П. КАМЕННОВ

Кандидат политических наук

В начале столетия военная политика Китая направляется на обеспечение условий реализации национальной стратегии развития. А ее целью является достижение Китаем к середине XXI в. (т. е. к 100-летию образования КНР) статуса великой державы, занимающей доминирующее положение в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) и равной по своему политическому влиянию, экономической и военной мощи любой другой державе. Реализацию данной стратегии в Китае связывают с усилением комплексной национальной мощи, главными факторами которой считаются внутриполитическая стабильность, динамичный и устойчивый экономический рост, подъем уровня развития науки и технологий, поиск и освоение природных ресурсов в своей стране и обеспечение доступа к мировым источникам сырья и энергии.

Согласно китайским оценкам, международная обстановка ныне характеризуется развитием противоречивых тенденций, среди которых можно выделить движение к многополярному миру, экономическую глобализацию, усиление взаимодействия и сотрудничества в антитеррористической борьбе после террористических атак против США 11 сентября 2001 г. и, наряду с этим, - обострение соперничества в борьбе за доступ к источникам сырья.

Обстановка в АТР характеризуется относительной стабильностью. Большинство стран региона сделали мирное развитие основным направлением своей политики; отношения между ними продолжают расти и развиваться, а диалог по проблемам безопасности и сотрудничества становится все более оживленным. Важную роль в стимулировании развития региона играет организация Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества. В основном завершен процесс институционализации Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), страны - участники которой постоянно расширяют и углубляют взаимодействие в сфере безопасности, в политической, экономической, гуманитарной и других сферах.

ПОД ПРЕДЛОГОМ "СДЕРЖИВАНИЯ КИТАЯ"

Как потенциальную угрозу безопасности Пекин рассматривает осуществляемую Вашингтоном политику сдерживания Китая, которая включает усиление американского военного присутствия в АТР. Как полагают китайские руководители, США добиваются этой цели путем укрепления военных блоков и ускорения развертывания систем противоракетной обороны с возможным включением в зону ее действия Тайваня, расширения рамок американо-японского договора безопасности, размещения американских войск в странах Центральной Азии, увеличения поставок вооружений Тайваню. Опасность для стабильности в регионе представляет и испытание ядерного устройства, осуществленное КНДР в октябре 2006 г. По-прежнему вызывают тревогу действия международных террористов, сепаратистов, экстремистов.

В связи с возрастающей зависимостью китайской экономики от импорта нефти (в 2005 г. объем импорта составил 130 млн. т нефти, или около 40% потребности страны) Китай обеспокоен напряженной ситуацией, складывающейся в основных регионах и странах-производителях этого стратегического сырья. Наступление "эры высоких мировых цен на нефть" привело к усилению соперничества за контроль над регионами-поставщиками нефти, а также - к обострению проблемы обеспечения безопасности ее транспортировки. Китай обеспокоен тем, что ряд крупных стран, не принадлежащих к региону Юго-Восточной Азии и являющихся конкурентами Китая на мировой арене, под предлогом участия в совместных усилиях по обеспечению безопасности в зоне Малаккского и Сингапурского проливов стремятся установить здесь контроль в своих национальных интересах; к ним относятся прежде всего США, Япония, Индия. Так, США неоднократно выражали готовность направить сюда свои вооруженные силы; Индия намерена укрепить свои военные базы на Андаманских островах.

Наряду с этим китайское руководство придает первостепенное значение сохранению стабильности внутри страны. Социальная напряженность, вызванная негативными последствиями рыночных преобразований, воспринимается как потенциальная угроза безопасности, национальному единству и экономическому развитию. Эти опасения не лишены оснований, поскольку в последние годы Пекин постоянно сталкивается с выступлениями протеста безработных городских рабочих и служащих, демобилизованных военнослужащих, политических диссидентов, а также - полностью и частично безработных из числа сельского населения, образующих основную часть мигрантов общей численностью (по официальным данным) около 130 млн. человек. По неофициальным сведениям, последний показатель приближается к 200 млн. человек. В 2005 г. число "социальных инцидентов", т. е. протестных выступлений, в том числе сопровождаемых насилием, достигло 87 тыс., что на 6,6% больше, чем в 2004 г.¹

Особую озабоченность Пекина вызывает активизация и расширение масштабов деятельности на территории Китая и за его пределами сепаратистской террористической органи-

стр. 7

зации "Восточный Туркестан", целью которой является создание на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района, а также прилегающих к нему районов Казахстана и Киргизии независимого исламского государства. В последние годы наряду с тем, что силами "Восточного Туркестана" осуществлен ряд крупных террористических актов, эта организация вошла в контакт с "Аль-Каидой", "Талибаном" и "Исламским движением Узбекистана", превратившись таким образом в составную часть сил международного терроризма.

Законом КНР "О государственной обороне" от 1997 г. (ст. 22) прямо предусмотрена возможность использовать для выполнения задач внутри страны не только полицейские формирования, но и Народно-освободительную армию Китая (НОАК) и народное ополчение.

Стратегия Китая в сфере военной безопасности заключается в осуществлении превентивных мер политического, дипломатического, экономического и военного характера, направленных на уменьшение факторов нестабильности вокруг КНР. Одновременно, следуя мировой тенденции в военной области и опираясь на растущую экономическую мощь, Китай осуществляет курс на совершенствование качественных параметров своего оборонного потенциала на базе науки и передовых технологий, подготовки высококвалифицированных командных и научно-технических кадров нового поколения, приведение боевой учебы войск в соответствие с условиями современной высокотехнологичной войны.

АКЦЕНТ - НА МИРНОЕ РАЗРЕШЕНИЕ СПОРОВ

На нынешнем этапе военная политика Пекина основывается на принципах неучастия в военных союзах (блоках), неприменения ядерного оружия первым, поддержки создания зон, свободных от ядерного оружия, отказа от размещения вооруженных сил на иностранных территориях, за исключением участия в миротворческих операциях под эгидой ООН.

В целях обеспечения безопасности и одновременно для усиления своего влияния в АТР Китай активизирует двусторонние военные и экономические связи, а также многостороннее сотрудничество со странами ЮВА - в основном путем прямого диалога с АСЕАН в формате 10+3 (АСЕАН плюс Китай, Япония, Южная Корея). В этом же ключе нужно рассматривать присоединение Китая к "Декларации о принципах деятельности сторон в Южно-Китайском море" 2002 г., соответствующей принципам международного права, включая Конвенцию ООН 1982 г. по морскому праву. Эта декларация предусматривает решение территориальных и правовых споров мирными средствами, не используя угрозу силой или ее применение. В плане реализации декларации в марте 2005 г. между КНР, Вьетнамом и Филиппинами заключено соглашение о совместном проведении разведки месторождений углеводородов в районе архипелага Спратли и Парасельских островов в Южно-Китайском море.

В Пекине полагают, что ситуация в приграничных с Китаем регионах в целом остается мирной и стабильной. Важным шагом в укреплении мер доверия в российско-китайских отношениях, в том числе и в военной области, стало подписание 16 июля 2001 г. в Москве Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой. В соответствии с этим Договором Россия и Китай подтвердили обязательства не применять первыми друг против друга ядерное оружие, взаимно не нацеливать стратегические ядерные ракеты (ст. 2), а также - осуществлять меры по укреплению доверия в военной области и взаимному сокращению вооруженных сил в районе границы на основе действующих соглашений (ст. 7). Особое значение в контексте противодействия международному терроризму имеет статья 8 Договора, согласно которой стороны обязались не допускать создания и деятельности на своей территории организаций и групп, наносящих ущерб суверенитету, безопасности и территориальной целостности другой стороны.

Укреплению доверия между двумя странами способствовало и дополнительное соглашение о прохождении границы, подписанное в 2004 г. В период с 18 по 25 августа 2005 г. на территории России и Китая состоялись первые в истории отношений двух стран совместные военные антитеррористические учения "Мирная миссия-2005", в которых приняли участие около 10 тыс. военнослужащих ВВС, ВМС, воздушно-десантных войск и сухопутных войск, в том числе с российской стороны - 1800 чел. Учения проведены в рамках ШОС, одной из задач которой является противодействие терроризму, экстремизму и наркоторговле в Центральной Азии и АТР. Они явились также практическим шагом в контексте реализации совместной декларации "О международном порядке в XXI веке", подписанной президентом России В. Путиным и председателем КНР Ху Цзиньтао 1 июля 2005 г. в Москве, в которой выражена идея многополярного мира, подтверждены отношения стратегического взаимодействия и партнерства двух стран.

Составной частью стратегии Китая в сфере военной безопасности является военная дипломатия. Ныне эта сфера деятельности характеризуется высокой активностью, ослаблением идеологического мотива. Внешние связи НОАК рассматриваются в качестве важного дополнения дипломатических усилий, направленных на предотвращение вооруженных конфликтов, в первую очередь в отношениях с сопредельными странами.

На сегодня Китаем установлены и поддерживаются отношения по военной линии с более чем 150 странами; аппараты военного атташе созданы и функ-

стр. 8

ционируют при более чем 100 посольствах КНР, 85 иностранных государств создали аппараты военного атташе в Пекине. Становится все более распространенной практика приглашения на учения НОАК иностранных военных наблюдателей.

С другой стороны, активное развитие внешних связей НОАК сопровождается сохраняющейся недостаточной транспарентностью в вопросах военного строительства. Так, издаваемая Пекином "Белая книга" по вопросам национальной обороны КНР не содержит многих конкретных сведений по вопросам, касающимся военных расходов Китая, состояния и перспектив развития НОАК, что, по нашей оценке, и создает почву для появления различных спекуляций по данной проблеме, в том числе в пользу версии о существовании "китайской угрозы". Очевидно, что эта версия служит силам, заинтересованным в разрушении партнерских отношений между Россией и Китаем, а также - интересам военно-промышленного комплекса США, стремящегося сохранить свои позиции на рынке вооружений в странах Восточной Азии.

С УЧЕТОМ УРОКОВ ЮГОСЛАВИИ И ИРАКА

В последнее время Китай, опираясь на растущую экономическую мощь, из года в год увеличивает свои военные расходы (см. табл.). Это в основном связано с мерами по повышению боевых возможностей НОАК в условиях высокотехнологичной войны, принимаемыми по результатам анализа опыта военных операций коалиционных сил во главе с США в Югославии, Ираке и в Афганистане; удорожанием систем вооружений, ростом мировых цен на нефть, а также - с существенным повышением денежного довольствия офицерского и рядового состава в условиях конкуренции с гражданским сектором за привлечение и удержание в армии талантливых кадров. По мнению большинства аналитиков, реальные военные расходы существенно превосходят официальные. Наиболее аргументированной, с нашей точки зрения, является оценка Стокгольмского международного института исследований проблем мира (СИПРИ). По данным этого института, последние годы реальные военные расходы Китая превышают официальные в среднем на 40 - 50%.

Из таблицы видно, что в 2004 г. военные расходы Китая официально составили 25,3 млрд. долл., между тем как реальные - 35,1 млрд. долл. Для сравнения: военные расходы Японии за тот же период составили 42,4 млрд. долл., Южной Кореи - 15,5; Индии - 15,1; Великобритании - 47,4; Германии - 33,9; Франции - 46,2; США - 455,3 млрд. долл.²

В 2001 - 2005 гг. темпы роста военных расходов Китая превысили темпы экономического роста в среднем в полтора раза: 14,3% против 8,5% соответственно. Официальные военные расходы Китая на 2006 г. предусмотрены в объеме 35,1 млрд. долл., или на 14,7% больше, чем в 2005 г. Реальные военные расходы Китая в 2006 г. могут составить 50 - 52 млрд. долл. Сдерживающим фактором здесь остается необходимость увеличения ассигнований на решение сложных социально-экономических проблем, имеющих тенденцию к обострению, - продолжающийся рост народонаселения, дефицит природных ресурсов, сокращение пахотных земель, нарастание экологических проблем, назревшая необходимость перехода от нынешнего экстенсивного способа экономического роста к интенсивному ресурсосберегающему, требующему масштабных затрат на модернизацию производства.

Следуя мировой тенденции к совершенствованию качественных параметров оборонного потенциала, Китай осуществляет курс на создание вооруженных сил, способных при выполнении функций по защите государства эффективно решать задачу ядерного сдерживания и действовать в ограниченной войне в условиях применения противником высокотехнологичных вооружений, а при выполнении внутренних функций - решительно пресекать любые проявления терроризма.

Таблица*

Военные расходы Китая в 2001 - 2005 гг.

* Таблица составлена автором на основании следующих источников: Ежегодник СИПРИ 2003. Вооружения, разоружение и международная безопасность. М., 2004, с. 404; Жэньминь жибао, 09.03.2004; Beijing Review, N 2, January, 2005, p. 1; China Daily, 09.01.2006; Ежегодник СИПРИ 2005. М., 2006, с. 315.

** Оценка ИДВ РАН.

стр. 9

Позиция Китая по вопросу о применении военной силы выражена в стратегии "активной обороны", суть которой заключена в принципе "Китай не нападает первым, пока против него не совершена агрессия, однако в случае нападения Китай отвечает контрударом". При этом предусматривается гибкость и координация этого шага с мерами политического, экономического и дипломатического характера.

Ядерная стратегия Китая отражена в концепции "ограниченного ответного ядерного удара", предполагающей строительство ограниченных по боевому составу ядерных сил сдерживания, способных созданием угрозы нанесения неприемлемого ущерба вероятному противнику заставить его отказаться от применения ядерного оружия против Китая³.

Формирование взглядов Пекина на строительство сухопутных войск, военно-воздушных сил и военно-морских сил происходит на основе анализа крупных вооруженных конфликтов, происходивших в текущем десятилетии. Эволюция взглядов в этой области привела к утверждению концепций "быстрого реагирования" и "ограниченной войны в условиях применения "высоких" (наукоемких) технологий", которые предполагают создание сравнительно компактных вооруженных сил, оснащенных современными техникой и вооружением и способных к немедленному выполнению боевых задач в локальном (приграничном) конфликте. Соответственно в китайских вооруженных силах получили развитие силы "быстрого реагирования" и сделан особый акцент на разработку автоматизированных информационных систем, в том числе космического базирования, включая системы разведки, управления войсками и оружием, средств радиоэлектронной борьбы.

На основе анализа вооруженных конфликтов последнего десятилетия китайские военные теоретики приходят к выводу о необходимости модернизировать стратегию и тактику "народной войны" применительно к новому историческому этапу "высоких технологий". По их мнению, высокотехнологичная война не уменьшила значение человеческого фактора; напротив, его значение даже возросло, поскольку высокие технологии не могут заменить живой интеллект, мастерство, личную инициативу. В этой связи для Китая ключевой проблемой повышения оборонного потенциала является подготовка нового поколения командных и научно-технических кадров, обладающих высоким интеллектом.

Характеризуя сложность и нерешенность многих проблем модернизации оборонного комплекса КНР и его хроническое отставание от происходящих в мире революционных изменений в военной сфере, бывший председатель КНР Цзян Цзэминь отмечал: "В настоящее время в процессе строительства наша армия столкнулась с серьезным вызовом, а именно: она пока еще не соответствует ни уровню, предъявляемому нынешней эпохой, ни требованиям, предъявляемым современной войной. Главная задача при повышении боеспособности китайской армии состоит в том, чтобы решать проблемы модернизации, или выхода на современный уровень".

Выдвинутая Цзян Цзэминем в 2001 г. стратегия развития оборонного потенциала и модернизации вооруженных сил Китая в перспективе до середины XXI в. включает три этапа: на первом (до 2000 г.) - создание основ преобразований; на втором (2000 - 2020 гг.) - вооруженные силы Китая должны стать сильнейшими в Азии; на третьем (2020 - 2049 гг.) - предполагается завершить модернизацию и достичь передового уровня вооруженных сил развитых стран⁴.

В ходе первого этапа реализации стратегии были осуществлены масштабные мероприятия преимущественно организационного характера, в том числе сокращение численности НОАК с 4 до 2,5 млн. чел., конверсия и глубокое реформирование ВПК, сокращение и модернизация системы подготовки командных и инженерно-технических кадров НОАК и др.

На нынешнем, втором этапе (2000 - 2020 гг.) Китай продолжает модернизацию вооруженных сил по следующим основным направлениям.

1. Планомерная подготовка перехода НОАК от механизации и полумеханизации войск к их информатизации, необходимой как средство достижения эффективного взаимодействия видов вооруженных сил и родов войск на всех уровнях - от стратегического до оперативно-тактического. Осуществление мер в направлении согласованного развития огневой мощи, мобильности и информационных возможностей; приоритетное развитие военно-морских, военно-воздушных сил, стратегических ядерных сил - с конечной целью повышения боевых возможностей и потенциала сдерживания.

2. Совершенствование качественных параметров НОАК на основе использования научно-технических и технологических достижений, в особенности в области высоких технологий. Особое внимание уделяется подготовке высококвалифицированных военных кадров нового поколения.

3. Совершенствование структуры и организации НОАК в направлении их оптимизации, повышения гибкости и соответствия требованиям оперативности управления.

4. Повышение готовности НОАК к действиям в локальных войнах в условиях применения современных информационных технологий, улучшение возможности проводить совместные операции видов вооруженных сил и родов войск. Наряду с этим руководители КНР требуют от армии уделять внимание развитию стратегии и тактики "народной войны", проводить больше специальных учений и тренировок с целью повышения потенциала по ведению боевых действий в различных вариантах критической обстановки. Следует отметить, что в соответствии с директивой Генерального штаба НОАК, изданной в январе 2003 г., обязательным пунктом программ обучения личного состава армии стала антитеррористическая подготовка⁵.

5. Осуществление международного военного сотрудничества, не направленного против третьей стороны. НОАК принимает участие в миротворческих операциях под эгидой ООН, в международном сотрудничестве по борьбе с терроризмом, а также - в двусторонних и многосторонних учениях, направленных на обеспечение безопасности в нетрадиционных областях.

стр. 10

ИНФОРМАТИЗАЦИЯ - ПРИОРИТЕТНАЯ ЗАДАЧА

Преобладающей тенденцией в строительстве НОАК ныне является информатизация и компьютеризация войск и сил флота, направленная на повышение оперативности управления на всех уровнях - от штабов до боевых частей. Центральным военным советом приняты и распространены руководящие указания по развитию автоматизированных систем управления в НОАК, в которых определены цели, мероприятия и нормативы в данной области. Целью информатизации является повышение боевого потенциала НОАК за счет эффективного взаимодействия видов вооруженных сил и родов войск при проведении совместных операций, а также - повышение эффективности управления и стратегического планирования⁶.

В XXI в. Китай вступил с развитой структурой вооруженных сил (ВС) и системой органов военного управления. ВС Китая состоят из НОАК, народной вооруженной полиции и народного ополчения. Основным боевым компонентом китайских ВС, предназначенным для выполнения внешних функций, является НОАК, состоящая из действующих сил (стратегические ракетные войска, сухопутные войска, ВВС и ВМС) численностью 2,3 млн. человек и организованного резерва - 500 - 600 тыс. человек. На полицейские формирования (1,3 млн. человек) возложены функции по обеспечению внутренней безопасности и общественного порядка. Народное ополчение в мирное время выполняет задачи по поддержанию общественного порядка, а в военное - задачи оборонительного характера и различные обеспечивающие функции. В 2006 г. Китай сообщил о завершении реализации принятого в сентябре 2003 г. решения о сокращении численности НОАК к концу 2005 г. на 200 тыс. человек до уровня 2,3 млн. человек. Эти мероприятия осуществлены как за счет расформирования устаревших по своему оснащению частей сухопутных войск, так и путем замещения части офицерских должностей гражданским персоналом НОАК.

Принимаемые меры по модернизации направлены на повышение потенциала ядерного сдерживания, а также возможностей НОАК по ведению боевых действий в многомерном пространстве (включающем сушу, море, воздух, космос и электронную среду) в условиях современной высокотехнологичной войны. Наибольшие усилия прилагаются для переоснащения стратегических ядерных сил, ВВС и ВМС⁷.

Стратегические ядерные силы, выполняющие задачу сдерживания, включают наземный, воздушный и морской компоненты и насчитывают в общей сложности 176 носителей. Их основу составляют стратегические ракетные войска, на вооружении которых состоят 144 наземные пусковые установки баллистических ракет. Стратегическая авиация насчитывает 20 устаревших самолетов "Хун-6" (Н-6). Морской компонент включает одну атомную ракетную подводную лодку с 12 пусковыми установками ракет "Цзюйлан-1"⁸.

Сравнительный анализ показывает, что стратегические ядерные силы (СЯС) Китая существенно уступают российским и американским как в количественном, так и в качественном отношениях. Согласно американским оценкам, основной тенденцией в модернизации китайских стратегических ядерных сил является принятие на вооружение и оперативное развертывание мобильных твердотопливных межконтинентальных баллистических ракет (МБР) "Дунфэн-31", количество которых в боевом составе доведено до 12. "Дунфэн-31" обладает повышенной живучестью и способностью по преодолению систем ПРО. С учетом имеющихся 20 - 24 жидкостных МБР шахтного базирования общее количество китайских МБР, способных достигать территории США, составляет 32 - 36 единиц⁹. Модернизация СЯС Китая осложнена необходимостью дополнительных мер по обеспечению их боевого потенциала в связи с предстоящим развертыванием американской НПРО и ПРО ТВД.

Сухопутные войска насчитывают 1,5 млн. человек. В их составе - 56 общевойсковых дивизий полевых войск (в том числе 12 дивизий "быстрого реагирования", 9 танковых, 3 воздушно-десантных), большая часть которых сведена в общевойсковые армии. Этому наиболее многочисленному виду вооруженных сил свойственно отставание в таких сферах, как командование и управление, механизация и информатизация, войсковая противовоздушная оборона, материально-техническое обеспечение, связь. Парк вооружения представлен в основном образцами 1960 - 1970 гг.; исключение составляют соединения и части "быстрого реагирования", оснащенные более современной техникой. Одной из серьезных проблем сухопутных войск является их недостаточное бюджетное финансирование по сравнению со стратегическими ядерными силами, ВВС и ВМС¹⁰.

ВВС НОАК в прошлом выполняли ограниченный круг задач по защите воздушных границ Китая и в меньшей степени - по оказанию поддержки сухопутным войскам. В настоящее время командование НОАК стремится создать более гибкие и современные военно-воздушные силы, обладающие наступательным потенциалом и способные к участию в совместных тактических операциях, включая воздушно-десантные. С этой целью ведется обновление самолетного парка путем модернизации самолетов более старых типов и принятия на вооружение новой техники, в том числе - истребителей Су-27, Су-30, "Цзянь-11" (J-11), транспортных самолетов Ил-76, самолетов-за-

стр. 11

правщиков "Хун-6"(Н-6), крылатых ракет класса "воздух-земля", средств дальнего обнаружения воздушного и космического базирования. Ныне самолеты-истребители четвертого поколения составляют около 15% парка истребительной авиации ВВС, насчитывающего около 1700 машин. Силы противовоздушной обороны пополняются крупной партией зенитных ракетных комплексов С 300 ПМУ 2, закупленных в России; комплексы, имеющие радиус действия 200 км, предположительно, будут развернуты в районе Тайваньского пролива, а также - в районе Гуанчжоу-Сянган¹¹.

Китайские ВМС (132 боевых корабля основных классов, 700 боевых самолетов морской авиации) в середине 1980-х гг. перешли от прежней стратегии "береговой обороны" к стратегии "обороны в прибрежных водах"; в китайской трактовке "прибрежные воды" включают морское пространство на удалении 150 - 600 морских миль от берега, в том числе Желтое, Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря. Однако попытка реализации новой стратегии, потребовавшая обновления корабельного состава (в том числе приобретение в России 4-х эскадренных миноносцев типа "Современный", 12 дизель-электрических подводных лодок и другой техники и вооружения) из-за нехватки средств привела к дисбалансу между возросшими возможностями основных сил и средствами поддержки: по-прежнему ВМС НОАК не имеют достаточно мощного потенциала противолодочной обороны, а надводные корабли уязвимы от атак с воздуха авиации и противокорабельных ракет¹².

В плане реализации перспективной стратегии развития оборонного потенциала большое значение придается подготовке нового поколения командных, инженерно-технических и научных кадров, отвечающих задачам модернизации НОАК. В последние годы осуществлены меры по глубокому реформированию системы военно-учебных заведений, в ходе которого количество военных училищ (в основном пехотных) сократилось на одну треть, а учебные программы значительно расширены и приводятся в соответствие с новыми требованиями к интеллектуальному уровню военных кадров и технической оснащенности войск. Основной тенденцией в данной области стало создание на базе нескольких военных учебных заведений военных академий и университетов широкого военно-технологического профиля. Ныне военные учебные заведения КНР готовят кадры по более чем 300 специальностям, в том числе двойного (военного и гражданского) профиля. Выпускникам по окончании 4-летнего срока обучения присуждается ученая степень бакалавра и выдаются дипломы, действительные как в военной, так и в гражданской сферах, что является важным фактором, способствующим привлечению на военную службу талантливой молодежи.

ОТСТАВАНИЕ ОТ ЗАПАДА СОХРАНЯЕТСЯ

Несмотря на некоторый прогресс в модернизации НОАК, достигнутый в последние годы, главным образом, за счет закупок военной техники в России и других странах СНГ, улучшение системы подготовки командных кадров, оперативной и боевой подготовки штабов и войск, иностранные наблюдатели отмечают отставание НОАК от армий ведущих западных стран по ряду направлений.

Во-первых, возможности НОАК по проецированию военной мощи в существенных масштабах за пределами государственной границы вследствие незавершенности перевооружения, наличия в войсках большого количества устаревшей техники, ограничены¹³.

Во-вторых, модернизация систем командования, управления, связи, компьютерной связи, разведки, наблюдения, воздушно-космической разведки остается незавершенной¹⁴. Поэтому командный состав недостаточно подготовлен в вопросах организации совместных операций видов вооруженных сил и родов войск при ведении боевых действий высокой интенсивности в многомерном пространстве.

НОАК также отстает в подготовке к ведению электронной и информационной войн.

В-третьих, китайская военная наука не усвоила революционные изменения в военной области, происшедшие в последнее десятилетие. Цзян Цзэминь в этой связи отмечал: "Наши исследования в этой области, особенно в области войны с применением высоких технологий, еще весьма поверхностны, не систематизированы, не отличаются взвешенным подходом"¹⁵ (имеется в виду подход к оценке роли и значения техники и человеческого фактора в современной войне. - Прим. автора).

Хотя по отдельным направлениям научно-технической революции Китай добился определенных успехов, по общему уровню научного и технологического развития он заметно отстает от развитых государств и России. В известной мере это объясняется отставанием от развитых в научно-техническом отношении стран в финансировании НИОКР. Лишь в 2001 г. доля расходов на эти цели достигла 1% ВВП, что рассматривается в Китае как большое достижение. Между тем это существенно ниже, чем в развитых странах, где в среднем расходы на эти цели составляли в 2000 г. примерно 2,4% ВВП. Если сравнивать финансирование вооруженных сил в России и Китае, то о нем говорят следующие данные: У нас расходы на одного военнослужащего в 2007 г., по предварительным подсчетам, составят 28041 долл., в КНР - 19973 долл.

По заявлению председателя КНР Ху Цзиньтао, являющегося одновременно председателем Центрального военного совета и председателем Военного совета ЦК КПК, в военно-технической области Китай стремится к созданию инновационной системы науки и технологий, интегрирующей военные и гражданские научно-технологические ресурсы, включая фундаментальные научные исследования, НИОКР, проектирование и производство военной и гражданской продукции. Иностранные инвестиции в некоторые базовые отрасли китайской экономики, такие как металлургия, электронная промышленность и другие, способствуют созданию благоприятных условий для модернизации оборонной промышленности и отраслей, выпускающей продукцию двойного (военного и гражданского) назначения. Многие совместные (с иностранным капиталом) предприятия в Китае производят электронные компоненты, используемые в системах

стр. 12

управления ракет, радиотехническом оборудовании, аппаратуре связи, компьютерах военного назначения.

Наиболее актуальной проблемой Китая в военно-технической области становится интеграция науки, техники и технологий при разработке вооружений в рамках созданных военно-промышленных корпораций с конечной целью достижения мировых стандартов. Некоторые признаки указывают на то, что на этом пути Китай продолжает испытывать немалые трудности. Так, Северная промышленная корпорация Китая (Chinese Industries Group Company - CNGC), являющаяся крупнейшим государственным предприятием, находящимся под непосредственным контролем центрального правительства и осуществляющая разработку и производство широкого спектра вооружений, в том числе высокоточного оружия, заявила о намерении достичь мировых стандартов качества выпускаемой продукции к 2020 г.¹⁶ вместо ранее установленного срока - 2010 г.¹⁷ Неудачей окончились попытки Китая создать своими силами двигатель для истребителя "Цзянь-10", находившегося в разработке в течение 18 лет; двигатель пришлось закупать в России. Это может свидетельствовать о серьезных проблемах ВПК в создании собственного инновационного потенциала, которые могут быть разрешены только при условии развития военно-технического и научно-технического сотрудничества Китая с внешним миром.

ПЕРСПЕКТИВЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С РОССИЕЙ

В условиях сохраняющегося эмбарго на поставку в Китай военной техники и технологий из стран Европейского Союза особое значение для Китая имеет военно-техническое сотрудничество с Россией, которое ныне осуществляется на основе долгосрочных соглашений и имеет тенденцию к расширению и углублению, включая совместные исследования в области создания высокотехнологичных вооружений нового поколения. Москва и Пекин неоднократно отмечали, что по своему характеру оно полностью отвечает сложившимся между двумя странами отношениям стратегического партнерства. Закупки российских вооружений, военной техники и технологий позволили Китаю решать наиболее актуальные задачи переоснащения НОАК, а также - модернизации ВПК.

Согласно оценке канадского журнала "Канва дифенс ревью", в ближайшей перспективе заключение новых контрактов на поставку российских вооружений становится маловероятным, поскольку Китаю необходимо время для освоения ранее закупленных в России крупных партий вооружений. На очереди дня - процесс согласования направлений дальнейшего сотрудничества. Ожидается, что на новом этапе Китай будет стремиться к получению большего количества российских технологий и снижению доли расходов на приобретение готовых вооружений в пользу увеличения закупок узлов и компонентов для их использования в совместных проектах, а также в системах вооружений собственной разработки. Наряду с этим продолжается российско-китайское взаимодействие в области подготовки военных кадров. Ныне в военно-учебных заведениях России обучаются более 500 китайских военнослужащих, что является рекордным показателем по сравнению с другими странами. В связи с тем, что проведенные в сентябре 2005 г. совместные учения на Дальнем Востоке вскрыли нехватку в России военных специалистов со знанием китайского языка, рассматривается вопрос о подготовке таких специалистов в Китае.

Главной проблемой для китайских лидеров, оказывающей наибольшее влияние на модернизацию оборонного комплекса, остается угроза кризиса или конфликта в Тайваньском проливе. Предотвращение новых шагов Тайваня, направленных на достижение независимости, и обеспечение окончательного разрешения тайваньской проблемы на условиях КНР по принципу "одна страна - две системы" рассматриваются в Пекине как важнейшая задача. Об этом свидетельствуют заявления китайского руководства относительно Тайваня на XVI съезде КПК (ноябрь 2002 г.)¹⁸, а также принятие парламентом КНР в марте 2005 г. закона "О противодействии расколу государства", предусматривающего в качестве крайней меры для предотвращения отделения Тайваня от Китая применение военной силы¹⁹. Однако военное решение входит в прямое противоречие с интересами США и Японии, стремящимися, опираясь на Тайвань, усилить свое присутствие в АТР.

КОНФЛИКТНАЯ СИТУАЦИЯ ВОКРУГ ТАЙВАНЯ

Согласно японским оценкам, поглотив экономически высокоразвитый Тайвань, Китай получит возможность контролировать западную часть Тихого океана и бросит вызов господствующему положению США в этой части мира; в то же время он установит контроль над морскими коммуникациями в Южно-Китайском море, включит в сферу своего влияния всю Юго-Восточную Азию. Таким образом, стратегическим интересам США и Японии будет нанесен серьезный ущерб. Напротив, окончательное отделение Тайваня от материка оказало бы сдерживающее воздействие на возможности Китая проецировать силу в пределах АТР, в то время как США сохранили бы за собой стратегический плацдарм, прилегающий к прибрежным экономическим центрам КНР.

стр. 13

Соответственно, в ближайшей и среднесрочной перспективе значительные усилия Китая по модернизации сил общего назначения НОАК будут направлены на их подготовку к действиям в Тайваньском проливе, включая сценарии с военным участием США. Это диктует необходимость оснащения НОАК боевыми средствами, способными преодолеть оборону Тайваня и подавить волю тайваньского политического руководства к сопротивлению, а также - повысить издержки США на проведение эффективного военного вмешательства или сделать его невозможным.

По существу обе стороны находятся в состоянии гонки вооружений регионального масштаба. Пекин стремится, угрожая применить против Тайваня военную силу, в том числе с помощью ракетной группировки, развернутой на территории Нанкинского военного округа и насчитывающей около 700 мобильных ракет в обычном (неядерном) оснащении, не допустить провозглашения независимости острова. Тайвань при активном участии США в качестве ответной меры осуществляет модернизацию своих вооруженных сил с целью нейтрализовать боевой потенциал противостоящей группировки НОАК. В частности, Тайвань намерен возобновить свою ракетную программу, приостановленную в 1980-е гг. под давлением США, предусматривающую создание баллистической ракеты с дальностью полета до 900 км, способную достигать Шанхая и других крупных городов юго-восточного побережья КНР; кроме того, предполагается закупка в США новейших зенитных ракетных комплексов "Патриот-3", которые могут применяться также в качестве средства противоракетной обороны²⁰.

Согласно американским оценкам, военный баланс сил в зоне Тайваньского пролива постепенно изменяется в пользу КНР. Однако очевидно, что вероятность вооруженного конфликта зависит не только от соотношения военных потенциалов сторон, но в гораздо большей степени - от внутриполитической ситуации в Пекине и Тайбэе и их отношений с США, а также от оценки обеими сторонами его возможных последствий как во внутриполитическом, так во внешнеполитическом аспектах. Демонстрация Пекином намерений и готовности применить против Тайваня военную силу, о чем свидетельствуют регулярные крупномасштабные учения НОАК в зоне Тайваньского пролива, по нашей оценке, содержит в себе скрытую угрозу для безопасности самого Китая. Ведь в этом случае на стороне Тайваня могут выступить США.

С нашей точки зрения, имеются серьезные основания полагать, что Пекин не заинтересован в решении проблемы с использованием военной силы. Об этом говорит тот факт, что законом КНР "О противодействии расколу государства" определен широкий комплекс мер, по существу направленных на интеграцию Тайваня и материкового Китая мирными средствами. В частности, предусмотрено: обмен персоналом в интересах лучшего взаимопонимания и укрепления доверия, экономическое сотрудничество, обмены в области образования, подготовки управленческих кадров, науки, культуры, здравоохранения, спорта. Неурегулированность политических отношений не препятствует развитию торгово-экономических связей между двумя берегами. Материковый Китай прочно утвердился в качестве главного торгового партнера Тайваня и основного получателя его инвестиций: в 2005 г. товарооборот между КНР и Тайванем достиг рекордного уровня - 91,2 млрд. долл., а суммарный объем тайваньских инвестиций в КНР - 93,4 млрд. долл. По некоторым оценкам, на территории КНР ныне проживает 1 млн. тайваньцев и действуют свыше 68 тыс. тайваньских фирм.

В заключение можно отметить, что на современном этапе Китай проводит оборонительную военную политику, в которой главное место занимают превентивные меры политического, дипломатического и военного характера, направленные на предотвращение внешних угроз и уменьшение факторов нестабильности. Хотя в интересах решения ближайшей стратегической задачи - урегулирование тайваньской проблемы по принципу "одного Китая" - Пекин допускает применение военной силы, бурно развивающийся процесс обмена между двумя берегами в экономической и в гуманитарной областях ясно указывает на предпочтительность для КНР решения тайваньской проблемы мирными средствами.

¹ FYO4 Report to Congress on PRC Military Power - http//www.defencelink.mil/pubs/d2004528PRC.pdf ² Ежегодник СИПРИ 2005. Вооружения, разоружение и международная безопасность. М., 2006, с. 315.

³ Gen. Xiong Guangkai. On World Revolution in Military Affairs and the Chinese Army Building // International Strategic Studies, 4^tn Issue. 2003, p. 1 - 5.

⁴ Галенович Ю. М. Наказы Цзян Цзэминя (Принципы внешней и оборонной политики современного Китая). М., 2003, с. 113.

⁵ Военная доктрина Китая в эпоху глобализации // Китай в XXI веке: глобализация интересов безопасности (отв. ред. Г. И. Чуфрин; Ин-т мировой экономики и международных отношений РАН). М., Наука, 2007, с. 49; Чжунгун яньцзю, февраль 2001, с. 94.

⁶ China's National Defense in 2004 (I) // Beijing Review, 2005, N 1, p. 4 - 6.

⁷ Ядерная политика "большой пятерки". Раздел 1. Ядерное сдерживание и распространение // Ядерное оружие после "холодной войны" / Под ред. А. Арбатова и В. Дворкина. Моск. Центр Карнеги. М., Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2006, с. 89.

⁸ Brigadier Vijai K Nair. Bridging the Gap: PRC Missile Modernisation And the Changing Deference Environment // China Brief, Volume 5, Issue 7 (March 29, 2005).

⁹ The Military Balance 2004 - 2005. By The International Institute for Strategic Studies, London, 2004.

¹⁰ Annual Report to Congress on the Military Power of the People's Republic of China 2005 / department of Defence, USA // http:defencelink.mil/news/Jul2005/d20050719china.pdf, p. 18.

¹¹ The Military Balance...

¹² Ibid.

¹³ Annual Report to Congress.., p. 1.

¹⁴ FYO4 Report to Congress...

¹⁵ Галенович Ю. М. Наказы Цзян Цзэминя.., с. 88.

¹⁶ http://www.norincogroup.com.cn/english.

¹⁷ Синьхуа, 28.10.1999.

¹⁸ Ян Лиюй. От Цзян Цзэминя до Ху Цзиньтао. Политика Пекина в отношении Тайваня на фоне XVI съезда КПК (Чжэнмин, 2002, N 12, с. 69 - 71) // Экспресс-информация N 1. Военно-политические проблемы и вооруженные силы Китая, ИДВ РАН. М., 2004, с. 83.

¹⁹ Жэньминь жибао он-лайн, 2005, 14 марта.

²⁰ France Presse. 2003, 29 Octobre.

Постоянный адрес данной публикации: