Подъем исламского фундаментализма и его политического продолжения - исламизма - является исторической реальностью. На наш взгляд, эти явления будут продолжать оказывать существенное влияние на дальнейшее историческое развитие мусульманских стран и, до определенной степени, на мировую политику в целом.

В последнее время в исламском движении отмечается тенденция к некоторому ослаблению наиболее экстремистских его проявлений. Тем не менее в мусульманских странах и, в частности в Алжире, действуют определенные факторы, которые могут перманентно способствовать их возникновению. В этой связи автор, не претендуя на всеобъемлющий анализ, полагает возможным высказать некоторые соображения, явившиеся в том числе результатом его наблюдений в течение нескольких лет общественно-политических событий в Алжире и его повседневных реалий.

Исламский фундаментализм можно рассматривать как явление религиозное, означающее обращение к истокам ислама и строгое соблюдение правил и норм, изложенных в Коране и Сунне, в повседневной жизни и общественной практике.

Исламизм же, скорее, политическое явление, использование ислама в политических целях. В данной работе оба эти явления будут рассматриваться как взаимосвязанные, так как они представляют собой элементы единой системы. Исламский фундаментализм продолжает играть значительную роль в общественно-политической жизни мусульманских стран. Однако в настоящее время ситуация здесь изменилась по сравнению с той, которая имела место 10-12 лет назад.

В то время на волне победоносной исламской революции в Иране и войны в Афганистане, привлекшей многих мусульман со всех концов исламского мира в ряды муджахедов, воинственный исламский фундаментализм достиг своего апогея. Так, исламские фундаменталисты пришли к власти в Судане. В 1989 г. президентом страны стал генерал Омар Хасан Ахмед аль-Бешир, один из лидеров военной организации Национального исламского фронта (Джабха ватанийя исламийя), партии, созданной на базе суданской ассоциации "Братья - мусульмане". Основателем и руководителем Национального исламского фронта был идеолог исламского фундаментализма в Судане Хасан ат-Тураби, занимающий пост спикера суданского парламента вплоть до сегодняшнего дня.

В Египте в конце 1980-х гг. была предотвращена попытка государственного переворота, который пыталась осуществить исламская группировка "Джихад" во главе с шейхом Абд ар-Рахманом, планировавшим с помощью иранских спецслужб совершить в стране "исламскую революцию". Затем последовала серия террористических актов, в том числе покушение на президента АРЕ Хосни Myбарака в июне 1995 г.,

стр. 55

осуществленное членами египетской радикальной исламистской организации "Джа-маат исламийя" (Исламские группы) ¹ .

Фундаменталистское движение набирало силу в Тунисе. Здесь члены исламистской партии "Нахда", возглавляемой видным деятелем фундаменталистского движения в Тунисе Рашидом аль-Ганнуши, проникли в армию и силовые структуры и готовили государственный переворот, который был предотвращен в 1991 г. решительными действиями властей.

Тогда же, в конце 80-х гг., в Алжире возникла мощная исламистская организация - Исламский фронт спасения (Джабха исламийя лиль- инказ), которую возглавил известный лидер исламского фундаменталистского движения в Алжире, профессор психологии Алжирского университета Аббаси Мадани.

Идеологической базой большинства фундаменталистских движений является концепция возрождения "ясного, изначального, прогрессивного" ислама и на этой основе выбор такого пути, который исключил бы негативные проявления как марксистского социализма, так и капитализма. Идеологи фундаментализма неоднократно заявляли, что исламские философские, этические и моральные принципы, изложенные в Коране и Сунне, являются универсальными для всех времен и народов. По их убеждению, только руководствуясь этими принципами, можно решить острые социально-экономические проблемы, стоящие перед многими мусульманскими странами. В этой связи сошлемся на египетского профессора Хусейна Муниса, который в работе "Религия и развитие арабской цивилизации" писал: "Ислам универсален по отношению к любому времени и месту, исламские доктрины, законы и этические нормы являются мощным стимулом развития в любую эпоху" ² .

Обращение к первоистокам ислама - явление не новое в истории мусульманских стран. Этот процесс, как справедливо считает французский востоковед Жиль Кепель, как правило, является своего рода реакцией мусульманского мира на внешний вызов. Таковым был, например, подъем исламского фундаментализма в XII-XIII вв., когда исламу угрожали с одной стороны европейские крестоносцы, с другой - монгольское вторжение. Тот период во многом связан с именем известнейшего мусульманского алима, суфия и правоведа ханбалитского направления Таки ад-дин Ахмада Ибн Таймийи. Он вел борьбу с новшествами (бид'а), искажавшими, по его мнению, ислам, и выступал за единство государства и религии, полагая, что без могущественного государства ислам оказывается в опасности, а без шариата государство скатывается к тирании. Он также принимал активное участие в организации джихада в связи с угрозой монгольского нашествия на Сирию.

В XVIII в. идеи Ахмада Ибн Таймийи были возрождены Мухаммедом Ибн Абу аль-Ваххабом в духе еще большей нетерпимости к бид'а и легли в основу ваххабизма. Джамаль ад-дин аль-Афгани и в начале XX в. египетские мусульманские реформаторы Мухаммед Абдо и Рашид Рида также обращались к первоистокам ислама, с одной стороны, стараясь "очистить" его от позднейших искажений, с другой - представить мусульманское вероучение соответствующим духу времени, а мусульманские духовные ценности и морально-этические нормы - явлением вечным и непреходящим. В определенной степени это был своего рода ответ исламского мира на европейскую политическую, экономическую и духовно-культурную экспансию в мусульманские страны в конце XIX - начале XX в., имевшую целью вовлечь данные страны в хозяйственно-экономические отношения сложившегося мирового рынка.

Формирование современного исламского фундаментализма в его наиболее экстремистском выражении было связано с созданием в Египте Хасаном аль-Банной в 1928 г. организации "Братья-мусульмане", которая предпочитала джихад всем другим формам борьбы за воцарение в обществе законов, основанных на "подлинном исламе". На протяжении десятков лет это хорошо организованное и разветвленное

стр. 56

движение оказывало существенное влияние на общественно- политическую жизнь мусульманских стран. Идеологические доктрины "Братьев-мусульман" связаны во многом с именем одного из главных его идеологов Сайеда Кутба, который в своей книге "Вехи на пути" (Ма'алим фи-т-тарик) заявлял: "Джихад - война не оборонительная, а наступательная. Ислам обязан атаковать джахилийю ³ независимо от того, угрожает она ему или нет" ⁴ .

Что касается развития мусульманской общественной мысли в Алжире, то эта страна также не избежала влияния радикальных исламистских концепций "Братьев-мусульман". Так, один из основателей Исламского фронта спасения шейх Ахмед Ма-рани ⁵ в предисловии к своей книге "Фитна" (Смута) особо отмечает факт широкого распространения в Алжире в конце 70-х гг. литературы "Братьев-мусульман": "В Алжире появились труды Сайида Кутба, Сайида Сабика, Омара ат-Тильмисани, Хасана аль-Банны, Саида Хауи, Мустафы Машхура. Это были яркие произведения, призывающие к активному действию" ⁶ .

Тем не менее сам Алжир задолго до появления здесь исламистской литературы извне стал колыбелью собственного религиозно- философского и просветительского движения, организационно оформившегося в 1931 г. с созданием Ассоциации алжирских улемов, которую возглавил шейх Абд аль-Хамид Бен Бадис. Алжирские улемы- реформаторы определяли себя как салафиты ⁷ и ставили своей целью распространение в Алжире реформаторских идей Мухаммеда Абдо и Рашида Риды, последователями которых они являлись ⁸ . Ассоциация создала сеть медресе и свободных мечетей, где проповедовались вышеназванные идеи, изучался арабский литературный язык, история ислама и пропагандировались героические эпизоды исторического прошлого Алжира. Таким образом, улемы- реформаторы пытались сохранить Алжир как неотъемлемую часть арабо-мусульманского мира и защитить право алжирцев на национально-религиозную самоидентификацию.

Руководители Исламского фронта спасения (ИФС) и, в частности, его лидер Аб-баси Мадани, должным образом оценивая идеи Бен Бадиса, взяли на вооружение знаменитый лозунг созданной им Ассоциации: "Алжир - моя родина, ислам - моя религия, арабский - мой язык" и даже провозгласили себя ее наследниками ⁹ . Однако, объективно оценивая данный факт, его, скорее, можно считать политическим маневром, служащим для привлечения на свою сторону алжирских мусульман, учитывая различия между Ассоциацией алжирских улемов и Исламским фронтом спасения в целях и особенно в методах достижения своих целей. Тем не менее, если в 1930-х годах алжирские улемы- реформаторы видели угрозу для алжирской мусульманской уммы в "офранцуживании" Алжира, то в конце 80-х - начале 90-х гг. Исламский фронт спасения видел такую же угрозу в "вестернизации" Алжира. Так, Аббаси Мадани заявлял, что "тлетворное влияние западной культуры уничтожает национальные ценности, исламские традиции, семейные устои и ведет к общей деградации личности" ¹⁰ .

Лозунг ИФС о создании в Алжире исламского государства поддерживала в тот период значительная часть населения Алжира. По оценкам американского востоковеда Уильяма Куондта, "до одной трети алжирцев позитивно относились к концепциям ИФС" ¹¹ . Причины этой поддержки, на наш взгляд, необходимо искать, прежде всего, в социально-экономическом кризисе, переживавшемся Алжиром с середины 1980-х гг. и частично связанном с падением цен на нефть и газ на мировом рынке. Данный кризис привел к снижению жизненного уровня и росту безработицы (до 22 % активного населения в 1988 г.) ¹² , особенно среди молодежи. Кроме того, политика реструктуризации экономики, начатая в конце 1980-х гг., результатом которой стало закрытие части нерентабельных госпредприятий, сокращение тысяч рабочих мест, свертывание социальных программ и дальнейшее расслоение общества, усилила кризисные явления. Другой немаловажный момент - это кризис политический и идеологический, по-

стр. 57

разивший алжирское общество и частично имевший причиной разочарование и потерю поддержки в общественном сознании идеи "социалистической ориентации", с одной стороны, вызванной вышеупоминавшимися экономическими трудностями, с другой - неспособностью правящей партии Фронт национального освобождения (ФНО), пораженной коррупцией и протекционизмом, справиться с негативными социально-экономическими процессами, происходившими в стране. Кроме того, разочарование в идее построения "алжирского социализма" частично имело причиной также и процесс "ухода" социалистической идеологии с мировой политической арены, прекращение существования "социалистического лагеря" и последующий распад СССР.

Создавшейся ситуацией не преминули воспользоваться исламистские лидеры, выдвинувшие свою концепцию выхода из кризиса и дальнейшего развития общества, основанную на возврате к первоначальному "неиспорченному" исламу и построению исламского государства в соответствии с требованиями шариата, в котором будут сохранены традиционные мусульманские духовные ценности и воцарится исламская социальная справедливость. Лидер ИФС Аббаси Мадани в 1989 г. заявлял об этом так: "Мы хотим создания в Алжире исламского государства, далекого от капиталистического Запада и коммунистического Востока. У нас свой путь" ¹³ . Идеологический вакуум быстро заполнялся фундаменталистскими концепциями. Этот процесс был характерен не только для Алжира. Во многих мусульманских странах, где была достаточно популярна идея "социалистической ориентации", она стала вытесняться идеологией исламского фундаментализма.

В Алжире распространение фундаменталистских идей в общественном сознании усилилось после начала демократизации и либерализации политической жизни. В феврале 1989 г. была принята новая конституция страны, где уже не было упоминания социализма, а ее 40-я статья гарантировала право на создание политических ассоциаций, что затем было подтверждено в 42-й статье конституции 1996 г. ¹⁴ . Таким образом, в Алжире фактически вводилась многопартийная система. Этот демократический процесс, объективно необходимый и закономерный, привел к резкому усилению фундаменталистского движения. В Алжире было создано четыре исламистских партии, из которых самой мощной и многочисленной стал, как указывалось выше, Исламский фронт спасения.

Социальную базу ИФС составила студенческая молодежь, часть интеллигенции, неприемлющей "вестернизацию" Алжира, безработные выпускники ВУЗов, не имеющие перспективы найти работу и устроить свою жизнь при нынешней социально-экономической ситуации и видящие выход в предлагавшихся фундаменталистами радикальных и быстрых способах преодоления кризиса, а также маргинальные слои общества. Распространению влияния ИФС способствовал и общий подъем исламистских настроений в алжирском обществе, обусловленный кроме вышеназванных причин, еще и "войной в Заливе". В этом конфликте симпатии большинства алжирцев были на стороне Ирака, и призывы ИФС противостоять агрессии против "священной земли ислама" находили широкий отклик среди алжирских мусульман.

Все это позволило ИФС добиться внушительной победы на выборах в местные органы власти - Народные ассамблеи коммун (Меджлис аш-ша'- абий ли-ль-баладийя) и Народные ассамблеи вилай (Меджлис аш- ша'абий ли-ль-вилайя) в июне 1990 г., завоевав 55 % голосов избирателей ¹⁵ , и в первом туре парламентских выборов в декабре 1991 г., получив 188 парламентских мест из 430 ¹⁶ . Алжирские и иностранные обозреватели предсказывали практически неминуемую победу ИФС во втором туре парламентских выборов. Только прерывание демократического по форме выборного процесса, но по возможным результатам грозившего упразднением самой

стр. 58

демократической структуры государства, позволило предотвратить легитимный приход к власти исламских фундаменталистов в Алжире.

Решающее слово осталось за армией. Под нажимом военных президент Шадли Бен Джадид был вынужден уйти в отставку, предварительно распустив парламент. Власть в Алжире перешла в руки Высшего государственного совета (ВГС). Результаты первого тура парламентских выборов были отменены. В ответ боевики ИФС провели ряд террористических актов, а руководство ИФС в лице Абд аль-Кадера Хашани призвало армию "перейти на сторону народа". ВГС ввел в стране в феврале 1992 г. чрезвычайное положение, запретил деятельность ИФС и приступил к арестам его руководителей и активистов, справедливо обвиняя их в провокационных действиях. В свою очередь, исламистские боевики продолжали множить счет своим кровавым террористическим акциям. Власти отвечали на террор исламистов репрессиями и судами военных трибуналов. Алжир на долгие годы вошел в кровавый заколдованный круг. К 1999 г. почти сто тысяч алжирцев погибли в результате охватившей страну фактической гражданской войны.

Надежды на выход из затянувшегося кризиса появились после избрания президентом Алжира 15 апреля 1999 г. Абд аль-Азиза Бутефлики, умного и тонкого политика, активного участника национально- освободительной войны против французских колонизаторов, в 25 лет ставшего министром иностранных дел в правительстве Хуари Бумедьена ¹⁷ и сохранявшего этот пост в течение последующих 15 лет. Одним из первых шагов нового президента стало обнародование закона о "восстановлении гражданского согласия" ¹⁸ в алжирском обществе и амнистии для исламистских боевиков, "чьи руки не запятнаны кровью". Закон получил одобрение на общенациональном референдуме, где в его поддержку проголосовало более 98 % алжирцев, имевших право голоса ¹⁹ .

Принятие закона и меры, направленные на его осуществление, внесли раскол в ряды алжирских фундаменталистов. Лидер ИФС Аббаси Мадани, находившийся под домашним арестом, одобрил закон и призвал своих сторонников последовать его примеру ²⁰ . Командующий военным крылом ИФС - Исламской армией спасения (Аль- джейш аль-ислямий ли-ль-инказ) Мадани Мезраг, как и Аббаси Мадани, одобрил закон о гражданском согласии, призвал всех боевиков, находившихся в рядах вооруженной оппозиции, присоединиться к решению Исламской армии спасения (ИАС) о прекращении боевых действий ²¹ и 12 января 2000 г. объявил о роспуске ИАС. С одобрением президентского закона выступили Рабах Кабир и Улд Адда, находящиеся в Германии и представляющие зарубежное Исполнительное бюро ИФС.

Конечно, не все известные лидеры ИФС одобрили план Президента и согласились прекратить борьбу. Часть из них, такие как Камар эд-Дин Кербан и Ахмед Зауи, примкнули к радикальным исламистам из Вооруженных исламских групп (Джам'ият ислямийя мусалляха), другие перешли в ряды легальной исламистской оппозиции, третьи требуют снятия запрета с ИФС и надеются на его реабилитацию и возобновление политической деятельности.

Что касается непримиримой исламистской оппозиции, представленной, в основном, Вооруженными исламскими группами (ВИГ) и Салафистской группой для проповеди и борьбы (Groupe salafiste pour la prediction et Ie combat), возглавляемых соответственно Антаром Зуабри ²² и Хасаном Хаттабом, то многие их боевики не преминули воспользоваться законом об амнистии. К 13 января 2000 г. из общего числа действующих исламистских боевиков, оцениваемого приблизительно в 3000, сдались властям около 1800 ²³ .

Кроме того, ряды вооруженной исламистской оппозиции сотрясает внутренний кризис, связанный с ожесточенной борьбой за власть между "эмирами" (полевыми командирами) различных вооруженных группировок, а также с не менее ожесточен-

стр. 59

ной борьбой двух направлений алжирского фундаментализма: салафитов и джазаиристов ²⁴ . Первые, наиболее радикальные и непримиримые, исповедуют только вооруженный путь борьбы, отвергая всякий компромисс с властями. Некоторые из них говорят не только об установлении законов шариатского правления в Алжире, но даже о возрождении халифата. Вторые - джазаиристы - считают, что в условиях Алжира для достижения конечной цели - создания "исламского государства" - возможно использовать методы политической борьбы и такие атрибуты демократии, как свободная пресса, выборы и т.д. В органе алжирских фундаменталистов газете "Аль-Ансар", издающейся за рубежом, было опубликовано заявление, косвенно подтверждающее продолжение этой борьбы между джазаиристами и салафитами: "Вооруженные исламские группы напоминают своим боевым соратникам, что уничтожение джазаиристской секты является их священным долгом, так как эта секта желает добиться воцарения божественного закона кощунственными путями (демократия и выборы), и вследствие этого исключается из уммы. Она больше не принадлежит к суннизму, проповедует "ересь", предает салафитские идеи, плетет заговоры и пытается внести раскол в ряды Вооруженных исламских групп. Как с любой "ересью", с джазаиристской сектой необходимо бороться до ее полного уничтожения" ²⁵ .

Президентский закон об амнистии способствовал углублению кризиса в рядах непримиримой исламистской оппозиции. Его проявлениями можно считать и тайные переговоры о сложении оружия, которые вел с властями один из самых известных "эмиров" Хасан Хаттаб (правда, пока закончившиеся безрезультатно), и убийство 22 ноября 1999 г. Абд аль- Кадера Хашани, третьего человека в иерархии ИФС, который в последнее время выступал за политические методы борьбы и способствовал сдаче боевиков властям.

Конечно, крах ИФС и внутренний кризис вооруженной исламистской оппозиции еще не означают полного поражения исламского фундаментализма в Алжире. Его идеологию в той или иной форме продолжает исповедовать значительная часть алжирских мусульман. Отражением данной ситуации является наличие в Алжире легальной исламистской оппозиции, представленной несколькими политическими партиями. Наиболее известные из них - "Нахда" и Движение общества за мир (Харакат аль-муджтамаа ли-с-сильм). Первую до последнего времени возглавлял Абдалла Джабалла, отличавшийся радикализмом и близостью своих воззрений к взглядам, закрепленным в концепциях ИФС. Однако в начале президентской предвыборной кампании 1999 г. большинство членов Движения не поддержало его и выступило в поддержку кандидатуры Абд аль-Азиза Бутефлики. В результате Абдалла Джабалла вынужден был в феврале 1999 г. выйти из "Нахды". Вскоре он создал новую политическую партию под названием "Движение за национальное обновление", куда вошли некоторые влиятельные члены ИФС и которая одним из условий своей поддержки президентского закона о гражданском согласии поставила снятие запрета с ИФС.

Партией "Движение общества за мир" (ДОМ) руководит довольно известный политический лидер шейх Махфуз Нахнах. Эта партия так называемых умеренных исламистов поддержала кандидатуру Абд аль- Азиза Бутефлика на президентских выборах, хотя и не все высшие партийные функционеры были согласны с этим, а также высказала одобрение президентским инициативам. В новом, сформированном Президентом правительстве партия Махфуза Нахнаха имеет три министерских портфеля.

Тем не менее можно согласиться с мнением известного обозревателя журнала "Жен Африк" ("Молодая Африка") Шерифа Уазани, который считает, что ни партия Абдаллы Джабаллы, ни партия Махфуза Нахнаха не смогут стать полюсом притяжения для того электората, на который они рассчитаны, т.е. для алжирских мусульман, в той или иной степени разделяющих идеи исламского фундаментализма, но отрицающих насильственные способы борьбы. Первая не способна стать таким центром,

стр. 60

поскольку Абдалла Джабалла потерял былое влияние и популярность из-за своей близости к экстремистским позициям ИФС, который, в свою очередь, дискредитировал себя в глазах алжирцев многочисленными террористическими актами против мирного населения. Вторая - партия Нахнаха - теряет авторитет из-за явного несоответствия провозглашенных ею лозунгов практическим действиям партии, идущим целиком в русле правительственной политики.

Новым явлением на алжирской политической сцене является партия "Вафа" (Призыв), учредительный съезд которой состоялся 18 декабря 1999 г. Именно этой партии политические обозреватели прочат роль того центра, который объединит вокруг себя легальную исламистскую оппозицию. Лидер "Вафа" - Ахмед Талеб Ибрагими является неординарной фигурой в политической жизни Алжира. Он приемный сын Башира аль-Ибрагими, одного из руководителей Ассоциации алжирских улемов-реформаторов и ближайшего соратника ее основателя Абд аль- Хамида Бен Бадиса.

Ахмед Талеб Ибрагими является известным государственным деятелем Алжира. Он трижды занимал различные министерские посты ²⁶ , был активным сторонником и проводником политики арабизации ²⁷ . Его политические пристрастия, наверное, можно определить, как нечто среднее между традиционным национализмом времен всевластия ФНО и алжирским исламизмом. Ибрагими не состоял членом ИФС, тем не менее во время президентской предвыборной кампании 1999 г. за его кандидатуру официально призывали голосовать своих сторонников лидеры ИФС. Кроме того, такие известные фигуры из руководства ИФС, как Абд аль-Кадер Хашани, входили в его предвыборный штаб. Ахмед Талеб Ибрагими, по неофициальным подсчетам, имел шанс занять второе место после Абд аль-Азиза Бутефлики во время президентских выборов в апреле 1999 г. ²⁸ .

"Вафа" занимает выжидательную позицию относительно президентских инициатив по восстановлению гражданского согласия. Что касается вопроса о снятии запрета с ИФС, то Ахмед Талеб Ибрагими открыто не призывал к этому, но заявлял, что отмена результатов первого тура парламентских выборов в декабре 1991 г., на которых победил ИФС, явилась насильственным прерыванием демократического выборного процесса.

На наш взгляд, само появление партии "Вафа", а также попытка выйти на политическую сцену Алжира бывших членов руководства ИФС Али Джедди и Кэмаля Гэмази, знаменуют новый этап в исламистском движении - переход к политическим формам борьбы. Эта тенденция отражает достаточно глубокие изменения в алжирском общественном сознании, происшедшие с начала вооруженного противостояния ИФС с властями и результатом которых стала устойчивая неприязнь большинства алжирцев к радикальному исламизму. Этот факт, конечно, не могут не учитывать наиболее дальновидные исламистские лидеры.

Кроме того, первые шаги нового президента, направленные на восстановление гражданского согласия, а также успешные внешнеполитические акции Абд аль-Азиза Бутефлики, имеющие целью возродить былой международный авторитет Алжира и его влияние в регионе, породили определенные надежды у алжирцев. Эти надежды многих алжирских граждан на скорейший выход страны из кризиса связываются теперь не с идеями ИФС о построении "исламского государства" и воцарении "исламской социальной справедливости", а с практической деятельностью нового президента.

Таким образом, можно говорить о наметившейся тенденции ослабления исламского экстремизма в Алжире. Атташе по делам культуры посольства Алжира в Москве приводил автору этих строк следующие данные о динамике террористических акций, осуществленных исламистскими боевиками в Алжире: если количество таких акций, совершенных в разгар вооруженного противостояния в середине 1990-х гг.,

стр. 61

принять за 100 %, то сейчас оно не превышает 10 %. Президент Алжира Абд аль-Азиз Бутефлика в опубликованном в июне 2000 г. интервью французскому журналу "Нувель обсерватер" заявил, что "90 % исламистских боевиков нейтрализованы или сложили оружие, а из 10 % оставшихся - 5 % составляют обычные уголовные преступники".

Наблюдается определенное ослабление наиболее экстремистских исламистских тенденций и в других странах мусульманского мира.

В Иране, оплоте исламского фундаментализма шиитского толка, откуда по всему мусульманскому миру экспортировалась "исламская революция", сейчас можно отметить тенденцию к некоторой демократизации режима. Эта тенденция связана с попытками проведения реформ, предпринимаемыми Мохаммадом Хатами, избранным в 1997 г. президентом Ирана, которого журнал "Ле Нувель Африк Ази" называет "иранским Горбачевым" ²⁹ . Его внешнеполитический лозунг "диалога цивилизаций", планы модернизации экономики, намерение предоставить большую свободу прессе и либерализировать политическую жизнь находят поддержку у значительной части иранцев, в частности у студенческой молодежи.

В Египте Айман аз-Завахири, один из лидеров самой известной исламистской организации "Исламские группы" (Джама'ат ислямийя) в середине 1999 г. заявил о прекращении вооруженных акций и призывал своих сторонников вступать в легально действующие исламистские партии, как, например, "Ислях" ("Реформа"), использующие для прихода к власти политические методы борьбы ³⁰ .

В Судане, где у власти находятся исламские фундаменталисты, в конце 1999 г. произошел раскол между недавними союзниками и единомышленниками, президентом Судана генералом Омаром Хасаном Ахмедом аль-Беширом и его духовным учителем Хасаном ат-Тураби, возглавляющим суданский парламент и являющимся генеральным секретарем Национального конгресса - правящей партии Судана. Одной из причин данного раскола, приведшего к обострению внутриполитической ситуации и введению в Судане чрезвычайного положения на три месяца, обозреватели французского журнала "Экспресс" видят в нежелании генерала Бешира быть марионеткой в руках группы ортодоксальных фундаменталистов, возглавляемых Хасаном ат-Тураби ³¹ . В данной ситуации генерал аль-Бешир находит поддержку у соседей Судана, в частности у Египта, Ливии, Эфиопии и Йемена, не без основания обеспокоенных амбициозными планами Хасана ат-Тураби по экспорту идей исламского фундаментализма.

В Тунисе, после успешного подавления в начале 1990-х гг. попытки государственного переворота и других выступлений радикальных фундаменталистов из партии "Нахда", властям удалось ограничить их влияние и даже в какой-то степени интегрировать умеренных исламистов в политическую структуру Туниса. Один из лидеров партии "Нахда" Абд аль-Фаттах Муру вышел из ее состава в знак протеста против террористической направленности ее деятельности и заявил о своей поддержке политики президента Туниса Зин аль-Абидин Бен Али. Другой видный деятель тунисского исламистского движения, главный редактор издающегося в Лондоне еженедельника "Джарида Мустакилля" ("Независимая газета"), Хашеми аль-Хамди от имени группы заочно осужденных в Тунисе активистов партии "Нахда" обратился к президенту Туниса с просьбой об амнистии для них. Лидер тунисских фундаменталистов Рашид аль-Ганнуши проживает на нелегальном положении в Европе и не проявляет заметной политической активности ³² .

Тем не менее президент Туниса демонстрирует политическую гибкость и всякий раз подчеркивает приверженность своей страны традиционным "исламским ценностям". Такая позиция способствует росту его авторитета и популярности среди тунисских мусульман и ослаблению позиций радикальных исламистов. В то же время в Ту-

стр. 62

нисе проводятся успешные реформы, направленные на модернизацию экономики, повышение ее эффективности и интеграцию в мировое хозяйство ³³ .

Вышеприведенные факты о развитии исламистского движения можно рассматривать как свидетельство наличия тенденции к ослаблению радикальных проявлений исламского фундаментализма в мусульманских странах. Видимо, в том числе и данное обстоятельство позволило французскому востоковеду Жилю Кепелю в его недавно вышедшей книге "Джихад. Экспансия и закат исламизма" высказать мысль о "банкротстве радикального исламизма" ³⁴ . Тем не менее другой французский исследователь Антуан Басбу в своей недавней работе "Исламизм. Безуспешная революция?" уточняет, что "банкротство радикального исламизма не дает еще повода говорить о появлении какого-либо определенного, нового явления взамен радикального исламизма" ³⁵ .

Безусловно, нельзя не согласиться с этим высказыванием французского исследователя. Конечно, банкротство концепций радикального исламизма в ряде мусульманских стран еще совсем не означает полного ухода исламского фундаментализма из политической жизни.

Это касается, в частности, и Алжира. Сложные социально-экономические проблемы, стоящие перед этой страной, усугубленные к тому же многолетней гражданской войной, во многом типичны и для других мусульманских государств. В первую очередь, это снижение жизненного уровня населения. По признанию министра труда нового правительства Алжира, сделанному в начале 2000 г., за чертой бедности или близко к этой черте оказались 12 млн. алжирцев, больше трети всего населения ³⁶ . Продолжается рост безработицы. По данным национального экономического совета Алжира, на 1999 г. безработными являлись 32 % активного населения, т.е. примерно 3 млн. алжирцев ³⁷ . По сравнению с концом 1980-х гг. число безработных увеличилось на 10 %.

За годы военного противостояния исламистских боевиков с властями заметно снизился образовательный уровень алжирской молодежи в связи с нефункционированием многих учебных заведений из-за непрекращающихся террористических актов, вооруженных столкновений и т.д. Это также затрудняет молодым алжирцам найти работу на современных предприятиях. Кроме того, усилился жилищный кризис. 80 % алжирцев, обращающихся в службы социального обеспечения, просят предоставить им хоть какое-то жилье. В репортаже из Алжира, опубликованном 8 июня 2000 г. во французском журнале "Экспресс", говорится, что в районе Белькур алжирской столицы 30 семей, из которых 5 - семьи полицейских, уже 2 года живут в палатках, так как их старый дом, в котором они проживали до этого, развалился от ветхости.

Усилия правительства, возглавлявшегося до августа 2000 г. Ахмедом Бен Биту-ром, направленные на выход из кризиса и перевод экономики Алжира на конкурентоспособную, рыночную модель развития, не принесли ощутимых результатов. По признанию министра по координации реформ Хамида Теммара, "из 850 предприятий, предназначенных для приватизации, к июню 1999 года нашли хозяев только 85". ³⁸ Половина же оставшихся не интересует никого по причине числящихся за ними значительных долгов.

Новый премьер-министр Али Бенфли, назначенный на этот пост президентом 26 августа 2000 г., также является сторонником либеральной рыночной экономики. Программа экономического развития, внесенная им на рассмотрение алжирского парламента, предполагает активное привлечение частных алжирских и иностранных компаний в различные отрасли национальной экономики, включая и те, которые раньше считались стратегическими, такие как нефтегазовая, производство и распределение электроэнергии, а также строительство муниципального жилья.

стр. 63

В соответствии с предусмотренным этой Программой планом ускоренной приватизации, предполагается закрыть 1500 предприятий госсектора. Вместе с тем Программа включает в себя крупные проекты по созданию базовой инфраструктуры, что, по мнению ее авторов, будет способствовать увеличению рабочих мест. Однако оппозиционные партии, в частности Партия трудящихся и Фронт социалистических сил, подвергают правительственную программу довольно жесткой критике. Лидер Партии трудящихся Луиза Ханун называет Программу "настоящей распродажей" и предлагает провести референдум по вопросу о законности приватизации. Алжирская конституция, считает она, провозглашает государственную собственность достоянием всего народа, и правительство поэтому может ставить вопрос о ее приватизации только с согласия всего народа. Сходную позицию занимает и Всеобщий союз алжирских трудящихся.

Нерешенные экономические проблемы, естественно, порождают социальную напряженность. Подтверждением этого является забастовка 9 тыс. рабочих на крупнейшем в Алжире металлургическом комбинате Аль-Хаджар в пригороде г. Аннаба. Здесь при разгоне протестующих рабочих комбината жандармы из Корпуса быстрого реагирования применили резиновые пули, водометы и слезоточивый газ. Разгораются конфликты между рабочими и владельцами предприятий на заводе по производству грузовых автомобилей в Руибе, расположенном недалеко от г. Алжира, а также на заводах, производящих велосипеды и мотороллеры, принадлежащих компании "Симка". Больше месяца, с мая по июнь 1999 г., в столице не функционировал общественный транспорт, так как бастовали кондукторы автобусов, протестуя против постоянных задержек зарплаты.

В заключение хотелось бы подчеркнуть, что наряду с некоторым ослаблением радикального исламизма, наметившимся в Алжире и ряде других мусульманских стран, глубинные причины возникновения здесь экстремистских тенденций исламского фундаментализма сохраняются.

По нашему мнению, две причины являются постоянно действующими.

Первая, социально-экономическая, порождена большим числом нерешенных жизненно важных проблем и затрагивает значительную часть населения. Ситуацию нарастания социальной напряженности в обществе, естественно, будут использовать радикальные исламистские силы для усиления своего влияния.

Вторая, не менее важная причина, лежит в идеологической и культурологической областях. Она обусловлена тем, что определенная часть алжирских .мусульман не приемлет "вестернизацию" Алжира и считает, что она может привести к разрушению традиционных мусульманских норм морали, исторических корней и самой исламской религии. Пути сохранения традиционных ценностей эта часть алжирцев видит в концепциях исламского фундаментализма, хотя, может быть, и не являясь в своем большинстве сторонниками его экстремистских форм. Среди данной категории мусульман есть и представители интеллигенции, в том числе творческой. Так, известно, что в руководящие органы Исламского фронта спасения входил радиожурналист Осман Амокран, да и сам лидер ИФС Аббаси Мадани является профессором психологии Алжирского университета, автором целого ряда научных работ.

Эта причина, по нашему мнению, в немалой степени связана со своеобразием национального характера и менталитета алжирцев. Это своеобразие во многом обусловлено тем, что в Алжире в результате его завоевания арабами в VII-VIII вв. получил распространение ислам маликитского мазхаба, отличающийся большей строгостью и нетерпимостью при соблюдении мусульманских догм. Здесь также значительным влиянием пользовались и в какой-то степени продолжают пользоваться марабутские и суфийские тарикаты (братства). Кроме того, сильны традиции длительной борьбы с европейскими колонизаторами, которая велась, как правило, под лозунгами джихада.

стр. 64

Вышеназванные факторы, на наш взгляд, могут являться основой возникновения движений, исповедующих идеологию исламского фундаментализма. В случае же обострения экономического положения в стране и нарастания социального расслоения, радикальные силы могут прибегнуть к экстремистским формам борьбы и использовать стихийный протест неимущих слоев населения в своих политических целях.

Позитивный выход из такого рода кризисных ситуаций, которую, в частности, переживает сейчас Алжир, очевидно надо искать на путях выработки адекватных решений острых социально-экономических проблем и своего рода синтеза духовных и культурных ценностей исламской цивилизации и общедемократических принципов.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ К.И. Поляков. Хасан ат-Тураби: во главе исламских фундаменталистов в Судане. Ближний Восток и современность. Вып. 7. Институт изучения Израиля и Ближнего Востока. М., 1999, с. 105; Л. В. Коровиков. Исламский экстремизм в арабских странах. М., 1990, с. 148.

² Hami A. Faris. Heritage and Ideologies in Contemporary Arab Thought: Contrasting Views of Change and Development. - Journal of Asian and African Studies. Vol. 21, No. 1-2, Leiden, 1986, p. 91.

³ Джахилийя (араб.) - язычество, доисламская эпоха. В современной исламистской литературе широко используется применительно к характеристике любого неисламского общества и выражает резко отрицательное отношение к нему.

⁴ S. Qutb. The Milestones on the Road. Delhi, 1981, p. 133- 134.

⁵ Ахмед Марани - бывший министр религиозных дел Алжира, а в настоящее время член "Меджлис аль-Умма" (Национального совета) - верхней палаты алжирского парламента.

⁶ Ахмед Марани. Фитна. - Аль-Ахрам дувалий, 12 июля 1999, с. 8.

⁷ Салафиты - общее название мусульманских религиозных деятелей, которые в различные периоды истории ислама выступали с призывами ориентироваться на образ жизни и веру ранней мусульманской общины, праведных предков (ас-салаф ас-салихун).

⁸ A. Merad. Le reformisme musulman en Algerie de 1925 a 1940. P., 1967, p. 93.

⁹ В.И. Комар. Власть, ислам и общество в Алжире. - Ученые записки РАН. Вып. 8. М., 1999, с. 13.

¹⁰ О.Н. Левин. Аббаси Мадани. Политический портрет. - Азия и Африка сегодня. 1991, N 12, с. 28.

¹¹ W.B. Quandt. Between Ballots and Bullets: Algeria's Transition from Authoritarianism. W., 1998, p. 58.

¹² P.Г. Ланда. История Алжира. XX век. М., 1999, с. 202.

¹³ Там же, с. 208.

¹⁴ Ад-Дустур, Истифта' 28 нуфумбер 1996. Аль-Медда 42. Аль- Джумхурият аль-джазаирийя ад-диму-кратыйя аш-ша' абийя. Визарат аль-адль. Ад-диван аль-ватаний ли-ль аш' аль ат-тарбавыйя. 1998 (Конституция Алжирской Народно-Демократичской Республики. Референдум от 28 ноября 1996 г. Ст. 42. Министерство юстиции. Департамент по делам воспитания и образования. 1998).

¹⁵ Р.Г. Ланда. "Политическая весна" и гражданская война в Алжире. Страны Ближнего Востока. ИВ РАН. Институт изучения Израиля и Ближнего Востока. М., 1998, с. 90.

¹⁶ Р.Г. Ланда. История Алжира. XX век. М., 1999, с. 214.

¹⁷ Biographic М. Abdel Aziz Bouteflika. Directionde campagne du candidat. Alger. Le 2 April 1999, p. 1.

¹⁸ Projet de loi sur le retablissement de la concorde civile. El Moudjahid. le 2 Aout 1999.

¹⁹ The Heralde Tribune. September 18-19, 1999.

²⁰ Pan Arabe Tribune. Juin-juillet 1999, p. 4.

²¹ Jeune Afrique. 15-21 juin 1999, p. 43.

²² По другим сведениям, Антар Зуабри и его сподвижник Хасим Абу Валид в декабре 1996 г. бесследно исчезли в результате ожесточенной борьбы за лидерство в руководстве ВИГа, и его "эмиром" стал Сулейман Махерзи (Абу Джамиль).

²³ Jeune Afrique. 11-17 janvier 2000, p. 27.

²⁴ Название происходит от арабского звучания слова "Алжир" - "Аль-Джазаир".

²⁵ Jeune Afrique, 30 Novembre - 6 Decembre 1999, p. 29.

²⁶ Министр национального образования (1965-1970), министр информации (1970-1971), министр иностранных дел (1982-1988) - Jeune Afrique, 13-19 Avril 1999, p. 22.

²⁷ A. Ibrahimi. De la decolonisation а la revolution culturelle. Alger, 1979, p. 26-27.

стр. 65

²⁸ Накануне президентских выборов все шесть кандидатов на президентский пост сняли свои кандидатуры ввиду явного преимущества фаворита предвыборной кампании Абд аль-Азиза Бутефлики.

²⁹ Le Nouvel Afrique Asie. N 126. Mars 2000, p. 58.

³⁰ Ibid. p. 57.

³¹ L' Express. 23-29 Decembre 1999, p. 24.

³² Jeune Afrique. 11-24 Mai 1999, p. 43.

³³ С 1990 г. в Тунисе наблюдается относительно стабильный экономический рост, в среднем 5 % в год. - Jeune Afrique. 11-24 Mai 1999, p. 44.

³⁴ Le Point. Le 9 juin 2000, p. 83.

³⁵ L' Express. Le 8 juin 2000, p. 58.

³⁶ Ibid., p. 55.

³⁷ Ibid., p. 56.

³⁸ Ibid., p. 56.

Постоянный адрес данной публикации: