Казгосиздат, Алма-Ата. 1957. 326 стр. Тираж 12000. Цена 6 руб. 80 коп.

Перевод многомиллионного крестьянства Советского Союза на путь социализма, осуществленный на основе кооперативного плана великого Ленина под руководством Коммунистической партии и Советского государства, - ярчайшая страница истории построения социалистического общества в СССР.

Деятельность Коммунистической партии Советского Союза и Советского государства по претворению в жизнь ленинского кооперативного плана, великий опыт, накопленный советским народом в строительстве социалистической, колхозной жизни, имеют всемирно-историческое значение. Переход единоличных крестьянских хозяйств на путь социализма через кооперацию - одна из главных закономерностей строительства социализма, обязательная для всех стран с мелкотоварным производством. Однако до сих пор история коллективизации сельского хозяйства в СССР изучалась несколько односторонне: внимание историков ограничивалось главным образом исследованием событий, происходивших в центральных районах страны. Изучение же опыта национальных, особенно среднеазиатских советских республик до последнего времени явно отставало. Вот почему следует всячески приветствовать появление книги А. Б. Турсунбаева, посвященной истории коллективизации сельского хозяйства Казахстана.

Перед автором стояли сложные задачи: выявить общие закономерности социалистического переустройства сельского хозяйства в Казахстане и специфические формы его осуществления, вытекающие из социально-экономических особенностей республики; показать предпосылки массовой коллективизации, подготовку и проведение сплошной коллективизации и ликвидацию на ее основе кулачества как класса; выяснить роль коллективизации в решении сложнейшей и труднейшей задачи перехода Казахской республики к социализму, минуя стадию капиталистических отношений.

Следует признать, что в основном А. Б. Турсунбаев справился с этими задачами. Совершенно правильно исходное положение автора о том, что коллективизация в Казахстане, являясь органической составной частью процесса коллективизации всего сельского хозяйства СССР, в конкретных условиях республики имела ряд специфических черт.

Своеобразие социалистического строительства в казахском ауле заключалось в том, что здесь переход к социализму совершался в основном от докапиталистических отношений. Крестьянская масса кочевых и

полукочевых районов к моменту развертывания сплошной коллективизации не была еще подготовлена для перехода к общественным формам хозяйства в такой степени, как в передовых частях страны. Поэтому в кочевых и полукочевых аулах коллективизация должна была проводиться более медленными темпами и в несколько иных формах колхозного строительства, чем в сравнительно развитых районах. "В казахском ауле, - пишет автор, - Коммунистическая партия, народные массы должны были решать такие задачи, которых русская деревня не знала в пору коллективизации сельского хозяйства. Главными из этих специфических задач были ликвидация остатков патриархально-феодальных отношений, родовой идеологии и авторитарности, борьба с откочевками и уничтожение причин, рождающих откочевки, перевод тысячных масс кочевников на оседлость и создание новых форм расселения казахских крестьян и др." (стр. 318).

Автор подчеркивает, что в Казахстане "победа колхозного строя означала вместе с тем и победу некапиталистического пути развития казахского народа, утверждение казахских трудящихся на социалистическом пути развития, их дальнейшую консолидацию в социалистическую нацию" (там же).

Исходя из этих положений, А. Б. Турсунбаев основное внимание уделил изучению особенностей коллективизации в конкретных условиях Казахстана, показу того, как были решены ее специфические задачи.

В первой главе автор осветил исторические предпосылки массовой коллективизации сельского хозяйства Казахстана и деятельность партийных и государственных органов по ее подготовке. Затем он пишет о первых шагах кооперативно-колхозного строительства в Советском Казахстане, о развитии кооперативного движения среди кочевого и полукочевого населения и роли государственных торговых пунктов - факторий. Правда, автор не уделил последним значительного места в своем исследовании. Между тем весьма показательно было бы сопоставление деятельности капиталистических факторий, хищнически эксплуатировавших и грабивших отсталые кочевые народы, с деятельностью советских факторий, которые не только вели торговлю на выгодных для местного населения условиях, но и несли с собой культуру, агитировали за новые, передовые формы социально-экономической жизни.

С большим интересом читается история организации одного из первых коллективных хозяйств Казахстана - Обуховской коммуны, созданной в Бухтарминском районе рабочими Обуховского и Семенниковского заводов Петрограда в ответ на призыв В. И. Ленина. К сожалению, автор не проследил дальнейшей судьбы этой коммуны.

В первой главе А. Б. Турсунбаев подробно освещает также огромную организаторско-хозяйственную работу, которая была проделана после XV съезда ВКП(б) по подготовке массовой коллективизации в конкретных условиях Казахстана. Особое значение в этом отношении имела борьба с феодальными и кулацкими элементами, занимавшими сильные экономические позиции в деревнях и аулах.

Во второй, третьей и четвертой главах автор рассматривает процесс социалистического переустройства сельского хозяйства в Казахстане.

Вторая глава открывается параграфом, выясняющим особенности коллективизации сельского хозяйства Казахстана, которые определили методы, темпы и формы ее осуществления. Здесь дается конкретный анализ особенностей социально-экономического развития республики, а также ее отдельных районов. Наиболее подготовленными к массовой коллективизации были районы зерновых и технических культур. Постановлением ЦК ВКП(б) от 5 января 1930 г. "О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству" эти районы Казахстана были отнесены к группе районов, где коллективизация должна была быть в основном завершена весной 1932 г. в форме сельскохозяйственной артели.

Следующую группу составляли земледельческо-скотоводческие районы, где казахское население вело полукочевой образ жизни. Здесь, с одной стороны, имелись факторы, содействующие массовой коллективизации: серьезный подрыв позиций феодальных элементов в результате конфискации у них скота и передела пахотных и сенокосных угодий, значительное развитие сельскохозяйственной кооперации и др.; но, с другой стороны, здесь отсутствовали МТС, совхозы, старые колхозы и были сильны остатки докапиталистических отношений. Это тормозило развертывание массовой коллективизации. Поэтому в указанных районах она должна была осуществляться более медленными темпами, и основной ее формой становились товарищества по совместной обработке земли и косьбе (ТОЗ). На-

конец, последняя группа районов - это наиболее отсталые скотоводческие районы Центрального Казахстана, где преобладало кочевое хозяйство. Здесь не было еще условий для проведения массовой коллективизации, а возможно было лишь создание простейших производственных объединений. Автор прослеживает ход коллективизации по этим трем основным группам районов Казахстана. Он убедительно и конкретно показал значение МТС, тракторных колонн и совхозов для осуществления массовой коллективизации в оседло-земледельческих районах. Подробно освещена деятельность местных партийных организаций, аульных и сельских Советов, батрацко-бедняцких групп при Советах, колхозах, сельскохозяйственных кооперативах в борьбе за социалистическую реконструкцию деревни и аула. В работе охарактеризованы мероприятия партии и Советской власти по всемерному усилению активности батрацко-бедняцких и середняцких масс и вовлечению женщин в колхозное строительство. Автор показал участие в коллективизации рабочего класса, в особенности двадцатипятитысячников.

Составным и необходимым элементом осуществления сплошной коллективизации явилась политика ликвидации кулачества как класса. В исследовании А. Б. Турсунбаева дана правильная теоретическая постановка проблемы и конкретно показано ее решение в зерновых и хлопковых районах республики.

Наибольший интерес, с точки зрения изучения особенностей социалистического переустройства сельского хозяйства Казахстана, представляет освещение хода коллективизации в животноводческих районах республики, в которых коллективизация была неразрывно связана с решением труднейшей задачи - планового перевода кочевого населения на оседлый образ жизни. В труде А. Б. Турсунбаева исследована огромная плодотворная работа, которая была проделана партийными и государственными органами по устройству 84 тыс. хозяйств, намеченных к переводу на оседлый образ жизни в 1929 - 1930 годах. Автор убедительно раскрыл огромное прогрессивное значение оседания кочевого и полукочевого населения Казахстана. Этот процесс встретил самое яростное сопротивление феодальных и кулацких элементов. "Ни одна из байских провокаций, - пишет автор, - не принесла столько горя и страданий казахскому народу, как откочевки, суть которых заключалась не столько в том, что сами баи в целях сокрытия всего награбленного ими добра откочевывали, сколько в том, что они провоцировали, толкали на этот путь тысячи и тысячи казахских трудящихся. Люди оставляли насиженные места, привычные занятия, разбазаривали скот, имущество и уходили неведомо куда и неведомо с какой целью" (стр. 144).

Достоинство труда А. Б. Турсунбаева состоит и в том, что процесс социалистического переустройства сельского хозяйства Казахстана показан в нем как революционный переворот, совершенный по инициативе Коммунистической партии и Советской власти сверху при активной поддержке трудящихся масс снизу. В исследовании освещена руководящая и направляющая роль Коммунистической партии, организующая роль Советского государства, отражена и большая активность бедняцко-середняцких слоев деревни и аула в борьбе за колхозный строй в Казахстане.

На основе активности трудящихся масс успешно осуществлялась сплошная коллективизация сельского хозяйства Казахстана. В III и IV главах автор подробно исследует ход и завершение массовой коллективизации сельского хозяйства республики. В этих главах содержится много ценного и поучительного материала, в частности по вопросам коллективизации отсталых скотоводческих районов.

Быстрому росту коллективизации способствовала огромная помощь, оказанная Советским государством, прежде всего через животноводческие совхозы. Если в 1929 г. в Казахстане было всего 6 совхозов, то к 1 августа 1931 г. их стало 93. Совхозы оказывали колхозам и единоличным крестьянским хозяйствам большую производственную, организационную и культурную помощь. Можно полностью согласиться с утверждением А. Б. Турсунбаева о том, что "создание крупных социалистических животноводческих хозяйств в районах, где до этого были почти одни только кочевые и полукочевые хозяйства скотоводов, базировавшиеся на отсталой, примитивной технике, явилось революционизирующим фактором для формирования новых социально-экономических отношений в ауле" (стр. 193).

Коллективизации в скотоводческих районах во многом содействовали машинно-сенокосные станции, которые начали создаваться государством весной 1931 г. и по своим функциям были близки МТС зерновых районов. На 1 августа 1931 г. в скотоводческих районах Казахстана уже имелось

108 МСС, которые обслуживали 1650 колхозов и 230 животноводческих товариществ. Одним из основных показателей деятельности МСС служила степень коллективизации крестьянских хозяйств в районах, которые они обслуживали. Из приведенных автором данных видно, что в зонах обслуживания МСС темпы коллективизации были наиболее высокими.

Уделив главное внимание изучению и освещению положительного опыта в осуществлении коллективизации, автор вместе с тем не проходит мимо серьезных ошибок и искривлений партийной линии в колхозном строительстве, в частности в животноводческих районах в 1930 - 1932 годах. Эти ошибки и искривления состояли в нарушении принципа добровольности объединения в коллективные хозяйства, в форсировании темпов коллективизации административными методами. В некоторых районах Казахстана под предлогом борьбы с родовыми пережитками проводилось принудительное создание крупных колхозов путем разукрупнения родовых аулов, переселения отдельных групп колхозников в другие колхозы и т. д. Без учета конкретных условий и возможностей проводился форсированный перевод товариществ по обработке земли на устав сельскохозяйственной артели. Этой порочной практике способствовала ошибочная директива Казахского краевого комитета ВКП(б), данная в 1931 году.

Решающее значение для исправления ошибок и извращений в колхозном строительстве в кочевых и полукочевых районах, в борьбе за успешное завершение социалистического преобразования аула имело постановление ЦК ВКП(б) от 17 сентября 1932 г. "О сельском хозяйстве и, в частности, о животноводстве Казахстана".

Много места в исследовании А. Б. Турсунбаева отведено вопросам борьбы за организационно-хозяйственное укрепление колхозов в 1933 - 1934 годах. На большом и интересном конкретном материале он осветил деятельность политотделов МТС и ее значение для укрепления колхозов. Автор обстоятельно выяснил роль МТС в решении этой задачи. Последняя глава исследования заканчивается характеристикой организационно-хозяйственного состояния колхозов к концу 1934 года.

Отмечая достоинства исследования А. Б. Турсунбаева, следует вместе с тем указать и на недостатки, спорные места, неточности, которые, на наш взгляд, имеются в этом серьезном труде.

Прежде всего нельзя признать правильными хронологические рамки исследования. Автор ограничился изучением процесса коллективизации сельского хозяйства Казахстана до 1934 года, оставив вне своего внимания последующие годы. Несомненно, к 1934 г. были одержаны решающие успехи в социалистическом переустройстве сельского хозяйства Казахстана. Однако этот процесс полностью тогда еще не завершился: вне колхозов оставалось свыше 14% крестьянских хозяйств; в скотоводческих районах Казахстана преобладала простейшая ступень коллективизации - ТОЗы, которые ограничивали возможность расширенного воспроизводства, создания многоотраслевого, высокотоварного хозяйства. Автор в своей работе пишет, что "к концу 1934 года в Казахстане налицо были все признаки того, что переход ТОЗов на устав сельскохозяйственной артели становился объективной необходимостью" (стр. 316). Самый этот переход осуществился в 1935 - 1937 годах. Мог ли при этом условии автор, поставивший себе целью исследовать победу колхозного строя в Казахстане, произвольно отказаться от изучения процесса перерастания ТОЗов в сельскохозяйственные артели? Надо полагать, что нет. Задача организационно-хозяйственного укрепления колхозов к концу 1934 г. также еще не была решена. 1935 - 1937 годы сыграли первостепенную роль. На основе Примерного устава сельскохозяйственной артели и закрепления за колхозами навечно занимаемых ими земель, на основе развернувшегося в эти годы массового социалистического соревнования, движения передовиков сельского хозяйства были достигнуты решающие успехи в организационно-хозяйственном укреплении колхозов всей страны, в том числе и в Казахстане. Поэтому автор напрасно исключил из сферы изучения 1935 - 1937 годы - годы окончательной победы колхозного строя в Казахстане и во всем СССР.

С нашей точки зрения, этот недостаток объясняется тем, что процесс социалистического переустройства аула и деревни в работе А. Б. Турсунбаева освещается без достаточной связи с общим ходом социалистического строительства в Казахстане и решения исторической задачи перехода казахского народа к социализму, минуя капитализм. Переход к социализму в основном завершился к концу второй пятилетки и явился результатом решения ряда важнейших проблем: установления и укрепления совет-

ской государственности под руководством и при направляющей деятельности Коммунистической партии; национальной консолидации казахского народа; осуществления социалистической индустриализации республики; социалистического переустройства сельского хозяйства; культурной революции. Разумеется, исследователь истории коллективизации сельского хозяйства не может и не должен заниматься глубоким изучением всех проблем. Но так как в процессе социалистического преобразования республика они тесно связаны и обусловливают друг друга, он должен был проследить, какое влияние оказывало решение этих важнейших проблем на ход коллективизации сельского хозяйства. К сожалению, в труде А. Б. Турсунбаева это в должной степени не сделано. Почти полностью выпала из поля зрения автора проблема социалистической индустриализации Казахстана и ее значение для осуществления коллективизации сельского хозяйства республики. Автор ограничивается общей постановкой вопроса о роли социалистической индустриализации СССР для коллективизации сельского хозяйства всей страны и Казахстана.

Между тем первостепенное значение для упрочения колхозного строя в Казахстане имела политика социалистической индустриализации республики, создание здесь промышленных очагов, строительство железных дорог, формирование кадров национального рабочего класса и т. д. Автор обязан был конкретно проследить влияние этих важнейших факторов на крестьянские массы и раскрыть взаимосвязь и взаимную обусловленность исторических процессов индустриализации Казахстана и социалистической реконструкции его сельского хозяйства.

А. Б. Турсунбаев уделил большое внимание развитию политической надстройки и ее роли в осуществлении социалистической реконструкции сельского хозяйства. Однако мы не можем согласиться с трактовкой одного из центральных вопросов этой проблемы - лозунга о "советизации аула". Характеризуя сущность лозунга, А. Б. Турсунбаев пишет: "Советизация аула в условиях Казахстана была конкретным выражением общесоюзного лозунга оживления Советов" (стр. 54). Проводимое автором безоговорочное отождествление лозунга "Советизация аула", осуществлявшегося в Казахстане, с лозунгам "Оживление Советов", провозглашенного Октябрьским пленумом ЦК ВКП(б) в 1924 г., является, на наш взгляд, несостоятельным. В содержании обоих лозунгов много общего, однако они не тождественны: если лозунг "Советизация аула" имел своей главной задачей изгнание из аульных Советов проникших туда феодально-кулацких элементов и превращение аульных Советов в подлинные органы диктатуры пролетариата, руководимые Коммунистической партией, то в Центральной России борьба с кулацкими элементами, проникшими в Советы, не являлась основным содержанием лозунга "Оживление Советов", так как степень проникновения их в Советы не была значительной. Здесь центральной задачей являлось оживление деятельности Советов, усиление их связей с массами, создание вокруг Советов широкого крестьянского актива, ликвидация крупных недостатков в работе Советов, укрепление революционной законности и т. д. Лозунг "Советизация аула" предполагал осуществление ряда революционно-демократических мероприятий, направленных на подрыв экономических и политических позиций феодально-кулацких элементов. Лозунг "Оживление Советов" подобных мер не предусматривал.

Для уяснения вопроса о соотношении этих двух лозунгов приведем выдержку из письма секретаря Казахстанского крайкома ВКП(б) Ф. И. Голощекина на имя И. В. Сталина по интересующей нас проблеме.

"... мы с 5-й конференции, - говорится в письме, - взяли основную линию на "советизацию аула".

В отличие от лозунга "лицом к деревне" мы, во-первых, приступили к этому вопросу на 2 года позже, чем в других республиках Союза.

Во-вторых, мы поставили вопрос не об "оживлении Советов", а об организации действительных Советов трудящихся, ибо то, что имелось и имеется сейчас в ауле, не может быть названо таковыми.

В-третьих, мы исходили из учета особенностей и отличий от русской деревни, в виде существования остатков родов и родовых отношений, родовой борьбы кочевого и полукочевого быта.

В-четвертых, мы исходим из особенностей социально-экономических отношений аула, которые отличаются от русской деревни тем, что революция не затронула старые, дореволюционные отношения, оставив в полной мере экономическое и политическое господство сильных родов и бая. Аул не имел комбедов, осереднячения и т. д. Бай ис-

пользует не только свою экономическую мощь, но и родовые отношения.

В-пятых, строительство во всех областях до 5-й конференции шло, не затрагивая аул, шло под углом решения национальных задач, не касаясь классовых задач внутри нации".

И далее Ф. И. Голощекин излагает те конкретные мероприятия, которые намечены 5-й конференцией и последующими пленумами Казкрайкома по осуществлению советизации аула. Это прежде всего мероприятия, направленные на изменение социально-экономических отношений в ауле: земельная реформа, которая должна носить характер передела лугов и пахотных угодий, налог на байство и др., затем ряд мероприятий по проведению избирательной кампании и организации советской работы в ауле, и, наконец, организация бедноты в союз "Кошчи" и т. д.

На письмо Ф. И. Голощекина И. В. Сталин ответил: "Я думаю, что политика, намеченная в настоящей записке, является в основном единственно правильной политикой"¹ .

Из сказанного видно, что нельзя согласиться с безоговорочным отождествлением лозунгов "Советизация аула" и "Оживление Советов". Наконец если это один и тот же лозунг, то нельзя понять, почему потребовалось два различных названия для одного и того же лозунга.

При характеристике состояния аульных Советов к середине 20-х годов А. Б. Турсунбаев приукрашивает действительную картину. Подобное же приукрашивание действительности допускает, на наш взгляд, автор и при оценке результатов перевыборов аульных Советов в 1925 - 1926 годах. На стр. 56 читаем: "Таким образом, повышение активности трудящихся аула и деревни в период выборной кампании 1925 - 1926 годов и вовлечение в эту кампанию широких слоев аульного населения свидетельствовали о значительных успехах Коммунистической партии и Советской власти в деле советизации аула. Это свидетельствовало также о росте классового самосознания аульной бедноты, батрачества и середняков". Этот вывод противоречит действительным результатам избирательной кампании 1925 - 1926 годов.

Прежде всего отметим, что фактический материал, приведенный А. Б. Турсунбаевым, не дает оснований для таких оптимистических выводов. Автор сослался на несколько малозначащих фактов, почерпнутых в основном из отчета Джетысуйского губкома ВКП(б). Но он не привел итоговых данных об участии населения в выборах, о социальном и партийном составе избранных Советов и др. Поэтому общий вывод автора о результатах избирательной кампании 1925 - 1926 гг. остается бездоказательным. Однако дело не только в отсутствии итоговых данных, без которых невозможно дать объективную оценку. Дело в том, что в "Материалах к отчету Джетысуйского Губкома ВКП(б) на VII губпартконференции" 1927 г. дается характеристика итогов избирательной кампании 1925 - 1926 гг., противоположная той, которая создается при чтении труда А. Б. Турсунбаева. В этих материалах говорится, что "наибольшую активность на выборах проявили кулацко-байские элементы, в то время, как у бедноты и батрачества этого не было", что "Союз кошчи, комитеты взаимопомощи, будучи массовыми бедняцкими организациями, не выступали на выборах как таковые, а оказались разбитыми по родовым и национальным признакам на отдельные группы. Поэтому влияние байства и кулачества, не встречая особо сильных препятствий, нашло свое выражение и в составе выборных органов". В отчете подчеркивается, что партийная организация не сумела организовать бедноту и сплотить ее с середняками на выборах. Из этого документа видно, что в выборах участвовало всего около 39% избирателей. В состав Советов было выбрано только около 11% бедноты.

Следовательно, приведенные автором отдельные положительные примеры из отчета Джетысуйского губкома не являются типичными и не характеризуют общих результатов избирательной кампании по губернии, а тем более по республике. Пленум Казкрайкома в апреле 1926 г. записал об итогах выборов 1925 - 1926 годов: "На перевыборах господствующую роль играло байство (аткамынеры), подчинившее себе все слои аула, вплоть до аульного коммуниста. Это влияние обнаруживалось и на некоторых уездных съездах".

Все это коренным образом отличается от той оценки избирательной кампании 1925 - 1926 гг., которую дал А. Б. Турсунбаев.

Более подробно и объективно автор осветил избирательную кампанию 1927 года. Однако и в этом случае не приведены ито-

¹ "6-я Всеказахская конференция ВКП(б) 15 - 23 ноября 1927 года". Стенографический отчет. Кзыл-Орда. 1927, стр. 90 - 91, 95.

говые данные: процент участия избирателей в выборах, социальный состав вновь избранных Советов и т. д.

Недостаток показа осуществления лозунга "Советизация аула" в труде А. Б. Турсунбаева заключается и в том, что вне поля зрения автора остались такие важные вопросы, как улучшение и оживление деятельности самих Советов, повышение их роли в хозяйственном и культурном строительстве, укрепление революционной законности и т. д. Не получило нужного освещения административно-хозяйственное районирование Казахстана, осуществленное в 1928 г. и сыгравшее огромную роль в решении задачи советизации аула, приблизившее советский аппарат к массам.

Вызывают возражения отдельные принципиальные положения работы, относящиеся к социально-экономической характеристике доколхозного аула и деревни. Автор стоит на той точке зрения, что процесс осереднячивания деревни и аула являлся выражением того, что советская деревня и в доколхозный период развивалась по социалистическому пути. Сам процесс осереднячения автор объявляет одной из крупнейших задач социалистической революции (см. стр. 52).

Такая точка зрения является, на наш взгляд, несостоятельной. Осереднячение крестьянства не было задачей социалистической революции и не являлось выражением развития деревни по социалистическому пути. Осереднячение деревни явилось следствием прежде всего конфискации помещичьей земли и раздела ее среди крестьян по принципу уравнительного землепользования. Это были мероприятия по своему характеру буржуазно-демократические, а не социалистические. В. И. Ленин подчеркивал, что "идея уравнительности имеет прогрессивное и революционное значение в буржуазно-демократическом перевороте. Дальше этот переворот идти не может. Доходя до конца, он тем яснее, тем скорее, тем легче обнаруживает перед массами недостаточность буржуазно-демократических решений, необходимость выйти за их рамки, перейти к социализму.

...уравнительность землепользования есть идеализирование капитализма с точки зрения мелкого производителя"² .

В некоторой мере осереднячение деревни явилось результатом "раскулачивания" в 1918 г., осуществленного с помощью комбедов. Но поскольку конфискованная у кулаков часть земли, скота, инвентаря была разделена между беднотой и маломощными середняками, "раскулачивание" хотя и резко ослабило кулачество, однако не привело к соответствующему развитию социалистических форм хозяйства в деревне. В последующие годы Советское государство своей политикой помощи бедноте, ограничения и вытеснения кулачества способствовало росту середняцкой группы крестьянства.

Однако сам по себе рост середняцких хозяйств вовсе не означал роста социалистических элементов в деревне. Середняцкое хозяйство - это типичное мелкотоварное производство, которое под воздействием объективных экономических законов ежедневно и ежечасно, стихийно и в массовом масштабе рождает капитализм.

Правда, Советская власть, руководимая Коммунистической партией, своей экономической политикой всячески ограничивала действие таких объективных законов, которые вели к росту капиталистических элементов в деревне, вытесняла отдельные отряды кулачества, всячески поддерживала выраставшие в деревне социалистические элементы. Были ли элементы социализма в доколхозной деревне? Безусловно, были! Они состояли прежде всего из совхозов - последовательно социалистических предприятий, а также колхозов и других кооперативных объединений.

Нельзя согласиться с оценкой А. Б. Турсунбаевым социально-экономической природы передела пахотных и сенокосных угодий, проведенного в Казахстане в 1926 - 1927 годах. В рецензируемом труде читаем: "...передел пахотных и сенокосных угодий выходил за рамки задач буржуазно-демократической революции. Главным образом он, конечно, был направлен против патриархально-феодальных отношений в сельском хозяйстве. Но поскольку эти отношения в ауле слились с элементами капитализма, постольку передел ударял и по этим элементам капитализма, приобретая тем самым характер социалистического преобразования.

Социалистический характер передела пахотных и сенокосных угодий сказался на том, что после него начался бурный рост производственного кооперирования крестьянских хозяйств, рост социалистических элементов сельского хозяйства" (стр. 57). Из приведенного текста видно, что автор усиленно подчеркивает социалистический характер передела, не имея на то никаких

² В. И. Ленин. Соч. Т. 28, стр. 286.

оснований, так как по своей социально-экономической природе это было буржуазно-демократическое преобразование.

Социалистическим можно считать лишь то преобразование, которое заменяет капиталистические или докапиталистические производственные отношения социалистическими. А разве передел сенокосных и пахотных угодий привел непосредственно к установлению социалистических производственных отношений в ауле? И объявлять эту реформу социалистическим преобразованием - значит стирать разницу между социалистическими и буржуазно-демократическими преобразованиями.

Ряд вопросов в труде А. Б. Турсунбаева исследован и освещен недостаточно.

В работе нет цельной характеристики социально-экономического развития Казахстана до революции, нет данных о распределении пахотных земель и пастбищ накануне Октября. Процент оседлого населения показан только в четырех уездах Семиреченской области, но не во всем Казахстане. Недостаточно конкретно изложены важнейшие аграрные мероприятия Советской власти, проведенные на территории Туркестанской АССР и Казахстана в первые годы их существования.

Автор не всегда убедительно подтверждает свои положения. Приведем пример: после рассказа о перегибах, допущенных в ходе коллективизации, он пишет: "В связи со всем этим уровень коллективизации по Казахстану снизился с 72 процентов в январе 1930 года до 27,4 процента в июне" (стр. 158). Рассмотрев на следующих страницах мероприятия по решительному исправлению ошибок и закреплению первых успехов массовой коллективизации в марте - мае 1930 г., автор отмечает: "Благодаря этому колхозное движение ширилось и укреплялось, что можно видеть из следующих данных: в октябре 1928 года в колхозы было объединено 1,65 процента крестьянских хозяйств республики, в октябре 1929 года - 6,9 процента, а на 1 июня 1930 года - 27,4 процента" (стр. 165).

А. Б. Турсунбаев прибегает к неправильному, по нашему мнению, способу доказательства. Чтобы показать расширение и укрепление колхозного строя в результате мероприятий весны 1930 г., вместо сопоставления уровней коллективизации накануне и после проведения этих мероприятий сопоставляются июнь 1930 г. с 1928 и 1929 годами. Таким образом, то, что автор хотел доказать, остается недоказанным, поскольку рост коллективизации в 1928 и 1929 гг. был уже объяснен в надлежащем месте соответствующими причинами.

Однако дело не только в этом. Бросается в глаза ряд других обстоятельств. Во-первых, уровень коллективизации в июне 1930 г. (27,4%) он использует для доказательства двух диаметрально противоположных процессов: на стр. 158 он приводится в подтверждение массового отлива крестьян из колхозов в результате перегибов, а на стр. 165 уже используется для показа расширения и укрепления колхозного движения весной 1930 года. Во-вторых, налицо несоответствие показателей, которые использует автор. В самом деле, на стр. 158 он утверждает, что в январе 1930 г. процент коллективизации по Казахстану равнялся 72, приведена сноска на архив Казфилиала ИМЛ при ЦК КПСС, ф. 141. оп. 2, ед. хр. 3308. л. 81. А на стр. 132 автор пишет, что "к началу февраля 1930 г. по всей республике было объединено в колхозы уже 40,8 процента всех бедняцких и середняцких хозяйств" (также имеется ссылка на ЦГАОР КазССР, ф. 247, оп. 1, д. 26, л. 86). Естественно, возникает вопрос, как же это могло случиться, что в январе 1930 г. процент коллективизации равнялся 72, а к началу февраля того же года равнялся 40,8? Ведь известно, что в это время еще никакого массового отлива из колхозов не было, он начался только в марте. В-третьих, приходится пожалеть, что в работе А. Б. Турсунбаева отсутствует конкретный анализ имевшего место весной 1930 г. массового отлива из колхозов. Автор сопоставляет здесь уровень коллективизации в январе и июне 1930 года. Это, как нам думается, неправильно, так как отлив начался не ранее марта, и поэтому для сравнения нужно было брать уровень февраля; затем, уже в апреле - мае, сильно сказались мероприятия по преодолению перегибов и закреплению колхозов, поэтому июньский уровень коллективизации не является показательным для характеристики массового отлива из колхозов. Правильней было бы проследить уровень коллективизации за ряд месяцев первого полугодия 1930 года.

Далее, следовало бы конкретнее рассмотреть, что собой представлял этот отлив. Автор правильно пишет о ликвидации "бумажных" колхозов и о выходе колеблющихся середняков из здоровых колхозов. Но, к сожалению, это сделано только в декларативной форме, без анализа фактического материала, И эта очень интересная и важная

проблема изучена А. Б. Турсунбаевым недостаточно.

На стр. 166 автор утверждает, что в 1930 г. "труд колхозника оказался более производительным, чем труд единоличника", что "в колхозах средства производства использовались гораздо полнее и эффективнее, чем в индивидуальных крестьянских хозяйствах". Однако он не подкрепил это утверждение никакими конкретными данными, и оно для читателя остается чисто декларативным, тем более, что уже на следующей странице автор нарисовал тяжелую картину состояния колхозов: "В большинстве колхозов крайне плохо была поставлена организация труда... Особенно плохо обстояло дело с организацией труда в казахских колхозах" и т. д.

А. Б. Турсунбаев неоднократно критикует в своей работе буржуазных националистов, в борьбе с которыми шло социалистическое строительство в Казахстане. Однако критика носит слишком общий характер. Автор не называет конкретных носителей зла, а говорит о всех вообще.

Следует отметить как общий недостаток исследования А. Б. Турсунбаева и то, что в нем почти нет конкретных имен строителей колхозов, деятелей политотделов, партийных, советских работников и т. д.

Несмотря на отмеченные выше недостатки, труд А. Б. Турсунбаева представляет собой серьезное исследование по истории борьбы за победу колхозного строя в Казахстане и, несомненно, является значительным вкладом в советскую историческую науку.

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - И. Б. БЕРХИН:

Comments: