М.: Институт Дальнего Востока РАН, 2003, 346 с.

Дипломат-китаист К. А. Крутиков делится воспоминаниями о своей работе в течение 20 лет во время войны китайского народа против японской агрессии, гражданской войны в Китае и первого десятилетия становления и развития Китайской Народной Республики. Эти годы он работал главным образом в посольстве (Чунцин, Нанкин, Пекин) на разных должностях, а также генеральным консулом в Шанхае и зам. заведующего Дальневосточным отделом (ДВО) МИД СССР.

Свою задачу автор видит в том, чтобы полнее и достовернее изложить факты, характеризующие отношения с Китаем, и действия послов А. С. Панюшкина, А. А. Петрова, Н. В. Рощина, П. Ф. Юдина, СВ. Червоненко и других наших представителей. Устранение неточностей и необоснованных толкований фактов прошлого может способствовать дальнейшему развитию взаимоотношений и сотрудничества, упрочению добрососедства между Россией и КНР.

Книга состоит из предисловия и 11 глав, в которых, помимо продвижения автора по дипломатической лестнице, детально излагается развитие советско-китайских отношений на фоне происходивших в мире событий, в первую очередь в Китае и СССР.

Касаясь начала своей работы в посольстве, автор отмечает, что советско-китайские отношения в 1943 - 1945 гг. складывались неровно, хотя их подчас называли дружественными. Гоминьдановское правительство, больше занятое "умиротворением коммунистов", чем изгнанием японских захватчиков, жаждало втянуть в войну с Японией нашу страну, занятую тяжелыми боями на советско-германском фронте. Провоцирование войны между СССР и Японией было одним из постоянных векторов политики Чунцина.

Автор не согласен с появившимися в литературе о Китае утверждениями, будто информация посольства СССР носила тенденциозный и идеологически предвзятый антигоминьдановский характер. Посольство твердо придерживалось установок на решительную поддержку народа и правительства Китая в отпоре японской агрессии, делало все необходимое, чтобы поддержать нормальные и корректные отношения с правительством Чан Кайши, а также широкие контакты с различными политическими и общественными кругами. В соответствии с требованиями руководства МИД и посольства наши дипломаты готовили объективную информацию об истинном положении в гоминьдановских районах.

стр. 213

Большое внимание автор уделяет попыткам Чан Кайши, его окружения и представителей США втянуть СССР в китайские дела в интересах гоминьдановцев. Расчет был на использование авторитета Москвы для давления на КПК и навязывание последней неприемлемых условий гоминьдановского правительства. Посол А. А. Петров и другие наши дипломаты категорически отвергали все подобные заходы, призванные к тому же оправдать интервенционистские действия США и вбить клин в отношения Москвы с КПК. С другой стороны, советская дипломатия, как отмечается в книге, энергично противодействовала участию вооруженных сил США в гражданской войне в Китае, требовала соблюдения провозглашенных Московским совещанием министров иностранных дел СССР, США и Великобритании (декабрь 1945 г.) принципов невмешательства во внутренние дела этой страны, оказывала сдерживающее воздействие на планы американцев.

Отношения посольства с гоминьдановскими властями в годы гражданской войны становились все более прохладными. Наибольшее напряжение возникло вокруг проблемы г. Дальнего. Опираясь на Договор и соглашения от 14 августа 1945 г. советская сторона не допустила использования этого порта для переброски гоминьдановских войск в Маньчжурию и борьбы с вооруженными силами КПК. Нашим дипломатам приходилось вести жестокие дискуссии в МИДе и на других уровнях. Автор особо отмечает, что, защищая интересы нашего государства, посол А. А. Петров проявлял в беседах большую эрудицию, выдержку, такт, блестящие дипломатические качества.

С победой народной революции в Китае в 1949 г. советская дипломатия и весь МИД СССР развернули широкий фронт действий по налаживанию всеобъемлющего сотрудничества с КНР. Являвшийся тогда зав. сектором Китая и помощником заведующего 1-го ДВО К. А. Крутиков рассказывает об огромном объеме работы по организации связей между бесчисленными ведомствами и организациями СССР и КНР, по оказанию срочной помощи и различных мер в связи с обращениями из Китая.

Важнейшими событиями того времени были визит Мао Цзэдуна в Москву, заключение Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи 14 февраля 1950 г., других соглашений. Напряженной работы потребовала война в Корее, шаги по отстаиванию законного места КНР в ООН и приглашению КНР на Сан-Францисскую мирную конференцию по Японии, по справедливому урегулированию послевоенных проблем на Дальнем Востоке. Подробно пишет автор о своих впечатлениях о Женевском совещании 1954 г. по Корее и Индокитаю, где КНР впервые участвовала в крупном международном форуме.

Почти половину объема книги К. А. Крутиков отводит рассказу о своей работе в 1954 - 1958 гг. генконсулом в Шанхае и советником посольства. В Пекине он регулярно встречался с руководителями КНР (Лю Шаоци, Чжоу Эньлай, Чэнь И, Чжан Вэньтянь и другие), сопровождая посла или замещая его в случае отъезда или болезни, с руководителями и сотрудниками МИД, других ведомств и представителями местных властей в ходе поездок по стране.

КПК решительно проводила коренные социально-экономические преобразования в деревне и городе. Генеральная линия КПК ориентировала на последовательное, планомерное осуществление преобразований.

К. А. Крутиков пишет, что ему привелось слышать слова Мао Цзэдуна в беседе с Юдиным о том, что, мол, "надо хорошо готовить каждую битву". Однако Мао Цзэдун быстро взял курс на форсирование темпов кооперирования сельского хозяйства и радикальных преобразований в промышленности и торговле, а затем и темпов развития экономики. Некоторые перегибы при этом тогда еще быстро исправлялись.

Резкие разногласия на высшем уровне между КПСС и КПК вспыхнули после того, как руководство КПК негативно встретило доклад Н. С. Хрущева на XX съезде КПСС о культе личности Сталина. Позиция руководства КПК была выражена Мао Цзэдуном в беседе с Юдиным 31 марта 1956 г. и в статье "Жэньминь жибао" "Об историческом опыте диктатуры пролетариата". Мао Цзэдун заявил послу, что Сталин - великий марксист, допустивший ошибки "по отдельным вопросам". Затем последовал целый набор надуманных претензий к политике Сталина, ВКП(б) и Коминтерна в отношении Китая начиная с 20-х годов.

Несмотря на скрытое нарастание разногласий с КНР на самом высоком уровне, 1957 год был отмечен впечатляющими, яркими демонстрациями советско-китайской дружбы: визит К. Е. Ворошилова в КНР, поездка Мао Цзэдуна в Москву, торжественное, действительно всенародное празднование в Китае 40-летия Октябрьской революции и другие крупные мероприятия. Масштабы и высокий уровень этих проявлений дружбы подтверждали глубокую заинтересованность китайской стороны в сохранении сотрудничества с СССР.

Посольство, как отмечает автор, строго придерживалось указаний Москвы о том, что появившиеся разногласия не должны влиять на двусторонние отношения и что следует проявлять готовность всячески расширять двустороннее сотрудничество. Несмотря на нарастание шероховатостей между КПСС и КПК, Москва в последующие годы увеличивала объем помощи Китаю. Руководство страны и лично Хрущев старались полнее удовлетворить просьбы КНР в области экономического, оборонного, научно-технического и культурного сотрудничества.

Намереваясь предельно "подтолкнуть" развитие экономики, по требованию Мао Цзэдуна делегаты второй сессии VIII съезда КПК, собравшегося в мае 1958 г., провозгласили лозунг "больше, быстрее, лучше, экономнее" новой генеральной линией пар-

стр. 214

тии. Задания 2-й пятилетки в промышленности были увеличены в 2 раза, в сельском хозяйстве - на 20 - 50%. Мао взял курс на "большой скачок", "народные коммуны", другие масштабные эксперименты.

Вслед за крутым поворотом во внутренней политике Мао Цзэдун решил пойти на серьезное обострение отношений с СССР. В многочасовых беседах с послом Юдиным 21 и 22 июля 1958 г. Мао, отклонив соображения Москвы по вопросам военного сотрудничества, выдвинул надуманные претензии в адрес Сталина и послесталинского руководства. К перечню выдвинутых в марте 1956 г. обвинений Мао добавил критические оценки и произвольные толкования политики и конкретных действий советской стороны, даже мелочных придирок и сплетен. Чтобы притушить конфликт, Хрущев срочно посетил Пекин. В результате было опубликовано коммюнике о противодействии империалистической агрессии. Но Хрущев не был проинформирован китайцами, что Пекин вскоре пойдет на обострение обстановки в Тайваньском проливе и через три недели там будет начат обстрел гоминьдановских прибрежных островов Цзиньмэнь и Мацзу.

Обострение в советско-китайских отношениях вызвало и заявление ТАСС от 9 сентября 1959 г. в связи с китайско-индийским пограничным конфликтом. В Пекине сочли, что Москва уклонилась от поддержки своего союзника и "выставила наружу разногласия между СССР и КНР". Дальневосточный отдел МИД СССР был против публикации такого заявления. Когда же выяснилось, что есть указание Хрущева опубликовать его, ДВО пытался предложить формулировки, приемлемые как для КНР, так и Индии. Позднее недовольство позицией СССР по конфликту на границе в Гималаях стало одним из факторов, вызвавших холодный прием, который был оказан в Пекине Хрущеву на праздновании 10-й годовщины КНР. В закрытых беседах с Мао Цзэдуном всплыли все накопившиеся разногласия.

Начало острой идеологической полемике было положено публикацией в Пекине материалов, приуроченных к 90-летию рождения В. И. Ленина. Это, пишет автор, явилось акцией по широкому раздуванию разногласий, которые раньше оставались в рамках закрытых дискуссий.

Идеологические раздоры все больше накаляли обстановку. Так возник вопрос об отзыве из КНР советских специалистов, хотя ранее на всех уровнях в Москве (в том числе и в МИД) было твердое мнение, что нельзя допускать распространения идеологических конфликтов на межгосударственные отношения. Когда же стало известно, что Хрущев настаивает на отзыве специалистов, люди, работавшие по Китаю, включая посла СВ. Червоненко, предлагали провести сокращение специалистов так, чтобы не пострадали ни стройки, ни предприятия, где они трудились, ни обязательства и интересы советской стороны. Эти соображения не были приняты. Отзыв специалистов привел к свертыванию двусторонних деловых связей, к большим болезненным проблемам в межгосударственных отношениях.

Заключительная 11-я глава касается работы К. А. Крутикова послом в Камбодже (1961 - 1965 гг.). Как он подчеркивает, добрые отношения с этой близкой к Китаю страной и поддержка ее решимости отстоять независимость и нейтралитет в условиях нарастающей агрессии США против Вьетнама и всего Индокитая были частью усилий советской дипломатии и на китайском направлении. Глава Камбоджи принц Сианук ценил помощь Советского Союза и старался быть нейтральным в споре между СССР и КНР.

Книга К. А. Крутикова примечательна тем, что в ней содержатся сведения о многих малоизвестных или слабо освещенных действиях советских дипломатов как в периоды подъема советско-китайских отношений, так и при возникновении в них крутых поворотов.

К достоинствам книги следует отнести профессиональное отображение деятельности дипломатических учреждений - МИД, посольств, консульств. Она может служить пособием для начинающих и других дипломатических работников. Рассматриваемая книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся международными проблемами.

И. И. Сафронов, Чрезвычайный и Полномочный Посол

Permanent link to this publication: