Моя мама, Стелла Аленикова, была человеком удивительным. Главными качествами этой маленькой женщины были жадное любопытство к жизни, бесстрашие, даже вернее сказать, мужество и стремление к справедливости. Движимая ими, она, восемнадцатилетняя студентка-первокурсница Ленинградского филфака, записалась добровольцем и отправилась в Испанию воевать с фашистами и вернулась домой живой, несмотря на постоянный риск, которому подвергалась. Был, например, случай, когда все солдаты-антифашисты в ее роте погибли. А мама выжила. И впоследствии не раз поражала меня своей готовностью к риску в борьбе во имя того, во что свято верила. Не испугавшись угроз, она сняла на видеокамеру бесчинствующих молодчиков фашиствующей организации "Память", когда 18 января 1990 г., во время заседания демократического общественно-литературного движения "Апрель", они ворвались в зал Центрального дома литераторов с антисемитскими выкриками и попытались изгнать из зала людей еврейского происхождения. Ее свидетельства - личное и зафиксированное на видеопленку - стали одним из основных документов на судебном процессе против Смирнова-Осташвили и его братии, что в конечном счете и привело к их осуждению. Ни постоянные звонки домой с оскорблениями, ни гневные обещания анонимов расквитаться с ней, если она не уничтожит кассету с пленкой, не остановили ее. Утром 19 августа 1991 г., узнав о происшедшем в стране путче, она благословила меня, снабдив бутербродами и термосом с горячим чаем, когда я на трое суток отправился к Белому дому, где и снял документальный фильм "Пробуждение. Хроника переломных дней". Последние годы она принимала участие в демократических переменах в стране, была бессменным секретарем общественной организации "Московская трибуна", которую возглавлял А. Д. Сахаров и членом которой был мой отец, ученый-биофизик М. В. Волькенштейн. У мамы был особый дар дружить с людьми. Среди ее друзей и знакомых было немало выдающихся людей. В нашем доме гостили и знаменитый ... Читать далее