М. Изд-во МГУ. 1977. 368 стр. Тираж 2650. Цена 3 руб. 40 коп.

Новый труд заведующего кафедрой новой и новейшей истории МГУ доктора исторических наук проф. И. С. Галкина, вышедший к 60-летию Великой Октябрьской социалистической революции, подводит итоги изучения новой и новейшей истории в СССР. Нынешнее состояние этой отрасли исторической науки - с целой системой научных учреждений и вузовских кафедр, квалифицированными кадрами, постоянным притоком талантливой молодежи, издательской базой, широкими международными контактами и, главное, разнообразной и полноценной научной продукцией - предстает перед читателем как результат постоянной заботы КПСС о развитии исторической науки, как итог многолетних научных и организационных поисков самих ученых.

Историю становления и развития советской историографии новой и новейшей истории автор рассматривает в органической взаимосвязи с процессом развития марксистско-ленинской исторической науки в целом и на фоне социально- экономической и политической истории советского общества. При этом И. С. Галкин последовательно проводит мысль о том, что в основе плодотворного развития историографии нового и новейшего времени лежит освоение и творческое развитие ленинской методологии исторического познания и ленинского подхода к основным процессам и событиям XVII - XX вв.: "Неоценимое литературное наследство Ленина тем и замечательно, что оно неисчерпаемо... Каждое новое поколение будет открывать в произведениях Ленина новые ценности и своим новым историческим опытом обогащать, развивать его великие идеи" (стр. 6).

Такому подходу соответствует и построение книги. В первой части автор "в доступной для широких кругов читателей форме" (стр. 18) излагает основные методологические принципы исторического исследования, вытекающие из ленинского подхода к анализу исторических фактов. Особое внимание И. С. Галкин уделяет сочетанию "строжайшей объективности и партийности" (стр. 44) и, руководствуясь ленинскими указаниями, призывает историков "в поисках объективной истины... идти в сферу конкретной истории, в которой формируются закономерности социально-исторических судеб различных народов" (стр. 46). Именно на почве конкретных фактов рекомендует И. С. Галкин вести научный диалог с идейными противниками.

В специальной главе дается краткая характеристика открытых Лениным закономерностей исторического процесса и новое и новейшее время, а также конкретных ленинских оценок важнейших событий XVII - XX веков. С большей или меньшей степенью детализации здесь освещается ленинский подход к периодизации новой истории, к основным проблемам буржуазных революций, рабочего движения, истории марксизма, I и II Интернационалов, Парижской Коммуны. Излагая ленинское учение об империализме и государственно- монополистическом капитализме, об историческом значении национально- освободительного движения, пролетарском интернационализме, о соотношении между борьбой за демократию и борьбой за социализм, о справедливых и несправедливых войнах, автор подчеркивает актуальность этих проблем и "глубину ленинского предвидения" (стр. 133), справедливость которого проверена теперь самой жизнью, историческими сдвигами последних десятилетий.

Это в особенности относится к философско-историческим и социологическим идеям, выдвинутым Лениным в первые послеоктябрьские годы, когда сама история властно потребовала научного ответа на новые вопросы, порожденные победой Великого Октября и началом новой эпохи мировой истории. Автор показывает непреходящее значение ленинского анализа всемирно- исторического значения Великой Октябрьской социалистической революции, разработки вопроса о демократии и диктатуре пролетариата, возможности мирного перехода к социализму, стратегии и тактике коммунистических партий.

Проведенный во второй части книги анализ становления и развития советской историографии новой и новейшей истории свидетельствует о том, сколь плодотворной для нее была и остается опора на ленинское теоретическое наследство. Однако было бы целесообразно показать, какие именно стороны этого наследства осваивались и развивались на различных этапах истории советской исторической науки.

стр. 151

В качестве примера сошлемся лишь на проблему государственно- монополистического капитализма, столь глубоко разработанную, как показывает автор (стр. 141 -142), в трудах Ленина и получившую особенно подробную трактовку в работах историков-экономистов и в общих исторических трудах в последние десятилетия. Нам думается также, что и сейчас еще недостаточно используются в трудах по новой и новейшей истории ленинские положения о двух культурах в национальной культуре каждой капиталистической страны. Классовая борьба в области культуры, рассматриваемая в конкретно-историческом плане, применительно к борьбе направлений в духовной жизни данной страны на каждом этапе ее истории, заслуживает гораздо большего внимания историков.

В главах, посвященных изучению новой и новейшей истории в 1917 - 1945 гг. и в последующий период вплоть до наших дней, автор удачно сочетает проблемный подход с характеристикой общего процесса развития науки. Благодаря этому читатель, нуждающийся в информации, например, об исследовании проблем буржуазных революций, может воспользоваться соответствующими параграфами, трактующими эти вопросы применительно к 1917 - 1945 гг. (стр. 207 - 212) и к послевоенным десятилетиям (стр. 250 - 259). Точно так же дважды освещается историография социалистических учений, истории марксизма, рабочего движения и других основных сюжетов новой и новейшей истории.

Вместе с тем книга дает достаточно полное представление о состоянии науки на всех этапах ее развития: проблематике, источниковой базе, дискуссиях, поисках, ошибках, их преодолении, о научном вкладе крупнейших историков. Естественно, что труд, освещающий всю 60-летнюю историю советской историографии нового и новейшего времени, дает значительный материал для обобщений и выяснения задач, стоящих сегодня перед специалистами в этой области.

Сопоставление масштабов исследования проблем новой и новейшей истории в 1920-х - 1930-х годах и в послевоенные десятилетия обнаруживает гигантское расширение диапазона научных интересов советских историков. С полным основанием автор констатирует "большой охват их исследованиями важнейших ключевых проблем в различных областях социальной истории, рабочего движения и международных отношений" (стр. 312). К этому можно добавить, что если в довоенные годы исследовалась почти исключительно история крупнейших капиталистических государств, то в современной историографии достойное место занимает история практически всех стран Европы, а также Латинской Америки.

И. С. Галкин называет и отстающие участки нашей науки: экономическая история, история науки и культуры, политическая история отдельных государств, история буржуазных партий. "Остается не изученным механизм государственного буржуазного аппарата управления" (стр. 312). Это пробелы в изучении новой истории. По новейшей истории автор призывает к более углубленной разработке закономерностей развития мировой системы социализма, теории международных отношений, внутренней политики и особенно социального законодательства. "Проблемы социальной и национальной психологии почти не разрабатываются, как и вопросы влияния идей и исторических традиций" (стр. 355). С автором нельзя не согласиться.

Но книга дает основание поставить вопрос не только о слабо затронутых аспектах, но и о назревшей потребности перейти наряду с восполнением отмеченных выше и иных пробелов к созданию трудов принципиально иного и, как нам представляется, более высокого уровня. Речь идет об историческом синтезе двух типов.

В рамках истории отдельных стран мы, несмотря на определенные упущения, в целом хорошо изучили отдельные стороны исторического процесса: экономику, политику, рабочее движение, различные проявления духовной жизни, хотя исследование этого последнего аспекта, как справедливо указывает автор, явно не адекватно по своим результатам более традиционным для историков проблемам. Не пришло ли время для таких синтетических трудов, в которых все относительно самостоятельные стороны бытия и сознания народа были бы представлены в их реальном единстве и взаимообусловленности? Ведь различные стороны исторического процесса самостоятельны лишь относительно, а взаимозависимость их (при определяющей роли базиса) абсолютна. Эта истина могла бы быть раскрыта в живом движении истории на уровне конкретно-исторического исследования. Тогда, надо полагать, можно было бы выяснить реальный механизм указанного взаимодействия, вскрыть его

стр. 152

закономерности. Нетрудно понять, какое значение это приобрело бы с точки зрения совершенствования научного управления развитием общества. По существу, этот тип исследования соответствует комплексному подходу к исследованию исторического процесса.

Второй тип исторического синтеза заключается в конкретно-историческом исследовании региональной, а в перспективе - мировой исторической ситуации на определенных этапах развития общества. Имеется в виду не сравнительно- историческое изучение истории отдельных стран (хотя и это направление могло бы развиваться интенсивнее), не просто синхронное изучение истории ряда стран в один и тот же период, а именно изучение ситуации со сложным взаимодействием процессов, проходящих в каждой стране, с процессами, имеющими место в других странах и в международных отношениях. На этом пути можно также ожидать существенных открытий в области механизма и закономерностей межгосударственных взаимовлияний.

Как свидетельствует обобщенный в книге материал (уровень изученности истории отдельных стран и различных сторон исторического процесса, быстрый рост высококвалифицированных кадров и т. д.), наша наука вполне подготовлена к решению задач возрастающей сложности.

Наряду с огромным литературным материалом И. С. Галкин, разумеется, пользовался и личными воспоминаниями. Он упоминает о контактах с Н. М. Лукиным, В. П. Волгиным, Е. А. Косминским, С. Д. Сказкиным, В. М. Хвостовым, Ф. В. Потемкиным, С. М. Моисеевым, А. С. Ерусалимским, П. Ф. Преображенским, Б. Ф. Поршневым (стр. 206). История науки предстает перед читателем не только в борьбе идей, поисках и свершениях, но и в облике тех незаурядных ученых, которые ее творили. Строгая научность книги нисколько не пострадала бы, если бы И. С. Галкин поделился с читателями хотя бы некоторыми из своих воспоминаний о выдающихся историках. Впрочем, может быть, он приберег их для следующей книги?

Permanent link to this publication: