Народно-освободительные движения, в том числе антифеодальные выступления крестьян времени позднего феодализма, неизменно привлекают внимание советских историков. Но не все стороны истории классовой борьбы исследуются равномерно, что отчасти объясняется неодинаковой степенью трудности их изучения. Среди отстающих в этом плане тем находится тема об идейном содержании крестьянской освободительной борьбы в период разложения феодальной системы, хотя и к ней исследователи проявляют интерес ¹ .

Сложность изучения этой стороны крестьянского движения более всего объясняется скудостью источников: крестьяне редко запечатлевали свои "кромольные" мысли на бумаге, передача же их посторонними для крестьян лицами, естественно, не внушает доверия. Но и "программные" документы самих крестьян прямо не раскрывают действительных целей и задач их движения. Таковы главные общие обстоятельства, которые затрудняют исследование идейной стороны крестьянских движений.

В этих условиях целесообразно рассмотреть ряд методических вопросов изучения предмета, чему и посвящена данная статья. Особое внимание при этом уделяется анализу крестьянского общественного мировоззрения в трудах В. И. Ленина.

Обильная документация относительно целей восстания, исходящая от его участников, находится в распоряжении исследователей Крестьянской войны 1773 - 1775 годов. Естественно, "программа" восстания предстает в том виде, как ее понимали руководители антикрепостнического движения. Теперь богатый комплекс "указов" и "манифестов" Е. И. Пугачева и его сподвижников пополнен и обобщен в изданиях, приуроченных к 200-летию Крестьянской войны 1773 - 1775 годов. Этот важнейший комплекс документов подвергся успешно выполненному источниковедческому исследованию ² . В результате мы располагаем редкой возможностью подробно ознакомиться с идейной основой народно-

¹ Пронштейн А. П. Об идеологии восставших во время крестьянских войн в России XVII-XVIII вв. В кн.: Актуальные проблемы науки. Ростов н/Д. 1967; Рахматуллин М. А. Проблема общественного сознания крестьянства в трудах В. И. Ленина. В кн.: Актуальные проблемы истории России эпохи феодализма. М. 1970; Черепнин Л. В. Об изучении крестьянских войн в России XVII-XVIII вв. (к теории проблемы). В кн.: Крестьянские войны в России XVII- XVIII веков: проблемы, поиски, решения. М. 1974; Мавродин В. В. По поводу характера и исторического значения крестьянских войн в России. Там же; Индова Е. И., Преображенский А. А., Тихонов Ю. А. Лозунги и требования участников крестьянских войн в России. Там же; Буганов В. И. Об идеологии участников крестьянских войн в России. - Вопросы истории, 1974, N 1.

² Документы ставки Е. И. Пугачева, повстанческих властей и учреждений. 1773 - 1774 гг М 1975; Овчинников Р. В. Манифесты и указы Е. И. Пугачева. М. 1980.

стр. 4

го движения, причем, не только в ее обобщенном виде, но и, что весьма важно, в ее поступательном развитии.

Выяснение прокламированной самими участниками антифеодальных выступлений "программы" является весьма важным этапом изучения последних. В этом сомнений быть не может. Но закономерен вопрос: допустимо ли при исследовании идейной стороны движений ограничиваться этим первым этапом работы, как это нередко и бывает на практике? Ведь сами участники движения не могли выразить истинного содержания своей борьбы, потому что осознание последнего определялось тем, насколько восставшие способны были понимать объективное положение вещей, оно зависело от точности их представлений о назревших потребностях и реальных возможностях для социального и политического развития в соответствующий исторический период. От такого понимания участники народно-освободительного движения эпохи позднего феодализма были бесконечно далеки. Оно возникло лишь тогда, когда во главе революционного процесса встала партия, руководимая научной теорией.

Предводители крестьянских антифеодальных выступлений в составленных ими текстах выразили свои представления о желаемом будущем, свои недостижимые тогда мечтания и утопии. Для нас эти надежды на будущее интересны и значительны, но они не раскрывают действительного содержания освободительной борьбы крестьян. Оно должно быть познано историком путем анализа. "Маркс умел выделять реальное прогрессивное содержание движения от его мишурных идеологических облачений", - писал В. И. Ленин ³ . Успех изучения идейной стороны крестьянских движений зависит от того, насколько историк будет обладать таким умением. Если соответствующей "очистительной" работы не проделать и ограничиться собиранием и систематизацией собственных лозунгов крестьян, то получится, что современный исследователь в трактовке содержания народного движения не возвысится над представлениями об этом самих крестьян.

Очень важно понять сущность и необходимость этого аналитического этапа исследования. О нем удачно сказано в коллективной статье "Некоторые проблемы истории крестьянства СССР дооктябрьского периода": "Важное значение имеет выявление субъективных и объективных моментов в народных движениях, анализ того, как надо их понимать и каково было их соотношение. Под субъективным, очевидно, надо понимать те непосредственные требования и призывы, с которыми выступали восставшие, их практическую деятельность в ходе движения... Под объективным же содержанием борьбы следует понимать те последствия, к которым, независимо от субъективных устремлений восставших, должно было привести практическое осуществление этих устремлений, то есть реальные общественные отношения, которые возникали или могли возникнуть в результате победы движения. Объективный смысл освободительной борьбы был, как правило, скрыт от ее участников и раскрывается лишь в процессе научного изучения". Как правильно говорится в той же статье, "субъективное и объективное в крестьянских движениях взаимосвязаны. Субъективные устремления возникают не на пустом месте, они являются отражением в сознании масс их объективного положения и классовых интересов" ⁴ .

В этих словах выражены существенные стороны ленинской методики анализа идейного содержания революционного движения для тех исторических эпох, когда идеологи движения не имели еще возможности на научной основе определять его цели. В эпоху феодализма субъ-

³ Ленин В. И. ПСС. Т. 10, с. 55.

⁴ История СССР, 1979, N 3, с. 64 - 65. Авторский коллектив: В. А. Александров, А. М. Анфимов, В. И. Буганов (руководитель), И. А. Булыгин, Л. В. Данилова, Е. И. Индова, Ю. А. Краснов, Т. В. Осипова, А. А. Преображенский.

стр. 5

ективные представления восставших крестьян о направлении и целях их освободительной борьбы были очень далеки от действительности - они многократно преувеличивали радикальность ожидаемых перемен. "Разве не естественно, - писал Ленин, - что идущие на борьбу миллионы, веками жившие в неслыханной темноте, нужде, нищете, грязи, заброшенности, забитости, преувеличивают вдесятеро плоды возможной победы?" ⁵ . Сказанное четко проявилось в период крестьянских войн в России. С одной стороны, самоотверженная борьба масс за полную ликвидацию феодальной системы и утверждение строя равных и свободных от эксплуатации крестьян-тружеников - это субъективная основа движения; с другой - фактическая невозможность в XVII-XVIII вв. разрушить в России феодализм как господствующую общественно-экономическую систему. Отсюда неизбежная ограниченность объективно возможных результатов восстаний.

Граница между утопическими надеждами восставших и реальной (объективной) сущностью их выступлений выявляется путем сопоставления целей движения, прокламируемых самими участниками освободительной борьбы, с назревшими потребностями общественного развития. Однако при ясности основ такого анализа проведение его на практике оказывается далеко не простым делом. В связи с этим полезно вспомнить один конкретный пример выяснения подлинного содержания общественного движения, независимо от того, как его понимали сами участники движения, проведенный Лениным. Речь идет об анализе экономического содержания народничества. Пусть сам исторический сюжет (народничество) далек от рассматриваемого здесь массового движения крестьян времени позднего феодализма, воспримем этот пример ленинского анализа в его общеметодологическом содержании.

Все народнические тексты показывают, что их авторы прежде всего руководствовались стремлением предохранить Россию от капитализма - даже протест против остатков феодализма и борьба с царизмом отходили на второй план перед этой всеопределяющей задачей. Революционные народники стояли за бесклассовый строй, за равенство и свободу всех - они были социалистами-утопистами. Однако Ленин доказал, что истинным объективным содержанием народничества было нечто прямо противоположное их собственному пониманию, а именно борьба за утверждение в России наиболее последовательного и наиболее динамически развивающегося капитализма американского типа. На этом примере видно, что различие между реальным содержанием движения и пониманием его целей самими участниками движения может быть очень большим, даже доходить до степени противоположения.

Народничество развивалось в то время, когда капитализм в России уже господствовал. Таким образом, народники были борцами "всего лишь" за иной вариант уже царившей в России эксплуататорской системы. Как писал Ленин, в задачу революционного движения на буржуазно-демократическом этапе входило поставить на место капитализма типа α капитализм типа β ⁶ . Тем не менее такое ограничение ни в коей мере не принижало значения революционной борьбы: совершить поворот капиталистического развития с одного пути на другой можно было лишь посредством всенародной революции, самоотверженной, чуждой всякому соглашательству деятельности вождей народных масс. Да и ни о каком "принижении" борьбы речи быть не может, коль скоро сопоставляются беспочвенные надежды на установление еще неблизкого социалистического строя с реальными возможностями общественно-политического развития, которые предоставляла эпоха.

⁵ Ленин В. И. ПСС. Т. 22, с. 120 - 121.

⁶ См. там же. Т. 47, с. 228,

стр. 6

Каким же путем восстанавливалось Лениным объективное содержание лозунгов, борьбы, несознаваемое самими авторами этих лозунгов? Ленин не раз цитировал слова Маркса: "Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того, что сам он о себе думает, точно таж же нельзя судить о подобной (т. е. революционной. - П. Р.) эпохе переворота по ее сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснить из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями" ⁷ . Свой анализ мировоззрения и революционной программы народников Ленин строил сообразно этим указаниям Маркса. Анализ производился путем сопоставления программы революционеров с реальными возможностями эпохи, на основании чего корректировались собственные представления участников движения относительно целей их борьбы. Именно в результате такого сопоставления выяснилось, что народники, будучи утопистами-социалистами, в действительности являлись идеологами последовательного капитализма.

Рассмотрим вопрос об идейной стороне антифеодальных выступлений крестьян в России времени позднего феодализма в свете ленинского анализа программы революционного народничества. Собственные намерения и чаяния крестьян уясняются для нас из манифестов, воззваний, прошений - всех документов, исходивших от самого крестьянства. К этой наиболее драгоценной части документации мы присоединяем, производя необходимую корректировку, сообщения о поводах народных выступлений, исходившие из антидемократического лагеря. Таков первый этап изучения, который знакомит нас со стремлениями и надеждами восстающих крестьян. Конечно, это знание чрезвычайно ценно для нас. Оно ценно не только потому, что знакомит с общественным мировоззрением крестьянства, но и потому, что позволяет перейти ко второму этапу исследования - к анализу содержания крестьянской освободительной борьбы.

Крестьяне мечтали об утверждении в результате их борьбы строя обеспеченных собственными средствами производства и свободных от экономического, личного и всякого иного вида угнетения тружеников. Эта утопическая для второй половины XVIII - начала XIX в. крестьянская "программа" - явление того же порядка, что и мечтания народников о переходе России к строю социализма в середине XIX века. Следующий шаг в исследовании - сопоставление крестьянского стремления к полному освобождению от феодального угнетения с предельными возможностями, какие предоставляла в этом направлении эпоха. Если иметь в виду время Крестьянской войны 1773 - 1775 гг., то тогда еще не существовало реальных возможностей для свержения феодально- крепостнического строя ⁸ . Этим ограничивались возможные результаты массового движения: они не могли выйти за пределы внутриформационных сдвигов.

Хотя такой исход по сравнению с полным низвержением феодализма кажется более скромным, не следует недооценивать значимости возможных перемен в строе старой формации ⁹ . Из ленинского анализа содержания революционного процесса в России за весь XIX и начальные годы XX в., сводившегося к выяснению вопроса, какой тип капиталистического развития укрепится в стране, по аналогии можно заключить, что во второй половине XVIII в. перед освободительным движением стояла задача: на место феодализма типа α поставить феодализм типа β. Исследовательская задача историка не может ог-

⁷ Там же. Т. 26, с. 57, см. также т. 1, с. 136.

⁸ См. ЧерепнинЛ. В. Ук. соч., с. 8 - 9.

⁹ См. Буганов В. И., Преображенский А. А., Тихонов Ю. А. Эволюция феодализма в России. Социально- экономические проблемы. М. 1980.

стр. 7

раничиваться обнаружением и систематизацией собственных представлений крестьян об идеальном общественном устройстве, складывающихся в утопическую картину свободного, равноправного и имущественно обеспеченного для всех обитания в "мужицком царстве". Необходимо раскрыть соответствовавшие реальным возможностям эпохи и в принципе достижимые цели движения, сокрытые под утопической оболочкой.

Учитывая это, некоторые авторы порою указывают, что содержание крестьянских выступлений, в частности во время Крестьянской войны 1773 - 1775 гг., было буржуазно ¹⁰ . Такое определение трудно принять ввиду его бездоказанности и крайней неуточненности. Нередко для обоснования дается ссылка на слова Ленина: "Распространеннейший лозунг крестьянской массы, забитой и темной, но страстно ищущей света и счастья, - буржуазен". Однако из текста, предшествовавшего этим словам, видно, что, по мысли Ленина, подобное содержание требования свободы имело место "на почве современных, т. е. капиталистических, производственных отношений" ¹¹ . Это указание не дает возможности применять вывод, содержащийся в работе Ленина 1905 г., к анализу явлений 70-х годов XVIII века. Заметим, что данный пример истолкования реального содержания лозунгов народно-освободительной борьбы отчетливо демонстрирует ленинскую методику такого анализа: истинное содержание лозунгов движения раскрывается лишь при их проецировании на существовавшие и господствовавшие производственные отношения.

Итак, сделано весьма много для собирания и обобщения собственных высказываний участников Крестьянской войны 1773 - 1775 гг. о целях движения и о надеждах восставших на будущее общественное устройство. Но изучение этого крупнейшего антикрепостнического движения еще не вошло в заключительный этап научного анализа: выяснения реального объективного смысла этого движения. Пока об этом можно сказать лишь в самых общих чертах. Он заключался в форсировании эволюции существовавшего общественного строя, черты которой обозначены в известных словах Ленина: "Крепостное право при более широкой возможности развития обмена, торговых сношений все более и более разлагалось, и все более расширялся круг освобождения крестьянства" ¹² . Изменение степени зависимости массы крестьян от феодалов - важнейшее проявление эволюции феодализма как общественно-экономической формации. Модификация последней могла быть очень велика. Расширить и закрепить стихийно создающийся "круг освобождения крестьянства" - такова объективная цель и содержание его антикрепостнических выступлений в ту историческую эпоху, когда еще не сложились исторические предпосылки для свержения крепостничества. Это общее заключение должно конкретизироваться в ходе последующего анализа общественного строя эпохи.

Значительно то обстоятельство, что резкое усиление эксплуатации крестьянства помещиками в первой половине XIX в. не прерывало отмеченного Лениным постепенного обособления крестьянского хозяйства от помещичьего, о чем, в частности, говорит тот факт, что большой рост оброка как в абсолютных цифрах, так и по отношению к крестьянским доходам за время от конца XVIII до середины XIX в. сопрягался с ростом материальных ресурсов, которые оставались у крестьян после расчетов с помещиками ¹³ . Стимулы для антикрепостнической

¹⁰ Переход от феодализма к капитализму в России. Материалы Всесоюзной дискуссии. М. 1969, с. 207 - 208; Рындзюнский П. Г., Рахматуллин М. А. Некоторые итоги изучения Крестьянской войны в России 1773 - 1775 гг. - История СССР, 1972, N2, с. 87; Овчинников Р. В. Ук. соч., с. 265.

¹¹ Ленин В. И. ПСС. Т. 11, с. 101, 102.

¹² Там же. Т. 39, с. 76.

¹³ Рындзюнский П. Г. Утверждение капитализма в России. М. 1978, с. 57.

стр. 8

борьбы крестьянства и условия для ее успеха возрастали и усиливались в предреформенные десятилетия.

В начале XIX в. в России развернулось революционное движение, которое на втором этапе, разночинском, своей вершиной имело возникновение первой революционной ситуации. Это означало, что предпосылки к свержению феодально-абсолютистского строя созрели и соответственно преобразились реальные задачи и возможности массового освободительного движения в стране. Революционную ситуацию нельзя представить себе без революционного класса. В дореформенное время им могло быть в основном лишь крестьянство.

В эпоху подготавлявшейся буржуазно-демократической революции идейное содержание крестьянского движения обогащалось. С течением времени сама масса крестьян становилась многообразнее. В советской литературе ставился вопрос о влиянии дифференциации крестьян на их антикрепостническую борьбу ¹⁴ . Справедливо сказано, что "вопросы классовой борьбы нельзя изучать как совокупность самих проявлений этой борьбы, в отрыве от анализа ее социально-экономических предпосылок" ¹⁵ . Отсюда уясняется значимость исследований крестьянских движений по материалам вотчинных архивов. Они при достаточной их полноте всесторонне раскрывают лицо каждого участника таких выступлений: его хозяйство, взаимоотношения с односельчанами и помещиком и в других отношениях. Стала известной особая роль, которую играли в крестьянском движении XIX в. возвратившиеся из армии солдаты. В армию они отдавались обычно из числа бедняков либо "непослушных" крестьян по воле помещика или заправил сельского "мира", крестьян-богатеев. Пребывание в армии прививало им чувство коллективизма, делало их просвещеннее и отважнее. Возвращаясь в родные места, бывшие солдаты старались удовлетворять свое чувство мести. Они воздействовали на мировоззрение односельчан, активизировали их ¹⁶ . Старую крестьянскую психологию также постепенно разрушало растущее в XIX в. отходничество.

Следовательно, идейное" содержание крестьянской антикрепостнической борьбы разнообразилось и обогащалось. Этому содействовали и бурные события политической жизни страны первой половины XIX века. Нельзя сказать, что эволюция политического содержания крестьянской освободительной борьбы в конце XVIII и первой половины XIX в. не исследовалась советскими историками. Значительным достижением является рассмотрение Отечественной войны 1812 г. в плане истории освободительного движения ¹⁷ . Просвещающее влияние на народ борьбы с вторгшимися в Россию интервентами заключалось в том, что тогда жителями России с особой ясностью осознавалось, что действительными субъектами истории и вершителями судеб Отчизны являются мил-

¹⁴ Кахк Ю. Ю. Некоторые общие проблемы истории классовой борьбы частновладельческих крестьян в период разложения и кризиса феодальной формации. В кн.: Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1958. Таллин. 1959; Рахматуллин М. А. К вопросу о влиянии расслоения крестьянства на характер его борьбы (20-гг. XIX в.). - История СССР, 1970, N 4; Крутиков В. И. Некоторые вопросы истории крестьянского движения в России в период разложения и кризиса крепостничества. В кн.: Из истории Тульского края. Тула. 1972.

¹⁵ Ковальченко И. Д., Сахаров А. М. Итоги и задачи изучения аграрной истории России в современной советской историографии. В кн.: Сельское хозяйство и крестьянство России в современной советской историографии (Материалы XVI сессии симпозиума по изучению проблем аграрной истории). Кишинев. 1977, с. 84.

¹⁶ См. Линков Я. И. Очерки истории крестьянского движения в России в 1825 - 1861 гг. М. 1952, с. 188.

¹⁷ Окунь С. Б. Русский народ и Отечественная война 1812 года. - История СССР, 1962, N 4; Игнатович И. И. Крестьянское движение в России в первой четверти XIX века. М. 1963; КавтарадзеГ. А. Крестьянский "мир" и царская власть в сознании помещичьих крестьян (конец XVIII в. - 1861 г.). Л. 1972 (автореф. канд. дисс.); Бабкин В. И. Специфика классовой борьбы в период Отечественной войны 1812г. - История СССР, 1972, N 2.

стр. 9

лионы "простых" людей из народа. Это осознавали не только непосредственные участники войны, но и масса людей за пределами этого круга-. Это было не кратковременное впечатление современников - оно навсегда утвердилось в народном сознании, поднимая его На новую ступень.

Но пути политического воспитания и просвещения народов России в первой половине XIX в. не исчерпываются влиянием войны 1812 г., - они были многообразны.

Общепризнано, что, борясь со своими классовыми врагами, крестьяне в своей основной массе не поднимались до мысли о необходимости уничтожения царизма. Они отделяли царя от помещиков и капиталистов, даже противопоставляли его им, считали царя своим потенциальным союзником и покровителем. О крестьянском монархизме у нас пишут часто, однако исчерпывающий анализ этого явления, по существу, отсутствует. Обычно крестьянский наивный монархизм описывается слишком обще, неисторично, расплывчато. В этом плане более обстоятельно изучено время крестьянских войн XVII-XVIII веков. Выяснено, что царистские иллюзии со временем приобретали различное конкретное выражение, а после Крестьянской войны 1773 - 1775 гг. постепенно ослабевали ¹⁸ .

Относительно удельного веса наивного монархизма в системе политических воззрений крестьянства в литературе существуют преувеличения. Говоря о надеждах крестьян на царя, забывают сказать; что эта особенность крестьянского общественно-политического сознания относилась к кругу их "предрассудков", а не к их "рассудку" ¹⁹ . Забывается также, что вера в царя была преходяща, что были слои и группы в крестьянстве, которые не разделяли этой веры, и, следовательно, она не была непременной спутницей крестьянского движения. В литературе о крестьянской освободительной борьбе порою преувеличивается влияние монархизма на общественное мировоззрение крестьянства. Например, утверждается, что крестьяне свои антифеодальные выступления, признание их закономерности ставили в зависимость от понимания ими царской воли, т. е. по их собственным представлениям, действовали в своей антикрепостнической борьбе как якобы исполнители царских велений. Однако такие утверждения основываются, как правило, лишь на придании прямого значения обычным формам обращения в прошениях к властям "подданных", в том числе в прошениях "на высочайшее имя", формам, которые подсказывались соображениями самих просителей о необходимости самоуничижения для большей действенности ходатайств или предписывались официальными правилами подачи прошений.

В подходе к вопросу о крестьянском монархизме необходимо придерживаться известного правила: оценивать достижения в развитии общественного сознания в сравнении с уровнем не последующего, а предшествовавшего этапа, т. е. судить о нем исторически, принимая во внимание те пределы в развитии сознательности, которые ставились ему эпохой. Чтобы в этом отношении войти в эпоху, которую мы изучаем, полезно вспомнить, что такие образованные деятели, как А. И. Герцен, Н. П. Огарев, М. А. Бакунин, в своих замыслах немало места оставляли монархистским надеждам: превратить Александра II в "царя земского" ²⁰ . Отсюда видно, что своеобразный монархизм был

¹⁸ Пионтковский С. А. Крестьянские выступления 1775 - 1795 гг. по данным Тайной экспедиции. - Историк-марксист, 1935, кн. 10 Сивков К. В. Самозванчество в России в последней трети XVIII в. - Исторические записки, 1950, кн. 31.

¹⁹ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 7, с. 283.

²⁰ См., напр., Огарев Н. П. Избранные социально-политические и философские произведения. Т. I. М. 1952, с. 570; Бакунин М. А. Избранные сочинения. Т. 3. Пг. 1920, с. 89 - 90.

стр. 10

распространенной чертой политической идеологии: на буржуазно-демократическом этапе революционного движения он захватывал деятелей этого движения на всех уровнях их просвещенности (такое наблюдалось не только в России, но и повсеместно). Если мы ограниченно говорим о наивном монархизме революционной интеллигенции, то не больше ли оснований имеется к тому при истолковании идеологии только что пробуждающихся к политической деятельности народных масс?

Признавая наивный монархизм характерной чертой крестьянского движения, мы не должны упускать из виду противостоящие ему черты крестьянской идеологии, и в том числе прямые отходы от веры в царя. На протяжении столетий в народной среде утверждался и развивался тезис о "самовластном человеке". Начальные этапы истории этого учения обстоятельно исследованы в работах А. И. Клибанова ²¹ . Тезис о самовластии имел не только социальное, но и политическое звучание. Со временем это определилось с достаточной ясностью. Одно из проявлений вольномыслия среди крестьян Тамбовского края в 60-х годах XVIII в. провозглашало, что "самовластным" (а такими должны стать все люди) гражданские законы не нужны, потому что каждый человек несёт в себе определяющие его поведение нравственные начала. Таков был основной смысл концепции тамбовских крестьян-вольнодумцев ²² . Нетрудно видеть, что всякому принуждению извне тут нет места, значит, и нет места и самодержцу, потому что определяющая его функция - повелевать людьми.

По-иному развивалась мысль о гражданско-политическом устройстве в своеобразной организации беглых, в том числе помещичьих, крестьян, которая охватила почти всю северную половину Европейской России. Укрываясь от властей, немало приверженцев этой организации, получившей выразительное название "бегунов" (это было одно из ответвлений старообрядчества), перебралось в глухие места Урала, Севера, Сибири. Основное ядро бегунства состояло из пауперизированных крестьян, деревенское хозяйство которых было разорено и которые не нашли себе надежных заработков в городах или в каких-либо вообще неземледельческих промыслах. Призыв к бегству и жительству в условной "пустыне" расшифровывался идеологами движения как проявление протеста против крепостничества и условий существования в капиталистическом городе. Главными лозунгами движения были отказ от записи в ревизию, от паспортного учета, от обладания собственностью, от подчинения помещикам и всякого рода властям, непризнание царя и власти царя над народом.

Суждения бегунов о надлежащем государственном устройстве были различны. Например, один из главарей движения, Ф. И. Кривой, дошел до мысли, что государством "заведовать и управлять должен один большак" ²³ . Большак - это выдвинутый самим народом организатор и правитель, первый среди равных. Он управляет лишь постольку, поскольку оправдывает свое выдвижение на этот пост. Ясно, что институт большака противоположен институту самодержавия, т. е. правления лица, поставленного на это "неземной силой" или в силу престолонаследия. Напомним, что Ленин, определяя позицию Л. Н. Толстого, противопоставил "крестьянское стремление" к перестройке всех основ жизни "христианскому анархизму", к которому иногда присоединяли систему взглядов Толстого, а вместе с тем и кре-

²¹ Клибанов А. И. "Самобытийная ересь" (Из истории русского свободомыслия конца XV - первой половины XVI вв.). В кн.: Вопросы истории религии и атеизма. Сб. 4. М. 1956; его же. Реформационные движения в России в XIV - первой половине XVI вв. М. 1960, гл. 3.

²² См. Рындзюнский П. Г. Антицерковное движение в Тамбовском крае в 60-х годах XVIII века. В кн.: Вопросы истории религии и атеизма. Сб. 2. М. 1954.

²³ Рындзюнский П. Г. Городское гражданство дореформенной России. М. 1958, с. 485.

стр. 11

стьянства ²⁴ . И бегунство издавна было принято толковать как одно из проявлений "христианского анархизма" ²⁵ . Приведенные выше слова одного из руководителей этого направления показывают, насколько неосновательно такое истолкование сущности бегунства.

Вера крестьян в царя явилась результатом их неумения быть последовательными в своем глубоком демократизме; она противоречила самим основаниям "программы" их освободительной борьбы. Дворянское землевладение - власть дворян над крестьянами - дворянское самодержавие - все это ступени лестницы, каждая из которых существовала лишь при том условии, что существовала предыдущая, на которую она могла опереться. Поскольку, победив, народная революция уничтожила бы дворянское землевладение и класс помещиков, постольку в послереволюционной обстановке дворянское самодержавие не могло бы иметь места.

Таким образом, крестьянский монархизм относится к тем "мишурным облачениям" крестьянской идеологии, которые историк обязан при анализе этой идеологии отделить от ее реального содержания. В связи с этим нельзя не привести вывода К. В. Чистова: "Правильная и широко распространенная в нашей науке формула "царистские иллюзии" (царистские настроения) должна применяться с большой осмотрительностью и точностью" ²⁶ .

В литературе порою встречаются попытки привлечь к объяснению надежд русских крестьян феодально-крепостнической эпохи на помощь царя и сохранения у них убежденности, что самодержец может быть их защитником, известные слова Маркса в его работе "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта" о французском парцелльном крестьянстве, бывшем опорой бонапартизма ²⁷ . При этом на характеристику русского крестьянства переносится обрисованное Марксом общественно-экономическое состояние французского крестьянства, уже свободного от феодальной зависимости ²⁸ . Ленин считал, что, "несмотря на различие форм землевладения, к русскому крестьянину вполне приложимо то, что говорит Маркс о мелком французском крестьянине" ²⁹ . Но здесь Ленин имел в виду деревенское население России пореформенного времени, когда существовали уже бывшие помещичьи, бывшие государственные крестьяне. Можно ли таким же образом сравнивать положение и общественно-политическое мировоззрение мелкого (парцелльного) крестьянства буржуазной Франции и крепостного крестьянства России? Думается, что без предварительного основательного изучения этого вопроса от такого сопоставления следует воздержаться ³⁰ .

Все идеологи революционного движения испытывали потребность обнаруживать единство своих взглядов с народными устремлениями и идеалами, потому что этим выявлялось, что революционеры заняты народным делом, что рано или поздно их программа будет принята народом. Такая потребность проявлялась даже у далекого от народа первого поколения русских революционеров - декабристов. "Народ мыслит, несмотря на свое глубокое молчание", - записал декабрист М. С. Лу-

²⁴ См. Ленин В. И. ПСС. Т. 17, с. 211.

²⁵ К сожалению, эта традиция сказалась и в обстоятельном исследовании: Чистов К. В. Русские народные социально-утопические легенды XVII-XIX вв. М. 1967, с. 242.

²⁶ Идеи социализма в русской классической литературе. Л. 1969, с. 43.

²⁷ Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 8, с. 207 - 208.

²⁸ См., напр., Федоров В. А. Крестьянское движение Центральной России 1800 - 1860. М. 1980, с. 158 - 159; Милов Л. В. Классовая борьба крепостного крестьянства России в XVII-XVIII вв. (Некоторые проблемы теории). - Вопросы истории, -1981, N 3.

²⁹ Ленин В. И. ПСС. Т. 3, с. 312, прим. 2.

³⁰ О Германии XVIII в. Ф. Энгельс писал: "Земледелие велось способом, который не был ни парцелляцией, ни крупным производством" (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 3, с. 182).

стр. 12

нин ³¹ . Стремление к осознанию своего единомыслия с народом с течением времени все усиливалось. Герцен так истолковал описанную им сцену встречи с сосланным в Сибирь духоборцем тоже сосланного туда декабриста Е. П. Оболенского. Духоборец сказал Оболенскому: "Мы вас ожидали, наших здесь много, надейтесь на нас, мы вас не выдадим". Духоборец оказал с риском для себя услугу декабристу: "...свои не считаются". Так, по словам Герцена, встретились разъединенные прежде друг от друга Россия помещичья, офицерская в лице декабриста и Русь "черная", крестьянская, в лице духоборца, - "обе сосланные, скованные, обе с топором за поясом, обе, опираясь на заступ и отирая пот с лица, взглянули друг на друга и узнали давно забытые родственные черты" ³² .

Сознание большой важности разработки вопроса о глубоких народных исторических корнях социалистических идей не оставляло Энгельса до конца его жизни ³³ . Для Ленина вопрос о проблесках политических воззрений в крестьянстве, о тяготении его к социалистическим идеалам непосредственно или через его идеолога Л. Н. Толстого имел первостепенное значение, поскольку разработка этого вопроса была важна для обоснования учения о революционном союзе рабочего класса и крестьянства.

Идеалы социализма, зревшие, в массах и проявлявшиеся в классовой борьбе, являются ценнейшими элементами идейного развития народов, свидетельством их вольного духа, растущего самосознания. Изучением зарубежного народного утопического социализма много занимались дореволюционные и советские историки. При этом не может не казаться странным, что та же область исторического знания относительно русского и других народов России остается слабо разработанной. В некоторой мере такая аномалия объясняется особой трудностью исследования народных социалистических утопий, обусловленной тем, что они большей частью развивались в лоне преследуемых вероучений, облекались в осложненную форму религиозно- оппозиционных движений. Однако в наиболее распространенных, демократических движениях такого рода религиозная оболочка легко отделяется от гражданского их содержания и последнее может изучаться обособленно без необходимости вникать в историко-религиозную тематику. Несомненно, "требование" к народному движению, чтобы оно было безрелигиозным, страдает крайней неисторичностью. Оно ведет к потере для нынешнего поколения людей больших идейных ценностей, созданных народом в прошлые времена.

Следует выразить сожаление по поводу имеющейся в нашей литературе нечеткости в терминологии, которая, между прочим, выражается в том, что понятие "народный утопический социализм" растворяется в более расплывчатом и аморфном понятии "народная социальная утопия". Но особую озабоченность вызывают обнаруживаемые в некоторых научных изданиях тенденции к отстранению крестьянства от процессов зарождения социалистической мысли, которые якобы имели место лишь в интеллигенции; порою даже высказывается сомнение в складывании у крестьян революционной идеологии. Так, в коллективной монографии "Идеи социализма в русской классической литературе" (Л. 1969), в первой ее главе под названием "Национальные истоки социально-утопических идей" написано: "Идеи утопического и научного социализма пришли в Россию из-за рубежа, однако вопрос о национальных традициях, содействовавших восприятию этих идей, далеко не

³¹ Лунин М. С. Сочинения и письма. Пг: 1923, с. 43.

³² Герцен А. И. Полн. собр. соч., Т. 9. Пг. 1920, с. 178.

³³ См. Гольман Л. И. Ф. Энгельс - историк социалистической мысли. В кн.: История социалистических учений. Вопросы историографии. М. 1977.

стр. 13

безразличен для историков общественной мысли" (стр. 19). В своей книге "История русского утопического социализма (от зарождения да 60-x годов XIX в)". (М. 1977) В. А. Малинин аналогично тому, как это сделано в упомянутом выше историко-литературном труде, отказывается видеть в народном сознании какие-либо системы утопического социализма. Признается лишь наличие задатков для их восприятия. "Программы будущего социально-экономического строя (даже в ее утопической форме) в революционной крестьянской идеологии еще не было, требования общественной собственности в них явно не выражены", - пишет В. И. Малинин (стр. 12).

Подобного рода скептические суждения о народных истоках утопического социализма в России порою связываются с без нужды осложненным решением вопроса о пределах понятия "утопический социализм" и с неоправданным сужением этого понятия ³⁴ . Вытекающая из этого чрезмерная "строгость" в оценке идейной жизни русского народа делает; его странным исключением в ряду других народов мира, у которых строй эксплуатации всегда порождал мечтания о свободном от эксплуатации общежительстве. Достаточно ясное определение социализма содержится в работах Ленина: "Социализмом называется протест и борьба против эксплуатации трудящегося, борьба, направленная на совершенное уничтожение этой эксплуатации" ³⁵ . "Наличность "хозяйничанья за чужой счет", наличность эксплуатации всегда будет порождать как в самих эксплуатируемых, так и в отдельных представителях "интеллигенции" идеалы, противоположные этой системе" ³⁶ .

Руководствуясь этим исчерпывающим определением социализма, в том числе утопического, и обстоятельств, способствовавших зарождению социалистических идеалов, мы находим в истории русского народа XVIII - XIX вв. безусловные и очень интересные образцы народного утопического социализма. Теперь, после опубликования исследования А. И. Клибанова о народной социальной утопии ³⁷ , это стало очевидным. Особенно перспективным представляется исследование утопических социалистических идеалов не только на материалах литературных произведений, а при сочетании этого материала со сведениями по истории общественных движений, памятниками которых являлись данные произведения.

Огромную помощь в изучении социалистических утопических идей, зарождавшихся в народной среде, должна оказать серия работ Ленина о Л. Н. Толстом. О них опубликовано большое количество исследований. Однако в их ряду незаметны труды историков, высказывания Ленина о Толстом наиболее активно изучаются литературоведами. Дело, разумеется, не в специальности авторов работ, а в рассмотрении ленинских текстов соответственно проблематике и методике той или другой науки. В исторических обзорах русского утопического социализма имя Толстого не звучит с той силой, с какой, казалось бы, оно должно было звучать.

В своем творчестве Толстой отразил идеалы и чаяния крестьянства пореформенного времени, в связи с чем может казаться, что в статье, посвященной предшествующей эпохе, оно могло бы и не учитываться. Однако общественное мировоззрение патриархального крестьянства было во многом традиционно. Вместе с тем во второй половине XIX - первых годах XX в., когда в основном развертывалось творчество Тол-

³⁴ Убедительная критика суженного понимания утопического социализма содержится в статье: Застенкер Н. Е. Ленин о домарксовом утопическом социализме. В кн.: История социалистических учений. Сб. ст. М. 1964.

³⁵ Ленин В. И. ПСС. Т. 1, с. 281.

³⁶ Там же, с. 435.

³⁷ Клибанов А. И. Народная социальная утопия в России. Период феодализма. М. 1977; его же. Народная социальная утопия в России. XIX век. М. 1978.

стр. 14

стого ³⁸ , наряду с новыми оставались нерешенными старые общественные проблемы, на которые откликался великий писатель. Сказанным определяется широкая возможность для ретроспективного использования литературного наследия Толстого в качестве пособия для познания, того, как складывались социалистические утопии в народной среде в отдаленные времена.

"Учение Толстого безусловно утопично и, по своему содержанию реакционно в самом точном и в самом глубоком значении этого слова", - писал Ленин. И далее разъяснял, что отсюда не следует, "чтобы это учение не было социалистическим". Затем Ленин напоминал сказанное в "Манифесте Коммунистической партии" К. Маркса и Ф. Энгельса о разновидностях социализма: "Есть социализм, соответствующий идеологии классов, которым идет на смену буржуазия. Феодальный социализм есть, например, социализм последнего рода" ³⁹ . Таким образом, из статьи "Л. Н. Толстой и его эпоха", несомненно, следует, что в общественных идеалах Толстого Ленин видит пример социализма феодального типа.

Для того, чтобы эти выводы Ленина о природе утопического социализма Толстого могли служить для ретроспективного изучения крестьянского общественного мировоззрения, они должны быть отчетливо поняты. Об этом приходится говорить, потому что в литературоведческих работах встречаются противоречивые и неточные истолкования. Автор весьма обстоятельного исследования статей Ленина о Толстом Б. С. Мейлах, упомянув указание Ленина о феодальном социализме великого писателя, утверждает, что "наиболее близок Толстой по объективному содержанию своих идей к мелкобуржуазному социализму" ⁴⁰ , хотя и признает наличие в некоторых отношениях связи Толстого с феодальным социализмом. Несовпадение этого истолкования с ленинским очевидно. Думается, что оно было следствием чрезмерного старания автора выделять и подчеркивать признаки единства позиций Толстого и революционно- демократической интеллигенции 50 - 60-х годов ⁴¹ .

Не нашли своего точного истолкования мысли Ленина о природе утопического социализма Толстого и в коллективной монографии "Идеи социализма в русской классической литературе" (гл. 8. Лев Толстой и социализм. Автор Е. Н. Купреянова). Относительно цитированных выше слов Ленина о социализме Толстого в книге говорится следующее: "Можно ли на основании этих слов причислить Толстого к представителям феодального социализма, как это делали и пытались делать некоторые исследователи? Безусловно нельзя, и уже по одному тому, что идеолог русского патриархального крестьянства, страдавшего от пережитков крепостничества не менее, чем от капиталистического неравенства, никак не мог быть одновременно носителем крепостнической идеологии, одной из форм которой является феодальный социализм" (с. 310). Видимо, автор этих слов недостаточно вдумался в определение Лениным феодального социализма как идеологии "классов (обратим внимание на множественное число!- П. Р.), которым идет на смену буржуазия" ⁴² . Крестьянство - один из этих классов; в капиталистическую эпоху оно расслаивалось, деклассировалось, постепенно исчезало, не за ним было будущее. Смутившая автора мысль о непрогрессивности толстовского утопического социализма разъясняется следующим положением Ленина: "Крестьянские идеи об уравнительности - реакционные и

³⁸ "Эпоха, к которой принадлежит Л. Толстой.., есть эпоха после 1861 и до 1905 года" (Ленин В. И. ПСС. Т. 20, с. 100)

³⁹ Там же, с. 103.

⁴⁰ Мейлах Б. С. Ленин и проблемы русской литературы конца XIX - начала XX в. М. - Л. 1951, с. 386.

⁴¹ Там же, с. 378 - 380.

⁴² Ленин В. И. ПСС. Т. 20, с. 103.

стр. 15

утопичные с точки зрения социализма - революционны с точки зрения буржуазного демократизма" ⁴³ .

Приведенные примеры показывают, что истолкование ленинской характеристики Толстого как выразителя взглядов патриархального крестьянства не потеряло своей актуальности, и весьма важно, чтобы в этой области сказали бы свое слово историки. Как уже отмечалось, идеалы человеческого общежительства, очерченные в литературном наследии Толстого, целесообразно иметь в виду при поисках признаков социалистических утопий в крестьянской идеологии феодальной эпохи. Разумеется, осмысление и оценка последних должны основываться на анализе общественной обстановки времени их происхождения. Можно предвидеть, что по мере приближения в такого рода разысканиях ко временам, все более отдаленным от капиталистической эпохи, будет находиться все меньше оснований для подчеркивания реакционных черт в утопиях патриархального крестьянства.

Сведения о выступлениях в России против эксплуататорского строя времени позднего феодализма чрезвычайно богато характеризуют интереснейшие поиски общественной мысли трудящихся масс в плане не только идейного обоснования их освободительной борьбы, но и опытов создания идеальных общежительств на коммунистических началах, которые в условиях времени, конечно, не могли не быть весьма эфемерными ⁴⁴ . Последнее обстоятельство, как и то, что большинство подобных опытов осуществлялось в лоне преследуемых вероучений, не должно ослаблять нашего внимания к ним. Надо учитывать огромный интерес Энгельса к подобным проявлениям народной инициативы в других странах. Он видел в них доказательство возможности на какое-то время благополучного существования коммунистической организации даже в чуждом ей окружении. Он утверждал, что религиозная оболочка таких организаций отнюдь не отстраняет их от коммунистического движения в его утопической форме. "Ведь, очевидно, безразлично, - писал Энгельс, - верят ли лица, доказывающие делом осуществимость коммунизма, в одного бога, в двадцать богов, или совсем не верят в бога" ⁴⁵ .

Мы постарались привлечь внимание к некоторым вставшим на очередь вопросам и задачам изучения истории народно-освободительного движения в России времени позднего феодализма. В их числе выделяется необходимость уяснения того обстоятельства, как крестьянство беспрерывно боролось не только за осуществление своих недостижимых и беспочвенных мечтаний, но, не сознавая этого, - за реально возможные преобразования, за расширение "круга своего освобождения", означавшее активизацию общественного развития, хотя бы и в тех условиях, когда еще невозможно было крушение феодальной системы. Так же определяется необходимость более точного уяснения отношения крестьянства к политическому строю, в том числе уточнения существа и пределов царистских иллюзий. Большой проблемой, к которой должно быть привлечено максимальное внимание историков, является изучение природы и содержания разрабатывавшихся в народной среде систем утопического социализма, в которых справедливо видеть вершины духовной культуры народа. Постановка такого порядка исследовательских задач свидетельствует о том, что энергичная работа больших коллективов историков по изучению народно-освободительной борьбы в эпоху позднего феодализма приближается к разрешению все более глубоких и сложных проблем.

⁴³ Там же. Т. 15, с. 340.

⁴⁴ Фактический материал об этом теперь широко представлен и обследован в указанной двухтомной монографии А. И. Клибанова.

⁴⁵ Маркс К., Энгель с Ф. Изд. 1-е. Соч. Т. 3, с. 253 - 254.

Постоянный адрес данной публикации: