М? Изд. дом "Муравей", 1999, 387 с.

(c) 2000

Интерес многих историков, изучающих политические процессы в Китае в период гоминьдановского правления (1928-1949), сосредоточивался главным образом на взаимоотношениях двух крупных партий - Гоминьдана и Компартии. Именно их противоборство являлось основным фактором, определившим ход национально-демократического движения в Китае. Знакомство с литературой, посвященной этому времени, подтверждает вывод П.М. Иванова, что деятельность малых политических партий либо полностью игнорировалась, либо сводилась к оценке того, придатком какой из противоборствующих партий - Гоминьдана или Компартии - они выступали. В зависимости от этого их считали реакционными или прогрессивными, не разбирая детально их идейно-политических позиций, не изучая те социальные слои, которые они представляли.

Исследование П.М. Иванова, построенное на кропотливом, тщательном изучении обширных материалов, документальных источников, мемуарной литературы, журнальных и газетных публикаций, позволяет по-новому рассмотреть и оценить роль малых политических партий в Китае, каждая из которых вносила определенный вклад в борьбу за обновление Китая, за национальную независимость и демократизацию общества.

Особенность политического развития Китая в 20-40-е годы нашего столетия состояла в

стр. 200

том, что две противоборствующие силы - Гоминьдан и КТТК - официально выступали за освобождение страны от иностранной зависимости, вели борьбу против японской агрессии и провозглашали своей целью построение сильного, богатого, свободного и демократического Китая. Но при этом понимание путей и методов ее достижения было у них совершенно различным, что и определяло их противоборство, невозможность достичь устойчивого политического согласия даже в период образования единого антияпонского фронта.

Пути и методы, предлагавшиеся руководителями Гоминьдана и Компартии для решения национальных и социально-экономических проблем, рекламируемые ими как единственно правильные, принимались в китайском обществе далеко не всеми. Более того, как убедительно показывает автор, для многих демократически настроенных деятелей (ученых, промышленников, военных) было характерно почти одинаковое отношение к этим партиям как к антидемократическим силам, стремящимся подчинить народ диктаторской власти. Чанкайшистский режим осуждался демократами как авторитарный, близкий к фашистскому, обвинялся в подавлении свободы. Компартия также не воспринималась этими политическими деятелями как организация, способная осуществить в Китае демократию, законность, построить правовое государство. Как отмечается в монографии, такое отношение к КПК во многом формировалось под влиянием информации о Советском Союзе, Диктатура пролетариата представлялась им несовместимой с идеалами и нормами демократии. Автор анализирует различное отношение (положительное или отрицательное) китайских демократов к советскому опыту индустриализации, к системе управления и развития хозяйства посредством пятилетних планов, а также к иным особенностям осуществления диктатуры пролетариата.

Демократические позиции деятелей, которые составляли костяк малых политических партий, рассматривались Гоминьданом как прокоммунистические, антиправительственные, а руководителями КТТК - как антикоммунистические, буржуазно-либеральные. Тем не менее и Гоминьдан, и Компартия вступали в контакт с малыми партиями, стараясь привлечь к себе, использовать как орудие влияния на некоторые социальные слои и группы населения (особенно - студенческую молодежь и определенные круги китайского офицерства), не присоединившиеся ни к Гоминьдану, ни к КТТК. В книге хорошо показано своеобразие положения малых политических партий, которые, не имея под собой массовой социальной базы, не обладая собственными вооруженными силами, сумели приобрести такой моральный и политический авторитет, с которым приходилось считаться двум крупным партиям, опиравшимся на собственные армии и державшим под своим контролем обширные территории.

Благодаря конкретному анализу политических и социальных позиций малых партий и деятельности их руководителей, данному П.М. Ивановым, политическая картина Китая становится многокрасочной, а не двухцветной, как это можно видеть во многих работах по новейшей истории.

Здесь мне хочется сделать одно замечание. В ряде случаев автор, не соглашаясь с теми историками, которые обвиняли некоторых демократических деятелей в преследовании узкогрупповых, утилитарных и своекорыстных целей, в то же время сам называет некоторых руководителей малых партий политическими авантюристами. Мне представляется, что такая оценка не совсем справедлива. Действительно, эти деятели занимались интригами, шли на беспринципные сделки, не всегда поступали честно, но кого из политических деятелей Китая тех лет можно назвать безупречным и честным политиком? Черты авантюризма можно наблюдать у всех, кто так или иначе ввязывался в политическую борьбу.

В Китае политика всегда считалась грязным делом. И это мнение возникло не на пустом месте. После революции 1911 г., когда Китай от монархического правления перешел к республиканскому, появилось немало продажных политиков, чьи грязные дела отвращали от них студенчество и интеллигенцию. И Чэнь Дусю, и Сунь Ятсену приходилось тратить много времени на борьбу с подобными мнениями.

Рецензируемая монография знакомит читателя с теми китайскими деятелями, чьи проекты и предложения переустройства общественной и государственной системы Китая и сегодня остаются предметом острых дискуссий, ибо удовлетворительного ответа на вопросы, поднятые полвека назад, до сих пор не найдено. Читатель с большой наглядностью

стр. 201

может постичь сложности и трудности решения многих проблем развития Китая, его экономической и политической модернизации.

В первую очередь это касается проблемы демократизации китайской политической системы, которой занимались многие деятели малых партий. И сегодня она стоит в центре тех дискуссий, которые ведутся китайскими учеными и общественно-политическими деятелями. Как и в 30-40-е годы, в статьях, посвященных этому вопросу, мы находим повторение тех мыслей, которые высказывались представителями малых партий - противниками авторитарных методов правления. В этой связи возникает вопрос о возможности создания в Китае демократических организаций, неподвластных руководству КПК и выступающих, в отличие от ныне действующих официально признанных демократических партий и групп, в качестве оппозиционной силы.

К числу интересных проблем, поднятых в монографии П.М. Иванова, следует отнести проблему отношения малых партий к социализму. Предпринятый автором анализ позиций руководителей малых партий позволяет глубже понять особенности политического мышления многих прогрессивно настроенных китайцев, которые, отвергая капиталистические порядки, склонялись к признанию правоты социализма как общественного идеала, в то же время критически относясь к советскому строю, не отвечающему, по их мнению, идеалам социализма. Многие из них выступали за поиск среднего пути, свободного как от пороков западных стран, так и от недостатков Советского Союза. Отголоски этих дебатов о преимуществах социалистической формы организации общества, но с учетом национальных традиций мы находим сегодня в рассуждениях о "социализме с китайской спецификой".

К сожалению, автор слишком кратко говорит о теории новой демократии, выдвинутой в годы антияпонской войны теоретиками КПК и озвученной Мао Цзэдуном, а также о той реакции, которой она была встречена в печати малых политических партий. Ведь эта теория, предлагавшая Китаю путь не капиталистического, но и не социалистического пути развития, в известной мере отвечала на те вопросы, которые волновали китайских демократов.

Стремление найти свой национальный путь в государственном строительстве проявлялось и в отношении китайских демократов к европейскому парламентаризму. Автор знакомит нас и со сторонниками полной вестернизации Китая, и с противниками перенесения на национальную почву европейского и американского опыта. Споры на эту тему не прекращаются и в сегодняшнем Китае. Материал, содержащийся в книге П.М. Иванова, помогает понять, насколько трудной задачей для китайцев является необходимость усвоения и применения опыта других стран с сохранением при этом своей национальной самобытности.

Обстоятельно разбирая идейные позиции руководителей малых партий и их политическую деятельность, автор объясняет, почему одни из них (например, Демократическая лига) сделали свой выбор в пользу сотрудничества с КПК, а другие (Младокитайская партия) оказались в решающий момент на стороне Гоминьдана. Кстати, на мой взгляд, автор несколько преувеличивает значение Младокитайской партии, указывая, что она обладала в 40-х годах реальной силой, способной играть самостоятельную, независимую от Гоминьдана роль. В состязании за умы китайской интеллигенции Компартия одержала победу над Гоминьданом благодаря своей гибкой, мягкой политике и умелой тактике, а это во многом объясняется тем, что формированию единого демократического фронта руководители КПК придавали исключительно большое значение. Не случайно одним из факторов, обеспечивших победу народной революции, Мао Цзэдун считал создание единого фронта.

Именно необходимость убедить демократов в отсутствии у КПК диктаторских замыслов побудила ее руководителей выступить с идеей многопартийного правительства. Мне представляется неверной оценка автором выдвинутого на VII съезде КПК лозунга создания коалиционного правительства как "провокационного" (с. 173). Идея создания коалиционного правительства противопоставлялась в то время линии гоминьдановского руководства на сохранение единодержавной власти и была положительно встречена демократическими кругами страны. К сожалению, в книге мы не находим материалов о реакции демократов на этот лозунг.

Упрощенным представляется мне утверждение автора, что самостоятельность малых политических партий была жестоко подавлена после 1949 г. (с. 235). Тот факт, что

стр. 202

демократические партии и группы, входившие в единый фронт, полностью подчинились руководству и контролю со стороны КПК, став, по существу, "карманными партиями", "приводными ремнями", не подлежит сомнению, но формы, в которых это происходило, не были "жестоким подавлением". Лидеры демократических партий и групп были окружены руководителями КПК почетом и уважением: они восседали в президиумах, избирались в законодательные органы, время от времени могли высказывать свои мнения и даже, в определенных рамках, делать критические замечания о работе правительства. Конечно, их свобода была ограниченна, и они служили как бы "вазой для украшения", но говорить об их "жестоком подавлении" вряд ли правомерно.

П.М. Иванов считает, что в крахе демократических партий немаловажную роль сыграло их искушение властью. Безусловно, это как-то объясняет их судьбу, но не это главное. Их участь была предопределена тем, что КПК, как и Гоминьдан, никогда не согласилась бы отдать хоть часть власти другой партии, независимой от ее контроля. Будучи авторитарными по своей природе, эти партии были схожи в стремлении удержать в своих руках все рычаги политической власти. Предоставив в 1949 г. министерские посты ряду демократических деятелей, КПК никогда не давала им реальной власти.

Во время "культурной революции" представители демократических партий подвергались репрессиям наравне с коммунистами. С началом реформ Дэн Сяопин восстановил единый фронт, и демократические партии вернулись к своей деятельности. Резко выступая против установления многопартийной системы, руководители КПК подчеркивают необходимость сотрудничества с демократическими партиями. Недавно член Политбюро ЦК КПК Ли Жуйхуань, разъясняя теорию Дэн Сяопина о едином фронте, подчеркнул, что коммунисты вовсе не требуют от других партий полной идеологической покорности, "полной солидарности" с позициями КПК. Демократические партии, по его словам, имеют право, будучи единодушными с КПК в признании общей цели, сохранять собственные взгляды, иметь свое мировоззрение, отличное от коммунистического, расходясь с КПК по вопросам конкретной политики. Несмотря на свою малочисленность, заявил Ли Жуйхуань, эти партии имеют свою социальную базу и пользуются определенным влиянием в обществе, а потому играют особую роль в осуществлении общей великой цели. Без их существования представление о "народе было бы неполным". Ли Жуйхуань призвал членов КПК относиться с пониманием к тем позициям и взглядам демократов, которые не совпадают с программой КПК, и не предъявлять к ним тех требований, которые предъявляются к членам КПК. По его словам, единый фронт представляет собой "единство противоречий между общим и особенным" (Жэньминь жибао. 03.11.1999).

Выступая за гибкую и мягкую политику в отношении тех демократических партий и групп, которые входят в единый фронт и покорны воле КПК, руководители Компартии решительно пресекают попытки создать независимые демократические партии, претендующие на роль политической оппозиции. С теми, кто, несмотря на запреты, все же предпринимает открытые действия по организации таких партий, сурово расправляются, стремясь в зародыше подавить оппозиционные движения.

В целом исследование П.М. Иванова является ценным вкладом в изучение новейшей истории Китая. Автор значительно обогащает наши знания об особенностях национально-демократического движения в Китае, помогает лучше понять истоки, характер и сущность тех дискуссий о перспективах демократизации политической системы, которые ведутся сегодня в ходе реформ, начатых после смерти Мао Цзэдуна.

Отдельной похвалы заслуживают примечания, в которых приведено много интересных фактов о деятельности различных участников политической борьбы в Китае. Жаль только, что автор ограничил биографические сведения временными рамками. Было бы интересно узнать об их судьбах (хотя бы кратко) в период после провозглашения КНР.

Permanent link to this publication: