Районы, находящиеся на перекрестках взаимодействия различных культур, заслуживают особого внимания. О существовании реальных исторических связей и контактов между населением разных регионов свидетельствует выявленное сходство многих черт материальной культуры. Межцивилизационные связи носят комплексный характер и требуют всестороннего рассмотрения как с точки зрения общих закономерностей контактов различных культур, так и с позиций, вскрывающих многообразие стилей, принципов, методов межкультурных взаимоотношений в конкретные исторические периоды.

Поскольку через Центральную Азию издревле проходили основные пути, связывавшие Китай как с северными народами, так с Римской империей и Византией, то именно Средняя Азия и Южная Сибирь по своему географическому положению были наиболее удобными естественными перевалочными пунктами на этом пути.

Проникновение материальной культуры Китая в Центральную Азию осуществлялось благодаря участию китайцев в торговле, а также претворению в жизнь китайской официальной доктрины распространения имперского влияния на окружающие народы. Дипломатические контакты сопровождались активным обменом посольствами и различными миссиями, а, следовательно, и подношением подарков. Идее распространения китайского влияния отвечали и такие дипломатические приемы, как заключение договоров, гарантии которых обеспечивались заложничеством или династийными браками. Бывшие заложники, воспитанные в конфуцианском духе, вернувшиеся домой, и китайские принцессы с огромной свитой, отправленные на Запад, становились проводниками китайской культуры.

Географическое положение Центральной Азии, находящейся на перекрестке взаимодействия китайской империи с западными и северными цивилизациями, обусловило специфику исторического и культурного развития населения региона. Подобно многим народам, чья этническая история протекала в контакте с разнородными цивилизациями, население Центральной Азии всегда жило во взаимодействии многих культур. Это подтверждается

Баринова Елена Борисовна - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра евразийской археологии Института этнологии и антропологии РАН.

большим количеством разнообразных материалов, которые доносят до нас конкретные черты древней и средневековой культуры этого региона. Изучение материалов показывает, что исторические связи между Восточной и Центральной Азией были значительно более широкими, чем это представлялось прежде.

Центральная Азия - это достаточно четко очерченный регион, который охватывает области от восточного побережья Каспийского моря до гор Тянь-Шаня. В его состав включаются следующие области: Северная Парфия, представляющая собой цепочку небольших оазисов, протянувшихся вдоль северных отрогов Копетдага и ограниченных с севера пустыней Каракумы; Маргиана (Мервсквй оазис) - довольно значительный по размерам оазис, возникший в низовьях р. Мургаб и окруженный со всех сторон песками пустыни Каракумы; ряд оазисов в долинах рек Зеравшан и Кашка-дарья, представлявших собой в древности единую историко-культурную область Согдиану (Согд). С востока к Согду примыкала Уструшана, занимавшая территорию по течению Сырдарьи в районе Джизака - Ходжента и горы на юг от этой области. Несколько областей располагалось вдоль берегов р. Амударьи (и ее притоков): в верхнем течении по обоим берегам лежала Бактрия; по среднему течению шла цепочка оазисов (неизвестно, имели ли они в древности какое-либо собирательное наименование); в низовьях Амударьи находился Хорезм. Самую восточную часть древней Центральной Азии занимали области Чач (Ташкентский оазис) и Фергана (Ферганская котловина).

Путь проникновения китайцев на Запад был четко обозначен "следами" в виде оставляемых на территории памятников во многих областях Центральной Азии.

Парфией первоначально называлась область исконного обитания парфян. Наиболее раннее документальное упоминание этой области зафиксировано в надписях ахеменидских царей, в частности, в Бехистунской надписи. Парфия была небольшой страной, занимавшей Туркмено-Хорасанские горы и прилегающие к ним участки Большой Соляной пустыни и Каракумов, которые ограничивали пределы Парфии с юга и севера. На западе она граничила с Гирканией, а на востоке с Ареей. После превращения Парфянского государства в мировую державу в середине II в. до н.э. Парфией стала называться вся обширная территория, находившаяся под ее влиянием.

Одной из территорий, включенных в Парфянскую державу, была Маргиана - древняя историко-культурная область Средней Азии, располагавшаяся в глубине пустыни Каракумы, на территории Мервского оазиса, орошавшегося водами дельты р. Мургаб. Мервский оазис играл важную роль в международной торговле. Он лежал на одном из основных этапов "великого шелкового пути", от Средиземноморья на Дальний Восток. Некоторые исследователи связывают с, развитием торговли находки в Мервском оазисе двух Пальмирских рельефов¹. Об этом же свидетельствуют фрагменты шелковых тканей, кусочки киновари и т.п.

Замковое сооружение в городище Эрк-кала (Старый Мерв) было обследовано в 1955 - 1957 гг. археологической экспедицией под руководством М. Е. Массона². Памятник датируется III веком. Здесь были обнаружены фрагменты гладких шелковых тканей³. Исследовав их, З. И. Усманова пришла к выводу, что шелковые, довольно легкие, ткани пользовались большим спросом у женщин⁴. Такая популярность шелка объясняется тем, что Мерв был промежуточным центром торговли Китая и Средней Азии с Западом. Шелководство же в сам Мерв пришло еще до VI в. из Восточного Туркестана, а затем, по словам Истахри, через Джердан проникло в Византию⁵.

Особый интерес представляют находки крупнозернистого и мелкозернистого риса в одном из помещений Эрк-калы. Принято считать, что крупнозернистый рис стал проникать в Среднюю Азию из Китая во II в. до н.э. - III в. н.э. Однако, судя по тому, что рис встречается в помещениях Мерва в больших количествах, можно предположить, что он здесь культивировался.

Название области Средней Азии Бактрия, которое впервые упоминается в клинописных источниках VI в. до н.э., просуществовало, по крайней мере, до IV в. н.э., когда его заменило название Тохаристан (по имени индоевропейского народа тохаров, обосновавшегося в древности на этой территории). Имя древней страны и ее столицы Бактр сохранялось в средние века в названии главного города Тохаристана Балха. Что касается Тохаристана, то в средневековой географической литературе существовало два объяснения этого термина. Согласно первому, по сообщению Сюань Цзаня, Тохаристан простирался от Гиндукуша на юге до гор, разделявших бассейн Амударьи и Кашкадарьи на севере⁶. В этом же аспекте обычно рассматривали Тохаристан и арабские географы⁷. Согласно другому подходу, под Тохаристаном понималась небольшая провинция, лежавшая к востоку от Балха и ограниченная с севера Амударьей, а с юга северными отрогами Гиндукуша. Большинство современных исследователей территорию Бактрии-Тохаристана принимают в расширительном варианте, что подтверждается археологическими материалами, практически идентичными на левом и на правом берегах Амударьи.

Раскопки дворца (I-II вв.) в районе Халчаяна в долине р. Сурхандарьи в Бактрии были произведены в 1959 - 1963 гг. искусствоведческой экспедицией под руководством Г. А. Пугаченковой. В комнате N 8 в завале между нижним и верхним полами был обнаружен кусок гладкой шелковой ткани розового цвета⁸.

Комплекс Курган расположен в 0,5 км к юго-востоку от городища Старый Термез. В 1975 г. памятник исследовала экспедиция Сурхандарьинского областного историкр-краеведческого музея под руководством В. А. Козловского. Курган представлял собой остатки здания VII-VIII вв., возведенного на развалинах первых веков нашей эры. Здесь были обнаружены захоронения, которые датируются, благодаря найденным монетам местного чекана, V - началом VI века. Значительную часть находок составляют хорошо сохранившиеся ткани, как местные (шерстяные и хлопчатобумажные), так и привозные шелковые, включая гладкие, камчатные и полихромные⁹.

Архитектура и монументально-декоративное искусство правобережного Тохаристана представлены рядом памятников на юге Узбекистана и Таджикистана¹⁰. Один из них - буддийский монастырь VII - начала VIII в., остатки которого под названием Аджина-тепе в Вахшской долине (на юге Таджикистана) раскапывались в 1960 - 1971 годах¹¹. Среди найденных предметов можно отметить бронзовое китайское зеркало. Подобное зеркало арочного типа¹² найдено также в Сурхандарьинской области в Северной Бактрии.

Одна из крупнейших областей древней Средней Азии - Согдиана. Спор о ее границах, особенно южных, продолжается до настоящего времени. Средневековые арабоязычные авторы Согдом обычно считали долину р. Зеравшан в ее среднем течении. Однако некоторые источники относят к Согду всю долину Зеравшана с Бухарой и Самаркандом, а также долину Кашкадарьи с городами Кеш и Несеф¹³.

Согласно современным представлениям, Согд охватывал долины этих рек, западная граница проходила по пескам, ограничивающим Бухарский оазис, восточная - по предгорьям. Согд делился на три района: Самаркандский, Бухарский и Кашкадарьинский. Население этих трех районов было этнически однородным и чрезвычайно близким по уровню и характеру культу-

ры. Два района Согда (Самаркандский и Бухарский) располагались в долине р. Зеравшан. Границей между ними является Хазаринская теснина. После ее пересечения Зеравшан течет к юго-западу и образует конусообразный Бухарский оазис. Долина Кашкадарьи расположена между двумя западными отрогами Памиро-Алтайской горной системы - Зеравшанским и Гиссарским хребтами. В верхней ее части, охваченной с востока горами, находится обширный Шахрисябзский оазис, а в нижней, вне горного обрамления, среди степной равнины, сливающейся на западе с пустыней Кызылкумы, - Каршинский оазис. Между этими двумя крупными массивами орошаемых земель раскинулись степные пространства, в которые вкраплены небольшие участки освоенных еще в древности земель. Среди находок, сделанных в долине Саназара в Зеравшанской долине¹⁴ было бронзовое зеркало, вариант арочного типа.

Древнее городище Афрасиаб расположено на территории современного Самарканда. В 1968 г. здесь было найдено несколько помещений первой половины VIII в., в том числе и зал с росписями. Один из сюжетов росписей - приношение даров самаркандскому царю. Особой группой среди изображенных выделяются четыре фигуры в центральной части западной стены. Глава этой группы стоит спиной к зрителям и держит три рулона ткани. Трое других дароносцев подходят с правой стороны. Один из них несет шелковую пряжу, второй - гроздья плодов, третий держит свиток¹⁵. По описанию Л. И. Альбаума, они резко отличаются от других изображений явно монголоидным этническим обликом. Волосы коротко острижены или подняты кверху и собраны в пучок на макушке, как это делали китайцы, а поверх надета шапочка, перетянутая лентой, концы ее спускаются к шее. На них шелковые халаты с широкими рукавами, иногда закрывающими кисти рук - костюм, характерный для китайской одежды. Таким образом, на стене одного из афрасиабских дворцов изображена сцена приношения даров и свитка от императорского двора согдийскому царю китайскими посланцами¹⁶. Появление такой сцены можно объяснить центральным положением Самарканда среди согдийских владений и местом пересечения международных торговых путей.

В 120 км к востоку от Самарканда напротив кишлака Тухмат, на левом берегу р. Зеравшан, в небольшой излучине находится гора Муг. На вершине горы, представляющей естественную оборонительную позицию, расположены развалины небольшого согдийского замка. Эта крепость сейчас известна под названием Мугкала или Калаи Муг ("Крепость магов"). В литературе за ней закрепилось название "Замок на горе Муг" или "Мугский замок". Археологические работы в замке были произведены в 1933 г. А. И. Васильевым¹⁷ и А. А. Фрейманом¹⁸.

Главным результатом раскопок были находки документов на согдийском, арабском и китайском языках (8 экз.). Они представляют собой остатки нескольких архивов местных княжеств первой четверти VIII в., прежде всего, архива Диваштича - владетеля Пенджикента¹⁹.

Существенное место среди находок занимают ткани²⁰. Они были обнаружены на террасе перед замком и в комнате IV, бывшей, по-видимому, жилой комнатой владельца замка. Среди шелковых тканей (44 фрагмента) есть как привозные китайские, так и местного производства²¹. Большую часть китайского импорта составляли газовые ткани типа тафты. Узорные ткани (камки и полихромные) украшены, главным образом, цветочным орнаментом. Здесь же имеется фрагмент картины на шелке²².

Помимо этого были найдены лаковые изделия и 5 фрагментов деревянной чашечки китайского производства, покрытой черным лаком, на котором изображены желтые и оранжевые человеческие фигурки²³. Три фрагмента представляют собой части стенок. Два других - части плоского дна. На од-

ном фрагменте сохранилось изображение ноги, согнутой в колене, и части одежды. Рисунок одежды нанесен тонким слоем желтой краски, через которую просвечивает лак. На другом фрагменте сохранились остатки изображения одежды (также нанесенной тонким слоем желтой краски) с оранжевой каймой²⁴.

Современный Пенджикент - это крупный поселок городского типа, расположенный на левом берегу р. Зеравшан в 6 км от Самарканда. Остатки древнего Пенджикента - городище Кайнарсу - лежат на третьей террасе Зеравшана на возвышенности, в двух километрах к юго-востоку от современного города и занимают площадь около 14 га. Своим названием городище Кайнарсу (дословно "кипящая вода") обязано святилищу, еще до недавнего времени почитаемому местным населением.

В географической литературе Пенджикент упоминается как единственны^ кроме Самарканда, город к югу от реки Зеравшан, имевший соборную мечеть. Это обстоятельство подчеркивает то значение, которое имел Пенджикент как культурный и религиозный центр района. В 1946 г. А. Ю. Якубовский организовал таджикско-согдийскую экспедицию и положил начало систематическому изучению археологических памятников Таджикистана, в частности, городища Кайнарсу.

Раскопки открыли остатки большого города первой половины VIII в., окруженного в прошлом массивными стенами и защищенного сильной, вынесенной за его стены цитаделью. В северо-восточной части города располагались два больших храмовых комплекса, стены помещений которых были украшены настенной живописью на мифологические и эпические сюжеты. На стене помещения VI находится изображение чиновника из Китая, выполненное в типичной манере китайской живописи²⁵.

Среди импортных китайских вещей, найденных здесь, можно выделить зеркала и монеты. Одно из зеркал было обнаружено в согдийском храме. Из-за неблагоприятных условий хранения зеркало дошло до нас в плохом состоянии. Оно было покрыто рельефным орнаментом, однако металл настолько окислен, что не поддается очистке. Наиболее характерным признаком, по которому оно атрибутируется как китайское, является ушко с отверстием на обратной стороне. Второе зеркало, найденное в слое VIII в, - типичное танское с петелькой в виде фигурки льва.

В древнем городище найден импортный китайский нумизматический материал, описанный в каталоге О. И. Смирновой²⁶. Самые ранние из монет относятся к I веку. Это, во-первых, монета времени Ван Мана. На аверсе изображены два иероглифа по двум сторонам квадратного отверстия, заключенного в узенькую рамочку, - Бу-цзюань. По краю монеты идет узкий ободок. Обратная сторона гладкая, с такой же, как и на аверсе, рамочкой и ободком. Во-вторых, монета достоинством в 5 шу (у-шу) Ханьской династии. На лицевой стороне - следы надписи, обратная сторона гладкая. В центре - большое квадратное отверстие в 7 мм.

Следующей по времени была китайская медная монета династии Северных Чжоу (575 - 579 гг.), описанная Б. Я. Стависким²⁷. Ее нашли возле восточной крепостной стены пенджикентского шахристана.

К северу от помещения N 64 на поверхности второго пола была обнаружена монета династии Тан с изображением неполного полукруга. О. С. Смирнова датирует ее серединой VII века. Однако, сейчас известно, что такие монеты выпускались в Китае в 713 - 741 годах. На аверсе изображены четыре иероглифа, расположенные крест-накрест по четырем сторонам квадратного отверстия, заключенного в узкую рамочку. Это Кайюань тунбао - "Расходная монета (периода) Кайюань". По краю кружка - широкий и гладкий

ободок. На реверсе слева внизу - неполное полукружие с лунообразным утолщением в середине, обращенное выпуклостью к квадратному отверстию²⁸. Справа от полукружия - нарост металла в виде бугорка. По краю кружка - широкий плоский ободок²⁹.

И, наконец, в восточной части Пенджикента в помещении N 44 комплекса I была найдена большая монета китайского типа с квадратным отверстием. С одной стороны видны три иероглифа. К сожалению, сведений об этой монете сохранилось немного. Она лишь упомянута в одном из отчетов О. Г. Большакова³⁰.

Однако этими представленными монетами китайское проникновение в согдийскую нумизматику не ограничивается. На территории Согда найдено большое количество монет с квадратным отверстием и надписями на лицевой стороне. Первоначально эти надписи расценивались как уйгурские, а монеты причислялись к тюрко-китайским. Однако в результате проведенных исследований Смирнова пришла к выводу, что надписи оказались именами согдийских царей³¹. При этом форма и технология производства (литье, а не чекан) этих монет свидетельствуют об их заимствовании у китайцев, которые производили круглые монеты с квадратным отверстием посередине, бань-лянь (полулян), еще в III в. до н.э. Начиная с первых веков правления династии Тан (618 - 907 гг.) этот тип монет (по утверждению Смирновой) остается единым на протяжении истории китайской нумизматики до монетной реформы XIX века. О широком распространении подобных монет на огромной территории от Японии до Средней Азии писал еще академик В. М. Алексеев в начале XX веке³².

Таким образом, археологический материал подтверждает сведения о том, что торговые отношения согдийцев с Китаем начались около II в. до н.э. Развитию торговой деятельности согдийцев содействовал открытый в то время караванный путь из Китая в Переднюю Азию. Во II в. торговые связи ослабевали вплоть до VI в., после завоевания турками государства эфталитов (563 - 567 гг.), когда согдийцы захватили в свои руки посредничество в торговле шелком между Китаем и Римской империей, а торговый путь передвинулся с юга на север и направился через Семиречье. Расцвет торговой деятельности и политических связей согдийцев с Китаем следует отнести к VII веку³³. Именно к этому времени относится появление круглой монеты с квадратным отверстием на территории Средней Азии и, в частности, у согдийцев, то есть почти непосредственно после принятия ее в качестве типа общегосударственной китайской монеты (621 г.)³⁴.

На активное проникновение китайского экспорта на территорию Согда указывают многочисленные находки. Это обширная коллекция шелковых тканей, фрагмент картины на шелке, бумага, лаковые изделия, найденные на горе Муг; в Пенджикенте - это танские зеркала, фрагмент китайского лакового сосуда, обнаруженный в стене дома VII и т.д. О влиянии китайского искусства на согдийское свидетельствует изображение китайского чиновника на стене Пенджикента.

Географическое понятие Согдиана у античных авторов объединяется с областью Уструшана³⁵. Действительно ее население было согдийским, однако это - отдельная область Средней Азии между Самаркандом и Ходжентом, которая служила связующим звеном между Ферганой, Согдом, Чачем и Бактрией. Источники, освещающие древнюю историю Уструшаны, очень немногочисленны и неравномерно распределены во времени. Почти все свидетельства античных авторов касаются деятельности Александра Македонского в данном районе. Китайские письменные источники по истории Уструшаны освещают только раннесредневековый период. Уструшана занимала

обширную территорию к северу от Туркестанского хребта: от Джизака до Ходжента и горные районы к югу от Туркестанского хребта, между ним и Гиссарским хребтом³⁶.

Уструшана играла важную роль в международном обмене. Через нее, в частности, проходил один из отрезков "Великого шелкового пути". Доказательством этого являются находки на территории Уструшаны иноземных монет и других предметов.

Городище Мунчак-тепе расположено в 4,5 км восточнее г. Беговата на левом берегу Сырдарьи, примерно в 400 км от ее русла. Это древний населенный пункт городского типа. Время его существования простирается с первых веков н.э. до развитого средневековья. Он представлял собой мощный опорный пункт на границе со степью.

При раскопках Мунчак-тепе и могильников вокруг него были найдены вещи иноземного происхождения: раковины каури, янтарные бусы, бронзовое китайское зеркало, плоская галька (длина 6,5 см, ширина 4,5 см, толщина 1 см) с вырезанной китайской надписью "золото и драгоценные камни", цифровыми обозначениями на одной стороне, и процарапанным схематическим изображением человека с большой бородой - на другой. Зеркало имело круглую форму диаметром 17,6 см, было украшено рельефным орнаментом и снабжено иероглифическими знаками. Оно датируется эпохой Хань³⁷.

Ширинсайский могильник расположен в 100 м от городища Мунчактепе на пологих отрогах горной гряды Ширин, далеко вклинивающейся в долину Сырдарьи.

В погребении N 1 было найдено тройное захоронение. Под черепом находилась китайская монета³⁸. Монета, имеющая форму правильного круга с квадратным отверстием. Диаметр монеты - 20 мм, размер отверстия 9x9 мм, вес - 2,55 грамма. Край монеты и внутреннее отверстие по обеим сторонам окаймлены выпуклыми ободками шириной 1 мм. На лицевой стороне, справа от центра изображен иероглиф "у", имеющий цифровое значение "5", с другой стороны отверстия расположен иероглиф, обозначающий наименование монетной единицы "чжу"³⁹.

Монеты типа "у-шу", как считает В. М. Алексеев, "отливались в Китае с перерывом от 118 до Р. Х. до 618 по Р. Х."⁴⁰. Однако монеты, полностью тождественные ширинсайской, были найдены в одном из памятников Индокитая вместе с монетами Ван Мана (9 - 23 гг.)⁴¹. По этой находке можно уточнить, что данный тип монет также принадлежит к I веку.

Археологические работы Фархадской экспедиции, которая исследовала Ширин-сай, выявили синхронность существования этого могильника и нижних слоев городища Мунчак-тепе и показали, что эти два памятника были единым культурным комплексом. В древности здесь проходила дорога, соединявшая Фергану через города Ходжент и Самарканд. Более того, это являлось частью пути, соединявшего Китай со Средней Азией, который шел из Кашгара через Фергану и Уструшану в Самарканд, Бухару и далее на юго-запад через Мерв и Персию⁴².

Лишь в VII в. в связи с политической смутой в Фергане торговый путь переместился на Север (Самарканд - Ташкент - Семиречье - оз. Иссык-Куль и т.д.)⁴³.

Наличие большого количества материальных объектов китайской культуры среди памятников Центральной Азии позволяет нам говорить о значительных масштабах китайского проникновения в этот регион. Общий массив находок китайских товаров на территории Средней Азии не ограничивается упомянутыми выше изделиями, но эта базовая выборка позволяет абстрагироваться от менее значимых артефактов.

Влияние китайской материальной культуры имело принципиальное значение для появления определенных отраслей местного производства. В земледельческих оазисах Центральной Азии это, прежде всего, внедрение шелководства и шелкоткачества (Согд), технологии выплавки железа (Фергана), изготовления бумаги, культивирование риса, персиков, абрикосов, корицы и т.д. Влияние высокоразвитой земледельческой культуры Китая стало решающим фактором в появлении земледелия, оседлых поселений и некоторых видов ремесла и строительного дела у кочевых народов центральноазиатского региона (усуней, хуннов и т.д.). Китайцы познакомили народы Центральной Азии с изделиями из лака, церемониальными зонтами, некоторыми видами украшений, в том числе нефритовыми, новыми орнаментальными мотивами и узорами на шелке, зеркалах, изделиях из серебра, керамике и т.д. При этом заимствование символических компонентов в орнаментах свидетельствует о восприятии связанных с ними духовных представлений.

Проникновением значительного числа китайских элементов можно объяснить инновации в традиционных областях материальной культуры - появление новых типов зеркал практически на всей территории Центральной Азии; "сино-кхароштских" монет в Восточном Туркестане и среднеазиатских, отлитых по китайскому образцу и технологии; некоторых видов домашней утвари - низких деревянных столиков, плетеных изделий, керамической селадоновой и фарфоровой посуды, бронзовых котлов, металлических уховерток-булавок, пинцетов; украшений и т.д. Немаловажное значение имеет китайский компонент в сфере центральноазиатской культуры, связанной с буддизмом.

На основании археологического материала четко прослеживается периодичность и интенсивность китайского влияния на развитие народов Средней Азии. Активное внедрение восточноазиатских компонентов в среднеазиатскую культуру отмечено вплоть до середины VIII в., когда произошла потеря Китаем контроля над большей частью западного отрезка шелкового пути.

Собранные данные позволяют достаточно уверенно выявить главное направление и результат культурного влияния китайской материальной культуры в Средней Азии во II в. до н.э. - начале XIII в. н.э. Усвоение лучшего в культуре других стран, в частности, строгий отбор достижений китайской цивилизации, стал одним из факторов развития культур народов Центральной Азии и Южной Сибири.

Примечания

1. МДССОН М. Е. Две пальмирские скульптурные стелы из Мервского оазиса. - Известия АН ТССР. Серия общественных наук (СОН). 1966.

2. УСМАНОВА З. И. Новые находки фрагментов древних тканей на Эрк-калы в старом Мерве. - Известия АН ТССР. СОН. Ашхабад. 1961, N 2, с. 44 - 51.

3. ФЕДОРОВИЧ Е. Ф. Исследования древних тканей из раскопок Южно-Туркменистанской археологической комплексной экспедиции (ЮТАКЭ) в старом Мерве. Труды ЮТАКЭ. Т. XIV. Ашхабад. 1969, с. 60, 61.

4. УСМАНОВА З. И. Эрк-кала. ТЮТАКЭ. Т. XII. Ашхабад. 1968, с. 69.

5. Цит. по: МАССОН М. Е. Фрагмент из истории распространения в древности шелкопряда Bombox mori. Белек-Фрунзе. 1946. с. 49.

6. BEAL S. The Life Hiuen Tsiang. London. 1888, p. 37.

7. БАРТОЛЬД В. В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия. Сочинения. Т. I. M. 1963, с. 118; ЕГО ЖЕ. Тохаристан. Сочинения. Т. III. М. 1965, с. 515.

8. ПУГАЧЕНКОВА Г. А. Халчаян: К проблеме художественной культуры Северной Бактрии. Ташкент. 1966, с. 54; ЕЕ ЖЕ. Искусство Бактрии эпохи Кушан. М. 1979, с. 82.

9. ЛУБО-ЛЕСНИЧЕНКО Е. И. Китай на Шелковом пути. М. 1994. с. 91.

10. ЛИТВИНСКИЙ Б. А. Орудия труда и утварь из могил Западной Ферганы. М. 1978, с. 101.

11. ЛИТВИНСКИЙ Б. А., ЗЕЙМАЛЬ Т. И. Аджина-тепа. Архитектура. Живопись. Скульптура. М. 1971.

12. ЛИТВИНСКИЙ Б. А. Ук. соч., с. 163; РТВЕЛАДЗЕ Э. В., ХАКИМОВ З. А. Маршрутные исследования памятников Северной Бактрии. Из истории античной культуры Узбекистана. Ташкент. 1973, с. 8, рис. 4/3.

13. БАРТОЛЬД В. В. Сочинения. Т. III. М. 1965, с. 487 - 488.

14. ЛИТВИНСКИЙ Б. А. Ук. соч., с. 101; АЛЬБАУМ Л. И. Буддийский храм в долине Саназара. - ДАН УзССР. 1955, N 8, с. 59, рис. 3; LITVINSKIY B.A. Outline history of Buddhism in Central Asia. M. 1968, p. 26, 87.

15. АЛЬБАУМ Л. И. Новые росписи Афрасиаба. Страны и народы Востока. М. 1971, с. 88.

16. Там же, с. 88 - 89.

17. ВАСИЛЬЕВ А. И. Согдийский замок на горе Муг. Согдийский сборник. Л. 1934, с. 18 - 32. 18.ФРЕЙМАН А. А. Находка согдийских рукописей и памятников материальной культуры в Таджикистане. Согдийский сборник, с. 7 - 17.

19. ПОЛЯКОВ А. С. Китайские рукописи, найденные в 1933 г. в Таджикистане. Согдийский сборник, с. 103; ЛИВШИЦ В. А. Юридические документы и письма. Согдийские документы с горы Муг. М. 1962, с. 17, 52.

20. ВИНОКУРОВА М. П. Ткани из замка на горе Муг. - ИООН АН Тадж.ССР, N 14, Сталинабад. 1957.

21. СМИРНОВА О. И. Очерки из истории Согда. М. 1970, с. 151 - 155.

22. ИЕРУСАЛИМСКАЯ А. А. "Великий Шелковый путь" и Северный Кавказ. Л. 1972, с. 14.

23. Коллекция с горы Муг хранится в Отделе востока Государственного Эрмитажа.

24. БЕНТОВИЧ И. Б. Находки на горе Муг (Собрание Государственного Эрмитажа). - МИА. N66, М. -Л. 1958, с. 365.

25. БЕЛЕНЦКИЙ А. М. Об археологических работах Пенджикентского отряда в 1958 г. Труды Института истории им. А. Дониша АН Тадж. ССР. Т. XXVII. Сталинабад. 1961, с. 94, рис. 6.

26. Там же, с. 60.

27. СТАВИСКИЙ Б. Я. Раскопки квартала жилищ знати в юго-восточной части Пенджикентского городища (объект VI) в 1951 - 1959 гг. - МИА, 1964, N 124, с. 172.

28. По китайскому сказанию это след ногтя императрицы.

29. СМИРНОВА О. И. Каталог монет с городища Пенджикент. М. 1963, с. 61.

30. БОЛЬШАКОВ О. Г. Отчет о раскопках северо-восточной части объекта III. - МИА. N 124, с. 103.

31. СМИРНОВА О. И. О трех согдийских монетах. - Вестник древней истории (ВДИ). 1939, N 1, с. 116.

32. АЛЕКСЕЕВ В. М. Описание китайских монет и монетовидных амулетов, находящихся в нумизматическом отделении Эрмитажа. СПб. 1907, с. 27 - 28.

33. CHAVANNES E. Documents sur les Tou-kiue (turks) occidentaux. СПб. 1903; LAUFER B. Sino Iranica. Chicago. 1919; БАРТОЛЬД В. В. К вопросу о языках согдийском и тохарском. Сочинения. Т. II. Ч. 2. 1964.

34. СМИРНОВА О. И. О трех согдийских монетах, с. 119.

35. НЕГМАТОВ Н. Н. Ходжент и Уструшана в древности и средневековье (сер. I тыс. до н.э. - I тыс. н.э.). Автореф. докт. дисс. М. 1968, с. 15.

36. СМИРНОВА О. И. Археологические разведки в Уструшане в 1950 г. - МИА. 1953, N 37. с. 189.

37. Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии. Археология СССР. М. 1985, с. 295.

38. ГАЙДУКЕВИЧ В. Ф. Могильник близ Ширин-сая в Узбекистане. - Советская Археология (СА). 1952, XVI, с. 334, рис. 4; ЕГО ЖЕ. Работы Фархадской археологической экспедиции в Узбекистане в 1943 - 1944 гг. - Краткие сообщения Института истории материальной культуры (КСИИМК). 1947, с. 94.

39. В. Ф. Гайдукевич называет этот иероглиф "чжу", но в современной исторической литературе более принято "шу". Таким образом, тип описанной монеты - "у-шу". См.: ГАЙДУКЕВИЧ В. Ф. Ук. соч., с. 353.

40. АЛЕКСЕЕВ В. М. Описание китайских монет и монетовидных амулетов, находящихся в нумизматическом отделении Эрмитажа. СПб. 1907, с. 20 и сл.

41. GOLOUBEV V. L'age du bronze au Tonkinet dans le Nord-Annam. - Bulletin de l'Ecole frencaise d'Extreme Orient. XXIX. Khanoy. 1930, p. 11, Tab. VI, fig. E.

42. ЖУКОВСКИЙ В. А. Развалины старого Мерва. - MAP. СПб. 1894, с. 7.

43. БАРТОЛЬД В. В. Очерк истории Семиречья. Сочинения. Т. II. Ч. 1. М. 1963.

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - Е. Б. Баринова:

Comments: