Среди десятков представителей передовой общественной мысли России того полувека (1840 - 1890 гг.), в течение которого Россия, по выражению В. И. Ленина "выстрадала марксизм", оказалось не более трех-четырех человек таких, кто, согласно заявлению Г. В. Плеханова (1881 г.), "готовы были сделать из "Капитала" Маркса Прокрустово ложе". Остальные не искали несуществующую "единственно правильную теорию". Одни из них принимали участие в общественно-политическом движении ряда стран Западной Европы и в России - точно по Герцену, который в свое время писал: "их действия могли быть преждевременными, необдуманными, даже ложными, но не могли не быть, потому что "никакая религия, никакая общественная теория не доходит до полноты сознания прежде начала осуществления. В приложении она узнает свои односторонности, выполняет их, отрекается от них"1. Другие, участвуя в научной работе земских статистических бюро, Российской Академии наук, Вольного экономического, Географического и других научных обществ, исследовали изменяющиеся социально-экономические реалии России. На этой основе они определяли содержание практической деятельности земств и разрабатывали систему практической политики, направленной на общественное переустройство. И те и другие искали не "единственно правильную теорию", а пути к истине. Взгляды самого Маркса между тем испытывали на себе воздействие исследований в различных науках и не могли оставаться неизменными в течение десятилетий после 1840-х годов. Пока 25 лет Маркс работал над первым томом "Капитала", природу общества и человека изучали О. Конт, Г. Спенсер, А. В. Эспинас, Фюстель де Куланж, Г. Тард, А. Фулье в Западной Европе, а в России Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов, П. Л. Лавров и его молодые единомышленники Н. К. Михайловский и С. Н. Южаков. Основоположники российской социологии изучали принципы формирования групповой солидарности (в терминологии Маркса - классов), место и роль личности в обществе, взаимодействие героев и толп. Уч ... Читать далее