось распрями между Туркменистаном и Азербайджаном из-за распределения квот. Азербайджан требовал для себя половинной доли, то есть пропуска 15 миллиардов кубометров его газа в год. В конце концов, стороны под сильным нажимом США договорились, что квота Туркменистана составит 25 миллиардов кубометров газа, Азербайджана, который имеет и другие возможности транспортировки, - 5 миллиардов кубометров. На первом этапе газ будет поступать из районов, расположенных близ Каспийского моря, однако основные газовые месторождения Туркменистана лежат на востоке страны, в 700 километрах от Каспия. К этому надо добавить, что на газовые рынки Турции нацелен и российский проект "Голубой поток", трубы которого пойдут по дну Черного моря.

Система газопроводов "Голубой поток" предназначена для поставок российского газа в Турцию и строится в соответствии с межправительственным соглашением между Российской Федерацией и Турцией, подписанным 15 декабря 1997 года, и долгосрочным контрактом между ООО "Газэкспорт" и турецкой государственной корпорацией "Боташ". Протяженность газопровода - 1213 километров.

Он состоит из трех участков. Российский сухопутный участок Изобильное - Джубга имеет протяженность 373 километра. Морской участок газопровода длиной около 400 километров состоит из двух подводных "ниток", которые прокладываются через акваторию Черного моря на глубине до 2150 метров до турецкого порта Самсун. Турецкий участок (444 километра) Самсун - Анкара. Пропускная способность - до 16 миллиардов кубометров газа в год. Для строительства газопровода "Газпром" России и концерн ENI (Италия) создали на паритетной основе компанию "Блу стрим пайплайн".

Завершение строительства газопровода планировалось на 2002 год. Стоимость проекта - 2,3 миллиарда долларов. Проект "Голубой поток" предусматривает прямую поставку в Турцию в течение 25 лет 365 миллиардов кубометров газа на общую сумму от 22 до 25 миллиардов долларов (в зависимости от уровня цен). График и объем поставок (в миллиардах кубометров): в 2001 году - 0,5; в 2002 - 4,0; 2003 - 8,0; 2005-2006 годы - по 12,0; 2007 - 14,0; 2008-2025 - полная проектная мощность - по 16,0. В декабре 1999 года протокол и соглашение между правительствами России и Турции о поставках газа через акваторию Черного моря были ратифицированы Госдумой и Советом Федерации и подписаны президентом Б. Ельциным. Турецкий меджлис ратифицировал их в начале июня 2000 года. Работы по строительству газопровода изначально отставали от графика, но в октябре этого года на нем был сварен "золотой стык", и в декабре, вероятнее всего, российский газ пойдет в Турцию.

Таким образом, между тремя поставщиками газа в Турцию разворачивается острая конкуренция. В этой игре активно участвуют и Соединенные Штаты, которые крайне обеспокоены тем, что Россия может первой захватить газовый рынок Турции и использовать трубопровод для транспортировки газа на другие рынки. Именно США инициировали принятие в Стамбуле двух соглашений по транспортировке азербайджанского и туркменского газа. При этом, если транскаспийский газопровод вначале представлялся сомнительным, то открытие газового месторождения Шах-Дениз в Азербайджане серьезно осложнило ситуацию для России и, наоборот, облегчило задачу Соединенным Штатам по недопущению больших объемов российского газа на рынки Турции и Европы.

Азербайджан обладает неоспоримым преимуществом в этой конкурентной борьбе. Во-первых, его месторождения газа расположены ближе всех к Турции. Во-вторых, ему не требуется прокладывать газопроводы по морскому дну, что обходится весьма дорого. В-третьих, он уже сейчас обладает транспортной инфраструктурой, которую можно использовать на первых порах при незначительной модернизации и обновлении. Наконец, его газ по себестоимости может быть дешевле, чем у конкурентов.

Для России возникла угроза быть отсеченной не только от турецкого рынка, но в перспективе, когда в Турцию пойдет и туркмен-

стр. 13

ский газ, и от некоторых рынков Европы.

ГЛАВНОЕ - ПРАВОВОЙ СТАТУС

Решению спорных вопросов, нормальному хозяйственному использованию природных ресурсов Каспия, сохранению его биологических ресурсов в огромной степени мешает неурегулированность его правового статуса в соответствии с новыми политическими реалиями.

Дискуссия о правовом статусе Каспия приобрела особую остроту после того, как 20 сентября 1994 года Азербайджан подписал контракт с крупными корпорациями о разработке нефтяных месторождений на шельфе Каспия. Среди участников была и российская компания "ЛУКойл" (10 процентов акций). Российский МИД в то время попытался дезавуировать этот контракт, но безуспешно. От его имени было сделано резкое заявление в ООН, в котором подчеркивалось, что нефтяные месторождения Каспия - общее достояние всех прикаспийских государств. Однако российских дипломатов неожиданно "поправил" В. Черномырдин, бывший в то время премьер-министром России, и МИД РФ перестал открыто оспаривать этот контракт.

На сегодняшний день положение таково, что де-факто сложилось и действует секторальное деление моря, а де-юре продолжают оставаться в силе российско-иранские договоры по Каспию 1921 и 1940 годов, которые предусматривают свободный режим судоходства для всех прикаспийских государств и общее пользование биоресурсами моря.

Позиция России по правовому статусу Каспийского моря претерпела ряд изменений. Вначале она вместе с Ираном твердо выступала за кондоминиум (принцип общего пользования морем). В 1996 году ради достижения консенсуса Москва дала согласие на разработку нового правового статуса Каспия. В итоге между Россией и Казахстаном (1988-й и 2000 годы), а затем между Россией и Азербайджаном (2001 год) были достигнуты двусторонние договоренности о разграничении сопредельных частей дна северного и центрального Каспия в целях упорядочения недропользования и другой правомерной хозяйственно- экономической деятельности на дне. "Правовой опыт, накопленный в ходе этого двухстороннего сотрудничества, несомненно, окажется весьма полезным для работы над статусом Каспия в пятистороннем формате", - заявил в своем выступлении на международной конференции "Каспий: правовые проблемы" (Москва, 26-27 февраля 2002 года) заместитель министра иностранных дел России, специальный представитель Президента России по вопросам урегулирования статуса Каспийского моря В. Калюжный. Он подтвердил приверженность России принципу "делим дно - вода общая".

Таким образом позиция России свелась к тому, что Москва согласилась с принципом раздела дна Каспия по модифицированной срединной линии, то есть на национальные секторы пропорционально длине прибрежной зоны, при сохранении акватории моря в совместном пользовании прикаспийских государств. Именно на таком принципе построены соглашения России с Казахстаном и Азербайджаном, а также подобное соглашение между Казахстаном и Азербайджаном, подписанное в ноябре 2001 года.

Иран изначально настаивал на том, чтобы Каспий осваивался либо по принципу кондоминиума (совместная разработка ресурсов), либо - в крайнем случае - был поделен на пять равных долей: по 20 процентов каждому из прикаспийских государств. Тегеран жестко возражает против раздела Каспия по "срединной линии", так как ему в этом случае достанется немногим больше 13 процентов моря, притом глубоководной его части, где нефти может быть меньше, а ее добыча будет менее рентабельна. Формула кондоминиума позволяет Ирану и Туркмении оспаривать у Азербайджана несколько крупных нефтяных месторождений, которые Баку считает своими и де-факто их разрабатывает. Это привело к жесткому противостоянию Баку и Тегерана, который настаивает на необходимости прекращения освоения спорных месторождений. Летом 2001 года конфронтация чуть не вылились в открытый военный конфликт между двумя государствами.

Азербайджан изначально выступал только за секторальный раздел. Он уже давно объявил прилегающий к нему участок Каспия - и дно, и водное пространство - полностью национальным сектором, закрепив это в своей конституции. Такая позиция автоматически ведет к возникновению на Каспии государственных границ, что несовместимо с принципом общего пользования водного пространства Каспия.

Туркменистан также выступает за полный раздел Каспия на национальные секторы. Однако между Туркменистаном и Азербайджаном возникли серьезные разногласия относительно их границы: туркмены считают месторождение Азери полностью находящимся на их территории, а Чираг - частично. Эти разногласия едва не сорвали подписание соглашения по транскаспийскому газопроводу. Только благодаря посредничеству американцев споры по этому вопросу были отложены. Туркменистан, по примеру Азербайджана, давно разрабатывает шельфовые участки Каспия в своем секторе.

Казахстан также всегда выступал за раздел Каспия, но его позиция была более гибкой, чем у Азербайджана. Он ратовал за раздел только морского дна с оставлением водного пространства в общем пользовании. Собственно, такая его позиция была закреплена еще в двухстороннем соглашении, подписанном президентами Б. Ельциным и Н. Назарбаевым 6 июля 1998 года. Это соглашение было подвергнуто резкой критике со стороны Ирана, остальные же участники дележа, а также США, восприняли его как изменение позиции России и ее фактическое согласие на секторальный раздел моря.

Нужно отметить, что, хотя принцип раздела Каспия на национальные секторы и не вполне отвечает интересам России, затягивание неопределенности в отношении правового статуса Каспийского моря также не приносит ни ей, ни ее партнерам никакой пользы.

Уже при простом сопоставлении исходных позиций каспийских государств, становится ясным, почему в последнее десятилетие процесс правового урегулирования проблем Каспийского моря серьезно отставал от того, что происходит де-факто. Нередко делаются весьма пессимистические прогнозы о перспективах этого процесса. При этом упускается из вида ряд не очень броских, но весьма важных по своему значению обстоятельств.

Так, например, каждая из пяти прибрежных стран пришла к пониманию того, что основополагающие договоренности относительно правового статуса Каспийского моря возможны только на основе общего согласия "пятерки". Несмотря на все сложности, за последние годы многие расхождения удалось преодолеть или, по крайней мере, сгладить. С единых позиций по ряду принципиальных моментов стали выступать Россия, Казахстан и Азербайджан. В частности, заключенные этими странами двусторонние договоренности

стр. 14

о разграничении сопредельных частей дна северного и центрального Каспия в целях упорядочения недропользования и другой правомерной хозяйственно- экономической деятельности на дне, могут послужить примером для других стран при решении подобных же вопросов.

Сейчас уже очевидно, что прошедший в Ашхабаде саммит "пятерки", где пять президентов обменялись взглядами на проблемы Каспия и попытались наметить пути к достижению компромисса, активизировал переговорный процесс.

Важной подвижкой в решении каспийских проблем стало подписание в Москве 23 сентября 2002 года президентами России В. Путиным и Азербайджана Г. Алиевым соглашения о разграничении сопредельных участков дна Каспийского моря. Этим документом особо оговорено, что "стороны осуществляют свои суверенные права в отношении минеральных ресурсов и другой хозяйственно-экономической деятельности, связанной с недропользованием..."

Г. Алиев назвал это соглашение очень важным шагом и "примером для других прикаспийских государств", поскольку "иных вариантов нет".

Ныне, благодаря системе подобных двусторонних соглашений Россия - Казахстан, Россия - Азербайджан и Азербайджан - Казахстан, урегулированы многие спорные вопросы в северной части моря. Более того, можно сказать, что фактически сложилось совпадение позиций этих трех государств, что не может не сказаться позитивно на ходе дальнейшего решения проблем Каспия. Видимо, имея и это обстоятельство в виду, президент В. Путин в связи с подписанием российско-азербайджанского соглашения выразил уверенность в том, что применение формулы "делим дно - вода общая" и принципа поэтапности приведут в конечном итоге к взаимовыгодному решению проблемы статуса Каспия с учетом интересов всех прибрежных государств.

ЧУТЬ-ЧУТЬ О ГЕОПОЛИТИКЕ

Молодые независимые постсоветские государства, не имеющие опыта проведения самостоятельной политики на международной арене, поспешили в той или иной степени "прислониться" к Западу, усматривая в этом залог своего экономического подъема, гарантию их суверенитета и национальной безопасности, в том числе и в оборонной сфере.

Не избежали соблазна и прикаспийские государства. В итоге весьма быстро и кардинально меняется военно- стратегическая обстановка в этом регионе. Происходит переориентация основных усилий государств в оборонной сфере, включая смену союзников и направлений сосредоточения основных усилий их вооруженных сил, складывается совершенно иная их конфигурация, меняются их цели и задачи, направленность боевой подготовки. И все это прикрывалось разговорами о необходимости уравновесить военное доминирование России в регионе. Тем временем на первый план - пока в качестве основной направляющей и поддерживающей силы - выходят США и другие страны НАТО. Кстати говоря, на Западе уже появились некоторые исследования о возможной роли и задачах НАТО в районе Каспия.

Каспийский регион не только объявлен зоной жизненно важных интересов США, с недавних пор он также включен в оперативные планы американских вооруженных сил. По утвержденному президентом США Б. Клинтоном "Плану объединенных командований" Азербайджан, Грузия и Армения (закавказская часть Каспийского региона) с 1 октября 1998 года включены в зону ответственности Европейского командования США (USEVCOM), а Центральная Азия с 1 октября 1999 года входит в зону ответственности группировки сил специального назначения, подчиняющейся Центральному командованию США (USCENTCOM).

Одним из условий принятия решения по маршруту строитель-

стр. 15

ства нефтепровода Баку - Тбилиси - Джейхан была полная ликвидация российского военного присутствия в регионе, прежде всего в Грузии. Одновременно исподволь усиливается нажим на Россию и Армению с целью вынудить их сократить или ликвидировать российское военное присутствие в этой стране.

Разрабатываются и частично уже реализуются различные схемы региональной безопасности без участия России. Так, ГУУАМ, объединяющий страны СНГ, не входящие в Договор о коллективной безопасности, - Грузию, Украину, Узбекистан, Азербайджан, Молдову, первоначально заявленный как объединение государств с целью координации усилий в сфере добычи и транспортировки углеводородного сырья Каспия, приобретает некоторую военно-политическую направленность. Пока усиление его военной составляющей объясняется необходимостью обеспечить безопасность трубопроводов. Но в дальнейшем не исключено расширение военно-политических и военных функций этого объединения. Во всяком случае, встречи министров обороны ГУУАМ стали регулярными, то есть создается механизм согласования и координации усилий в военной сфере.

Активно прорабатывается вопрос о создании военно- политического союза трех государств, связанных каспийской трубой и претендующих на роль стратегических партнеров США - Турции, Азербайджана и Грузии. Этот блок может стать своего рода "дочерним предприятием" и форпостом НАТО в Каспийском регионе. Военно-стратегические цели такого объединения - защита от угроз, якобы исходящих от России, Армении, Ирана. Уже сейчас инициаторы создания блока утверждают, что он должен явиться противовесом военному союзу России и Армении и противостоять усилению российского военного присутствия на Кавказе. Вашингтон полностью поддерживает создание такого союза, что уже говорит о многом.

Объективно Западу выгодно наличие "тлеющей" конфликтогенной зоны, которая сложилась по ходу трассы "северного" маршрута (прежде всего это Чечня, а также Дагестан, Ингушетия и Карачаево-Черкесия). Помимо отпугивания инвесторов и экспортеров, эта зона даже после завершения чеченской кампании потребует от России отвлечения значительного количества сил и средств, в первую очередь военных, в связи с угрозами диверсий и терактов. А это, помимо всего прочего, заметно ослабит оборонительные возможности страны на других направлениях и будет отвлекать ее от решения более крупных, стратегического масштаба задач на Юге.

Некоторые американские политические деятели не раз обозначали возможную перспективу военного присутствия США в Каспийско-Центральноазиатском регионе. Как заявлял бывший кандидат республиканцев в президенты США сенатор Роберт Доул, границы заботы американцев об обеспечении нефтяных и газовых ресурсов США "...отодвигаются дальше на север, охватывая Кавказ, Сибирь и Казахстан. Этому должны соответствовать устремленное вперед военное присутствие и дипломатия Америки". А руководитель отдела международной энергетической политики госдепартамента США Глен Рейз еще несколько лет назад прямо предупреждал: "Во избежание каких бы то ни было недоразумений заявляю: США будут защищать интересы наших фирм в Каспийском море".

Размещение в конце 2001 года в рамках контртеррористической операции в Афганистане воинских контингентов США и других западных государств на территории Таджикистана, Узбекистана и Киргизстана, начавшееся в 2002 году наращивание американского военного присутствия в Грузии, а также попытки Вашингтона возобновить активное военное и политическое давление на Иран и Ирак достаточно логично вписываются в такие планы.

Шаги Запада по расширению зоны контроля над энергетическими ресурсами становятся фактором геостратегического масштаба со всеми вытекающими из этого последствиями для безопасности и национальных интересов как самой России, так и других стран.

Складывающаяся в Каспийском регионе военно- стратегическая ситуация несет для России и негативные последствия.

Вот почему вполне уместно и своевременно выглядело проведение в первой половине августа сбор-похода Каспийской флотилии, активная фаза которого переросла в крупнейшие в истории Российской Федерации учения на Каспийском море. (В них в очень ограниченном масштабе приняли участие Астана и Баку.) Официально объявленная цель учений - отработка методов борьбы с терроризмом и браконьерством. Многие обозреватели считают, что реальные их цели простираются гораздо дальше. Косвенно это подтверждает и заявление министра обороны Сергея Иванова о том, что "мир на Каспии может быть обеспечен только тогда, когда у России будут современные вооруженные силы, способные быстро и эффективно противостоять всем вызовам и угрозам в регионе". Привлекло внимание и еще одно его высказывание: "Существующие угрозы в регионе нам известны. Реальная обстановка диктует необходимость взаимодействия... У нас есть осознанная политика в области обороны России, осознанная политика на Каспии... Если у других государств и регионов будет готовность к созданию совместной группировки войск на Каспии, то мы будем это приветствовать".

Несомненно, что значимость Каспийского региона в геополитической и геостратегической картине мира будет лишь возрастать. Повышается и ответственность России в связи с происходящими в нефтегазовой сфере процессами и ее практическими шагами по обеспечению своих интересов на южном стратегическом направлении.

Постоянный адрес данной публикации: