В статье предпринята попытка рассмотреть весьма непростую тему в широком контексте проблем, возникающих в ходе глобализации и регионализации в современном мире. Авторы не претендуют на сколько-нибудь исчерпывающее освещение заявленной темы. Многие поднимаемые в ее рамках вопросы лишь поставлены, некоторые из них - в сугубо дискуссионном порядке. Даже внутри нашего небольшого авторского коллектива нет полного единства мнений по рассматриваемым вопросам. Тем не менее мы посчитали необходимым привлечь внимание читателя к некоторым, как нам кажется, нетривиальным идеям, дав толчок его собственным размышлениям и критике выдвинутых нами тезисов.

Мы сосредоточились на нескольких конкретных аспектах этой темы, анализ которых, по нашему мнению, позволяет увидеть как некоторые общие черты, свойственные положению трех стран в мировой экономике и политике, так и огромную разницу в их индивидуальных подходах к решению ряда острых проблем современного развития. В центре нашего внимания находились вопросы, связанные с возможностями России усвоить опыт Китая и Индии в области внешней, внутренней и внешнеэкономической политики, а также с проблемами устойчивого развития азиатских гигантов - технологическими, демографическими и продовольственными. Мы также попытались оценить перспективы России в области развития собственной агросферы и сотрудничества с Китаем и Индией в этой и некоторых других областях.

I

Фундаментальным обстоятельством, общим для всех трех стран, является, по-видимому, то, что ни одна из них не может решить ключевых проблем развития за счет преимущественной опоры на внешние факторы. В Китае и Индии это понимали и понимают, в России 90-х годов XX столетия, на наш взгляд, такое понимание было утрачено.

Признаков изменений к лучшему по-прежнему довольно мало. Наоборот, с середины 2000 г. в России наблюдается очень тревожащее нас благодушие по поводу перспектив социально-экономического развития страны, не в последнюю очередь вызванное исключительно благоприятной мировой товарной конъюнктурой. (Мы имеем в виду высокие цены на углеводороды и весьма низкие цены на продовольствие.) Вполне возможное ее изменение способно привести к катастрофическим последствиям. Мимо общественного внимания прошло чрезвычайно важное, с нашей точки зрения, обстоятельство: некоторое улучшение хозяйственной ситуации в конце 1998 - первой трети 2000 г. было достигнуто как раз при уменьшении депрессивного внешнего воздей-

стр. 92

Среднегодовые темпы прироста глобальных макропоказателей (%)

Источник: Мельянцев В. А. Информационная революция, глобализация и парадоксы современного экономического роста в развитых и развиващихся странах. М.: Институт стран Азии и Африки при МГУ, 2000. С. 27.

ствия на российскую экономику. Однако эффект, полученный от этого отечественным предпринимателем, сходит на нет: осенью 2000 г. возобновился рост доли импорта в продажах на внутреннем рынке (около 38% в ноябре против примерно 33% в период после августа 1998 г.).

Благодушие, впрочем, нередко свойственно и нынешним оценкам перспектив сотрудничества России с Китаем и Индией. Многие политики и исследователи, улавливая широко распространившиеся в обществе к концу 1990-х годов антизападные настроения, склонны воспринимать форсированную кооперацию с азиатскими гигантами как заведомо более выгодный нашей стране вариант политической и экономической ориентации. Гиперболизируется общность трех стран, их внешнеполитических и внешнеэкономических интересов. Это слишком прямолинейный подход, чреватый новыми стратегическими и тактическими ошибками. Использование опыта Китая и Индии отнюдь не равнозначно простому расширению связей с ними. Более того, при определенных условиях обе страны могут бросить новые вызовы России, в том числе в экономической области.

На одном пункте есть смысл сразу остановиться подробнее. Завершившееся десятилетие еще более ярко выявило наметившуюся в 1980-е годы динамику: темпы роста мировой торговли по сравнению с предыдущими послевоенными десятилетиями выросли, а темпы прироста ВВП (а значит, и прибыльности реальной экономики) существенно снизились (табл.), т.е. наблюдается прогрессирующая тенденция к замедлению роста дохода большинства стран (и даже его падению в так называемых переходных государствах) по мере усиления их включенности в мировое хозяйство.

Иначе говоря, последнее десятилетие XX в. стало самым "медленным" и проблемным в экономическом развитии большинства стран планеты. Ясно также, что это вело к небывалому обострению конкурентной борьбы на мировых рынках. Она сопровождалась требованиями открытия внутренних рынков под заклинания о пользе "свободной" торговли, исходившие от развитых стран и международных организаций. Однако, как показала практика, даже страны с весьма конкурентоспособной промышленностью, переусердствовав в либерализации внешнеэкономических стратегий, столкнулись с огромными трудностями: азиатский кризис 1997-1998 гг. с очевидностью показал уязвимость чрезмерно открытых хозяйств.

Одновременно в крупнейших странах мира наблюдался довольно динамичный рост и внешней торговли (менее стабильный) и внутреннего продукта (более стабильный). В Индии и Китае рост и развитие хозяйства при этом в подавляющей мере опирались на внутренние факторы. В Китае более успешное развитие происходило при менявшейся, но исключительно высокой роли государства.

Достижения азиатских гигантов могут рассматриваться как пример успешной регионализации: по масштабам хозяйства Индия и КНР превосходят многие региональ-

стр. 93

ные экономические образования. Перед другими они имеют явные преимущества в виде уже имеющейся целостности - хозяйственной, культурной, политической и т.д.

Мы вовсе не сторонники изоляционизма, "железных" или "бамбуковых" занавесов хотя бы потому, что автаркическое развитие уже очень трудно представить в силу достигнутого человечеством уровня интернационализации хозяйства, информационной среды и т.п. Но это отнюдь не значит, что вопрос об оптимальной мере включенности в мировую экономику перестал существовать, а сама эта мера не зависит от размеров той или иной страны, состояния ее экономики и множества других факторов ¹ .

Постулируемое многими российскими международниками неизбежное движение мира к единой открытой экономике и вытекающая отсюда задача скорейшей интеграции России в это пока еще химерическое образование, принимающее под некоторыми энергичными перьями названия "постиндустриального", "постэкономического" и даже "постцивилизационного" мира, к сожалению, и официально провозглашается в России чуть ли не национальным приоритетом - безо всякого анализа действительных возможностей и желания у кого-либо интегрировать нас или оценки уже достигнутой степени открытости "государства с прозрачными (призрачными?) границами". В КНР и Индии подход принципиально иной: интеграционные процессы в мире во всем их многообразии, сложности, и, добавим, отрицании и самоотрицании рассматриваются достаточно диалектично и вместе с тем просто: участие в них должно иметь пользу для хозяйства обеих стран, их безопасности, стабильности, т.е. на первом месте остаются национальные экономики, которые посредством участия в глобализации следует укреплять, развивать и т.д.

Соответственно обе азиатские страны готовы к любому развитию событий: и усилению единства, интегрированности мировой экономики и, наоборот, ее фрагментации, росту протекционизма и т.п. ² . Практически же это выливается в непротиворечивое сочетание интенсификации участия в мировом хозяйстве (средство) с ростом самообеспечения и относительной независимости от внешнего мира (цель).

У нас часто не замечают успехов КНР в самообеспечении. Приведем только два примера: доля импорта в продажах на китайском рынке автомобилей снизилась с 56% в 1990 г. до 44% в 1995 г. и 3% в 1998 г. Недавно появились сообщения о массовом уходе с китайского рынка зарубежных производителей пива. Высокие цены их продукции не позволяют конкурировать с местными производителями. Не оправдались расчеты на рост душевого потребления пива в Китае - оно стабилизировалось на отметке 16 л в год. Между тем в нашей прессе писали о том, что китайский рынок собрались завоевывать московские пивовары. Впрочем, подобные иллюзии свойственны и продавцам менее хмельных товаров и услуг.

Участие в мировой торговле - не жертвоприношение. Действительная задача России состоит в выявлении перспектив развития мировой торговли и хозяйства с учетом вероятных дезинтеграционных трендов, необходимости защиты от товарной экспансии со стороны крупных азиатских производителей, а также собственных потребностей и возможностей в освоении трудных азиатских рынков. Очень важна оценка зрелости хозяйства, которая определяет в немалой степени и допустимые пропорции участия в мировой экономике и качество такого участия. С последним пунктом все очевидно: "политика" либералов- комментаторов сделала страну примитивным объектом мирового хозяйства, своего рода посредником между собственными недрами и ТНК. Отсюда и весьма неопределенные представления о будущем месте страны в мировом хозяйстве.

Хотелось бы вместе с тем подчеркнуть, что наша страна с экономической точки зрения теперь куда ближе к Китаю и Индии, чем к западным странам. И дело, конечно, не только в том, что все три страны "проводят экономические (либеральные)

стр. 94

реформы", чему посвящены уже горы невнятных сравнений. Все обстоит куда проще: во-первых, три государства за последние два десятилетия сблизились по размерам душевого дохода - как его ни считай - изрядно уступая в этом показателе Западу. Во-вторых, в усредненном, бытовом, иначе говоря, типичном (массовом) восприятии хозяйства все три страны остаются и еще надолго останутся верными ресурсно-натуральному пониманию экономики, самым решительным образом отличаясь в этом, скажем, США, где ежедневное движение фондовых индексов представляет ясный элемент индивидуального благополучия - почти как банковский счет. В России, Индии и Китае для подавляющего большинства граждан куда актуальней именно натуральные показатели дохода и накоплений: наличие пищи, жилья, товаров длительного пользования, возможность дать детям то или иное образование и т.п. Не столь уж важно, что две страны принято считать страдающими от нехватки ресурсов, а третью - обленившейся от их изобилия: во всех трех еще долго будут остро стоять и фиксироваться в менталитете проблемы ресурсов и натурального потребления в том или ином виде. Деньги как средство, а не цель - существенное отличие массового экономического сознания всех трех стран от западного менталитета, быть может, просто в силу свежести и острой ощущений бедности и безденежья. Близость средних душевых доходов делает схожими и общие представления предпринимателей трех стран об уровне применяемых технологий, оптимальных объемах инвестиций и т.п.

Сближение России с крупными странами развивающегося мира по уровню социально-экономического развития объективно стимулирует рост общности и во внешнеполитических стратегиях. Данное обстоятельство, возможно, ярче проявится в начавшемся десятилетии.

II

В ушедшем столетии Китай и Индия сумели сохранить цивилизационное своеобразие, выбрав различные модели развития. Китаю покорился путь, близкий к коллективистскому вектору, страна адаптировала в том числе и социалистический опыт. Индийская цивилизация двигалась по среднему между коллективизмом и индивидуализмом вектору. В условиях Индии прижились элементы западной демократии; некоторые эксперты, возможно, справедливо причисляют страну к "авторитарно- парламентскому" типу ³ .

Впрочем, срединный путь Индии позволял, например, советским исследователям и политическим деятелям причислять Республику к "странам социалистической ориентации", а американским президентам называть ее "самой большой демократией в мире". "Хоть горшком назови - только в печь не ставь", - быть может, такая срединная модель отвечает и нынешним особенностям России, руководство которой несколько злоупотребляет демократическими проповедями, особенно находясь за ближними и дальними рубежами?

Контрастом на этом фоне выглядит идеологически ненавязчивое поведение руководителей Китая и Индии. Оно лишний раз показывает, что в этих странах нет комплекса неполноценности перед цивилизациями Запада (Севера). Его, кстати, не было ни в период английского господства в Индии, ни в начальные годы после достижения независимости. Ничего похожего не наблюдалось и в Китае - ни в период полуколониального положения Китая и расчленения его территории на зоны влияния, ни в период сильной зависимости от Советского Союза. А быстрое экономическое развитие крупнейших азиатских стран является в наши дни базой даже для появления определенного чувства превосходства над европейской цивилизацией.

стр. 95

Напротив, у России, никогда не находившейся в полуколониальной зависимости и бывшей последние полвека сверхдержавой, комплекс неполноценности имеет выраженный характер, доходя в отношениях с Западом до подобострастия.

Российская цивилизация близка к западной, но отличается исключительным своеобразием. На первом этапе существования государственности у восточных славян Русь была составной частью европейской цивилизации, практически изолированной от Юга. Не случайно, в древнерусской литературе фактически нет сюжетов, заимствованных с Востока ⁴ . Татаро-монгольское нашествие и необъявленный крестовый поход Римской католической церкви против Руси привели к раздроблению последней и возникновению враждебной ей польско-литовской унии, которая отрезала Московию от Запада. На три столетия прервались связи, на Руси стала формироваться своя, совершенно особая культура, отличная и от западной и от восточной. Активное развитие контактов с Югом и Востоком привело к превращению Руси в евразийскую державу. Насильственная модернизация и вестернизация, осуществленная в начале XVIII в. императором Петром I, приблизила Российскую империю к другим европейским державам с точки зрения формы. Но позаимствовать с Запада его хозяйственные условия Россия не могла и была обречена на строительство собственной, быть может, несколько неуклюжей, но весьма прочной экономической модели. Таким образом, в истории России, так же как и Китая и Индии, были периоды относительно длительной полуизоляции.

В этом смысле Россия, возможно, весьма своевременно дистанцировалась от Запада, показав в XX в. восточным и южным соседям пример обретения технологической самостоятельности. В отличие от Запада и Японии этот пример не сопровождался грабежом других народов, что до сих пор является нашим преимуществом в глазах многих азиатских жителей. Определенный потенциал симпатий был накоплен и в силу неизменной поддержки Москвой Юга в его экономическом диалоге с Западом.

В большинстве работ, посвященных общим проблемам Китая и Индии, обычно, помимо вопроса о возможности поддержания ими высоких темпов роста, выделяется проблема сохранения целостности этих государств. Для Индии причины вероятного распада усматривают в конфессиональных противоречиях и региональном сепаратизме. В Китае возможности распада видят в различных темпах развития прибрежных и внутренних провинций, а следовательно, и в степени их модернизации.

Межрегиональный разрыв в Индии значителен лишь при сравнении с развитыми странами: самый "богатый" штат Пенджаб превосходит по душевому ВВП самый "бедный" (Бихар) в 4 раза ⁵ , но для развивающегося мира подобные диспропорции не являются чем-то особенным. Как представляется, реальному развитию сепаратизма в Индии препятствуют (помимо отмечавшегося цивилизационного единства и даже определенного роста паниндийских чувств) ряд обстоятельств. Во-первых, за годы независимости заметно усилилось втягивание всех регионов в общенациональное разделение труда; во- вторых, образовался значительный многонациональный слой предпринимателей, ведущих операции по всей стране, а огромный слой государственных служащих еще более заинтересован в сохранении единства страны; в-третьих, силовые структуры действуют без проволочек в случае поддержки сепаратистов внешними силами (Пенджаб, Ассам). Поэтому угроза целостности страны может возникнуть лишь в условиях особо неблагоприятного стечения обстоятельств.

Огромную роль в плане сплочения Индии играет способность государства проводить единую стратегическую линию. С момента завоевания Республикой независимости правительство Дж. Неру адекватно отражало национальные интересы в своей внешней политике. Лишь в первые годы существования независимой Индии шли ожесточенные дискуссии по проблемам внешней политики. Последние же тридцать

стр. 96

с лишним лет внешнеполитический курс был предметом "надпартийного" согласия. Достаточно совпадают и взгляды на крупные внутриполитические вопросы. Политику Индии формируют различные группы интеллектуальной элиты на основе индивидуального понимания национальных интересов. По конкретным проблемам в обществе есть много расхождений. Вместе с тем в Республике почти единодушно считают общенациональной идеей превращение Индии в современную нацию-государство, великую мировую державу и выразителя интересов стран Юга, проводящую модернизацию (не совпадающую с вестернизацией) при сохранении традиционных ценностей и норм. Как и в Китае, акцент делается на постепенном повышении жизненного уровня всего населения, проведении курса на эволюционное развитие, без революционных потрясений.

Этноконфессиональная обстановка в Китае в принципе носит более спокойный характер. Важнейшую роль играет то обстоятельство, что Китай - мононациональная страна, и ханьцы (при всех своих отличиях) составляют около 93% населения. Даже в районах компактного проживания национальных меньшинств значительную часть населения образуют ханьцы, составляющие достаточно прочную опору государства. Хотя экономическая дифференциация регионов, как и везде, порождает сепаратизм, государство активно проводит "выравнивающую" политику.

По-видимому, с точки зрения возможного раскола Россия находится в несравненно худшем положении, чем Индия и Китай.

В середине 1990-х годов в зарубежных исследованиях по международной тематике обозначился резкий рост интереса к крупнейшим государствам Азии. Изменения в методах оценки экономического потенциала этих стран серьезно изменили базы прогнозов. Ожидаются крупные глобальные сдвиги в размещении обрабатывающей промышленности, движении финансовых потоков. Уже в настоящее время эти прогнозы оказывают влияние на формирование внешнеполитических курсов различных государств, инвестиционные стратегии бизнеса.

В Индии еще в 1950-х годах была разработана стратегия "самоподдерживаемого и самообеспечивающего" роста. Иными словами, в ее основу было положено освоение внутреннего рынка за счет вытеснения и расширения импорта. Экспорт же рассматривался как источник валюты для закупки отсутствующих элементов основного капитала. При замедленности социальных и технических реформ такая стратегия первоначально привела к довольно низким темпам роста и большой зависимости от притока внешних ресурсов. После аграрных реформ, "зеленой революции", создания тяжелой промышленности и основных элементов инфраструктуры темпы развития стали возрастать, при этом доля внешних ресурсов в накоплении стала сокращаться. В 1980-1990-х годах наблюдалась парадоксальная ситуация: доля Индии в мировом ВВП стала увеличиваться, а в мировой торговле и движении капитала сокращаться. В ходе предвыборной кампании 1998 г. практически все партии в той или иной степени критиковали политику экономической либерализации в Индии, диктат США, ВТО и т.д. Победу одержала Бхаратия Джаната парти, главным лозунгом которой было восстановление концепции "свадеши", т.е. опоры на собственные силы, которую выдвинул еще Махатма Ганди в годы борьбы индийцев с британскими колонизаторами.

Слабо интегрированная в мировую экономику, полузакрытая и непривлекательная для иностранных инвесторов, Индия показывает высокие и довольно стабильные темпы экономического роста. Огромный внутренний рынок, появление весьма существенного массива населения, потребляющего по относительно высокому стандарту, позволяют Республике добиваться значительных успехов без усиления интеграции в мировое хозяйство. При больших возможностях расширения внутреннего рынка

стр. 97

лишь какие-то экстремальные обстоятельства могут привести к падению темпов роста.

Повторим, что в Китае и Индии преобладает ресурсно-натуральная хозяйственная идеология, стремление к отраслевой и оборонной полноценности, развитию и защите внутреннего рынка. В скатывающейся в депрессию мировой экономике такой взгляд особенно актуален. Характеризуя хозяйственный курс КНР, нобелевский лауреат Л.Р. Клейн отмечает: "Экономическая политика Китая теперь сосредоточена на развитии внутреннего рынка, тогда как в течение довольно длительного периода упор делался на освоении зарубежных технологий, иностранных инвестиций и в некоторой степени на рост, стимулируемый экспортом" ⁶ .

Помимо всего прочего, сотрудничество с Индией и КНР, включающее учет их опыта, услуги экономических советников и т.п., могли бы в нынешней ситуации позволить России приобщиться если не к азиатской экономической динамике и повышению уровня самообеспечения, то, по крайней мере, к бодрому, некризисному мироощущению немалой части жителей этих стран, творческому взгляду на хозяйство, что само по себе было бы гигантским благом.

III

Сокращение численности населения России в настоящее время имеет две составляющие. Первая носит устойчивый характер и отражает общемировую тенденцию демографического перехода к низким показателям смертности и рождаемости. Другая носит временный характер, связана с экономическими трудностями, переживаемыми страной. Экономический рост может привести к небольшому повышению рождаемости и частичному снижению смертности. В любом случае в России быстрого роста населения за счет высокой рождаемости уже никогда не будет, по крайней мере, среди русского населения.

Все варианты прогнозов в этой области предполагают, что женщина репродуктивного возраста родит в среднем менее двух детей, что, естественно, вызовет неизбежную естественную убыль населения. Согласно всем прогнозам, средняя ожидаемая продолжительность жизни увеличится незначительно и останется намного ниже, чем в наиболее передовых странах мира.

Все прогнозы предсказывают старение населения России. Люди старше 60 лет составят 20% населения России к 2015 г., причем в этой группе около одной трети населения будет старше 75 лет. В 2015 г. на 100 человек в трудоспособном возрасте придется 32 в возрасте старше 60 лет. Это на 5 человек больше, чем в 1995 г. Эти факты должны серьезно изменить отношение к иммиграции в Россию. Ее население будет слишком старым для того, чтобы эффективно проводить и воспринимать неизбежные изменения в экономике и технологиях.

Наибольшие расхождения в прогнозах наблюдаются относительно миграций. В настоящее время иммиграция в Россию превышает эмиграцию, и это превышение намного выше, чем в предшествующие десятилетия. Таким образом, принципиально важным становится вопрос о том, является ли это превышение временным или постоянным. Возникает и второй вопрос: какого рода миграции желательны для России в ближайшие десятилетия?

Потенциальная группа массовых мигрантов - сельские жители КНР. Китайская деревня еще долгое время сможет питать этот источник переселенцев. Эти мигранты могут появиться в России без инвестиций, но с умением и желанием работать на земле.

Резкий контраст между численностью и плотностью населения на границе Китая и России - объективная ситуация, с которой сталкиваются правительства и народы

стр. 98

обеих стран, и этот контраст будет увеличиваться. Тем не менее положение требует некоторого уточнения. Граничащие с Россией автономные районы Китая скорее недоселены, чем перенаселены - по китайским стандартам.

Публикации в китайской прессе показывают, что в Китае хорошо понимают проблемы недонаселенности Сибири и Дальнего Востока. Дефицит населения в этих районах оценивается в 50-80 млн. человек, в том числе в Приморье - в 1-8 млн. человек.

Демографические различия между Россией и Китаем могут оказаться причиной конфликтов. Потенциальную угрозу несут следующие два процесса:

- провал политики планирования семьи в Китае и его разрушительные последствия для экологической и экономической ситуации в Китае;

- продолжающийся экономический спад в России и дезинтеграционные процессы в Российской Федерации.

Для российской иммиграционной службы более важной проблемой, чем китайская миграция, в настоящее время является нелегальный въезд из стран СНГ. В европейской части России китайская рабочая сила котируется довольно высоко по сочетанию квалификации, дисциплины и цены. Таким образом, иммиграция китайцев в Россию представляет проблему в приграничных районах на Дальнем Востоке, но не в европейской части страны.

Темпы роста населения Азии падают, а объемы прироста в абсолютном выражении растут. В то же время в производстве зерна в последние годы наблюдается сокращение не только темпов, но и объемов прироста. Если темпы прироста производства зерна в 1950-1970 гг. опережали примерно в 1.5 раза темпы прироста населения, то в 1980-е годы они были примерно равны, в 1990-е годы - примерно в 1.5 раза ниже.

Россия имеет протяженную сухопутную границу со странами, имеющими многочисленное население и испытывающими земельный голод. Экономический потенциал России ослаблен, а ее возможности отгородиться от проблем соседних стран силовым путем ограниченны. Объективна потребность в экономической политике, способной снять возможные конфликты.

Вместе с тем в российском импорте в 1990-е годы продовольствие и сельскохозяйственное сырье занимает 22-30% (много больше, чем в большинстве азиатских стран) и составляет по стоимости 12-15 млрд. дол. ежегодно. Степень зависимости России от импорта продовольствия очень высока. Импорт продовольствия велик как из стран дальнего зарубежья, так и из стран СНГ. Структура импорта нерациональна. Например, в 1998 г. из стран дальнего зарубежья было импортировано кофе на 10 млн. дол., а лука и чеснока, которые в отличие от кофе прекрасно растут и в России, - на 47.3 млн. дол.

Поэтому перспективен следующий вариант развития России. Применив технологии, существующие в Западной Европе, где почвенные и климатические условия схожи с российскими, можно попытаться поднять продуктивность сельского хозяйства как для удовлетворения внутренних нужд страны, так и для экспорта в развивающиеся страны (например, в Китай, Иран, арабские страны), которые платежеспособны, но в силу быстро растущего населения и ограниченности территории будут остро нуждаться в импорте продовольствия в ближайшие десятилетия ⁷ .

Нами была произведена оценка ресурсов, необходимых для выведения России на высокие уровни эффективности сельского хозяйства. Для расчета использован метод межстрановых аналогий. Мы провели анализ только для зерна как основы продовольственного снабжения страны и важнейшей части кормовой базы животноводства.

Поиск страны-аналога привел к выбору Швеции. В этой стране соотношение населения и территории схоже с российским; плотность населения лишь в 2.2 раза вы-

стр. 99

ше, чем в России. В Швеции имеются обширные северные территории, где сельское хозяйство развито слабо, велика площадь, занятая лесами. Таким образом, характер использования территории во многом схож с тем, что имеется в России. Доля сельскохозяйственных территорий в Швеции, как и в России, составляет около 8%. Преобладают подзолистые почвы, много болот, большинство почв кислые. Таков же характер почвенного покрова на значительной части российской территории, где развито зерновое хозяйство. В отличие от Швеции в России есть гораздо лучшие почвы - черноземы, но в России бывают засухи, чего практически нет в Швеции.

Внутри Швеции урожаи колеблются от 55 центнеров с гектара на юге до 20 на севере (протяженность Швеции с севера на юг - 1600 км). Средняя урожайность за 1992-1998 гг. составила 43.9 ц/га. Если на всей территории пашни России, равной 130 млн. га, будет достигнута такая урожайность, то сбор зерновых в России может составить 575 млн. т., поставив Россию на первое место в мире.

Достижение высокой продуктивности требует вложений. Для увеличения инвестиций до шведского уровня необходимо 34.9 млрд. дол. Сама величина инвестиций вполне сопоставима с объемами импорта продовольствия. Она в 10 раз меньше, чем необходимые инвестиции в промышленность РФ. При этом инвестиционная программа в сельском хозяйстве - программа не просто восстановления, а выхода в мировые лидеры.

Сельскохозяйственные производители в России в земле не нуждаются. Более того, они сокращают обрабатываемые площади из-за нехватки оборотных средств, узости рынка или его монополизации извне ⁸ .

Контрактная система в сельском хозяйстве является лучшим инструментом вертикальной интеграции аграрно-промышленного комплекса. Существующее законодательство также прямо указывает на возможность создания совместных предприятий в сельском хозяйстве, в том числе с иностранным участием.

Законом об иностранных инвестициях 1999 г. определены понятия прямых иностранных инвестиций (чего не было ранее) и приоритетного инвестиционного проекта. Приоритетность определяется размером проекта. Представляется, однако, что такой объем (установленный законом в 1 млрд. руб.) слишком высок для осуществления многих проектов в сельском хозяйстве.

В организационном плане полезен опыт Новгородской области, где губернатор М.М. Прусак выделяет для каждого инвестиционного проекта с иностранным участием специально уполномоченного чиновника областной администрации - для предотвращения волокиты и коррупции. Это нововведение вывело Новгородскую область в число лидеров по величине иностранных инвестиций.

IV

России удалось сохранить на Востоке (в отличие от Севера) определенное уважение к себе. Опросы общественного мнения, проведенные в 1997 г. в Китае и Индии, показали, что Россия по- прежнему находится среди самых популярных стран, и отношение к ней в несколько раз лучше, чем, например, к Соединенным Штатам или Японии. Подобный подход населения - эта та база, на которой можно строить долгосрочное партнерство. В Китае не забыли о советской помощи 1940-1950-х годов, а в Индии - о содействии в 1960-1980-е годы.

Явно объединяет три страны и возможность установления однополярного мира, неприемлемая ни для одной из них. Можно ожидать упрочения связей в "треугольнике" в случае попыток навязывания (особенно силового) подобного строения мировой системы. В декабре 1998 г. индийское руководство (как и китайское ⁹ ) крайне осторожно отреагировало на предложение Е. М. Примакова о создании тройственного со-

стр. 100

юза Россия - Китай - Индия. После же начала агрессии НАТО против Югославии в марте 1999 г. А. Б. Ваджпаи открыто призвал вернуться к обсуждению данной идеи ¹⁰ .

Как ни странно, наибольшее сопротивление идея трехстороннего стратегического сотрудничества испытывает внутри России. Шумные опасения российских СМИ вызывает возможность активной миграции китайцев в Сибирь и на Дальний Восток и заселение ими этих территорий. Существует множество негативных сценариев развития ситуации, угрожающего территориальной целостности России и реальному контролю за огромной территорией. Представляется, что действительные угрозы несколько иного рода.

У России куда больше острейших проблем в экономике, проявляющихся и в отношениях с азиатскими гигантами. У нас нередко пишут и говорят чуть ли не об общности интересов России, Индии и Китая в мировом хозяйстве. Между тем структура китайского и в растущей степени индийского вывоза и ввоза уже во многом соответствует модели развитых промышленных стран, у РФ она близка к полуколониальному типу. Поэтому национальные интересы в регулировании экспорта и импорта готовых изделий у "тройки" почти противоположные. Пресловутую "взаимодополняемость" вряд ли следует одобрять, если под ней имеется в виду консервация топливно-сырьевой специализации России ¹¹ . Вдобавок КНР, сохраняя по целому ряду важных позиций государственную монополию внешнеэкономических связей, имеет дополнительные возможности легко переигрывать разобщенный российский бизнес.

Вместе с тем Пекин всегда стремился к особым отношениям со всеми, в том числе и Россией. В наших двусторонних связях (как один из компонентов) вполне продуктивным может оказаться ресурсно- натуральный подход, имеющий целью застраховаться на длительные периоды от неожиданностей и неблагоприятных воздействий мировой конъюнктуры. Специфика отношений могла бы состоять во взаимном укреплении долгосрочной продовольственной безопасности каждого партнера. Теоретически возможны и комплексные планы, сочетающие повышение индивидуальной продовольственной, энергетической, военной и экологической безопасности и увязывающие, например, военное содействие РФ Пекину с китайской помощью росту нашего самообеспечения. Здесь нужны очень надежные отношения - с участием полноценных государственных или смешанных структур с обеих сторон. К сожалению, в России таких структур пока крайне мало.

Перспективы действительно свободного мирового рынка продовольствия - еще большая утопия, чем полная либерализация международной торговли промышленными изделиями и услугами. Вот здесь-то и существует определенный простор для взаимодействия России, Индии и Китая в целях повышения индивидуального самообеспечения. Соответственно, есть место и для крупных межгосударственных стратегических инициатив. Кроме того, начиная с сельского хозяйства (как бы заимствуя заодно и логику китайской реформы), Россия могла бы в перспективе решить хотя бы одну из многочисленных (и не решенных до сих пор) экономических задач, которые перед ней стояли в последние десятилетия.

Проект такого рода мог бы иметь не только двусторонний, но и всеазиатский масштаб, огромное геоэкономическое значение. Его можно было бы прорабатывать и в рамках сотрудничества стран Шанхайского форума и в связи с усилением стратегического взаимодействия между Россией, Индией и Китаем. Но очевидным препятствием может стать инертность внешнеэкономической политики самой России, созерцательное отношение к происходящим в мире событиям.

Как мы попытались показать, агросфера представляет отрасль, где относительно скромные капиталовложения способны принести и высокую отдачу в коммерческом плане (тому есть эмпирические подтверждения - опыт ряда СП с голландским и датским участием в России), и огромный эффект в будущем. Именно здесь у нашей стра-

стр. 101

ны есть безусловные стратегические сравнительные преимущества. Жизненно необходимы теперь не только зарубежные инвестиции, но и принципиальное изменение отношения к отрасли, крупные государственные и межгосударственные программы. И участие Китая в сельскохозяйственных программах в России не кажется нам иллюзией.

Россия имеет определенный потенциал увеличения производства продовольствия при относительно меньших затратах, чем в Индии и Китае. Хотя в настоящее время Китай и Индия обеспечивают себя продовольствием и даже его экспортируют, экологические проблемы могут изменить ситуацию и заставить крупнейшие азиатские страны искать новые пути обеспечения продовольствием. Россия могла бы стать естественным партнером в решении этой проблемы.

России целесообразно подготовить специальное межправительственное соглашение по защите прав китайских арендаторов и инвесторов, работающих в сельском хозяйстве России. Такое соглашение могло бы быть более радикальным, чем национальное законодательство о земле. Кроме того, Россия, Китай и Индия могли бы выработать совместные планы в развитии сельского хозяйства на базе использования различий в природно-климатических условиях и почвенных ресурсах. Например, в рамках согласованной программы обмена тропических фруктов, чая и кофе на зерновые и молочные продукты (молочный порошок, сыры).

Помимо агросферы, существует множество направлений, развитие которых было бы весьма благоприятно для России. Важным аспектом сотрудничества стала бы совместная разработка минеральных и топливно-энергетических ресурсов Сибири и Дальнего Востока. Китайские государственные нефтяные компании уже в состоянии обеспечить финансовые ресурсы и технологии.

Большим экспортным потенциалом в регионе обладает Енисейский каскад ГЭС. Промышленный спад в России привел к падению спроса на электроэнергию, в частности и на энергоемких предприятиях в южных районах Красноярского края, которые всегда были основными потребителями электроэнергии этих ГЭС. Теперь они могут работать на экспорт.

Лесные ресурсы Сибири и Дальнего Востока особенно важны для Китая. Российская деревообрабатывающая и целлюлозно-бумажная промышленность способны привлечь китайские инвестиции, в том числе долгосрочные государственные вложения.

Областью возможного сотрудничества является строительство ядерных электростанций в Сибири и на Дальнем Востоке: там, где расположены запасы минерального сырья, для того чтобы на месте создавать металлургическую промышленность. Такого рода проекты еще в 1970-е годы разрабатывал Сибирский энергетический институт в Иркутске. Еще одной областью сотрудничества может стать озеро Байкал. Это озеро содержит самые большие в мире запасы пресной воды великолепного качества.

Весьма перспективно сотрудничество в обрабатывающей промышленности. Россия, КНР и Индия могут координировать свои проекты в освоении космоса, в авиастроении, энергетике, машиностроении для усиления ориентации на рынки друг друга.

* * *

"Не стоит полагаться на внешние факторы, используя их", - вероятно, так можно было бы кратко сформулировать китайский способ участия в мировой торговле. Похожей стратегии придерживается и Индия. России эта восточная мудрость не повредит - во всяком случае теоретическая, технико-экономическая проработка и организация пробных проектов в сельском, а также в лесном хозяйстве, образование своего

стр. 102

рода плацдармов для атак на внешние рынки и одновременно повышения самообеспечения страны выглядят актуально и заманчиво, причем не только для России, которой такие проекты могли бы дать импульс для подъема. Западноевропейский капитал соответствующего профиля заинтересован в сельскохозяйственных проектах на Дальнем Востоке - с прицелом на открывающий рынок Китай, а КНР, в свою очередь, не откажется от совместных начинаний в западной части России с прицелом на европейские рынки, если мы так уж боимся хозяйственной активности китайцев на Дальнем Востоке.

Идея "интеграции в Европу" становится особенно бессмысленной в связи с приходом Китая и Индии в число стран, определяющих действительные правила игры на мировом рынке. Сторонники этой идеи между тем пытаются подтянуть цены товаров и услуг российского рынка, а также транспортные тарифы к европейскому уровню и структуре. В результате может усугубиться дезинтеграция страны, нанесен непоправимый ущерб российскому хозяйству в целом, поскольку обеспечить его выживание в условиях чрезмерной открытости - в том числе для товаров из крупнейших азиатских стран с существенно более низкой базой цен - станет невозможным. Последствия нетрудно представить: рост импорта, падение спроса на отечественные товары, массовое разорение малого и прочего предпринимательства, всплеск безработицы.

В заключение отметим, что России остро необходимо учитывать опыт азиатских держав, принимая во внимание определенную схожесть трех стран с точки зрения размеров территории, численности населения, его хозяйственного менталитета, размеров и разнообразия экономических условий, стадиальности развития, насущности задач освоения периферийных районов. Учитывая колоссальные экономические успехи азиатских гигантов в последнее время, представляется, что России необходимо самым тщательным образом использовать их экономическую стратегию: рост с опорой на внутренние ресурсы и внутренний рынок; развитие мелкого и среднего бизнеса для решения социальных и экономических проблем; избирательное и жесткое регулирование внешней торговли; создание ценовой конкурентоспособности. Бесспорно ей не следует копировать инструменты и механизмы, применяемые в КНР и Индии. Но развернуться наконец лицом к собственному хозяйству самое время.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Здесь стоит учитывать и определенную безответственность проповедников излишне либеральной внешнеэкономической политики с точки зрения интересов самого мирового хозяйства. На это недавно обратил внимание китайский исследователь Ма Янь: "До сих пор пока страна не имеет достаточной экономической мощи и действенной системы контроля, позволяющих ей противостоять неблагоприятному влиянию извне, а лишь слепо повышает степень открытости своей экономики, она ставит себя в положение слабой, незащищенной экономики на неустойчивой международной арене. В результате, если какое-либо звено в мировой экономике окажется в опасности, то избежать негативных последствий будет весьма сложно" ( Ма Янь. Открытость экономики в политике реформ: неопределенность выгоды // Экономические реформы в России и Китае глазами российских и китайских экономистов. Под ред. В.Т. Рязанова, Л. Д. Широкорада, Чэнь Эньфу, Ли Синя. СПб. - Шанхай, 2000. С. 200).

² Волна протекционизма может нахлынуть как реакция Запада на "чрезмерную" товарную экспансию Китая. Достаточно заметить, что за 10 месяцев 2000 г. экспорт КНР в США (и без того почти втрое превышающий импорт оттуда) вырос на 27.2%, а импорт из США - лишь на 15.1%. В полтора раза выше прироста импорта был прирост экспорта Китая в ЕС (Гоцзи маои. 2000. N 12. С. 62).

³ См., например: Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного. М., 1984.

⁴ В свое время Д. С. Лихачев показал, что несколько сюжетов из индийской литературы пришли в Россию из Европы.

⁵ Nagaraj R., Varoudakis A., Veganzones M. A. Long-Run Growth Trends and Convergence across Indian States. Paris: OECD Development Centre. Technical Papers. 1998. N 131. P. 15-19.

стр. 103

⁶ Клейн Л. Р. Кризис в Азии и мировая экономика // Мировая экономика и международные отношения. 1999, N 4. С. 4.

⁷ Такое участие не исключается отечественными востоковедами. См.: Широков Г. К., Лунев С. И. Россия, Китай и Индия в современных глобальных процессах. М., 1998. С. 142.

⁸ Доля сельскохозяйственной продукции в экспорте России составляет менее 2%, а ее импорт в 15 раз превышает экспорт. Одна из ведущих статей экспорта - семена масличных (подсолнечник, рапс, горчица). Возможно увеличение экспорта кубанской пшеницы и саратовской чечевицы, гречихи. Кожевенное сырье составляет около 1/4 сельскохозяйственного экспорта. Вывозится также сгущенное молоко, яичный порошок, меланж. Посевные площади сократились в РФ за 1990- е годы с 118 до 88 млн. га, в том числе под зерновыми - с 63 до 46.5 млн. га; под кормовыми - с 63 до 46.5 млн. га. Урожайность зерновых понизилась на 25%, сахарной свеклы - на 30%, картофеля - на 10%, подсолнечника - на 35%, кормовых культур - более чем на 30% // БИКИ. 17.10.2000. С. 6-7.

⁹ КНР заявила, что не ясны формы и существо подобного альянса.

¹⁰ Независимая газета. 30.03.1999. С. 8.

¹¹ "По международным стандартам страна, у которой доля электротехнической продукции не достигает 25-30%, не может считаться прошедшей модернизацию", - отмечает известный китайский экономист Ма Хун ( Ма Хун. Таньсо цзинцзи цзяньшэ чжилу (Поиск пути экономического строительства). Пекин, 1984. С. 43-46. Цит. по: Пивоварова Э. П. Социализм с китайской спецификой, итоги теоретического и практического поиска. М.: Химия и бизнес, 1999. С. 85).

¹² После присоединения в июне 2001 г. к "пятерке" Узбекистана Шанхайский форум стал называться Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС). - Ред.

Постоянный адрес данной публикации: