В целях широкого обмена мнений и установления единой точки зрения по некоторым принципиальным вопросам истории Средней Азии и Казахстана в Ташкенте состоялась объединенная научная сессия, созванная Академией наук СССР, академиями среднеазиатских республик и Казахстана. Сессия заседала с 30 января по 6 февраля 1954 года. В ее работе приняли участие ученые Москвы, Ленинграда, Средней Азии, Казахстана, Азербайджанской, Татарской и Дагестанской республик. Сессия вызвала большой интерес широкой общественности. На ее заседаниях присутствовали многочисленные представители партийного и советского актива, учителя, студенты, писатели, журналисты.

Повестка дня сессии включала пять вопросов: сущность патриархально-феодальных отношений у кочевых народов Средней Азии и Казахстана; формирование буржуазных наций в Средней Азии и Казахстане; реакционная сущность и предательская антинародная роль панисламизма и пантюркизма; характер восстания 1916 г. в Средней Азии и Казахстане; периодизация досоветской истории народов Средней Азии и Казахстана. Основные материалы (доклады и содоклады) были изданы и распространены среди участников перед открытием сессии. На открытии сессии выступил секретарь ЦК Коммунистической партии Узбекистана А. И. Ниязов.

С докладом по первому вопросу выступил д-р исторических наук Л. П. Потапов (АН СССР). Проблема патриархально-феодальных отношений у кочевых народов Средней Азии и Казахстана, сказал докладчик, до сих пор еще недостаточно разработана в исторической литературе. Дореволюционные историки утверждали, что у народов, занимавшихся кочевым скотоводством, общественный строй был родовым. Такое мнение получило распространение и в советской науке. Оно принесло немало вреда социалистическому строительству в Средней Азии и Казахстане, так как давало возможность утверждать, что, поскольку у казахов, киргизов, туркмен, алтайцев, хакасов, якутов и т. д. до революции господствовали родовые отношения, у них не было классов, эксплуатации и классовой борьбы.

Советские историки, этнографы, экономисты в своих исследованиях опровергли эту точку зрения и установили, что у кочевых народов Средней Азии и Казахстана господствовали феодальные отношения. Однако вопрос о характере этих отношений не может считаться вполне выясненным. Ведущая роль феодальной земельной собственности у кочевых народов не раскрыта на конкретно-историческом материале. Более того, некоторые исследователи вовсе отрицают значение этой собственности для кочевых народов.

Докладчик отметил, что главным средством производства у кочевников являлась земля - пастбища и кочевья, пахотные участки, охотничьи территории и т. п. Другим средством производства являлся скот. Скот рано стал частной собственностью. Уже с древних времен община кочевников по своему экономическому содержанию была не родовой, а сельской; она представляла собой объединение кочевников - частных собственников скота, ведших самостоятельное хозяйство, но связанных общей собственностью на кочевые пастбища, являвшиеся главным условием производства.

Наиболее ранней формой классовых отношений у кочевников было рабство. Однако оно не стало основой производства у большинства кочевников. Развитие классовых отношений в рамках кочевой аульной общины привело к возникновению феодальных отношений; эти отношения вполне сложились в империи Чингис-хана. Формирование феодальных отношений происходило на основе утверждения сословной и иерархической собственности кочевой аристократии на землю. Это выражалось в монопольном и

полном распоряжении феодалами всей землей; феодальная земельная собственность была замаскирована родовыми пережитками и общинным землепользованием.

Монополия земельной собственности в руках феодальной верхушки являлась экономической основой прикрепления рядовых скотоводов к кочевьям феодалов, основой личной зависимости кочевников. Именно на этой базе выросли различные формы и методы внеэкономического принуждения, при помощи которых феодал заставлял рядового скотовода, имевшего самостоятельное хозяйство, работать на себя. Л. П. Потапов указал, что феодальная земельная рента выступала у кочевых народов в специфической патриархальной форме. Патриархально-феодальные отношения представляли собой ранние формы феодальных отношений. Они возникли и развивались на основе экономических законов феодализма, но были облечены в патриархальную форму и переплетались с остатками дофеодальных патриархально-общинных отношений. Полукочевое скотоводческое хозяйство и кочевой образ жизни тормозили дальнейшее развитие феодальных отношений. В силу этого патриархально-феодальные отношения сохранились у ряда народностей вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции.

С содокладом по первому вопросу выступил кандидат исторических наук С. И. Ильясов (Киргизский филиал АН СССР), высказавший мнение, противоположное точке зрения докладчика. Считая, что главными средствами производства у кочевых народов были скот и пастбища, он отметил, что скот находился в частной собственности феодалов, в то время как земля была в общинной собственности рода и племени. Поскольку у феодалов-кочевников единственным средством производства, находившимся в их частной собственности, был скот, он и являлся в кочевых районах средством эксплуатации. С. И. Ильясов привел данные о патриархально-родовых пережитках у киргизов в конце XIX - начале XX в. и показал причины живучести этих пережитков у кочевников.

Аналогичная точка зрения о сущности патриархально-феодальных отношений у кочевых народов была высказана также кандидатом исторических наук В. Ф. Шахматовым и кандидатом экономических наук С. И. Толыбековым. Они утверждали, что основой феодальных отношений у кочевых народов являлась не земля, а скот.

В условиях кочевого скотоводства труд прилагается непосредственно не к земле, и, следовательно, земля служит не средством, а лишь условием производства.

Большинство выступавших поддержало точку зрения докладчика. Д-р исторических наук А. К. Каррыев, кандидаты экономических наук Н. Е. Омелин и В. С. Батраков, кандидат юридических наук А. Е. Еренов, кандидат исторических наук И. Я. Златкин, Т. А. Жданко, М. Б. Ахинжанов, Н. Г. Аполлова, А. Б. Турсунбаев и другие подчеркнули в своих выступлениях, что кочевым народам свойственны общие закономерности общественно-экономического развития, что у народов Средней Азии и Казахстана, как и у других народов, экономической основой феодальных отношений являлась собственность на землю. Участники дискуссии указали, что рядовой кочевник-скотовод затрачивает огромный труд не только на уход за скотом, но и на то, чтобы обеспечить корм ему, особенно в зимних условиях. Отмечалась также ошибочность мнения, будто право феодалов распоряжаться пастбищами не есть право собственности на эти пастбища.

Многие товарищи дополнили и уточнили положения докладчика о том, что собственность на землю являлась основой феодализма и у кочевых народов. А. К. Каррыев и М. Б. Ахинжанов показали, что в условиях Средней Азии и Казахстана немаловажное значение для развития феодальных отношений у кочевых народов имела собственность на воду. Н. Е. Омелин, В. С. Батраков, А. Е. Еренов, А. Б. Турсунбаев, Н. Г. Аполлова и др. привели дополнительные данные об узурпации и монополизации кочевой знатью общинных пастбищ и поставили вопрос об этапах развития феодальной собственности на землю у кочевых народов.

Н. Е. Омелин и В. С. Батраков высказали сомнение в правильности определения патриархально-феодальных отношений как ранней формы феодализма. По их мнению, патриархально-феодальные отношения существовали у кочевых народов и в период развитого феодализма. В. С. Батраков, ссылаясь на то, что кочевые районы Средней и Центральной Азии нельзя рассматривать изолированно от земледельческих районов, не согласился с выводом докладчика, что рабство не стало основой производства у большинства кочевников. Это утверждение В. С. Батракова вызвало, в. свою очередь, возражение кандидата юридических наук С. З. Зиманова.

Обсуждение вопроса о сущности патриархально-феодальных отношений у кочевых народов Средней Азии и Казахстана показало большое теоретическое значение этой проблемы для изучения истории народов Средней Азии и Казахстана и вместе с тем наличие противоположных точек зрения. Несмотря на то, что многие участники конференции пришли к выводу, что основой феодализма у кочевников, как и у других народов, являлась феодальная собственность на землю, которая реализовалась в различных специфических формах присвоения земельной ренты, вопрос этот нуждается в дальнейшей разработке.

Действительный член Академии наук Таджикской ССР, д-р исторических наук Б. Г. Гафуров в докладе "О реакционной сущности панисламизма и пантюркизма" подробно охарактеризовал классовую природу панисламизма и пантюркизма и показал, что эта реакционная идеология всегда была направлена против интересов широких народных масс. В настоящее время американский империализм всемерно стремится использовать эту реакционную идеологию в своих захватнических целях. Выдавая себя за поборников интересов мусульман, агрессивные круги США и Англии сколачивают военные блоки на Ближнем и Среднем Востоке и разжигают национальную рознь, чтобы подавить национально-освободительное движение. Всячески поощряя идеи "священной войны", американские и другие империалисты оказывают всемерную поддержку попыткам панисламистов создать космополитическое государство Исламистам, чтобы таким путем сохранить колониальный гнет и подчинить мусульманские государства американскому империализму.

Вскрывая антинародную сущность пантюркизма, Б. Г. Гафуров отметил, что правители Турции, проводя реакционную проамериканскую политику, усердно поощряют националистов и религиозных фанатиков. Расистскими бреднями о "превосходстве" турок над другими народами, проживающими в Турции и за ее пределами, пантюркисты пытаются "теоретически" обосновать свои планы создания "великого Турана" за счет отторжения территории Советского Союза.

Б. Г. Гафуров отметил, что в нашей стране разгромлена антинародная идеология пантюркизма, панисламизма, буржуазного национализма. Но пережитки капитализма в сознании людей, особенно националистические пережитки, далеко еще не изжиты. Капиталистические государства всячески стремятся оживить их. Поэтому борьба с буржуазным национализмом, с носителями враждебных нам идеологий панисламизма, пантюркизма и паниранизма приобретает актуальное значение; следует усилить интернациональное воспитание трудящихся, крепить дружбу народов СССР.

Член-корреспондент АН Узб. ССР, д-р философских наук И. М. Муминов подробно остановился в своем выступлении на классовой природе джадидизма. Отметив, что джадиды были носителями и пропагандистами панисламизма и пантюркизма в дореволюционном Узбекистане, И. М. Муминов показал на конкретных примерах антинародные основы их идеологии. Кандидаты юридических наук М. С. Сапаргалиев и Х. О. Хашаев, кандидаты исторических наук З. З. Абдулаев, Х. Г. Гимади и другие привели дополнительные факты из жизни народов Казахстана, Кавказа и Поволжья, раскрывающие предательскую роль панисламистов и памтюркистов в прошлом и настоящем.

Кандидат исторических наук А. С. Тверитинова показала антинародную сущность и реакционную роль пантюркизма в Турции. Пантюркизм был и остается средством угнетения турецкого народа господствующими классами, средством маскировки политики национал-предательства и усиления колониальной зависимости Турции от мирового империализма. Профессор, д-р биологических наук Л. В. Ошанин на антропологическом материале разоблачил расистские измышления пантюркистов о расовом турецком единстве и общности антропологического происхождения различных тюркских народов Европы и Азии.

Кандидаты исторических наук Е. А. Беляев, Г. Л. Бондаревский и М. Г. Пикулин охарактеризовали панисламизм как наиболее реакционную форму буржуазного национализма. Они сообщили много данных, характеризующих реакционные действия панисламистских организаций за границей и борьбу против панисламизма прогрессивной общественности стран зарубежного Востока. Разоблачению реакционного характера паниранизма посвятил свое выступление кандидат филологических наук З. Г. Ризаев.

Объединенная сессия указала, что одной из важнейших задач советских историков является создание научно-исследовательских работ, разоблачающих реакционную, антинародную сущность идеологии панисламизма, пантюркизма и паниранизма.

В докладе "К вопросу о формировании узбекской буржуазной нации", сделанном на сессии кандидатом исторических наук М. Г. Вахабовым, был выдвинут тезис о том, что процесс национального оформления узбеков начался после присоединения Узбекистана к России. Однако, по мнению докладчика, процесс создания буржуазных наций в силу слабого развития капитализма не завершился к Октябрьской революции. Докладчик на конкретном материале проследил развитие каждого из четырех признаков нации у узбеков. В конце XIX в. началось разрушение феодальной замкнутости, происходили образование единого национального рынка и территориальная, консолидация. Усиление экономической, политической и культурной роли таких городов, как Ташкент, Коканд, Самарканд и др., привело к выдвижению на первый план диалектов этих областей; наметилась диалектная основа будущего общего национального языка. Однако, по мнению М. Г. Вахабова, в дореволюционный период "ни один из признаков нации не сложился у узбеков полностью.

Кандидат исторических наук А. Н. Нусупбеков в докладе "К вопросу о формировании казахской буржуазной нации" уделил основное внимание вопросу образования устойчивой экономической общности у казахов. Рассмотрев ряд материалов, докладчик пришел к выводу, что в Казахстане после присоединения к России, в конце XIX - начале XX в., под влиянием передовой русской экономики на основе развития капиталистических отношений складывалась экономическая общность, а также общность национального языка, территории и культуры, происходила консолидация казахов в буржуазную нацию. Однако вплоть до победы Великой Октябрьской социалистической революции в Казахстане господствовали патриархально-феодальные отношения и казахский народ не успел пройти периода капиталистического развития. Поэтому, по мнению докладчика, процесс образования казахской буржуазной нации к этому времени не был завершен.

Часть выступавших согласилась с положениями, выдвинутыми докладчиками. Был сделан и ряд критических замечаний по докладам. Доктор философских наук А. М. Богоутдинов не согласился с утверждением М. Г. Вахабова, что в дореволюционный период не завершились территориальная консолидация, образование единого национального языка и создание культурной общности у узбеков. Кандидат философских наук Х. Русалев высказал мнение, что хотя процесс формирования узбекской буржуазной нации не завершился, однако общность языка и территории у узбеков уже существовала в дореволюционный период. В интересных выступлениях д-ра филологических наук В. В. Решетова и кандидата: филологических наук О. А. Сухаревой был приведен значительный лингвистический и этнографический материал, подтверждающий основные положения докладчика об уровне развития языковой и культурной общности у узбеков в дореволюционный период.

Кандидаты, исторических наук А. Ф. Якунин, Ч. О. Овезбердыев, К. С. Сабиров, Р. А. Абдушукуров, д-р юридических наук С. А. Раджабов и другие отстаивали другую точку зрения: они утверждали, что процесс формирования буржуазных наций у узбеков и казахов к моменту Октябрьской революции в основном завершился, и все четыре признака нации были налицо, хотя находились на разных стадиях развития. По мнению кандидата экономических наук А. А, Аминова, узбеки Туркестана в основном сложились в нацию в дооктябрьский период, но по своей национальной консолидации, экономической и культурной зрелости были более отсталыми по сравнению с такими нациями, как русская, украинская, грузинская и др.

Дискуссия, развернувшаяся на сессии, свидетельствует о своевременности постановки вопроса о формировании буржуазных наций в Казахстане и Узбекистане. Исчерпывающее изучение этого вопроса требует совместного участия в научной работе историков, экономистов, лингвистов, этнографов и философов.

В истории народов Средней Азии и Казахстана важное место занимают события, связанные с восстанием 1916 года. Между тем вопрос о характере и движущих силах восстания до последнего времени не получил исчерпывающего освещения с марксистско-ленинских позиций. Некоторые историки (например, Ю. Тарасов, автор статьи "О характере движения 1916 года в Туркмении", журнал "Вопросы истории". 1951, N 9) считают, что восстание 1916 г. носило буржуазно-националистический, антинародный и антирусский характер. Другие историки, характеризуя восстание 1916 г. в целом как прогрессивное, национально-освободительное, преувеличивали, однако, степень его организованности, политической зрело-

сти и сознательности, а также игнорировали некоторые специфические особенности восстания. На сессии с докладом о характере восстания 1916 г. выступил канд. исторических наук Х. Т. Турсунов. Содоклады сделали кандидаты исторических наук Т. Е. Елеуов, А. Г. Зимма и П. А. Ковалев.

Докладчик и содокладчики оценили восстание в целом как национально-освободительное, массовое, антиколониальное, направленное против царского самодержавия и отчасти против феодально-байских элементов, против империалистической войны. Основной движущей силой восстания являлись массы трудового крестьянства, а также городская беднота. Восстанию были присущи черты крестьянских выступлений: стихийность, неорганизованность, раздробленность, отсутствие централизованного руководства, локальный характер. Все это предопределило его поражение. Докладчик и содокладчики уделили большое внимание рассмотрению попыток буржуазно-националистических и феодально-клерикальных элементов, подстрекаемых агентурой иностранных разведок - германской и турецкой, взять руководство восстанием в свои руки и спровоцировать антирусские, феодально-монархические и религиозно-националистические выступления под лозунгом газавата, чтобы отторгнуть Среднюю Азию и Казахстан от России и включить их в сферу влияния иностранных государств. В отдельных, преимущественно отсталых экономических районах, где наиболее прочно сохранялись патриархально-феодальные отношения, реакционным элементам удалось добиться некоторого успеха. Но за исключением отдельных районов реакционные элементы не смогли придать восстанию 1916 г. панисламистский характер. Их попытки повести за собой широкие трудящиеся массы и втянуть их в борьбу против русского народа потерпели крах. Большинство трудящихся, участников событий 1916 г., не дало обмануть себя и пошло по пути освободительной борьбы, в ходе которой росло политическое классовое самосознание масс.

Выступавшие товарищи привели дополнительный фактический материал о восстании 1916 г., уточнили и развили некоторые положения, выдвинутые докладчиком и содокладчиками.

На сессии высказывалась и другая точка зрения. По мнению кандидата исторических наук А. П. Савицкого, в 1916 г. произошли различные по своему характеру события, и определение восстания 1916 г. в целом как прогрессивного, национально-освободительного неправильно. Кандидат исторических наук Т. Н. Колесникова утверждала, что события 1916 г. вообще нельзя рассматривать в подавляющем большинстве районов как восстание. По ее мнению, это были народные стихийные, единичные и разрозненные волнения, которые имели прогрессивный, антицаристский, антиимпериалистический характер. Лишь в некоторых районах произошли вооруженные восстания, подготовленные иностранными разведками и местными панисламистскими элементами и носившие реакционный характер.

Многие участники дискуссии приводили материалы о том, что в отдельных районах (в некоторых волостях на юге Семиречья, частично в районах Джизакского уезда, на Гюргене, у Теджена и др.) байско-феодальной реакционной верхушке действительно удалось повести за собой посредством обмана и принуждения часть отсталого, темного населения, однако в подавляющем большинстве районов восстание носило прогрессивный, революционный, народно-освободительный характер и было направлено своим острием против царского самодержавия, отчасти против феодально-байских элементов.

На сессии отмечалось, что работа по изучению восстания 1916 г. за последние годы недостаточно продвинулась вперед; слабо изучаются архивные материалы, собранные документы рассматриваются бегло и поверхностно. Некоторые историки ограничиваются преимущественно пересказом ранее опубликованных материалов. Особенно слабо изучены материалы по истории антифеодальных выступлений во время восстания 1916 года. Сессия в своих решениях указала на необходимость дальнейшего углубленного изучения событий 1916 г. в Средней Азии и Казахстане, издания соответствующих монографических работ и сборников документов.

Одно из центральных мест в работе сессии заняло обсуждение вопросов периодизации истории народов Средней Азии и Казахстана в досоветскую эпоху. Доклад на эту тему сделал чл. -корр. АН Тадж. ССР И. С. Брагинский. С содокладами выступили чл. -корр. АН Узб. ССР Р. Н. Набиев, доктор исторических наук С. Н. Покровский, кандидаты исторических наук А. А. Росляков, А. К. Кибиров и Г. Ф. Дахшлейгер. Докладчик указал, что у историков имеются значительные расхождения по вопросам периодизации (например, позднего средне-

вековья и нового времени). Имеются неясности в вопросах о хронологических гранях эпохи рабства, феодального общества и т. п. И. С. Брагинский отметил, что при установлении граней перехода от одной общественно-экономической формации к другой нередко недооценивается роль коренных изменений в производительных силах. При установлении периодизации недостаточно учитывается активная роль народных масс в переходе от одной формации к другой. Основополагающие указания классиков марксизма-ленинизма о роли классовой борьбы в развитии общества не стали еще в должной мере ключом к анализу исторического процесса. Необходимо уточнить основные вехи периодизации дооктябрьской истории народов Средней Азии и Казахстана с учетом специфики и характерных черт их развития.

По вопросу о периодизации выступило 22 участника сессии. Они высказали много ценных соображений по уточнению периодизации дооктябрьской истории народов Средней Азии и Казахстана. Доклад И. С. Брагинского подвергся серьезной критике со стороны многих участников дискуссии. Кандидат исторических наук А. М. Беленицкий отметил, что этот доклад мало внес нового в разработку важнейшей проблемы периодизации истории народов Средней Азии, что он основан на старых источниках и устаревшей литературе. Отдельные товарищи предлагали свои конкретные схемы периодизации. Некоторые из участников дискуссии (чл. -корр. АН СССР Е. М. Жуков и др.) указывали на опасность подмены марксистско-ленинской периодизации, основанной на глубоком и всестороннем изучении конкретно-исторического материала, абстрактными социологическими схемами. Чл. -корр. АН СССР С. П. Толстов сказал, что у отдельных исследователей имеется тенденция переоценивать специфику условий исторического развития того или иного народа. Участники обсуждения подчеркнули необходимость уточнить не только хронологические границы, но и терминологию периодизации феодализма. Такие термины, как "ранний", "развитый", "поздний" феодализм, весьма неопределенны. Детально была обсуждена правомерность термина "период упадка феодализма". Этим термином исследователи называют длительный период - с XVI до середины XIX века. Р. Н. Набиев, В. Я. Непомнин, В. А. Шишкин и другие товарищи указывали, что следует различать упадок феодализма как общественно-экономической формации, который происходил оттого, что все более возрастало несоответствие между характером новых производительных сил и старыми производственными отношениями, от временных хозяйственных и политических кризисов, которые имели место в рамках феодальной формации на различных стадиях ее развития.

Обсуждение показало, что в результате исследовательской работы и научных дискуссий советские историки разоблачили расистские концепции буржуазных фальсификаторов истории о якобы принципиальном различии путей исторического развития Запада и Востока, об "универсальном феодализме" и извечной отсталости восточных стран. Народы Средней Азии и Казахстана, как и другие народы Востока, развиваются на основе общих исторических закономерностей, раскрытых и обоснованных марксистско-ленинской теорией. Периодизация истории народов Средней Азии и Казахстана, как составная часть общей периодизации истории народов СССР, должна учитывать последовательную смену общественно-экономических формаций. Вместе с тем она должна учитывать специфические черты и условия развития отдельных народов. Дальнейшей разработке периодизации препятствует недостаточная изученность конкретного исторического материала по ряду узловых вопросов истории народов Средней Азии и Казахстана. Необходимо дальнейшее глубокое изучение источников и изыскание новых документальных материалов и памятников материальной культуры.

Итоги сессии были подведены в выступлении директора Института истории АН СССР, д-ра исторических наук А. Л. Сидорова. В этом выступлении было отмечено, что сессия прошла в обстановке большой творческой активности и показала возрастающий интерес широкой советской общественности среднеазиатских республик к проблемам исторической науки, к изучению прошлого народов Средней Азии и Казахстана. Благодаря заботам партии на местах растут квалифицированные кадры историков-марксистов. Сессия помогла объединить силы историков центра и периферии для решения важных научных проблем. Вместе с тем сессия вскрыла и слабые стороны работы историков, наличие в их исследованиях элементов фактологии, догматизма и начетничества. А. Л. Сидоров отметил, что отдельные историки (например, защитники

"теории" существования феодализма у кочевых племен без собственности феодалов на землю) вследствие недостаточно глубокой теоретической подготовки и некритического отношения к наследию буржуазной науки становятся на неправильные позиции.

Объединенная научная сессия, посвященная истории Средней Азии и Казахстана в дооктябрьский период, вынесла решение, в котором указала на необходимость сосредоточить усилия научных коллективов на разработке основных исторических проблем, уделить особое внимание вопросам экономического развития, выяснению роли народных масс в истории, глубокому раскрытию прогрессивного значения присоединения Средней Азии и Казахстана к России, изучению исторических корней дружбы между народами нашей страны; сессия подчеркнула, что необходимо поднять уровень марксистско-ленинской подготовки специалистов по истории Средней Азии и Казахстана; обратить особое внимание на развертывание научной критики и самокритики; шире практиковать обсуждение трудов по истории народов Средней Азии и Казахстана. Сессия предложила усилить борьбу с враждебной идеологией, в первую очередь с панисламизмом, пантюркизмом и паниранизмом, с пережитками буржуазного национализма; решительно разоблачать американских, английских, турецких и других фальсификаторов истории народов Средней Азии и Казахстана.

Сессия высказалась за систематическую публикацию рукописей и архивных документов по важнейшим вопросам истории Средней Азии и Казахстана (в первую очередь издание сборников документов, посвященных прогрессивному значению присоединения Средней Азии и Казахстана к России, 50-летию революции 1905 - 1907 гг., 40-летию Великой Октябрьской социалистической революции), за установление более тесных связей как между институтами истории республик Средней Азии и Казахстана, так и между этими институтами и соответствующими учреждениями Академии наук СССР, за совместную разработку общих проблем, совместное издание научных трудов и сборников документов, обмен печатной продукцией и научной информацией, взаимное рецензирование научных работ.

*

Редакция журнала отмечает, что научные сессии по истории народов СССР, прошедшие за последние два года в Белоруссии, Прибалтике, Средней Азии и Закавказье, справедливо вызвали большой интерес широкой научной общественности. Они способствовали укреплению творческих связей ученых республик Советского Союза и ярко продемонстрировали их растущее творческое содружество. Особенно важны и необходимы научные сессии историков советских республик, исторические судьбы которых тесно связаны. Такого рода сессия и была проведена в Ташкенте в начале 1954 года.

Ознакомление с материалами научной сессии по истории Средней Азии и Казахстана показывает, что эта сессия проделала значительную работу, рассмотрев такие принципиально важные вопросы, как сущность патриархально-феодальных отношений у кочевых народов, реакционный характер пантюркизма и панисламизма, формирование буржуазных наций, характер восстания 1916 г., вопросы периодизации истории народов Средней Азии и Казахстана. Сессия показала значительный рост научных кадров в республиках Средней Азии и в Казахстане и способствовала выяснению вопросов, стоявших на повестке дня.

Вместе с тем, как это видно из выступлений участников сессии, в ее работе имели место недостатки, учесть которые необходимо при организации аналогичных научных сессий. Ряд товарищей выступал на сессии слишком общо, без привлечения новых конкретных фактов, без изучения архивных материалов. Споры нередко велись вокруг цитат и главным образом с помощью цитат, что придавало этим спорам иногда догматический, начетнический характер. Некоторые историки на сессии выдавали свои суждения за окончательные истины, а всякую критику своих положений или другие точки зрения объявляли антимарксистскими.

Решение, принятое сессией, в некоторых частях сформулировано слишком категорически. Правильно отмечая слабую изученность ряда вопросов, оно, тем не менее, безапелляционно утверждает правильность одной точки зрения и осуждает сторонников другой. Так, например, одну из точек зрения по вопросу сущности патриархально-феодальных отношений сессия безоговорочно объявила ошибочной, противоречащей марксистско-ленинскому учению об общественно-экономических формациях и не соответ-

ствующей историческим фактам. Слишком категорическими нам представляются и выводы, записанные в решениях сессии по вопросу о характере восстания 1916 года.

Такие категорические решения могут затруднить дальнейшее научное изучение малоисследованных исторических проблем и затормозить развитие исторической науки. Научные вопросы нельзя решать большинством голосов; подобная попытка может заглушить творческую инициативу историков. Общеизвестно, что наука не может развиваться и преуспевать без борьбы мнений, без свободы критики.

Следует отметать, что повестка дня сессии была перегружена.

Многие участники сессии высказали правильное пожелание о необходимости в непродолжительном времени созвать специальную научную сессию по истории советского общества.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - Ю. В. БРОМЛЕЙ, Б. В. ЛУНИН:

Комментарии: