Под таким названием на факультете журналистики Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова в ноябре прошлого года проходила международная конференция. Основное внимание участники конференции уделили вопросам риторической организации текстов современных средств массовой информации и художественной литературы эпохи постмодернизма, что, как всякий актуальный вопрос, вызвало оживленные дискуссии. Приводим изложение основных докладов и выступлений.

Во вступительном слове Я. Н. Засурский объединил исторический аспект конференции, связанный с личностью основателя Московского университета, с ролью риторики в пространстве современных коммуникаций. Как известно, М. В. Ломоносов был разносторонним ученым. Однако в России чаще всего подчеркивают его значительный вклад в развитие естественных наук, несколько игнорируя достижения в области гуманитарных знаний. Ломоносов, который начинал свою деятельность в XVIII веке, принадлежит к поколению тех титанов эпохи Просвещения, которые заложили основы европейского культурного потенциала. Полем деятельности Ломоносова была Россия. Бесспорно, 1755 год стал этапным в развитии интеллектуальных сил нашей страны.

стр. 75

Следует подчеркнуть и особую роль Ломоносова в развитии журналистики, а главное - в определении принципов журналистского творчества. Ломоносов фактически был создателем российской концепции журналистской этики, правил поведения журналиста. Именно он выдвинул тезис о том, что журналистика - это не ремесло, а "око народное", отражение народного духа. Сегодня особенно важно подчеркнуть эту сторону деятельности Ломоносова, которого заботило развитие духовных сил общества, и в этом он возлагал особые надежды на журналистику. Известно, как он сражался против попыток использовать журналистику для распространения ложных взглядов. Высокие этические принципы Ломоносова соотносились с его пониманием свободы философии, долга гражданина, университетского выпускника в развитии страны. Он заботился об использовании журналистского творчества на благо общества. Сюда же мы должны отнести и интерес Михаила Васильевича Ломоносова к русскому языку, к риторике. Его "Краткое руководство к красноречию", которое было издано в 1748 году, очень интересно по своей концепции, отраженной в самом заглавии этой книги: "Краткое руководство к красноречию. Книга первая, в которой содержится риторика, показующая общие правила обоего красноречия, то есть оратории и поэзии, сочиненная в пользу любящих словесные науки" (вторая и третья книги Ломоносовым не были написаны).

Во введении ученый пишет: "Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонять других к своему об оной мнению... К приобретению оного требуются пять следующих следствий: первое - природные дарования, второе - наука, третие - подражание авторов, четвертое - упражнение в сочинении, пятое -знание других наук". Забота о правилах красноречия, "течения" русской речи связана с этической концепцией Ломоносова. Журналисты должны быть не ремесленниками, но людьми, заботящимися о том, чтобы в русской речи соблюдались определенные правила, которые помогали бы "искусно" использовать богатство русской речи в интересах развития российской словесности.

Сегодня наша страна переживает эпоху бурного развития, демократизации, перехода к рыночной экономике, активизации всех сторон общественной жизни. И это, конечно, сказывается на развитии русской речи - и прежде всего речи журналистов, которая нередко подвергается критике. Действительно, она засорена сленгом, вульгаризмами и не всегда способствует утверждению этических ценностей. Переходное состояние общества во многом определяет стиль наших газет, телевидения, радио. Забота о культуре речи журналистов вышла далеко за пределы Университета и нашего факультета, - говорил Я. Н. Засурский. - На всех крупных научных и общественных форумах к нам обращаются с тем, что речь журналистов задевает за живое не

стр. 76

только своим содержанием, но и своей неточностью. Проблема соблюдения законов стилистики и риторики становится очень важной и для современной журналистики.

Красноречие часто приравнивается к краснобайству, что конечно, является ложным представлением. Красноречие - это правильное владение речью, умение использовать ее в различных стилистических ситуациях, на разных стилистических уровнях. Учение о трех стилях Ломоносова показывало возможность использования всего интеллектуального и лингвистического ресурса нашего языка.

Очень важно рассматривать риторику и как один из основных элементов современной многоплановой коммуникации: речевой, печатной, аудиовизуальной, а также коммуникации через Интернет и мобильную связь. Бурное развитие языка и наличие в нем различных стилистических слоев связано не только с языковыми обстоятельствами. Социальное развитие, переход от авторитарного, тоталитарного к демократическому, рыночному обществу привнесли в нашу речь лексику гуманитарных организаций, борющихся за права человека. Но вместе с тем появилось множество "базарных" слов, засоривших, в частности, нашу рекламу. Можно предположить, что рекламная речь и рекламные образы являются одним из важнейших факторов вульгаризации современного русского языка. Надо преодолевать влияние "базара" на нашу речь, а это требует серьезного изучения лексики и стилистики.

Отмечая 250-летие Московского университета и воздавая должное его основателю, мы должны подчеркнуть, что наследие М. В. Ломоносова - сторонника свободы философии и этической журналистики, противника ремесленничества в журналистике - обязывает нас к тому, чтобы заботиться о правильности и красоте русской речи.

Доклад В. В. Славкина (МГУ) был посвящен монографии В. П. Вомперского "Стилистическое учение М. В. Ломоносова и теория трех стилей". В отечественном языкознании прочно закрепился взгляд на Михаила Васильевича Ломоносова как на основоположника науки о русском языке, охарактеризовавшего его предмет и задачи, положившего начало описательному и сравнительно-историческому изучению русского языка. Монография В. П. Вомперского, продолжая в концептуальном плане общеизвестные труды В. В. Виноградова, в то же время дала значительный импульс изучению филологического наследия Ломоносова в рамках общей стилистической традиции. В этом оригинальном научном исследовании подчеркивается, что великий русский ученый опирался в своих изысканиях как на концепцию трихотомичности, глубинную лингвистическую парадигму, так и на различные русские риторики предшествовавшего периода. К тому же стилистические воззрения Ломоносова далеко не исчерпывались описанием и разграничением функциональных разновидностей языка, но содержали так-

стр. 77

же ясные и глубокие мысли об изобразительных возможностях русской речи.

XVII - первая треть XVIII века - это донаучный период в изучении стилей русского литературного языка. Важным элементом русской стилистической традиции стали "Риторика" архиепископа вологодского Макария и "Риторика" М. И. Усачева, в которых было отмечено наличие языковых стилей в русском литературном языке. В до ломоносовских риториках теория трех стилей - "высокого", "среднего", или "мерного", и "низкого, или миренного", - выполняла нормализующую роль, регулируя употребление книжнославянских и собственно русских форм речи. Тем не менее возникновение языковедческого понимания русской стилистики, бесспорно, связано с именем Ломоносова. Именно он смог избавить нарождавшуюся русскую стилистику от смешения и отождествления языковых и речевых признаков. В. В. Славкин представил интересные сведения об истории употребления термина "стиль", а также - об обширных лингвистических интересах М. В. Ломоносова.

В докладе "М. В. Ломоносов и традиции русской стилистики" Г. Я. Солганик (МГУ) отметил, что русская стилистика ведет свое начало от М. В. Ломоносова. И хотя великий реформатор русского языка писал о риторике, последняя включала в себя практически все темы и проблемы, которыми занимается стилистика.

Значение теории трех стилей для своего времени хорошо известно. И если в процессе развития русского литературного языка она потеряла актуальность, то методологическое значение ее сохранилось. Фактически Ломоносов охарактеризовал и кодифицировал стилистическую систему русского литературного языка своего времени. И в дальнейшем этот подход к языку в стилистике стал основополагающим. Универсальное методологическое значение имеет и подход Ломоносова к категории стиля. Для Ломоносова это категория, объединяющая языковые средства по какому-либо признаку, организующая языковой материал и определяющая употребление языковых единиц. Главное же заключается в том, что стиль понимается как форма, в которую закладывается то или иное содержание.

Большое значение для стилистики имел и подход Ломоносова к грамматике, включавший в себя оценку грамматических форм: с точки зрения "духа языка" (внутренних законов); с точки зрения стилистической окраски; с точки зрения нормы.

Эти три аспекта позволяют всесторонне и объективно оценивать грамматическую форму (конструкцию) и характер ее употребления.

Работы Ломоносова оказали значительное влияние на становление и развитие культуры речи. Он четко обрисовал идеал хорошей, образцовой речи. В "Риторике" Ломоносов неоднократно предостерегал писателей от чрезмерного увлечения "острыми мыслями", "умножительными распространениями", "витиеватыми речами", что может

стр. 78

привести к искажению подлинных мыслей, к "детскому, пустым шумом наполненному многословию". "Не должно в российский язык вводить несвойственных безобразий", - писал Ломоносов, имея в виду то, что в работе над языком надо отправляться от постижения свойственных ему самому закономерностей, а не привносить их извне.

А. П. Сковородников (Красноярский государственный университет) в своем выступлении "М. В. Ломоносов и современная теория риторических приемов" еще раз подтвердил тот факт, что Ломоносовым был предначертан проект величественного здания русской стилистики. В "Кратком руководстве к красноречию", в восьмой главе ("О вымыслах") первой части ("О изобретении") великий ученый представил семь практических приемов отступления от онтологической нормы для создания "чистых и смешанных вымыслов". А. П. Сковородников привел примеры из современной литературы, исполненные в соответствии с техникой "вымыслов" М. В. Ломоносова.

"Во времена Ломоносова наше конференция называлась бы, наверное, по-другому. Как? "Ломоносов и культура российской речи" -так считает Ю. А. Сафонова (Москва). - Почему академическая грамматика, начиная с 1956 года и до последнего времени; называется русской, а у Ломоносова она называется российской? "Русский" и "российский" разнятся (стати, ударение на первый слог: рАзнятся) как во времена Ломоносова, так и теперь. Однако вспомним, что Ломоносов учит нас толерантности в политическом аспекте. Не случайно "Российскую грамматику" Ломоносов начинает посвящением престолонаследнику. Сколько в этом доблести, изящества и практического ума! В посвящении Ломоносов дает блестящую характеристику русскому языку, называя его российским, и говорит, что Карл V, если бы знал русский, то назвал бы его в числе лучших языков".

Не менее интересным было и заседание "круглого стола" "М. В. Ломоносов и культура русской речи".

А. Д. Шмелев (ИРЯ им. В. В. Виноградова РАН) открыл серию докладов своим сообщением "Приемы непрямого воздействия на читателя в современной прессе". Сопоставляя свою тему с общей темой "круглого стола", А. Д. Шмелев отметил, что злоупотребление средствами непрямого воздействия на адресата речи свидетельствует о недостаточном владении нормами речи или же о сознательном влиянии на аудиторию. Разнообразие этих приемов, по существу, вполне соответствует разнообразию неосновных, нецентральных видов высказывания - это коннотации, пресуппозиции, импликатуры и некоторые другие компоненты речи, которым обычно не уделяется достаточного внимания в процессе коммуникации. Примером тому может служить представление некоторой новой, нетривиальной информации, которую адресат речи должен восстановить, потому что иначе текст потеряет свойство связности (существует презумпция связности текста).

стр. 79

Более шести лет назад в газете "Время новостей", когда она еще называлась "Время МН", была напечатана статья со следующими заголовком: "Деньги до шахтеров не дошли" - и подзаголовком: "Зато руководители угольной отрасли построили себе новые особняки". Понятно, какого рода суждения восстанавливаются любым носителем языка, который прочтен соответствующие заголовок и подзаголовок. При этом журналист избегает возможных судебных преследований, потому что никаких обвинений ни в заголовке, ни в подзаголовке не высказано. Обвинение же восстанавливается, потому что иначе заголовок и подзаголовок не буту согласованы друг с другом, а любой читатель стремится восстановить связность текста. Этот метод получил широкое распространение в 90-е годы, когда началась волна судебных процессов, связанных с клеветой и дезинформацией. И вот выяснилось, что можно очень легко избежать любых обвинений, подавая некоторую "рискованную" информацию под видом того, что принято называть речевыми импликатурами. То есть того, что восстанавливается в связи с презумпцией связности текста.

Используется и оценочная лексика, содержащая определенную коннотацию, в зависимости от того, идет ли речь о чем-то одобряемом или ыеодобряемом журналистом или, в общем случае, той общественной группой, к которой он себя причисляет. Этот метод был чрезвычайно распространен в советское время, когда существовали разные ряды наименований для "своего" и "чужого". Были невозможны сочетания "американские воины", так как "воины" могли быть только "советскими", или, в крайнем случае, "русскими" если речь шла о временах Древней Руси. Но назвать воином кого бы то ни было, кто не одобрялся, по крайней мере, в публицистике, было немыслимо.

Популярна и подача новой информации под видом пресуппозиции, то есть под видом того, что предполагается само собой разумеющимся и известным всем участникам коммуникации. Этот способ используется наиболее активно во время опросов общественного мнения. Задается некоторый вопрос, ответ на который предполагает уже заранее принятие определенных утверждений, и выясняется, что именно эти утверждения оказываются нетривиальными и навязываются аудитории. В начале 90-х годов этот способ использовался чрезвычайно прямолинейно. Упомянем рекламную кампанию президента "Гермес-центра" Неверова. Кампания велась в следующих выражениях: опрос общественного мнения - "Как вы думаете, через сколько лет после избрания Неверова президентом России жизнь вашей семьи существенно улучшится?"

Варианты ответов:

1. через год;

2. через 3 года;

3. через 5 лет;

4. другое.

стр. 80

Этот грубый и очевидный прием используется постоянно. Можно сказать, что любой опрос общественного мнения так и проходит, только более замаскированными оказываются соответствующие утверждения, которые подаются под видом пресуппозиции.

В одной из радиопередач слушателям предлагалось ответить на следующий вопрос: "Как вы считаете, дозрело ли наше общество до снятия табу с матерных выражений?" Очевидна пресуппозиция! Как бы ни отвечал человек (а большинство высказывалось: нет, не дозрело - и возмущалось употреблением мата, но некоторая презумпция того, что использование матерной брани - это знак зрелости общества, таким образом навязывалась адресатам. И не очень легко было этот вопрос переформулировать в сознании, чтобы на него грамотно ответить.

В большинстве социологических опросов их авторы просто не представляют себе, каковы лингвистические предпосылки правильной постановки вопроса. В частности, они не способны выявить в высказывании неявные компоненты и проанализировать их с точки зрения соответствия и несоответствия возможным представлениям своей аудитории. Поэтому любой социологический опрос оказывается некорректным, так как навязывает некоторую пресуппозицию. Чтобы не ходить далеко за примером, обратимся к номеру газеты "Известия", где был опубликован опрос на тему: "Зачем необходимо продлевать новогодние каникулы?". Варианты ответов: 1) чтобы дать людям отдохнуть; 2) чтобы вытянуть у них побольше денег на праздники; 3) потому что все равно никто не работает.

60% респондентов выбрали третий вариант ответа, что вполне естественно. Но надо заметить, что постановка вопроса сама включает в себя совершенно нетривиальную пресуппозицию. Во-первых, ставится некая осознанная цель, причем цель, связанная с тем, как будет устроено общество, как оно будет отдыхать. Во-вторых, то, зачем это делается, содержит пресуппозицию, что это делать нужно. Если бы вопрос был поставлен несколько по-другому, например: "Почему члены Госдумы решили провести такой законопроект?" - то варианты ответов могли бы быть совсем другие: 1) чтобы имитировать бурную законотворческую деятельность; 2) в популистских целях, чтобы показать, что они заботятся об отдыхе народа.

Понятно, что опять-таки вопрос содержал бы пресуппозицию, но уже другую, требующую других ответов, и общественное мнение оказалось бы другим. Невнимание к задаваемым вопросам приводит к тому, что никаким результатам опросов общественного мнения доверять не приходится, причем не в каких-то десятых долях, а просто с самого начала можно считать, что все они основаны на совершенно зыбкой базе. Степень зыбкости различна, но в основном достоверность результатов связана не столько с профессионализмом социоло-

стр. 81

гов, сколько с удачей. Допустим, в данном случае им повезло, и не было в вопрос вложено слишком много ложных пресуппозиций. Тем не менее, внимание к правильной постановке вопроса могло бы быть полезно и для социологов, повысило бы степень их культуры речи.

Выступление Н. С. Лопухиной (МГУ) было эмоционально названо "Конец эпохи "Нельзя"". Вопрос об этической стороне языка - вот главная тема доклада. В современных СМИ наблюдается использование бранных слов, грубо-просторечных и жаргонных выражений, участились случаи сквернословия, проявления пошлости, цинизма, примитивного ёрничества. Что это: незнание норм литературного языка или пренебрежение ими ради жажды "оценочности"? Иногда приходится слышать высказывания о том, что в наши дни формируются новые нормы словоупотребления. Этому во многом способствуют разрешительные пометы в словарях, но против таких норм, по мнению Н. С. Лопухиной, следует категорически возражать, потому что они не поднимают речевую культуру, а, наоборот, приспосабливают ее к нуждам наименее притязательных в языковом отношении читателей и слушателей.

Среди участников "круглого стола" были специалисты по сценической речи из Театрального института имени Б. Щукина - А. М. Бруссер и М. П. Оссовская. Их выступления осветили практическую сторону культуры русской речи в сценическом искусстве. Важно отметить, что в сфере театрального образования серьезно занимаются проблемами техники речи, которая входит в предмет "сценическая речь" как ее составная часть. Отбор в театральные ВУЗы очень изменился: раньше, в послевоенное и советское время и даже в 70 - 80-е годы, его критерии были достаточно жесткими. А теперь в театральных институтах можно встретить студентов с дефектами речи, речевой и дикционной небрежностью, говорами, дыхательно-голосовыми проблемами. В связи с этим выявлен целый комплекс задач, которыми занимаются преподаватели-речевики. Один из важнейших предметов - "Логика речи". Это проблема, которая приносит наибольшие огорчения как актерам на сцене, так и журналистам в аудиовизуальных СМИ. Зачастую, не владея такими средствами выразительности, как пауза, ударение, интонация, человек, будь то актер или теле- и радиожурналист, не может донести информацию до аудитории. Эта проблема связана, по мнению А. М. Бруссер, с отсутствием единой государственной образовательной системы речевого воспитания. А еще важно помнить, что хорошая дикция - это проявление вежливости по отношению к слушателю и собеседнику.

"Сегодня вокруг нас существует пестрая речевая картина, - заметила М. П. Оссовская. - Поэтому обучать правильно говорить - очень важно. Когда-то речь театра была ведущей, была эталоном звучания русского слова. С появлением радио и телевидения теле- и радиоэфира

стр. 82

перехватил ведущие позиции. Именно он теперь должен представлять норму, быть эталоном.

Е. Л. Ковачич (Радиокомпания "Голос России") посвятила свое сообщение "Игре словами". Около трех столетий исполнилось знаменитой теории трех штилей Ломоносова, которая четко регламентировала использование языковых средств в различных литературных жанрах. С тех пор огромные изменения произошли в нашей жизни и в языке, значительно продвинулась стилистика как наука. Однако идея стилистических ограничений, впервые сформулированная Ломоносовым, по-прежнему весьма продуктивна. Кажется, что она приобретает даже большую актуальность в последнее время.

Наиболее типичными являются акцентологические ошибки. Вот несколько примеров часто встречающихся слов с неправильным произношением: прИбывший, вероисповедАние, новорожденный, укрАинский, памятУя, отраслЯ, вместо правильных: прибЫвший, вероисповЕдание, новорождЁнный, украИнский, пАмятуя, Отрасли; не менее распространено и "несклонение" некоторых аббревиатур и названий городов: В МИД России заявили вместо В МИДе России заявили. В городе Беслан вместо в городе Беслане. Кроме того, отмечается нарушение лексической сочетаемости: устраивать сопротивление вместо организовывать сопротивление, предпринимать меры вместо принимать меры - и неверное употребление единственного и множественного числа глаголов. Например, за встречей наблюдали рекордное количество людей. Большинство слушателей не участвовали в обсуждении. Ряд политиков считают.

Типичной ошибкой остается неумение склонять сложные числительные: упорно говорят в двухтысяча четвертом году вместо в две тысячи четвертом году. В тысяча девятьсот девяностых годах вместо в 90-х годах - такая ошибка встречается и в письменной, и в устной речи. Часто слышишь и пресловутое слово беспрецеНдентный (с буквой н).

Существует и такое явление, как экспансия мата, стилистический плюрализм. Можно привести пример того, как, забывая о правилах стилистики с целью угодить части зрителей или слушателей доходчивостью своей речи, весьма уважаемые люди неоправданно используют жаргон там, где без него легко можно обойтись. В одной из передач "Ночной полет" Андрей Максимов в разговоре с весьма пожилым актером, Арменом Джигарханяном, спросил: "А какой вам кайф от руководства театром?". Разумеется, ничего криминального в слове кайф нет. Но зачем оно здесь использовано? Почему нельзя заменить его словом удовлетворение, удовольствие! Это просто привычка говорить, используя жаргон, не задумываясь о том, как это будет воспринято.

Подобные примеры говорят о многом: сейчас стало модно играть словами, забавлять публику, "цеплять за ухо". Этому способствует по-

стр. 83

литика отечественных СМИ, особенно телевидения с многочисленными викторинами, лотереями, ток-шоу, где людям предлагается шутить, играть и не скучать. Любопытно, что и в печатных СМИ установка на игру словами также ощущается, особенно в заголовках: "Минкульт за базар не отвечает", "Праздник на улице нефтесосов", "Лайф не в кайф" и т.д. Это образец того, как журналисты стремятся привлечь внимание к материалу, заигрывая с читателем. Но орнаментация идет на уровне ниже среднего. Плохо, когда играют словами те, кто профессионально призваны внимательно относиться к речи.

Подчас стремление выразиться нестандартно приводит к довольно смешным ошибкам, но это смех сквозь слезы. Совсем недавний пример из практики: спортивный комментатор принес материал о соревнованиях по дзюдо: "Параллельно турецкий клуб оставил Абенсберг без его родной команды". Речь идет на самом деле о том, что турецкие дзюдоисты обыграли немецкую команду из Абенсберга. Или: "В последние годы она развивается высокими темпами и испытывает стабильный приток инвестиций" - Речь идет о промышленности. Неоправданное олицетворение заставляет читателя испытывать чувство недовольства в связи с тем, как пишущий играет словами, не задумываясь о пагубности подобного словоупотребления в нормальной речи. "Основные прерогативы будут отданы производствам с углубленной обработкой древесины". Прерогативы толкуются в Малом академическом словаре как исключительное право, принадлежащее какому-либо государственному органу или должностному лицу. Производство здесь ни при чем. Значит, для выражения значения предпочтения это слово не подходит. И возникают подобные ошибки не просто от незнания, а от несерьезного, неуважительного отношения к языковым нормам.

Во время конференции состоялись заседания секций "М. В. Ломоносов и русская риторика" и "Текст и дискурс". Наиболее яркими в первой секции были доклад "М. В. Ломоносов и современное состояние риторики в России", представленный В. И. Аннушкиным (ИРЯ им. А. С. Пушкина), выступление М. В. Ивановой - "От ломоносовского ритора к стилистической категории "образ автора"" (Литинститут им. А. М. Горького), Л. Г. Кайды - "От риторики Ломоносова к стилистике текста", В. Н. Суздальцевой - "Актуальная лексика как форма проявления национально-культурной ментальности и как способ ее формирования", Е. С. Кара-Мурзы - "Создание новой частной риторики рекламы" (МГУ).

Участники другой секции - "Текст и дискурс" - всесторонне рассмотрели проблему соотношения этих важных лингвистических понятий, а также - публицистический, рекламный дискурс, тексты поэзии 18 и 21 столетий. Наиболее интересные выступления, посвященные вопросам анализа языка публицистики, - это "Языковая норма и ре-

стр. 84

чевая практика" (Л. П. Крысин, Институт русского языка имени В. В. Виноградова РАН), "Континуум "власть" и его конкретное семантико-стилистическое воплощение в текстах современных СМИ" (В. Н. Суздальцева, МГУ). Доклады о рекламном дискурсе сделали М. И. Никитин и Т. Д. Бенедиктова. Особо стоит отметить выступление И. Б. Александровой, координатора конференции (""Похвальная" ода М. В. Ломоносова: жанрово-стилистические особенности"). Интересным опытом применения "рациональных начал" Ломоносова в анализе поэтического дискурса стало сообщение М. В. Субботиной ("Опыт применения рациональных начал риторики М. В. Ломоносова в анализе художественного дискурса"). Спорным, но имеющим несомненную научную ценность оказался доклад В. М. Лейчика "Дискурс - речь - текст". Содержательным и фактографичным стало выступление Т. В. Белошапковой: "Категория аспектуальности в современном дискурсе".

Таким образом, Международная конференция "М. В. Ломоносов и развитие русской риторики" имела логичную, продуманную программу. Во время конференции выступили ведущие ученые России, что, бесспорно, сделало ее одним и важнейших научных событий 2004 года. Она проходила в рамках Ломоносовских чтений, посвященных 250-летию основания Московского университета. Имя ученого неразрывно связано с историей российской науки и ее главного хранителя, МГУ имени М. В. Ломоносова. Оно еще раз помогло объединить тех людей, от которых зависит просвещение нации.

Permanent link to this publication: