За два дня до операции, 26 октября 1925 г., М. В. Фрунзе писал супруге: "Ну, вот, наконец, подошел и конец моим испытаниям. Завтра утром я переезжаю в Солдатенковскую больницу, а послезавтра (в четверг) будет и операция. Когда ты получишь это письмо, вероятно, в твоих руках уже будет телеграмма, извещающая о ее результатах. Я сейчас чувствую себя абсолютно здоровым и даже как-то смешно не только идти, а даже думать об операции. Тем не менее оба консилиума постановили ее делать. Лично я этим решением удовлетворен. Пусть раз навсегда разглядят хорошенько, что там есть, и попытаются наметить настоящее лечение. У меня лично все чаще и чаще мелькает мысль, что ничего серьезного нет, ибо, в противном случае, как-то трудно объяснить факт моей быстрой поправки после отдыха и лечения". Телеграмма о смерти Фрунзе опередила письмо. Не прочитанное адресатом, оно вернулось в Москву и было сдано в Центральный архив Красной армии, в котором его выявил и опубликовал в статье о гибели Фрунзе В. Д. Тополянский¹. Но днем позже письма жене Фрунзе отправил другое письмо, ответное - Генеральному секретарю ЦК ВКП(б) ИВ. Сталину. Оно оказалось в фонде товарища Фрунзе по партии и его личного друга - К. Е. Ворошилова, в Центральном партийном архиве и, как это ни странно, до сих пор не было опубликовано. Равно как и письмо Сталина. С победами росли амбиции полководца. Если в начале гражданской войны Фрунзе - лишь преданный линии ЦК партиец, то к окончанию ее в действиях будущего председателя Революционного военного совета (РВС) СССР и кандидата в члены Политбюро прослеживаются черты будущего вождя. Еще осенью 1920 г. он проявил поразительную стратегическую мудрость, призвав барона П. Н. Врангеля перестать лить русскую кровь. В радиограмме Фрунзе гарантировал сдающимся, вплоть до высшего комсостава, полную амнистию в отношении всех проступков, связанных с гражданской войной; всем желающим эмигрировать - возможность беспрепятственного выезда за границу при условии отказа под честное слово от дальнейшей борьбы против рабоче-крестьянской России и Советской власти. По радио передали обращение к солдатам Белой армии: "Всякому, кто положит оружие, будет дана возможность искупить свою вину перед народом честным трудом". И это не были пустые слова: когда Красная армия ворвалась в Крым, в приказе по Южному фронту Фрунзе потребовал щадить сдающихся и побежденных. В. И. Ленин в ярости написал о "не-

померной уступчивости условий" и наделил исключительными полномочиями тройку в составе Г. Л. Пятакова, Р. С. Землячки и Б. Куна, беспощадно расстрелявшей по итогам перерегистрации не менее 12 тыс. офицеров².

Гигантский авторитет Фрунзе, приобретенный в гражданскую войну, видимо, вызывал подозрения и зависть. Весной 1921 г. непобедимого полководца гражданской войны попробовали унизить. В Заволжский военный округ была направлена комиссия Всероссийского центрального исполнительного комитета, вынесшая оскорбительное для Фрунзе и его соратников решение³.

В результате Фрунзе на X съезде РКП(б) не вошел в состав ЦК. 16 марта 1921 г. Центральная контроля комиссия РКП (б)⁴ в составе А. А. Сольца, М. И. Челышева, И. О. Кучменко, З. Я. Седого и Т. С. Кривова рассмотрела один-единственный вопрос - заявление Фрунзе об отводе самарской делегацией X съезда РКП(б) его кандидатуры в ЦК. Заслушав личные объяснения членов делегации, ЦКК пришла к заключению: отвод "был сделан формальный, на основании постановления Комиссии ВЦИК и пленума Самарского губкома". Ни один из трех делегатов не предъявил Фрунзе никакого обвинения, "порочащего его как члена РКП и общественно-политического работника". ЦКК направила дело на доследование, с тем чтобы "на следующем заседании вызывать других самарцев и затребовать материал, имеющийся против т. Фрунзе". Тут же ЦКК определила и дату заседания - через день⁵. Правда, к 18 марта партийное расследование закончено не было - пришлось поручить члену ЦКК П. Г. Смидовичу, а в случае его отсутствия члену ЦКК Т. С. Кривову "выяснить сущность дела по заявлению т. Фрунзе"⁶.

Фрунзе решил воздать по заслугам комиссии ВЦИК. 19 апреля 1921 г. он вновь апеллировал к высшему органу партийного контроля:

"Ознакомившись с докладом комиссии ВЦИК по обследованию Заволжского военного округа и с решениями Президиума ВЦИК по означенному докладу, я считаю долгом заявить, что все это дело вдет в настоящее время неправильным путем. Уже самый беглый просмотр материалов, представленных комиссией ВЦИК, свидетельствует о крайне пристрастном и явно тенденциозном подборе и освещении материалов. Приводится в качестве достоверных ряд фактов, на самом деле никогда не имевших места; совершенно не освещена работа Военорганов путем опроса тех многочисленных военных работников, членов партии, каковые могли бы пролить свет на работу, и, с другой стороны, общие заключения комиссии носят совершенно недопустимый характер огульного обвинения военного ведомства, обвинения во многих отношениях чисто клеветнического порядка, отрицания всякой заслуги за военными работниками и военным ведомством в пределах старого Туркфронта и Заволжского округа. Я утверждаю, что вся картина превышения власти, мелких злоупотреблений и пр. в Заволжском округе нисколько не больше таких же явлений во всех остальных местах, будучи вызвана своеобразием боевой обстановки. Утверждаю дальше, что именно штабу Южфронта и 4-й армии, которой командовал т. Авксентьевский в момент наступления Колчака, принадлежит заслуга нанесения первого и смертельного удара Колчаку в мае и июне 1919 г. Утверждаю, что общая обстановка работы штаба Южфронта и затем Туркфронта в смысле постановки дела, товарищеской спайки и моральной чистоты ответственных работников дает им полное право на благодарность Республики.

Доклад комиссии ВЦИК считаю оскорблением, ничем не заслуженным, всех военных работников, работавших в Самаре начиная с 1919 г.; я обвиняю комиссию в преступно-легкомысленном отношении к делу, в извращении ряда фактов, в ложном освещении работы военного аппарата в общей его совокупности, в ничем не обоснованном опорочении отдельных лиц и объективно в несомненном вреде, причиненном этим делу партии и революции.

Ввиду изложенного, прошу [Центральную] контрольную комиссию о нижеследующем: 1. Общем пересмотре всего дела, производстве дополнительного расследования и опросе всех партийных работников, занимавших ответственные посты на месте или же приезжавших из центра (тт. [В. В.] Куйбышев, [Ш. З.] Элиава, [П. И.] Баранов, [Н. П.] Брюханов, [М. И.] Калинин, [В. М.] Смирнов и пр.). 2. Предании партийному суду всего состава комиссии ВЦИКа. 3. В частности, в отношении себя: привлечении [к] суду за распространение клеветнических слухов, позорящих мое имя, т. Краевского"⁷. ,

Добиться пересмотра было сложно и потому, что, как всегда в подобных случаях, нашлись люди, оказавшие посильную помщь обвинителям.

Фрунзе поддерживал, казалось бы, прекрасные отношения со значительной частью советской военной верхушки этого периода: с СМ. Буденным, А. С. Бубновым. С Ворошиловым его связывала личная дружба. 29 января 1922 г. Фрунзе писал из Ростова:

"Дорогие друзья!

Страшно жаль, что не пришлось увидеться. Клим [Ворошилов] и Семен Михайлович [Буденный], как я узнал - в Ставрополе. Что же касается Андрея [Бубнова], то я даже не знаю, в Ростове ли он. В добавление ко всему мой поезд прибыл в Ростов в самое неурочное время - глубокой ночью. Я предполагал, что приедем днем, но все расчеты разбились благодаря крушению нашего состава под ст. Кавказской. У нас один вагон (к счастью, товарный) почти на полном ходу свалился на бок, что задержало нас на 8 часов. К счастью, кроме одного задавленного мальчика, ехавшего зайцем, других жертв не было.

Хотелось бы поговорить с вами о многом. Я ведь сейчас как младенец - оторван от России наотрез и отстал от хода событий отчаянно.

Своей поездкой в общем доволен. Политически она была как нельзя более кстати. Турция была на распутье, и мой приезд рассеял много недоразумений. Могу сказать, что работа проделана была большая и серьезная.

С точки зрения личной - пожалуй, тоже ничего. Я бы сказал даже больше - хорошо - если б только не неизгладившаяся до сих пор память о том, что мне пришлось увидать на обратном пути, перед самым концом путешествия, в Симсунском районе - я был очевидцем картин самой дикой расправы над греческими повстанцами, их семьями, женами и детьми, и до сих пор не могу без содрогания и отвращения вспомнить об этом.

Вообще же доволен. И вперед и назад ехал верхом, проехал свыше тысячи верст, заглядывал в самые глухие уголки, можно сказать, ознакомился с положением дел у наших соседей, пожалуй, лучше, чем со своим собственным.

Отношение ко мне и властей, и населения (особенно после проделанной работы) было прекрасное. В конце концов меня почтили таким доверием, что стали допускать во все учреждения, в том числе и штабы. Мустафа-Кемаль⁸ предлагал съездить на фронт, но я отказался, так как это заняло бы еще минимум 25 дней.

Ну да всего не расскажешь. Когда увидимся, поговорим. Пока же жму руки и желаю всего наилучшего.

Привет женам.

Ваш М. Фрунзе.

P.S. Я с собой привез из Турции бывшего комбрига 1-й конной Ровинского. Он бежал от французов из Сирии и пробирался через Турцию в Россию. Узнав о нашем приезде, явился ко мне в г. Кавзе и стал умолять взять его с собой. Рассказал свою историю. Я сказал, что возьму и доставлю прямо в штаб 1-й конармии. Он ответил, что этого только и хочет. Вот и все. Поступайте, как знаете, но я подаю свой голос за него. Если не возьмете к себе, то пришлите ко мне. М. Ф."⁹.

Представляется, что Фрунзе был неудобен Сталину по своим морально-политическим взглядам - с уважением относился как к красным, так и к белым офицерам, как к сторонникам генеральной линии партии, так и к оппозиционерам, уважая право человека на собственное мнение. В этом отношении Сталин был его полным антиподом: вполне разделяя убеждения военной оппозиции, якобы разгромленной на VIII съезде РКП(б) в марте 1919 г., он относился к военспецам с подозрением, если не с ненавистью и боязнью, отличался безапелляционностью и грубостью по отношению к оппонентам.

Летом 1923 г. Фрунзе участвовал в антисталинском "пещерном совещании" партийных деятелей на Кавказе, платформу которого спустя полтора года генсек назвал "беспринципной", - и не донес. А 4 февраля 1925 г. председатель РВСР СССР и вовсе недвусмысленно высказался за консолидацию правоверных и неправоверных партийцев:

"Мне известно, что очень многие товарищи сейчас будут искать и ищут путей сближения с основным партийным костяком, и наша задача - облегчить им это сближение, т.к. это необходимо для дальнейшего укрепления нашей партии, для дальнейшего укрепления всего нашего положения. Мне кажется, что с точки зрения общих перспектив дальнейшего внутрипартийного развития у нас сейчас нет оснований ожидать каких-либо глубоких принципиальных разногласий внутрипартийного характера. Конечно, оттенки должны быть и будут. У нас ведь 700 000 членов партии, руководящих колоссальнейшей страной, и нельзя требовать, чтобы эти 700000 человек по каждому вопросу мыслили одинаково"¹⁰.

Обстановка требовала отстранить чересчур либерального партийца на время предстоявших серьезных перемен в верхах, и высшее руководство партии дало Фрунзе экстраординарное поручение. 19 марта 1925 г. Политбюро ЦК РКП(б) постановило создать специальную комиссию под его председательством в составе членов - секретаря ЦК ВКП(б) В. М. Молотова, наркома иностранных дел Г. В. Чичерина и заведующего Восточным отделом ИККИ Ф. Ф. Раскольникова (с заменой его заместителем - Г. Н. Войтинским). Этот орган вошел в историю как Китайская комиссия Политбюро ЦК ВКП(б), в ведении которой находились и вопросы разведывательной работы в Китае. В результате последний этап жизни и деятельности Фрунзе оказался связан с событиями в Китае, о чем и свидетельствуют публикуемые документы.

Первое заседание Комиссии состоялось 17 апреля 1925 года. Было принято решение создать в Пекине Центр для руководства всей военной работой под председательством полпреда СССР в Китае Л. М. Карахана¹¹.

В последние дни Фрунзе много работал, совещался с видными партийными и военными работниками, принимал служебные доклады начальника Штаба РККА С. С. Каменева¹², беседовал с руководителем Высшего совета народного хозяйства Ф. Э. Дзержинским о программе развития воздушного флота, Военно-промышленном отделе ВСНХ, Авиатресте, отдельных персональных назначениях.

Представляет интерес дневниковая запись М. И. Калинина, связанная с кончиной Фрунзе: "Судьба как бы мстит Союзу ССР за победу рабочих и крестьян над старым миром. В особенности много жертв за последний год - Нариманов, Мясников, Владимиров, Склянский и, наконец, смерть М. В. Фрунзе - исключительно тяжелый удар по союзу советских республик, по его Красной армии"¹³. Все, кого упомянул Калинин, за исключением скончавшегося от туберкулеза М. К. Владимирова, погибли при загадочных обстоятельствах. Бывший председатель Союзного Совета Закавказских республик председатель ЦИК СССР Нариман Нариманов вроде бы умер от сердечного приступа, но поговаривали об отравлении. Известнейший партийный работник, бывший команду-

ющий Западным фронтом А. Ф. Мясников погиб в авиационной катастрофе. Э. М. Склянский, в годы гражданской войны правая рука Л. Д. Троцкого, утонул в Америке, и, хотя в романах Фенимора Купера можно сколько угодно читать о бурях на американских озерах, эта смерть неизбежно наводила на мысль о его ликвидации, тем более что именно через Склянского шла большая часть переписки Ленина с высшим военным руководством, в том числе огромное количество писем Троцкому.

Для какого-либо решительного вывода о причине смерти Фрунзе достоверных источников в распоряжении исследователей нет. Одно несомненно: к смерти Фрунзе не имел никакого отношения его старый друг и соратник Ворошилов, с ужасом воспринявший свое назначение председателем РВС СССР и наркомом по военным делам. Особенно его беспокоила масштабность планов покойного друга. Ворошилов жаловался председателю СНК СССР и члену Политбюро А. И. Рыкову: "А[лексей] И[ванович]! Ты пойми мое тяжкое положение - покойник Фр[унзе] безвозмездно, а в некоторых случаях и против моих убеждений, декларировал (широко) о наступлении для всей Кр[асной] арм[ии] с 1 октября 1925 г. новой эры. Все ждали и верили. Фр[унзе] умер. Фрунзе добрый, заботливый, друг армии и пр. и пр. Резолюция, принятая III С[ъездом] Союза по докладу М. В., сделалась Евангелием для всякого работника Кр[асной] арм[ии]. И вдруг сейчас, когда все наэлектризовано, Вы меня подводите под монастырь. Это нужно учесть, А[лексей] И[ванович]. Ворошилов"¹⁴. Ушел из жизни человек, веривший, несмотря на массовое сокращение армии и разочарование демобилизованных краскомов, в скорый приход красноармейского миллениума. Стратегический размах замыслов Фрунзе был несопоставим с творческими потенциями Ворошилова как нового наркома.

Переписка Фрунзе со Сталиным, публикуемая ниже, предсмертная. В деле имеется также посмертная "Опись вещей М. В. Фрунзе":

"Охотничье ружье "Бранкара" с запасным стволом в футляре; 2) Винтовка мелкокалиберная 22 м/м в футляре; 3) Револьвер мелкокалиберный 22 м/м в футляре; 4) Шашка бухарская золотая с надписью на клинке "Дано в знак благодарности от имени бухарского революционного народа т. командующему Туркестанским фронтом М. В. Фрунзе за активное участие в Бухарской революции 5 сент[ября] 1920 г. Предбухревкома Фейзула Ходжаев. 6.IX.[19]20 г. N 380. гор. Стар[ая] Бухара"; 5) Кинжал с камнями на футляре с той же надписью; 6) Шашка кавказская серебряная с украшениями, с надписью "Вождю - товарищу революционного пролетариата, командующему Туркестанским фронтом Михаилу Васильевичу Михайлову-Фрунзе от благодарного Самарского гарнизона 1922, 1/1"; 7) Палаш турецкий с золотыми украшениями (полученный от турецк[ого] полковника в [1]921 г. в Москве); 8) Халат монгольский шелковый, с шапкой; 9) Халат бухарский, шелковый на меху; 10) Доха суконная меховая; 11) Костюм черкесский; 12) Костюм малиновый новый; 13) Костюм защитного цвета новый; 14) Полушубок суконный защитного цвета, ношеный; 15) Куртка защитного цвета, на меху, новая; 16) Отрез сукна на шинель защитного цвета; 17) Отрез красного сукна; 18) Отрез белого сукна; 19) Папаха; 20) Башлыки 2 шт.; 21) Шлемы красноарм[ейские] 2 шт.; 22) Воротник меховой; 23) Серебряный вост[очный] прибор для курения от тов. Б. З. Шумяцкого; 24) Пропеллер с часами, с надписью "Почетному инструктору 1-й высшей школы военных летчиков наркомвоенмору и председателю РВСС т. Фрунзе, Мих[аилу] Вас[ильевичу]"; 25) Шкаф зеркальный красного дерева; 26) Шифоньерка красного дерева; 27) Умывальный шкаф красного дерева; 28) Тумба к кровати красного дерева"¹⁵.

Публикуемое письмо Сталина Фрунзе по военному вопросу (док. N 1) дает представление об амбициях А. И. Егорова - соратника будущего генсека

на фронтах гражданской войны, бывшего левого эсера и будущего маршала, и о его предложениях по кадровым перестановкам в высшем военном руководстве СССР накануне смерти Фрунзе. Егоров предлагал Ворошилова заменить Буденным на посту начальника Московского военного округа, себя Егоров видел членом РВС СССР и начальником снабжения РККА, М. Н. Тухачевского - начальником Главного управления РККА. Как известно, Егоров после гражданской войны чувствовал, что ему, как бывшему левому эсеру, никогда не занять высокого положения в большевистском руководстве. Сталин же решил иначе и направил Егорова помощником к Фрунзе в Китай, оставив на Москве Ворошилова ("тут без члена ЦК трудно будет..."); на Украину были предназначены М. К. Левандовский или А. И. Корк - генштабисты, последний к тому же беспартийный.

Ответ Фрунзе (док. N 2) Сталину содержит предложение провести через ЦК ряд экономических, политических и военных решений, в том числе о военной поддержке Гоминьдана¹⁶, о создании специального торгово-промышленного общества для укрепления экономических связей СССР и Китая. Фраза об указаниях относительно Егорова, принятых "к сведению", указывает на то, что Фрунзе не возразил на предложение Сталина сослать-Егорова к себе в помощники.

В развитие тезиса Сталина о проведении на практике решения о единоначалии Фрунзе сделал конкретное предложение. Он не терпел укоренившуюся в годы гражданской войны традицию военных работников апеллировать по любому поводу к ЦК. Эту практику, введенную Лениным в 1918 г. для ограничения амбиций Троцкого, склонного к установлению военной диктатуры, Фрунзе не поддерживал. 27 октября 1925 г. он обратил внимание Сталина на факт подачи записки в ЦК КП(б) Украины (в копии Фрунзе и Сталину - именно в такой последовательности, судя по письму Фрунзе) "со стороны некоторых военных работников Украины" и призвал генерального секретаря ЦК "вывести из употребления" эту "моду", уничтожив "практику подачи подобных записок". В качестве меры воздействия к конкретным жалобщикам Фрунзе предложить применять партийный выговор¹⁷. Здесь привлекает внимание также тезис о проведении на практике в военных округах единоначалия Сталина: нельзя, чтобы реввоенсоветы позволяли себе помышлять о замене командующих.

Сопоставление писем показывает, что Сталин ограничился чисто военными вопросами, лишь затронув китайскую проблему: "О серьезности вопросов, разрешаемых нами теперь в Китае, я не стану говорить, так как мы с тобой вполне согласны в этом". Единственное предложение в отношении Китая было связано со второстепенным кадровым вопросом - предложение отослать в Китай недовольного своим местом в военном ведомстве Егорова. Фрунзе, напротив, не ограничился военными вопросами и высказал Центральному комитету предложения по всему спектру проблем - экономических, политических, кадровых и военных. То обстоятельство, что свое письмо Фрунзе посвятил в основном китайским событиям, представляется естественным, принимая во внимание его официальную работу в качестве главы Китайской комиссии.

Смерть непобедимого полководца гражданской войны на операционном столе - один из самых загадочных эпизодов политической истории Советского Союза 1920-х годов. Имел ли он собственные диктаторские амбиции? Чем был опасен Фрунзе для высшего партийного руководства? Публикуемые письма не могут дать ответа на главные вопросы. Они лишь помогают понять, чем оба деятеля были озабочены в тот последний момент.

Публикацию подготовил С. С. Войтиков.

Войтиков Сергей Сергеевич - кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Главного архивного управления города Москвы.

Примечания

1. ТОПОЛЯНСКИЙ В. Д. Гибель Фрунзе. - Вопросы истории, 1993, N 6, с. 98.

2. Там же, с. 101.

3. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 74, оп. 2, д. 101, л. 32.

4. Центральная контрольная комиссия РКП(б), ВКП(б), КПСС - высший партийный контрольный орган в 1920 - 1934 и 1990 - 1991 годах. В 1920 - 1921 гг. существовала единая просто "Контрольная комиссия", которая в 1921 г. была разделена на Центральную ревизионную комиссию, ответственную за финансовый контроль, и ЦКК, ответственную за контроль партийной дисциплины.

5. РГАСПИ, ф. 613, оп. 1, д. 2, л. 1.

6. Там же, л. 4.

7. Там же, ф. 74, оп. 2, д. 101, л. 32 - 32об.

8. Ататюрк Мустафа Кемаль (1881 - 1938), основатель и первый президент (1923 - 1938) Турецкой республики. По инициативе Ататюрка был упразднен султанат (1 ноября 1922 г.), провозглашена республика (29 октября 1923 г.), ликвидирован халифат (3 марта 1924 г.), проведен ряд прогрессивных реформ. Основанная им в 1923 г. на базе обществ "защиты прав" Народная (с 1924 г. - Народно-республиканская) партия, в которой Ататюрк был пожизненным председателем, выступала против реставраторских попыток феодально-клерикальных и компрадорских кругов. В области внешней политики он стремился к поддержанию дружественных отношений с Советской Россией, оказавшей турецкому народу помощь в годы его вооруженной борьбы против империалистов, а затем в процессе развития национальной экономики.

9. РГАСПИ, ф. 74, оп. 2, д. 101, л. 37 - 37об.

10. ТОПОЛЯНСКИЙ В. Д. Ук. соч., с. 103.

11. ГОЛДИН В. И. Российская военная эмиграция и советские спецслужбы в 20-е годы XX века. Архангельск. 2010, с. 294. Протоколы заседаний Китайской комиссии за 1925 г. ныне опубликованы (Военные архивы России, 1993, N 1).

12. ТОПОЛЯНСКИЙ В. Д. Ук. соч., с. 98.

13. РГАСПИ, ф. 78, оп. 1, д. 468, л. 2.

14. Там же, ф. 669, оп. 1, д. 30, л. 37. Автограф.

15. Там же, ф. 74, оп. 2, д. 106, л. 61 - 62.

16. Гоминьдан (буквально: "Китайская национальная народная партия") - консервативная политическая партия. Образована вскоре после Синьхайской революции в Китае, в ходе которой было свергнуто цинское правительство. Гоминьдан вел вооруженную борьбу с генералами Бэйянской группировки и Коммунистической партией Китая за право управления страной вплоть до поражения в гражданской войне в 1949 г., когда власть в стране полностью взяли в руки коммунисты и гоминьдановскому правительству пришлось бежать на Тайвань.

17. РГАСПИ, ф. 74, оп. 2, д. 106, л. 45об. -46.

N 1. И. В. Сталин - М. В. Фрунзе

[Москва]

[Не позднее 27 октября 1925 г.]

Только лично

Дорогой друг!

Нет у меня возможности повидаться с тобой. Поэтому решил в письменной форме поделиться с тобой впечатлениями, вынесенными из беседы с Егоровым.

1. Беседа еще раз убедила меня, что Егоров - один из немногих незаурядных наших генералов. Мы все виноваты в том, что он оказался в группе недовольных¹. Надо в будущем проявить к нему особую внимательность, надо дать ему понять, что мы о нем заботимся и будем заботиться впредь. Иначе он может пойти дальше в своем недовольстве и помимо своей воли повредить делу. Я вижу, например, что в его предложении о расстановке сил в центре сквозит некоторая цель, по-моему, не вполне вытекающая из обстановки и интересов дела, навеянная его положением недовольного человека. Лишний пример того, как можно человека безусловно нужного толкнуть помимо нашей воли на неправильный путь. Это общее мое впечатление.

Более конкретно дело обстоит таким образом.

2. Он предлагает Ворошилова² перевести на Украину, в Москве во главе округа поставить Буденного³, его (т.е. Егорова) назначить членом Реввоенсовета и Начальником снабжения [РККА], а Тухачевского⁴ начальником Главного управления [РККА]. Я вижу в этом некоторую цель, с которой нет основания согласиться. Но для меня ясно, что цель эта или план, навеянные Егорову его положением недовольного.

3. Я думаю, что дела в Китае приобретают все более серьезное значение. О серьезности вопросов, разрешаемых нами теперь в Китае, я не стану говорить, так как мы с тобой вполне согласны в этом. Несомненно для меня, что снабженческие дела не увлекут Егорова: это не его стихия, Егоров оператор по преимуществу. Гораздо лучше будет, если мы его поставим военным атташе в Пекине с известными правами и обязанностями. Карахан побаивается: он боится, как он выражается, "больших людей".

Для меня это не мотив. Дела в Китае приняли такой оборот, что без большого человека по военной части нам обойтись невозможно. В этом духе я говорил только с Караханом, который вынужден согласиться с неизбежностью. Мы могли бы установить такой модус между Караханом и Егоровым, в силу которого второй, будучи самостоятельным в военных делах, согласовывал бы свою работу с директивами Карахану, которые вырабатываются в предварительном порядке Киткомиссией и потом утверждаются ЦК. Таким образом, связь между тобой как предом комиссии и Егоровым будет неразрывна. Егоров не возражает против такого модуса и против всей комбинации.

4. Егоров считает, что Уборевич⁵ будет мал для Украины. Боюсь, что он совсем не неправ. Нельзя ли передвинуть на Украину Левандовского⁶: он все же старый генштабист, на Украине не бывал раньше и, может быть, отношение к нему будет непредвзятое и более благожелательное со стороны Украины? Или, может быть, передвинем на Украину Корка⁷? Подумай обо всем этом хорошенько. Что касается Московского [военного] округа, то тут без члена ЦК трудно будет обойтись.

5. В беседе был затронут вопрос об единоначалии. Думаю, что пора провести его в округах в отношении коммунистических командных [кадров]. В частности насчет Украины нужно сказать, что этот вопрос стоит давно на очереди. Нельзя мириться с тем, чтобы политработники (Лашевич украинский⁸ и Затонский⁹) заменяли командующих. Ясность в отношении между политической работой и командованием необходимо внести без промедления.

Жму руку.

Сталин

Москва [...] октября 1925 г.

РГАСПИ, ф. 74, оп. 2, д. 106, л. 47 - 48об.

Рукописная копия.

N 2. М. В. Фрунзе - И. В. Сталину

М01795/С

27 октября 1925 г.

Дорогой Коба!

Сейчас перебираюсь в Солдатенковскую больницу¹⁰, на операцию. В виду того что вся эта история по крайней мере на несколько недель оторвет меня от работы, считаю необходимым обратиться к тебе с некоторыми вопросами.

Прежде всего о Китае.

Внимательно наблюдая за происходящими там событиями и ознакомившись со всеми материалами, поступающими оттуда, и по военной и по липло-

матической линии, мне кажется необходимым принятие ЦК некоторых решений. Со своей стороны, предлагаю:

1) Немедленно выработать директиву для наших работников в Китае.

2) Безотлагательно направить в Пекин Карахана¹¹ и Егорова¹².

3) [Предпринять] организацию в Пекине (разумеется, без оформления) Реввоенсовета в составе Карахана и Егорова.

4) Поставить в порядке дня срочную разработку вопросов об установлении экономических связей с Китаем.

5) Назначить нового торгпреда в Пекин.

Несколько слов в пояснение и мотивировку этих положений.

По пункту первому. Все последние материалы, прибывающие из Китая, убеждают меня в том, что наши работники в Китае твердой и определенной линии, в связи с последними китайскими событиями, не имеют. Двукратная беседа с Караханом (последняя вчера) показала мне, что этой линии в оформленном виде нет еще и у него.

Вместе с тем ход развивающихся в Китае событий все больше и больше выдвигает на первый план У-Пей-Фу¹³ и возглавляемую им Чжилийскую клику¹⁴. У-Пей-Фу становится центральной руководящей политической фигурой и вместе с тем как бы центром новой вспышки национального движения. Роль и значение народных армий и, в частности Фына¹⁵, стушевываются.

Необратимость установления определенных взаимоотношений с У-Пей-Фу для народных армий, Гоминьдана, Китайской компартии и пр. диктуется всей обстановкой.

То же самое в отношении теперешнего китайского правительства. Дальнейшее промедление в этой области, колебания и [неопределенность] все больше и больше будут ослаблять позицию сочувствующих нам групп. Та директива, о которой я говорю, должна внести полную ясность и определенность в эти вопросы и дать конкретную практическую программу. Мне лично основные черты этой директивы представляются в следующем виде:

Главный враг национально-революционного движения в Китае по-прежнему - Чжан-Цзо-Лин.

Задача нынешнего этапа гражданской войны должна заключаться в его военном и политическом разгроме.

Выступление У-Пей-Фу создает благоприятную обстановку, которой необходимо воспользоваться.

Народные армии должны выступить.

Выступление должно быть подготовлено соответствующей политической работой, проведенной в широком масштабе и имеющей задачей подчеркнуть и выдвинуть на первое место роль Гоминдана и народных армий, как наиболее последовательных и надежных поборников национально-освободительной идеи. Военное выступление народных армий должно быть приурочено к моменту, обеспечивающему возможность нанесения решительного удара и установления фактического контроля Фына и других гоминдановских шеранов¹⁶ в наиболее важных географических пунктах (такими пунктами я считаю прежде всего всю провинцию Чжили с Тянь-Цзином, затем Яве - Хе и северную Манчжурию; Хей-Лун-Цзянскую провинцию). Кроме того, в дальнейшем случае успеха должны быть приняты решительные меры к занятию сторонниками Гоминдана линии, обеспечивающей связь севера с Кантоном¹⁷(провинцию Сы-Чуань, Гуй-Чжоу и Гуань-ви). Значение Чжили, как центральной провинции, вполне понятно. Что касается Же-Хе и Хей-Лун-Цзяна¹⁸, то закрепление здесь гоминдановских сторонников необходимо для упрочения нашего положения на КВЖД и укрепления экономических и политических связей с Китаем.

Из изложенного вытекает необходимость блока с У-Пей-Фу. В результате этого блока должно создаться новое китайское правительство, представляющее в своем составе чжилийцев, гоминдановцев севера (Фын) и юг Китая (Кантонское правительство). Так как этот блок никакой прочности представлять не может, то при ведении теперешнего этапа войны и при оформлении нового правительства следует исходить из идеи неизбежности продолжения войны за создание действительно единого Китая, На этот раз уже против У-[Пей-Фу] и его сторонников. "Дележка добычи", в случае победы над Чжан-Цзо-Лином, и линия политической работы должны не упускать из вида этого. В частности, особое внимание должно быть обращено на Шанхай, где следует решительно добиться вооружения рабочих, как средства, обеспечивающего создание в Шанхае революционной народной власти. Мне кажется целесообразным выдвинуть идею выделения Шанхая с известным районом из провинции Цзян-Су в организацию типа великого города.

В этом случае много шансов было бы за то, чтобы превратить Шанхай в действительный центр революционного движения в Китае.

Я не упоминаю об остающихся в силе прежних указаниях относительно углубления работы в Кантоне, расширения сферы влияния Гоминдана на весь Китай, расширения, углубления политической работы в народных армиях и т.п.

По второму пункту. В разговоре со мною Карахан сам признал необходимость немедленного отъезда в Пекин, но собирался это сделать после 7 ноября.

Мне кажется, что вся проволочка с его отъездом может вредно отозваться на делах. Попытки руководства отсюда (я имею в виду те многочисленные шифровки, которые он посылает) не могут достичь своей цели. Было бы правильно, если бы он выехал самое позднее через неделю. С Егоровым говорил сегодня. Он к отъезду готов, но просил разрешения выехать вместе с Караханом. Думаю, что это действительно удобнее.

По третьему пункту. Этот вопрос в основном мною согласован с Караханом. Он только настаивал на введении в Реввоенсовет в качестве третьего члена Соловьева. Егоров к этому относится отрицательно. Думаю, что следует пока ограничиться созданием Реввоенсовета в составе из двух [членов]. Когда решится вопрос о замещении Воронина Трифоновым¹⁹ или кем-нибудь другим, тогда и можно будет поставить вопрос о третьем члене. По всему этому пункту, мне кажется, надо специальное постановление ЦК.

По четвертому пункту. Совершенно очевидно, что все наши политические успехи в Китае в ближайшие же годы повиснут в воздухе, если мы их не сумеем хоть сколько-нибудь подкрепить экономически. Конечно, наши возможности чрезвычайно ограниченны. Но и при всем том, мне кажется, что мы могли бы даже теперь делать гораздо больше, чем делается. Наряду с прежними материалами, касающимися Китая, мне приходилось останавливаться и на документах, характеризующих эту часть нашей работы в Китае. Надо сказать, что она из рук вон плоха. Практически я предлагаю следующее: создать специальное общество торгово-промышленного характера, которое занялось бы серьезно делом укрепления нашей экономической связи с Китаем. Общество по образцу, например, Руссо-Тюрка²⁰, Аркоса²¹ или что-нибудь в этом роде. У нас существует учреждение, именуемое Восточной торговой палатой²², на обязанности которого лежит забота об этих делах. Ввиду важности и размаха китайских событий, мне кажется, вопросы экономической связи с Китаем должны быть безусловно выделены ново.

Наряду с этим нажать и на линию культурной работы в Китае. Эта работа немного ведется под руководством Всесоюзного общества культурных связей за границей. Нужно дать директиву этому обществу выделить на первую очередь задачу установления культурных связей с Китаем (сошлюсь, например, на

факт отсутствия в Китае хотя бы одного санитарного советского учреждения. Далее - наши работники вынуждены за огромные деньги лечиться в госпиталях немцев, англичан и т.д.).

В связи с задачей оживления экономических отношений с Китаем я ставлю и пятый пункт - о назначении нового торгпреда в Пекине. Товарищ Клышко, работающий там, очень плохо зарекомендовал себя на этом поприще своей работой в Лондоне. Судя по всем данным, в том числе и по отзыву Карахана, его работа в Пекине никак не рекомендует его в лучшую сторону²³. Его следует заменить, и заменить в срочном порядке.

Более детальные указания, касающиеся в частности военной работы и проч., мною даны, в качестве председателя комиссии, тов. Егорову, а также обсуждены вместе с тов. Караханом.

Теперь по военным делам.

Твое письмо я получил. Указания, касающиеся Егорова и др. работников, мною приняты к сведению. Вопрос о назначениях мною отложен до окончательного выздоровления. В отношении Украины я ограничился временным назначением Авксентьевского²⁴ в качестве исполняющего обязанности ком[анд]войск Украины. Кстати, в связи с этим вопросом считаю нужным обратить твое внимание на факт подачи записки в ЦК КПУ, копии тебе и мне, со стороны некоторых военных работников Украины. Эту моду нужно вывести из употребления. Не знаю, играл ли здесь какую-либо роль Егоров (он говорил, что никакого отношения к этому делу не имел и ничего об этом не знал), но вообще практику подачи подобных записок надо уничтожить. Я предлагаю в партийном порядке объявить авторам заявления выговор.

Несколько слов об Авиатресте. Там дело из рук вон плохо. Те обязательства, которые руководители треста взяли на себя перед военным ведомством, не выполнены. Недодел самолетов и моторов за текущий год оказался гораздо большим, чем в этом нас уверяли. На следующий год Авиатрест снижает программу, против согласованной, на 200 самолетов. Ценность не сданной им продукции за два года выражается в сумме 6 млн. рублей. Намеченная мною программа развития воздушного флота фактически срывается. Вчера я подробно разговаривал об этом с т. Дзержинским²⁵ и он признал, что положение дел в Авиатресте действительно очень скверное, и приведенных мною фактов не отрицал. Трест надо немедленно возглавить²⁶. По вопросу о кандидатурах мы с Дзержинским пока не сошлись. Я выдвигаю кандидатуру Гамбурга²⁷ - нынешнего помощника Баранова²⁸ по снабжению воздушного флота. Он же назвал мне Муралова²⁹ и Аверина. Правда, про первого сказал, что он сам не соглашается, относительно второго у него тоже есть некоторые сомнения. Я же твердо убежден, что Аверин по ряду соображений к этой роли не подойдет, и, наоборот, в отношении Гамбурга не сомневаюсь, что он с задачей вполне справится. Поэтому я решительно настаиваю, в случае недостижения соглашения с Дзержинским, чтобы ты провел назначение Гамбурга.

Плохо дело и с ГУВПом³⁰. Вчера об этом точно так же переговорил подробно с Дзержинским. По спорному между нами вопросу о положении военно-промышленного отдела в системе ВСНХ мы пришли к соглашению. Ну, кажется, все. Желаю всего наилучшего. Крепко жму руку.

(М. Фрунзе)

РГАСПИ, ф. 74, оп. 2, д. 106, л. 43 - 46об.

Рукописная копия.

Примечания

1. Из высших кадров Красной армии особенно недовольны своим положением были в начале 1920-х годов. СМ. Буденный, не входивший в когорту старых большевиков, и А. И. Егоров как бывший левый социалист-революционер.

2. Ворошилов Климент Ефремович - командующий Северо-Кавказским (1921 - 1924 гг.), Московским военным округом (с апреля 1924 г.); одновременно член РВС СССР и член Высшей аттестационной комиссии, председатель междуведомственной штатно-тарифной комиссии при Управлении РККА (с апреля 1924 г.); уполномоченный Наркомвоенмора при СНК СССР (с апреля 1925 г.); народный комиссар по военным и морским делам СССР и председатель РВС СССР (в ноябре 1925 - 1934 г.); председатель постоянного Военного совещания при РВС СССР (с октября 1926 г.).

3. Буденный Семен Михайлович - окончил Военную академию РККА им. М. В. Фрунзе (1932 г.); помощник главкома РККА по кавалерии (1923 г.); инспектор кавалерии РККА (1924 - 1926 гг.); инспектор кавалерии ГУ РККА (с сентября 1926 г.); одновременно член РВС СССР (в сентябре 1923 - 1934 г.), член Аттестационной комиссии (с апреля 1924 г.), член центрального совета Военно-научного общества СССР (с июня 1925 г.), член постоянного военного совещания при РВС СССР (с октября 1926 г.), председатель Центральной военно-кооперативной комиссии при РВС СССР (с июня 1927 г.).

4. Тухачевский Михаил Николаевич - начальник Военной академии РККА (с августа 1921 г.); командующий Западным фронтом (с января 1922 г.); помощник (с мая 1924 г.), заместитель (с июля 1924 г.) начальника Штаба РККА; одновременно член комиссии нормализации труда НКВМ (с мая 1924 г.); член РВС СССР и командующий Западным военным округом (с февраля 1925 г.); начальник Штаба РККА (с ноября 1925 г.); одновременно член Высшей аттестационной комиссии (с января 1927 г.); командующий Ленинградским военным округом (с мая 1928 г.); зам. наркома по военным и морским делам СССР и зам. председателя РВС СССР, начальник вооружений РККА (с 1931 г.); зам. наркома обороны СССР (с 1934 г.).

5. Уборевич Иероним Петрович (1896 - 1937) - член РСДРП(б) с марта 1917 года. Из семьи литовского крестьянина. Окончил Константиновское артиллерийское училище (1916 г.), подпоручик. После Октябрьской революции был одним из организаторов Красной гвардии в Бессарабии. В январе - феврале 1918 г. командовал революционным отрядом, действовавшим против румынских и австро-германских интервентов, был ранен и попал в плен, откуда бежал в августе 1918 года. В Красной армии - инструктор артиллерии, командир Двинской бригады на Северном фронте; начальник 18-й стрелковой дивизии (с декабря 1918 г.); командующий 14-й армией при разгроме Деникина (Октябрь 1919 - февраль 1920 г.); командующий 9-й армией на Северном Кавказе (март-апрель 1920 г.); командующий 14-й армией в войне с Польшей и петлюровцами (май-июль и ноябрь-декабрь 1920 г.); командующий 13-й армией в боях против врангелевцев (июль-ноябрь 1920 г.); помощник командующего войсками Украины и Крыма (1921 г.), зам. командующего войсками Тамбовской губернии (1921 г.), командующий войсками Минской губернии (1921 г.), руководил боевыми действиями при разгроме Махно, Антонова и Булак-Балаховича (1921 г.); командующий 5-й армией и Восточно-Сибирским военным округом (с августа 1921 г.); военный министр Дальневосточной республики и главнокомандующий Народно-революционной армией при освобождении Дальнего Востока (август - декабрь 1922 г.); командующий войсками Северо-Кавказского (с 1925 г.), Московского (с 1928 г.) и Белорусского (с 1931 г.) военных округов; член РВС СССР (с 1926 г.), зам. председателя РВС СССР и начальник вооружений РККА (1930 - 1931 гг.); член Военного совета при наркоме обороны (с 1934 г.). Кандидат в члены ЦК ВКП(б) (1930- 1937 гг.). Член ВЦИК с декабря 1922 года. Командарм 1-го ранга (1935 г.).

6. Левандовский Михаил Карлович - тамбовский губернский военный комиссар (июль-сентябрь 1921 г.); помощник, затем зам. командующего войсками Северо-Кавказского военного округа; получил тяжелые травмы в автомобильной катастрофе, осложненные начавшимся заражением крови (1923 г.); командующий войсками и член Реввоенсовета Туркестанского фронта (апрель 1924 - ноябрь 1925 г.), руководитель борьбой с басмачеством в Средней Азии; командующий войсками Кавказской Краснознаменной армии (с ноября 1925 г.) и одновременно уполномоченный наркомвоенмора при СНК ЗСФСР (с марта 1928 г.); начальник Главного управления РККА (с октября 1928 г.); командующий войсками Сибирского военного округа (с декабря 1929 г.); на стажировке в рейхсвере (1932- 1933 гг.); командующий войсками Кавказской Краснознаменной армии (с ноября 1933 г.); командующий войсками Закавказского военного округа (с июня 1935 г.); командующий Приморской группой войск Особой Краснознаменной Дальневосточной армии (с июня 1937 г.). Член Военного совета при народном комиссаре обороны СССР.

7. Корк Август Иванович - сотрудник Всероссийского главного штаба; начальник отделения штаба Западного фронта и начальник оперативно-разведывательного отдела штаба 9-й армии (с октября 1918 г.); консультант при наркоме по военным делам Эстляндской трудовой коммуны (с декабря 1918 г.); начальник штаба Эстляндской армии (февраль-май

1918 г.); помощник командующего 7-й армией (с октября 1919 г.); командующий 15-й армией (июль-октябрь 1919 и октябрь 1919 - октябрь 1920 г.); командующий 6-й армией (октябрь 1920 - май 1921 г.); помощник командующего, командующий (с мая 1921 г.) Киевским военным округом; помощник командующего войсками Украины и Крыма (с июня по октябрь 1922 г.); командующий войсками Туркестанского фронта (с октября 1922 г.); на командных должностях. Член ВКП(б) с 1927 года. Член ЦИК СССР. Депутат Верховного Совета СССР 1-го созыва (1937 - 1938 гг.).

8. Лашевич Михаил Михайлович (1884 - 1928) - политкомиссар Северного участка отрядов Завесы (апрель-август 1918 г.); командующий 3-й армией (ноябрь 1918 - март 1919 г.); член РВС: Восточного (март-август 1919 г.) и Южного (август-октябрь 1919 г.) фронтов, 7-й армии (октябрь 1919 - август 1920 г.).

9. Затонский Владимир Петрович - нарком просвещения УССР (1922 - 1924, 1933- 1938 гг.); член РВС войск Украины и Крыма, член РВС и начальник политуправления Украинского военного округа (1924 - 1925 гг.); секретарь ЦК КП(б)У (1925 - 1927 гг.), председатель ЦКК КП(б)У и нарком РКИ УССР (1927 - 1933 гг.). Избирался в ЦК, ЦКК КП(б)У и Политбюро ЦК КП(б)У, в ЦК ВКП(б); председатель счетной комиссии XVII съезда ВКП(б). Был членом Президиума ЦИК СССР и Президиума ВУЦИК.

10. Солдатенковская больница - современная Городская клиническая больница им. СП. Боткина в Москве.

11. Карахан Лев Михайлович (1889 - 1937) - в РСДРП с 1904 г., член РСДРП(б) с 1917 г.; секретарь русской делегации на переговорах в Брест-Литовске; зам. наркома иностранных дел (1918 - 1920 гг.). В 1921 г. полпред в Польше, полпред в Китае (сентябрь 1923 - август 1926 г.).

12. Егоров Александр Ильич - председатель Высшей аттестационной комиссии (с мая 1918 г.); командующий 9-й Кубанской армией (сентябрь-ноябрь 1918 г.); командующий 10-й Терской армией (декабрь 1918 - май 1919 г.); командующий 14-й армией и член РВС Южного фронта (июль-октябрь 1919 г.); командующий войсками Южного фронта (октябрь

1919 - январь 1920 г.). Командующий частями особого назначения Закавказской республики (с сентября 1922 г.); командующий вооруженными силами Украины и Крыма (с мая 1925 г.); одновременно член Высшего совета физической культуры УССР и член РВС СССР (с января 1926 г.); зам. начальника (председателя) коллегии Военно-промышленного управления ВСНХ СССР с оставлением в должности члена РВС СССР (с апреля 1926 г.); командующий войсками Белорусского военного округа (с мая 1927 г.); начальник Штаба РККА (с 1931 г.), Генерального штаба (с 1935 г.); зам. наркома обороны СССР (с мая 1937 г.); командующий Закавказским военным округом (с января 1938 г.).

13. У Пейфу (1878 - 1939) - один из лидеров чжилийской (джилийской) клики милитаристов, которая контролировала пекинское правительство (1920 - 1924 гг.). Пользовался английской и американской поддержкой. В феврале 1923 г. подавлял бастовавших рабочих Пекин-Ханькоуской железной дороги. К 1925 г. воевал со всеми остальными военными силами Китая - от гуандунских южан Сунь Ятсена до маньчжурских северян Чжан Цзолиня. В период Северного похода 1926 - 1927 гг. войска У Пейфу были разбиты Национально-революционной армией Китая, после чего он перестал играть политическую роль. Последние годы жизни провел в монастыре.

14. Чжилийская (джилийская) клика - одна из клик, на которые распалась группировка бэйянских милитаристов после смерти Юань Шикая. Лидером ее был Фэн Гочжан, а после его смерти в 1919 - У Пейфу и Цао Кунь, происходившие из провинции Чжили, отчего и получила название Чжилийской. Клика занимала антияпонскую позицию и пользовалась финансовой поддержкой из Англии и США. Многие военные аналитики были убеждены, что вскоре чжилийская клика осуществит объединение Китая. В 1924 г. конфликт в связи с контролем над Шанхаем привел ко второй чжилийско-фэнтянской войне. 23 октября, в разгар боевых действий, один из лидеров чжилийской клики Фэн Юйсян отвел войска с фронта в Пекин и произвел государственный переворот. Власть чжилийской клики пала. У Пэйфу отступил в центральный Китай, где продолжал удерживать некоторые провинции до Северного похода Национальной революционной армии Чан Кайши.

15. Фэн Юйсян (Фын Юйсян, 1882 - 1948) - маршал Китайской республики с 1927 года. Пришел к власти в провинции Шэньси, военным правителем которой он оставался в 1917 - 1926 годах. В октябре 1924 г. в ходе первой чжили-фэнтяньской войны, открыто выступил против У Пейфу. Заняв Пекин, Фэн возглавил государственный переворот,

изгнал (вторично) марионеточного императора Пу И (Сюань Туна) и образовал новое пекинское правительство, лояльное к революционным силам Юго-восточного Китая. Использовал разногласиями между враждующими группировками и призвал на помощь в борьбе с чжилийской кликой фэнтяньскую. Фактически контролируя местное правительство, пригласил в Пекин советских военных советников (в частности, у него работал В. М. Примаков, под псевдонимом Лин), контакты с которыми Фэн наладил еще во время первой чжилийско-фынтянской войны (его боевые качества в своих мемуарах высоко оценивал В. К. Блюхер). Советские специалисты помогали Фэн Юйсяну в реорганизации северных войск, на базе которых была сформирована революционная "Народная армия" (Гоминьцзюнь). Несмотря на то, что формально он продолжал подчиняться руководителю Чжан Цзолиню, Фэн Юйсян проводил тайные переговоры с действовавшим на юге революционным правительством Сунь Ятсена, результатом которых было подчинение китайского военачальника, располагавшего к тому моменту 150 тыс. штыков, распоряжениям революционного правительства. Переход Фэн Юйсяна на сторону Сунь Ятсена во многом предопределил последующее поражение разрозненных группировок дайцзунов. В 1925 г. Фэну временно удалось оттеснить фэнтянцев на северо-восток, однако затем он был вынужден отступить из Пекина. В 1926 г. Фэн Юйсян вступил в Гоминьдан.

16. О чем идет речь, установить не удалось.

17. Гуанчжоуское (Кантонское) правительство, на юге Китая, под руководством Сунь Ятсена (см. КУЗНЕЦОВ В. С. Сунь Ятсен. - Вопросы истории,. 2009, N 7) практически сразу признало РСФСР. От имени Гоминьдана в телеграмме Ленину Сунь Ятсен приветствовал Октябрьскую революцию и выражал пожелание о том, что "революционные партии Китая и России сплотятся воедино и будут вести совместную борьбу". 1 августа 1918 г. нарком по иностранным делам РСФСР Г. В. Чичерин от имени Советского правительства выразил благодарность Сунь Ятсену и приветствовал его как вождя китайской революции. Сунь Ятсен считал союз с СССР одной из важнейших предпосылок победы освободительной борьбы китайского народа.

18. Хэйлунцзян - провинция в северо-восточной части Китая. В прошлом - часть территории исторической области Маньчжурии.

19. Трифонов Валентин Андреевич - в 1917 г. один из руководителей Красной гвардии, был кооптирован в коллегию Наркомвоена (конец декабря 1917 - сентябрь 1918 г.); один из руководителей на Южном участке отрядов Завесы (апрель-июнь 1918 г.); организатор Красной армии на Урале (июнь 1918 - апрель 1919 г.) - начальник Камской военной флотилии, начальник укрепрайонов и командующий правым флангом Уральской армии, член РВС 3-й армии; член РВС, затем командующий Донского экспедиционного корпуса (с весны 1919 г.); член РВС Особой группы Южного фронта (с июня 1919 г.); член РВС Юго-Восточного, Кавказского фронтов. Зам. начальника Главного топливного управления и председатель правления Всероссийского нефтяного синдиката (с июня 1921 г.); председатель Верховного военного суда СССР (с декабря 1923 г.); помощник военного атташе в Китае Егорова (с ноября 1935 г.); торгпред в Финляндии (весна 1936 г.); член президиума Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В. И. Ленина (с весны 1936 г.).

20. Русско-турецкое экспортно-импортное акционерное общество "Руссотюрк" существовало в 1924 - 1929 годах.

21. Акционерное общество "Аркос" существовало в 1922 - 1927 годах.

22. Существовала в 1923 - 1931 годах.

23. Клышко Николай Клементьевич (1880 - 1937) - уроженец г. Вильно (Литва). Член партии большевиков. В 1920-е годы находился на дипломатической работе. Негативная сторона деятельности Клышко в Англии, где он состоял секретарем Л. Б. Красина, описана в воспоминаниях невозвращенца Г. Соломона (СОЛОМОН Г. Среди красных вождей. М. 1995, с. 358, 367 - 369, 398).

24. Авксентьевский Константин Алексеевич - военком вологодского губвоенкомата (с сентября 1918 г.), Ярославского военного округа (с января 1919 г.); командующий 4-й армией (с мая 1919 г.); член РВС 12-й армии (с сентября 1919 г.); командующий 4-й армией (с мая 1919 г.); член РВС 12-й армии (с августа 1919 г.), войск Южной группы Восточного, Туркестанского фронтов (август 1919 г.); член РВС 1-й армии (с августа 1919 г.); помощник командующего Туркестанского фронта; окружной военный комиссар (с марта 1920 г.) и командующий (с апреля 1920 г.) Заволжского военного округа; командующий 6-й армией (с августа 1920 г.); помощник командующего Южным фронтом; зам. командующего войсками Украины и Крыма (1921 - 1922 гг.); главком и военный министр Дальневосточной республики (июль-август 1922 г.); окончил Высшие курсы комсостава. (1923 г.); командовал корпусом (1923 - 1925 гг.), войсками Туркестанского фронта (с 1925 г.), войсками Среднеазиатского военного округа (с 1926 г.), Краснознаменной Кавказской армией (1928 - 1931 гг.).

25. Дзержинский Феликс Эдмундович с февраля 1924 г. являлся председателем Высшего совета народного хозяйства СССР.

26. 28 августа 1925 г. на подмосковной станции Перово погиб под поездом давний знакомый Фрунзе, член Иваново-Вознесенского губкома РКП(б) и редактор губернской газеты (с 1922 г.), председатель Авиатреста (с 1924 г.) В. Н. Павлов (ТОПОЛЯНСКИЙ В. Д. Ук. соч., с. 104).

27. Гамбург И. К. - помощник начальника ВВС РККА, был назначен по предложению Фрунзе. Впоследствии вспоминал: "Больше всего Фрунзе тревожило положение в нашей военной авиации. Он ясно предвидел роль воздушного флота в возможной войне. "То государство, - говорил он, - которое не будет обладать мощной, хорошо организованной, обученной авиацией, неизбежно будет обречено на поражение"" (см.: М. В. Фрунзе. Военная и политическая деятельность. М. 1984).

28. Баранов Петр Ионович - член РВС Туркестанского фронта (с марта 1921 г.); начальник и военком Управления броневых сил РККА (с января 1923 г.); помощник начальника Главного управления Красного Воздушного Флота (с августа 1923 г.); помощник по политчасти по делам гражданского воздушного флота (с сентября 1923 г.); помощник начальника (с апреля 1924 г.), зам. начальника (с октября 1924 г.), начальник (с декабря 1924 по 1928 г.) ВВС РККА и член РВС СССР (1925 - 1928 гг.), член постоянного военного совещания при РВС СССР (с октября 1926 г.); одновременно председатель Совета по гражданской авиации (с апреля 1925 г.) и зам. уполномоченного Наркомвоенмора при СНК РСФСР (с января 1927 г.).

29. Муратов Николай Иванович (1877 - 1937) - в РСДРП(б) с 1903 года. Член Московского ВРК и Революционного штаба при установлении Советской власти в Москве. Военком Московского военного округа (с апреля 1918 г.); член РВС: 3-й армии (февраль-август 1919 г.), отдельной группы Восточного фронта (август-сентябрь 1919 г.), 12-й армии (сентябрь 1919 - июль 1920 г.); член коллегии Наркомзема (с июля 1920 г.). Затем командующий войсками МВО, СКВО, на других ответственных постах.

30. Главное управление военной промышленности входило в систему органов Высшего совета народного хозяйства СССР.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - С. С. Войтиков:

Комментарии: