К началу XX века Россия превратилась в одну из наиболее динамично развивающихся стран мира, в которой развитие железнодорожной сети происходило не менее быстро, чем промышленности; по финансово-экономическому потенциалу она уступала лишь США и Британской империи¹ . Налицо были все предпосылки к развитию внешнеэкономических связей. "Наша промышленность как таковая вполне жизненна и обладает всеми данными для того, чтобы завоевать себе прочное положение среди промышленно-экспортных стран мира", - констатировал докладчик на торгово-промышленном съезде. "Теперь не может быть больше сомнения в том, что при нормальном ходе производства внутренние потребительные рынки не в состоянии закупить все, что промышленность наша производит. Прогресс промышленности нашей, если его искусственно не сдерживать, значительно опережает прогресс покупной способности населения. Сокращение производства искусственными методами ведет к искусственному взвинчиванию цен, что, с одной стороны, еще больше сокращает потребительные силы населения, а с другой - атрофирует саму способность нашей промышленности к прогрессу"² .

Искать выгодного сбыта русским фабрикатам в Западной Европе было непросто, а потому возникала необходимость обращаться к обширным рынкам Ближнего Востока с их постоянно возрастающим спросом, ибо считалось, что "Восток еще не скоро будет в состоянии развить у себя переработку сырья в соответствии с постоянно растущею потребностью"³ . Под "Ближним Востоком" в начале XX в. понимались Сербия, Румыния, Греция, Болгария, Турция, Египет, Персия. "Если экспорт необходим, если им должно интересоваться государство, то может ли быть у нас другой промышленный экспорт, кроме экспорта на Ближний Восток... Это такая естественная база для товарообмена, лучше и удачнее которых вряд ли существуют в мире". Экономический эксперт указывал, что "несмотря на вековую борьбу нашу с Оттоманскою империей, оттоманские народы, а турки в особенности, питают к нам симпатии и искренно к нам расположены. Мы ближе к восточным народам по народной психологии, следовательно - по вкусам и потребностям"⁴ .

Наиболее энергичной и влиятельной частью коммерсантов Оттоманской империи являлись греки, сосредоточившие в своих руках всю торговлю

Сейит Сертчелик - кандидат филологических наук, доцент филологического, исторического и географического факультета университета Анкары. Турция.

стр. 119

портовых городов. Турки занимались преимущественно мелкой торговлей. В России рассчитывали на поддержку русского торгового дела со стороны сербов, болгар и других славянских народов в европейской части Оттоманской империи, а при определенных условиях - и русских евреев, эмигрировавших в Палестину и во многих случаях обладавших известными капиталами⁵ . На востоке Анатолии торговля в основном находилась в руках купцов-армян, что благоприятствовало торговле России.

Усиление экономического влияния России на Ближнем Востоке служило и политическим фактором. Все сношения Запада с ближневосточными странами, вся история Ближнего Востока свидетельствует, что "экономика давала главные импульсы движениям, завоеваниям и переворотам... Реальная политика всегда искала экономических успехов, и только ими оправдывалось политическое воздействие"⁶ . Таким образом, все говорило в пользу более глубокого освоения ближневосточных рынков. Что же происходило там в начале XX века, чьи интересы сталкивались и каким влиянием обладала Россия?

Наибольшим спросом на Ближнем Востоке пользовались металлические, бумажные, шерстяные, льняные и пеньковые изделия, керосин и минеральные масла, лес, сахар, спирт, хлеб и другие сельскохозяйственные продукты. Объем русского экспорта на Ближний Восток был незначительным. Но, принимая во внимание наличие у нее своего сырья, необходимого для выработки этих товаров, у России были все возможности значительно его увеличить.

Одним из значимых потребителей Ближнего Востока являлась Турция. Торговые сношения России с Малой Азией (Византией) начались еще при самом зарождении русского государства. Но постоянные усобицы князей удельного периода нанесли смертельный удар этой торговле, и она снова возникла в XVIII столетии - уже с Турцией, когда русским удалось пробиться к Черному и Азовскому морям. Несмотря на то, что правительство Петра I пыталось стимулировать деятельность купцов, попытка эта была неудачна: турецкой стороной купцам разрешена была лишь сухопутная торговля, а она не имела серьезного значения. Русские купцы торговали в основном съестными припасами, при этом у них возникали немалые трудности. Торговля строго регламентировалась султанскими властями, и товар могли заставить продать по заниженной цене либо вообще конфисковать, да и доставка товаров не была легкой. Все возможные пути доставки имели минусы. Лишь при Екатерине II по Кучук-Кайнарджийскому миру (1774 г.) русские суда получили право свободного плавания в турецких водах, а русские купцы - те же права, что имели купцы других государств, находившиеся ранее в более благоприятных условиях. Теперь Россия имела шесть портов на Черном и Азовском морях. Затем, присоединив Крым, Россия приобрела еще восемь портов. Все это естественно усилило приток русского купечества в Стамбул. Черноморская торговля продолжала развиваться и в царствование Александра I. При Николае I, благодаря продолжительному миру, также улучшались торговые отношения с Турцией. В целом же торговый оборот оставался незначительным.

Турция занимала выгодное положение на торговых путях, являясь преддверием в Азию, открывая дорогу на внутренние азиатские рынки, а такие провинции, как Сирия и Палестина, издавна являлись мировым центром торговли, связующим три части света: Европу, Азию и Африку. Но в экономическом отношении к началу XX в. Турция была отсталой. За годы правления султанов ничего не делалось для хозяйственного развития страны.

Государство не могло осуществлять крупные инвестиции в промышленность, поскольку приоритетными для него оставались затраты на содержание армии и бюрократического аппарата. Значительные средства уходили на погашение внешнего государственного долга, который достиг громадной величины. Деревня была не в состоянии создать необходимую базу для перекачки материальных и финансовых ресурсов в город. Ни местный капитал,

стр. 120

ни казна не смогли создать сколько-нибудь заметный сектор крупного фабрично-заводского производства.

В стране практически отсутствовала современная промышленная буржуазия, городской пролетариат только зарождался. Индустрия находилась в зачаточном состоянии, имелось по 6 - 8 фабрик вокруг таких центров, как Стамбул (Константинополь), Салоники, Измир (Смирна), Едирне (Адрианополь), Яффа, среди которых было много иностранных; все потребности населения удовлетворялись привозом заграничных товаров, как предметов первой необходимости, так и предметов роскоши, а вывозилось исключительно сырье. Это сырье подвергалось переработке в странах экспорта и возвращалось в Турцию в виде готовых изделий⁷ .

Земледелие также находилось в отсталом состоянии. Характерной особенностью османской аграрной системы второй половины XIX-XX в. являлось абсолютное преобладание мелкого и среднего землевладения и землепользования с низким выходом товарной продукции и небольшими возможностями для налогообложения. Кроме того, имелся ряд устарелых и запутанных земельных законов. Монетная система в высшей степени была пестрой и разнообразной: в каждой провинции имелись свои деньги.

Тем не менее, нельзя сказать, что хозяйственная жизнь Турции в этот период находилась в полном упадке. В стране - правда в основном на средства иностранного капитала - была создана сеть железных и шоссейных дорог, реконструированы или построены новые морские порты, создано современное портовое хозяйство, в крупных городах появился автомобильный транспорт и трамвай. Относительно развит был торговый и крупный компрадорский капитал. Торговлей в Турции ведало Министерство торговли, учрежденное в 1876 году. Ему подчинялись торговые палаты: главная (в Стамбуле) и 100 провинциальных в 13 вилайетах. В обязанности палат входило общее наблюдение за торговлей, изыскание и осуществление мер по ее развитию ⁸ .

Благодаря радикальному изменению в государственном строе Турции в 1908 г., введению конституции, страна вышла из вековой замкнутости. "С наступлением в Турции новой эры, с отменой многих стеснений, лишавших торговлю необходимой устойчивости и обеспеченности, установился такой взгляд, - сообщал генеральный консул США в Смирне, - что Турция отныне станет на путь экономического процветания"⁹ . В это время "купцы турки и особенно армяне получили возможность свободно приезжать в Россию. Знакомиться с ее произведениями, изучить пути сообщения, на опыте узнать, что русские товары, в смысле добротности и прочности, превосходят иностранные"¹⁰ .

Именно начиная с 1908 г. наметилось усиление сбыта русских товаров. В России этот вопрос поднимается на различных торгово-промышленных съездах, торгово-промышленных выставках и т.д. "Желательным рынком на Востоке для сбыта русских продуктов является, особенно в настоящее время, Турция. Этот рынок имеет для России большое значение и по спрашиваемым там товарам должен представлять для нее особый интерес"¹¹ . "Как бы ни были значительны отдельные вспышки в отдельных областях Турции, для всякого беспристрастного наблюдателя ясно, что "больной человек" выздоравливает и что во всяком случае все, чем характеризуется национальное пробуждение: строительство, экономический подъем, торгово-промышленная инициатива - вызовут более усиленное требование на соответствующие экспортные продукты"¹² . Бюро Русского торгового комитета в Стамбуле сообщало Петербургскому обществу заводчиков и фабрикантов: "Рынки Оттоманской империи представляют громадный интерес для стран, заботящихся о сбыте своих продуктов, так как местной промышленности почти не существует и для удовлетворения своих потребностей Турция по необходимости должна обращаться к иностранным торговым центрам"¹³ .

Торговые сношения России с Турцией регулировал трактат о торговле и мореплавании, заключенный в 1862 г. и к 1883 г. утративший обязательную

стр. 121

силу. Но и независимо от формальных соображений, он устарел, часто оказывался неприменимым на практике¹⁴ .

Российский экспорт в Турцию до 1908 г. обнаруживал тенденцию к росту: с 1896 г. по 1900 г. вывоз в Турцию составлял в среднем 14,3 млн. руб., с 1901 по 1905 г. - 19,3 млн, увеличившись, таким образом, на 36%¹⁵ . Но этот процесс развивался под влиянием факторов случайного характера, зависевших от конъюнктуры внутреннего рынка в России¹⁶ . Кроме того, значительную долю экспорта составляла продукция сельского хозяйства и добывающей промышленности, в области которых конкуренция западноевропейских государств была не столь сильна, то есть фактически экспорт шел по пути наименьшего сопротивления.

На рынках Стамбула, столицы и крупнейшего торгово-экономического центра Турции, а так же ряда крупных городов империи на рубеже XIX-XX вв. русские купцы торговали зерновыми, керосином, мукой, сахаром, спиртом, рыбой и икрой. Из России на турецкий рынок поступали также лесоматериалы, крупный и мелкий рогатый скот, кожи, текстиль, обувь. Но чтобы представить реальное состояние этой торговли достаточно обратиться к тому, как характеризовали ее путешественники того времени. "Нужно побывать на базарах Константинополя, Смирны, Бейрута, нужно ознакомиться с огромными универсальными магазинами в этих и других торговых центрах, чтобы понять, сколь невелико на Ближнем Востоке значение русской торговли"¹⁷ . При этом отмечалось, что среди множества товаров практически не найти ни одного товара из России, за исключением муки, керосина и спирта.

Но экспорт даже таких продуктов, как мука, сахар, керосин, спирт, составлявших традиционно сильную сторону русского экспорта, характеризовался беспорядочностью и неорганизованностью, в то время как иностранные конкуренты выступали по заранее готовому плану, были сильны своей организованностью и систематичностью в торговле и промышленности. "Наш сахар находится в руках спекулянтов, не только чуждых промышленности как таковой, но иногда ей враждебных вследствие противоположности интересов. Как все, что находится в руках спекуляции, экспорт сахара подвергается всем случайностям, ей свойственным, и своим неустройством, обнажающим перед лицом иностранцев слабые стороны нашей промышленности, дает им в руки средства для борьбы с нами... На мукомольном съезде в Одессе удивлялись, что экспорт марсельской муки, выделываемой из нашей же русской пшеницы, побивает экспорт муки русской, что при экспорте в Турцию, даже при благоприятных для нас условиях, мы все же не могли совладать не только с хорошо организованными мукомолами Южной Франции, но даже недавно оперившиеся мукомолы Болгарии стояли нам поперек дороги, подрывали наш престиж и вытесняли нас из тех мест, где мы как будто укрепились".

Обрабатывающая промышленность России также ничем себя не проявила. "Ни мануфактура, ни металлургия, ни машиностроение, ни многочисленные отрасли других у нас сильных производств обрабатывающей промышленности до сих пор не могут считаться способными к экспорту, несмотря на наличие естественных данных для такой способности". Экспорт угля был ничтожен - при том, что угольные богатства разрабатывались у самого Черного моря с его оживленными ближневосточными портами. Лес же, хотя и фигурировал в сделках ближневосточных бирж, фактически только значился на бумаге, так как под именем русского леса экспортировался австрийский лес, совершавший пробег по русским железным дорогам до Одессы и оттуда сплавлявшийся на русских пароходах в Турцию¹⁸ . Таким образом, Россия сильно отставала там, где по условиям места и времени могла бы господствовать, добиться, чтобы ее признали и с ней считались.

К 1909 г. по экспорту в Турцию Россия занимала одно из последних мест среди европейских стран. Объем ее ввоза в эту страну по отношению к ввозу из других, притом только из главнейших стран Европы, составлял примерно 10%. Если говорить о доле общего ввоза то в период с 1899 по 1909 год она не поднималась выше двух процентов¹⁹ .

стр. 122

Каковы же были причины успеха западноевропейской торговли и неудач российской?

К началу XX в. обрабатывающая промышленность западноевропейских стран достигла значительного развития, в то время как в Турции практически отсутствовала. И хотя с упрочением нового режима в Турции наблюдалось стремление создать местную обрабатывающую промышленность, на это требовалось много времени. Это учитывали к своей выгоде правительства и предпринимательские круги Западной Европы.

Иностранная торговля в Турции имела свои представительства. Старейшей торговой палатой в Стамбуле была австро-венгерская, учрежденная в 1870 году. Членами палаты могли быть лица, самостоятельно торгующие или представлявшие фирмы под австрийским покровительством. Палата сотрудничала по всем вопросам торгового обмена с турецким правительством и коммерческими учреждениями Турции.

Англия учредила свою торговую палату в Стамбуле в 1897 г. и организовала ее на более широких началах. Деятельность английской торговой палаты заключалась в сборе сведений, интересующих английскую торговлю, передаче их своим членам и английскому правительству и изыскании мер для развития английской торговли в Турции. Вместе с тем палата являлась законным представителем британских торговых интересов в случаях злоупотреблений или нарушений по торговым делам британских подданных, причем она имела непосредственную связь с турецкими правительственными органами и всеми коммерческими учреждениями Турции. Палата действовала также в качестве арбитражного органа и разрешала все торговые недоразумения.

В 1897 г. в Стамбуле была учреждена и итальянская торговая палата. Кроме функций, практикуемых английской палатой, она занималась еще поиском агентов для представительства итальянских фирм, торговавших с Турцией, обеспечением кредита итальянским купцам, свидетельствованием торговых документов и выдачей удостоверений. Существовали французская и греческая палаты, основанные также 1897 году. Представительство торговых интересов Германии было вверено особому агенту, снабженному обширными полномочиями.

Западные страны создавали прочную базу для своих торговых интересов в Турции. У них была разветвленная сеть банков, в руках западного капитала находилась большая доля железных дорог, имелись сильные позиции в сфере морских перевозок. Европа, понимая важность турецких рынков, делала все возможное, чтобы закрепиться на них, иногда прибегая даже к недостойным приемам. Например, стремясь вытеснить русских сахарозаводчиков с черноморских рынков Турции, австрийские конкуренты распространяли слухи о том, что высокое качество и блеск русского сахара обеспечиваются подмешиванием в него толченого стекла, а желтый цвет обеспечивается примесью свиного жира²⁰ .

Русская же буржуазия, ввиду обширности внутренних рынков своей страны, как правило, не проявляла большой заинтересованности в ближневосточных рынках. В Стамбуле практически не было постоянных русских фирм, а лица, торговавшие самостоятельно, были малочисленны. "В то время как иностранцы посылали своих коммивояжеров с образцами, мы, к сожалению, сидели спокойно и думали, что все к нам придет само собою"²¹ . Правительство России тоже не стремилось поддерживать русское купечество на турецких рынках и не поощряло операции русских банкиров с турецкими займами, не снижало железнодорожные тарифы для экспортных грузов, не увеличивало субсидии русскому торговому флоту на Черном море²² .

Зарубежный опыт, напротив, ясно указывал на эффективность таких мер. Например, Германия, установив низкие экспортные тарифы, увеличила вывоз по некоторым линиям на 40%, английские частные железнодорожные компании находили коммерчески выгодным для себя устанавливать экспортные тарифы на 50% ниже нормальных²³ .

стр. 123

Для того, чтобы русская промышленность заняла важное место на рынках Ближнего Востока²⁴ , недостаточно было только "пожелать" этого, нужно было выдержать нелегкое состязание с более опытными и развитыми конкурентами. В то время как для России ближневосточный вывоз являлся делом довольно новым, конкуренты уже наладили тесные торговые связи с так называемыми столицами экспорта - Стамбулом, Александрией, Смирной и др. Вся торговля здесь находилась в руках крупных торговцев, иногда состоявших в полной зависимости от австрийских, английских и французских экспортеров и связанных с ними договорами, условиями кредита, общими интересами и т.п.

На развитие внешней торговли серьезно влияет состояние торгового флота, являющегося орудием в борьбе за рынки и экономическую самостоятельность страны. Созданное в 1856 г. Русское общество пароходства и торговли (РОПиТ), играло немаловажную роль в русско-турецкой торговле. Было налажено регулярное сообщение между Одессой и Стамбулом. Корабли компании регулярно заходили и в порты Восточного Средиземноморья. По данным генерального консула в Стамбуле, на суда РОПиТ приходилось 75% русского вывоза в Турцию. Вместе с тем деятельность общества не всегда отвечала прямым интересам экспорта. Разница во фрахтах РОПиТ и аналогичных иностранных компаний составляла 15 - 20%, отсутствовал постоянный тариф, сборы, взимаемые при выгрузке и погрузке товаров на суда компании, были чрезмерно высоки. К тому же русский флот в основном состоял из старых тихоходных судов²⁵ .

Освоению турецкого рынка препятствовал и невысокий уровень профессиональной культуры русского купечества. "Наши коммерсанты, получивши заказы, не считаются со временем, когда товар должен быть получен на месте, не высылают его в срок, а иногда высылают не тот сорт, который был заказан, или не соответствующий образцам"²⁶ .

К тому же в странах с крупным экспортом не только на верхах, но и в местных учреждениях понимали государственную роль экспорта и всячески шли ему на помощь. В России же экспортеры не встречали содействия в инстанциях. Поскольку представители ведомств привыкли к крупным оборотам внутренней торговли и к тому, что внимание правительства обыкновенно останавливалось только на крупных явлениях промышленной жизни, к пробным экспортным партиям они относились с презрением и непониманием. Товары нередко задерживались, приходилось платить лишние тарифы и штрафы²⁷ . Даже удачно начатый сбыт, дававший надежду на дальнейший успех, нередко терпел неудачу вследствие несвоевременной доставки товара или внезапного несогласованного повышения цен из-за возросшего спроса на внутренних рынках или возникновения непредвиденных дополнительных расходов по доставке.

Западноевропейские поставщики, которые обеспечивали точное выполнение заказов и аккуратную доставку, согласно установленным срокам и по установленным прейскурантам, получали заслуженное преимущество. Преодоление этой проблемы, по мнению генерального консула в Стамбуле П. Е. Понафидина, должно было зависеть "как от самих коммерсантов, так равно от наличности хорошо установленной срочной перевозки как по железным дорогам так по речным и морским сообщениям"²⁸ .

Русские купцы неумело использовали благоприятную конъюнктуру рынка. Благодаря объявленному Турцией в 1907 г. бойкоту австрийских товаров российский экспорт сахара резко возрос. Однако русские купцы не смогли использовать этот выгодный момент для закрепления на турецких рынках. Пользуясь большим спросом, они продавали товар по завышенной цене, и потребитель по окончании бойкота вновь обратился к австрийским экспортерам²⁹ .

Западноевропейские фирмы широко использовали продажу в кредит, часто долгосрочный. Ясно, что покупатель, привыкший получать товары в кредит на основе устоявшихся связей с западноевропейскими партнерами, вряд ли мог предпочесть еще не знакомую фирму, ставящую условием про-

стр. 124

дажу только за наличный расчет. "Наши некоторые фабриканты, ссылаясь на необеспеченность кредита в Турции, ставят непременное условие: "деньги вперед", "за наличные""³⁰ . Коммерсанты Западной Европы не боялись этой "необеспеченности", поскольку на местах у них имелись агенты, осведомлявшие о кредитоспособности клиентов; у российских компаний таких агентов практически не было.

Наконец, во всех наиболее крупных торговых центрах Турции имелись иностранные торговые музеи с постоянными складами товарных образцов. В основном они содержались на частные средства, но пользовались покровительством своих правительств и состояли под наблюдением местных консульских представителей, торговых палат или коммерческих агентов. Музеи-склады располагали довольно многочисленным штатом коммивояжеров, разъезжавших с образцами товаров по разным пунктам страны. Результатом был внушительный рост заказов. Российская торговля и в этой области отставала. Имелось несколько небольших складов, частью совершенно случайного характера³¹ .

Для успешного продвижения товаров требовалось уметь приспособить их к требованиям рынка. Дешевизна являлась в данном отношении одним из главных условий, поскольку рынки Турции, емкие количественно, не гнались за качеством товара, ввиду бедности массового покупателя. Многие предметы ввоза из России, которые могли бы иметь большой сбыт, однако, не удовлетворяли этому условию. "Наша первоклассного качества мука недоступна массам; она идет лишь на сдабривание более низких сортов муки иностранного производства", - сообщал Понафидин³² .

Даже некоторые одинаковые по качеству с западными товары не выдерживали конкуренцию из-за своей дороговизны. Например, стоимость российских шерстяных и хлопчатобумажных тканей превосходила стоимость иностранных на 20 - 30%. Объяснялось это отсутствием правильной системы возврата пошлин, в достаточной мере компенсирующей платежи при пересечении границы, высокими морскими фрахтами и дороговизной железнодорожной перевозки, налоговым переобременением русской промышленности³³ .

Знание традиций, местных обычаев и особенностей быта являлось также весомым фактором успеха экспорта. "Наш сахар, высокий по процентному содержанию сладости и по рафинировке, сбывается очень туго, только потому, что трудно тает, качество для рынков Востока - отрицательное, принимая во внимание питье кофе и чая в маленьких чашках, в 3 - 4 глотка, - писал Понафидин. - Это его качество приводит к тому, что австрийский сахар, весьма плохого качества, но скоро тающий, занимает треть австрийского экспорта и ежегодно сбывается в среднем почти на 13 млн. рублей. Наша мануфактура, и в частности ситцы, при художественных рисунках, вполне подходящих к местным вкусам, прекрасного качества, также вывозится в незначительном количестве, ибо население предпочитает плохие ситцы, идущие, например, из Англии, но ширина которых более, чем ширина ситцев, выделываемых на русских фабриках"³⁴ .

Следует отметить, что ткани расходились на рынках Турции в огромных количествах и, если бы были приняты во внимание предпочтения потребителей, эта статья экспорта была бы для страны более выгодной.

Аналогичная ситуация складывалась и с экспортом леса. Российская древесина, по плотности превосходящая австрийский и шведский лес, который успешно сбывался на турецком рынке, шла в очень незначительном количестве. Причиной было то, что материалы, изготовляемые из древесины, соответствовали не размерам, требуемым на турецких рынках, а ходовому, принятому в России размеру рубки и разделки бревен. Австрийские и шведские древесные материалы были к тому же менее шероховатыми, что тоже учитывалось покупателем.

Приспособление к требованиям турецкого рынка требовало дополнительных затрат на изменение технологии, увеличение образцов выпускаемой продукции. В некоторых случаях требовалось понижение качества с целью

стр. 125

удешевления товара. Многие промышленники рассматривали снижение качества как нежелательную меру. Тем не менее, чтобы победить конкурентов, подобные изменения были необходимы.

Нужно было учиться у этих конкурентов. "До завязывания торговых сношений и первых выступлений они (англичане и другие экспортеры) составляют подробную программу действия, строго продуманную, раскидывают целую сеть вояжеров, агентов, которые рыскают по всем закоулкам, изучают вкусы населения, составляют коллекции ходовых образцов, изучают условия продажи. И англичан подобные предварительные затраты и неимение немедленной прибыли не пугают. Они предвидят те плоды, которые доставят такие изыскания. При такой постановке в первых уже выступлениях они бывают вполне подготовлены, имеют товар, приспособленный ко вкусам и по цене соответствующий покупательным средствам населения"³⁵ . Русская коммерция пренебрегала подготовительными работами, которые так необходимы для успеха любого дела, и экспорта в особенности.

Несмотря на доступный для освоения опыт Западной Европы, в России мало что предпринималось в этом направлении, следствием чего не редкостью были крупные убытки некоторых фирм. Генеральный консул в Константинополе Понафидин приводил пример, когда огромная партия сахара была отправлена в 40-пудовых бочках, не учитывая, что будет использована вьючная доставка³⁶ .

Мало того, что Россия не имела в Турции торговой палаты, русские коммерсанты и к помощи агентов прибегали лишь в виде исключения, несмотря на то, что каждая посылка агентов давала практический результат. Огромное большинство коммерсантов довольствовалось обращением к консулам, которым приходилось отвечать на вопросы по самым разнообразным отраслям торговли и промышленности. Но каким бы образованным ни был консул, он не мог быть компетентным в сложной области всех специальных торгово-промышленных вопросов.

Положение усугублялось тем, что русскую торговлю в Турции обслуживали германские, австрийские и французские банки, преследовавшие исключительно интересы торговли своих стран и потому устанавливавшие весьма трудные условия для кредитования русских предпринимателей.

Отдельно стоит остановиться на освоении азиатской Турции (Эрзерумского, Ванского вилайетов). Здесь на российском экспорте, помимо жалкого состояния дорог, грабежей курдов, инертности русских купцов и др., сказывалось еще и то, что турецкие власти немало препятствовали проникновению в эти районы русских товаров. Они боялись угрозы экономического преобладания России, тем более что местное христианское население, а в особенности торговое, сочувствовало установлению не только экономического господства России, но и политического. Торговые отношения с этой частью Турции во многом пострадали от закрытия в 1897 г. русско-турецкой границы для армян, в руках которых находилась вся местная торговля³⁷ .

Несовершенство организации экспорта в Турцию обсуждалось на многочисленных районных и всероссийских торгово-промышленных съездах, именно этот вопрос часто становился "гвоздем" программы. В донесениях и экономических обозрениях все чаще появлялись критические заметки на эту тему.

Большинство консулов не может заниматься экономическими вопросами "ввиду слишком большого количества судебно-административных и политических дел и вследствие малочисленности личного состава" в сравнении с консульствами и генеральными консульствами других держав, писал К. Гринвалд. "Во всяком случае, по тем или иным причинам, сейчас торговые вопросы имеют для наших консулов на Ближнем Востоке второстепенное значение", тогда как от них следовало бы получать "сведения по определенной программе о торговле данного округа и о мерах, могущих послужить к развитию торговых сношений с Россией, о преимуществах наших конкурентов, о путях сообщения, о банках и т.д. Американское правительство уже

стр. 126

давно рассылает своим консулам и консульским агентам вопросные листки с подобной программой. Необходимо также позаботиться о распространении среди возможно более широких слоев сведений, получаемых от консулов". Вследствие осознания того, что добиться от консульской службы всего этого не удастся, предлагалось учредить особый штат коммерческих агентов при посольстве в Стамбуле или при генеральных консульствах, наподобие германских так называемых торговых экспертов или торговых атташе, чтобы они осведомляли русские деловые круги обо всем имеющем отношение к торговле с Турцией и вместе с тем знакомили коммерческие круги Турции с положением русской промышленности³⁸ .

В докладной записке министру торговли и промышленности С. А. Трейгер, в течение двух лет занимавшийся экспортом на Ближний Восток, указывал: "Наши фабриканты не в состоянии без содействия правительства проникнуться духом экспортного дела, встать на тот верный путь, который ведет к завоеванию мировых рынков". Он высказывался за создание в Стамбуле российской торговой палаты по примеру западноевропейских стран, которые добились успехов в завоевании ближневосточных рынков во многом с помощью таких палат. "Крошечная Греция - и та имеет свою торговую палату. Россия же, ближайшая соседка Турции, исторически тяготевшая к последней, к сожалению никак не может пойти по стопам своих соперников. Неудивительно поэтому, что мы выбиты из строя тех стран, которые интенсивно развивают свою торговлю на рынках Ближнего Востока". XXXIV съезд горнопромышленников Юга России обратился с таким же предложением к послу в Стамбуле³⁹ .

СИ. Соколовский, член совета Общества для защиты интересов и развития одесской промышленности, выступая на V очередном съезде представителей промышленности и торговли, утверждал, что дело экспорта должно быть объявлено государственным делом и предлагал создать при Министерстве торговли и промышленности совет по экспортным делам. Он считал необходимым также создать специальный экспортный банк. Такой банк не только проводил бы все банковские операции и финансировал экспорт, но был нужен и для проведения специальных финансовых комбинаций, связанных с интересами экспорта (получение концессий на сооружения государственно-общественного характера, крупных поставок ближневосточных государственных учреждений, важных для российской промышленности)⁴⁰ .

Гринвальд также указывал на потребность в банке, который оказывал бы содействие торговле. Полагая, что учреждение самостоятельного банка для торговли с Турцией трудно осуществимо, он считал возможным открыть отделения крупного русского банка в двух-трех торговых центрах Турции. "Отделение банка, известного всем русским коммерсантам, сможет рекламировать Турцию и турецкие дела лучше, чем какое то бы ни было официальное или частное лицо. Оно могло бы, помимо своего прямого назначения, давать точные справки о кредитоспособности того или иного лица, являться посредником при завязывании торговых сношений"⁴¹ .

М. Каган считал, что торговые и промышленные ведомства должны бы позаботиться о том, чтобы русским экспортерам не приходилось в Турции работать с чужими банками. На защиту торгово-промышленных интересов "каждая страна мобилизует все роды своих экономических сил. И поэтому банковские учреждения чужой страны призваны обслуживать интересы своих стран, часто диаметрально противоположные интересам другой страны. Не французским или австрийским банкам служить нашим коммерческим целям в Турции". Ощущалась нужда в научном изучении рынка, в создании института коммерческих агентов или коммерческих атташе, в содействии справочно-информационного бюро, располагающего сведениями о ходе деловой жизни, агентства по изучению кредитоспособности клиентуры, которое избавило бы от необходимости продавать товар непременно за наличный расчет, а также арбитражного учреждения, ввиду особых правовых условий в Турции для европейцев. Наряду с помощью от государства экспортное дело тре-

стр. 127

бовало также услуг со стороны частных лиц и учреждений, занимающихся изучением Востока⁴² .

Таким образом, для преодоления трудностей при организации экспорта в Турцию существовали некоторые возможности. Что же удалось и что не удалось сделать для продвижения на турецкий рынок, какие препятствия были устранены, учтен ли опыт западноевропейских государств?

Начиная с 1909 г. происходили положительные сдвиги. При генеральном консульстве в Стамбуле в 1910 г. был организован комитет по торговым делам (председатель - генеральный консул, члены - из российских подданных, избираемых на год). Комитет должен был отвечать на запросы коммерсантов, служить посредником между производителями и потребителями, собирать сведения о новостях местного торгового мира, знакомить русских коммерсантов с торгово-промышленной жизнью страны, сообщать им о развитии спроса, о кредитоспособности местных фирм, знакомить местных коммерсантов с произведениями русской торговли и промышленности. Кроме того, в его обязанности входило представлять в ведомства доклады и ходатайства по таможенным, транспортным и т.п. вопросам, оберегать русские торговые марки от контрафакции в Турции⁴³ .

Однако за неимением ни у посольства, ни у консульства средств комитет был лишен возможности организовать справочное бюро, издавать бюллетени, иметь высокообразованного секретаря, знающего по крайней мере три иностранных языка. Позиция генерального консула Понафидина состояла в том, что это дело частной инициативы⁴⁴ . Между тем подобные меры могли бы в конечном результате принести и казне более значительные выгоды, чем понесенные затраты. Еще один торговый комитет был организован в Смирне, также при генеральном консульстве, в качестве совещательного при нем органа по вопросам вывоза⁴⁵ .

Следующим шагом по усовершенствованию организации экспорта явилось назначение в Стамбул коммерческого агента. На развитее торговли с Турцией повлияла организованная в 1910 г. РОПиТ при поддержке русского правительства, на лучшем пароходе компании "Император Николай II", передвижная плавучая торгово-промышленная выставка. В Стамбуле она имела большой успех. В иные дни количество посетителей достигало 25 тысяч. Хотя и здесь не обошлось без проблем. Многие даже серьезные русские фабриканты слишком легко принимали предложения различных комиссионеров, полагая, что при продаже за наличные не потерпят урона. Но комиссионеры в дальнейшем обнаруживали, что русские фирмы приняли заказы на невыполнимых условиях. "Отсюда всеобщее негодование, что русские не исполняют "контрактов", негодование еще увеличивающееся от того, что некоторые "представители" умудрялись получать задатки, которые, конечно не возвращают и за которые не хотят отвечать фабриканты". И все же выставка принесла пользу. Комитет, образованный при генеральном консульстве для содействия плавучей выставке, послужил основой для создания торгового комитета при генеральном консульстве⁴⁶ .

В 1909 г. в Стамбуле открылись отделения Русского банка для внешней торговли. Помимо обычных банковских операций банк оказывал содействие сбыту продукции русской промышленности: сахара и муки и некоторых других товаров. За сравнительно короткий срок отделения банка создали себе обширную клиентуру. И если в начале своей деятельности отделения работали в убыток, то уже 1911 год принес небольшую прибыль⁴⁷ .

Начиная с 1909 г. возникали предприятия для объединенного выступления на рынках Ближнего Востока: Русское торговое общество "Восток", Русское экспортное товарищество. Акционерное общество "Восток" имело агентства в России, а также сеть агентств в странах Ближнего Востока, в том числе до 30 в Турции. В экспорте на Ближний Восток (Турция, Египет, Болгария, Греция) это общество занимало первое место как по количеству, весу и ценности экспортируемых товаров, так и по их разнообразию и приспособленности к интересам потребителей. Общество анализировало спрос на ту-

стр. 128

редком рынке по отдельным статьям экспорта. Детальное изучение рынка леса показало возможности и пути значительного увеличения его экспорта в Турцию. "Русское экспортное товарищество" также занималось изучением турецкого рынка, освоением менее исследованной азиатской части Турции⁴⁸ .

В Стамбуле открылись отделения некоторых крупнейших русских фирм. В частности, появление товарищества "Бр. Нобель" быстро изменило постановку торговли керосином в Турции и содействовало упрочению позиций русского продукта. Фирма "Треугольник", разослав своих коммивояжеров по главнейшим потребительным центрам Турции, значительно увеличила сбыт резиновых галош. (В 1910 - 1911 гг. привоз их из России составлял 32% общего привоза, причем спрос на них постоянно увеличивался.) С учреждением в Стамбуле постоянного представительства "Русского товарищества торговли цементами" местный потребитель быстро оценил качество русского цемента, который свободно конкурировал с лидерами рынка, бельгийским и французским цементами⁴⁹ .

В 1912 г. Министерство торговли и промышленности организовало экспедицию с участием представителей ведомств и представителей промышленности для изучения рынков Турции, Египта, Болгарии, Сербии. Ее интересовали качество требуемых на местах товаров, их размеры, веса, сорта и т.п., условия и стоимость доставки, способы перевозки, железнодорожные тарифы и фрахты, условия выгрузки, хранения и перевозки на местах, местных сборов, таможенные формальности, цены иностранных товаров на местах и цены, по которым могут продаваться русские товары, местные торговые обычаи, способы и условия закупки и продажи, оптовой и розничной; условия расчета и сроки выполнения заказов, требуемая упаковка; устройство складов и выставок, распространение образцов; возможности доставки товаров почтовыми посылками; значение банков в торговле ближневосточных рынков; условия кредита; места желательной и возможной организации отделений русских кредитных учреждений.

Однако далеко не все в промышленных кругах того времени считали подобные экспедиции заслуживающими поддержки. На разосланный членам Петербургского общества заводчиков и фабрикантов (ПОЗФ) срочный запрос относительно участия в данной экспедиции утвердительный ответ поступил лишь от Новицкого, предлагавшего обследовать положение льняного дела на Ближнем Востоке. Кроме того, И. Б. Герберц считал, что можно было бы там сбывать металлические канаты, что представляло бы интерес для Железопрокатного и проволочного завода. Из остальных членов Совета одни полагали, что нет надобности тратить средства на это дело, в виду отсутствия реальных интересов, другие считали, что оно не принесет реальной пользы, но не причинит и вреда. В результате обсуждения ПОЗФ постановило не участвовать в экспедиции, но окончательное решение возлагалось на Глезмера, который все-таки, посчитав экспедицию целесообразной, дал туда представителя⁵⁰ .

Экспедиция состояла из 18 человек: четыре представителя министерства и 14 - от промышленности и торговли. В Турции они посетили Стамбул, Салоники, Измир, Бейрут, Дамаск. Собранный материал касался, во-первых, группы вопросов, имевших отношение к торговым сношениям России и Турции вообще (пересмотр торгового договора, изменение системы действующего турецкого таможенного тарифа, банковское дело, торговая палата, торговые музеи, почтовые сношения и проч.), и, во-вторых, сведений о характере и условиях сбыта в Турцию русских товаров. Был составлен краткий обзор состояния сельского хозяйства, земледелия, промышленности и внешней торговли Турции в тот период, была дана подробная характеристика структуры ввозимых в Турцию товаров, рекомендованы меры по совершенствованию системы русского экспорта⁵¹ .

Работа по освоению турецкого рынка проводилась немалая, но до первой мировой войны, несмотря на огромные усилия, так и не удалось заключить новый торговый договор между Россией и Турцией. Только в 1907 г.

стр. 129

они подписали протокол об увеличении Турцией ввозных пошлин с 8 до 11%. Не была открыта русская торговая палата. Российский посол по причине еще сравнительно незначительного торгового обмена России и Турции и нехватки подготовленных лиц, ведущих русскую торговлю как в Стамбуле, так, в особенности, и в провинции, считал это преждевременным⁵² .

В канун мировой войны заметно расширилось и без того немалое ранее представительство в Турции различных групп европейского финансового капитала (германских, австро-венгерских, итальянских банков)⁵³ , но не российских банков, обслуживавших торговые интересы в Турции. Например, не было доведено до логического завершения создание "Русско-турецкого коммерческого банка". По мнению учредителей, помимо своей основной цели - содействия развитию товарообмена, он мог служить еще политическим интересам России в Турции. Наряду с центральной конторой в Петербурге, планировалось открыть отделения банка как в России (в Москве, Одессе, Варшаве, Лодзи, Киеве и Баку), так и в Турции (в Стамбуле, Измире, Салониках, Бейруте, Яффе) и в Египте (в Александрии)⁵⁴ . Грандиозный проект потерпел неудачу.

Неудачей окончилась и попытка в 1913 г. Русско-Азиате кого банка купить Солоникский банк с филиалами на Балканах и в Азиатской Турции, поскольку французское правительство категорически воспротивилось передаче России отделений в Стамбуле, Измире, Сирии⁵⁵ .

Несмотря на то, что не все задуманное удавалось и доля России в общем объеме экспорта в Турцию накануне первой мировой войны лишь приблизилась к 7%, русская торговля постепенно осваивала турецкий рынок. По данным русской таможенной статистики, привоз России в Турцию в среднем за 1896 - 1900 гг. составлял 14,6 млн. руб., за 1901 - 1905 гг. - 19,5 млн, за 1906 - 1910 гг. 22,6 млн, а в 1911 г. - 32,2 млн. руб., в 1913 г. - 35,8 млн. рублей. В то же время, эти данные блекнут по сравнению, например, с данными статистики немецкой торговли: за 25 предвоенных лет объем внешней торговли Германии с Османской империей в целом вырос примерно в 9 раз, а с Европейской Турцией - в 17 раз⁵⁶ .

Наконец, если говорить о таком результате экономической экспансии, как установление в Турции политического влияния, то в начале XX в. Россия, занимая стабильные позиции в турецкой торговле, не могла даже на него претендовать; она не была в состоянии состязаться с западноевропейскими странами, которые, располагая значительно большими силами, ушли далеко вперед в борьбе за это влияние.

Примечания

1. ИВАНОВ С. М. Россия и Турция. В кн.: История России: Россия и Восток. СПб. 2002, с. 347, 352; ВЕРНАДСКИЙ Г. Русская история. Москва. 2001, с. 244 - 246; СТЕПАНОВ А. И. Место России в мире накануне первой мировой войны. - Вопросы истории, 1993, N 2, с. 159 - 162.

2. СОКОЛОВСКИЙ С. Экономические интересы России на Ближнем Востоке. СПб. 1910, с. 10, 17.

3. ПЕРЕТЦ Л. Н. Торговые интересы России в Турции. - Вестник финансов, промышленности и торговли (ВФПТ), 1909, N 29, с. 74.

4. СОКОЛОВСКИЙ С. Ук. соч., с. 10, 17 - 18.

5. ГРИНВАЛД К. К развитию наших торговых сношений с Турцией. - ВФПТ, 1909, N 1, с. 8.

6. СОКОЛОВСКИЙ С. Ук. соч., с. 1 - 2.

7. ИВАНОВ С. М. Ук. соч., с. 353; ШЕЙНОВ П. Торговый обмен между Россией и Турцией. К. 1913, с. 4.

8. ИВАНОВ С. М. Ук. соч., с. 352; Соперничество торговых интересов на Востоке. Доклад члена совета Общества востоковедения М. П. Федорова. СПб. 1903, с. 159.

9. ВФПТ, 1909, т. 2, N 33, с. 253.

10. Экономические интересы России в Турции. - Известия Кавказского отдела Русского географического общества (РГО), 1915, т. 23, N 1, с. 111.

стр. 130

11. ПЕРЕТЦ Л. Н. Ук. соч., с. 74.

12. СОКОЛОВСКИЙ С. Ук. соч., с. 19.

13. Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 150, оп. 1, д. 409, л. 183.

14. ЛИСЕНКО В. К. Ближний Восток как рынок сбыта русских товаров. Отчет о деятельности организованной в 1912 г. Министерством торговли и промышленности экспедиции для изучения рынков Ближнего Востока. СПб. 1913, с. 177 - 179.

15. Российская национальная библиотека в С.-Петербурге (РНБ), з. 38, ш. 77, п. 1, N 460, с. 2. К вопросу о нашем экспорте в Турцию в связи с мероприятиями к его развитию. Доклад генерального консула в Константинополе П. Е. Понафидина.

16. РГИА, ф. 150, оп. 1, д. 409, л. 134.

17. ПЕТРОСЯН Ю. А. Русские на берегах Босфора. СПб. 1998, с. 148 - 149.

18. СОКОЛОВСКИЙ С. Ук. соч., с. 9 - 10.

19. Соперничество торговых интересов, с. 156; РГИА, ф. 150, оп. 1, д. 409, л. 134.

20. ПЕТРОСЯН Ю. А. Ук. соч., с. 152.

21. Известия Кавказского отдела РГО, 1915, т. 23, N 1, с. 111.

22. НОВИЧЕВ А. Д. Очерки экономики Турции до мировой войны. М. -Л. 1937, с. 233; ПЕТРОСЯН Ю. А. Ук. соч., с. 151.

23. ШЕЙНОВ П. Ук. соч., с. 34.

24. РГИА, ф. 150, оп. 1, д. 409, л. 183.

25. ПЕТРОСЯН Ю. А. Ук. соч., с. 150; ЛИНДЕН М. В. Условия морского транспорта на Ближнем Востоке. В кн.: Ближний Восток как рынок. Приложение, с. 27; ЛИСЕНКО В. К. Ук. соч., с. 196 - 197; ШЕЙНОВ П. Ук. соч., с. 34.

26. Русское экспортное товарищество. Ванский вилайет. М. 1910, с. 8.

27. СОКОЛОВСКИЙ С. Ук. соч., с. 14 - 15.

28. РНБ, з. 38, ш. 77, п. 1, N 460, с. 4.

29. ШЕЙНОВ П. Ук. соч., с. 11.

30. Русское экспортное товарищество. Ванский вилайет, с. 8.

31. ЛИСЕНКО В. К. Ук. соч., с. 194.

32. РНБ, з. 38, ш. 77, п. 1, N 460, с. 3.

33. ЛИСЕНКО В. К. Ук. соч., с. 239.

34. РНБ, з. 38, ш. 77, п. 1, N 460, с. 3.

35. Русское экспортное товарищество. Ванский вилайет, с. 8.

36. РНБ, з. 38, ш. 77, п. 1, N 460, с. 5.

37. Известия Кавказского отдела РГО, 1915, т. 23, N 1, с. 114.

38. ГРИНВАЛД К. Ук. соч., с. 8.

39. РГИА, ф. 23, оп. 8, д. 42, л. 6, боб., 3.

40. СОКОЛОВСКИЙ С. Ук. соч., с. 19; РГИА, ф. 23, оп. 11, д. 62, л. 2об.

41. ГРИНВАЛД К. Ук. соч., с. 8.

42. КАГАН М. Ближневосточные рынки. - ВФПТ, 1907, N 45, с. 166; ШЕЙНОВ П. Ук. соч., с. 35; ПЕТРОВ С. Русский экспорт на Ближний Восток. В кн.: Восточный сборник. СПб. 1913, с. 71.

43. ВФПТ, 1904, N 3, с. 115; Устав Русского торгового комитета в Константинополе. Константинополь. 1913, с. 4, 9.

44. РНБ, з. 38, ш. 77, п. 1, N 460, с. 6.

45. ЛИСЕНКО В. К. Ук. соч., с. 192.

46. РГИА, ф. 23, оп. 8, д. 42, л. 3об.-4; ПЕТРОСЯН Ю. А. Ук. соч., с. 151; СОКОЛОВСКИЙ С. Ук. соч. с. 16.

47. ЛИСЕНКО В. К. Ук. соч., с. 182.

48. Устав Русского торгового общества "Восток". Одесса. 1909, с. 1; Отчет о деятельности Русскаго торговаго общества "Восток" за 1909 год. Одесса. 1910, с. 14 - 15; то же за 1910 год. Одесса. 1911, с. 4; Русское экспортное товарищество. Ванский вилайет.

49. ЛИСЕНКО В. К. Ук. соч., с. 213, 259, 256.

50. РГИА, ф. 150, оп. 1, д. 409, л. 3 - 13.

51. ТОЛЛИ С. В. Ближний Восток как рынок сбыта русского сахара. В кн.: Ближний Восток как рынок, с. 109; ЛИСЕНКО В. К. Ук. соч., с. 168.

52. ЛИСЕНКО В. К. Ук. соч., с. 179; РГИА, ф. 23, оп. 8, д. 42, л. Зоб.

53. ШЕРЕМЕТ В. Босфор. Россия и Турция в эпоху первой мировой войны. М. 1995, с. 75.

54. РГИА, ф. 1276, оп. 6, д. 694, л. 146об. -147; ф. 23, оп. 11, д. 62, л. 5.

55. НОВИЧЕВ А. Д. Ук. соч., с. 234.

56. ЛИСЕНКО В. К. Ук. соч., с. 201; НОВИЧЕВ А. Д. Ук. соч., с. 222; ШЕРЕМЕТ В. Ук. соч., с. 78.

Постоянный адрес данной публикации: