3 июня 1946 г. Степан Борисович Веселовский (1876-1952) составил и подписал свою автобиографию. В ней он уделил периоду жизни и деятельности с 1915 по 1923 г. лишь то внимание, которое можно было тогда явить миру: в мае 1917г. назначен экстраординарным профессором Московского университета, в марте 1918г. избран и утвержден в звании профессора того же университета. Работая в нем до 1923 г., одновременно числился Главным инспектором и Членом Коллегии Центрархива в 1919-1920 годах. После упразднения Юридического факультета университета в марте 1923 г. стал сотрудником Института истории РАНИОН, где и трудился до упразднения РАНИОНа.

Лишь очень немногие из числа его близких, родных знали, как пережил историк свои собственные "окаянные дни" революции, убийство Николая II и его семьи, установление диктатуры большевиков, насилие, голод, и почти полную потерю главного в жизни - веры в будущее. Уже само по себе это невольное раздвоение жизни и сознания мог вынести в сталинские годы далеко не каждый человек. Легче погрузиться в миф "победившего социализма", чем всю жизнь оставаться во "внутренней эмиграции", быть только самим собой и непримиримо отторгать целительную для многих ложь властей предержащих.

Историографы всегда догадывались... Между автобиографией Веселовского и его подлинной биографией - трагическая дистанция. Раскрыть ее тайну мог только он сам. Ему претило восхвалять царя Ивана Грозного, присоединяясь к хору тех, кто напрямую отождествлял "историческую необходимость" сталинских чисток с кровопусканием XVI века. Ему было просто неинтересно думать так, как думало большинство его коллег. А потому историк с печалью замечал: "Созревание исторической науки подвигается так медленно, что может поколебать нашу веру в силу человеческого разума вообще, а не только в вопросе о царе Иване и его времени". Веселовский, выступая против восхваления царя, последовательно исходил из иных принципиальных установок, которые им не всегда открывались, - приходилось лишь догадываться о подлинных причинах его воззрений на природу насилия в историческом процессе. Веселовский всегда отвечал как ученый, а не публицист. Чтобы внести ясность в тезис о царе как "борце за интересы народа", он предпринял скрупулезное исследование всей истории опричнины и в работе о "Синодике опальных царя Ивана Грозного" показал на масштабном материале, что тезис о борьбе царя с боярами - "старый предрассудок", тогда как "служба в приказном аппарате была не менее опасным для жизни занятием, чем служба в боярах и других высших чинах правительственной власти".

стр. 89

Такое самопровозглашенное одиночество было непростительным ни в научной, ни в общественной среде, и Веселовский с 1948 г. до конца жизни уже практически не мог выступать публично, не переставая писать "в стол". "Критика", которая обрушилась на него с выходом в свет книги о феодальном землевладении, стала индикатором неприятия личности ученого. Самое опасное тогда обвинение некоего А. Кротова, публично высказанное им в адрес Веселовского, выглядит по истечении времени - вот уж в самом деле "неисповедимы пути Господни" - как совершеннейшая правда: "Читая книгу С. Б. Веселовского, трудно поверить, что ее автор - советский ученый".

Еще бы: когда все следовали социологической науке объяснения исторических событий, он, как бы не замечая этого увлечения, писал: "Произвольные психологические характеристики действительно всем надоели, но правильно ли отказываться от них наотрез и задаваться целью писать историю человечества без живых людей?". Основа его научного метода- постижение не абстрактного, а живого процесса, представленного источниками. Он отдавал приоритет изучению жизненной повседневности русской истории, и только в ней находил вдохновение для создания высших теоретических конструкций.

Наверно, история жизни и творчества Веселовского всегда была бы нерешенной загадкой для историков, а опыты реконструкции его взглядов завершались бы "смелыми" предположениями об инакомыслии ученого. Атлантида этого "инакомыслия" никогда не была бы открыта, если бы не открылись неизвестные дневники историка за 1915-1923 годы, которые долгие годы хранились у его ближайших родственников.

Трудно переоценить значение этих дневников. Та поразительная внутренняя свобода, с которой жил и творил ученый, наконец-то овеществлена: мы в состоянии теперь оценить его взгляды, жизнь и творчество в достаточно полной мере.

На данном этапе первого знакомства с важнейшим источником по истории отечественной науки XX века, следует, думается, прежде всего обратить внимание на происхождение этого памятника и специфику его оформления. Дневники Веселовского за 1915-1923гг. сохранились в двух редакциях. Первая (протограф) представлена пятью небольшими тетрадями школьного типа (всего их было, видимо, шесть: тетрадь за 1915 г. пока не найдена).

Вторая редакция возникла позже, вероятно, в 40-е гг., когда Веселовский собственноручно переписывал эти тетради в книги конторского типа (четыре из них сохранились); одна книга (т. н. "зеленая"), содержавшая записи за ноябрь 1917- конец 1921г., не обнаружена. Веселовский сознательно не уничтожал дневники в самые тяжелые для него годы, хотя даже беглого их просмотра посторонним глазом хватило бы, чтобы понять, сколь обоснованной была бы кара историку за его антибольшевистские мысли в случае их обнаружения. По некоторым свидетельствам ближайших родственников Веселовского, с дневниками он не расставался даже тогда, когда осенью 1941 г. вынужден был, как и многие академические работники, покинуть Москву и выехать в Ташкент.

После смерти ученого в 1952 г., дневники некоторое время сохраняла его вторая жена Ольга Александровна, урожденная Бессарабова (с первой женой, Еленой Евгеньевной, урожденной Сифферлен, Веселовский развелся в конце 20-х годов). Ольга Александровна передала дневники на хранение Борису Степановичу, сыну Веселовского (1903-1983), который хранил их у себя дома. Теперь они находятся в семейном архиве сына Бориса Степановича - Константина.

Следует особо подчеркнуть, что Веселовский после 1923 г. не вел дневников вообще, а старые свои записи иногда просматривал. Отсюда можно сделать вывод, что после 1923 г. обнаружились новые жизненные обстоятельства, которые не располагали его к ведению дневников.

Вновь вернулся Веселовский к дневникам в марте 1944 г. и сделал к ним последнюю запись, которую считал как бы послесловием ко всему, что было им написано до того.

стр. 90

О значении этих дневников еще напишут. Впереди - серьезное изучение не известных ранее текстов ученого, ставшего в исторической науке XX в. классиком. Обратим внимание лишь на то, что в публикуемых записях обнаруживается одна поразительная особенность: личная, духовная жизнь Веселовского тесно сопрягается с общественным "настоящим", которое он переживал как современник и одновременно исследовал как ученый. Веселовский тщательнейшим образом изучал тот событийный поток, в котором оказался, и с пониманием важности происходящего фиксировал свои размышления. В такой многомерности видится то, чего больше всего жаждал ученый, изучая средневековую Русь,- понять, как в самом человеке осуществляется исторический процесс. Веселовский был не только внутри этого процесса, но и явственно ощущал наступление социального хаоса, предвидел многие события, в том числе и неизбежный крах политики нэпа. Глубочайшие и литературно изысканные размышления историка о сути того, что происходило на его глазах - яркое свидетельство масштабности личности ученого, о чем еще не писалось в курсах историографии XX века. Но теперь есть уверенность, - напишут.

Текст дневников Веселовского в данной публикации дается с некоторыми изъятиями, которые касаются некоторых личных сторон его жизни. Однако готовится (в издательству РГГУ) книга, которая будет включать в себя не только дневники историка, но также и воспоминания членов его семьи,- и тогда текст дневников будет представлен полностью, без всяких купюр.

Публикацию, вводную статью и комментарии подготовил А. Л. ЮР-ГАНОВ. Отдельные комментарии, касающиеся семьи С. Б. Веселовского, принадлежат А. Г. МАКАРОВУ.

1915г.

7 января

Следует писать так, чтобы и читателю оставалось, что додумывать. Искусство - в том, чтобы читатель додумывал именно то, что имеет в виду автор, и сам дополнял недосказанное автором.

Буало: кто не умеет ограничивать себя, тот никогда [не](*) будет в состоянии (хорошо)(**) писать.

Мысль есть нечто текучее, изменяющееся, не определенное. Чтобы выразить ее хорошо, нужно уметь ограничивать ее словом: говорить ни больше, ни меньше того, что уяснил себе и хочешь выразить.

14 января

В 8 час. утра родился Глеб (1).

3 февраля

Дней десять тому назад у меня был С. Ф. Платонов (2). Жаль, что не записал разговора по поводу 1 т. Сошного письма (3). На мой вопрос, прочел ли он книгу, он сказал, что прочитал ее раз, но тут же прибавил, что такую книгу надо прочесть не раз, чтобы составить себе определенное мнение, а изучить. "У нас в П[етрограде] "молодежь" обзавелась Вашей книгой и смотрит на выход ее как на событие. Я вполне к этому присоединяюсь. Читая ее, чувствуешь, что в основу ее положен огромный материал, и чувствуешь под собой прочную почву. Собственно, с Вашей книги начинается прочное исследование этих важных вопросов". С. Ф. находит, что читать

Юрганов Андрей Львович доктор исторических наук, профессор кафедры Отечественной истории древнего мира и средних веков РГГУ.

Макаров Андрей Глебович - заместитель директора Ассоциации исследователей российского общества XX века.

* Пропуск по смыслу; здесь и далее квадратные скобки для пояснения текста или раскрытия имен и фамилий, названий.

** Все другие знаки - авторские.

стр. 91

очень трудно, но это от того, что тема очень сложна, а "язык ясный и определенный, такой, к которому мы не привыкли. У нас в П[етрограде] так не умеют писать. Нет ни одного выражения, ни слова, которое могло бы показаться лишним или вызвать улыбку" (!). "Мне нравится, что Вы не щеголяете, как Лаппо-Данилевский(4) своими познаниями в финансовых и экономических вопросах, хотя местами и высказываете субъективные мнения. В "живущей чети" для меня кое-что остается неясным". Ответ - об этом я говорю подробно во II томе.

6 февраля

2 февраля делал автореферат к своей книге в Секции социальной истории Общества им. Чупрова(5). Реферат почти целиком состоял из выдержек.

Первым говорил А. А. Кизеветтер (6). Начал с того, что он прочел книгу, но "должен заранее оговориться, что Вашу книгу надо не читать, а изучать". Далее поставил несколько вопросов, на которые я позже отвечал:

1) чем объясняется разнообразие порядков тягла и живучесть старины, какое было отношение правительства к ним; 2) о центробежных и центростремительных силах в среде тяглых миров; 3) по поводу VII главы, которую К. нашел очень ценной и новой по содержанию, "центральной",- об отношении правительства к разрушительному на волость влиянию служилого землевладенья. Отметил ясность языка, строгость и сдержанность выводов, и вообще изложения. Говорил о том, что во мне два "естества" - финансиста и историка и что, к счастью, последнее естество взяло верх.

Ю. В. Готье (7) задал несколько вопросов, оговорившись, что прочитал только три главы. В заключение выразил удовлетворение, что мною выяснен, наконец, вопрос о дворовой чети.

Моя неспособность к общественной деятельности тяготит меня. Теперь, в особенности, часто вспоминаю, каким беспомощным и никчемным чувствовал я себя на земских собраниях в Балашове.

13 февраля

Революционная и либеральная интеллигенция притихла. Но почему? Потому ли, что чувствует серьезность переживаемых событий; или страха ради иудейска "по военным обстоятельствам", или потому, что выжидает удобного момента, чтобы наброситься на своего исконного врага и начать разрушать дом, в котором живет. Кто знает и может ответить. Ясно одно, что у нее нет совершенно никакого патриотизма, как ни понимай это слово, нет понимания смысла и значения настоящей войны в истории России.

30 августа

Н. В. Якушкин зовет работать в Собеже Зем[ского] и Гор[одского] Союзов (8).

7 ноября

Отдел Всероссийского Земского и Городского Союзов по устройству беженцев (9). В 1 ч. дня совещание о пайке, с представителями национальных организаций. Евреи почти все время молчали. Латыш сказал несколько невразумительных фраз. Больше всего говорили поляки, главным образом один из них. В конце концов, все свелось к торгу о двугривенном, как минимум.

После 5 час.- заседание совета. Вернулся домой в 9 час. В Совете Ф. В. Татаринов опять говорил без конца и определенного содержания.

8 таких пустых разговорах проходит большая часть времени. Если взглянуть на эту кашу со стороны, то получается угнетающее впечатление: кажется, хуже и бестолковее быть не может. А между тем в руках администрации нет даже и этого. Беженское движение перестает быть стихийным только потому, что беженцев и "выгнанцев" (по злобному выражению поляков) распылили по всей России, вплоть до Владивостока.

На чем все это держится?

10 ноября

Вчера и позавчера был занят просмотром оконченных глав II тома С[ошного] п[исьма], исключительно для того, чтобы удалить все иностран-

стр. 92

ные слова, которые могут быть заменены русскими без ущерба для мысли и выразительности. Таковых оказывается довольно много. Вместе с тем стараюсь сделать язык более простым.

В Собеже- еще одно сумбурное и бесплодное совещание. Якушкин неожиданно уехал в Орел. Татаринов тоже уехал. М. М. Щепкин (10), по обыкновению, - in partibus infldelium (11). Врангель (12) и Бахрушин (13) - без посредников и потому разговор все время нуждный [Так! - А. Ю.] и атмосфера сгущенная. Все тяготятся Советом и разговорами, которые в нем ведутся. Проходит гладко только вермишель. Бахрушин ведет заседание довольно плохо. Зилов и Сысин держат себя покорно и в общем своему хозяину не противоречат.

По моему мнению, из всего состава Совета только Щепкин может претендовать на звание общественного деятеля. А. Бахрушин неосновательно думает, что "соблюдать политику" есть тоже, что вести и делать политику.

Дело идет или стоит как-то независимо от Союза и его Отдела. Странное время! Время, когда в головах российских обывателей, и раньше-то не крепких, все перемешалось. Всевозможные организации, бюро, комитеты, советы и т. п. захватом делают, кому что вздумается. Правительства, как единой власти, ведущей внутреннюю политику, нет. Полный разброд. На местах дела не лучше, чем в центре. Кажется будто люди хотят заглушить суетой, беспорядочной работой и спазматическими уси-

стр. 93

лиями воли гнетущее их смутное сознание надвинувшейся и растущей непоправимой беды.

Опять тоже! От моей ли это природы, или от продолжительной кабинетной работы, не могу понять. Вижу только, что моя способность сильно и тонко чувствовать и в тоже время холодно и строго логически рассуждать, относиться ко всему осмотрительно и вдумчиво, сделали меня совершенно негодным для деловой толкотни и сношений с людьми на деловой почве. На этом поприще нужны толстые бока, крепкие кулаки, самодовольная самоуверенность, а главное никогда ни в чем не сомневаться; а сильная самостоятельная мысль и выдержанная воля совершенно не нужны.

Когда очнешься, становится холодно, тяжело, и все окружающее кажется чуждым.

11 ноября

Кончаю П т. Сошного письма с утомленным и подавленным духом. Кому это нужно теперь? Скоро ли понадобится, да и вообще нужны в России такие работы? Нужно побольше диссертаций, не для науки, а для ученых степеней, которых не хватает многим доцентам и даже профессорам.

В воскресенье у меня был Л. М. Сухотин (14). Его присутствие и спокойная беседа с ним успокаивают меня и до некоторой степени возвращают мне самообладание. По своей выдержке и воспитанности всех сторон души он очень мало похож на русского. Во всяком случае в России таких людей очень мало.

12 ноября

В Отделе. Разговор с председателем Исполнительной Комиссии Владимирского Губ.[ернского] Комитета К. Н. Капацинским. Тюремный инспектор в роли устроителя беженцев. На беженцев смотрит если не как на осужденных, то во всяком случае как на подследственных. Больше всего заботится об однообразном решении всех вопросов. На составленный мною проект циркуляра о помощи трудоспособным возражений не делал и признал такой циркуляр желательным.

17 ноября

Вермишель в отделе идет сравнительно гладко. Говорили о заявлении Г.[лавного] Комитета Земсоюза, напечатанном в газетах. Если не считать словесного сообщения Татаринова о разговоре в Комитете, то в отделе никто ничего не знает и никто не извещен.

История с беженскими проводниками бар. Врангеля. Они совершенно не нужны, а барон укатил на съезд. Проводники набраны, б.[ольшей] ч.[астью] из учащейся молодежи, глав.[ным] образом из студентов Коммерческого Института. Вырядились на счет Союза в военную форму, вооружились шашками, некоторые прицепили шпоры и т. д. На предложение вернуть .одежду Союзу ответили отказом, хотя она им не нужна и носить ее они будут иметь права, как только будут уволены. Получают суточные и жалованье и живут в Москве без дела. Отдел решил основательно, что болтающимся в Москве без дела суточных давать не следует, хотя на мой взгляд это было ясно само собой и для этого не нуждалось в особом постановлении. Вопрос об увольнении отложен до возвращения барона. Посмотрим, что он будет с ними делать.

19 ноября

В Отделе еще не опомнились и не знают, что делать после выступления Глав.[ного] Комитета Зем.[ского] Союза. Вести о топливе, идущие из Петербурга, скверные. Среди зимы возможна настоящая катастрофа.

"Сошное письмо" приходит к концу и отпадает. На душе и в голове образуется пустота, которой не могут заполнить злобы дня и суета в Отделе. Воображение уносит далеко от действительности, работает во время бессонных часов ночи и, кажется, дает отдых.

Поздно - прошлого не вернуть. А "настоящее" - горячее желание, что[бы] оно скорее прошло. А будущее темно, как никогда.

22 ноября

В Отделе по случаю воскресенья тихо. По сведеньям из Минской

стр. 94

губернии, положение тамошних крестьян не лучше, чем беженцев. Некоторым местностям грозит голод. Впрочем, возможно, что в этих слухах обычное преувеличение, в сторону "желаемого". Ведь, если - голод, значит "мы" нужны, чтобы помогать голодающим. Дело хорошее, да и кому следует будет досадно.

Петроградский Областной Комитет посылает в Сибирь своих уполномоченных помочь городам в размещении беженцев! Отряд К-та [Комитета] Юго-западного фронта давно уже работает в Кургане. А от Собежа только что поехал... И. Г. Чекан! Какая нелепая каша! А вслед за этими уполномоченными поедут, с надлежащим опозданием, правительственные уполномоченные.

Вчера был на открытии нового читального зала Румянцевского музея. Публики немного, все больше служащие и профессора. У последних лица унылые.

23 ноября

Отдел, несомненно, разваливается. Ф. В. Татаринов предлагает воспользоваться благовидным предлогом (прекращением пособий от казны) и самоупраздниться, с красивой позой и трескучими фразами. Другие члены совета возражали, хотя понимают, что развал начался давно, дело ускользает от Союзов и что, все равно, ничего путного не выйдет, хотя средства и были. В оправдание себе говорят, в общем верно, что дело было испорчено безнадежно с самого начала действиями военных властей, а затем еще более ухудшено невозможными условиями, в которые была поставлена работа Союзов. Теперь Министерство] Внутр.[енних] дел, чтобы утопить и свести на нет работу Союзов в беженском деле, щедро раздает деньги национальным организациям, особенно полякам, городам, земствам, Татьянинскому Комитету, даже частным лицам. Представители Московского] польского Комитета учли это и перестали ходить в Отдел на совещания.

Когда же конец этой чепухи? А ведь много еще предстоит перенести и самое тяжелое еще далеко впереди. Петроградские "немцы" оправились от летнего испуга и начинают наглеть. Правые волнуются, видно, чуют, что приближается час расплаты.

24 ноября

Вчера и сегодня съезд статистиков по вопросам переписи и регистрации беженцев. Обсуждение вопросов чисто техническое, деловое. Программа была исчерпана около 3 ч. дня. После этого часть съехавшихся осталась на частное совещание под председательством Татаринова. Прежде всего, конечно, был поднят вопрос о дальнейшей деятельности Союзов, о взаимных отношениях Земсоюза и Горсоюза, об их отношении к местным комитетам и т. д. Я верно определил, что выступление Гл.[авного] Комитета Земского Союза и телеграмма князя Львова местным комитетам были грубыми ошибками, породившими на местах недоумение и недоразумения. Отношение оставшихся на совещание к Союзам было в общем доброжелательное, но прения начали приобретать неприятный для Гл.[авного] Комитета Зем.[ского] Союза наклон. Две речи С. В. Бахрушина pro domo sua и за общее дело были вялы по мысли, не совсем искренни для чуткого уха и подогреты несколько искусственным жаром. Положение и конвенансы "спас" находчивый Ф. В. [Татаринов]. Н. М. Кишкин (15) вызвал Якушкина к телефону и спросил: что это у вас за съезд, о котором я ничего не знаю и не мог ничего сказать генералу Мрозовскому (16) на его запрос. (Позже стало известно, что запрос был не телефонный, а письменный). Началось все с того, что о съезде сообщили газеты. В действительности Н.В. Якушкин считал это не съездом, а техническим совещанием, и позабыл, по своему обыкновению, предупредить Кишкина. Таким образом выходило, будто Кишкин поставлен в неловкое положение перед Мрозовским. Больше ничего. Не знаю, как что передал Якушкин Татаринову, но только последний начал дергать за полу сюртука говорившего Бахрушина и, после неловкого скомканного заключения, объявил с многозначительным видом совещание оконченным. Все поняли сразу, какой ангел пролетел и быстро эваку-

стр. 95

ировались. Для меня неясно, поступил так Ф. В., струсивши, или ухватился за сообщенное ему Якушкиным как за благовидный предлог для прекращения прений, которые грозили потрясти основы... не государства, конечно, а Зем[ского] Союза. На мое замечание, что заседание было прервано, по-видимому, преждевременно, так как Мрозовский знал о нем из газет и не думал закрывать [глаза на то?- А. Ю.], что съезда не было, а было техническое совещание (чел. 15), такое, какие постоянно бывали в Зем. Союзе по разным вопросам, Ф. В. сказал: нет, именно вовремя закрыто, т. к. начались неуместные рассуждения о поведении Гл.[авного] Ком.[итета] Зем.[ского] Союза и об организации Союзов. Правда, что прения могли быть неприятными для Комитетов обоих Союзов, но это лучше, чем недоразумения и нарекания, отчасти справедливые, которые слышатся от местных деятелей.

Не могу разобраться в самом себе. Временами чувствую себя спокойнее, и на душе яснее, а последнее время - хаос. В научной работе я владею своими мыслями и воображением, голова работает как хорошо слаженный механизм, а вне научной работе все - бурное смятение и нет власти над мыслями, воображением и чувствами. Что это? Избыток ли сил, или переутомление? После этой тягостной траты сил впустую устает не только голова, но и все закоулки души, и научная работа становится отдыхом. 29 ноября

В Главном Комитете Союза городов. Наличность кассы около

1 1/2 мил. руб. Постановлено продолжать беженскую деятельность Союза, поддерживать создавшиеся в некоторых местах единения и ходатайствовать, представив смету, о дальнейших ассигнованиях. Видел в первый раз М. В. Челнокова в роли председателя: вульгарен, не тактичен и плохо ведет заседание. Большим авторитетом, по-видимому, не пользуется. Н. И. Астров (17) говорил умно и дельно. Некоторые ноты его слов произвели на меня впечатление - в них я услыхал довольно ясное сознание современного положения. Все другие ораторы, за исключением М. М. Федорова (18), но с включением Челнокова, по-видимому совершенно не сознают серьезности переживаемого времени. Не поймешь, что это? Спасительная ли непредусмотрительность, позволяющая вязать чулок повседневных злоб, или безнадежная тупость? Как будто, скорее последнее.

Ошибочность выступления Гл.[авного] К.-та [Комитета] Зем. Союза для [меня]выясняется все более и более. Это - неудачная демонстрация, а не решение вопроса.

Петроградская камарилья и правые, в предчувствии близкой и неминуемой развязки, проявляют тревогу и готовят последние позиции. Что ж? пора! Час расплаты приближается. Начинается последняя глава истории г. Глупова. За нею будет скверный эпилог. Будет ли продолжение, во второй части, или начнется история другого города (Головотяпова?), неизвестно.

2 декабря

Заседание совета Отдела. Я предлагал созвать совещание представителей национальных организаций с участием совета. Б. [ыть] м. [ожет] было бы лучше созвать совещание не с советом, а с подотделом. Ф. В.[Татаринов] нашел и тут повод к возражениям. Начал нудно говорить, что нельзя созывать совещания, не имея готового решения или выработанных предложений. Странная логика! Вопроса нельзя решить без материалов, а он не имея их, предлагает сначала решить вопрос, а потом созвать совещание лиц, которые глав.[ным] обр.[азом] располагают материалами. Другое "соображение" Ф. В. - отложить, т. к. нельзя ставить на обсуждение этот щекотливый вопрос. Тут-де начнутся нарекания и со стороны русских, и со стороны национальностей. Со стороны первых потому, что беженцы, обслуживаемые национальными] организациями, находятся в несравненно лучшем положении, чем русские.

Типичный русский либерал, считающий себя таковым, а в действительности трус мысли и творчества, а отчасти и шарлатан либерализма.

стр. 96

7 декабря

Еще заседание совета Отдела. Председатель М. М. Щепкин,- следовательно порядка нет. Вместо обсуждения и решения вопроса жизни или смерти какая-то ерунда. Разговоры о перерасселениях, о реквизиционных квитанциях, о Курганском питательном пункте (Юго- Западного Комитета) и о герое этого предприятия и т. д.

После 3 часов бесполезных разговоров дошли наконец до дела и до уничтожения Справочного бюро, чего требует Хвостов. После часового разговора выяснили то, что могло бы быть ясным без разговоров - что необходимо Совещание Комитетов обоих Союзов с советом Отдела. Вопрос о прекращении деятельности Отдела. Но тут оказалось, что нет двух членов (Бахрушина и Врангеля), тогда решили отложить голосование по этим вопросам назавтра.

Немногие говорят прямо и открыто, что положение безнадежное. Большинство старается скрывать от других свои сомнения и уныние. Но, кажется, почти никто не верит в хорошее будущее.

Слухов из "достоверных" источников мало; их передают и слушают неохотно и вяло. Изредка рассказывают анекдоты: Георгий Победоносец слез с коня, бросил копье, плюнул и сказал: ну, кажется, дальше ехать некуда. Другой анекдот: с мелом Бог владеет(*) - менее удачен, но злее.

9 декабря

Кончаю записку о пайке, которая будет разослана на этих днях. Поступающие анкетные материалы очень интересны. Привычка и умение обобщать и излагать свои мысли приносят мне большую пользу. Посмотрим, что сочинят по этому вопросу в Особом Совещании.

Развившаяся с годами от умственной работы сложность души совершенно лишила меня непосредственности и "царствует в душе какой-то холод тайный, когда огонь кипит в крови". Отсюда - чувство тягостного одиночества, какого-то холода и среди молодежи, и среди зрелых и пожилых людей. Как Фауст, я слишком стар, чтоб тешиться мечтами, и слишком юн, чтобы больше не желать.

С. В.[Бахрушин] для меня загадка. По временам мне кажется, что он глушит суетой общественной деятельности свою глубокую личную неудовлетворенность .

Ежедневно прочитываю десятки протоколов и журналов местных комитетов о беженцах. Какой калейдоскоп - тупости, слабых проблесков живой мысли, формализма, бестолковости и добросовестных иногда усилий сделать хоть что-нибудь в этом ужасном бедствии.

14 декабря

В отделе та же бестолочь. На вчерашнем заседании Гл.[авного] Комитета Союза Городов опять единогласно решено сохранить Отдел и продолжать дело помощи беженцам. Ф. В. Татаринов, конечно, недоволен - ему не пришлось там разводить свои нудные соображения и возражения. М. М. Щепкин был беспристрастен и ограничился сообщением постановления Отдела (13/XII), в котором 3 городских уполномоченных высказались за сохранение Отдела и продолжение работы, а он и Татаринов высказались против. В Особом Совещании ПЦепкин] потерпел неудачу и находит настоящий момент очень благоприятным для отказа Союзов от беженского дела. Как председатель Совета и руководитель Отдела он не на высоте положения и не может посвящать этому делу достаточно времени. Барон после упразднения проводников ходит с обиженным видом и, конечно, высказывается за уничтожение Отдела. Якушкин разрывается на части между службой и работой в Отделе, часто забывает и путает. Городской Союз представлен лучше. Самая плачевная фигура Отдела это Татаринов. Боится всего нового, твердит зады, мыслит по шаблонам, тупо и упрямо. Воna fide (**) считает себя крайним либералом, а по существу консерватор до

* Не вполне ясная фраза; видимо, здесь какой-то пропуск слов или слова, или цитата из очень известного анекдота.

** Чистосердечно (лат.).

стр. 97

мозга костей. Типичный земский либерал прошлого столетия. Теперь, после 1904-1905 гг., здесь в Москве, а не в уездной управе захолустного городка, это такой анахронизм. Бродит по Отделу и каркает, нагоняя на всех уныние и деморализуя низших служащих своими предвещаниями близкой ликвидации Отдела.

Для М. М. [Щепкина], как руководителя, типично сегодняшнее происшествие. В 4 1/2 ч. назначено было заседание Совета Отдела. Бахрушин и Зилов пришли вовремя. Сысин в отъезде. Между тем. в 4 ч. было назначено заседание Гл. [авного] Комитета Зем. Союза, на котором должны были быть земские уполномоченные. М. М.[Щепкин] об этом никого не предупредил и уехал с Ф. В.-чем[Татариновым] и бароном. Н. В. - в камере судил. Таким образом и заседание Совета не состоялось и в Главном Комитете были не все уполномоченные. В 7 час. М. М. [Щепкин] едет в Петроград. А завтра будет импровизированное заседание в Отделе, т. к. есть неотложные дела.

Завтра в Отдел придет ко мне Дживелегов(19) по поводу участия в Рус.[ских] Ведомостях (20).

15 декабря

Г.[лавный] Комитет Зем.[ского] Союза постановил упразднить Отдел, а то, что из беженских дел будет признано подлежащим сохранению, вести порознь в Согоре и Земсоюзе. Словом, Зем. Союз предъявил требование о разводе. Н. В. Якушкина на заседании не было - за него говорил Ф. В.[Татаринов]. Вся эта история есть не что иное как крупный крах общественности. Отдел разваливается давно, и тут Министерство ни при чем. Дело было поставлено неправильно с самого начала, и личный состав совета был недостаточным и слабоватым для такого огромного и сложного дела.

Неудачливый барон, упрямый и лишенный всякой инициативы Татари-нов, переутомленный, женственно-мягкий и все путающий Якушкин; Щепкина почти никогда не бывает в Отделе, и о том, что в нем делается, он знает только в общих чертах. Б. А. Подгорный хороший работник, но таких, кажется, не любят в Гл.[авном] Комитете.

Теперь приходится сделать вывод, что земцы легкомысленно взялись за дело, не представляя себе его сложности и размеров, и не справились с ним. Все зарылись каждый в своем подотделе и проморгали главное - объединяющее и руководящее значение Отдела.

Впрочем везде идет такая кутерьма, такой развал, неразбериха, что крах Отдела не портит ни фона, ни тона общей картины.

24 декабря

В четверг было соединенное совещание Гл.[авных] Комитетов обоих Союзов, с участием Отдела. Подгорный был в качестве управляющего канцелярией, а я как уполномоченный Отдела. Городские, главным образом Кишкин, нападали, а земцы оборонялись, весьма слабо. В результате постановлено считать момент неподходящим для прекращения борьбы;

Отделу поручено выработать план и защищать его в Особом Совещании. Городской Союз кроме того представит свою смету. Наконец, поддерживать только те городские и земские организации, которые будут работать в согласии с планом. Конечно, после этого было уже неуместно говорить об уничтожении Отдела, однако Ф. В. Т[атаринов] не удержался заявить, что Отдел бесполезен и подлежит упразднению. Получил отповедь со стороны С. В. Бахрушина. Дм. М. Щепкин тоже пытался "спасти положение", но из этого ничего не вышло. Тогда он написал на записке Зилову: скажите по совести, способны ли вы (т. е. Отдел) и в состоянии ли выработать план? Получил ответ: да, если вы уберете Ф. В-ча [Та- таринова] и барона. После заседании Д. М. сказал мне: очевидно, у вас надо произвести некоторую чистку.

Посмотрим. Барон уехал, кажется, на фронт. У нас все полагают, что необходимо ликвидировать его помощника - Подгайского.

Нейдгарт и Особое Совещание, по вопросу о регистрации и розыска беженцев, сдают: сегодняшнее сообщение об этом Русских Ведомостей из

стр. 98

Петрограда несомненно инспирировано. Сегодня мы послали из Отдела телеграмму Кони (21), с просьбой назначить день для приема нашего представителя (Подгорного), который сообщит ему все документы и введет в курс дела. Н. В.[Якушкин] ободрился. С. А. Зилов очень хорош своим простым и открытым отношением к делу и людям. Мой проект издавать "Труды" отдела в принципе принят.

Как грустно по временам, и чего-то жаль.

21 декабря

Совещание с М. М. Щ[епкиным]. Он утром приехал из Петрограда и вечером едет опять туда же. Читал свой набросок критики проекта Особого Совещания. Обсуждали и внесли несколько поправок и дополнений. М. М., видимо, упирается, конечно в согласии со своим братом. Д. М.[Щепкин] примирился, как с фактом, с продолжением деятельности Отдела, но едва ли его отношение изменилось.

24 декабря

Получил от Глав.[ного] уполном. [оченного] Союза Городов извещение об избрании меня членом Исполнительного бюро С. [оюза] Городов. Отдел получил такое же извещение, с указанием, что на время отсутствия Бахрушина я буду уполномоченным С.[оюза] городов в Отделе. Последнее не входило в мои расчеты. Татаринов и Врангель уходят из Отдела. Было бы лучше, если я с Подгорным заняли их места, а Бахрушин считался бы уполномоченным от Союза Городов, по своем возвращении.

Вчера было заседание Совета с М. М.[Щепкиным]. Обсуждали план, составление которого было поручено Отделу Г.[лавными] Комитетами обоих Союзов. Татаринов все время мешался и самым нелепым образом ввязывался в прения. Под конец вывел из терпения даже М. М.[Щепкина]. Сегодня, говорят, все жаловался, что все на него нападают, и говорил о своем уходе.

Вечер сегодня провел у Алексея Ивановича (22).

Опять грусть и тревога. Когда этому конец? и будет ли когда-нибудь? Б.[ыть] м.[ожет] такая наказанная судьбой натура?

28 декабря

Получил письмо от кн.[язя] Львова с уведомлением об избрании меня уполномоченным Гл.[авного] К.[омитета] Зем. Союза, с просьбой принять участие в работах Отдела. Не знаю еще, на чье место, Татаринова или Врангеля. Теперь остается провести Подгорного, и тогда все уладится и будет возможно работать.

Моя голова за последние дни отказывается работать. Чувствую усталость и плохо сплю. Доклад и заключения о трудовой помощи и сокращении пособий не подвигаются вперед.

Трудно, пожалуй, совсем невозможно изложить все то, что я переживаю. Все это кажется мне каким-то запоздалым и б.[ыть] м.[ожет] даже болезненным. Я так разбит физически и духовно, что не способен сойти с рельс по такому небольшому поводу. Такие калеки, как я, с рельс не сходят; их и сбить трудно.

1916г.

1 января

Был у Алексея Ивановича [Яковлева]. Он, между прочим, заговорил об университетской ученой братии. Говорил о вечере у Богословского (23) и о Готье. Он предвидит и его возмущает, что московские профессора затянут вопрос о присуждении мне ученой степени. Я тоже мало надеюсь на то, что они исполнят то, что сами обещали, хотя хотелось бы верить, что это были не пустые слова. Впрочем, суть дела не в этом. Это - в сущности частный случай. Дело в том, что во мне угасли прежние стимулы к работе. Очень сложное состояние духа. Б.[ыть] м.[ожет] я только переутомился, все пройдет, когда я отдохну от напряжения сил, которого у меня потребовало Сошн.[ое] письмо. Опять вернется желание работать и былое напряжение

стр. 99

творческой мысли. А быть может, это приближается истощение творческих сил? При чем тут внешние побуждения? Все - так, но я давно и постоянно испытываю тягостное чувство пустоты, расхолаживающее влияние этой тупой, эгоистической, плебейски-завистливой и прозаически настроенной ученой братии. Мысль о том, что мое увлечение наукой и все мои труды, на их взгляд, есть чудачество обеспеченного человека, меня не покидает. С. А. Белокуров (24) мне не раз говорил, с грубым добродушием, присущим ему: вот чудак! сидит в архиве, когда мог бы кататься на автомобилях, пить шампанское и путешествовать в теплых краях. Поневоле опускаются руки.

А вместе с тем временами бурно прорывается сознание, что уходят лучшие годы, что я постоянно сокращал свои потребности и отказывался от многого того, что все считают самым завидным. В сущности, личной жизнью, в полном смысле этого слова, я не жил еще.

И нет сил выбраться из этого хаоса противоречивых мыслей и чувств. Для близких и для новых людей, с которыми знакомишься, я становлюсь болезненно-сложной загадкой, часто, б.[ыть] м.[ожет], совсем неинтересной. Сложность и тонкость моих переживаний становится роковым препятствием для всяких сближений. Остается жить в себе и в своих мечтах. Да чего ждать от чужих и новых людей, когда самые близкие не понимают.

На днях был опять ненужный разговор, опять, как всегда, на ночь. Бесплодное и бесцельное мучение. И так всегда.

5 января

Вчера вечером - мой доклад о помощи трудоспособным и находящим заработок. Польские и латышские представители молчали. Говорили два еврейских, с некоторым раздражением (не по адресу доклада и заключений), присущим этой расе, считающей себя постоянно обиженной, но не особенно вразумительно. Я просил их представить к следующему заседанию свою формулировку. Несколько дельных замечаний сделал представитель Московского Комитета.

Зилов выдохся. Сегодня у него вместо порывов воли, не всегда подкрепленной мыслью, нерешительность и раздумье, которые через несколько дней, вероятно, исчезнут и уступят место порывам воли.

6 января

Был у Д. М. Петрушевского (25).

Мои занятия польским языком идут очень хорошо. Вскоре я буду в состоянии читать почти без словаря. Славянизмы польского языка меня очень интересуют - я чувствую в них что-то родное и близкое к языку XVI- XVII вв.

Почти целый день пропал на составление ответов на налоговую анкету, по государственному налогу с недвижимости.

Легкая игра - кто кого проведет. Меня, кажется, трудно провести. Да и борьба, в сущности, неравная. Не могу понять, уверен ли я в своей неуязвимости и потому иду на встречу с легким сердцем, или шучу, быть может несколько нечисто, т. к. умышленно закрываю глаза на продолжение и последствия. Во всяком случае, это начинает, кажется, меня интересовать. А то - скучно.

Вчера был В. Н. Бочкарев (26)- приглашал принять участие в Нижегородском "университете". Я дал согласие прочесть 6-8 лекций, из эпохи Михаила Федоровича - Петра.

Завтра возвращается Бахрушин. Создавшимся в Отделе положением вероятно будет доволен. При его помощи можно будет несколько успокоить Зилова.

Алексей Иванович [Яковлев] очень против моих занятий в Отделе. Он готов охранять меня от всего, что отвлекает меня от научной работы. Наверное, будет журить Бахрушина и безуспешно уговаривать его помочь вернуть меня на путь истины. Оба готовы оберегать меня от всего и относятся ко мне так тепло и душевно, что в тяжелые минуты это меня поддерживает. Но оба они любят и ценят во мне одну сторону моей души, а с горькими взрывами моей тоски и неудовлетворенности не хотят считаться.

стр. 100

7 января

С 2-ч. - в Отделе. В 4 ч. - Совет. Обсуждали смету и предположения Всероссийского] Бюро Труда.

8 января

С 3ч. - в Отделе. В 5 ч. - Совет. Сегодня совсем нездоров; сильная слабость и пониженная температура. Впечатления и мысли путаются. В глубине души тяжелые и смутные предчувствия. Надо всеми ощущениями и впечатлениями - скучно.

Приложения ко II тому набраны почти все. Завтра займусь проверкой. Никогда раньше я не думал и не поверил бы, что буду кончать свою многолетнюю работу в таком подавленном состоянии духа. Раньше мне всегда казалось, что окончание такой работы будет радостным для меня событием. Если бы знать! Но теперь я не в силах понять себя и разобраться. Временами кажется, что вижу, начинаю понимать, но вдруг новый отблеск, поворот необъяснимый и все опять смутно и неясно. Гнев, правда мимолетный, и тревога поднимаются из глубины души, где так много хорошего и дурного сплетены в крепкий клубок. А извне так холодно, пасмурно и скучно. 11 января

<...> Вчера в 3 ч.- учредительное заседание возрождаемого Исторического Общества. Прошло гладко, но "без подъема". Будущее, и самое недалекое, покажет, выйдет ли из этого что-нибудь. У меня нет веры, так как люди - все те же, что были раньше. Слова о том, что война и проч. "нас" переродило или должно переродить, к сожалению только слова. Незаметно ни перерождения, ни понимания происходящего.

В Петербурге, кажется, очень скверно. Получено письмо Родзянки (27 )к Горемыкину (28). Зная последнего, можно было бы не писать - слова его не прошибут. Письмо производит скорее самостраховку автора, на случай катастрофы.

16 января

Пятый день не выхожу и б.[ольшей] ч.[астью] лежу в постели. По определению врача - миокардит и сильнейший упадок всех отправлений организма. Опасность воспаления в легких почти прошла. Сильная слабость и нежелание думать о чем бы то ни было. Сегодня врач нашел большое улучшение, но советует полежать еще с неделю.

Просмотр корректуры идет медленно.

Во время болезни читал Сенеку, Фукидида и Берне.

Завтра надо просмотреть статью Б. А-ча (*) (верные материалы для статьи, которая по нашим предположениям должна содержать объяснение и историю, как и почему Союзы взялись за беженское дело и устроили для этого Отдел). 20 января

Медленно поправляюсь. Сегодня почти весь день просидел в кабинете. Был Н. Н. Сергиевский и вручил мне I вып. "Истории одежды", издание, в котором отмечено мое "просвещенное содействие" (29), выразившееся пока только в двух разговорах.

Силы возвращаются медленно, а с ними опять тоска. Невыразимая подавленность духа, когда не знаешь, где выход, и не веришь в возможность просвета. Опять возвращается сознание изломанности жизни. Б. [ыть] м.[ожет] это - только результат слабости. А может быть, это значит, что при здоровье мне легче лгать перед собой и другими и глушить свои мысли и чувства. 25 января

Был у А. Н. Филиппова (30). Встретил его в архиве и пошел на его приглашение. Разговор об ученой степени. Он предлагал возбудить этот вопрос на юридическом факультете. Видимо, искренне желает, чтобы его заместителем по кафедре был я. Я же сильно сомневаюсь, чтобы он смог провести это дело.

* О ком идет речь неясно.

стр. 101

Мышьяк, камфара и дигиталис помогают - самочувствие много лучше, но опять - то же и то же. Временами мне приходит в голову мысль, что мне было бы достаточно только сильной, здоровой женщины, но, кажется, дело гораздо сложнее и постоянно возрождается мечта о сильной, духовно и физически, женщине, которую я мог бы полюбить и быть любимым. Но все это - пустая мечта, невозможность!

Вся моя предшествующая жизнь наделала в моей душе слишком много извилин и изгибов, изломов и тупиков, и, кажется, сделала меня навсегда неспособным к полной личной жизни, сделала меня такой загадкой, разгадывать которую женщины не умеют и не любят - риск и труд разгадывания не вознаграждаются. И сам я не герой - царствует в душе какой-то холод тайный, когда огонь кипит в крови. "Но"; "а если"; "что дальше", что будет - парализуют волю, а где нет воли, нет несокрушимого порыва, там только расчетливое сближение. Нет, словом, сильного инстинкта, а без него "чудес" не бывает и быть не может.

Но не знаю, пожелал бы я иметь более уравновешенную и легче удовлетворяющуюся натуру. Помню разговор прошлой весной с Сух[оти]ным, во время прогулки. Мой взрыв недовольства собой и достигнутым мною звучал для них преувеличенно, неестественно и м.[ожет] б.[ыть] неискренне. Во всяком случае - был непонятен, т. к. оба они очень уравновешенные люди. Ему природа дала очень много, он хорошо образован и развит, но impetus animi(31) у него совершенно отсутствует и очень мало творческой воли. Поэтому он до сих пор ничего не сделал.

NN хватается иногда за меня и поддерживает близкое знакомство, как дитя, которое боится остаться в темноте. Весь ушел в семью и по временам, по-видимому с большим огорчением, замечает, что для науки у него не остается ни времени, ни сил. Отсюда - постоянные обращения и телефонные звонки ко мне, как к человеку, который, как он видит, постоянно горит внутренним жаром научной работы- стремление отогреться у чужого огня, после избытка "домашнего уюта". Но все, по- видимому, напрасно. Ему довольно семейного счастья, а совместить его с научным творчеством крайне трудно, и не удается даже тем, кто сознательно и сильно стремится к такому совместительству. 28 января

Спешу окончить указатели к Сошному письму. В приложениях много ошибок.

Получил от М. М. Клочкова его статьи. Что-то он делает теперь, с своей женой, и что делает она с ним? Курьезная пара! На нем подтверждается наблюдение: чтобы стать творцом в какой бы то ни было области, необходимы не талант и не таланты, а известное сочетание талантов или способностей духа. При остром и довольно правильно работающем уме, у него нет размаха, нет и следов величия духа, и, кажется, нет совершенно творческого воображения. Поэтому его анализ всегда мелочен, и его работы никогда не производят сильного впечатления.

Л. И. Львов переезжает из Крыма в Финляндию. Алексей Иванович [Яковлев] очень ему покровительствует, хвалит и возлагает на него большие надежды. Мне он очень симпатичен, но я сомневаюсь. Уж очень он слаб физически, что отражается и. на его духовном облике. Кажется, он неспособен на длительное напряжение воли и непрерывное горение.

Глебика отнимают от кормилицы. Он пищит, капризничает и немного похудел. В глазах и голосе что-то такое, что вызывает невыразимую жалость к нему. Первое горе, за которым последуют другие огорчения жизни. 31 января

Приехал Костя (32). Несмотря на перенесенные беспокойства, болезнь жены и детей (33), он как всегда бодр. Говорили оживленно, меняясь своими мыслями и переживаниями.

В. П. Т. изменилась к лучшему: как будто пропала несимпатичная самоуверенность хорошенькой, избалованной девушки. Интересно видеть ее рядом с ее близоруким мужем.

стр. 102

В Отделе затишье, смерти подобное.

Из Городского Союза идут вести, одна другой хуже, и тревожные слухи - положение на фронте и в экономике тыла, если не безнадежное, то во всяком случае очень тяжелое. Я был и остаюсь пессимистом. И худшим мне кажется не военное стратегическое и техническое положение дел, а непонимание его со стороны огромного большинства образованных людей. Какое-то удивительное легкомыслие и наивность. Вчера у меня был Н. В. Я[кушкин]. Он вспоминал мою пессимистическую оценку положения дел в сентябре, которую я повторил в ноябре (в присутствии Ф. В. Татаринова). Вы были, кажется, правы, более правы, чем я, когда не соглашался с Вами. Это - откровенное признание. Если такие благородные и образованные люди, как Н. В., понимают так медленно, то чего же требовать от интеллигентской шпанки.

Как все это надоело. Когда же, когда просвет? И наступит ли он? Я сильно в этом сомневаюсь. Может ли пробудиться и переродиться общество (о народе нет речи), для которого почти бесплодно прошел урок позорной Японской войны и глупой и бессильной революции. Кажется, тут дело не в слабости и недостаточной убедительности урока, а в безнадежной невосприимчивости и тупости ученика.

В субботу был, как представитель Отдела, на совещании (в квартире Поленовой) московских попечителей и попечительниц о беженцах. Вот уж подлинно - пошехонцы, у которых в голове мутно, как у мастерового в понедельник. И это - в Москве! Чего же требовать и ждать от Чухломы?

4 февраля

Был в Архиве. Разбирал с С. В. Рождественским немецкие подписи в расходной книге Разряда 1620г. Скучное занятие. После архива, в 6 1/2 час. заседание в Отделе о Справочном Бюро.

В воскресенье днем были Сухотины. Она не изменилась, а в нем есть какая-то перемена, которую я еще не понимаю. По обыкновению, он ровен и бесстрастен. После их посещения пошел к Ал[ексею] И[ванови]чу [Яковлеву]. В 6 ч. он пошел меня провожать в Отдел, на заседание. По дороге говорили о сошном письме и обложении и о их связи с прикреплением крестьян. Его мысли по этому вопросу мне неясны. Кажется, он и себе их не уяснил.

Nullum sine venia placuit ingeniem (35):. Старая мысль. А в действительности бывает, что чем ярче дарование, тем строже и несправедливее его оценивают и судят.

С Л. М. С[ухотиным] мы едва ли больше сблизились- в некоторых отношениях мы с ним полные противоположности.

Чувствую сильную усталость. Проверка корректур идет медленно. В голове нет новых мыслей. Вся работа духа сводится на ответы на впечатления и задания извне. Долго ли будет длиться такое мерзкое состояние духа? Вернется ли былой impetus animi, когда мысли рождались одна за другой, связывались в нечто цельное, а не толпились без толку, как в часы бессонницы?

Одно ли тут утомление? Б.[ыть] м.[ожет] я достиг вершины горы и дальше и выше не пойду? А рядом мысль: нет, не в этом дело, а в преступном отношении к своему духу и плоти. По мнению общества - благоразумие, а в действительности - преступная ложь, единственное извинение для которой в усталости, лишающей меня сил сбросить с себя эту дрянь. Убожество и неестественность нашей жизни, особенно тягостная для человека больших духовных сил и темперамента. 5 февраля

Днем в архиве. Вечером - в Художественном театре - "Будет радость" Мережковского. Несценично и неинтересно. Радости не видно,- ни в самой пьесе, ни в тех выводах, которые можно сделать. Много тонкостей, а основное неясно.

В фойе: молодая рослая, почти красивая дама; на лице нескрываемое удовлетворение от завистливых взглядов женщин и недвусмысленного внимания мужчин; за нею -муж, сытый своей женой, самодовольный и немного сонный. Счастливая пара??

стр. 103

Лежа после обеда, прочитал Б. Зайцева "Верность". Совпадение - в Верности, как у Мережковского, любовь к двум женщинам. И положение то же - мужчина не понимает, какую из женщин он любит или не любит.

Как скучно! Ни интересных людей, ни живого горя. (О светлом уж нет речи). Одна физиология, скрывающаяся и подделывающаяся под "приличное" и общепринятое.

Пора спать, но мне невыразимо тяжело и грустно. Спать не буду. Одно желание - домечтать последний роман, в разных вариантах. Неудержимая мечта, окрашивающая жизнь. Дневной свет и шум разгоняют ее, но в часы бессонниц воображение возвращается к исходному. Мечта родится, развивается, изменяется как в калейдоскопе, и настойчиво, несмотря на перерывы, иногда через несколько дней, приводит к концу - развязке. Развязка одна - счастье, сегодня в одной обстановке, завтра в других чертах. Затем всегда одно и то же - мечта гаснет, как будто пути бесконечно различны, а конец (счастье) один. И удивительно, что когда воображение проделает этот путь, то перестает интересоваться своим плодом и бросает его. Если бы записывать все эти романы, то "полное собрание" моих сочинений составило бы целую библиотеку.

9 февраля

5-го писал после театра в красной тетради, спрятал ее от Л. в библиотеке, и теперь не могу ее найти.

Вчера работал немного в архиве. Заснул в 3 ч., и сегодня чувствую себя утомленным.

10 февраля

В 1 ч. дня заседание в Отделе: обсуждали сокращение штатов. Выяснилось, что не прибегая к хирургии, многого не сделаешь. Посмотрим, что будет дальше.

13 февраля

Вчера с 6 до 8 ч. в Отделе, а затем я докладывал в Секции социальной истории Общества им. Чупрова заключительную главу П т. Сошного письма. Председательствовал А. А. Кизеветтер. После доклада мы поехали с ним к Богословскому, где застали Флоровского (36), Любавского (37), Готье и Савина (38). У Ф. вид недоразвитого человечка, с юношеской фигурой. Завтра он защищает свою диссертацию.

16 февраля

Вчера и сегодня - нездоровится: недомогание и немного повышенная температура. В такие дни сижу дома и много читаю; овладевает желание бросить на время обычные занятия и читать. Я хватаюсь сразу за несколько книг и быстро читаю, хотя ясно сознаю, что такое чтение, в моем возрасте, почти бесполезно. Вспоминается прекрасное изречение Вовнара: Lesprit de 1'homme est plus penetrant que consequent et embrasse plus quil ne peut Her (39). Но когда будет возможно читать спокойно, на свежую голову, перечитывая интересное и делая выписки?

Ал.[ексей] Ив.[анович] [Яковлев] дал 3 гранки- "Характер счетного дела". И мне, и Л. очень не понравилось. По моему- surcharge, pretencieux (*), в общем безвкусное подражание вовсе не самой лучшей и сильной стороне таланта В. О. Ключевского; сравнения вымученные и нежизненные, нет верного общего тона.

Просмотрел II короб Опавших листьев В. В. Розанова. Изредка попадаются, как всегда у этого писателя, интересные мысли; но в общем удивительная ерунда, яркое проявление того хамства в литературе, которое теперь в моде. Автор, конечно, другого мнения о своем произведении. Дело, конечно, не в форме (короб "идей", сенсаций и т. п.) и даже не в содержании (резкие выходки и выпады по адресу революции, либералов и т. п.), а в той хамской развязности, с которой весь этот хлам подается читателю. Что ж у нас все можно! и все находит читателей. Розанов не новатор- ему указали путь и подготовили почву Горькие, Скитальцы, Бальмонты и т. п.

* Перегружено, претенциозно (фр.).

стр. 104

18 февраля

Вчера с Севой и Шурой приехали в Верзилово (40) Тишина, ослепительное солнце, много снега. Ходил с детьми на лыжах. На душе - спокойствие пустоты, бездумье и равнодушие. Между прогулками читал. Понимал фразы, страницы, но не книгу (Ш. Ланглуа. Об инквизиции). Может быть кто- нибудь другой во мне усваивал прочтенное, но я только читал, т. к. сидеть без дела тягостно.

19 февраля

Много ходил на лыжах. Опьянел от чистого воздуха. Гуляя, обдумывал статью о XXV главе Уложения, что сказать и как расположить материал. Надо доказать, что это - указная и административная практика только Новой чети. Как и когда возникла Новая четь? Ее ведомство. Она ведает кабацкое дело в Москве. Многие статьи применялись только на Москве. Наказы и откупные грамоты Новой Чети. Срав. наказы и указная практика [так в рукописи.- А. Ю.] других приказов. До Уложения Новая Четь не объединяла кабацкие дела в Московском] государстве. Затем надо показать, что XXV глава не обнимала всей указной практики по каб.[ацким] делам. Что не вошло в XXV главу? Все законодательство об откупах (в XVIII главе). Что в XXV главе применялось только в Москве, а не в провинции. Вывод - вся XXV глава взята из московской практики Новой Чети, без попытки собрать и использовать указы и практику других приказов.

Об этом я думал давно и много раз, еще тогда, когда писал об источниках XVIII главы Уложенья. Как только окончу Сошное письмо, возьмусь за эту статью; надо проверить и обосновать мои предположения. Менее продумана работа о XXI глазе. Не хватает материала. Следует поискать его в делах Сыскных приказов.

По дороге в Верзилово, в вагоне, обдумывал план и некоторые подробности статьи о Белозерском крае в первые годы после Смуты. Года три тому назад я читал ее с черновика в Обществе Истории. Тогда она произвела впечатление. В. Т. Глазов, Любавский и другие были весьма заинтересованы. Барсов (41) заявил, что в Обществе давно не было такого яркого, красочного и значительного доклада. Об этом не берусь судить, а напечатать не считаю возможным без полной переработки. Когда- то будут необходимыя для этого время и душевная свежесть? Не раз приходила мысль, что этот этюд надо переработать и написать без ученого аппарата, давши волю воображению. Дело впрочем не в этом, а в том, что давать только бытовые, хотя бы и яркие картины, как мне кажется, не стоит, а основной мысли, тезиса и вывода у меня нет. Б.[ыть] м.[ожет] они есть, но еще не родились и мне не ясны. И когда я докладывал, их не было, но слушатели не обратили на это внимания и не заметили. Б.[ыть] м.[ожет] я сам виноват. Неясно была выражена мысль, что Смуту питала нравственная смута в среде самого населения, которое терпело и даже само участвовало в грабежах и разоренье; шайки литвы и воров были настолько ничтожны, что не были бы в состоянии причинить то разоренье, которое сделали, если бы не попустительство и содействие населения. Это - так, а рядом - неуклюжая московская власгь, бессильная против "литвы" и победоносная против "воров" только тогда, когда последние лишились поддержки поляков и литвы, с одной стороны, и "наказав шегося" населения, с другой. Итог- переход черных и дворцовых крестьян, в большом количестве, на положение крепостных - "так кончился пир наш бедою".

20 февраля

Утром ходил на лыжах. Болит голова, мыслей нет, скверно. Причина обычная - вялая работа кишечника.

М. Арцыбашев- Закон Энкаря. Доктор Воротов говорит: "Все мужские способности - сильный творческий ум, сила физическая, талантливость- все зависит от яркости в нем чисто мужского начала... Когда в мужчине умирает желание женщины, в нем умирает все!.. Половое чувство крайне требовательно, оно нуждается в постоянном и разнообразном возбуждении. И верьте мне, как бы мужчина ни любил одну женщину, он не может не испытывать желания при виде всякой молодой красивой

стр. 105

женщины... Он может, конечно, бороться с этим, может подавить в себе это влечение, но это насилие над природой не проходит даром. Или мужчина тупеет, опускается, теряет работоспособность, или он гаденько развратничает на стороне".

В этом больше полуправды, чем правды. Богато одаренные люди обладают повышенной половой способностью, но последняя вовсе не равносильна духовной одаренности. Разнообразие возбуждает половое влечение, но нет никакой надобности искать этого возбуждения таким путем. Такое возбуждение будет истощать, а не обогащать одаренного человека. Усиленная умственная работа повышает половую возбудимость. При неудовлетворенности получается таким образом двойное истощение. Отсюда тот глубокий упадок сил и сильнейшее истощение организма, которые определил у меня врач во время последней болезни.

Март

Давно я не чувствовал себя "целым". Это даже не раздвоение "я", а расщепление на составные элементы. То работает только внимание, направляющееся на некоторые предметы и явления, то в памяти, без всякой связи и повода, пробуждаются образы прошлого.

16 марта

С 12 по 14-е на съездах Земск.[ого] и Городск.[ого] Союзов. 13-го весь день я был на объединенной секции по беженским делам. 14-го - на дневном [заседании] Земск.[ого] Союза.

Общее впечатление весьма неопределенное. По беженским делам решено продолжать борьбу за объединение и сохранить Отдел.

Печатанье подвигается медленно - только сегодня получил 36-й лист, посланный в типографию 16 февраля.

29 марта

Сегодня подписал к печати и послал в типографию конец Сошного письма (V4 листа). Задержки в печатанье и обществен, [ные] дела так истощили меня, что уже нет сил обрадоваться, когда получу в руки готовую книгу. Пока чувствую облегчение, что больше уже не надо думать об опечатках и следить за исправлением их.

В Отделе мне поручен Статистический подотдел, который решено, по моему предложенью, соединить с моим подотделом. Серополко по своей инициативе переходит ко мне. Чрезвычайно антипатичен Захаров - совсем злой хорек. Не понимаю, как Якушкин мог пригласить такого человека. Сегодня в Стат.[истическом] подотделе полный развал - из девяти человек уходят четверо. Сам Захаров отсутствует. Разберу, в чем дело, и выставлю его - иначе ничего не поделаешь. Лучше было бы, если бы можно было отказаться от этой чепухи, не мною устроенной.

А. Н. Филиппов искренно ко мне расположен и энергично взялся за проведение меня в приват-доценты юридического факультета. Не знаю, что из этого выйдет? Неудача предложения Ал[ексея] Ивановича] [Яковлева] на женских курсах не предвещает ничего хорошего.

За последнее время мне иногда приходит в голову мысль переселиться в П[етербур]г. Академия Наук поручила мне разбор работы В. Клейна (42). Платонов давно предлагал устроить прив.[ат]-доцентуру. Мне представляется, что в Петербурге] меньше оригинальных людей и независимых характеров, чем в Москве, но средний уровень культуры много выше московского. Нельзя же считать научной средой чиновников от науки, группирующихся около университета, курсов и т. д.

1 апреля

За последнее время все так распустились и отупели, что не говорят ни о чем и ничем не интересуются. Из Петербурга нет даже обычных скверных и злых сплетен и слухов.

8 апреля

Со вчерашнего дня, на всю Пасху, в Верзилове. В субботу, 2-го, прислали из типографии первые 100 экземпляров Сош.[ного] письма. Все издание испорчено неумелой и небрежной складкой и брошюровкой. Результаты мобилизаций и замены старых, опытных рабочих молодыми. Все

стр. 106

удовольствие получить в руки долгожданную книгу испорчено. Типография переделывает и исправляет, - книгу я получу после праздника.

Вечером у меня - Яковлев, Сухотин, Кизеветтер и Петрушевский, по случаю выхода книги. Сидели до часа ночи, говорили довольно оживленно и много, но у меня не осталось хорошего впечатления и осадка [так в рукописи.- А. Ю.}. Во вторник вечером у меня был Бахрушин; провели 3 часа в оживленной беседе, которая по временам становилась искренней и касалась довольно интимных углов и закоулков наших "я".

Вчера перед моим отъездом пришла А. С., вернувшаяся из поездки в П.[етербур]ге, где провела 1 1/2 месяца. Сначала сияла, а потом на мой вопрос: хорошо ли поработала в П., сразу раскипятилась и начала говорить обидные и неприятные вещи, вспомнивши ни с того, ни с сего, свою историю с А. Н. Ф[илипповым]., в которой я, по ее мнению, не защитил ее и не проявил надлежащей твердости и прямоты. После этого сразу перебросилась в другую область и начала меня упрекать, что я не сообщаю ей о всех своих планах и работах. Затем - моменты лирического восхищения по поводу II т. Сош.[ного] п.[исьма], который я ей дал, а затем бешеный возврат к случаю с Ф., интермедия и резкие упреки, что я дал ей материал не по теме, или тему не по материалу, - потому-де, она ничего и не написала и не сделала.

На лице Е[лены] - по временам появляется тонкая, сдержанная, самодовольная улыбка. Она, как женщина, прекрасно понимала, в чем - дело.

Не понимаю, чем я вызвал к себе такое интенсивное чувство, - я всегда был сдержан и настолько равнодушен, что не испытывал ни польщенного самолюбия, ни неприятного чувства неловкости, которое бывает иногда в таких случаях. Если верить Е., то я способен только на то, чтобы делать несчастными женщин, которые меня любят.

9 апреля

Сильный ветер, тучи, солнце. Тепло. Видел бабочек трех родов. На козьей иве и на орешнике - пчелы. В парке и в лесу просыпается жизнь - в огромном муравейнике работа кипит так, будто кто его разворошил. Я постоял недолго и пошел дальше; у реки на песке, с версту от муравейника, стряхнул с себя несколько муравьев. Они погибнут. Мораль - не гулять, или, во всяком случае, гуляя, не приближаться к муравейникам.

Р. Sales. Les Madeleines (La comedie parisienne) (43). Техника письма, как у большинства французов, хорошая. Написано сжато и читается с интересом. По сюжету и изложению не является новостью, но какая высокая техника даже у заурядных писателей! У нас так пишут не все перворазрядные авторы.

Мысль и воображение вялы, хотя я будил их не раз воспоминаниями. "Аполлон" не требует поэта к священной жертве! А когда он требует и чем руководится, представляя свои требования?

Думал вяло, и все о том же. Как скучно! В возрождение веры нет.

11 апреля

Большая усталость от множества тяжелых впечатлений и беспокойство за будущее совершенно парализуют творческую работу мысли. Как-то давно Ал[ексей] Ив[анович] [Яковлев] сказал между прочим, что больше Сош.[ного] письма я уже не напишу крупной работы. Я живо и уверенно возражал, что мне кажется, что я только начинаю работать, как следует, во всеоружии знаний и навыков, и что надеюсь дать еще ряд работ, не менее крупных и значительных, чем С.[ошное] п.[исьмо]. Это было не так давно -, кажется, год тому назад. Теперь у меня нет этой уверенности. А пока для меня несомненно, что я не способен совершенно работать. И вовсе не потому, что устал за зиму, а потому, что все сошлось и сплелось, чтобы обессилить меня, и отсутствие научной среды, и глубокая неудовлетворенность в личной и семейной жизни, и переживаемое военное время.

Мучительная, неистребимая мечта о недостижимом и недоступном мне счастье! По временам пробуждается гордость, какой-то голос пытается говорить и уверить меня, что я хочу и могу творить из себя, без внешней помощи, но несмотря ни на что из глубины души вырывается все тот же

стр. 107

крик: нет, не то, не так должна бы сложиться жизнь - и нет сил отказаться от бесплодной мечты. И в то же время нет сил отдаться мечте и рвануться, не взирая ни на что, вперед. Культура и болезненная сложность духа делают разборчивым в средствах, нерешительным и бессильным. А женщины? Где сильные и в тоже время чуткие, развитые и способные на жертвы? Путь один - искать без устали, без сожаления к неудачно подвернувшимся, пока найдешь. Но на это я, кажется, не способен.

Ал[ексей] Ив[анович] как-то сказал, что я весь соткан из противоречий. Кажется, в этом много верного, и именно это пугает большинство женщин, так как непонятное естественно вызывает недоверие и страх.

Яркое солнце. Тепло. От тепла и непривычки к солнцу болит голова. Начинаю скучать. Б.[ыть] м.[ожет],-это реакция после нескольких дней отдыха. В голове пусто, - не хочется думать.

Перечитал свой доклад совету Отдела о постановке работ в статистическом бюро, и меня потянуло в Москву. Хотелось бы уйти из Совета на более живую работу, но жаль бросить дело, на котором просидел почти полгода. В Главном Комитете Земского Союза не оценивают, по-видимому, нашей работы. Оттуда идут крылатые слова: беженское дело - гиблое дело; беженство - плохая почва для борьбы и т. п.; дело без будущего. О том, сколько гнили и дряни останется в России от беженской волны, никто не думает. Но разве можно бросить начатое дело сразу? Я сравниваю наш Отдел с арьергардом побитой и отступающей армии. Задача прикрывать отступление - не из благодарных и не из приятных.

14 апреля

Завтра возвращаюсь домой. Немного передохнул, а чтобы поправиться совсем, нужно 2-3 месяца. В настоящее время это для меня невозможно.

Перечитывал Д. Кейнса (44), о предмете и методе политической экономии. Читая, думал несколько раз о своей работе. Сознательно, а иногда несознательно, я употреблял в ней методы и приемы английских логиков. Некоторые места, особенно во II томе, представляют очень сложную комбинацию различных методов мышления и исследования. Интересно,- обратит ли на это внимание и оценит ли критика? Когда я писал С.[ошное] п.[исьмо], то не раз думал, что анализ технической стороны моей работы, под руководством преподавателя, был бы очень полезен для студентов и начинающих ученых. О технике исследования в письмах ко мне пока говорил только Гневушев.

Если соединить все отзывы, письменные и устные, о I т. С.[ошного] п.[исьма], то приходится думать, что я написал действительно исключительное произведение. Богословскому не нравится план, но язык он находит прекрасным, ясным, чистым и выразительным. Плато[но]в сказал относительно языка: у нас в П[етрогра]де так не умеют писать; язык точный, ясный и чистый. Думаю, что язык II т. много лучше, чем в 1-м, так как я обратил на это больше внимания, имел больше времени поработать и действительно много поработал. Последний черновик я еще раз пересмотрел с исключительной целью удалить, по возможности, все иностранные слова. Бахрушин, кроме языка, отметил законченность манеры изложения вообще. План, расположение материала и изложение очень понравились Заозерскому (45). В. О. Ключевский в "Семи сборах" (46) отметил "мастерство" в обработке и пользовании первоисточниками, а А. И. Яковлев несколько раз говорил, что в этом отношении у меня нет "соперников" среди современных историков. Кизеветтер находит, что у меня удивительно прослежен и мастерски разработан вопрос о влиянии частного землевладения на сошное письмо и порядки обложения. Суждений о работе в целом пока еще могло, конечно, быть [больше- ?]. Все признают, что я располагаю огромным материалом и умею хорошо им пользоваться.

Мне дороже всего, чтобы были оценены и признаны основные мысли моей работы. Я уверен, что если они будут переварены и усвоены исторической наукой, то окажут большое влияние на последующие работы и приложение их к некоторым основным вопросам русской истории может дать очень хорошие плоды.

стр. 108

26 апреля

Вечером- Н. В. Якушкин. С ним я чувствую ясно то, что мне не раз приходило в голову и что я замечал в себе: ни с одним из своих близких знакомых я не могу быть откровенным и естественным во всех отношениях;

для каждого из них закрыты то один, то другой, то многие закоулки моей души. Н. В. - чуткий и благородный человек, и по некоторым вопросам я с ним откровенен и чувствую себя естественно, как ни с кем другим, хотя знаком менее года, но - только по некоторым вопросам. В основе этого - гибкость души, до болезненности интенсивная отзывчивость. Действительное или предполагаемое непонимание со стороны собеседника побуждает замыкаться в себе и закрывать то одну, то другую сторону своего духа. <...>

29 апреля

После поездки в Верзилово я - в полусне, от которого не пробуждаюсь. Ни мыслей, ни проблесков страсти: сегодня пятница, а завтра суббота. Будущее неясно и кажется туманным; я не хочу его, как бывало временами прежде, не требую от него ничего, не знаю, верю ли в него или не верю. Оглядываться в прошлое нет, пока, охоты, а настоящее пусто; как ожидание пассажира, который никуда не спешит, которому все равно, когда придется поехать и который знает только то, что к станции без расписания во всякое время может подойти поезд и увезти его. Скучно.

30 апреля

Был у И. X. Озерова (47), которого не видал года два.

мая

Переутомленное сердце работает вяло. Мысли гаснут едва зарождаясь, желаний нету и руки опускаются безвольно.

мая

Вечер 14-го и весь день 15-го- кутеж, оставивший самое скверное воспоминание и надолго отбивший охоту повторения.

мая

Вечером пили.

мая

Вчера, по возвращении из Сибири у меня был А. М. Гневушев (48). Говорили о Сошном письме. Я знал, что он во многом хорошо разбирается, но все-таки не ожидал от него такой тонкой, уверенной и, в общем, как мне кажется, верной оценки моей работы. Мне очень дорого, что он отметил большие размеры плана и выдержанность его выполнения, в противоположность Богословскому, он сразу это понял, тогда как М. М. не усмотрел ни плана, ни логической связи отдельных глав, и выразил сожаление, что я, как семинарист, не писал сочинений по хриям. Гневушев собирается писать большой разбор моей работы. В 11 часов пришел Уланов. Оживленно говорили и при этом много пили. Мало помалу Гневушев стал говорить "не на темы" и сошел, по обыкновению, на рассказы о меткости своей стрельбы. Ушли в два часа.

Мираж, дивный, проклятый мираж. При приближении все исчезает, и перед глазами та же пустыня, безбрежная, знойная и бесплодная. Открытый путь без дороги и цели. Зачем, куда?

7 июня

Совет Отдела решил не выпускать и уничтожить Справочник эвакуированных учреждений, составленный в Справочном бюро. Заведующая Бюро Зарецкая (еврейка) уходит, обидевшись на это. Н. В. Я[кушкин]. чувствует себя очень неловко. По-видимому для него это большая неожиданность, что под его эгидой произошел такой скандал. Сегодня был у меня и мы долго говорили. Приглашаем вместо Зарецкой Уланова.

9 июня

Союзная синагога Справочного бюро шипит как гнездо раздраженных ос. Зарецкая, пользуясь тем, что Якушкин не вмешивался в дело, ввела у себя в Бюро, может показаться, процентную норму для русских. Теперь ее сотрудники выбиваются из сил, чтобы устроить скандал. Расчет простой - знают, что Бюро все равно будет скоро закрыто, так почему же для финала не поскандалить за то, что обидели одну из наших? А тут еще эсеровская

стр. 109

интеллигентщина. Бюро Труда заварило глупую кашу с совещанием! Не знаю, намного ли лучше идут дела в других частях Земского и Городского Союзов. И это называется "организация тыла для победы".

10 июня

Днем в Справочном бюро. Я и Зилов часа два беседовали с сотрудниками, убеждая их в бесцельности скандала и доказывая им невозможность выпуска в свет Справочника. Вечером у меня был Пресняков(49). Завтра мы едем с ним в Татариновку (50). Толчея и разговоры с Справочным бюро и с Бюро Труда меня очень утомляют и раздражают.

15 июня

Мысль бессмертна -не только "материя" и то, что называют силой или энергией. Написанная и высказанная мысль входит в голову читателя и слушателя, преломляется в их сознании, иногда против воли субъекта, и перерождается в цепи других мыслей. Если она жизненна, то живет и порождает на новой почве потомство. Если не возрождается на новой почве, не дает потомства, то все-таки живет: я это видел, слышал, я это знаю, я это забыл, но в моем мозгу от этого остался след, и эти новые "следы" наслаиваются не на девственную почву, а на следы же. Следы живут, отчасти в сознании, а большею частью за пределами сознания. Там во тьме происходит непрерывная работа, не управляемая волей, не освещенная сознанием. Изредка эта работа или, вернее, отдельные моменты ее освещаются сознанием. Помню, в детстве мне приходилось слушать разговоры взрослых. Не понимая их, я тотчас их забывал. Много лет спустя, выросши и пережив то, что переживали собеседники, я по какому-нибудь случайному поводу вспоминал с удивительной ясностью забытый разговор. И при этом впервые в жизни понимал его значение. А что творили во мне без моего ведома в этот многолетний промежуток высказанные при мне старшими мысли [?].

16 июня

В Отделе опять разговоры о Справочном Бюро. Щепкин не приехал и пришлось отложить до завтра. Якушкин совсем растерялся. Как только удастся уйти от Союзной работы, вернусь к своим занятиям и займусь статьей о XXV главе Уложения (51).

Вчера ужинали в обычной компании. Скучно и неинтересно.

17 июня

Вчера- вечер у меня. Сидели до двух часов. Скучно.

Сегодня вечером у меня были Пресняков и Гневушев.

21 июня

Сегодня вернулся из деревни, где провел два дня. Скоро надеюсь удалиться из Отдела на месяц или совсем. Делать там больше нечего.

23 июня

Утомительный день. Сверх обычной вермишели продолжение "инцидента" Бюро Труда.

3 июля

Сегодня в 3 ч. дня в Главном Комитете Союза Городов будет обсуждаться и решаться вопрос о существовании Собежа.

Якушкин убежал совсем от дела. Неустойчивость во взглядах и недостаточная настойчивость в проведении их со стороны М. М. Щепкина внушают опасения, что дело может получить случайное разрешение.

1 сентября

Сегодня кончил вчерне для Академии Наук разбор работы В. К. Клейна (52). С понедельника, по возвращении из деревни, займусь перепиской набело и пошлю. Сентябрь придется употребить на спешную корректуру II- го тома Актов писцового дела, т. к. Лисснер и Собко (53) продали свою типографию. Чтобы оплатить П-й том А. п. д. и Сборник Любавского (54), придется браться за заработок. А тут еще дороговизна жизни. Тяжело, но приходится научную работу сильно сократить. Обыватель обрадовался выступлению Румынии и опять завалился спать. Засыпая, ворчит и немного брюзжит. Оглядываешься кругом и ищешь, с кем было бы поговорить, но не находишь. С ученой братией я не виделся три-четыре месяца, но заранее приблизительно знаю, что кто будет говорить.

стр. 110

В союзах все-таки живые люди, которые по своему крайнему разумению стараются быть достойными переживаемых событий. А здесь - стоячее болото самодовольных, ни в чем не сомневающихся, все знающих и ничему не удивляющихся людей.

5 сентября

Вчера мне минуло 40 лет. По возвращении из Татариновки был у Д. И. Егорова на редакционном совещании. Те же речи, тот же тон. Богословский пишет и помещает во 11-й книге Исторических Известий разбор Сошного письма (55). Сидя против меня, не бросал, как бывало, на меня милостивых, фамильярных взоров и как будто даже уклонялся смотреть мне в глаза. После совещания брюзжал на тему: на фронте воюют, а в тылу воруют. Егоров, с течением времени, становится все более и более самодовольным и самоуверенным и делается, вследствие этого, пошлее. Положительно, к российскому обывателю больше идет запуганность, застенчивость и неуверенность в самом себе, а с успехом по мере достижения желанного положения он глупеет.

6 сентября

Неугомонная энергия моего духа постоянно истощает и подрывает физические силы. Работа мысли и быстрая смена чувствований ослабевают только тогда, когда я разбит физически. Нет равновесия. Не понимаю и, кажется, никогда не пойму, что это такое: недостаток это природы или результат моей жизни, как она сложилась и складывается. Или это оборотная сторона, "проклятие" талантливости. Природа дала много, но за свою щедрость наградила вечной неудовлетворенностью. А эта ужасная сложность жизни и работы духа! Ненавидеть, кажется, я способен, но любить, как любят другие, не могу. Чувство быстро растет и достигает такой силы, что сожгло бы, если бы продлилось. Я часто делал усилия понять, как это можно любить и быть счастливым долго и ровно, но не мог себе даже представить.

Разговор с Бахрушиным о моей ближайшей судьбе. Он поддерживает мое нетвердое намерение не сдаваться и не идти на уступки в вопросе об ученой степени.

8 сентября

Вечером был у Филлиппова. Он искренне рассказал свои первые неудачи. Я большего и не ожидал. Гензеля, Котляревского (56) и Озерова, на которых он рассчитывает, нет в Москве. Любавский говорит, что не может поднять вопроса на филологическом факультете, т. к. его товарищи по русской истории, т. е. Богословский и Готье (57), определенно против меня. Им обоим, особенно Замосковскому краю, попало от меня довольно, и не столько там, где я упоминал их мнения и фамилии, а вообще.

4 октября

Не писал почти месяц. Не знаю, много ли прожито за это время. Главное событие- мое дело на юридическом факультете. По предложению Филиппова, поддержанному Озеровым, Гензелем, Котляревским, Каблуковым и Тарасовым, я единогласно признан достойным степени доктора honoris causa. Пока в принципе, т. к. у Филлиппова не готов доклад к curicullum vitae. Богословский очень недоволен и, кажется, собирается выступить против меня (и постановления факультета) в совете Университета.

Получил предложение и дал согласие организовать в. Союзе Городов архив и музей.

6 октября

Был у Н. М. Кишкина и Н. А. Сильверсвана. Завтра начну знакомиться с делами Отдела фронта.

Сегодня кончил и послал в Академию разбор работы Клейна. Эта часть оказалась для меня довольно обременительной: я провозился с разбором более месяца.

18 октября

Опять упадок сил. Вчера, после бессонной ночи, пролежал весь день в постели. Сегодня встал, но чувствую себя очень скверно. Страшное утомление сердца.

стр. 111

19 октября

Сегодня мое выступление о Сошном письме в Историческом обществе. Вызов принят. Жаль только, что я чувствую себя очень скверно и для поддержания сил принимаю камфару и дигиталис. Все это обойдется мне дорого и завтра я буду лежать пластом.

21 октября

В среду (19-го) мой доклад начался в 82 ч. и длился около часа. Затем говорил 1 1/4 ч. Богословский. Я ему отвечал и "дебат" затянулся до 11 4 ч., когда Любавский предложил перенести окончание на следующее заседание. Я доволен. Испытываю приблизительно то, что должен испытывать порядочный человек, шедший по своим делам по улице и встретивший хулигана, который ни с того ни с сего вознамерился причинить ему членовредительство, но, замахнувшись, поскользнулся и упал. Тон и содержание речи Богословского были настолько недостойны и слабы, -что произвели скверное впечатление на весьма многих. Яковлев и Бахрушин очень довольны спокойствием и достоинством, с которым возражал я.

Вчера большое объяснение. Не договорились до конца, но многое мне стало понятным. Если гут нет (в чем я еще сомневаюсь) элементов мещанской комедии, то дело пахнет подлинной трагедией. Кажется, никто этого еще не подозревает.

28 октября

Спокойствие. Чувство горечи - где-то в глубине души. В раскрытой раковине вместо жемчужины - слизняк.

31 октября

Сегодня вернулся из деревни. На душе тоскливо; на глаза без явной причины навертываются слезы. Но так много причин плакать, что нет слез. Теперь, когда надо решиться, когда следует взять на себя ответственность, когда промедление может решить все помимо моего желания, я бессилен. В голове - путаница, обрывки и лоскуты своей и чужой морали, хаос мыслей. Быть может, это потому, что многое для меня неясно. А м.[ожет] б.[ыть] и понимать и знать нечего, а надо действовать.

8 ноября

Второй день лежу. В субботу и воскресенье чувствовал недомогание, при повышенной температуре. В понедельник, после архива, пошел в 2 ч. в Союз Городов. Вышел от Кишкина часа через 2 и на лестнице почувствовал себя дурно. Поднялся наверх и там в канцелярии потерял сознание. Вызвал большой переполох. Невыносимо болезненные спазмы в желудке. Вызванный врач впрыскивал мне морфий ив 8ч. повез меня с С. В. Бахрушиным домой. Сегодня мне легче. Причина непонятна врачам. Увеличение печени и спазмы на нервной почве. Бахрушин от меня не отходит и очень трогательно заботится обо мне. Сегодня был у меня. Странно, что у меня ни на минуту не появлялось страха смерти - хотелось, чтобы боль прекратилась, но я нисколько не "цеплялся" за жизнь.

24 ноября

С 11-го по 21-е пробыл в деревне и значительно отдохнул. Пишу статью о XXV главе Уложенья. Идет туго,- очень мешают, и нет возможности сосредоточиться.

5 ноября

Опять грусть и скука. Окончил статью и переписываю набело.

15 ноября

Мелочи повседневной жизни отвлекают не только от серьезной работы, но и от дум о будущем. Многие теперь живут в состоянии какого-то духовного анабиоза - вот, кончится война, тогда снова будет жизнь, а пока надо все переносить и терпеть.

Примечания

1. Глеб - младший сын С. Б. Веселовского, родился в Москве 14 января 1915г., погиб в начале Отечественной войны в рядах Красной армии 29 августа 1941 г. под г. Калининым.

стр. 112

2. С.Ф.Платонов (1860-1933), историк, академик (1920), председатель Археографической комиссии (1918 1929), директор Пушкинского дома Института русской литературы АН СССР (1925 1928), автор трудов по истории России XVI в. и Смуты начала XVII в. В 1931 г. арестован, выслан в Самару, где и умер.

3. Сошное письмо. Исследование по истории кадастра и посошного обложения Московского государства. Т. 1-2. М. 1915-1916.

4. А. С. Лаппо-Данилевский (1863-1919), историк, академик (1899), выпускник Петербургского университета, впоследствии профессор этого университета, по взглядам был близок кадетам, автор работ по социально- экономической и политической истории России XV-XVII вв., проблемам методологии исторического исследования (Методология истории. 4.1 2. СПб. 1910--1913).

5. Общество им. А. И. Чупрова при Московском университете было организовано в 1911 г. для разработки новых научных концепций в области экономических теорий и социологии. В составе Общества были различные отделения, одним из которых было отделение социальной истории (СТЕПАНСКИЙ А. Д. История научных учреждений и организаций дореволюционной России. М. 1987, с. 77).

6. А. А. Кизеветтер (1866 1933), историк и политический деятель. Ученик В. О. Ключевского, в 1903 1911 гг. приват-доцент Московского университета. В 1904г. вступил в "Союз освобождения" и был избран членом ЦК Конституционно-демократической партии. В 1922г. выслан из СССР. Профессор русской истории в Пражском университете. Автор работ по истории России XVIII- XIX веков.

7. Ю. В. Готье (1873-1943). историк и археолог, академик (1939), автор работ по русской истории, посвященных изучению "экономического быта" XVII в., местного управления при Екатерине П. Труды по археологии посвящены материальной культуре Восточной Европы. Им также изданы важные источники по истории Смуты и написан первый учебник по истории СССР для вузов.

8. Всероссийский Земский союз помощи больным и раненым воинам (далее - Земский союз) и Всероссийский союз городов (далее - Городской союз) - - общероссийские организации, созданные в 1914г. для оказания помощи армии в тылу во время первой мировой войны. Земский союз был основан 30 июля 1914 года. Союз городов был провозглашен на съезде городских голов 8- 9 августа 1914 года. На съездах были избраны главные комитеты союзов под управлением главноуподномоченных: во главе Земского союза был кн. Г. Е. Львов; во главе Городского кадет М. В. Челноков, депутат II и III Государственных Дум, Московский городской голова(с 1914 г.). После поражения русских войск в мае 1915 г. Земский и Городской союзы стали организовывать мелкую и кустарную промышленность для снабжения армии. Так, Юиюля 1915 г. был создан Земгор: Главный по снабжению армии комитет Всероссийского Земского и Городского союзов. В августе 1915г. царское правительство создает свой аппарат военной перестройки экономики - "Особые совещания"; Земгор стал выполнять посреднические функции по реализации казенных заказов. Земский и Городской союзы являлись опорой "Прогрессивного блока", 7 - 9 сентября 1915 г. в Москве произошли их съезды, на которых были обнародованы требования ввести в состав правительства новых лиц, облеченных доверием страны. Но Николай II не принял этих предложений. В конце 1916 г. лидеры Земского и Городского союзов участвовали в тайных приготовлениях к смене власти путем дворцового переворота с целью создания "ответственного министерства" во главе с Львовым, чтобы довести войну до конца. Деятельность Земского и Городского союзов была объявлена большевиками контрреволюционной, и декретом 4(17) января 1918г. Земский и Городской союзы были упразднены (Очерк деятельности Всероссийского Союза городов за 1914-1915гг. М. 1915; Краткий очерк деятельности Всероссийского Земского союза. М. 1916; АСТАШОВ А. Б. Всероссийский союз городов. М. 1994 - дисс. канд. ист. наук).

9. Как Земский, так и Городской союзы оказывали помощь беженцам, число которых, по статистическим данным Земского союза, на 1 мая 1916г. составляло до 600 тыс. человек. Для того, чтобы централизовать оказание помощи беженцам, был создан в 1915 г. объединенный Отдел Всероссийского Земского и Городского союзов по устройству беженцев.

10. Михаил Митрофанович и Дмитрий Митрофанович Щепкины были родными братьями; их отцом был Митрофан Павлович Щепкин, известный городской деятель, сотрудничавший с книгоиздателем К. Т. Солдатенковым.

11. "В странах неверных", в расш. смысле "в чужой стране" (лат.).

12. П.Н.Врангель (1878 1928), барон, генерал-лейтенант. В 1907г. закончил Академию Генштаба, в армии А. И. Деникина командовал 1-й конной дивизией, затем корпусом. В декабре 1919г. - командующий Добровольческой армии. В 1920г. бежал за границу.

стр. 113

13. С. В. Бахрушин (1882 - 1950), историк, чл.-корр. АН СССР (1939), профессор Московского университета, автор работ по русской истории XIV -XVII вв.

14. Областью научных интересов Л. М. Сухотина была эпоха Ивана Грозного и последовавшей за ней Смуты. К этому моменту им уже были опубликованы такие работы: Род дворян Сухотиных. М. 1908; Земельные пожалования в Московском государстве при царе Владиславе 1610 1611 гг. М. 1911; Четвертчики Смутного времени (1604-1617). М. 1912. После эмиграции в Югославию опубликовал работы по истории опричнины; Еще раз к вопросу об опричнине. Белград. 1936; Иван Грозный до начала опричнины. Несколько наблюдений о составе Боярской думы XVI века. Белград. 1940, а также ряд работ по истории литературы XIX в.

15. Н. М. Кишкин (1864-1930), политический, государственный деятель. В 1889г. закончил медицинский факультет Московского университета.'Активный член Конституционно-демократической партии с момента ее основания в 1905 году. В 1907-1914гг. товарищ председателя ЦК партии "Народной свободы", лидер ее Московского комитета. В сентябре 1914г. избран заместителем Главноуполномоченного Всероссийского союза городов М. В. Челнокова. После Февральской революции был назначен комиссаром Временного правительства в Москве. В середине августа на квартире Н. М. Кишкина состоялось совещание с представителями генерала Л. Г. Корнилова о введении в стране военного положения. В октябре 1917 г. назначен руководителем Особого совещания по разгрузке Петрограда, а 25 октября особоуполномоченным Временного правительства и генерал- губернатором Петрограда. Арестован в ночь на 26 октября в Зимнем дворце, освобожден весной 1918 года. В 1919 г. участвовал в деятельности антибольшевистского "Тактического центра". В начале 1920 г. привлечен к суду военного трибунала, но оправдан. В 1921 г. был организатором Всероссийского комитета помощи голодающим, после запрета этой организации арестован, выслан в Вологду. В 20-х годах вернулся в Москву, где служил в курортном отделе Наркомздрава.

16. В начале декабря 1915 г. намечался созыв в Москве объединенного съезда Союзов земств и городов, однако 7 но-ября 1915 г. командующий Московским военным округом генерал Мрозовский пригласил Г. Е. Львова и предупредил его, что считает "несвоевременным созыв в Москве вышеуказанных съездов". Им было также сказано, что съезды вредны и нарушают "общественное спокойствие" (Выписка из журнала заседаний Главного комитета ВЗС от 9.Х1.1915г. М. 1915; ПОГРЕБИНСКИЙ А. П. К истории Союзов земств и городов в годы империалистической войны. Исторические записки, 1941, N 12, с. 53). Съезды Союзов земств и городов удалось созвать лишь в марте 1916 года. Правительство Николая 11 подверглось резкой критике - на съезде говорили о разложении императорского двора и неспособности царя управлять страной.

17. Н. И. Астров (1868-1934), юрист, член кадетской партии; один из инициаторов создания Всероссийского союза городов; в марте июле 1917 г. Московский городской голова; активный участник добровольческого движения, член Особого совещания при Главнокомандующем вооруженными силами Юга России в Екатеринодаре в 1919г.; с 1920г. жил в Праге.

18. М. М. Федоров, чиновник министерства торговли и финансов, член партии кадетов, активный участник добровольческого движения на юге России, эмигрировал.

19. А. К. Дживелегов (1875 -1952), историк и искусствовед, в ранних работах изучал историю западноевропейского средневекового города, торговли и ремесла, итальянское Возрождение; в 1898 1939 гг. сотрудничал в энциклопедическом словаре "Гранат".

20. "Русские ведомости" общественно-политическая газета, выходила с 1863 по март 1918 г. в Москве (с 1868 г. ежедневно), с 1905 г. стала газетой партии кадетов.

21. Имеется в виду известный юрист А. Ф. Кони (1844-1927).

22. А. И. Яковлев (1878 1951), историк, чл.-корр. АН СССР (1929). Ученик В. О. Ключевского. Основные труды посвящены социально-экономическим проблемам истории России XVII века.

23. М.М.Богословский (1867-1929), историк, академик (1921). Ученик В.О.Ключевского. В 1909г. защитил докторскую диссертацию "Земское самоуправление на Русском Севере в XVIII в." (Ч. 1 2. М. 1909 1912). Автор трудов по истории России XVII - XVIII вв.

24. С. А. Белокуров (1862 1918), историк, чл.-корр. Петербургской АН (1903), автор работ по истории России XV XV11 вв. На момент беседы с С. Б. Веселовским им были опубликованы многие работы, в том числе Дело о присылке шахом Аббасом ризы Господней царю Михаилу Федоровичу в 1625 году. (М. 1891); Акты архива Голохвастовых. (М. 1907); Арсений Суханов. 4.1-2. (М. 1891-1893); Из духовной жизни московского общества

стр. 114

XVII в. (М. 1903); О библиотеке московских государей в XVI столетии. (М. 1898); О Посольском приказе. (М. 1906); Планы г. Москвы XVIII века. (М. 1898) и др.

25. Д. М. Петрушевский (1863 1942), историк, медиевист, академик (1929). С 1906 г. проф. Московского университета. В 1911 г. в знак протеста потив реакционной политики министра народного просвещения Л. А. Кассо покинул университет, но в 1917 г. вернулся. В 20-е годы директор Института истории РАНИОН. Основные работы посвящены истории Западной Европы в средние века и раннее новое время.

26. В. Н. Бочкарев (1880 196?), историк, профессор. В 1907 1920гг. лектор и декан исторического отделения Московского общества народных университетов (с 1912г.- член его правления). С декабря 1915 г. по май 1918 г. профессор и декан исторического факультета Нижегородского гор. Народного университета.

27. М. В. Родзянко (1859 1924), один из лидеров октябристов, монархист, депутат Государственной Думы, в 1911- 1917гг. председатель 3-й и 4-й Государственной Думы. Сблизился с кадетами, когда осознал в полной мере, что необходима борьба с распутинщиной. В 1920 г. эмигрировал в Югославию, где и умер.

28. И. Л. Горемыкин (1839 1917), министр внутренних дел (1895 1899). Председатель Совета Министров (апрель июль 1906 и 1914 1916гг.).

29. СТЕПАНОВ П. К. История русской одежды (при участии С. Б. Веселовского и др.). Пг. Бг. [1915]. Вып. 1.

30. А. Н. Филиппов (1852 1927), профессор государственного права, ректор Юрьевского университета, профессор истории русского права Московского университета.

31. "Сила духа" (лат.).

32. Константин Борисович Веселовский (1871 1919), старший брат С. Б. Веселовского; служил в земстве в Саратовской губернии, в 1900- 1912 гг. был председателем Балашовской уездной земской управы; по болезни вышел в отставку и поселился вместе с семьей в своем имении в Лунине; раздел имения после смерти отца, Бориса Степановича Веселовского, в 1911 г. был проведен между тремя братьями, которые собирались продолжать ведение хозяйства (Константином, Борисом и Сергеем), Александр и Степан получили свою долю наследства деньгами. Зимой 1918г. К. Б. Веселовский переехал с семьей (жена и четверо детей) из Лунина в Балашов, а в сентябре 1918 г. с началом "красного террора" бежал из Балашова в Москву, где поселился на квартире у своей матери Леониды Степановны; в декабре 1918 г. предпринял безуспешную попытку вывезти семью из Балашова в Москву, во время которой на обратном пути заразился тифом; скончался в Москве. (Комментарий А. Г. Макарова).

33. Александра Васильевна Веселовская (урожд. Мелентьева, 1876 1972), жена Константина Борисовича, и старшие дети Наташа (1906 г.) и Боря (1911 г.) зимой 1915/1916 гг. переболели в Лунине тифом, причем Наташа повторно в очень тяжелой форме. (Комментарий А. Г. Макарова).

34. С. В. Рождественский (1868 1934), историк, проф. Петербургского университета, чл.-корр. Российской АН (1920), ученик С. Ф. Платонова. В 1930г. был репрессирован. Труды по истории России XIV- - XVII вв., истории народного просвещения в XVIII - XIX вв.

35. "Никакой талант не будет хорош, если к нему отнестись без снисхождения" (лат.).

36. А. В. Флоровский (1884 1968), историк-славист, профессор Одесского университета. В 1920г. эмигрировал в Болгарию, затем в Чехословакию. Один из основателей Русского исторического общества в Праге, профессор Карлова университета. Труды по истории России XVIII--XIX вв.

37. М. К. Любавский (1860 1936), историк, академик АН СССР (1929). Ученик В. О. Ключевского. В 1901- 1917гг. профессор Московского университета. В последние годы жизни работал сотрудником Башкирского научно-исследовательского института национальной культуры. Труды по средневековой истории России и Литвы.

38. А. Н. Савин (1873-1923), историк, специалист по аграрной истории Англии XVI -XVII вв., ученик П. Г. Виноградова. С 1908 г. профессор Московского университета.

39. "Человеческий дух глубже проникает, больше охватывает сам по себе, чем он явлен нам" (фр.).

40. Сева - Всеволод Степанович (1900-1978), старший сын С. Б. Веселовского; Шура-Александр Иванович Кальнинг (1900-1917), племянник С. Б. Веселовского, сын старшей сестры, Нины Борисовны Кальнинг; ее муж владел микробиологической лабораторией в Москве, в Большом Гнездниковском переулке, а также имением Верзилово в 70 км. от Москвы по Павелецкой дороге, которое поставляло для лаборатории молочное сырье; Верзилово находилось сравнительно недалеко от Татариновки. (Комментарий А. Г. Макарова).

стр. 115

41. Е.В.Барсов (1836 1917), историк, собиратель и исследователь народного творчества. С 1870 г. работал библиотекарем в Румянцевском музее, с 1881 по 1907 г. был секретарем Московского общества истории и древностей российских и редактором "Чтений". Собрал большую коллекцию старообрядческих рукописей, хранящуюся ныне в Государственном Историческом музее.

42. Работа В. К. Клейна была посвящена "розыскному делу" про "убивство" царевича Дмитрия Ивановича в 1591 году. Подлинник угличского дела хранился в Московском архиве Министерства иностранных дел и был впервые опубликован в 1819 г. во 2-м томе "Собрания государственных грамот и договоров". Второе издание "дела" появилось в 1906г. в труде А. С. Суворина "О Дмитрие Самозванце", где в качестве приложения был напечатан текст следственного дела. Однако к этому времени у историков появилось много вопросов к тексту, стали возникать даже сомнения в подлинности дела. В. К. Клейн впервые осуществил источниковедческое изучение этого важного памятника. Было также издано фототипическое воспроизведение всего подлинника (Угличское следственное дело о смерти царевича Дмитрия 15 мая 1591 года. Часть 1. Дипломатическое исследование подлинника. Часть 2. Фототипическое воспроизведение подлинника и его транскрипции. М. 1913). Именно эту работу В.К.Клейна и было предложено С. Б. Веселовскому оценить в научной рецензии.

43. Имеется в виду издание: Р. SALES. La Comedie Parisienne. Les Madeleines. Paris. 1894. (См. British Library General Catalogue of Printed Books to 1975. N 288. London; Munchen; New York; Paris. 1985, p. 146).

44. Д. Кейнс (1883- 1946), английский экономист, социолог, автор фундаментальных трудов по теории государственного капитализма.

45. А. И. Заозерский (1874- 1941), историк, с 1917 г. профессор Петербургского университета, автор трудов по истории России XVII- XVIII вв.

46. Речь идет о характеристике В. О. Ключевским работы С. Б. Веселовского: Семь сборов запросных и пятинных денег в первые годы царствования Михаила Федоровича. М. 1908.

47. И.Х.Озеров (1869 1942), экономист, социолог и финансист, автор работ: Главнейшие течения в развитии прямого обложения в Германии в связи с экономическими и общественными условиями. СПб. 1899; Итоги экономического развития XIX века. СПб. 1902; Исповедь человека на рубеже XX века. М. 1904; Горные заводы Урала. М. 1910;

Наука о финансах. СПб. 1911; На новый путь! К экономическому освобождению России. М. 1915 и др.

48. А. М. Гневушев был автором ряда работ, посвященных русской истории XVI-XVII вв.: Землевладение и сельское хозяйство в Московском государстве XVI-XVII вв. Киев. 1912; Сибирские города в Смутное время. Киев. 1914; Новые исследования по истории Великого Новгорода. М. 1916 и др. К моменту этого разговора Гневушев уже не только устно, но и публично высказал свою точку зрения на работы С. Б. Веселовского: ГНЕВУШЕВ А. М. Рец. на кн.: Акты писцового дела: Материалы для истории кадастра и прямого обложения в Московском государстве. М. 1913. Т. 1. Журнал Министерства народного просвещения. Новая сер. 1914. Ч. 50; ЕГО ЖЕ. Рец. на кн.: Приходно- расходные книги московских приказов. 1912. Научно-исторический журнал, 1914, N 5 (Т. 2, вып. 3).

49. А.Е.Пресняков (1870 1929), историк, чл.-кор. АН СССР (1920). С 1918г.- профессор Петербургского университета. Автор монографического исследования "14 декабря 1825 г.". Основные работы посвящены русской истории XI XVI вв.

50. Татариновка - имение в 60 км. от Москвы по Павелецкой дороге вблизи полустанка Вельяминове; куплено в 1903 г. тестем С. Б. Веселовского, Евгением Леонтьевичем Сифферленом. (Комментарий А. Г. Макарова).

51. Интерес С. Б. Веселовского к исследованию отдельных глав Соборного Уложения проявился раньше: в 1913 г. отдельной небольшой книжкой была опубликована его работа, посвященная XVIII главе Уложения (Источники XVIII главы Уложения царя Алексея. М. 1913). Задуманная же работа С. Б. Веселовского - о составе и источниках XXV главы Соборного Уложения опубликована им в 1917 году: К вопросу о составе и источниках XXV главы Уложения царя Алексея Михайловича. Русский исторический журнал, 1917, кн. /г.

52. Этот "разбор" был впервые опубликован (по автографу, хранящемуся в архиве Академии наук) в издании: ВЕСЕЛОВСКИЙ С. Б. Труды по источниковедению и истории России периода феодализма. М. 1978. Несмотря на общую положительную оценку публикации В. К. Клейна ("в общем же старательное, с постоянным стремлением к точности, издание г. Клейна будет весьма полезно тому, кто будет изучать следственное дело..."),

стр. 116

С. Б. Веселовский сделал много конкретных и острых замечаний, как в отношении самого "дипломатического исследования", так и в отношении "точности" передачи текста следственного дела.

53. Г. Лисснер и Д. Собко до этого времени были совладельцами типографии.

54. Возможно, речь идет о сборнике научных статей в честь М. К. Любавского, который был опубликован в 1917 г.

55. В основе дискуссии Веселовского с Богословским, которая развернулась тогда в печати, вопрос о роли государства в складывании тех или иных институтов власти на Руси. См. БОГОСЛОВСКИЙ М. М. Рец. на кн.: С. Б. Веселовский. Сошное письмо: Исследование по истории кадастра и посошного обложения Московского государства. Т. 12. М. 1915 - -1916.- Исторические известия, 1916, N1; ВЕСЕЛОВСКИЙ С. Б. Ответ проф. М.М.Богословскому. Там же, 1916, N 3-4; БОГОСЛОВСКИЙ М. М. По поводу ответа С. Б. Веселовского. Там же, 1916, N 3-4.

56. Котляревский С. А. (1873-1940). историк, юрист. С 1905г. член ЦК партии кадетов. В 1906г. депутат 1-й Государственной Думы. Один из организаторов снабжения армии во Всероссийском Земском союзе и Союзе Городов. В 1920г. был привлечен к суду по делу "Тактического центра", приговорен к 5-летнему условному заключению. В советское время работал в журнале "Советское право" и преподавал в Московском университете.

57. Сыграло свою роль то, что С. Б. Веселовский критически отнесся к работе Ю. Готье "Замосковный край в XVII веке", отметив в рецензии на эту книгу, в частности, что использованию писцовых книг в качестве исторического источника не предшествовало изучение их самих (ВЕСЕЛОВСКИЙ С. Б. Рец. на кн.: Готье Ю. Замосковный край в XVII веке: Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси. М. 1906. -Журнал Министерства народного просвещения. Новая сер. 1908. Ч. 13).

Постоянный адрес данной публикации: