М. Изд-во "Наука". 1978. 440 с. Тираж 3250. Цена 4 р. 60 к.

Положение В. И. Ленина о том, что не может быть революции без революционной ситуации, и его характеристика революционных ситуаций в России широко известны. Но комплексного исследования, всесторонне раскрывающего это ленинское положение, не было. В декабре 1957 г. по решению Отделения исторических наук АН СССР была создана специальная группа, которая под руководством акад. М. В. Нечкиной занялась изучением первой революционной ситуации в России. В 1960 г. группа выпустила первый сборник под названием "Революционная ситуация в России 1859 - 1861 гг.". К моменту выхода в свет рецензируемой монографии¹ было издано семь выпусков. Еще одной важной стороной работы группы стала публикация многих редких источников. Были переизданы "Колокол", "Полярная звезда", "Голоса из России" и другие выдающиеся издания Вольной русской типографии, давно ставшие библиографической редкостью и являвшиеся труднодоступными даже для узкого круга специалистов.

Революционная ситуация - сложное комплексное явление как базисного, так и надстроечного характера, в котором переплетаются объективные и субъективные факторы. В связи с этим рассматриваемая монография отличается прежде всего комплексностью. Авторы постарались учесть все основные стороны революционной ситуации, отразить важнейшие ее этапы, используя максимум сохранившихся источников. Они выделяют три "волны" революционной ситуации, детально исследуя восходящую и нисходящую ее стадии.

К тому времени, когда авторский коллектив приступил к своей работе, были ясны далеко не все вопросы не только частного, но и основополагающего характера. Неоднократно возникали дискуссии о хронологических рамках революционной ситуации, шли споры вокруг программ, состава и конкретной деятельности отдельных тайных кружков и организаций особенно первой "Земли и Воли"; плохо был изучен либеральный лагерь и еще хуже правительственная политика в целом. Авторы отдавали себе отчет и в том, что события периода революционной ситуации были "лишь частью большого всемирно-исторического движения демократического характера" (с. 6). Уделяя основное внимание крестьянскому и общественному движениям, они увязывают их с экономическим положением страны, с теми глубинными процессами, которые, в свою очередь, повлияли на активность масс.

Центральным моментом эпохи была, конечно, крестьянская реформа 1861 г., которая существенным образом повлияла на революционную ситуацию и стала важнейшим барьером на пути ее перерастания в революцию. Исследователи реформы по-разному расценивали ее причины и результаты. Русские либеральные историки всячески игнорировали влияние классовой борьбы и в своих изданиях фактически не уделяли внимания крестьянскому движению. В реформе они усматривали прежде всего великодушную волю самодержца, изменившего, по их мнению, ход исторического процесса. Авторы монографии видят в ней побочный продукт революционной борьбы. "Падение крепостного права в России... - подчеркивают они, - было вызвано к жизни силой экономического развития, завоевано широким крестьянским движением и революционной борьбой" (с. 5). "Сила экономического развития", таким образом, стоит на первом месте, и с него начинается изложение основного материала книги.

¹ Авторский коллектив: А. З. Барабой, И. Е. Баренбаум, Ю. И. Герасимова, В. А. Дьяков, Г. И. Ионова, И. Н. Ковалева, [И. С. Миллер], М. В. Нечкина, И. П. Попов, Е. Л. Рудницкая, В. А. Федоров, Т. Ф. Федосова, Р. Г. Эймонтова. Под редакцией М. В. Нечкиной.

стр. 118

Кризис феодализма в России авторы датируют 20-ми годами XIX столетия; он, в свою очередь, является продолжением процесса разложения феодально- крепостнической системы и начала формирования капиталистического уклада, относимого ими к последней трети XVIII века. Первая половина XIX в. (т. е. период кануна революционной ситуации) рассматривается в книге как дальнейшее развитие этого процесса, нашедшего отражение прежде всего в экономике и социальных отношениях.

Массовые народные выступления то усиливались, то ослаблялись, но никогда классового мира в России эпохи феодализма не было. В предшествовавший крестьянской реформе период намечается подъем крестьянских волнений (с. 27). Борьба крестьян являлась откликом на кризисные явления, характерные для предреформенных десятилетий. Па ее усиление повлиял и ряд событий 50-х годов XIX в., и в их числе прежде всего Крымская война, которая не только усугубила положение широких народных масс, но и оказала влияние на разнообразие форм крестьянского сопротивления все возраставшему гнету.

Излагая речь Александра II перед московским дворянством 30 марта 1856 г., в которой он заявил о своем нежелании освободить крестьян и вместе с тем о необходимости этой меры, авторы подчеркивают, что "на правительство оказывало влияние не только реальное крестьянское движение, но и сама опасность возникновения общего восстания" (с. 48). Это объяснение причин выступления императора довольно убедительно, но не вполне достаточно. Имелся и ряд других факторов, которые повлияли на решение царского правительства пойти по пути реформ. Прежде всего определенные ограничения крепостничества имели место еще в начале XIX в. в правление Александра I. Не только он, но и сменивший его Николай I, делавший ставку на репрессивное управление страной, искал путь решения крестьянского вопроса, отвечавший интересам дворянства. Об этом свидетельствуют и реформа государственных крестьян, и секретные комитеты 1826, 1839 гг., и даже мнение пресловутого III Отделения, отмечавшего в своем отчете за 1839 г., что "крепостное состояние есть пороховой погреб под государством, и тем опаснее, что войско составлено из крестьян же"² . Выступая перед московскими дворянами, большинство из которых являлись помещиками, отнюдь не желавшими ликвидации крепостного права, Александр II ссылался, по существу, не только на современное и прошлое крестьянское сопротивление, но и на будущее, а также хотел оказать давление на противников реформ: напоминание о крестьянском протесте было одним из инструментов этого давления.

В монографии показано, что особый подъем народного движения отмечается не накануне, а сразу после обнародования манифеста и Положения 19 февраля. В 1861 г. было зарегистрировано в помещичьих имениях в 2 раза больше волнений, чем за предреформенные 1856 - 1860 годы. Особенно активными выступлениями отмечены март - май (с. 224). Авторы убедительно объясняют, что причиной такого взрыва народного возмущения было накопившееся недовольство крестьян и, не будь отмены крепостного права, оно наверняка переросло бы в новую крестьянскую войну. Крестьянское движение периода реформы уступало по своей остроте крестьянским войнам XVII - XVIII вв., но сила его воздействия умножалась рядом новых факторов. Оно происходило в особых условиях, и, как подчеркивается в книге, самодержавие особенно боялось соединения крестьянских выступлений с демократическим движением в стране, все более усиливавшимся в период революционной ситуации.

Общедемократическому движению авторы уделяют значительное внимание. Если имеющиеся в монографии материалы по социально-экономическому положению страны и по крестьянскому движению носят преимущественно обобщающий характер, то сложная борьба российской демократии в значительной степени рассматривается в исследовательском плане. В монографии отмечается, что еще сравнительно недавно существовала "искусственная картина деятельности отдельных обособленных личностей при якобы полном отсутствии или незначительности революционных организаций" (с. 14). Подробно останавливаясь на революционных программах и конкретном участии в движении вождей революционного лагеря, авторы значительное внимание концентрируют на деятельности различных революционных организации, постепенно возникавших во многих районах страны. Общественное движение конца 50-х годов XIX в. все больше принимает несвойственный ему ранее массовый характер, и политические ин-

² ЦГАОР СССР, ф. 109, оп. 221, д. 16, л. 6 об.

стр. 119

тересы перестают быть исключительной монополией правительственных верхов и близкого к ним узкого круга крупного дворянства. Характерным явлением стало объединение людей в кружки, в которые входили не только мужчины, но и женщины (еще одна новая черта эпохи революционной ситуации).

Авторы пишут и о других формах организации демократических сил середины 50-х годов прошлого столетия: кассах взаимопомощи, студенческих библиотеках, читальнях, воскресных школах, впервые появившихся в Киеве в 1858 году. В то же время возникает и небывалое прежде явление - студенческие сходки. Возможности для дальнейшего развития тайных организаций заметно расширяются. Студенты Харьковского университета после исключения их за участие в тайном обществе переезжают в Киев и создают совместно с местными студентами новое общество. В литературе оно известно как Харьковско- Киевское. Члены этого общества, сосланные в различные города России, оживили там революционные настроения и способствовали организованной деятельности молодежи в Казани, Перми, Дерпте, Каргополе, Архангельске, Уфе, Бирске, Новомосковске, Екатеринодаре, Вологде, Вятке, Херсоне, Екатеринославе, Новочеркасске (с. 162).

В конце 50-х годов Н. П. Баллин создает революционный кружок в Екатеринославе, известный как "Пикквикский клуб". На Украине несколько позднее возникло общество "хлоломанов", члены которого вели пропаганду среди крестьян Киевской, Полтавской, Харьковской и Черниговской губерний. В относительно многочисленные общества выросли, например, Пермский и Казанский тайные кружки, хотя точный численный состав их неизвестен. Складываются революционные кружки в Новгороде, в частности при находившемся там кадетском корпусе. В книге говорится и о других революционных кружках, но особое внимание уделяется деятельности петербургских и московских революционных сил. Важной чертой революционного движения в России еще до крестьянской реформы было участие в нем представителей армии. В Петербурге, например, существовало много кружков среди офицеров гарнизона, слушателей военных академий, а также учащихся военных училищ, школ, кадетских корпусов.

Подробно анализируется в монографии революционное движение, усилившееся после февраля 1861 г., причем особое внимание уделяется складывавшейся весной - летом 1861 г. общерусской революционной партии, руководство которой рассматривало прокламацию Н. П. Огарева "Что нужно народу?" как программный политический манифест (с. 259). По мнению авторов, "в мае - июле 1861 г. была достигнута договоренность о создании тайной общерусской революционной организации "Земля и Воля", выработана ее "платформа" ("Что нужно народу?") и создан ее первый центр" (с. 263). В книге прослеживаются основные этапы складывания этой тайной организации, носившей федеративный характер и состоявшей из ряда кружков. Говоря о деятельности первой "Земли и Воли", авторы в то же время понимают, что нарисовать полную картину борьбы этой организации невозможно, поскольку многие важнейшие ее документы не сохранились, а руководство сознательно свернуло ее так называемую гласную деятельность в марте 1864 г., чтобы уберечь от разгрома революционные кадры. "Мартовская "самоликвидация" была лишь удобным прикрытием последующей деятельности "Земли и Воли" (с. 410).

Параллельно с исследованием истории первой "Земли и Воли" в книге рассматривается деятельность ее филиалов, или кружков, входивших в ее состав либо примыкавших к ней. К ним, например, авторы относят кружок, из которого вышла в 1862 г. известная прокламация "Молодая Россия". Они характеризуют ее как выдающийся революционный памятник того времени, хотя и напоминают, что царизм воспользовался ею для разжигания антиреволюционных настроений (с. 260 - 261). Авторы пишут о студенческом движении, достигшем тогда небывалого размаха, о революционных выступлениях на национальных окраинах России, особенно о польском восстании 1863 - 1864 гг. - наиболее мощном вооруженном выступлении против царизма в пореформенный период, о деятельности революционной эмиграции. Даже следственная комиссия, учрежденная в 1862 г. для борьбы с революционным движением, вынуждена была признать: "Пропаганда внутри империи развивалась с необыкновенной силою и к концу 1861 г. приняла угрожающий характер"³ . В связи с этим можно напомнить, что по поводу общественного подъема начала 60-х годов XIX в. в дневнике В. А. Муханова в

³ В. Богучарский. Общественное движение 60-х годов под пером его казенных исследователей. "Голос минувшего", 1915, N 4, с. 196.

стр. 120

1862 г. отмечалось: "Вообще находят у нас большую аналогию с тем, что происходило во Франции накануне 89 г."⁴ .

Одна из тем, нашедших отражение в книге, - деятельность либерального лагеря, который в условиях, когда большинство помещиков выступало против отмены крепостного права, играл определенную роль в общественном движении России. Авторы справедливо подчеркивают, что "либеральные иллюзии - это не случайные ошибки, а закономерное явление этапа, когда целая ветвь передовой идеологии переходит от дворянского к демократическому складу" (с. 77). Русский либерализм, как известно, уже имел некоторые традиции, а условия эпохи после поражения царизма в Крымской войне ускоряли складывание особого либерально-буржуазного лагеря, основное ядро которого составляли помещики, сознававшие необходимость приспособления к новым буржуазным условиям.

Общая картина революционной ситуации была бы неполной без показа правительственной политики того времени - составной части кризиса "верхов", одного из определяющих компонентов всякой революционной ситуации. Авторы поэтапно рассматривают политические и социально-экономические акции самодержавия, всю противоречивость и вместе с тем классовую сущность его курса, на который повлияли многочисленные факторы внутреннего и внешнего порядка. Правительственная политика конца 50-х - начала 60-х годов XIX в. постоянно увязывается с общим положением страны, и в частности с народными выступлениями. Неоднократно в книге говорится о том, что "только боязнь народного восстания заставила самодержавие взяться за реформы" (с. 132), что реформа 1861 г. была вырвана "низами" у "верхов" (с. 206, 397). Конечно, тезис о том, что реформа была вырвана низами", в целом справедлив, но он не полон и вступает в противоречие с отмеченными в монографии причинами падения крепостного права, к которым относятся не только народные движения, но и степень экономического развития, действовавшая как на "низы", так и на "верхи".

Большое внимание в монографии уделено состоянию литературы и искусства периода первой революционной ситуации, значение которых далеко выходило за чисто культурные рамки. Авторами раскрыты основные тенденции развития русской культуры, огромное влияние ее на общественное движение, новые черты того времени - поворот наиболее выдающихся деятелей литературы и искусства к показу народной жизни, критика крепостнических порядков, вопрос о передовом деятеле эпохи, по-разному разрешаемый представителями либерального и революционного лагерей. Небывалый творческий подъем периода революционной ситуации (авторы не без основания называют его творческим взрывом, - с. 311) свидетельствовал не только о кризисе отживавшей феодальной культуры, но и о полном провале самодержавной политики в этой области общественной деятельности, получившем концентрированное выражение в царствование Николая I. Этот подъем не только органически вошел в общественную жизнь России тех лет, но и составил, как отмечается в монографии, "золотой фонд культуры России" (с. 311), которым с успехом пользовались последующие поколения революционных борцов.

Одним из достоинств монографии является не только разрешение общей проблемы, но и объективное изложение различных мнений по тем или иным вопросам, не получившим еще позитивного решения. Более того, по ходу изложения авторы ставят новые задачи: издание полного собрания сочинений Н. П. Огарева, роль которого в революционном движении тех лет весьма убедительно показана в монографии; дальнейшее изучение вопроса о возможной встрече Н. А. Добролюбова с А. И. Герценом и пр. К этим задачам, поставленным авторами, можно добавить и другие, не нашедшие специального отражения в монографии: международное значение революционной ситуации в России, состояние церкви, церковная борьба и ее влияние на общественное движение тех лет.

Успешное решение авторским коллективом сложной проблемы свидетельствует о том, что пора приступить к написанию многотомной "Истории российского революционного движения", сыгравшего огромную роль в мировой истории.

Академик И. И. Минц, В. Я. Гросул

⁴ Отдел письменных источников Государственного исторического музея, ф. 117, д. 176, л. 59 об.

Постоянный адрес данной публикации: