Издававшаяся более шести лет первая газета мусульман российского Кавказа на арабском языке "Джаридат Дагистан" является уникальным историко-культурным памятником непростого периода политической и культурной модернизации этой мусульманской окраины империи между двумя русскими революциями. До недавнего времени ни в отечественной, ни в зарубежной литературе не было специальных работ об этом важном источнике. В позднее советское время установка на отрицание позитивной ценности дореволюционной религиозной культуры в целом мешала дать объективную оценку издания. Не читая, газету объявляли "органом помещичье-клерикального блока, проповедующим самые реакционные взгляды" [Ахмедов, 1963, с. 31], "печатным органом "Общества исламистов" и... милликомитета", через который в Дагестан проникали панисламистские и пантюркистские идеи, распространяемые муссаватистскими кругами Стамбула, Баку, Крыма и Казани [История Дагестана, 1968, с. 348, История народов Северного Кавказа, 1988, с. 498]. Одинокие объективные голоса тонули в массе резко отрицательных отзывов. Правда, дело не шло дальше обзоров отдельных номеров газеты [Меджидов, Абдуллаев, 1993, с. 42; Кандауров, 1913].

В настоящей статье впервые рассматриваются структура, содержание и тематический облик "Джаридат Дагистан" как уникального историко-культурного памятника и ценнейшего источника по истории мусульманского просветительства в регионе.

Газета "Джаридат Дагистан" начала выходить 7 января 1913 г. Приказы и распоряжения царского правительства, которые областная администрация хотела довести до сведения мусульман, не могли публиковаться на русском языке, так как большинство населения Дагестанской области его не знало. Об издании газеты на одном из национальных языков (например, на татарском в Поволжье) в крае никто тогда не думал. Единственным языком, в большей или меньшей степени распространенным среди мусульманской духовной элиты повсеместно в селениях и городах Дагестана, был литературный арабский. До 1927 г. он оставался главным официальным языком власти.

По распоряжению военного губернатора Дагестанской области генерала Сигизмунда Викторовича Вольского издание "Джаридат Дагистан" было начато с условием, чтобы она была переводом с русских "Дагестанских областных ведомостей". До 19 января 1918 г. официальным редактором газеты был Бадави Саидов (1877 - 1927), начальник канцелярии губернатора области.

С 7 января 1913 г. по 31 января 1914 г. газета издавалась на средства администрации, однако вскоре выяснилось, что издание является убыточным. К тому же газета так и не стала арабским вариантом официального органа властей области, печатая в основном не дублировавшиеся в русской прессе Дагестана и Северного Кавказа материалы. По этой причине администрация вскоре прекратила ее финансировать. С 31 января 1914 г.

стр. 71
по 19 января 1918 г. газета издавалась на личные средства Бадави Саидова, а с 19 января 1918 г. еще и при финансовой поддержке Мухаммад-Мирзы Мавраева (1878 - 1964).

Большой удачей для издателей газеты явилось то, что с самого начала к работе в ней был привлечен известный мусульманский публицист и популяризатор Али Каяев (1878 - 1943) из с. Кумух, который фактически выполнял всю работу по подготовке газеты к печати. Он работал в газете с 7 января 1913 г. до конца 1918 г., сначала в качестве неофициального, а с 19 января 1918 г. и официального редактора. Большая часть статей, опубликованных в научном разделе газеты, была написана им специально для "Джаридат Дагистан". Он также регулярно вел переписку с читателями. Подписывал Каяев свои корреспонденции как "Али Кумухский" - Али ал-Гумуки, Али б. Абдулхамид, Али б. Абдулхамид ал-Гумуки.

Необходимо отметить и третье лицо, роль и поддержка которого были значительными в издании газеты, - это Мухаммад-Мирза Мавраев, в типолитографии которого издавалась газета и к которому, как к своему другу, в январе 1918 г., в один из самых тяжелых периодов, за помощью обратился Бадави Саидов. М. -М. Мавраев взяла себя решение финансовых и организационных проблем, связанных с изданием газеты.

Газета с благодарностью была принята образованными горцами, в первую очередь нарождавшейся мусульманской интеллигенцией Дагестана. Дагестанские улемы подписывались на газету, присылали многочисленные статьи и благодарственные письма. Она распространялась не только в Дагестане, но и среди многочисленных читателей Чечни, Черкесии, Притеречья, Кубани, Ставрополья, Туркестана, Азербайджана, которым она доставлялась по подписке.

"Джаридат Дагистан" представляла собой общественно-политический еженедельник, выходивший по понедельникам. С 22-го номера за 1913 г. по многочисленным просьбам подписчиков газета начала издаваться по субботам. Она печаталась на четырех полосах размером 42 x 29 см.

Первую полосу, вернее половину ее, занимал титульный лист. В верхнем правом углу указывался порядковый номер газеты. В этой же строке - год издания григорианский и хиджры, а затем место издания - центр Дагестанской области г. Темир-Хан-Шура (ныне Буйнакск). Ниже крупным дагестанским насхом каллиграфически было выписано само название газеты. Под заголовком шло примечание, указывавшее еженедельный характер издание и публикацию его на двух языках, русском и арабском1. В последний год, уже после революции 1917 г. и начала на Северном Кавказе гражданской войны, название газеты изменилось. С 19 января 1918 г. она выходила под названием "Дагистан".

В газете имелось шесть разделов.

В официальном разделе публиковались приказы, распоряжения и объявления официального характера, имевшие силу закона как на территории Дагестанской области, так и в других областях и губерниях России и потому обязательные для исполнения после опубликования их в газете. Это было основным побудительным мотивом и причиной издания газеты на арабском языке со стороны царской администрации. Приказы и распоряжения властей Дагестанской области публиковали все газеты, в том числе и "Джаридат Дагистан". Бадави Саидов не просто перепечатывал нормативные акты, переводя их с русского из "Дагестанских областных ведомостей", но и снабжал их необходимыми комментариями.

Газета старалась информировать мусульман обо всех изменениях в общественно-политической жизни страны. Она выражала в основном интересы сельского мусульманского населения, которое волновало все связанное с земельной проблемой. Вопрос о земле особенно остро встал в Дагестане и на Северном Кавказе после Февральской революции 1917 г. Это отразилось и на содержании официального раздела газеты, регулярно печатавшего материалы о ликвидации аренды и наследования земли, передаче

1 В действительности на русском языке газета "Джаридат Дагистан" никогда не издавалась.

стр. 72
ее в руки тех, кто ее обрабатывает, крестьянские наказы в Учредительное собрание [Официальный раздел, 1917].

В неофициальном разделе публиковались новости из стран Европы и мусульманского Востока, полученные из-за рубежа по телеграфу. В нем были нередки перепечатки из газет "Дагестанские областные ведомости", "Терек", "Русское слово", "Терские ведомости", "Петербургские ведомости", "Голубой журнал", "Тифлисский листок", "Народная воля" и др. Здесь же печатались местные новости неофициального характера.

Литературный раздел. Дагестанские улемы в начале XX в. проявляли огромный интерес к средневековой арабской литературе и поэзии. По этой причине Али Каяев уделял большое место в газете истории арабской литературы, печатая в ней историко-литературные обзоры о состоянии арабского языка и литературы в Аббасидскую эпоху [Али ал-Гумуки, 1913(1), 1913(2), 1913(3)], серию статей о нравственных поисках у Ибн Хазма [Ибн Хазм, 1913] и др. Здесь же появлялись критические материалы, даже сатирические стихи о современных лицемерах. "Религия не для показухи, - говорится в N 25. - Ты открыл магазин для продажи вещей, а не для продажи религии". Автор другой критической статьи осуждает сторонника традиционного исламского знания, потратившего жизнь на изучение грамматики арабского языка и составление комментариев к книгам. Такое знание представляется ему ненужным и анахроничным. "Повернись лицом к жизни! - призывает он своего оппонента. - Ведь твоя жизнь не вечна! Ты уже потратил на это молодость!".

Здесь же встречаются стихи как арабских, так и дагестанских авторов, например, стихи о Мухаммаде, Коране и Сунне, касыда неизвестного автора о любви к родине, поэмы на суфийскую тематику, стихи о так называемых шариатских уловках (хийал шарийа), к которым прибегают люди, чтобы обойти запрещенное мусульманам шариатом, например ростовщичество.

Этот раздел газеты представляет также немалый интерес для собирателей пословиц и поговорок.

Раздел писем служил для оперативной связи с читателями. Редакция газеты реагировала на предложения подписчиков, их пожелания, выражая свое мнение по тому или иному вопросу. Очень много было писем-статей, благодарящих за издание газеты на арабском языке. Среди них можно отметить появившееся вскоре после начала издания газеты письмо известного дагестанского просветителя Абусуфьяна Акаева. В нем он благодарит Вольского за создание "арабской газеты, призванной распространять среди нас знания. Мы должны благодарить Его Превосходительство и оценить его усилия. Да продлит Аллах срок его пребывания губернатором и умножит его успехи в распространении знаний и науки среди нас" [Абусуфьян ал-Газанши, 1913]. Эти взгляды и надежды на газету разделяли и другие улемы Дагестана и Северного Кавказа. Так, Хаджиали сын Мухаммада из Согратля писал: "Не секрет для всякого здравомыслящего человека, что потребность наций и отдельных лиц в газетах, в чтении их подобна потребности еды в соли и еще сильнее...".

Спустя год после начала издания газеты, когда газета испытывала большие трудности, редактор Бадави Саидов обратился через этот раздел с письмом о финансовой помощи газете к ее читателям: "Газета - пионер прогресса, без ее чтения не может обойтись тот, кто хочет быть в курсе событий эпохи, диковинах бытия и извлекать уроки из них... Мы просим господ благородных ученых помочь нам в этом нашем деле и побудить людей подписаться на газету и призываем писать в нее каждого, кто может помочь людям советом и наставлением, кто пробудит их от спячки, в которой они еще пребывают. Двери газеты постоянно открыты для таких людей. Лучший из людей тот, кто помогает людям, и мир тому, кто идет верным путем" [Саидов Бадави, 1914].

В разделе объявлений, обычно располагавшемся в конце, в левом крайнем столбце на четвертой странице, печаталась информация о пожертвованиях (садака), продаже книг, календарей, пропажах, разыскиваемых беглецах, лечебной практике.

стр. 73
Был еще один важный для направления "Джаридат Дагистан" раздел - научный, где печатались статьи научно-просветительского характера. Газета являлась своеобразным учебным пособием и источником, откуда читатели могли черпать информацию научного характера по самым различным вопросам светской и духовной жизни. Многие из них продолжают оставаться актуальными и по сей день. Спектр охватываемых проблем этого раздела был очень широк и разнообразен: здесь статьи по проблемам образования и просвещения, учению ислама, истории ислама, суфизму, литературе, географии, медицине, климату, экологии и положению сельского хозяйства в Дагестане, астрономии, философии и т.д. В этом разделе кроме Али Каяева, который наряду с написанием статей отвечал от имени редакции на вопросы читателей или их комментарии по той или иной проблеме, также публиковались многие из дагестанцев.

Ниже мы предлагаем обзор наиболее важных статей научного раздела. Для удобства они систематизированы по тематическому признаку.

Образование и просвещение. Важнейшей темой здесь была система исламского образования, реформа которого оживленно обсуждалась на страницах газеты так называемыми джадидами, сторонниками новой школы на родном языке, учитывавшей достижения современной науки, с одной стороны, и их противниками-традиционалистами (кадимийа) - с другой. Али Каяев склонялся к первому из этих течений. По этой причине в газете периодически выходили полемические статьи редактора и читателей, сетовавших на отсталость мусульманского общества на Северном Кавказе, говорившие о новых подходах в овладении грамотой, необходимости приобщения к памятникам духовной культуры народов всего мира [Али ал-Гумуки, 1913(4), Яхья аш-Шафари ал-Черкеси, 1913; Дибиров ал-Карахи, 1914].

"Джаридат Дагистан" часто печатала статьи улемов-просветителей. Причинами отсталости и невежества народов Дагестана, которые они находили в крае, эти улемы считали устаревшие методы обучения в мусульманских школах, пренебрежение "крупных ученых" к деятельности ученых нижнего звена, схоластический характер "упорной работы" авторов комментариев и непонимание сущности научных знаний (прежде всего рационалистических), упорное нежелание изучать историю, географию и другие науки, неправомерное деление наук на науки для мусульман и немусульман. И один из главных недостатков - нищее, бедственное положение населения, когда у него пропадает интерес не только к науке, но и к жизни вообще. По мнению Каяева и других джадидов, выступавших на страницах "Джаридат Дагистан", медресе, оставаясь, по существу, исламской школой, должны были быть реформированы. Проблема школьной реформы живо волновала читателей газеты [Аскер Кади ал-Джункути, 1913, Мухаммад Дибиров ал-Карахи, 1913, Али ал-Гумуки, 1916(a)].

Одной из задач такой реформы они видели в развитии образования на языках народов региона. Каяев, в частности, предлагал перевести начальное обучение с арабского на родной язык. Когда родной язык утвердится, пройдет страх перед обрусением, отуречиванием или арабизацией. А затем можно обучать и арабскому, и турецкому, и русскому, и всем европейским языкам [Али ал-Гумуки, 1916(1); Муртада из Кудали, 1917; Каради Заку Заде, 1917; Габиев Саид, 1917].

Женский вопрос. Газета не могла обойти вниманием женский вопрос, остро стоявший на Северном Кавказе в последней четверти XIX - начале XX в. По словам Али Каяева, "женщины - это начальные школы для детей и первые учительницы для своего потомства" [Али ал-Гумуки, 1916(2)]. Он никак не мог согласиться с теми из дагестанцев, кто считал, что занятие женщины наукой является величайшим грехом. Такой взгляд он называл не следованием шариату, а его извращением. "Упаси, Боже, думать, - с возмущением писал Али Каяев, - что Божественный шариат был ниспослан, дабы распространять невежество, глупость и заблуждение".

Хотя по некоторым вопросам, таким как равенство супругов, многоженство и др., редакция газеты придерживалась традиционных исламских взглядов, однако газета

стр. 74
была открыта и для выражения других точек зрения, касающихся женской эмансипации и общего всплеска интереса к женскому вопросу и положению женщины в обществе в тот период. Это было связано также и с приверженностью Али Каяева, как редактора газеты, идеям исламского модернизма.

Адаты. Одной из задач издания Каяев видел превращение Дагестана из страны отжившего обычая (адата) в современное мусульманское общество. Он часто публиковал письма с описанием самых различных адатов и меняющимся отношением к ним в обществе. Например, адат, связанный с завещанием, делаемым завещателем при смерти или до этого; или адат завещать умирающим денежные суммы на чтение Корана на своей могиле или на могиле другого и нанимать чтеца Корана для этого; или обычай возмещения несовершенных покойным при жизни молитв количеством дирхемов для чтеца на могиле покойного.

К вредным адатам он относил обычай траты крупных сумм денег на поминки по обету (назр). По словам редактора и его единомышленников, такие бессмысленные траты доходят до четырехсот и пятисот рублей. А школы и мечети подобны развалинам, нет в них ни учителей, ни ковров, ни ламп, нет ученых из-за низкой оплаты их труда и малого уважения к ним со стороны людей. Никто не завещает ничего для школы, учеников, на обучение детей правильному чтению Корана, для создания благотворительных обществ и на исследование духовных проблем [Хаджи Дервиш Мухаммад, 1916].

В статьях Али Каяева и других корреспондентов газеты содержалась острая критика уплаты чрезмерного брачного выкупа-махра [Традиция..., 1914; Тимбулат ал-Кубаши, 1915], обычая платы за кровь дийа [Али ал-Гумуки, 1914]. Он не раз обращался со страниц газеты к дагестанцам, требуя от своих читателей отказаться от следования отсталым дедовским адатам.

Медицина и здравоохранение. Ряд статей "Джаридат Дагистан" посвящен медицине и правилам элементарной гигиены. Они рисуют Али Каяева как популяризатора медицинских знаний.

Соглашаясь с мнением современных ему реформаторов-джадидов, что ислам опередил остальное человечество в подходе к проблемам человеческого здоровья, Каяев знакомил своих читателей с переворотом во взглядах Европы на болезни, связанным с открытиями конца XIX в. Особенно подробно он писал про открытие Луи Пастером микробов как источника заболеваний.

Статьи на медицинскую тематику нередко носили практический характер. Редакция давала читателям газеты советы против выпадания волос, бессонницы, от боли в желудке, зубной боли, о пользе яблок и груш для пищеварения, о вреде спиртного, курения, о важности дыхания для организма, о значении сна в жизни человека, правильном питании и т.д.

Климат и положение сельского хозяйства в Дагестане. Учитывая интерес дагестанцев к сельскому хозяйству, редакция уделяла большое место в публикациях переводу статей, посвященных климату и положению сельского хозяйства в Дагестане. В основном автором их был агроном Дагестанской области Вартанянц. В своих материалах он обращался к больным вопросам экологии Дагестана, таким как вырубка лесов, ведущая к высыханию родников, облысению гор и оползням. Эти материалы сохраняют свою актуальность и в современном Дагестане.

Астрономия. В связи с практической необходимостью мусульман в определении начала месяца Рамадан, 9-го месяца мусульманского лунного календаря и связанного с ним поста у дагестанцев возникало много вопросов по этому поводу, что нашло отражение и на страницах "Джаридат Дагистан". Среди них статьи Мухаммада Дибирова из Темир-Хан-Шуры о лунном месяце, большое количество статей дагестанского астронома Муртадаали из села Кудали о возможности видения полумесяца в Рамадане ясно, высоко на горизонте Дагестана [Муртада ал-Кудали, 1914(1), 1914(2), 1915(1), 1915(2)].

стр. 75
В редакционной статье Али Каяев сожалел, что мусульмане Дагестана не могут согласиться с определением сроков поста, разговения и других религиозных праздников, когда, например, жители одной деревни держат пост сегодня, другой - завтра, третьей - послезавтра. Также разнятся и дни разговенья. Это было бы оправданно, если бы они обосновывали это каким-то образом. Однако, считает автор, в оправдание этого у них нет ни одного аргумента или довода. Эта проблема сохраняется в Дагестане и по настоящее время.

География. Этой теме посвящено более 30 статей. Автором их был сам Али Каяев. Более 20 из них он посвятил описанию географии, экономики и этнографии стран Европы, Азии и Африки по единой схеме: географическое положение страны, полезные ископаемые, население (его численность, народности, проживающие в стране, их официальный язык, вероисповедания, традиции, обычаи, ремесла), форма управления, уровень образования и просвещения, степень развития промышленности и финансов, вооруженные силы, внутренняя и внешняя политика государства, краткая история страны со времени образования до 1913 г. В самом начале цикла он знакомил читателей с первыми арабскими географами и давал определение географии как науки и составляющих ее в европейской научной традиции физической, политической, экономической, математической и исторической географии. Каяев не уставал подчеркивать пользу, которую можно извлечь из знания современной географии.

Отдельная статья цикла была посвящена Африке с указанием, какие из африканских стран являются независимыми, а какие - колониями европейских государств, положению их мусульманского населения и другой полезной информации. В этих статьях особенно ярко проявилась деятельность Али Каяева как просветителя и популяризатора географических знаний.

Всемирная история и история ислама. В одной из своих статей Али Каяев определил историю как славнейшую из наук у всех наций и народов, необходимую для изучения от начальной до высшей школы. Автор статьи рассказывал о предмете и принципах истории, о знаменитых авторах и сочинениях по истории ислама и арабов, включая мусульманских средневековых историков Ибн Халликана, ал-Макризи, Абу-л-Фида и Ибн Халдуна. Пафос работы Каяева заключался в стремлении доказать читателям пользу от занятия историей, которую многие современные ему мусульмане Северного Кавказа считали собранием бесполезных сказок. Для него же в ней, напротив, содержится настоящий кладезь мудрости и назидания. Али Каяев призывал читателей вдумчиво относиться к событиям прошлого, делать из них выводы, чтобы лучше разбираться в современности.

Религиозно-правовые проблемы ислама. В завершение следует остановиться на спорных проблемах исламской правовой практики, верований и религиозной обрядности, занимавших особое место в газете. Эта тема вызывала у читателей "Джаридат Дагистан" особый интерес. По сути, они находили в газете фетвы - религиозно-правовые заключения по спорным вопросам шариата, помогавшие ориентироваться в различных житейских ситуациях. Жизнь в Дагестане и в целом на Северном Кавказе стремительно менялась. Его народы все более втягивались в глобализирующееся российское и мировое сообщество. Материалы газеты показывают, с какими вызовами сталкивались мусульмане региона в начале XX в. и как улемы-модернизаторы пытались их решать.

Важной темой, разделившей дагестанских улемов начала XX в. на традиционалистов и джадидов, стал спор о возможности самостоятельного обращения к источникам исламского вероучения - Корану или Сунне Пророка для решения спорных вопросов шариата, появившихся в ответ на вызовы современности. Традиционалисты настаивали на непререкаемости авторитета ранних исламских авторитетов (муджтахидов) в вопросах богословия и права (таклид). Для них, согласно хорошо известной формуле, "двери иджтихада (права выносить самостоятельное решение. - А. Н.) закрыты" с X-XI вв.

стр. 76
С такой постановкой вопроса Али Каяев был решительно не согласен. На страницах "Джаридат Дагистан" он призывал к иджтихаду, самостоятельному изучению Корана и Сунны в соответствии с требованиями современной эпохи. За то, что Али Каяев отвергал традицию и призывал к иджтихаду, консервативная часть духовенства совершенно необоснованно навешивает на него сегодня ярлык "ваххабита".

Наряду со свободой суждения об исламской традиции вероучения не меньшие затруднения среди мусульман Северного Кавказа вызывал ряд нововведений в быту и экономике. Многие обычаи приходилось резко менять. Серьезные споры, в частности, вызывал вопрос, как следует платить очистительную милостыню (занят) с собственности мусульман, заключенной в российских банкнотах, и вообще можно ли с них платить закят. Это подрывало устои веры, поскольку закят был и остается одним из пяти "столпов веры" - важнейших обрядовых обязанностей мусульманина во все времена и эпохи.

Эта проблема затрагивалась в многочисленных статьях на страницах газеты в полемике между Гамзатом ал-Черкеси и Али Каяевым, а также в статьях кадия Гамзата Цадасы [Гамзат б. Махам ал-Авари, 1916]. Как реформатор Али Каяев считал, что владельцу бумажных денег (ассигнаций) следует платить закят с них вне зависимости от того, использовал он их в торговых целях или нет.

Вопрос, которым живо интересовались читатели газеты, что нашло отражение в письмах, опубликованных на ее страницах, - надлежащее использование вакфов в условиях включения региона в российскую кредитно-денежную систему, появление в нем банков и кредитных обществ. По словам главного редактора, добропорядочные люди в Дагестане стали часто завещать имущество на частные и общественные благотворительные цели. Однако, замечает А. Каяев, большинство дагестанцев неправильно выбирают банки для своих вакфов, им не удается сделать вклады наиболее выгодные, полезные и нужные для людей, например в школы, на нужды студентов и учителей, бедняков, сирот, несчастных, как это имеет место за пределами Дагестана. По его мнению, в современных условиях нельзя вести дела по отжившим дедовским методам. Нужно знать и использовать возможности, которые дает учредителям и управляющим вакфов современная банковская система.

Наряду с правовыми и финансовыми проблемами на Северном Кавказе появился ряд проблем бытовых и обрядовых, связанных с модернизацией общества и ислама. Споры традиционалистов и реформаторов вызывал обычай повторного намаза после полуденной пятничной молитвы. Традиционалисты еще в начале XX в. никак не могли от него отказаться. В отличие от них джадиды выступали за отмену этого обычая, не подкрепленного авторитетом Корана и хадисов. Единомышленник Каяева Муртада из Кудали советовал кадиям и муэззинам разъяснять простонародью, что повторение полуденной молитвы после пятничной не есть религиозная обязанность (фард). Еще более резкую позицию по этому вопросу занимал Али Каяев, называвший этот обычай ересью. Несмотря на оживленную дискуссию, переломить настроение общественного мнения мусульман края джадидам не удалось. Повторная пятничная молитва по сей день остается устойчивым обычаем мусульман Дагестана.

Оживленную дискуссию на страницах газеты вызвал вопрос: можно ли читать пятничную проповедь (хутба) в мечети не на арабском, как это было принято прежде, а на национальных языках? [Маджид ал-Кабарди ал-Фанзави, 1916; Масуд из Могоха, 1916]. Один из корреспондентов замечал, что хутба содержит в себе две разные части: упоминание и приветствие, а также увещевание, наставление. Первую, обрядовую, по его мнению, следует читать по-арабски, даже если присутствующие не знают и не понимают языка. Однако важнейшая цель проповеди состоит в наставлении мусульман, и эту ее часть следует читать на языке собравшихся.

Среди тем, вызывавших споры читателей "Джаридат Дагистан", было значение поста в исламе. Редактор газеты в этом вопросе придерживался модернистского под-

стр. 77
хода. Али Каяев писал, что пост как один из пяти "столпов веры" служит не для того, чтобы морить мусульман голодом, безо всякой для них пользы, но для постижения высоких целей исламской религии. Его задача - тренировка души для внутреннего самосовершенствования. Кто привык подчинять свою душу и удерживать ее от сильных желаний, приучил к голоду и жажде в жару и холод в течение целого месяца каждый год, тот овладел собой и тому легче удерживаться от своих капризов и страстей и не во время поста. По мнению Каяева, пост имеет и важное социальное значение, побуждая постящегося человека к состраданию к бедным и несчастным.

Среди противников Али Каяева и его единомышленников-джадидов было немало суфиев, пользовавшихся на Северном Кавказе огромным авторитетом. "Джаридат Дагестан" регулярно публиковала материалы о современных суфийских наставниках. Один из них представляет письмо Шарафутдина сына Кади Мухаммада из Газикумуха [Шарафутдин б. Кади Мухаммад, 1913]. Дагестанские суфии, укоряет автор статьи, не могут отказаться от своих стремлений и притязаний, а их любовь к Аллаху есть не что иное, как "стремление к высокому положению, деньгам, славе среди людей". Он сетует на невежество суфийских шейхов, несведущих в Коране и Сунне, истории и астрономии. Невеждам, пытающимся добиться славы и привлечь сторонников, используя суфизм, автор противопоставляет ученых шейхов классического суфизма, таких как имам ал-Газали, ар-Рази и Мухийиддин Ибн Араби, которые "овладели суфизмом, науками и знаниями и выправляли в них то, что было подпорчено суфиями-невеждами до них в здании суфизма".

Отдельной темой, обсуждавшейся на страницах гаеты, был культ святых. О позиции джадидов можно судить по мнению редактора "Джаридат Дагестан" относительно культа Хидра и празднования дня рождения Пророка Мухаммада. Хидр является популярнейшим персонажем мусульманских преданий, рисующих его покровителем мореходов, одним из первых людей, праведником, которому дарована вечная жизнь, чтобы поддерживать в людях веру в Аллаха. Для суфиев он - вали (святой), один из самых почитаемых и могущественных. Иногда его даже считают самым главным из них.

В своих публикациях Али Каяев не отрицал существования Хидра, но критиковал придание ему сверхъестественных качеств, видя в этом признак суеверия и невежества. Он приводил высказывания ученых, верящих в бессмертие Хидра, противопоставляя им мнение их противников, говорящих о том, что он давно скончался.

Определенные неправильности редактор "Джаридат Дагестан" находил и в праздновании маулида 12 раби ал-аввала. К этой теме он также подходил очень осторожно (но одновременно и крайне скептически), отмечая, что день рождения Пророка заслуживает почитания и уважения. Запрещать его празднование, по мнению Каяева, нельзя, однако следует держаться при этом в рамках шариата и исламской этики [Али ал-Гумуки, 1915, 1917]. Каяев предлагал ограничить маулид простым поминанием в мечети, не устраивая многолюдных обрядов и расточительных празднеств. Он решительно осуждает мусульман Дагестана, устраивающих маулиды и расточающих на них большие суммы денег, не заботясь о бедных, несчастных и нуждающихся. Так, этот, казалось бы, частный сюжет из области мусульманской обрядности приобретал важную социальную и культурную значимость.

Подводя итоги, можно с полным основанием отметить недооцененные историками заслуги газеты "Джаридат Дагестан" в распространении идей мусульманского просвещения и обновленчества (джадидизма). Благодаря деятельности стоявшего у истоков создания газеты Бадави Саидова, ее бессменного редактора Али Каяева и издателя Мухаммад-Мирза Мавраева газета сплотила вокруг себя наиболее активную часть мусульманской интеллигенции Дагестана и Северного Кавказа, языком культуры и просвещения для которых оставался в то время литературный арабский. Среди ее корреспондентов и авторов следует отметить таких известных улемов позднего цар-

стр. 78
ского и раннего советского времени, как Абусуфьян Акаев, Аскер Кади из Дженгутая, Гамзат из Цада, Мухаммад Дибиров из Караха, Масъуд из Могоха, Муртада из Кудали, Масуд из Чечни, Ахмед Каради Закуев из Кумуха, Саид Габиев, Сайфулла Башларов, Тут ал-Баруки и Яхьа аш-Шафари из Черкесии, Хаджиали из Согратля, Кади Мухаммад Алхасов из Урахи, Хаджи Идрис из Костека, Муса из Сумбатля, Ахмед Рида из Бакуги, Гази Мухаммад из Аварии. Хотя большинство из них были дагестанцами, среди них были и представители других областей Северного Кавказа.

Газета стала центром и организатором мусульманского просветительства на всем пространстве Северного Кавказа в 1913 - 1918 гг. Она не потеряла значения и в наши дни. Издававшаяся на литературном арабском языке "Джаридат Дагистан" является важным источником для исследования истории и культуры Дагестана и Северного Кавказа первой четверти XX в.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Абусуфьян ал-Газаниши. Продвижение вперед - залог будущего развития // Джаридат Дагистан. 1913, N15.

Али ал-Гумуки. Исторический очерк из книги "Сокровища литературы" // Джаридат Дагистан. 1913(1), N 38.

Али ал-Гумуки. Арабский язык и литература в эпоху правления Аббасидов и после. Проза в эпоху Аббасидов // Джаридат Дагистан. 1913(2), N 39.

Али ал-Гумуки. Поэзия в эпоху Аббасидов // Джаридат Дагистан. 1913(3), N 40.

Али ал-Гумуки. Когда дагестанцы проснутся от сна своей беспечности и возможно ли такое дело? // Джаридат Дагистан. 1913(4), N25.

Али ал-Гумуки. Адаты Дагестана // Джаридат Дагистан. 1914, N 6.

Али ал-Гумуки. Наши маулиды // Джаридат Дагестан. 1915, N 52.

Али ал-Гумуки. Почему произошел упадок науки? // Джаридат Дагистан. 1916(1), N 5.

Али ал-Гумуки. Обучение женщин письму // Джаридат Дагистан. 1916(2), N 6.

Али ал-Гумуки. Маулид в Дженгутае // Джаридат Дагестан. 1917, N 1.

Аскер Кади ал-Джункути. Об основах нашего образования // Джаридат Дагистан. 1913, N 24.

Ахмедов Дж. Н. Периодическая печать Дагестана (1900 - 1940 гг.). Махачкала, 1963.

Габиев С. Письмо к помощнику наркома просвещения Кавказа // Джаридат Дагистан. 1917, N 28.

Гамзат б. Махам ал-Авари (Гамзат Цадаса). Али ал-Гумуки. Возвращение к проблеме бумажных денег // Джаридат Дагистан. 1916, N 27 - 29.

Дибиров ал-Карахи М. Основы образования // Джаридат Дагистан. 1913, N 23.

Дибиров ал-Карахи М. Падение наших нравов // Джаридат Дагистан. 1914, N 3.

Ибн Хазм. Трактат о нравственных качествах // Джаридат Дагистан. 1913, N 23 - 25.

История Дагестана. Т. 2. М., 1968.

История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. - 1917 г.). М., 1988.

Кандауров А. А. Обзор газеты "Джаридат Дагистан" за 1913 г. // Рукописный фонд Института истории, археологии, этнографии Дагестанского научного центра РАН (РФ ИИАЭ, Махачкала). Ф. 3. Оп. 1. Д. 253.

Каради Заку Заде. Обучение на арабском или турецком? // Джаридат Дагистан. 1917, N 30.

Маджид ал-Кабарди ал-Фанзави. Проповедь не на арабском языке // Джаридат Дагистан. 1916, N 45.

Масуд из Могоха. Возвращение к проблеме хутбы // Джаридат Дагистан. 1916, N 26.

Меджидов Ю. В., Абдуллаев М. А. Али Каяев. Махачкала, 1993.

Муртада из Кудали. Проблема языка обучения // Джаридат Дагистан. 1917, N 29.

Муртада ал-Кудали. Видение полумесяца Рамадан // Джаридат Дагистан. 1914(1), N 26.

Муртада ал-Кудали. Расчет астронома Муртада из Кудали // Джаридат Дагистан. 1914(2), N 39.

Муртада ал-Кудали. Видение молодого месяца Рамадан // Джаридат Дагистан. 13 июня 1915(1). N 24.

Муртада ал-Кудали. Молодой месяц Шавваль // Джаридат Дагистан. 18 июля 1915(2), N 29.

Официальный раздел // Джаридат Дагистан. 1917, N 20 - 29.

Саидов Бадави // Джаридат Дагистан. 1914, N 5.

Тимбулат ал-Кубаши. Полезный совет // Джаридат Дагистан. 1915, N 20.

Традиция преувеличения в махре // Джаридат Дагистан. 1914, N 23.

Хаджи Дервиш Мухаммад. Письмо в редакцию // Джаридат Дагистан. 1916, N 23.

Шарафутдин б. Кади Мухаммад. Суфизм и наши суфии // Джаридат Дагистан. 1913, N 45.

Яхья аш-Шафари ал-Черкеси. Решительные народы нас обогнали, а мы в невежестве утопаем // Джаридат Дагистан. 1913, N 38.

Permanent link to this publication: