События на международной арене на рубеже XX-XXI вв. сменяют друг друга так молниеносно и непредсказуемо, что порой весьма трудно разобраться во всех перипетиях и нюансах происходящего, а уж тем более объективно оценить или очертить перспективы их развития. Однако многие эксперты по международным отношениям почти единодушно выделяют два основных революционных сдвига на мировой арене в этот период.

Первый - в военной сфере или, по словам американского ученого, профессора Йельского университета П. Кеннеди, автора нашумевшей книги "Подъем и падение великих держав", - в военном искусстве¹. С его помощью США смогли разгромить режим талибов в Афганистане и Саддама Хусейна в Ираке, хотя результаты и последствия этих кампаний далеко неоднозначны, и их еще будут неоднократно анализировать и обсуждать и на страницах академических журналов, и на различных форумах.

Второй сдвиг, идущий параллельно, - в геостратегии. Если первый связан с технологическими изменениями и концептуально новым применением военной силы, то второй заключается в значительной переоценке азиатского геостратегического пространства. Главным двигателем "революций" были и есть США, проявившие неукротимое стремление перекроить целое полушарие - от Ближнего Востока до Тихого океана.

Такая политика США сопровождалась, с одной стороны, определенным ослаблением их внимания (по крайней мере, в военной сфере) к Европе и Северо-Восточной Азии, а с другой - заметным поворотом к центральноевразийскому пространству, особенно к формирующемуся геополитическому региону Центральной Азии.

ПЕРЕОЦЕНКА АЗИАТСКОГО ГЕОСТРАТЕГИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА

Правда, как бы вовремя спохватившись, американское руководство скорректировало в последние годы отмеченное выше временное невнимание к Европе за счет разработки и реализации плана по созданию новой структуры военного присутствия США в Старом Свете. И в декабре 2005 г. уже было подписано соглашение с Румынией о размещении четырех военных баз на ее территории. Ныне на повестке дня стоят на очереди Польша, Чехия и Болгария. Таким образом, к 2010 г. благодаря новым базам на восточноевропейской территории создается система противоракетной обороны, которая будет способна контролировать огромные пространства от Пакистана и Индии до Китая, не говоря о России².

Наряду с указанными сдвигами в международных отношениях (МО) по разным направлениям идет менее заметный, но необратимый процесс перекраивания традиционных, устоявшихся регионов (например, можно в этой связи указать на определенное сближение ЮВА с Восточной Азией, на явное тяготение Центральной Азии к зоне Индийского океана, с одной стороны, и Северо-Восточной Азии, с другой, и т.п.) в единое пространство, по-видимому как отражение или часть глобализации, как новый, более высокий уровень общемировой интеграции.

В результате этих процессов географические контуры того или иного привычного, общепринятого ранее региона становятся гораздо шире, а это, в свою очередь, круто меняет концептуальное видение многих проблем, прежде всего проблем безопасности, вынуждая участников МО принимать в расчет стратегические особенности близлежащего окружения в расширенном формате.

Не случайно в начале XXI в. активно заговорили о гигантском суперрегионе - "Большом Ближнем Востоке", охватывающем арабский мир и исламский Восток - Пакистан и Афганистан, отдельные части Центральной и Южной Азии. Некоторые эксперты включают в суперрегион Турцию, Израиль и новые независимые государства Закавказья.

Таким образом, и в силу реконфигурации на этом поле и вследствие повышения значимости геоэкономических и геополитических факторов "Большой Ближний Восток" становится, по существу, регионом, связывающим, хотя и в разной степени, жизненно важные интересы большинства стран мира.

Заметно наполняется другим содержанием географический регион Южной Азии. Это дает основание некоторым стратегам и политологам, прежде всего индийским, выступать с концепцией "Большой Южной Азии", включающей Афганистан и часть Центральной Азии.

ИНДИЯ ОСВАИВАЕТ ИНДООКЕАНСКУЮ ЗОНУ

В связи с отмеченными новыми тенденциями в МО в рамках данной статьи предстоит ответить

стр. 3

на несколько кардинальных вопросов: 1) Каковы место и роль Индии в этой формирующейся зоне? 2) Как Индия адаптируется к условиям более широкого, геополитического пространства в целом? 3) Каковы промежуточные и более отдаленные цели страны в круто меняющемся мире?

Индия принадлежит к числу крупнейших государств мира и Азии в силу ее внушительного демографического потенциала, чрезвычайно выгодного геостратегического положения и доминирующих позиций в Южной Азии, значительных успехов в разных сферах внутренней и внешней политики, науки и культуры, признания ее роли на международной арене, веса в ООН, в Движении неприсоединения и т.п.

Успехи и возрастающее влияние Индии стали в полной мере учитываться не только ее соседями по Индостанскому полуострову, но и за его пределами и даже США. Все это позволило стране уже с середины 1970-х гг. заметно активизировать свои отношения со многими индоокеанскими государствами.

Причины, побудившие ее сконцентрировать внимание на этой зоне, разнообразны и разноплановы: географическая близость, исторические контакты, корни которых уходят глубоко в древние времена, удобные, наиболее короткие транспортные пути; широкие этнические связи с индийской диаспорой в индоокеанском бассейне, многочисленные островные владения; наконец, стратегические интересы и цели безопасности.

В 1970-х - 1980-х гг., когда Индия в своем экономическом развитии стала выходить на уровень так называемой "развитой развивающейся" страны, произошел качественный скачок в ее отношениях с индоокеанскими странами. Этому способствовала проводимая Индией с начала 1970-х гг. политика расширения и углубления дружественных отношений как с крупными (например, Австралией, Саудовской Аравией), так и с малыми островными государствами региона (Маврикием). Таким образом была заложена база для активизации региональных политических, экономических и иных межгосударственных связей и для создания "привилегированной зоны влияния" вдоль индо-океанского побережья³.

Разнообразные успехи и достижения Индии в сфере социально-экономического развития, ее жизнеспособность и довольно высокий уровень стабильности при наличии сложного национально-этнического и религиозного состава населения, чреватого вспышками конфликтов и сепаратистских вылазок, благоприятствовали заметному изменению имиджа страны в глазах "развивающегося мира" и особенно государств Индийского океана. Авторитет Индии также возрастал по причине расширения экспорта ее товаров в страны региона, увеличения поставок пшеницы, риса, фруктов, овощей на кредитной основе в Маврикий, Афганистан, зону Персидского залива, предоставления Индией услуг по строительству предприятий, спроектированных индийскими фирмами. В этой сфере они успешно конкурировали в тот период даже с некоторыми японскими и западноевропейскими компаниями.

Очевидно, конкурентоспособность Индии в те времена была выше там, где требовалась наиболее приемлемая в условиях развивающегося мира технология - в гражданском строительстве, инфраструктуре, строительстве железных дорог, электростанций, цементных и сахарных заводов и т.д. Тем не менее, Индия была способна предоставлять полный цикл услуг - от консультаций по проекту до сдачи "под ключ", включая подготовку персонала и техническое обслуживание будущего предприятия, что оказалось весьма привлекательным для развивающихся стран региона⁴.

Кроме того, Индия значительно активизировала свою деятельность в рамках отношений Юг - Юг в таких сферах, как предоставление технической помощи, подготовка кадров в области науки и образования, оказание военной помощи.

По каким географическим векторам развивалась деятельность Индии в регионе? Это прежде всего Индостан, Юго-Восточная Азия, Персидский залив, Восточная Африка, островные микрогосударства. В своей политике Индия находила разные нюансы и методы для каждого из направлений, гибко используя особенности и различия в их возможностях. Несколько примеров. Так, Малайзии она предоставляла помощь в области образования, учитывая наличие здесь индийской общины. Во взаимосвязях с арабскими странами Персидского залива Индия делала упор на экспорт индийского наемного труда и проявляла особую заинтересованность в получении нефти, будучи чрезвычайно зависимой от внешних энергопотоков.

В 80-е гг. Индия провела три успешных научных экспедиции в Антарктику, а затем, с 1985 г., когда она стала членом консультативной группы Договора по Антарктике, приступила к осуществлению исследовательской деятельности здесь на постоянной научной базе. В это же десятилетие страна (первая в "третьем мире" и одна из шести ведущих держав планеты) начала развивать технологию добычи минеральных ресурсов с морского дна и моназитовых прибрежных песков, содержащих серу и торий⁵.

Индийские ученые активно используют акваторию Индийского океана и для космических исследований, спутниковой связи, геофизических наблюдений, подводного и воздушного мониторинга и т.д.

Исходя из более широких задач, возникших в 1980-е гг. (обеспечение безопасности морских границ протяженностью свыше 5,5 тыс. км, охрана торгово-морских коммуникаций и энергопоставок, 200-мильной экономической зоны, островных владений, а также обеспечение стратегических интересов в Индийском океане в целом), индийское руководство вполне закономерно пересмотрело стратегию и принципы развития собственных ВМС, предприняло ряд мер по их переоснащению.

Были закуплены разного класса крупные военные корабли, подводные лодки и патрульные катера, а также положено начало созданию собственного производства некоторых видов судов по лицензиям западноевропейских государств. В связи со значительным расширением масштабов океанских акций становится понятным особый интерес Индии к авианосцам⁶.

В целом, Индия стремилась к созданию мощных флотов одновременно на западном и восточном побережьях Индостана. Параллельно активно начались модернизация и строительство новых военно-морских баз и объектов в Гоа, Кочине, Мадрасе, Калькутте, Бомбее (ныне Мумбай), создание баз на Андаманских и Никобарских островах, лежащих близ Малаккского пролива.

Все это свидетельствовало о явном стремлении Индии создать качественно иной по своим функциональным возможностям и задачам уровень ВМС, который позволил бы им выступать в качестве третьей или четвертой (в зависимости от уровня французского

стр. 4

или английского военно-морского присутствия) серьезной морской силы, способной в перспективе оказывать воздействие на стратегическую обстановку в наиболее чувствительных точках индоокеанского региона.

В начале 1990-х гг., в переходной фазе к новому мировому порядку, активность Индии оказалась ограниченной по двум векторам: на северо-западе и западе странами, входящими в так называемый "мусульманский полумесяц", а на востоке - сначала подспудным, а потом вполне реальным стремлением некоторых государств Азиатско-тихоокеанского региона (АТР) не допустить ее в свои формирующиеся или действующие структуры сотрудничества. Был объявлен, например, десятилетний мораторий на вступление новых членов в АТЭС.

Не помогла Индии и предложенная ей геоэкономическая и геополитическая концепция расширения границ АТР за счет включения в него большей части Индийского океана с Южно-Китайским морем.

Предлагая такую реконфигурацию, Индия руководствовалась такими соображениями: если в данной зоне будет нарушена стабильность или возникнет какой-либо военный конфликт, могущий парализовать транспортировку нефти из Персидского залива по важнейшим морским путям, то безопасности (в первую очередь экономической) восточноазиатского региона будет нанесен жесточайший удар. Согласно этой концепции, система безопасности рассматривалась в границах треугольника, вершинами которого были бы Индия, Австралия с Новой Зеландией и Китай с Японией⁷.

Реализация такой идеи соответствовала желанию Индии подключиться к идущим здесь интеграционным процессам, что открывало перед ней широкие двери в АТР. Однако концепция не сработала, и в этих условиях Индия оказалась практически "выдавленной" к югу, в сторону Индийского океана, который она по-прежнему весьма активно продолжала осваивать по всем азимутам.

"ОТКРЫТИЕ" ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ

Вместе с тем, после распада СССР в 1991 г. Индия обратила свой взор к северу, на новый формирующийся на постсоветском пространстве геополитический регион Центральной Азии, исходя из принципа понимания ее ближайшего окружения как "расширенного стратегического соседства". Однако, по мнению аналитиков из Делийского института оборонных исследований и анализа, Индия несколько "запоздала" в развернувшейся здесь ожесточенной борьбе между ведущими государствами мира за богатые и разнообразные ресурсы и контроль за коммуникациями в этом регионе.

Между тем многовековая успешная практика торгово-экономических отношений Индии со Средней Азией, ее стратегические, экономические и культурные интересы, длительные взаимоотношения с СССР, начавшийся процесс естественного тяготения ЦА к зоне Индийского океана (в условиях активного строительства нефте- и газопроводов и коммуникаций, позволяющих "закрытым" странам региона получить выход к океану, более гарантированно обеспечивать свою безопасность и т.п.) делает данный ареал чрезвычайно важным для Индии, которая в силу многих известных преимуществ может и на этом направлении также играть одну из ключевых ролей на новой геополитическом пространстве.

Однако в начале 1990-х гг., кроме весьма ограниченных объемов торговли Индии с Центральной Азией через Иран, уровень их взаимосвязей был низок. Несколько факторов лежали в основе сложившегося положения. Во-первых, в результате дезинтеграции СССР произошла ломка, а затем замена его внешнеторговых и других структур, действовавших в соответствии с прежними торговыми и иными соглашениями. В самих же независимых среднеазиатских странах царили административный хаос, кризис производства и нестабильность в экономике, отсутствие деловой инфраструктуры и т.д.⁸

Во-вторых, чрезвычайно сложной оказалась проблема транспорта в связи с потерей портов прибалтийских республик, Закавказья, Одессы на Черном море. В-третьих, существующий между Индией и Пакистаном длительный конфликт из-за Кашмира побуждал Индию учитывать "пакистанский фактор" во всех ее проектах в регионе, особенно связанных с решением новых транзитных транспортных и коммуникационных проблем (все это, однако, не помешало развитию челночной торговли между Индией и странами ЦА, осуществлению ставших выгодными ежедневных полетов по маршруту Ташкент - Дели -Ташкент, что свидетельствовало о значительном потенциале их взаимосвязей).

Кроме того, не следует забывать о политико-стратегической составляющей. С точки зрения многих политиков и стратегов, особенно индийских, последнее десятилетие минувшего века внесло заметные коррективы в ситуацию на новом геополитическом поле.

Распад СССР, затем первоначальный уход России со сцены Средней Азии изменили не только баланс сил в регионе, но и ослабили в известной мере позиции Индии, которая рассматривала их в контексте "расширенного стратегического соседства". Появление здесь новых крупных (в том числе внерегиональных) игроков, расширение потенциала разнохарактерных конфликтов и противоречий, возникновение легкопроницаемости для деструктивных элементов слабо демаркированных границ, активизация наркотрафика и потоков контрабандного оружия - вот далеко не все слагаемые изменившейся конфигурации Центральной Азии. Соседство с вечно воюющим и крайне нестабильным Афганистаном, растущая и обостряющаяся борьба за влияние и доступ к энергоресурсам создавали дополнительные сложные проблемы для Индии и, прежде всего, для ее безопасности⁹.

Лидеры Индии не скрывают, однако, своих намерений добиться в XXI в. прорыва на энергетический рынок Средней Азии, чтобы не отстать от Китая, других держав Запада и Востока, поднять уровень торгово-экономических взаимосвязей. Поговаривали и в Индии, и в странах ЦА об установлении стратегического партнерства, осознавая многочисленные угрозы их безопасности, таящиеся в регионе.

ЭВОЛЮЦИЯ ВОЕННО-МОРСКОЙ СТРАТЕГИИ

События 11 сентября 2001 г. в США, а затем жестокие теракты в ряде государств мира со всей очевидностью показали, что терроризм - это зло N 1 для человечества. В ходе развернувшейся антитеррористической борьбы против "Аль-Каиды" и талибов в Афганистане и Ираке значительно возросли востребованность международных маршрутов Индийского океана, его связующая роль между Атлантикой и Тихим океаном, значение расположенных

стр. 5

здесь опорных военных баз (и не только американских), возможности размещения крупных отрядов ВМС в акватории и т.п. В силу этого почти вся северная часть зоны Индийского океана оказалась в эпицентре событий мирового масштаба.

Военные операции США и их союзников, предпринятые в том числе и со стороны моря, актуализация охраны важнейших международных путей и получения доступа практически к любой точке мирового океана, переориентация части флотов на сугубо мирные, гуманитарные и миротворческие функции (например, по разрешению конфликтов или для ликвидации тяжких последствий разрушительного цунами 26 декабря 2004 г.), необходимость борьбы с пиратством и терроризмом на морях позволяют говорить о начавшемся этапе глобализации морской мощи, а в более широком смысле - морского фактора. Подобное происходит и в сфере военно-воздушных сил, как считают известные американские военные эксперты Э. Латвок, С. Тенгреди и др.¹⁰

Занимая уникальное геополитическое и геостратегическое положение, владея группой островов, далеко, на тысячи километров продвинутых в акваторию, и значительной экономической зоной, Индия по праву причисляет себя к числу ведущих морских держав, что приобрело особую актуальность в сложившейся ситуации на рубеже веков. Ее морская стратегия прошла несколько этапов развития. Но если еще в 1979 г. адмирал А. К. Чаттерджи выдвигал идею создания флота, мощь которого была бы сравнима с размещенными в зоне вооруженными силами одной из сверхдержав, активно соперничавших в Индийском океане в 70-х - 80-х гг., то на рубеже XX-XXI вв. у Индии появились чрезвычайно высокие запросы в области безопасности торговых путей и особенно нефтепотоков в Индийском океане.

Благодаря этим обстоятельствам возникла безотлагательная потребность расширения контроля Индии в пространстве от северной части Аравийского моря и до границ Южно-Китайского моря, т.е. от Сокотры до Сингапура.

В результате осуществления многих конкретных мер по реализации поставленных целей флот Индии стал сильнейшим в регионе (без учета ВМС США). В этом же контексте расширения военно-морских возможностей Индии необходимо указать на скорый ввод в строй базы в Карваре, около Мумбаи, которая станет крупнейшей не только в Индийском океане, но и в Азии, с уникальной спецплатформой и подъемными системами, способными одновременно принимать 42 корабля и обслуживать суда грузоподъемностью до 10 тыс. т. Таких комплексов у индийских ВМС еще не было. Выполняемый английской компанией "Роллс-Ройс" заказ по возведению этой базы обошелся казне в 32 млн. долл. Именно сюда индийское командование планирует перевести основную часть флота¹¹.

Несомненно, продвижение Индии все дальше от своих берегов в глубь океана, стремление установить контроль в наиболее важных "Choke points"* - в Красном море, около Ормузского и Малаккского проливов - вызывает неоднозначную реакцию со стороны ряда прибрежных государств (Пакистана, Индонезии, чьи ВМС лишь прежде могли соперничать с индийскими), а также Китая. Эти страны опасаются "центросиловых устремлений" Индии (возрастающий потенциал флота самого Пекина в перспективе позволит ему перешагнуть рубежи прибрежной и 200-мильной зоны и выйти в центральную акваторию и Тихого, и Индийского океанов). Восточная часть последнего и особенно зона на стыке двух океанов со временем вполне могут стать ареной китайско-индийского соперничества.

Как показывают события последних лет, возникают и другие зоны индо-китайского соперничества. Стремясь обеспечить свои быстро растущие экономики энергоносителями, Китай и Индия начали сталкиваться в борьбе за право доступа к нефтяным месторождениям на огромном пространстве - от Судана до российской Сибири. Весьма привлекательной для обеих стран остается и зона Индийского океана, где на рубеже веков активизировались их поиски ресурсов в Уганде, на шельфе Кении, вокруг Мадагаскара и в других районах.

Несколько примеров. В декабре 2004 г. и Дели, и Пекин вели переговоры с Москвой, которая искала источники финансирования для ренационализации "Юганснефтегаза". Китай и Индия не смогли получить долю в ее активах. Однако Пекин предоставил РФ ссуду в 6 млрд. долл. в обмен на гарантированные поставки нефти по весьма выгодной цене. В том же году в Анголе китайская нефтехимическая корпорация одержала верх над крупнейшей индийской государственной нефтегазовой компанией (ОНГС) в конкурентной борьбе за участок для разведки нефтяного месторождения, который был выставлен на продажу "Шелл ойл".

В августе 2005 г. Китай, взвинтив цену на торгах, в которых участвовала и индийская ОНГС, при покупке зарегистрированной в Канаде компании "Петроказахстан" сумел прибрать и ее к рукам.

Пока в гонке за нефтью лидирует Китай, который действует быстрее и агрессивнее. Несомненно, Китай обладает большей финансовой мощью - за последние пять лет китайская нефтегазовая корпорация инвестировала в новые источники энергоресурсов 45 млрд, а ОНГС - лишь 3,5 млрд. долл. Обе страны, безусловно, будут сотрудничать во многих сферах, однако энергетика наверняка не войдет в их число¹².

Парадоксально, но эта же сфера являет примеры и противоположного характера: в 2004 г. сдвинулись с мертвой точки переговоры о строительстве общими усилиями Пакистана, Ирана и Индии трубопровода. Переговоры начались еще 10 лет назад и весьма затянулись из-за непростых, порой конфликтных отношений между Нью-Дели и Исламабадом.

Стороны пришли к выводу, что энергетический коридор Иран - Пакистан может стать "трубопроводом мира", поскольку обеспечение его безопасности может содействовать оздоровлению ситуации во всем регионе¹³.

РОЛЬ ИНДИИ В РАЗВИТИИ РЕГИОНАЛЬНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА

Нельзя сбрасывать со счетов еще одно направление распространения влияния Индии, которая вместе с Южной Африкой и Австралией стала одним из "локомотивов" реализации идеи создания Ассоциации регионального сотрудничества стран Индийского океана (АРСИО). Новая межгосударственная организация формально оформилась в марте 1997 г., явно отстав от подобных процессов интеграции в других регионах планеты (ЕС, Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА), АТЭС и др.).

* Choke points - узкие морские проливы, которые в условиях конфликтных ситуаций и морского пиратства создают серьезную угрозу для судоходства и безопасности того или иного региона.

стр. 6

И хотя первые этапы существования АРСИО характеризовались внутренней борьбой за лидерство между Южной Африкой, Австралией и Индией, лоббированием интересов той или иной страны-участницы, огромными различиями в уровнях социально-экономического, исторического и культурного развития ее членов и новыми негативными аспектами МО, связанными с началом борьбы против терроризма, естественным и бесспорным лидером АРСИО стала Индия. Геостратегические и другие интересы, растущий потенциал флота, значительный экономический подъем Индии, лидирующие позиции в АРСИО стали важным фактором влияния Индии в индоокеанской зоне, с которым трудно не считаться.

Вместе с тем становится все более очевидным, что к началу XXI в. Индийский океан стал лишь своеобразным полигоном, где отрабатывались те или иные механизмы политики и стратегии Индии и что это - один из промежуточных этапов на ее пути превращения в глобальную державу.

Как представляется, Индии уже становится "тесно" в регионе. Она несколько "охладевает" и к АРСИО как организации в основном развивающихся государств. В то же время Индия стала уже страной, где высокими темпами развивается экономика, основанная на наукоемком производстве, страной, которая широко экспортирует инновационные технологии, ориентированные на развитые государства¹⁴.

В 2003 - 2004 фин. г. прирост ее ВВП превышал 8%. В указанных сферах Индия показывает динамизм, сравнимый с китайским. К 2008 г., согласно оценкам, экспорт программного обеспечения принесет Индии до 100 млрд. долл. в год¹⁵.

В АРСИО же существует слишком много трудно решаемых проблем, ее структуры неповоротливы и малоэффективны. Более того, есть опасения, что АРСИО может повторить печальный опыт Ассоциации регионального сотрудничества (СААРК), которой, по метким словам известного эксперта Университета им. Дж. Неру С. Д. Муни, не удается ни избавиться от напряженности между ее членами, ни осуществить ни одного значительного проекта за 20 лет ее деятельности.

Отнюдь не случайно в начале XXI в. индийское руководство, с одной стороны, активизирует центральноазиатское направление путем значительного повышения уровня разнопланового взаимодействия со странами ЦА, в том числе и военного сотрудничества. Впервые в августе 2003 г. прошли совместные таджикско-индийские учения спецназовских подразделений по борьбе с терроризмом. Индия приступила к обучению и тренировкам контингента таджикских ВС в условиях высокогорья, а офицеров - в индийских военных школах. Было решено увеличить число авиарейсов между странами, наладить техническую помощь и обмен информацией. Наконец, в апреле 2006 г. было подписано соглашение о предоставлении Индии военной авиационной базы в Айни на территории Таджикистана, первой подобного рода за ее рубежами, где сразу же начались работы по модернизации взлетно-посадочной полосы, возведению необходимых служб, размещению первых нескольких индийских самолетов российского производства и т.п.¹⁶

По мнению зарубежных наблюдателей, укрепление позиций Индии в ЦА в целом и развитие более тесных военных связей Дели с Таджикистаном отвечают интересам РФ: став здесь крупным игроком, Индия способна играть роль балансира для уравновешивания американского и китайского присутствия в регионе. Не без поддержки России Индия приобретает статус наблюдателя в созданной в июне 2001 г. НТО С, влияние которой постепенно усиливается с появлением в ней в том же качестве Ирана и Пакистана и уже выходит за рамки азиатского континента после подачи заявки Белоруссии на участие в этой организации.

С другой стороны, Индия вновь делает активные "заходы" в АТР, пытаясь внедриться в его структуры. Индия стремится участвовать в углубляющихся интеграционных процессах, особенно бурно идущих на стыке ЮВА и Восточной Азии (АСЕАН + Китай, АСЕАН + Китай + Япония + Южная Корея). Вот почему на одной из встреч руководителей стран в формате АСЕАН + Китай + Япония + Южная Корея в ноябре 2004 г. присутствовавший в качестве наблюдателя премьер-министр Индии выступил с важной инициативой о ее намерениях создать к 2016 г. единое торговое пространство с этой организацией, что полностью совпадало с основными целями указанных стран по формированию с 2005 г. паназиатской зоны свободной торговли (ЗСТ).

Более того, вопреки желанию, Индия оказалась в какой-то мере "козырной картой" в сложной игре между Китаем и Японией за верховенство в создаваемых структурах. Пекин изначально стремился ограничить число участников Восточноазиатского саммита (АСЕАН + 3), а Япония выступила с предложением о включении в него Индии, а также Австралии, Новой Зеландии и др., чтобы "размыть" довольно прочные позиции Китая (по мнению Пекина, равно как и сама Япония, эти страны могут проводить там проамериканскую линию). Чтобы не допустить этого, Китай выступил с предложением о включении России в формирующуюся систему международного порядка в Восточной Азии¹⁷.

В долгосрочной перспективе Пекин может также инициировать создание центральноазиатской ЗСТ на основе ШОС с конечной целью превращения ее в общеазиатское поле свободной торговли.

Индийское руководство, как представляется, приложит максимум усилий, чтобы завоевать свою нишу на этом, еще одном, принципиально новом, но далеко не последнем направлении, закономерно рассматривая его как важный шаг вперед на пути к конечной цели Индии - превращению ее в глобальную державу.

¹ The Financial Times, 12.08.2002.

² Компас, N 1 - 2, Вестник иностранной информации ИТАР-ТАСС, 07.01.2006, с. 48.

³ Лебедева Н. Б. Международные отношения в зоне Индийского океана. М., Наука, 1991.

⁴ Там же, с. 99 - 100.

⁵ The Indian Ocean. Perspectives on a Strategic Arena. Ed. by W. L. Dowdy and R. B. Trood. Durham, 1985, p. 315 - 316.

⁶ Индия в глобальной политике. М., 2003, с. 82 - 110.

⁷ Чанг Хси-мо. Нефть и геополитическая реконфигурация после окончания "холодной войны". Автореферат диссертации. М., 1998, с. 17.

⁸ Лебедева Н. Б. Центральная Азия и зона Индийского океана - поиски взаимодействия в новом политическом контексте - в кн.: Центральная Азия в системе МО. М., 2004.

⁹ World Focus, August 2000, vol. 21, N 8.

¹⁰ The Journal of East Asian Affairs, vol. XVII, N 2, Fall/Winter 2003, p. 331.

¹¹ Глобус, N 40, 07.10.2005, с. 46.

¹² Bussiness Week, 2005, October, N 46.

¹³ Компас, N 3, 2006, с. 36.

¹⁴ Индия. Достижения и проблемы. М., 2002 с. 136 - 138.

¹⁵ Там же.

¹⁶ Daily Mail, 30.12.2003, p. 4; Observer, 11.01.2004; Независимая газета, 08.08.2003; Hindustan Times, 22.04.2006.

¹⁷ Компас, N 52, 23.12.2004, с. 44 - 46; Компас, N 3, 16.01.2006, с. 30.

Permanent link to this publication: