Гаспар Мельчор де Ховельянос (1744 - 1811) - выдающийся испанский мыслитель XVII века. В испанской исторической и философской науке, а также литературоведении он характеризуется как "особенно значительная личность ... Испании конца XVIII - начала XIX в."¹. "Наиболее видным представителем испанского Просвещения" считает Ховельяноса англо-американская испанистика. Самым авторитетным выразителем просветительской мысли Испании он представлен в советской и современной российской испанистике².

Если культурная сторона жизни Испании XVIII в. отождествляется с художественным величием Ф. Гойи, то ее общественный аспект - с идейным новаторством и энциклопедизмом Ховельяноса, заявившем о себе в самых различных областях: социально-экономической, политико-правовой, педагогической, философско-теологической, литературной.

Гаспар Мельчор де Ховельянос-и-Рамирес родился в дни празднования Рождества Христова, 5 января 1744 г.³, в Хихоне (Астурия). Его родители - выходцы из обедневших к XVIII в., но родовитых дворянских семейств⁴. "Уже с конца XV в. мои предки выделялись своей знатностью в хихонской округе"⁵ - писал просветитель.

Первые творческие опыты Ховельяноса совпали с развернувшимся в период правления Карлоса III (1759 - 1788) освобождением Испании от мрачного наследия средневековья, в том числе, в образовании. Именно на годы учебы (1764 - 1767) в прославленном университете королевства Алькала де Энарес приходится обращение Ховельяноса к книгам незнакомой для испанского общества просветительской направленности, главным образом к пробудившим живой интерес у части университетского студенчества многотомным творениям - "Критическому театру" и "Ученым и любознательным письмам" основоположника испанского Просвещения Б. Х. Фейхоо-и-Монтенегро (1676 - 1764).

В 1767 г. Ховельянос завершает университетское образование. Либерализовавшаяся благодаря антииезуитским, в целом антиклерикальным, и прочим мероприятиям Карлоса III и его "просвещенного" окружения духовно-политическая атмосфера в стране не могла не подействовать на выбор им

Суховерхов Валерий Васильевич - доктор исторических, профессор МГГУ им. М. А. Шолохова.

служебного поприща. Окончив университет со степенью бакалавра по обеим изучавшимся им дисциплинам - каноническому и гражданскому праву, он отказывается от своего былого намерения занять вакансию каноника в крупнейшем соборе в Туе (Галисия), отдав предпочтение светской службе.

Большую роль сыграло в данном случае не только личное желание Ховельяноса. Некоторые исследователи считают, например, что к такому решению склонил молодого бакалавра граф де Аранда, президент (1766 - 1773 гг.) высшего правительственного учреждения - Кастильского Совета. Аранда, прекрасно представлявший состояние дел в университетах страны, выделял тех студентов из состоятельных или родовитых семейств, которые обнаруживали интерес к новым идеям, и привлекал их, как будущую интеллектуальную опору "просвещенного абсолютизма", к работе над осуществлением задуманных им и другими администраторами-просветителями преобразований. Ховельянос был из числа именно таких молодых людей. На аудиенции президент якобы убедил его оставить духовную карьеру и посвятить полученные им в области права знания службе обществу и государству, пообещав при этом свое высокое покровительство.

21 октября 1767 г. Ховельянос назначается членом гражданского апелляционного суда в Севилье (Андалусия) и начинает с того, что, вопреки "протоколу" является на первое свое заседание без парика - "традиционного символа законников". Последовала соответствующая реакция посчитавших себя оскорбленными чиновников, не без основания усмотревших в этом поступке молодого алькальда "тревожный знак пагубных новшеств и попытку их утверждения"⁶.

Сам же Ховельянос, приступив к службе, имел иные, важные, однако, более скромные намерения. Его больше заботило грамотное выполнение своих обязанностей, необходимость проникнуть в дух законов, чтобы хорошо оперировать ими. "Это было время, - писал он, - когда правда начала одерживать верх над предубеждением. Я стал понимать, что своды законов были написаны на загадочном языке, тайны которого не могли быть разгаданы без знания истории, - полезное, но запоздалое осознание заблуждения, которое служило мне больше, чтобы увидеть опасности, связанные с ее незнанием, чем освободиться от них"⁷.

В Севилье Ховельянос "пополняет свое формальное университетское образование неформальным, путем интенсивных контактов с идеями Просвещения, широко обсуждавшимися на тертульях, (то есть в салонах. - В. С.), губернатора Андалусии П. де Олавиде" (1725 - 1803)⁸, одного из наиболее образованных людей Испании того времени, переводчика Вольтера.

Выразить новые идеи Ховельянос попытался прежде всего в литературном творчестве, в частности, в драме "Преступник, достойный уважения", лучшей пьесе в испанской драматургии XVIII века⁹. В ней он воплотил собственное понимание законов правосудия - вопрос, не только не противоречивший эстетическим задачам XVIII в., но, напротив, им отвечавший.

Просветитель доказывал, что правосудие - это охрана не традиционных привилегий, а общественной справедливости в целом, равенства всех перед законом. Автор считал, что испанское судопроизводство "должно внимать всему, но не терять из виду, прежде всего, сотворение всеблагого добра"¹⁰.

Рассматривая в качестве идеала правосудия не столько неукоснительное следование букве и форме закона, сколько его смыслу, приведенному в соответствие с требованиями времени, Ховельянос пишет ряд работ, названия которых говорят сами за себя: "О реформе судопроизводства", "Об улучшении содержания заключенных". В них он призывает обвинение иметь своей предпочтительной целью не безусловное наказание преступившего закон, а

его исправление; ставит проблему гуманных методов ведения следствия, допроса и т. д., придя в итоге "к смелым выводам, ... совпадавшим в своем существе с теми, которые выдвинул в то время Беккариа, основатель... права нового времени"¹¹.

Выраженные в трудах нетрадиционные взгляды, честное служение отечеству привлекли к Ховельяносу внимание одного из главных советников Карлоса III графа де Кампоманеса.

В 1778 г. с его помощью Ховельянос был переведен в Мадрид, где, получив "почетную должность алькальда королевского двора и столицы его"¹² и выполняя в этом качестве ряд ответственных обязанностей административно-правового свойства, стал одновременно инициатором и непосредственным проводником реформаторской политики просвещенного абсолютизма на протяжении целого десятилетия.

В Мадриде у Ховельяноса складываются дружеские отношения с живописцем Ф. Гойей, кисти которого принадлежит лучший его портрет, многими политическими деятелями, аристократами, склонявшимися к необходимости проведения в стране реформ.

Сравнительно размеренный уклад "севильской" жизни сменяется деловитой обстановкой дворцового реформаторства и подвижнической деятельностью в целом ряде официальных организаций, научных центров и обществ.

Мадридское экономическое общество друзей Отечества - средоточие просветительской мысли королевства - учреждение, стремившееся способствовать преобразованию, прежде всего, хозяйственной жизни Испании, членом, а также директором которого он был в течение многих лет, стало одним из главных объектов приложения его административных и творческих усилий.

В марте 1784 г. Ховельянос произнес в собрании Общества доклад "Об учреждении ссудной кассы в целях оказания помощи дворянству столицы", представляющий первостепенный интерес с точки зрения понимания просветителем роли дворянства и его общественного назначения. Вопреки названию в докладе речь шла не столько о дворянах Мадрида, сколько о дворянстве страны в целом. Ховельянос находил, в частности, оправданным предоставление гарантируемых привилегий лишь тем его представителям, кто своими заслугами и добродетелями сумел подтвердить способность быть дворянином. И наоборот. Просветитель считал совершенно бесполезным делом, более того, бременем для государства оказывать помощь тем многочисленным дворянам, которые утратили всякое понимание своего общественного назначения, гражданского долга и впали в ничем не обоснованную гордыню, леность, отринули всякую мысль о труде и исполнении возложенных на них обществом обязанностей.

Ховельянос считал, что учреждение ссудных касс разорительно для страны, поскольку они "послужат предлогом для дворян жить бездеятельно и продолжать упорствовать в сохранении привилегий своего класса, а, значит, быть гражданами не только бесполезными для общества, но даже вредными". Совсем иное - кассы для ремесленников. Они будут способствовать оживлению полезной для государства деятельности, и оно должно поощрять их создание¹³.

Государство должно в еще большей степени обратить внимание на выработку и проведение в жизнь таких законов, которые обеспечивали бы свободу, беспрепятственное развитие в стране всех видов ремесла. Выразив эту мысль либерально-буржуазного характера в "Докладе... о необходимости свободной практики производств", Ховельянос ставил вопрос об отмене цеховой системы, как чрезмерно пагубно влиявшей на результативность хозяй-

ственной деятельности. Следует, писал он, незамедлительно разбить "цепи, сдерживающие и ослабляющие наше производство", и восстановить тем самым "желанную свободу, от которой зависит его процветание..."¹⁴.

Одним из основополагающих выступлений в Мадридском экономическом обществе стало "Похвальное слово Карлосу III", посвященное итогам правления короля.

Главным в "Слове..." было определение политической сущности "просвещенного абсолютизма" в эпоху, когда политика всецело определялась личностью государя. Рассматривая эту проблему сквозь призму общественного договора, в результате заключения которого "люди ... пожертвовали рядом своих наиболее дорогих прав", Ховельянос делал вывод, что первая и главная обязанность государей, поставленных "Всемогущим во главе народов, ... способствовать их благу и процветанию".

По мнению Ховельяноса, Карлос III преобразовал страну, избрав для осуществления этой цели "полезные науки, хозяйский подход, общий дух просвещения". Исторический прогресс, хозяйственное развитие немыслимы, подчеркивал Ховельянос, без распространения в обществе образования, в особенности знания "точных наук, без которых продвижение в исследовании истин естественнонаучного порядка невозможно или возможно в незначительной степени"¹⁵.

Развитие наук, предполагая решение национальных задач, не могло быть осуществлено без политической поддержки со стороны "просвещенного абсолютизма" Карлоса III. Вместе с тем, политика государя, "отца своих народов"¹⁶, будет стабильной и прибыльной, если при ее проведении "просвещенный монарх" станет руководствоваться новейшими положениями экономической науки - "действительно государственной науки, науки управления обществом". Всем необходимым условиям, считал Ховельянос, удовлетворяла политика государя-реформатора Карлоса III, которую просветитель находил достойной "похвального слова"; она, сориентированная на развитие хозяйства и заинтересованных в этом активных социальных сил, создала условия для свершения в испанском обществе "счастливой революции" - распространения в нем позитивных знаний и нравственности¹⁷.

С этих позиций Ховельянос занимался и церковной реформой в целом и деятельностью религиозных Орденов, в частности. На этом поприще он добился немногого, ибо постоянно сталкивался с мощным сопротивлением инквизиторов и схоластов-традиционалистов.

В 1782 г. на основании Королевского предписания ему было поручено нанести визит в Леон, в собор св. Марка, находившийся в ведении самого авторитетного в испанской церкви ордена Сант-Яго де Компостела (1161 г.), чтобы возглавить торжественный акт избрания нового приора.

Ховельянос не ограничился формальным исполнением поручения. Он занялся решением вопросов по созданию новой библиотеки и реорганизации архива собора, находившихся в плачевном состоянии, превратив их в места, пригодные для работы.

Из Леона Ховельянос отправляется в соседнюю с ним Астурию по заданию Морского министерства, касавшегося постройки дороги в порт Хихон-Овьедо, чем не преминул воспользоваться также и для того, чтобы навестить родной город, в котором не был 14 лет. Здесь его увлекает мысль реализовать проекты королевской "просвещенной" администрации, а в большей мере свои собственные, по проведению сети дорог, широкой эксплуатации угольных шахт, постройке портовых сооружений, ибо, по его мнению, "Астурия должна иметь свой порт или отказаться от мысли о благосостоянии"¹⁸.

В докладах и записках по этому поводу просматривается идея, ставшая определяющей в жизни Ховельяноса: способствовать хозяйственному развитию своей провинции и "благу страны в целом"¹⁹, их культурно-духовному росту. Для осуществления задуманного он, беря во внимание положения А. Смита, считал, в частности, настоятельно необходимым учитывать интересы товаропроизводителей, применять материальные стимулы, вводить на конкурентной основе сдельную оплату труда, предоставить абсолютную в рамках нового трудового законодательства свободу предпринимательству.

Рост производительных сил Астурии возможен был, по мысли Ховельяноса, лишь при создании и налаживании новой, усовершенствованной системы образования, основу которой должны составлять усвоение и практическое применение в хозяйственной деятельности экономических, естественнонаучных знаний и знаний точных наук. Без них "первая (хозяйственная деятельность. - В. С.) никогда не сможет развиваться должным образом"²⁰, "от чего, быть может, зависит судьба производства Астурии", - делал вывод Ховельянос²¹.

Эти мысли просветитель проводил в докладах-рассуждениях - "О мерах по развитию благосостояния Астурии" (1781 г.) и "О необходимости развивать в королевстве (Астурия. - В. С.) изучение точных и естественных наук"²² (1782 г.). В них, наряду с более поздними его трудами, например, "Докладом... о необходимости свободной практики производств" (1785 г.), заложены идеи экономического либерализма, создания Астурийского института.

В апреле 1789 г. Ховельянос предпринимает вторую поездку по Испании для выполнения сходного, по существу, задания: проанализировать, в частности, систему обучения, на сей раз, в коллегии ордена Калатрава (1158 г.) при Саламанкском университете, которая занималась подготовкой для церкви каноников-правоведов.

В Саламанке Ховельянос остался не удовлетворен постановкой дел в коллегии и особенно преподавания в ней. Он написал "Регламент... в целях эффективного обучения в Королевской коллегии ордена Калатрава..."²³, в котором выразил понимание существа постановки образования не столько теолого-юридического, сколько университетского в целом.

Выдвинутые в "Регламенте..." идеи и рекомендации составили подробный план, отразивший наиболее конструктивную и созвучную духу времени точку зрения по излагаемому вопросу. "В рвении, с которым Ховельянос боролся со схоластической рутиной, в суровом его осуждении содержания части учебников, в рекомендации для изучения работ... Вольфа, Пуфендорфа... и других подобных им, многими усматривался опасный революционный дух, что, без сомнения, способствовало созданию неблагоприятной атмосферы, которая в определенных кругах нагнеталась вокруг его идей"²⁴.

Начиная с 1788 г., когда к власти пришел Карлос IV, не понимавший, в отличие от своего отца, Карлоса III, смысла и значения каких-либо нововведений и не препятствовавший их свертыванию, при дворе резко меняется отношение к просветительской политике и просветителям как ее выразителям.

Несмотря на то, что королевское правительство возглавлял просветитель в прошлом X. де Флоридабланка, в стране был проведен ряд контрреформ, придавших феодальной системе в некоторых аспектах, особенно церковно-религиозном, допросветительские, вполне средневековые очертания. В таких условиях идейная позиция и творческая деятельность Ховельяноса вызывала неудовольствие властей.

12 сентября 1790 г. изгнанный правительством Флоридабланки Ховельянос прибывает на место своей первой ссылки - Хихон. Больше всего его занимает деятельность по созданию задуманного им учебного заведения. В этом, созданном во многом на собственные средства творении, Ховельянос пытался воплотить в реальность долго вынашиваемые им идеи о реорганизации отечественной системы образования, актуальность проведения и сущность которой мало кто в то время в Испании видел столь ясно как он.

Открытие нового учебного заведения - Королевского Астурийского института - было приурочено к празднованию Рождества Христова и состоялось 7 января 1794 года. Курс обучения в Институте был рассчитан на три года. Его учебный план предполагал в первую очередь преподавание точных наук и дисциплин естественнонаучного профиля, а также современных языков.

Ориентация Института в обучении воспитанников отвечала основополагающим педагогическим идеям Ховельяноса: образование - основа любого и всякого процветания; преимущественное изучение "полезных" наук; обеспечение гармонического образования и воспитания. Будущим специалистам по кораблестроению и вождению, горному делу и т. д. в интересах эффективного выполнения ими, как гражданами Отечества, своих обязанностей, необходимо привить, помимо специальных знаний, определенный объем знаний философско-теологического, общественно-политического и художественно-эстетического характера, а также - навыки по поддержанию и укреплению здоровья, считал Ховельянос.

Воспитанниками Института, согласно его замыслу, могли быть представители любого класса и сословия испанского общества, желавшие способствовать своими интеллектуальными и нравственными усилиями прогрессу страны. Институт должен был иметь право ежегодно направлять двух лучших воспитанников в наиболее крупные учебные центры страны или за границу для завершения образования, что впоследствии, начиная с 1797 г., действительно практиковалось.

К концу 1790-х годов авторитет и известность Института становятся настолько значительными, что педагоги Англии, Франции, Италии (Венеция и Флоренция) считают для себя полезным обратиться к опыту Ховельяноса по созданию и реализации аналогичного рода собственных систем обучения.

Одновременно с педагогической работой Ховельянос трудится над "Докладом... об Аграрной реформе" (1795 г.), принесшему автору европейскую известность и послужившим основой всему, что с тех пор было сделано в Испании по этому вопросу.

Педагогическо-теоретическая деятельность ссыльного Ховельяноса проходила в атмосфере ее неприятия, носившей в особенности неприкрыто враждебный характер со стороны инквизиции.

В 1795 г. Ховельянос настойчиво запрашивает кардинала, генерал-инквизитора Лоренсану²⁵ отменить исходивший от него запрет на приобретение и хранение Астурийским институтом разрешенных ранее инквизицией в учебно-педагогических целях книг французских и английских авторов. Кардинал категорически отклоняет все просьбы просветителя, сославшись на то, что "существует очень много хороших книг и на испанском языке, предназначенных как для персонального самообразования, так и обучения народа"²⁶.

Намерениям Ховельяноса по развитию Института не суждено было осуществиться. В октябре 1797 г. он был затребован в Мадрид для получения назначения на должность посла в Россию²⁷, "чтобы, - как интерпретировал акцию двора тогдашний всесильный вершитель судеб страны премьер-министр М. Годой, - возобновить и прочно закрепить наши давние отношения" с нею²⁸. Однако менее чем через месяц прежний приказ отменяется и просветитель назначается министром юстиции. Не приступив еще к новым обязанностям, Ховельянос, оценив царившую при дворе обстановку, пророчески констатировал, что "она предвещает скорый общественный крах, который потянет за собой всех"²⁹.

Обязанности министра и госсекретаря Ховельянос исполнял неполных девять месяцев: с 23 ноября 1797 г. - дата представления королю, до 15 августа 1798 года. Столь незначительный срок его отношений с двором отчетливо показывает контрастность между обширностью и сущностью реформаторских замыслов просветителя и почти полной бесплодностью на этом фоне результатов его деятельности. В итоге история пребывания Ховельяноса в королевском правительстве свелась к истории его настойчивого и скорого удаления оттуда.

Ховельянос не скрывал своего неприятия существовавшей при дворе моральной обстановки. В особенности, его коррумпированности.

После отставки Ховельянос получает должность государственного советника с последующим предписанием отбыть в Хихон.

Удаление Ховельяноса из столицы не удовлетворило противников просветителя и главного из них - королеву. Методично и последовательно продолжала действовать против него инквизиция. При дворе ее поддерживал "человек интриги", "не прочитавший ни страницы из Истории и не знакомый с основами Права"³⁰ маркиз де Кабальеро, назначенный на пост министра юстиции в знак одобрения его сомнительных услуг по части доносов и наушничества, в том числе, не в последнюю очередь, на Ховельяноса.

Обстановка при дворе между тем становилась все более тяжелой, информация о чем доходила до ссыльного Ховельяноса. Событие, окончательно усугубившее положение дел просветителя, произошло в начале 1800 года. В Испании появился и получил распространение нелегальный перевод "Общественного договора" Руссо. Опубликованный в Лондоне, он содержал в примечаниях критику испанского двора и, напротив, высокую оценку Ховельяноса как человека и мыслителя. Это обстоятельство послужило решающим основанием для ареста просветителя.

На рассвете 14 марта 1801 г. "государственный преступник" Ховельянос - "жертва постыдной слабости своего государя и еще более постыдной мести" его премьера в сопровождении конвоя был отправлен из своего родного дома в Хихоне на о. Мальорку³¹. Здесь его препроводили в картезианский монастырь Иисуса Назарянина (в трех милях от г. Пальма).

В монастыре Ховельянос находился немногим более года. 5 мая 1802 г. его перевели в находившийся неподалеку от монастыря замок-крепость Де Бельвер и, в соответствии с одним из основных условий содержания просветителя в заключении, полностью изолировали от общества и лишили пись-

менных принадлежностей. Надзору в Де Бельвер предписывалось быть значительно более суровым, чем в монастыре Иисуса Назарянина.

Осужденный без предъявления конкретного обвинения и проведения судебного разбирательства, Ховельянос, возмущенный произволом, направил несколько писем-протестов королю, которые остались без ответа. Прошения, направлявшиеся Карлосу IV через посредников, перехватывались.

Несмотря на тяготы ссылки и строжайшие предписания властей по надзору за заключенным, Ховельянос написал на Мальорке наиболее известный свой философско-теолого-педагогический труд "Теоретическо-практический трактат по вопросам общественного образования".

22 марта 1808 г., три дня спустя после мятежа в Аранхуэсе, когда был свергнут Годой, а также "пробил час отречения" и Карлоса IV, X. Кабальеро подтвердил в своей депеше указание Фернандо VII³² об освобождении Ховельяноса. Восемнадцать лет ссылки и заключения заканчивались. Ховельянос был освобожден в трагические для страны дни.

2 мая 1808 г. испанский народ восстал против наполеоновского нашествия, правительственного деспотизма и безнравственности двора. "С восторгом и уважением, соответственным его громадным заслугам и незаслуженным страданиям"³³, народ приветствовал Ховельяноса на всем пути следования из ссылки.

В Хадракэ просветителя начали атаковывать посланиями из Мадрида представители партии "афрансесадос" ("офранцуженных"), разделявших и поддерживавших в той или иной степени политические устремления наполеоновских оккупационных властей. Вслед за Бонапартом они утверждали, что вместе с французами в Испанию придут "более разумные, либеральные и отвечающие потребностям времени законы, отличающиеся от отживших обычаев и инквизиции, веками управлявших этой страной"³⁴.

Не оставляют Ховельяноса своим вниманием и сами завоеватели. В Хадракэ он получает депешу от маршала Мюрата, палача "национального чувства на Иберийском полуострове"³⁵, где без объяснения причин ему предлагалось незамедлительно прибыть в столицу. Ховельянос сделать это отказался.

Новая депеша пришла из Байонны от Наполеона Бонапарта. В ней содержалось приглашение Ховельяносу занять пост министра внутренних дел, но предварительно выехать в Астурию и призвать соотечественников сложить оружие и согласиться с новым порядком вещей. Предложение Бонапарта также было отклонено. Ховельянос считал бессмысленным и пустым намерение убедить сложить оружие народ, который решительно поднялся на защиту своей независимости, проявив самую неистовую, фанатическую ненависть к захватчикам. "Наполеон... не мог принудить Испанию к свободе..."³⁶.

Сотрудничество с оккупационными властями Ховельянос рассматривал не как залог возможного социального и политического обновления страны, а как предательство национальных интересов. Именно захватническими целями объяснял Ховельянос действия соседней страны, в неравной борьбе с которой "Испания ценою крови и жизни отстаивала свое право на независимость"³⁷. Свое отрицательное отношение к завоевателям он перенес и на все, исходившее от Франции в целом, в том числе - идеи ее просветителей.

Авторитет Ховельяноса в стране, и особенно в Астурии, был чрезвычайно высок. Он был назначен Верховной хунтой Астурии представлять провинцию в Центральной Хунте³⁸ - правительстве, созданном для организации защиты страны и призванном выполнять функции управления королевством от имени монарха.

Ховельянос сыграл в Хунте роль согласующего крайне консервативные взгляды ее президента Флоридабланки и либеральные устремления депутатов, будущих составителей Конституции 1812 г., а также буржуазных радикалов, действовавших за пределами Хунты в качестве вдохновителей революции.

Позиция Ховельяноса - умеренная и реалистичная - получала поддержку в Центральной Хунте, однако он решил отстраниться от деятельности в масштабах всей Хунты и сосредоточиться на работе в одной из ее комиссий - комиссии по подготовке созыва Учредительных Кортесов и выработке конституции. Ховельянос отстаивал идею созыва двухпалатного парламента.

В верхнюю палату, по его мнению должны были входить представители дворянской знати и духовенства, а в нижнюю - "третьего" или, по определению Ховельяноса, "народного сословия". Назначение Кортесов - выработка и принятие обновленной конституции, непосредственной преемницы той, которая существовала в Испании в течение многих предшествовавших веков. Положения конституции должны опираться на исторически оправдавшие себя установки сословно-представительной монархии. Главная из них - предоставление полноты власти монарху, тем более что по испанским законам, утверждал Ховельянос, монарх обладал ею на практике, несмотря на то, что в своих действиях короли исходили подчас из законодательных решений, принимавшихся разного рода совещательными и правительственными учреждениями.

Ховельянос выказывал несогласие с положением о суверенитете нации. Суверенитет - прерогатива не Кортесов, считал он, но короля, власть которого, однако, должна быть ограничена институтами, выражающими собой гармоничное разделение властей в государстве. Конституция должна совмещать традиционные испанские политико-правовые нормы, за исключением устаревших, не оправдавших себя или скомпрометированных в ходе истории, и новые, заимствованные из английской конституционно-парламентской практики. Такая конституция, в которой к тому же ничего не было бы от теорий Руссо, Мабли "и даже Локка, Гаррингтона и Сиднея"³⁹, могла бы способствовать модернизации испанского общества, но без разрушения исторически сложившегося фундамента.

Ховельянос выражал опасения, что некие появившиеся у него страхи по поводу чрезмерных новаций, "являются, вероятно, приступами старости", вызывают умеренность его позиции. Таким же образом воспринимали ее и тогдашние радикалы. Однако, принимая во внимание практическую бесплодность Кадисской конституции 1812 г., нельзя не признать реалистичность политико-теоретических установок Ховельяноса. "Либерализм ... обанкротился ... в Испании, в первый раз в форме наполеоновской конституции (Байоннской. - В. С.), затем в форме учреждения кортесов", - оценивал произошедшие события Гегель⁴⁰.

В конце января 1810 г. Центральная Хунта вынуждена была заявить о своем самороспуске. Неэффективность ее деятельности вызывала в стране протест, особенно со стороны все более втягивавшихся в революцию народных масс. Но еще ранее Ховельянос начинает полностью отстраняться от работы в верховном органе власти. По его мнению, члены Центральной Хунты в столь драматических для Отечества обстоятельствах расходовали свою энергию на интриги и стремление удовлетворить свои политические амбиции.

26 февраля 1810 г. Ховельянос оставил Кадис, клочок "свободной территории страны", где собрались вместе "сила и ум всей нации"⁴¹, место пос-

леднего пребывания Центральной Хунты, и морским путем направился на родину в Хихон. Однако он достиг только небольшого порта Мурос де Нойя (Галисия). Здесь, в силу частичной оккупации французами Астурии, включая Хихон, он вынужден был задержаться более чем на год.

Продолжавшиеся нападки на Центральную Хунту и лично Ховельяноса, подхваченные на этот раз Хунтой Ла-Коруньи и другими, не менее агрессивно-консервативными органами самоуправления и самообороны Галисии, побудили Ховельяноса приступить к написанию "Меморандума в защиту Центральной Хунты". В документе "опровергается клевета, возводимая на ее членов" и "дается объяснение воззрениям и деятельности его автора со времени обретения им свободы".

После ухода наполеоновских войск из Астурии Ховельянос в июле 1811 г. отправляется в Хихон, намереваясь возобновить свою педагогическую работу.

Однако в ноябре 1811 г. французские войска вновь подступают к Хихону. 6 ноября Ховельянос садится на корабль, который берет курс на Кадис - свободную от французов территорию страны.

Это был последний вынужденный вояж Ховельяноса. Во время сопряженного с риском пути Ховельянос заболел тяжелой формой пневмонии, и 27 ноября 1811 г. просветитель умер, не дожив нескольких недель до своего 68-летия и не увидев воплощения своих реформаторских идей в охваченной национально-освободительной войной и революцией Испании.

Примечания

1. См., напр.: GUMEZ DE LA SERNA G. Jovellanos, el espafiol perdido. Madrid. 1975, v. I, p. 12, 13; FRAILE G. Historia de la filosofia espanola. Madrid. 1972, v. II, p. 46; BLEIBERG G., MARIAS J. Diccionario de Literatura Espanola. Madrid. 1972, p. 499.

2. См., напр.: МАЙСКИЙ И. М. Испания 1808 - 1917. М. 1957, с. 56; ЮРЧИК Е. Э. Испанское просветительское движение. Общественно-политическая мысль европейского Просвещения. М. 2002.

3. Свое имя он получил в честь евангельских волхвов Каспара и Мельхиора, пришедших поклониться новорожденному Христу. Santa Biblia. Nuevo Testamento. El Evangelio segun San Mateo. Madrid. 1992, p. 966 (2).

4. Франсиска Аполлинария Хове Рамирес - мать Гаспара де Ховельяноса - маркиза из старинного Астурийского рода. См.: GUMEZ DE LA SERNA G. Op. cit., p. 25.

5. Цит. по: BARCIA TRELLES A. El pensamiento vivo de Jovellanos. Buenos Aires. 1951, p. 17.

6. RIO A. DEL. Introduccion. Jovellanos. Obras escogidas. Cldsicos castellanos (Ob.esc. C.c.) T. I (110), p. XIV.

7. JOVELLANOS. Discurso... sobre la necesidad de unir al estudio de la legislacion el de nuestra historia y antiguedades. Jovellanos. Obras. Biblioteca de Autores Espanoles (B. A. E.). Madrid. T. I (46), p. 289, 290.

8. POLT J. Gaspar Melchor de Jovellanos. New York. 1971, p. 21.

9. JOVELLANOS. El delincuente honrado. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. I (46).

10. Ibid., т. I (46), p. 6.

11. RIO A. DEL. Op. cit., p. XVII. В Испании перевод основной работы Ч. Беккариа (1738- 1794) "О преступлениях и наказаниях" (1764) вышел в 1774 г., в 1777 г. - запрещен инквизицией.

12. NOCEDAL С. Discurso preliminar. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. I (46), p. XIII.

13. JOVELLANOS. Discurso sobre el establecimiento de un monte-pio para los nobles de la corte. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. II (50), p. 18, 19.

14. JOVELLANOS. Informe... sobre el libre ejercicio de los artes. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. II (50), p. 38.

15. JOVELLANOS. Elogio de Carlos III. Jovellanos. Obras escogidas. Clasicos costellanos (Ob.esc. C.c.) T. III (129), p. 63, 66, 76, 90, 91.

16. JOVELLANOS. Discurso... sobre los medios de promover la felicidad de aquel Principado. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. II (50), p. 452.

17. JOVELLANOS. Elogio de Carlos III. Jovellanos. Ob.esc. C.c. T. III (129), p. 77, 89 - 91.

18. JOVELLANOS. Representacion al ministro de Marina sobre las nuevas obras del puerto de Gijon. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. II (50), p. 520.

19. Ibid., p. 519, 521; 463.

20. JOVELLANOS. Discurso... sobre los medios de promover la felicidad de aquel Principado. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. II (50), p. 452.

21. JOVELLANOS. Discurso pronunciado en la sociedad... de Asturias, sobre... el estudio de las ciencias naturales. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. I (46), p. 304.

22. JOVELLANOS. Discurso... sobre los medios de promover la felicidad de aquel Principado. Discurso pronunciado en la sociedad... de Asturias, sobre... el estudio de las ciencias naturales. Jovellanos.Obras. B. A. E. T. II (50), p. 438 - 453; t. I (46), p. 302 - 304.

23. JOVELLANOS. Reglamento literario e institucional del colegio imperial de Calatrava, en la ciudad de Salamanca. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. I (46), p. 169 - 229.

24. RIO A. DEL. Op. cit., p. XLI; JOVELLANOS. Reglamento... Jovellanos. Obras. B. A. E. T. I (46), p. 210, 215 - 217.

25. Франсиско Антонио де Лоренсана (1722 - 1804) - кардинал-архиепископ Толедский (высшая в иерархии испанской католической церкви должность). См.: ЛЬОРЕНТЕ Х. А. История испанской инквизиции. Т. II. М. 1999, с. 376, 391.

26. JOVELLANOS. Diarios. Madrid. 1967, p. 191.

27. Такое решение Карла IV было подсказано или навязано ему, по всей видимости, королевой, считавшей, что, удалив просветителя из Испании, удастся, наконец, пресечь общественную деятельность в стране пользовавшегося авторитетом и известностью, влиятельного, не устраивавшего двор своими воззрениями и характером человека, "который вечно лезет с поучениями, когда его не просят". См.: ГАЛЬДОС Б. П. Двор Карла IV. Сарагоса. М. 1970, с. 150.

28. GODOY M. Memorias criticas y apologeticas para la Historia del Reinado del Senor D. Carlos IV de Borbon. T. 1. Madrid. 1956, p. 191.

29. Jovellanos. Diarios, p. 252, 258.

30. GODOY M. Memorias... t. I, p. 258.

31. JOVELLANOS. Memoria en que se rebaten las calumnias divulgadas contra los individuos de la Junta Central del Reino, y se da razon de la conducta y opiniones del autor desde que recobro su libertad. Apendices. N III. Primera representacion al senor don Carlos IV. Jovellanos. Obras. B. A. E. T. I (46), p. 579.

32. Фернандо VII - старший сын Карла IV, испанский король в марте-апреле 1808, 1814 - 1820, 1824 - 1833 годах.

33. ТИКНОР ДЖ. История испанской литературы. Т. III. M. 1891, с. 289.

34. ТЮЛАР Ж. Наполеон. М. 1996, с. 325.

35. Там же, с. 200.

36. ГЕГЕЛЬ. Философия истории. Собр. соч. Т. VIII. М. -Л. 1935, с. 419.

37. ГАЛЬДОС Б. П. Двор Карла IV. Сарагоса. М. 1970, с. 402.

38. Центральная Хунта (21.09.1808 - 29.01.1810) состояла из представителей всех провинциальных хунт и координировала их действия в борьбе с наполеоновской агрессией.

39. JOVELLANOS. Cartas. A Lord Holland. 5.XII.1810. Jovellanos. Ob. esc. C.c. T. Ill (129), p. 302.

40. ГЕГЕЛЬ. Философия истории, т. VIII, с. 418.

41. ГАЛЬДОС Б. П. Херона. Кадис. М. 1973, с. 164.

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - В. В. Суховерхов:

Comments: