М. РоссПЭн. 1996. 240 с.

Контуры рецензируемой книги были намечены авторами еще на рубеже 80 - 90-х годов, когда в отечественной историографии широко обсуждалась новая концепция истории российской социал-демократии. Частично авторы опубликовали результаты своих исследований ¹ . События августа 1991 г. резко изменили историографическую ситуацию. Однако интерес к "старым" и "наболевшим вопросам" не иссяк, и данная книга прямое тому свидетельство.

Судьба этой книги в известном смысле драматична. В июле 1988 г. политбюро ЦК КПСС образовало комиссию по подготовке "Очерков истории КПСС" под председательством М. С. Горбачева. Была создана специальная рабочая группа, в состав которой вошли доктора исторических наук С. В. Тютюкин и В. В. Шелохаев. Первые две книги, охватывающие дооктябрьский период истории партии, были готовы уже летом 1990 года. Монография же "Марксисты и русская революция" увидела свет только через шесть лет.

Авторы предупреждают, что "представляют на суд читателя свое, неизбежно ограниченное и в чем-то субъективное видение истории большевистской и меньшевистской фракций РСДРП на этапе их борьбы с царским самодержавием" (с. 4). Они отмечают, что историография РСДРП, созданная в советские годы, характеризовалась большой тенденциозностью: большевизм и ленинизм безмерно идеализировались, тогда как деятельность меньшевиков подвергалась всяческому очернительству и изображалась как цепь ошибок и заблуждений, как ярчайший пример социал- реформизма и злостной ревизии революционного марксизма. Авторы стремились избавиться от одних идеологических штампов, и одновременно не оказаться под влиянием других политических мифов и ярлыков. Представляются весьма существенными, достоверными и аргументированными суждения и оценки авторов, относящиеся к меньшевистской концепции, тактике и организации.

Книга написана на основе весьма солидной источниковой базы. Авторы имели доступ практически ко всем документам, в том числе к тем, которые ранее были недоступны рядовому исследователю. Ими введены в научный оборот неизвестные факты, что позволило более точно и полно описать и объяснить многие события в истории РСДРП. Концепция Тютюкина и Шелохаева заметно отличается от ранее господствовавшей, но при этом авторы стараются сохранить и определенную историографическую преемственность, что получило, в частности, отражение в традиционной периодизации истории РСДРП дооктябрьского периода, которую Тютюкин и Шелохаев считают достаточно обоснованной.

Монография охватывает период с января 1905 г. по февраль 1917 года. Изложение материала имеет в основном хронологически-проблемный характер. История РСДРП рассматривается авторами книги в двух срезах. Во-первых, как части политической системы тогдашнего российского об-

стр. 162

щества, как субъект многопартийной системы. А, во-вторых, ими комплексно рассмотрены основные направления деятельности партии: аналитическая и теоретическая, идеологическая и агитационно-пропагандистская, организационная и собственно политическая работа.

Что касается вопроса о РСДРП как политическом институте тогдашнего общества, то авторы монографии выносят на первый план вопрос об отношении партии к существовавшему в начале XX в. российскому государству. В этой связи они тщательно разбирают вопрос о роли государства в организации российского общества. Они указывают, что в начале XX в. "новый импульс процесс модернизации мог получить... в России либо от самой власти (радикальная либерализация политического режима и полный простор (для развития) рыночной экономики в городе и деревне), либо от народной революции "снизу". При этом и сама революция... могла пойти и по более радикальному, "французскому", и по более умеренному, "немецкому" пути". Данную альтернативу "в той или иной мере осознавали и наиболее дальновидные представители правящего дворянского класса, и идеологи либеральной буржуазии, и революционеры" (с. 18,19). Революции 1905,1917 гг. - это не "бесовщина", а наказание за косность, неповоротливость и эгоизм правящих "верхов". Почва для революций в России, подчеркивают авторы, была достаточно подготовлена.

РСДРП являлась одной из радикальных российских политических партий, ибо выступала за решительное уничтожение российской формы государства. На страницах монографии РСДРП выступает не изолированно от других общероссийских партий, а в рамках многопартийной системы, в частности, как одна из партий социалистической ориентации. Авторы не проходят мимо межпартийных противоречий, в том числе, и по вопросу о влиянии на массы. Соглашения между революционными партиями легче заключались "снизу", чем "сверху", когда действовали непомерные личные амбиции, властолюбие и доктринерство партийных лидеров (с. 55).

Предшествующая историография допустила много неточностей в вопросе о роли РСДРП в системе партий II Интернационала. В книге скрупулезно анализируется отношение РСДРП к опыту II Интернационала. "Образно говоря, марксистская партия должна была научиться действовать и "по-французски", подобно революционерам 1789 и 1793 гг., и "по-немецки" - как боролись, например, германские социал-демократы в период исключительного закона против социалистов 1878 - 1890 гг., двигаясь шаг за шагом, завоевывая вершок за вершком" (с. 157). Интересны постановка и решение авторами проблемы близости существовавших в РСДРП фракций к тому типу партий, который преобладал во II-м Интернационале.

Тютюкин и Шелохаев не обходят молчанием "болевые" и "критические" точки в истории российской социал-демократии более раннего периода - 1898 и 1903 годы. I съезд РСДРП, по мнению авторов, "нередко трактовали в исторической литературе лишь как чисто формальное провозглашение партии, хотя в действительности его значение было неизмеримо больше" (с. 162).

В течение длительного времени историки КПСС (и не только они) руководствовались как догмой, что на II съезде РСДРП возникла пролетарская партия нового типа, партия большевиков. При этом ленинские оценки более позднего периода переносились на ранние этапы становления большевизма. Авторы проанализировали все факты, связанные с появлением терминов "старый тип" партии, "партия нового типа", показали, какое именно толкование этих терминов давал Ленин в том или ином случае, а также раскрыли истоки ненаучного подхода к этим категориям (с. 165).

В монографии очень много действующих лиц, принадлежавших к разным политическим лагерям и оставивших более или менее заметный след в российской истории. В освещении авторов среди них нет ни героев, ни антигероев, есть только действующие в конкретной исторической ситуации лица. Тютюкин и Шелохаев стремились дать лаконичные и точные биографические характеристики. Правда, в большинстве случаев авторы были вынуждены довольствоваться только портретными зарисовками, штрихами и контурами.

Авторы стремятся преодолеть былое упрощенчество и схематизм, избегая нарочитой "спрямленности" исторического процесса. Они утверждают, что российские марксисты не вели за собой массы ни накануне событий 9 января, ни в день "Кровавого воскресенья" (с. 12). События 9 января обнаружили гигантский запас социальной энергии пролетариата и явную недостаточность организации социал- демократов. И большевики, и меньшевики сильно запоздали с реакцией на деятельность "Собрания русских фабрично- заводских рабочих Санкт-Петербурга", не выработали четкой оценки поведения Гапона и вначале не сумели противопоставить его лозунгам собственной программы конкретных действий, понятной рабочим. Когда же успех Гапона был осознан социал-демократами, то было уже поздно. Первый бой за умы и сердца рабочих был социал- демократией фактически проигран (с. 14 - 15). Явное несоответствие между мужеством рабочих, их готовностью жертвовать собой во имя революции и уровнем партийного руководства имело место и позже, например, в декабре 1905 года. ЦК РСДРП непосредственно не руководил восстанием в Москве. У большевиков не было заранее разработанного и согласованного плана вооруженной борьбы, они проявили нерешительность, медлили с переходом к наступательным действиям. Руководство восстанием осуществлялось лишь в пределах отдельных районов, а не всего города в целом. В большей или меньшей мере эти

стр. 163

недостатки в руководстве восстанием были характерны и для других мест (с. 96 - 97). То, что РСДРП далеко не всегда была на должной высоте в деле руководства борьбой рабочего класса, зачастую имело драматические последствия.

По некоторым программно-теоретическим и тактическим вопросам социал-демократы уступали другим партиям, однако, как отмечают авторы, слабости РСДРП в том или ином случае не имели необратимого характера. На их устранение была направлена аналитическая, агитационно- пропагандистская и организаторская деятельность РСДРП. В конечном счете "РСДРП сыграла в 1905- 1907 гг. видную роль в руководстве массовым народным движением" (с. 103).

Немалый интерес вызывает позиция авторов по так называемым одиозным вопросам. Читатель найдет в этой книге сведения о причастности японской разведки к деятельности российских оппозиционных партий в 1904 - 1905 гг. (с. 46 - 47), об экспроприациях и финансовом вопросе в целом (с. 98 - 99), о связях Сталина с царской охранкой (с. 168) и провокаторстве Малиновского (с. 169 - 171), о "немецких деньгах" Ленина (с. 200 - 201), о масонских организациях (с. 223). При этом авторы проводят четкую границу между слухами и достоверными фактами. Так, например, они указывают, что версия о связях Сталина с царской охранкой не имеет основательного документального подтверждения. Что касается "немецких денег", то даже если допустить, что большевики (но не лично Ленин) теми или иными путями получали какие-то денежные суммы из немецких источников, то совершенно очевидно, что никакими политическими обязательствами перед Германией это не сопровождалось.

Следует согласиться с авторами, что нельзя рассматривать РСДРП как рафинированную пролетарскую партию. Не учитывая особого места интеллигенции в партийном строительстве, нельзя осуществлять идентификацию партии, основываясь лишь на ее программе. Еще со времени I съезда партийное руководство было озабочено преобладанием интеллигенции в социальном составе РСДРП; предлагались разные пути расширения слоя рабочих в партии, в том числе и в ее руководящем ядре. Многие лидеры прекрасно понимали, что социальной базой РСДРП, источником ее силы является, прежде всего, пролетариат. Особенно остро данная проблема заявила о себе в годы революции. Однако осуществить расширение партийных рядов за счет рабочих в полной мере не удалось. В ЦК РСДРП рабочих так и не ввели ни в 1905 - 1907 гг., ни позже, вплоть до VI (Пражской) Всероссийской конференции РСДРП 1912 года. Тон в российской социал- демократии по-прежнему задавали партийные функционеры - выходцы из интеллигенции, все больше отрывавшиеся от пролетариата и от рядовых членов партии.

Прямолинейно и апологетически освещалась ранее и проблема соотношения демократии и централизма в партийной работе. Нейтралистские тенденции оправдывались тем, что в условиях подполья и эмиграции и не могло быть иначе. Субъективные просчеты, неумение перестроиться зачастую замалчивались. Носителями централистских тенденций, как правило, выступали именно партийные функционеры-"комитетчики", которым были присущи заносчивость, самоуверенность, абсолютизация собственного опыта, подозрительное отношение к внутрипартийной демократии, неумение приспособиться к новым условиям работы, боязнь "зеленой молодежи".

Между тем, указывают авторы, обстановка революции предъявляла к РСДРП ряд как будто взаимоисключающих требований: партия должна была вести повседневную борьбу с самодержанием во всех сферах общественной жизни, быть дисциплинированной, максимально сплоченной и в то же время достаточно открытой для новых людей, идей и инициатив, сочетать в своей работе твердость и гибкость, разумный централизм и партийную демократию. В монографии содержится множество фактов о том, как велась работа по каждому из указанных выше направлений. Особое внимание уделяется анализу уставов, принятых большевиками и меньшевиками в 1905 г., а также изменений в организационной структуре РСДРП. Формулируется вывод о том, что в 1905 г. низовой организацией партии стала фабрично-заводская ячейка. Этот вывод чрезвычайно важен, поскольку не допускает отождествления истории РСДРП в целом с историей ее "штабов" - руководящих органов и учреждений, а также служит исходной позицией для более глубокого анализа разногласий между большевиками и меньшевиками по организационному вопросу. Еще не до конца выяснен вопрос: на чьей стороне были фабрично- заводские ячейки.

Как считают авторы, ни в 1905 - 1907 годах, ни позже РСДРП не смогла в должной мере демократизировать свои партийные структуры несмотря на отдельные "периоды "демократической разрядки" (1905 - 1907 гг., весна 1917 г.). В книге показано, что "и сам тип "твердокаменного" большевика формировался не сразу, а постепенно" (с. 166 - 167).

Проблема "верхов" - "низов" (взаимоотношения между центральными органами и местными партийными организациями, комитетами и рядовыми партийцами) была определяющей в организационной деятельности. Вместе с тем авторы отвергают как ненаучную точку зрения о том, что большевики были централистами, а меньшевики - демократами. Однако давно пора признать, что многим рабочим, не говоря уже о радикально настроенной интеллигенции, не могла не импонировать установка меньшевиков на развитие самодеятельности пролетарских масс, их профессиональных организаций и демократических норм партийной жизни, как и широкое использование легальных форм борьбы.

стр. 164

Авторы утверждают, что большевиков и меньшевиков следует рассматривать не как самостоятельные политические партии, а именно как фракции внутри РСДРП. Не затушевывая противоречий между большевиками и меньшевиками по организационному и тактическому вопросам, авторы пытаются найти аргументированный ответ на вопрос: что заставляло их идти на примирение, объединение. Авторы считают, что большевиков и меньшевиков потенциально объединяла борьба за свержение самодержавия и установление в России демократической республики, признание теми и другими насильственных форм смены существующего общественного строя и выдающейся роли пролетариата в революции. Другими словами, РСДРП раскалывалась не из-за программы.

К объединению и примирению фракций подталкивали сами партийные массы, рабочий класс, которые довольно скептически наблюдали за "политическим мордобоем" своих руководителей, оставаясь нейтральными. Более того, рабочие зачастую выступали против фракций вообще. Фракционное руководство, которое болезненно встречало любую попытку перераспределения сфер влияния, все же пошло на объединение в 1906 году. Однако внутри РСДРП по-прежнему сохранились большевистская и меньшевистская фракции. Не состоялось примирения и в 1910 году.

В этой связи закономерен вопрос: не лучше ли было отказаться в 1906 г. от идеи объединения и держать курс на закрепление существования двух параллельных партий? Авторы считают: не лучше. Большевики и меньшевики понимали, что рабочие на собственном опыте должны были разобраться в природе обоих течений, увидеть их плюсы и минусы, а потом уже делать окончательные выводы, кому следует отдать свои симпатии. Таким образом, в организационном отношении (но не в идейном!) РСДРП была единой.

Кризис переживала не только РСДРП, но и сами фракции, особенно в послереволюционный период. Появились новые течения. Представляется обоснованным, что авторы в отношении того или иного течения применяют словосочетание "так называемые". Речь идет о точности терминологии. Термины "меньшевики-ликвидаторы", "меньшевики-партийцы", "большевики-ленинцы", "большевики-партийцы" и другие не принадлежат к научным дефинициям. Эти политические ярлыки возникли и использовались в угаре внутрипартийной борьбы, определяясь фракционно-эгоцентричным толкованием партийности как таковой.

Новым в концепции авторов является их вывод, что среди меньшевиков существовали не два, а три течения: так называемые ликвидаторы, партийцы и голосовцы (последние ранее просто отождествлялись с ликвидаторами). Более того, большинство меньшевиков были именно "голосовцами", которые, разделяя некоторые взгляды "ликвидаторов", никогда не доходили тем не менее до отречения от революции и нелегальной социал-демократической партии. Поэтому в 1912 г. организационное разделение произошло только с "ликвидаторами", а с меньшевизмом в целом - только летом- осенью 1917 года. Хотя Ленин считал бессмысленным формальное объединение большевиков и меньшевиков.

Новый подход предлагается к оценке и так называемых инициативных групп социал-демократических деятелей открытого рабочего движения, как формы самостоятельной фракционной организации меньшевиков. Их также нельзя отождествлять с "ликвидаторами". "Инициативные группы" отдавали предпочтение легальному рабочему движению, но не отрицали значения партийного подполья, что особенно ярко проявилось в условиях первой мировой войны, когда эти группы заняли весьма радикальные позиции.

В монографии раскрываются разные причины, которые вызывали фракционные споры. Авторы удачно сформулировали качественные характеристики фракций большевиков и меньшевиков. "Для большевизма была характерна тенденция к идентификации рабочего движения с революционной борьбой, а этой последней - с борьбой за власть, фокусировка усилий на массовой политической мобилизации и политической организации пролетариата и других слоев трудящегося населения страны в ущерб борьбе за их повседневные экономические нужды, ставка на сильную, строго дисциплинированную и централизованную марксистскую партию с ядром профессиональных революционеров, преданных своему вождю. Большевизм отличался большой тактической гибкостью, но приоритетами для него всегда оставались прямые массовые революционные действия, не останавливающиеся перед применением насилия. Для меньшевизма же были характерны идея общенациональной борьбы с абсолютизмом за политическую свободу, стремление к созданию открытой рабочей партии, разного рода легальных организаций и развитию рабочей самодеятельности, гораздо больший по сравнению с большевиками рационализм в подходах ко всем явлениям общественной жизни, глубокое западничество, городской взгляд на вещи и незнание крестьянства. Не приходится поэтому удивляться, что меньшевики были хуже адаптированы к реалиям российской жизни, чем большевики. Кроме того, они явно проигрывали большевикам в организованности и фракционной дисциплине" (с. 185 - 186).

Авторы уделяют большое внимание участию РСДРП в демократических организациях неполитического характера (профсоюзы, Всероссийский крестьянский союз), созданию явочным путем альтернативных органов власти и самоуправления (советы), давлению на существующие органы власти (Государственная дума). Здесь РСДРП шла непроторенными путями.

Большевики стремились подчинить эти органи-

стр. 165

зации своему контролю, и частично данная цель была ими достигнута. Меньшевики нередко впадали в другую крайность: они порой шли в хвосте стихийного движения масс, сознательно отказывались от руководства беспартийными демократическими организациями. В целом же РСДРП приобрела ценный опыт общения с массами и сумела расширить свою социальную базу. Стихийная, беспартийная революционность все больше уступала место сознательной, целенаправленной борьбе народа против своих угнетателей.

Рецензируемая монография - самая крупная работа в историографии РСДРП за последнее десятилетие. По ходу изложения новой концепции авторы неоднократно указывают на те проблемы, которые еще не решены и ждут своего исследователя. К настоящему времени уже явно назрела потребность в том, чтобы комплексно осветить такие проблемы, как национальный вопрос в России, социал- демократия и организация пролетариата.

Примечания

1. С. В. ТЮТЮКИН. В. В. ШЕЛОХАЕВ. Партия в дооктябрьский период. - Коммунист, 1990, N 10, с. 16 - 18; их же. РСДРП на демократическом этапе революции (1905 - 1917 гг.). - Вопросы истории КПСС, 1991, N 1; их же. Первая российская революция 1905 - 1907 гг.: (Предпосылки, задачи, расстановка политических сил). - Там же, 1991, N 7; их же. РСДРП в первой российской революции. М. 1990.

Permanent link to this publication: