Так называемая Гилянская революция, о которой ныне знают и помнят только историки, - интересный и по-своему яркий эпизод в истории послереволюционной России. В 1920 году тогдашнее руководство страны предприняло попытку повлиять на течение событий в соседней Персии. Однако попытка эта успеха не имела. Открывшиеся сегодня архивы дают много новых материалов, дополняющих ранее известные сведения о Гилянской революции. Выступая в августе 1921 года на Кавказском краевом парт-совещаний, руководитель Кавбюро ЦК РКП(б) Серго Орджоникидзе вспоминал, как в результате "маленькой экспедиции" в Энзели, ставившей перед собой вполне конкретную боевую задачу по очищению Каспийского моря от белогвардейского флота, возник "большой вопрос" об отношении большевиков к местным партизанам-дженгелийцам во главе с Мирзой Кучек-ханом, которые уже в течение пяти лет вели неравную борьбу против царских и сменивших их в 1918 году британских оккупационных войск. По словам Орджоникидзе, Москва понимала, что "в Персии никакого пролетариата нет", крестьянство "темно, забито и пассивно", а повстанческое движение в Гилянской провинции носит национально-освободительный характер. "Мы знали, - говорил Серго, - что эта националистическая буржуазия, ненавидя англичан, еще более ненавидит коммунизм. Но нам надо было поддержать это движение против англичан и в то же самое время не отпугнуть эти группы красным призраком коммунизма..."(1) Сразу же после капитуляции британского гарнизона в Энзели, 19 мая 1920 года, командующий Волжско-Каспийской военной флотилией Федор Раскольников подписал приказ о переименовании ее десантных отрядов в советский Экспедиционный корпус, основу которого составил пехотный полк моряков численностью примерно 750 человек. В тот же день военком корпуса 21-летний кабардинец Батырбек Абуков обратился к вождю дженгелийцев с конфиденциальным посланием: "Дорогой товарищ Мирза Кучек-хан! Советской России давно известно о твоих подвигах в деле освобождения некогда великого и могущественног ... Читать далее