Международная конференция, посвященная 100-летнему юбилею утверждения в Иране в 1906 г. первой конституции, состоялась 29 июля - 2 августа 2006 г. в Оксфорде. Она была организована Обществом иранистов Европы при участии Института востоковедения Оксфордского университета и двух общественных британских организаций - Иранского культурного наследия и Персидского культурного фонда*.

В ходе работы конференции состоялось 19 заседаний, на которых выступили около 50 специалистов из многих стран Европы (Великобритании, Германии, Нидерландов, Франции), США, Канады, Ирана и России. Активное участие в работе конференции приняли представители иранской диаспоры Великобритании, Европы и США.

Принятие первой конституции в Иране рассматривалось прежде всего как событие, ставшее возможным благодаря распространению в стране идей либерализма и конституционализма. Поэтому в первый день конференции были представлены доклады, в которых анализировались идеи либеральной демократии, выдвигавшиеся в 1906 г. некоторыми видными иранскими общественно-политическими деятелями. Так, пленарный доклад, представленный Э. Яршейтером (США), был посвящен жизни и деятельности Х. Тагизаде, который был одним из идеологов ли-

стр. 165

берального конституционализма и членом первого меджлиса (парламента) (1906). Он ратовал за ослабление идейно-политического влияния шиитского духовенства и выступал за перенесение на иранскую почву некоторых ценностей европейской цивилизации. Его деятельность поддерживали представители Великобритании, а также определенная часть иранских интеллектуальных кругов в период установления в стране конституционного строя. Однако из-за напряженных отношений с Реза-шахом Пехлеви Х. Тагизаде в 1930-х гг. вынужден был покинуть родину; он нашел убежище в Лондоне, где и скончался в 1992 г. Э. Яршейтер, лично знавший Х. Тагизаде, поделился воспоминаниями о своем друге, подчеркнув, что эта личность олицетворяла эпоху либерализма и реформизма в Иране.

Тезисы о национальном происхождении идей конституционализма и осознании рядом авторитетных вельмож необходимости приобщения Ирана к идеям западного конституционализма и секуляризма прозвучали и в докладе Л. Риджена (Великобритания), посвященном жизни и деятельности Захира ад-Доуле, министра церемоний шахского двора. Этот человек был выходцем из Хорасана, породнившимся с шахской семьей (женился на дочери Наср-эд-Дин-шаха). Он внес большой вклад в создание новых административных структур в конституционный период (в частности, меджлиса), занимал пост губернатора Хамадана. Вместе с тем он разделял позиции энджумена (орган местного самоуправления) Окховват, представители которого трактовали отдельные положения суфизма в свете развернувшихся в Иране революционных событий 1906 - 1911 гг. По мнению эксперта, Захир ад-Доуле являл собой пример "модернизированного суфия" в то время, когда в распространении суфизма усматривались причины упадка и отсталости Ирана и исламского мира.

В ряде докладов содержалась аргументация исторической необходимости ограничения власти шаха и введения новых властных структур в центре и на местах. Истоки возникновения этих идей, по мнению выступавших, находились в иранских общественно-политических кругах и поддерживались англичанами.

Несколько докладов были посвящены анализу социальных структур, поддерживавших конституционалистов. Так, М. Бэйет (Германия) проанализировала социально-политическую роль особого социально-политического объединения (Raushanfikr), состоявшего из иранских интеллектуалов, поддерживавших идеи конституционализма и секуляризма, но не выступавших против религии.

Определенное внимание было уделено исследованию позиции иранских торговцев (базари), религиозных меньшинств, в особенности армян, во время конституционного периода 1906 - 1911 гг. Оживленную дискуссию вызвало выступление иранской исследовательницы Сохейлы Тараби-Фарсани, обратившей внимание на неоднородность интересов и специализации купцов и базари, которые во время конституционной революции создавали различные энджумены. В этом она усматривала дифференциацию их политических взглядов и различие оценок развертывавшихся в стране событий. Выступавшая подробно остановилась на анализе работы некоторых энджуменов. Важно отметить, что исследовательница пользовалась интересными фундаментальными

* В Институте востоковедения Оксфордского университета Ираном (Персией) начали заниматься с XVII в. В настоящее время исследования охватывают широкий круг проблем. В их числе персидский язык (письменный и живой), литература (современная и средневековая, поэзия и проза), история (со времени раннего средневековья до исламской революции). В институте имеется богатая библиотека по вопросам иранской филологии и истории. В числе других восточных языков, изучаемых там, - арабский, тюркский, армянский, санскрит, тибетский, японский и иврит. Также читаются страноведческие курсы с древнейших времен до наших дней. Фонд Иранское культурное наследие (Iran Heritage Foundation) был основан в 1995 г, как благотворительная общественная организация, призванная поддерживать исследования в области иранистики. Он контактирует со многими университетами и музеями мира с целью реализации разнообразных культурных программ.

Персидский культурный фонд (Persian Cultural Foundation) был зарегистрирован как непрофильная общественная организация для осуществления культурных проектов иранской диаспоры по популяризации персидского культурного наследия. Одной из важнейших задач этого фонда является пропаганда достижений культуры Ирана среди молодежи и лиц, интересующихся иранской культурой в прошлом и настоящем, ее вклада в развитие мировой культуры. Фонд поддерживает исследования в области науки и технологии, искусства и литературы, медицины и здоровья, музыки и изобразительного искусства, торговли. Он способствует сохранению достижений иранской культуры для будущих поколений.

стр. 166

источниками: дебатами меджлиса, документами двух весьма авторитетных купеческих домов, а также материалами прессы.

Другой иранский специалист, Реза Мохтари-Исфахани, президент Центра документации, остановился в своем выступлении на некоторых особенностях муниципальных органов власти. Ограничение власти шаха, по его мнению, усилило общественно-политическую значимость меджлиса и гражданских институтов, осуществлявших связь между народом и государством. Эти советы, подчеркнул докладчик, были демократичными и выборными. При этом, отметил он, муниципальные офисы существовали в Иране и до принятия конституции, во время правления Наср-эд-Дин-шаха, они отвечали за чистоту улиц и освещение больших городов. Однако первый меджлис создал и утвердил устав муниципальных органов власти, в котором подчеркивалась демократичность, четко очерчивались форма и содержание муниципальной ответственности. Анализируя муниципальный устав, принятый первым и вторым меджлисами, эксперт отметил положительные и отрицательные стороны этих документов. Главное внимание он сосредоточил на роли муниципальных советов и их формировании на выборной основе. Также было представлено немало подробностей, относящихся к организации советов, анализу социального и классового статуса их членов и прочему, почерпнутых из труднодоступных для иностранных специалистов иранских документальных источников и прессы начала XX в.

В некоторых докладах освещалась деятельность иностранцев в Иране, содействовавших развитию социального прогресса в конституционный период. Так, А. Погосян (Германия) обнаружила знание советской историографии по вопросу конституционной революции 1906 - 1911 гг. Она привела некоторые факты из работы авторитетного ираниста М. С. Иванова, посвященной иранской революции 1906 - 1911 гг. В то же время она позитивно оценила роль Германии в конституционном процессе и ее вклад в реализацию ряда экономических проектов, подчеркнув, что Германия была будто бы единственной страной, искренне заботившейся о благосостоянии иранского народа, удерживавшей лозунг "Иран для иранцев" и т.д. В том же ключе прозвучало выступление Т. Рикса (США) о благотворительной деятельности американских миссионеров и пресвитерианской миссии в Табризе.

Выступление Т. Рикса вызвало много вопросов, поскольку открытие школы в Табризе было для того времени фактом беспрецедентным, допускаемая правительством работа миссионеров могла сводиться только к благотворительной и врачебной деятельности. Об этом имеются свидетельства и русских дипломатов, работавших в те годы в Иране, например генерального консула России в Исфагане С. В. Чиркина.

Иранская конституционная революция трактовалась как событие международного значения. В этом ключе были прочитаны доклады, посвященные воздействию конституционных идей в Иране на общественно-политические процессы в Ирландии, Японии, Китае, Афганистане и Турции. Так, Мишель Е. Пенн (Япония), руководствуясь в своем докладе публикациями начала XX в. и современными изданиями о конституционной революции, подчеркнул, что Япония играла важную, хотя и косвенную, роль в Иране в рассматриваемый период, солидаризируясь с англичанами в борьбе с влиянием России. При этом, в частности, он остановился на визите в Иран генерала Сузуки, который встретил теплый прием в Мешхеде как представитель страны-победительницы в русско-японской войне.

Изучение китайских публикаций за 1909 - 1912 гг. о конституционной революции в Иране позволило молодой исследовательнице из Китая И. Ванг сделать вывод о том, что установление конституционной монархии в Иране и последовавшие за этим события являлись как бы предвестником китайской революции 1911 - 1913 гг.

Анализируя влияние иранского конституционализма на интеллектуальные круги Афганистана, А. Тарзи (США) отметил, что либеральные идеи разделяли представители афганских образованных слоев, группировавшиеся вокруг колледжа Хабибиях (Habibyah Colledge) в 1904 г. Несколькими годами позднее они создали тайное общество, которое развивало идеи установления конституционной монархии в стране. А. Тарзи охарактеризовал также степень влияния индийской общественной мысли на развитие идей конституционализма в Афганистане. Он попытался ответить на вопрос: были ли эти идеи приемлемы для афганского общества того времени или, как утверждают некоторые ученые, они резко отвергались афганцами.

Участники конференции не оставили без внимания и проблему влияния идей иранского конституционализма на турецкое общественно-политическое движение того времени. Так, на основе изучения документов турецкого и британского архивов (Basbakanlik Devlet Arsivleri and the

стр. 167

British Public Records Office) американская исследовательница Ф. Вейдани рассмотрела вопросы турецко-иранского взаимодействия в период конституционной революции 1909 - 1911 гг. Она отметила, что в Иран были направлены представители турецкого комитета "Единение и прогресс", которые, по ее мнению, стали моджахедами, боровшимися совместно с конституционалистами в Иранском Азербайджане. Ф. Вейдани также остановилась на вопросе об обращении шиитских улемов к турецкому султану Абдул-Хамиду II о помощи против Мохаммед-Али-шаха, а также на проблеме спасения турками табризских и тегеранских националистов в критический период революции 1905 - 1911 гг. В заключение выступавшая резюмировала, что турецко-иранское конституционное взаимодействие было весьма значительно.

Интерес представляет также сообщение Т. Атабаки (Нидерланды), ученого, известного в отечественных востоковедных кругах, автора недавно вышедших из печати монографий "Иран и первая мировая война" и "Азербайджан". Он также является редактором сборника статей "Государство и младшие офицеры", посвященного турецко-иранским отношениям 20-х гг. XX в. В своем выступлении он демонстрировал знание советской историографии по проблеме конституционной революции. Он справедливо отметил, в частности, что советские авторы связывали возникновение революционных событий в Иране преимущественно с событиями 1905 г. в России. По его мнению, это не совсем так, поскольку большее значение для иранцев имело распространение в обществе идей мусульманских мыслителей (например, Кашани и др.). К тому же развитие процесса модернизации в Иране, по мнению докладчика, осложняло присутствие русских войск в его северной части. Свержение деспотического шахского режима, по мнению Т. Атабаки, позволило учредить новые демократические институты - ввести конституцию и парламент. Однако Иран находился на грани дезинтеграции. Поэтому модернизация на первых порах потерпела поражение, а дальнейшие социально-политические процессы привели к приходу к власти Реза-шаха, проводившего политику централизации.

Специальный блок докладов, весомую часть которых составляли выступления иранских ученых, был посвящен развитию культуры, поэзии и музыки в стране в конституционный период. Он состоял из нескольких разделов: поэзии и музыки периода конституции, изобразительного искусства, революционной культуры. Интерес вызвало сообщение Али Мирансари (Иран) "Пьесы во время конституционной революции 1906 - 1911 гг.". Поскольку конституционализм был западным явлением, то неудивительно, что заимствованные с Запада пьесы являлись самым эффективным средством распространения новых идей и идеалов. Пьесы, созданные в тот период, в определенной степени отражают осмысление конституционного процесса. Они представляют живую драму борьбы света (конституционалистов) и тьмы (оппозиции). Пьесы напоминали журналистские эссе или даже памфлеты. Они не отражали смятение и противоречия личности в то время, когда доминировали общественные действия и символы.

В выступлении иранского ученого Соада Пира "Индивидуализм и национальная идентичность в новелле" отмечалось, что идеология конституционализма открыла новый способ самовыражения писателей в иранской литературе и дала толчок возникновению новелл, оказывавших влияние на социальную и культурную жизнь иранского общества. Он проанализировал несколько новелл иранских авторов, сделав вывод о том, что они находились под влиянием западных образцов, а их произведения представляли переход от старых форм к новеллам нового типа.

Мохаммад Реза Тахмасбпур (Иран) посвятил свой доклад социополитической функции фотографии в период конституционной революции. По его мнению, документальная фотография, возникнув в середине XIX в., приобрела в этот период особое значение: с одной стороны, она запечатлевала важные события того времени, а с другой - привлекала внимание населения к тем или иным политическим событиям. Фотографы запечатлевали конституционалистов во многих уголках Ирана по всей стране, снимали конфликтные ситуации между ними и реакционерами, национальных героев, делали портреты улемов, стоявших во главе конституционного движения и т.п. Докладчик попытался проанализировать воздействие этой формы пропаганды революционных идей на народные массы. Он подчеркнул, что политическая фотосъемка открыла путь развитию других форм фотографии, а также фотожурналистики. Его сообщение сопровождалось демонстрацией старых фоторабот.

Представитель Оксфордского университета Х. Катозян сделал сообщение о развитии иранской поэзии в конституционный период. Он отметил, что тогда процветало творчество молодых поэтов, писавших преимущественно на социальные и политические темы. Их поэзия, по его ело-

стр. 168

вам, была "безошибочно свежа и современна". Нередко они экспериментировали, балансируя между классическими и неоклассическими формами, создавая новые речевые обороты и литературные приемы, использовали разговорные и фольклорные выражения. Своими стихами поэты способствовали консолидации движения, оппозиционного Мохаммед-Али-шаху, в период его борьбы с первым меджлисом.

В числе интереснейших культурологических выступлений был доклад ассоциированного профессора истории и проблем женщин Дж. Эйфори (США), показавшей роль популярного литературного персонажа Хаджи Насреддина в период конституционной революции. Она отметила, что писатели использовали этот образ в своих произведениях, чтобы его устами донести до читателя мысли, которые вряд ли можно было безнаказанно выразить в другой форме. Тем самым Хаджа Насреддин выполнял важную социально-политическую функцию и был популярен не только в Иране, но и в сопредельных с ним регионах Закавказья и Средней Азии, а также в других восточных странах. Выступление Дж. Эйфори подкреплялось демонстрацией интересного иллюстративного материала.

Несколько докладов было посвящено анализу сил, противостоящих носителям идей конституционализма, секуляризма и модернизации в Иране. В их числе сообщения М. Момена (Великобритания) о бехаитах и К. Хеммата (США) о бехаитских школах, Х. Берберян (США) об армянской общине Ирана, И. Наби (США) об иранских ассирийцах в свете идей Касрави о конституционной революции.

Дискуссия развернулась вокруг проблем бехаизма, поскольку М. Момен, представитель Лондонской школы востоковедения и африканистики, построил свое выступление в полемической форме, оспаривая некоторые положения, изложенные в работах присутствовавшей в зале исследовательницы М. Бэйет относительно бабизма. Ссылаясь на неопубликованные материалы бехаитов, а также свидетельства дипломатов, путешественников и миссионеров, М. Момен старался показать различия между бехаитами и сторонниками Баба, рассматривая последних как "внутренних врагов", тормозивших, в отличие от бехаитов, распространение идей демократии, конституционализма и социального реформирования.

Последний блок был посвящен проблемам иранских племен - бахтиар, курдов, а также политической роли некоторых городов (Хамадан, Исфахан).

А. Каземи (США) проанализировал ситуацию на иранской периферии и, в частности, остановился на роли племен бахтиар в конституционной революции, их участии в центральных органах власти. Он рассказал о политической деятельности их главных вождей в новом меджлисе, их стремлении не упустить из своих рук важные источники доходов, каковыми являлись нефтяные месторождения в Бахтиарии. Доклад сопровождался изложением биографий бахтиарских политических деятелей и интересным иллюстративным материалом.

Это выступление в определенной степени было дополнено материалом об Исфахане, изложенным Х. Уолчер, представительницей Лондонской школы востоковедения и африканистики, сфокусировавшей свое выступление на анализе парадигмы традиционализма и модернизма в социальной сфере. В то время в этом городе англичанами была развернута большая политическая и торговая деятельность, способствовавшая проникновению западных идей в традиционное исфаханское общество.

В докладе О. И. Жигалиной (Россия) "Курды иранской провинции Керманшах в конституционный период" была изложена позиция курдских племен (в отличие от племен бахтиар, поддерживавших абсолютистскую власть), которые по мере укрепления конституционалистов в провинции все же стали приобщаться к новым общественным порядкам. Были освещены некоторые социальные особенности керманшахских курдов, проблема формирования племенной конфедерации, попытка курдских племенных вождей занять видное место в политических структурах страны путем участия в оппозиционном движении Салара-эд-Доуле. Был сделан вывод о том, что керманшахские курды постепенно были вовлечены в конституционное движение, способствовавшее распаду традиционных структур.

Работа конференция сопровождалась интересной культурной программой. Так, концерт иранской музыки периода конституционной революции, состоявшийся в помещении колледжа св. Хильды, позволил составить представление о развитии иранской музыкальной культуры того времени. Удалось также познакомиться с некоторыми традициями Оксфордского университета. В организационном плане конференция была проведена на весьма высоком уровне. Тезисы вы-

стр. 169

ступлений опубликованы в специальном сборнике, который украсили фотографии периода конституционной революции. В дальнейшем планируется публикация и докладов.

Следует также отметить, что на конференции преобладал лишь один из подходов к анализу событий конституционной революции 1906 - 1911 гг. Тем не менее свержение абсолютной монархии, открывшее путь развитию демократических структур власти, распространение идей конституционализма в иранских общественно-политических, философских и религиозных кругах позитивно оценивалось не только европейскими, но и иранскими исследователями. Конституционная революция 1906 - 1911 гг. явилась судьбоносным событием, открывшим Ирану путь к модернизации социальной и политической жизни. Возникли новые демократические структуры власти, устанавливался новый социальный и политический порядок. Период 1906 - 1911 гг. воспринимался как сложный, противоречивый процесс, определявшийся не только внутриполитическими противоречиями, но и сложной международной обстановкой того времени.

Таким образом, к началу XX в. в Иране созрели предпосылки как внутриполитического, так и международного порядка, приведшие к свержению изжившего себя абсолютистского строя и установлению демократических властных структур. При этом вряд ли стоит умалять идейно-политическую роль шиитского духовенства в период конституционной революции, оказывавшего доминирующее влияние на иранское население, выступавшего против колониализма за независимость иранского государства. Не случайно наряду с представителями других социальных слоев шиитские богословы (модштахиды) были инициаторами создания энджуменов на местах, а шиитское духовенство Эн-Наджафа пыталось влиять на развитие социально-политических процессов в ряде регионов страны.

Конференция, проведенная в Оксфордском университете, является весьма важным научным мероприятием, побуждающим к более глубокому всестороннему осмыслению одного из ключевых событий иранской истории начала XX в., к более скрупулезному изучению архивных источников и материалов.

Постоянный адрес данной публикации: