В первой четверти XIX в. горнозаводской Урал был одним из районов развитой промышленности. Здесь сосредоточивались тогда основные металлургические заводы России, формировались кадры крепостных рабочих. Беспощадная эксплуатация "приписных крестьян", "непременных работников" и других работных людей вызывала постоянные волнения. В первой четверти XIX в. в России было 16 таких волнений, из них шесть наиболее интенсивных - на Урале. В 1822-1823 гг. они охватили Кыштымские, Каслинский, Нязепетровский, Сергинско-Уфалейские заводы. В 1824-1826 гг. бастовали на Ревдинском заводе ¹ . Одними воинскими командами власти не сумели обойтись, и в 1826 г. Николай I посылает на Урал графа А. Г. Строганова для проведения "ревизии".

Ее результатом было появление документа "О состоянии крестьян, принадлежащих к заводам наследниц купца Расторгуева ² , и об управлении оными" (1827 г.), подписанного Строгановым. На необычный характер этой "записки на высочайшее имя" обратила внимание акад. М. В. Нечкина: "Замечательный документ... Очень редко встречаются своеобразные архивные "самородки", дающие яркий естественно скристаллизовавшийся материал, от которого нельзя убавить ни одной черты. Записка Строганова - именно такой самородок"; автор "подчас говорит языком либерального дворянства" ³ . В более поздних работах

¹ Горловский М. А., Пятницкий А. Н. Из истории рабочего движения на Урале. Свердловск. 1954; Ушаков М. Кыштымское восстание 1822-1823 гг. - Ученые записки Свердловского пединститута, 1938, вып. 1; Быков В. Возмутители (бунты в Ревдинском заводе в 1826 и 1841 годах). Свердловск. 1925; Рабочее движение в России в XIX веке, 1800-1825. Т. I, ч. 1. М. 1955.

² Заводы Расторгуевых - Верхне-Кыштымский, Нижне-Кыштымский, Каслинский, Нязепетровский.

³ Нечкина М. В. Из истории рабочего движения эпохи декабристов. В кн.: История пролетариата СССР. Ч. 2 М. 1930, с. 255. В данной работе докладная записка приведена целиком. Перепечатана она в сборнике документов "Рабочее движение в России в XIX веке" (Т. I, ч. 1). Ниже цитаты приводятся по этой публикации.

стр. 183

того же исследователя дается и такая характеристика того же документа: "Близкая взглядам декабристов докладная записка А. Г. Строганова" ⁴ .

Автор записки, подробно излагая ход событий на Кыштымских, Каслинском, Нязепетровском и других заводах и на золотых приисках, все время противопоставляет "жалостное состояние сих угнетенных крестьян", "терпевших изнурение и голод", "произволу и жестокости заводосодержателя" и приказчиков. Беспощадной критике подвергается деятельность администрации, от управляющего до полиции. Записка поражает откровенностью и резкостью суждений: "обнаружение злоупотреблений", "противозаконное управление" заводами, "жестокие наказания", "жестокость и тиранство", "самовластие" администрации; заводчик Расторгуев "не имел никакой другой цели, кроме корыстолюбия и умножения доходов - посредством беспримерного угнетения и разорения людей" (с. 678); приказчик Зотов - "сей управляющий, угнетавший несколько лет заводских людей г. Яковлева, наконец, переселился, к отягощению человечества, в имение наследниц Расторгуева" (с. 680).

Перед нами - памфлет, написанный талантливым публицистом. Например, в записке так подается эпизод, рассказывающий о крестьянине, "который после жестоких побоев по голове упал на самом месте наказания и вскоре помер. Узнав о причине его смерти, а притом и о намерении предать тело его земле без следствия и медицинского свидетельства, требовал я, чтоб при мне вскрыто было тело: сим явно обнаружилась причина его смерти, а следствие подтвердило всю истину. До отъезда моего из Пермской губернии дело о сем было уже Екатеринбургским уездным судом решено, и признан виновным приказчик... Но сколько подобных случаев сокрыто было под общим наименованием скоропостижной смерти? Не для того ли единственно в Соймановском руднике, где нет ни церкви, ни молитвенного дома, ниже постоянного жилья для работников, заведено кладбище, на котором хоронят скоропостижно умерших. Если человек от неприсмотра приказчиков или от худого содержания или от последствия жестокого наказания умирает, в таком случае мгновенно посылается записка о сем к заводскому исправнику, который без дальнего рассмотрения принимает оную к сведению, и тело зарывается в землю" (с. 684-685).

В записке красной нитью проходит мысль, что рабочие были доведены до крайности, что в волнениях виноваты не они, а владельцы заводов и приказчики - Расторгуевы, Зотовы и прочие. Кто же мог написать подобный документ? По духу - это памфлет, тем более смелый, что в качестве официальной бумаги он был адресован царю. Автор мог проявить такую смелость вскоре после подавления восстания декабристов лишь потому, что знал: имя Строганова в глазах царя неприкосновенно. Возникает вопрос, был ли Строганов близок по своим взглядам декабристам? Утвердительного ответа, как известно, дать нельзя. Разгадка может крыться в другом: записка была составлена не им, а С. Д. Нечаевым (1792-1862гг.) ⁵ .

Степан Дмитриевич был членом "Союза благоденствия", существовавшего в 1818- 1821 годах. Он пытался создать "ячейку" тайного общества в Туле, пользовался доверием Коренной управы (поскольку принимать новых членов могли только лица, которые получали ее специальное поручение). Будучи в 1817-1823 гг. директором тульских училищ, он много сил и времени отдает просвещению, распространению популярной среди декабристов ланкастерской системы обучения разночинцев и даже крепостных. В кружке местной интеллигенции, сплотившемся вокруг Нечаева, занимались "переводом полезных книг". Нечаев был членом Общества истории и древностей российских, являлся первым историком и археологом Куликова поля, ему принадлежит ряд статей о Куликовской битве. В своем доме в Сторожеве (Рязанская губ., ныне - совхоз Полибино Липецкой обл.) он создал первый музей археологических находок с поля Куликова.

Патриот и общественный деятель, Нечаев был также поэтом и писателем. В "Застольной песне греков" он писал, имея в виду будущую свободную Россию, что в ней "исчезнут мрачны препинанья, замолкнет грустный звон цепей и совершатся ожиданья отчизны пламенных дру-

⁴ Движение декабристов. Указатель литературы. М. 1960, с. 68, N 507.

⁵ Мухина С. Л. Безвестные декабристы (П. Д. Черевин, С. Д. Нечаев). В кн.: Исторические записки. Т. 96. М. 1975; ее же. Из историй литературы декабризма (Деятельность члена "Союза благоденствия" С. Д. Нечаева).- Русский язык в киргизской школе, 1971, N 1.

стр. 184

зей" ⁶ . В своих афоризмах, печатавшихся в журналах 1810-х годов, под названием "Мысли и замечания" Нечаев сравнивал крепостное право с "внутренней змеей" и "солитером". Его влекло к простым людям, он хотел, чтобы "наши писатели, отвергнув предрассудок высших сословий, более общались с простым народом и внимательнее изучали его нравы, обычаи, мнения, чувствования" ⁷ .

С 1824 г. Нечаев служит в Москве в канцелярии генерал-губернатора Д. В. Голицына. Его служба связана с благотворительной деятельностью. Как известно, легальная деятельность в области "человеколюбия" поощрялась программой "Союза благоденствия", а позднее Северного и Южного обществ. Недаром один из журналов декабристской ориентации назывался "Соревнователем просвещения и благотворения". Нам не удалось установить, был ли Нечаев членом Северного общества, но он участвовал в издании "Полярной звезды" К. Ф. Рылеева и А. А. Бестужева, собирая для нее материал в Москве. А. А. Бестужев - его задушевный друг. Приезжая в Москву, Бестужев останавливался у него. Нечаев был в близких отношениях с В. К. Кюхельбекером, П. Д. Черевиным, И. И. Пущиным, А. И. Якубовичем, одобрил основную идею повести Бестужева "Замок Эйзен" об убийстве тирана ⁸ .

Во время восстания 14 декабря 1825 г. Нечаев находился в Москве и к следствию по делу декабристов привлечен не был. Д. В. Голицын стремился показать царю, что во вверенном его попечению городе все тихо и спокойно, и с этой целью затушевывал некоторые факты деятельности декабристов. Так, получив высочайшее распоряжение передать в Петербург бумаги М, А. Дмитриева-Мамонова, Голицын изъял из них переписку М. Ф. Орлова, чтобы скрыть его участие в деле. В результате о многих фактах деятельности московских декабристов исследователи стали узнавать лишь недавно. Имя Нечаева не фигурировало в "Алфавите декабристов", Но к нему могла быть отнесена характеристика, с которой был осужден прапорщик В. С. Толстой: "Знал об умысле на цареубийство". Хотя пребывание в Москве спасло Нечаева от вызова в Следственную комиссию, но он долго находился под подозрением.

27-м сентября 1826 г. датировано отношение начальника Главного штаба И. И. Дибича Д. В. Голицыну о командировании Нечаева в Пермскую губ. по "высочайшей воле" ⁹ . 29 сентября Голицын получил о нем категорический приказ: "По высочайшему повелению непременно должен быть отправлен по назначению" ¹⁰ . 21 октября Нечаев приезжает в Пермь. Командировался он "в помощь гр. Строганову для проведения порученного ему исследования" ¹¹ . В ходе расследования на Урале все более вырисовывались две линии: освободительное движение тружеников и раскол, причем последний нередко соприкасался и даже переплетался с первым. Например, руководитель Кыштымского восстания Климент Косолапов был раскольником.

Итак, перед нами человек, получивший хорошее образование, поработавший в области просвещения. Он любил простых людей, и они тянулись к нему. В архиве Нечаева сохранилось множество писем уральских знакомых - конторщика Ф. А. Улегова, торговцев В. П. Клюквина и К. В. Пастухова, мастерового В. Гилева ¹² . И Строганов переложил на плечи своего помощника множество дел. Редактор журнала "Братское слово" Б. С. Субботин, получивший от сына Нечаева его бумаги о расколе для публикации и лично знавший как его, так и Строганова, писал: Нечаев "с самого же начала становится главным деятелем в исполнении поручения относительно раскольников, хотя и прислан был только в помощники графу Строганову. Этот последний, имевший при том и другие поручения, как можно догадываться, сам предоставил ему здесь первенствующее значение и тем охотнее, что по своему светскому образованию и воспитанию был едва ли расположен входить в ближайшие сношения с народом... Он и говорил и писал больше по-французски. Напротив, для такого поручения как нельзя больше способен был С. Д. Нечаев, получивший основательное образование и в совершенстве владевший литературным русским языком, неутомимо трудолюбивый и деятельный". Важно и примечание к этому абзацу:

⁶ Мнемозина, 1824, ч. 3, с. 58-59.

⁷ Вестник Европы, 1819, N 6, с. 151 - 152; 1825, N 2, с. 152-153.

⁸ Русская старина, 1889, февраль, с. 320.

⁹ ЦГИА СССР, ф. 1005, оп. 1, д. 33.

¹⁰ ЦГА г. Москвы, ф. 16, оп. 7, д. 475, л. 3.

¹¹ ЦГИА СССР, ф., 1005, оп. 1, дд. 29, 31.

¹² Там же, дд. 130, 145, 157 и др.

стр. 185

"А что главную работу по исполнению высочайшего поручения гр. Строганов предоставил С. Д. Нечаеву, это можно видеть из того, что все исходившие от него бумаги официального характера - донесения в Петербург, даже предписания самому Нечаеву, не только писаны, но и переписаны этим последним, его четким и красивым почерком" ¹³ . В архиве сохранились некоторые из "предписаний" Строганова Нечаеву, написанные самим Нечаевым ¹⁴ .

По приезде в Пермскую губ. Нечаев в письме губернатору К. Я. Тюфяеву выразил желание осмотреть "любопытнейшие места" и "особенно заводы", мотивируя это стремлением "издать обозрение сих мест весьма занимательное, ежели не по слогу и дарованию издателя, то по крайней мере по важности и разнообразию содержания". Для этого он занимался "собранием статистических записок о здешней губернии" ¹⁵ . Он "обсмотрел главнейшие заводы и вместе с тем старался делать наблюдения над образом жизни, нравами, промышленностию и сельским хозяйством разнородных жителей" ¹⁶ . В нечаевском архиве сохранились некоторые из собранных им статистических сведений по заводам: о количестве населения, выплавке чугуна, железа, меди и т. д. по отдельным заводам, числе людей, занятых на производстве, и т. п. О важности этих документов для истории Урала дает представление название одного из них - "Ведомость количеству денег, получаемых рабочими Верхисетских заводов на Урале и вычетов из жалования за питание из заводских магазинов (Таблицы составлены по категориям рабочих)" ¹⁷ .

Нечаев интересуется сведениями о Пермском крае, собирает рукописи и образцы раскольничьей поэзии, пишет исследование о расколе ¹⁸ , изучает "Краткое описание следственных дел о перекрещенцах по Нижнетагильским и Гороблагодатским заводам" ¹⁹ . Он побывал на всех важнейших заводах, причем на Верхисетские заводы ездил вместе с М. И. Пущиным, декабристом и братом декабриста ²⁰ .

Письма Нечаева подвергались перлюстрации ²¹ , и вскоре на него пало подозрение в каких-то недозволенных поступках, поездках инкогнито и таинственных разговорах с разными лицами. Одно из обвинений было сформулировано так: непередача начальству сообщения ирбитского мещанина о противоправительственном заговоре. По этому поводу Нечаеву пришлось писать губернатору объяснительную записку, в которой он утверждал: "Нигде ни малейших сведений не получал о злоумышленниках и никаких признаков того не заметил. В противном случае я не замедлил бы предостеречь местное начальство и довести все достойное внимания до сведения высшего правительства" ²² .

Однако Нечаев все же не сообщил Тюфяеву ни о своей поездке с Пущиным, ни о распространителях "вредных слухов". А в своем дневнике записал: "На Тагильских заводах между раскольниками долго ходила молва, что государь Александр Павлович не преставился, но живет скрытно, отращивает бороду, набирает особое войско и скоро прибудет на заводы для истребления никониан" ²³ . Долго не иссякал поток направленных к нему писем с жалобами на местное начальство (от Пастухова, Клюквина, мещан П. Красикова, А. Рыжкова, Е. Ф. Алферовой и др.). Среди этих жалоб есть потрясающие по своей искренности и описываемым в них фактам, например, об убийстве женщины, совершенном кем-то, кого покрывает полиция вместе с заводской администрацией.

Вернемся, однако, к вопросу об авторстве "докладной записки на высочайшее имя". Почерк ее ни о чем не говорит: это каллиграфический писарский почерк, как и следует, если речь идет о бумаге, адресованной царю ²⁴ . Автор записки интересуется промышленностью и техническими усовершенствованиями: "Со времени вступления Зотова в управление сими заводами добывание золота возросло до 50 пуд. в год, если же в сие время выковка железа мало увеличилась, зато усовершенствовалась своею выделкою. Ни заведение новых машин, ни особенные средства, заменяющие силы человеческие, не содейство-

¹³ Братское слово, 1893, т. 1, с. 536-537.

¹⁴ ЦГИА СССР, ф. 1005, оп. 1, д. 111.

¹⁵ Там же, д. 113, лл. 1-2; д. 95, л. 1.

¹⁶ Там же, д. 95, л. 1.

¹⁷ Там же, дд. 83-95.

¹⁸ Там же, дд. 111, 157, 40, 59, 78.

¹⁹ Там же, д. 69.

²⁰ Там же, д. 5, л. 2; Русский архив, 1908, т. 3, с. 460.

²¹ ЦГИА СССР, ф. 1005, оп. 1, д. 108.

²² Там же, д. 49.

²³ Братское слово, 1893, т. 2, с. 836.

²⁴ ЦГИА СССР, ф. 1005, оп. 1, д. 178, лл. 2-4 об.

²⁵ Там же, ф. 37, оп. 5, д. 199, лл. 127- 144 об.

стр. 186

вали в том" (с. 683). Автор пишет о жалкой участи работающих подростков, в частности девочек, о больницах и приютах. Хотя записка в целом лаконична, автор ее не чужд красочных эпитетов и сравнений. Интересно, в частности, сопоставление положения крепостных рабочих и негров. Оно заставляет вспомнить, что в бумагах Нечаева имелась записка с изложением речи пр. Батурста в английском парламенте о необходимости обеспечить минимальные права неграм-невольникам Вест-Индской компании ²⁶ . Для записки характерны упоминания о жестокости и тиранстве владельцев заводов и управителей, о работных людях, "соделавшихся жертвой самовластия", слова "золотые промысла были главным театром угнетений и жестокости" (с. 686).

Изложение нередко окрашивается иронией. Вот один из примеров: "Большая часть ревизоров, приступая к исполнению возложенных на них обязанностей, обращают все внимание свое или на качество напитков, хранящихся в запасе у каждого приказчика, или на наличность экстраординарной суммы и, судя о состоянии крестьян и управлении заводов по числу откупоренных бутылок шампанского или запечатанных пучков ассигнаций, из коих отделяется им часть сообразно с обстоятельствами, оправдывают заводчика или делают выгодные о его управлении представления" (с. 686). Отметим, что здесь, по-видимому, нашло отражение посещение Нечаевым Верхисетских заводов, о чем Пущин писал: "Приказчик которых, простой крестьянин, издерживал до 100 тыс. руб. асс. в год на прием гостей" ²⁷ .

Докладная записка об уральских заводах была, видимо, составлена Нечаевым. Но почему же Строганов подписал ее? Не исключено, что он в какой-то мере разделял настроения Нечаева в силу своей европейской образованности, интереса к культуре и вольнолюбивых настроений. Дядя А. Г. Строганова П. А. Строганов жил во Франции накануне буржуазной революции конца XVIII века. Его гувернер Ж. Ромм был революционером, и подросток посещал якобинский клуб. Узнав об этом, родные спешно вызвали его в Россию. Позже он входил в число "молодых друзей" Александра I вместе с В. П. Кочубеем и Н. Н. Новосильцевым. Отец А. Г. Строганова Г. А. Строганов - человек просвещенный и умный, к нему с уважением относился А. С. Пушкин. М. В. Нечкина отмечает, что сам А. Г. Строганов был сослуживцем декабриста П. А. Катенина по полку, знакомым А. С. Грибоедова и братьев Муравьевых-Апостолов, человеком передовых взглядов; А. И. Герцен прямо называл молодого Строганова "другом декабристов" ²⁸ .

М. В. Нечкина справедливо отмечает важную роль донесения, подписанного Строгановым: "В результате записки... комитет министров постановил, с санкции Николая I, обратиться ко всем частным заводчикам со строгим предписанием не обострять создавшегося положения, не притеснять рабочих, относиться к ним "по-христиански" и т. д. Иначе как правительственный приказ идти на уступки рабочим это постановление рассматривать нельзя. Такой приказ вырвали для огромной части рабочих крепостной России волнения на заводах Расторгуева, поэтому надо особо подчеркнуть политическое значение этих волнений" ²⁹ .

В последующие годы Нечаев занимался историей, археологией, общественной деятельностью, в 1838-1839 гг. являлся вице-президентам Общества истории и древностей российских, в конце жизни участвовал в оборе средств на построение каменного храма над прахом воинов, погибших на Куликовом поле ³⁰ . Известно также, что в 1840 г., когда Тульскую губернию постиг голод, Нечаев развернул деятельность по оказанию помощи голодающим.

²⁶ Там же, ф. 1005, оп. 1, д. 18.

²⁷ Русский архив, 1908, т. 3, с. 460.

²⁸ Нечкина М. В. Грибоедов и декабристы. М. 1951, с. 156.

²⁹ Нечкина М. В. Из истории рабочего движения эпохи декабристов, с. 256.

³⁰ ГБЛ, ф. 231, к. 22, д. 24.

Постоянный адрес данной публикации: