После реформы 1861 г. царизм искал такие формы управления, которые могли бы установить действенный надзор над крестьянами, обеспечить полицейский порядок в деревне и более исправное поступление податей и несение повинностей. Для центральных губерний такой формой стал институт земских участковых начальников, а для Сибири - институт крестьянских начальников. Если в Европейской России правительство рассчитывало не только на чиновников, но и на помещиков, которые через систему экономического принуждения оказывали влияние на крестьян, то в Сибири, при отсутствии в ней помещичьего элемента, административной опорой самодержавия являлся чиновник, облеченный широкими правами и находящийся в привилегированном положении.

Институт правительственных агентов в лице крестьянских начальников в сибирской деревне заменил чиновников по крестьянским делам в Западной Сибири и земских заседателей в Восточной Сибири. Причины подобной реорганизации управления крестьянами крылись в социально-экономическом положении Сибири, которое характеризовалось тогда не только развитием капитализма. Значительное влияние на хозяйственное положение края оказало переселение сюда крестьян из Европейской России, особенно усилившееся после строительства Сибирской железной дороги: с 1891 по 1898 г. в Сибирь переселилось около 744 тыс. человек¹ . Переселение сопровождалось возникновением земельной тесноты в старых районах земледелия. Оно также ускорило социальное расслоение деревни: с одной стороны, в ней шел рост кулачества вследствие притока дешевой рабочей силы; с другой - увеличение численности деревенской бедноты за счет пришлых бедняков и разорения местных середняков. Классовое расслоение обостряло социальные антагонизмы в деревне, борьбу переселенцев со старожилами из-за земли, активизировало движение крестьян против тяжелого административно-фискального гнета. Обстоятельством, сыгравшим свою роль в учреждении института крестьянских начальников, явилась и постоянно росшая недоимочность сибирских крестьян, приобретавшая хроническую форму² .

Инициатива создания нового института исходила от администрации Восточной Сибири. В отчете о состоянии Иркутского генерал-губернаторства за 1889 - 1892 гг. генерал- губернатор А. Д. Горемыкин высказал мысль о необходимости создания "органов, которые соединяли бы судебную по маловажным делам власть с попечительством над крестьянским населением"; эта мысль была одобрена Александром III³ . 30 июня 1892 г. Горемыкин представил в Министерство внутренних дел проект преобразования крестьянских учреждений в Иркутском генерал-губернаторстве и предложил ввести в Иркутской и Енисейской губерниях уже испытанный в Европейской России институт земских участковых начальников. Этот проект в основных чертах повторял закон 12 июля 1889 года. Позднее Горемыкин дополнил его, расширяя карательную власть земских начальников в отношении крестьянства

¹ Ямзин И. И. Переселенческое движение в России с момента освобождения крестьян. Киев. 1912, с. 12.

² Горюшкин Л. М. Сибирское крестьянство на рубеже двух веков. Новосибирск. 1967, с. 245; Тюкавкин В. Г. Сибирская деревня накануне Октября. Иркутск. 1966, с. 202.

³ ЦГИА СССР, ф. 1291, оп. 38, д. 449, л. 11; ф. 1149, оп. 12, д. 18, л. 3.

стр. 170

и передав им дела по устройству переселенцев. В 1895 г. Горемыкин неоднократно телеграфировал в Петербург о необходимости скорейшего учреждения в Восточной Сибири института земских начальников, обосновывая свою настойчивость предстоявшим землеустройством крестьян Енисейской и Иркутской губерний. "Никакие поземельно- устроительные работы, - писал он, - невозможны при нынешней организации здесь крестьянского дела"⁴ .

Его предложения легли в основу законопроекта, подготовленного земским отделом Министерства внутренних дел. Первоначально законопроект был обсужден в соединенных департаментах Государственного совета, где получил одобрение. При этом подчеркивалось, что "усиление власти в Сибири необходимо, и в этом смысле представление МВД нужно приветствовать"⁵ . Внесенные в ходе обсуждения поправки касались лишь частных сторон: новые чиновники были названы "крестьянскими начальниками"; для них был установлен образовательный ценз⁶ . Введение их института члены соединенных департаментов квалифицировали как "выдающееся событие среди правительственных мер по упорядочению управления в Сибири"⁷ .

18 мая 1898 г. журнал соединенных департаментов о реформе управления крестьянами в Сибири был рассмотрен в общем собрании Государственного совета, которое полностью согласилось с заключением о немедленном введении института крестьянских начальников. Эта идея была поддержана правящей бюрократией. Министр внутренних дел И. Л. Горемыкин заявил, что проект полностью соответствует "общему направлению взглядов и мероприятий правительства по отношению к упорядочению крестьянского управления в Сибири"⁸ . После обсуждения в Государственном совете законопроект о крестьянских начальниках 2 июня 1898 г. был утвержден Николаем II⁹ . Он явился последним крупным актом в сфере управления крестьянами Сибири, предоставлявшим чиновникам почти неограниченные возможности для вмешательства в повседневную жизнь крестьян в интересах самодержавного государства. Хотя закон был подготовлен на основе положения 12 июля 1889 г., он не стал его копией. Отличия касались прежде всего избирательного статуса крестьянских начальников. Для них не устанавливался сословный и имущественный ценз, а образовательный был вскоре отменен¹⁰ . Предпочтение при назначении отдавалось дворянам. То были худшие отбросы из "шайки благородных оборванцев", как называл В. И. Ленин земских начальников центральных губерний ¹¹ .

Наиболее широкими правами располагали новые органы по вмешательству в крестьянское "самоуправление". Им был поручен надзор за всеми "установлениями" и за должностными лицами сельского и волостного управлений. Только с ведома крестьянских начальников могли проводиться сходы; они утверждали и дополняли перечень вопросов, обсуждавшихся крестьянами, рассматривали приговоры волостных и сельских сходов и имели право отменять те из них, которые "постановлены несогласно с законом". Карательная власть крестьянских начальников была усилена. Денежный штраф, который они могли налагать на крестьян, достигал 15 руб., в то время как у земских начальников он не превышал 7 рублей. Крестьянским начальникам не были предоставлены права мировых судей (что было сделано законом 12 июля 1889 г. для земских начальников), но они могли рассматривать споры, не входившие в компетенцию волостных судов: по найму на сельскохозяйственные работы, отдаче в аренду земельных угодий или оброчных статей, пользованию землей, потравам, получив возможность активно вмешиваться в хозяйственные дела крестьян.

⁴ Государственный архив Иркутской области (ГАИО), ф. 25, оп. 8, св. 89, д. 15, л. 258.

⁵ ЦГИА СССР, ф. 1149, оп. 12, д. 18, л. 106.

⁶ Там же, лл. 110, 111, 243.

⁷ Там же, л. 149.

⁸ Там же, л. 476.

⁹ ПСЗ III. Т. 18, N 15503.

¹⁰ Там же, ст. 8; Сборник законов об устройстве крестьян и инородцев Сибири и Степного края. СПб. 1903, с. 403 - 404, ст. 412, прим.

¹¹ Левин В. И. ПСС. Т. 4, с. 228; см. также: т. 5, с. 87.

стр. 171

Второй инстанцией нового учреждения в административном и судебном отношениях был уездный съезд, членами которого являлись все крестьянские начальники и уездный исправник. Съезд рассматривал дела по крестьянскому управлению и суду, жалобы на решения крестьянских начальников, определял размер жалованья для волостных старшин и писарей. Постановления съезда об удалении от службы должностных лиц волостного и сельского управления и предании их суду, о продаже имущества крестьян-недоимщиков, о наложении взысканий на крестьян, об отмене приговоров сельских и волостных сходов считались окончательными. Общее присутствие губернского управления было третьей ступенькой в иерархической лестнице, созданной законом 2 июня 1898 г.: на нем лежал контроль за деятельностью крестьянских начальников и уездных съездов, разбор жалоб на чиновников¹² . Таким образом, закон, ограничив судебные функции крестьянских начальников, предоставил им широкие права в административной сфере.

В августе 1898 г. И. Л. Горемыкин в циркуляре сибирским губернаторам предложил обсудить вопрос о введении на местах положения 2 июня 1898 г. и разделении губерний на участки¹³. В ноябре - декабре 1898 г. крестьянские начальники приступили к исполнению своих обязанностей. Общая их численность по четырем сибирским губерниям - 107 человек (Тобольская губ. - 36, Томская - 29, Енисейская и Иркутская - по 21). Содержались они на средства от земских сборов (по Тобольской губ. - 95400 руб., Томской - 78600, Енисейской - 61500, Иркутской - 66600, всего 302100 руб.)¹⁴ . Эти расходы ложились на плечи крестьян.

В августе 1898 г. И. Л. Горемыкин писал А. Д. Горемыкину, что вопрос о личном составе чиновников "имеет особенно важное значение для предстоящей в Сибири реформы"¹⁵ . В Западной Сибири 56% должностей крестьянских начальников были замещены бывшими чиновниками по крестьянским делам¹⁶ . Значительная часть чиновников для Восточной Сибири была направлена Министерством внутренних дел из Европейской России¹⁷ . Если в центральных губерниях правительство подбирало кандидатов на должности земских начальников по сословному принципу, то в отношении сибирских крестьянских начальников этого сделать не удалось, несмотря на усилия властей сосредоточить крестьянское дело в руках дворянства. 47% крестьянских начальников были выходцами из мещан, духовенства и крестьян¹⁸ . Значительная часть этих людей поехала в Сибирь ради наживы или спасаясь от долгов. "На должности крестьянских начальников обыкновенно попадали интеллигентные отбросы из "дворянских недорослей", не сумевших по тем или иным причинам пристроиться к административной машине в Европейской России. Чаще всего это были люди, убогие по образованию, ретивые к "порядку", с большими аппетитами и чисто крепостническими замашками в управлении"¹⁹ . В сентябре 1903 г. иркутский генерал-губернатор А. И. Пантелеев писал министру внутренних дел В. К. Плеве, что находящиеся на таких должностях лица "в своем составе представляют довольно большое разнообразие по своему происхождению., образованию, по своей прежней службе, но есть одна общая черта, которая их соединяет, - это почти полная неподготовленность к тому делу, у которого они стоят"²⁰ .

Крестьянские начальники держали под неослабным контролем органы крестьянского "самоуправления", активно вмешивались в выборы крестьянских долж-

¹² ПСЗ III. Т. 18, N 15503, ст. 75 - 82.

¹³ ГАИО, ф. 25, оп. 3, св. 217, д. 252, л. 1.

¹⁴ ЦГИА СССР, ф. 1291, оп. 38, д. 9, лл. 126 - 127, 129 - 130, 139 - 140.

¹⁵ ГАИО, ф. 25, оп. 3, св. 217, д. 252, л. 2.

¹⁶ ЦГИА СССР, ф. 573, оп. 3, д. 5124, лл. 221 - 222.

¹⁷ ГАИО, ф. 25, оп. 10, св. 73, д. 2398, лл. 2 - 5; оп. 3, св. 217, д. 252, лл. 4, 31, 32.

¹⁸ ЦГИА СССР, ф. 1291, оп. 29, д. 101, л. 17; д. 587, л. 4; оп. 31, д. 622, лл. 4 - 25; ГАИО, ф. 25, оп. 3, св. 217, д. 251, лл. 1 - 2, 43, 55. В Европейской России доля одних лишь потомственных дворян составляла среди земских начальников 91,3% (Либерман А. А. Состав института земских начальников. - Вопросы истории, 1976, N 8, с. 202, 204).

¹⁹ Кирьяков В. В. Очерки по истории переселенческого движения в Сибирь. М. 1902. с. 306.

²⁰ ГАИО, ф. 25, оп. 8, св. 110, д. 670, л. 139.

стр. 172

ностных лиц, диктовали свою волю сельским и волостным сходам. Используя право утверждения крестьянских выборных в должности, чиновники отклоняли кандидатуры "неблагонадежных". Тяжелая опека вызывала сопротивление крестьян. Конфликты между крестьянскими начальниками и сходами крестьян чаще всего возникали из-за кандидатур писарей, старшин и старост, потому что эти лица играли большую роль в органах крестьянского "самоуправления", и от их поведения в значительной степени зависело проведение в жизнь местных мероприятий. Столкновения по поводу состава органов "самоуправления" становились еще одним шагом на пути деревни к борьбе против самодержавного государственного аппарата.

Рычагом давления на крестьян стало право утверждения и отмены приговоров волостных и сельских сходов. От крестьянских начальников зависел выбор волостных судей, они рассматривали и утверждали приговоры волостных судов. В 1900 г. из 152 дел по решениям последних съезд крестьянских начальников Иркутского уезда отменил 37, изменил 39, передал для пересмотра в другие волостные суды 26, а всего 102 (около 70% решений)²¹ . Используя свои права, крестьянские начальники прилагали усилия к тому, чтобы сделать местные органы придатком государственной машины. Институт крестьянских начальников "был не только олицетворением личного бесправия сибирского крестьянства, но в то же время отрицанием идеи крестьянского самоуправления"²² .

Крестьянские начальники больше всего следили за сбором податей и недоимок, за исправным несением крестьянами повинностей. Сбор податей сопровождался сильнейшим нажимом. Недоимки выколачивались различными способами: от ареста недоимщика и его телесного наказания до продажи части его имущества²³ . Рабочим аппаратом при сборе податей служили органы "самоуправления". Сопротивление крестьян пресекалось. За отказ платить дополнительные платежи крестьяне с. Бушлановского Туринского уезда по приказу крестьянского начальника Суетина в страдную пору были развезены по разным волостям и задержаны там на неделю²⁴ . Губернская администрация обычно закрывала глаза на беззаконие, которое творили крестьянские начальники. В 1900 г. значительную часть их дел в Иркутском уезде составляли обвинения должностных лиц крестьянского управления в "нерадении" по службе: 1-й участок - 38 дел из 70, 2-й участок - 35 из 36, 3-й участок - 19 из 53. В 1903 г. крестьянский начальник 2-го участка Канского уезда Енисейской губ. Абакумов наложил свыше 30 взысканий на сельских старост "за бездеятельность по взысканию податей"²⁵ .

Серьезные последствия имело вмешательство крестьянских начальников в хозяйственную жизнь деревни. Чиновники препятствовали устройству общественных маслодельных заводов, получению крестьянами ссуды из хлебозапасных магазинов, использование общественных денег на хозяйственные нужды, вмешивались в земельные отношения крестьян²⁶ . Крестьянские нужды игнорировались. В 1902 г. в участке крестьянского начальника Ааронова хлеб у крестьян погиб, начался голод, крестьяне обратились к нему за помощью, но он "бросал на пол их приговора о помощи"; в жалобе крестьяне писали: "Крестьянский начальник нас разорил, пустил по миру, только занимается штрафованием нас"²⁷ . Равнодушие чиновников к насущным нуждам крестьян отмечала сама же сибирская администрация²⁸ .

²¹ ГАИО, ф. 183, оп. 1, св. 2, д. 47, лл. 8, 11 (подсчеты наши. - В. Н.).

²² Кауоман А. А. Сибирские вопросы в сельскохозяйственных комитетах 1902 г. - Сибирские вопросы, 1905, N 1, с. 23.

²³ ГАИО, ф. 25, оп. 8, св. 108, д. 580, лл. 3 - 6; Восточное обозрение, 12.VII; 11.VIII.1900.

²⁴ Г. Суетин и крестьяне. - Сибирские вопросы, 1910, N 1. с. 27.

²⁵ ГАИО, ф. 183, оп. 1, св. 2, д. 47, лл. 5 - 7; ф. 25, оп. 10, св. 77, д. 2451, лл. 21, 36; ЦГИА СССР ф. 1291. оп. 3, д. 163, гр. В, л. 3; оп. 30, д. 82, гр. Г, лл. 1 - 4.

²⁶ ЦГИА СССР, ф. 1233, оп. 1, д. 400, лл. 51, 52, 54; Государственный архив Омской области (ГАОО), ф. 187, оп. 1, св. 1, д. 1а, лл. 1 - 4; Труды местных комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности. Т. 53. Тобольская губерния. СПб. 1903. с. 335.

²⁷ ГАИО, ф. 25, оп. 8, св. 95, д. 63, лл. 36 - 38.

²⁸ ЦГИА СССР, ф. 1291, оп. 30, д. 248, гр. Г, л. 38.

стр. 173

Крестьянским начальникам было поручено устройство в Сибири переселенцев ²⁹ . Они осуществляли это на местах (включая наделение землей и выдачу ссуд на домообзаводство). Переселенцы, особенно на первых порах, оказывались к большой зависимости от крестьянских начальников, причем прошения крестьян о помощи часто отклонялись. Чиновник Маврин, ревизовавший в 1903 г. крестьянских начальников Тобольской губ., писал в отчете, что начальник 5-го участка Тарского уезда Титов "собственной властью отказывает переселенцам в выдаче пособий на домообзаводство, не представляет прошений в губернское управление. Встречаются переселенческие семьи, о перечислении которых не сделано сообщений в течение нескольких лет"³⁰ . Такое же положение было в Восточной Сибири³¹ .

В злоупотреблениях властью и хищениях крестьянские начальники превзошли, своих предшественников. Они широко использовали труд крестьян в своем хозяйстве, заставляли исполнять обязанности прислуги, рукоприкладствовали, брали взятки, присваивали чужие деньги. Крестьянский начальник Карнович растратил, 2141 руб. крестьянских денег, Шелейховский - 1104 руб., Мельников - 4212 руб., фон Мореншильд присвоил 50881 руб. переселенческих денег³² . По самым скромным подсчетам, за 3 - 4 первых года существования института крестьянских начальников только в Тобольской губ. было расхищено не менее 300 тыс. руб. крестьянских общественных сумм и переселенческих денег. "С миру по нитке - голому барину на штаны", - говорили жители о взяточничестве крестьянских начальников³³ .

Зато уже первые годы их деятельности показали самодержавию, что они способны проводить политику царских властей. Поэтому институт крестьянских начальников был распространен и на другие районы Сибири. 23 апреля 1901 г. в Забайкальской области было учреждено 19 таких должностей³⁴ , их содержание-(85 400 руб.) с 1902 г. было отнесено на счет казны³⁵ . 27 мая 1902 г. институт крестьянских начальников был создан в Акмолинской, Амурской и Приморской областях³⁶ . В целом почти 20-летняя их деятельность сопровождалась насилиями, злоупотреблениями, хищениями и вызывала ненависть среди крестьян.

В годы первой российской революции сибирские крестьяне выдвинули требование ликвидировать институт крестьянских начальников. В марте 1907 г. сельский сход крестьян с. Медведевки Ишимского уезда принял такой приговор³⁷ . Нередка крестьяне громили квартиры крестьянских начальников или изгоняли наиболее ненавистных из них³⁸ . Крестьянские начальники использовались администрацией для борьбы с революционным движением в деревне. Тобольский губернатор разослал распоряжение, в котором предлагал уездным исправникам и крестьянским начальникам "иметь самое тщательное наблюдение за появлением в деревнях посторонних пропагандистов и всеми мерами стараться не допускать никакой противоправительственной агитации среди крестьян"³⁹ .

После Февральской революции сибирское крестьянство стихийно приступило к уничтожению института крестьянских начальников, лишало их полномочий, изго-

²⁹ ГАИО, ф. 25, оп. 8, св. 102, д. 205, л. 225.

³⁰ ЦГИА СССР, ф. 1291, оп. 30, д. 248, гр. Г, лл. 22, 38, 40.

³¹ ГАИО, ф. 25, оп. 10, св. 77, д. 2451, лл. 14, 23.

³² ЦГИА СССР, ф. 1291, оп. 32, д. 13, лл. 401 - 405, 465 - 467, 584 - 586; оп. 29, д. 307, лл. 86 - 88; оп. 30, д. 183, гр. Г, л. 3; д. 26, ч. III, лл. 100 - 101, 156; Россия, 11.IV.1901.

³³ Кирьяков В. В. Ук. соч., с. 306, 308, 311.

³⁴ ЦГИА СССР, ф. 1291, оп. 30, д. 62, гр. В, лл. 17 - 20, 86 - 87; Адрес-календарь. Забайкальской области на 1903 год. Чита. 1903, с. 5 - 8.

³⁵ ПСЗ III. Т. 21, N 19990.

³⁶ Там же. Т. 22, N 21505; Вольский 3. Вся Сибирь. СПб. 1908, с. 215 - 216.

³⁷ Крестьянство Сибири в эпоху капитализма. Новосибирск. 1983, с. 213.

³⁸ Горюшкин Л. М. Крестьянское движение в Сибири в 1917 г. Новосибирск. 1975, с. 40, 44; Ветошкин М. К. Очерки по истории большевистских организаций и революционного движения в Сибири 1898 - 1907 гг. М. 1953, с. 182 - 183; Дулов В. И., Кудрявцев Ф. А. Революционное движение в Восточной Сибири в 1905 - 1907 гг. Иркутск. 1955, с. 102 - 103.

³⁹ Революционное движение в Тобольской губернии (1905 - 1914 гг.). Тюмень. 1961, с. 84.

стр. 174

таяло из волостей. Уездные съезды крестьянских депутатов выступили с ходатайствами об упразднении этого института⁴⁰ . Из Сибири в Петроград были направлены запросы, "распространяется ли распоряжение о приостановлении деятельности земских начальников на крестьянских начальников"⁴¹ . 10 апреля 1917 г. Временное правительство направило в ответ циркулярную телеграмму губернским (областным) комиссарам: "Институт крестьянских начальников будет упразднен в связи с преобразованием органов местного управления и самоуправления". Было санкционировано восстановление должности крестьянских начальников, объем их деятельности оставался "временно" прежним (за исключением отдельных административно-карательных функций), а губернским комиссарам было рекомендовано заменить новыми людьми чиновников, "которые не отвечают новому строю или не пользуются доверием населения"⁴² .

Попытке Временного правительства использовать в своих интересах институт крестьянских начальников помешала борьба народных масс. С формулировкой "за ненадобностью" власти Енисейской губ. вынуждены были под давлением снизу освободить от должности крестьянских начальников, изгнанных из деревень. Иркутский губернский комиссар Лавров сообщил в Министерство внутренних дел, что "институт крестьянских начальников вызвал к себе резко отрицательное отношение местных комитетов и съездов представителей их, постановивших о немедленном устранении крестьянских начальников и их съездов по всей губернии"⁴³ . Соответствующие дела были переданы комиссарам по крестьянским вопросам. Земский отдел Министерства внутренних дел информировал, что к июню 1917 г. из 192 крестьянских начальников 60 были освобождены по распоряжению губернских комиссаров, а остальные устранены решениями волостных комитетов и уездных съездов крестьян; в итоге "почти все крестьянские начальники являются устраненными"⁴⁴ .

30 июня 1017 г. Временное правительство приняло постановление "Об упразднении должностей крестьянских начальников и кандидатов на эту должность". Они были оставлены "за штатом", их дела переходили в ведение помощников уездных комиссаров⁴⁵ . Однако еще в сентябре 1917 г. не все крестьянские начальники Тобольской и Енисейской губерний и Забайкальской области были уволены. Эсеро- меныневистская власть "тянула" с решением этого вопроса, сколько могла. Точку в истории: института крестьянских начальников в Сибири поставила Великая Октябрьская социалистическая революция.

⁴⁰ ЦГИА СССР, ф. 1291, оп. 31, д. 30, лл. 14, 31, 102 - 103, 114, 118; ГАОО, ф. 319, "оп. 1, д. 1, л. 2.

⁴¹ ЦГИА СССР, ф. 1291, оп. 31, д. 30, л. 31.

⁴² Там же, д. 226, л. 2.

⁴³ Там же, д. 30, лл. 102 - 103.

⁴⁴ Там же, д. 22а, л. 1.

⁴⁵ Там же, лл. 1 - 2.

Постоянный адрес данной публикации: