ЧТО ЕСТЬ ОЛИГАРХИЯ?

Хочу с самого же начала оговориться, что термин "олигархия" с научной точки зрения не бесспорный. Он из ряда таких же терминов, как, например, "дикий капитализм", "дикий рынок" и пр. По-своему правы будут те исследователи, которые станут утверждать, что эти и им подобные понятия есть те или иные фазы и даже стороны в развитии раннего, незрелого капитализма. Но, как мы знаем, в общественной науке есть немало не только терминов, но и феноменов, таких как "азиатский способ производства", вокруг которых уже давно идут споры и до сих пор не найдено согласия, но от этого сама наука не проигрывает, а скорее выигрывает.

Так или иначе, изначальный смысл понятия "олигархия" вытекает из греческих слов "oligos", что значит "немногочисленный", и "arche" - "власть". Стало быть, олигархия - это сосредоточение власти в руках немногих лиц. Кто эти "немногие"? Большой энциклопедический словарь, изданный в советские времена, подчеркивает, что это "наиболее богатые лица" ¹ . В БЭС, переизданном в 1997 г., слова "наиболее богатые" заменены на "узкую группу лиц", а в скобках добавлено: "богачей, военных и т.д." ² . Не сильно отличается от этого последнего и определение олигархии, данное в Оксфордском словаре: "правительство, состоящее из нескольких могущественных людей", соответственно "страна или государство, управляемые таким образом". Но поскольку в английском языке слово oligarchy многозначное, то это и люди, управляющие подобным образом страной или государством, т.е. олигархи ³ .

Иначе говоря, понятие "олигархия" не стало четко определенной категорией. Да оно не очень и занимало умы ученых развитых стран, поскольку относилось исключительно к слаборазвитым, странам, в первую очередь к странам Латинской Америки, отчасти к странам Азии и лишь в последние десятилетия с известной долей условности об олигархии (а скорее даже псевдоолигархии) можно говорить и применительно к отдельным странам Африки, например Заиру. Наверное, об олигархии в развивающихся странах в целом ряде случаев можно говорить так же, как мы начали говорить о таких общественных явлениях этих стран, как классы, партии и пр., где-то начиная с 60-х годов, когда глубже стали изучать происходящие в них процессы, в том числе на основе полевых исследований, т.е. явлениях окончательно еще не сформировавшихся, а находящихся на стадии своего возникновения, развития и которые мы определяли как протоклассы, квазиклассы и протопартии, квазипартии. Соответственно можно говорить о протоолигархии, квазиолигархии.

Однако что мы на деле знаем об олигархии?

Представление об олигархии сложилось в основном на почве латиноамериканского опыта, хотя и не без влияния опыта отдельных стран Азии. Какие общественные силы на деле образуют олигархию или режим олигархического толка? Это крупные земельные собственники традиционного или раннекапиталистического типа: лати-

стр. 134

фундисты (в Латинской Америке), помещики, феодалы (в странах Азии), влиятельные вожди племен (в странах Африки). Это уже достаточно обуржуазившиеся земельные собственники и правители традиционного типа. Это связанные с властью финансовые спекулянты, иные нувориши, коррумпированные государственные чиновники.

Это, конечно же, верхушка армии, полиции, службы безопасности, других силовых структур. Во многих развивающихся странах, в особенности в странах Латинской Америки, да и в ряде стран Азии, офицерский корпус имел сильно выраженные кастовые черты. Его традиционно составляли прежде всего выходцы из крупных земельных собственников, состоятельных слоев населения вообще. Офицерское звание было, а в ряде из них и поныне остается весьма престижным да и безбедным способом существования с учетом перспективы продвижения по служебной лестнице.

Но тесная связь между крупными земельными собственниками и армейской верхушкой, а говоря шире, офицерством, устанавливалась и содействовала возникновению олигархии преимущественно там, где в общественной жизни традиционно большую роль играли кланы, влиятельные семьи, часто связанные между собой родственными отношениями. Влияние семейно-родственных связей и возникающих на этой основе кланов порой было настолько велико (например, в свое время на Филиппинах), что в целых регионах могли властвовать люди, носящие одну и ту же фамилию. Это влияние настолько было укорененным, если хотите, настолько привычным, естественным для местного населения, что в центре могли смениться не только власть, но и режим, а кланы сохраняли свои позиции. Они порой умудрялись сохранять их даже тогда, пусть и в видоизмененных формах, когда новый режим проводил, казалось бы, революционные реформы, меняющие лицо политической власти и отношения собственности.

Таким образом, олигархии подчас удается самосохраняться и после глубоких политических и социальных катаклизмов. Она проявляет способность и к мимикрии, и даже к "омоложению". Но об этом подробнее поговорим чуть ниже.

Возвращаясь к армии, следует сказать, что как наиболее организованная сила в обществе она во многих странах третьего мира не просто пользовалась (и пользуется) авторитетом и политическим влиянием, но и нередко брала на себя (и до сих пор берет) непосредственно политические функции, совершая военный переворот, в том числе под флагом борьбы против олигархических, коррупционных и иного рода застойных режимов и за модернизацию общества на универсальных принципах. Именно благодаря непосредственному участию армии в руководстве многими странами (Южная Корея, Таиланд, Турция и др.) им, этим странам, "удавалось обеспечить необходимую для модернизации политическую стабильность, мобилизовывать основную массу населения на выполнение правительственных программ, добиваться определенного согласия и единства в обществе на базе общенациональных приоритетов развития" ⁴ .

Действительно, в условиях несформированности в большинстве бывших колоний и полуколоний социально-политических устоев общества - классов, партий, профессиональных союзов, иных социально- политических образований, да еще при наличии сильных центробежных тенденций этнического, религиозного и прочего характера, с одной стороны, и сопротивления корпоративно-клановых, феодально- общинных, олигархических групп любым прогрессивным переменам - с другой, унаследованные этими странами от колониальных держав институты представительной демократии заведомо были обречены на полный крах, и только армия могла сохранить целостность страны и создать условия для ее модернизации, а в конечном счете и вызревания социально-экономических и иных предпосылок для развития демократии. (И примером тому может служить Южная Корея. Хотя пример этой страны говорит и о том, что

стр. 135

сами военные меньше всего склонны думать о демократии, за нее приходится упорно бороться демократическим силам.) В ряде случаев именно армейская верхушка после военного переворота становилась основой формирования олигархического режима, как, например, в Индонезии. Это не говоря уже о том, что с приходом армии к власти далеко не всегда воцарялся "авторитаризм развития". Случалось, и не так уж редко, что военные режимы устанавливали "авторитаризм стагнации", проводя гибельный для страны политический курс или навязывая ей тупиковый путь развития. Об этом говорят, примеры Ливии, Бирмы, некоторых других стран.

РОССИЙСКАЯ ОЛИГАРХИЯ: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

Не надо смешивать возникновение олигархии как таковой с появлением кланово-корпоративных связей, которые только при определенных условиях могут привести к формированию олигархии. Такие связи дали о себе знать уже в первые годы российских реформ, когда начался передел собственности. Если верить депутату Государственной Думы Александру Коржакову, многие годы бывшему не просто руководителем личной охраны первого президента РФ, не только занимавшему еще и высокий пост в его администрации, но и одному из самых близких доверенных лиц семьи Ельциных, то первые ростки олигархических связей вырастали поистине из мелочей по масштабам возможностей исполнительной власти, таких, например, как подарок будущего олигарха, а тогда еще никому не известного мелкого дельца из оборотистых завлабов Бориса Березовского дочери президента Татьяне Дьяченко сначала автомашины "Нива", а потом "Шевроле". Березовский понял, что "Таня обожает подарки" и "решил действовать через Таню Дьяченко" ⁵ . Потом Березовский взял на себя миссию издания на Западе книги Ельцина "Записки президента". По словам Коржакова, Ельцин стал ежемесячно получать "проценты со счета в английском банке - тысяч по шестнадцать долларов" ⁶ . Постепенно Березовский стал близким человеком семьи Ельциных.

И поскольку утверждений Коржакова никто из семьи Ельциных не опровергал, то им можно верить. В том числе тому, как семья Ельциных шаг за шагом сближалась с богатыми людьми страны, включая олигархов, как, например, до недавнего времени вообще никому не известного Романа Абрамовича, а ныне богатейшего человека в России, которого некоторые наши "кремлеведы", в том числе тот же Коржаков, окрестили "кошельком семьи". И этот ряд можно было бы продолжить, хотя бы упомянув о Владимире Гусинском, хозяине НТВ, который сыграл важнейшую роль в формировании олигархии как феномена.

Но "вхождение в семью президента" нуворишей - это хотя и важнейший, но отнюдь не единственный источник зарождения олигархических связей. Пожалуй, еще более важным источником не столько политического, сколько экономического могущества тех, коих станут называть олигархами, явилась политика "младореформаторов", вполне сознательно направленная на создание класса богатых и сверхбогатых в основном из числа близких себе людей в максимально сжатые сроки за счет перераспределения в их пользу как национального продукта, так и гигантской общенародной собственности. На решение этой задачи были направлены, во-первых, приватизация по модели тогдашнего первого вице-премьера Анатолия Чубайса, когда общенародная собственность, подчас оцениваемая миллиардами, если не сотнями миллиардов долларов (как, например, нефтепромыслы в особо богатых этим углеводородным сырьем районах), почти даром передавалась в частные руки. Во-вторых, выдача квот и лицензий на экспорт/импорт дефицитных товаров, реализация которых за счет большой разницы цен на внутреннем и мировом рынках приносила нередко баснословные прибыли близким к власти людям. В-третьих, введение в практику перевода денег из государственного бюджета (предназначенных для выда-

стр. 136

чи зарплаты, пенсий, пособий и т.д.) частным лицам и организациям не через систему государственного казначейства, а через так называемые уполномоченные коммерческие банки. В период чрезвычайно высокой инфляции эти банки при доброжелательном к ним отношении власти практиковали такой нехитрый прием: прежде чем направить государственные средства по назначению, пускали их в оборот и через два-три месяца получали стопроцентную прибыль.

Случайно вскрытое благодаря стараниям журналистов (а возможно, и не их одних!) из лагеря противников Чубайса так называемое "дело писателей" показало, по крайней мере, какую-то толику взаимовыгодных связей тех, кто возглавлял Госкомимущество - организацию, державшую в своих руках рычаги приватизации, с теми, кто сказочно обогащался за счет "блатной приватизации". Суть этого "дела" в том, что за каждую статью в 10-15 страниц еще ненаписанного сборника о приватизации в России руководители (в основном бывшие) Госкомимущества получили около 100 тысяч долларов каждый, сумму поистине фантастическую даже по меркам самых богатых стран.

Российские и зарубежные аналитики расценили такие щедрые гонорары как своего рода "благодарность" тех, кто на крайне выгодных для себя условиях приобрел крупную государственную собственность благодаря содействию своих людей во власти. Но они же, аналитики, предостерегли от поспешного вывода о том, что достоянием гласности становится вся сумма "благодарности". Напротив, это лишь та ее небольшая часть, которая предназначается, так сказать, на мелкие повседневные расходы. Счета в зарубежных банках - вот основная результирующая коррупционных связей и казнокрадства.

Наблюдательные люди обратили внимание и на то, что едва ли не все государственные чиновники, так или иначе связанные с проведением экономической политики в правительстве Егора Гайдара и Виктора Черномырдина, как и те, кто оправдывал и защищал этот курс в СМИ и иным образом, оказались в итоге либо весьма состоятельными, либо "хорошо пристроенными" людьми. Некоторые бывшие министры стали видными банкирами. Очень многие стали возглавлять созданные неизвестно на чьи деньги разного рода фонды, центры, институты и пр. Их часто приглашают в западные страны, в США в особенности, читать лекции о ходе реформ в России (на деле провальных, губительных для страны), разовые гонорары за которые нередко превышают доходы крупных российских ученых за несколько лет. Даже продекларированным доходам некоторых бывших "прорабов рыночных реформ" из советских завлабов и м.н.с., нынешних руководителей полумифических организаций, могли бы позавидовать и руководители западных научных центров.

Олигархия ведь нуждается в определенной политической, социальной и морально-нравственной атмосфере, которая стихийно складывается или сознательно формируется в обществе. В нашем случае она создавалась вполне осознанно посредством СМИ, оказавшихся во владении нуворишей либо под их влиянием. Этому содействовали многие из "младореформаторов". И все-таки, повторюсь, то были еще лишь ростки олигархии. Олигархия - это более или менее целостная система, вырастающая на почве сращивания бизнеса и власти, подчинения корпоративно-клановым интересам СМИ, государственных институтов, и в первую очередь силовых ведомств (армии, службы безопасности, полиции, прокуратуры), на почве формирования нелегитимных органов власти. Ничего подобного в первые годы президентства Ельцина еще не было и быть не могло. В сущности, не было еще и сколько-нибудь организованного, мощного и влиятельного бизнес-сообщества.

Впервые олигархия, тогда, наверное, еще квазиолигархия, заявила о себе в год президентских выборов 1996 г. Тогда, как известно, для нового правящего класса, для всего постсоветского режима складывалась критическая ситуация. Рейтинг прези-

стр. 137

дента Ельцина был настолько низким на фоне высокого рейтинга Геннадия Зюганова, что даже многие его активные сторонники искали способы самосохранения после, как казалось тогда, неотвратимой победы на президентских выборах лидера коммунистов. Например, один из нынешних лидеров Союза правых сил Борис Немцов, будучи тогда губернатором Нижегородской области, открыто заявлял, что его не пугает приход к власти Зюганова, он, дескать, и при президенте- коммунисте будет продолжать рыночные реформы.

Именно реальная угроза потерять то, что досталось в ходе "блатной приватизации", заставила верхушку "новой буржуазии" ("новых русских"), и прежде всего банкиров и руководителей финансово-промышленных групп, совместными усилиями искать выход из опасной ситуации. Но первый серьезный шаг в этом направлении был сделан не на российской земле, а в швейцарском городе Давосе в феврале 1996 г. в ходе работы совещания мировых лидеров бизнеса и политики. И ключевую роль в этом сыграл Борис Березовский, сумевший убедить ведущих российских банкиров прекратить междоусобицы и объединиться перед лицом общей угрозы. Я напомню, что в то время между ведущими группировками "новой буржуазии" шла острая борьба за раздел общенародной собственности и влияние на высшую власть, борьба, в которую были вовлечены едва ли не все ведущие СМИ ⁷ . Пользующемуся особым доверием на Западе и особенно в США "архитектору российской приватизации" Анатолию Чубайсу, со своей стороны, на том же совещании удалось убедить лидеров западных стран сделать ставку на скорых президентских выборах на Бориса Ельцина, на которого те уже смотрели как на фатально обреченного на поражение политика.

Тогда же и появилось знаменитое "Заявление тринадцати" (названное так по числу лиц, его подписавших), в котором новые хозяева жизни, по существу впервые, публично заявили о себе, предлагая искать компромиссное решение проблемы власти. К чему клонили авторы данного заявления, поначалу было не до конца ясно, однако вскоре стало известно об идее переноса на два года выборов президента и парламента. Стало также известно, что некоторые видные банкиры и кремлевские чиновники уже вели переговоры на этот счет с лидерами различных политических сил, включая коммунистов.

Впрочем, как теперь уже стало совершенно достоверным, Борис Ельцин и не собирался передавать власть победителю на президентских выборах, на тот момент он уже принял решение распустить Государственную Думу и несколько лет вообще не проводить выборы. И только сопротивление руководителей силовых структур, боявшихся не справиться с ситуацией в случае массового протеста против такого шага президента, с одной стороны, и твердое заверение верхушки "новой буржуазии" о том, что при опоре на их ресурсы и поддержку Запада Ельцин сможет выиграть президентские выборы - с другой, президент отменил уже принятое решение силовым путем решить проблему продления срока своего президентства. Об этом поведал несколько лет спустя в интервью "Независимой газете" бывший вице-премьер и министр внутренних дел Анатолий Куликов ⁸ .

Почувствовав свою силу, лидеры "новой буржуазии", по существу нового правящего класса, захотели иметь гарантию того, что потраченные ими на победу Ельцина средства будут с лихвой возвращены. Такой гарантией они считали не только обещания первого президента РФ удовлетворить их требования по части дальнейшего передела в их пользу общественной собственности, в том числе в сфере СМИ, но и изгнание из власти противников радикально-либеральных реформ, сторонников сильной государственной власти в России во главе с первым вице-премьером О. Сосковцом ⁹ . Как потом стало известно из документального фильма, сделанного для западного телезрителя, это требование было предъявлено Ельцину фактически

стр. 138

в ультимативной форме. Или он это условие выполняет, и тогда они будут оказывать ему всестороннюю поддержку в ходе избирательной борьбы, или же, если он отказывается, то зависимые от них СМИ развернут против него разоблачительную кампанию с целью его политического уничтожения. Зная свои слабости, ставшие достоянием широкой общественности, и то, как, например, НТВ умеет их обыгрывать, Ельцин (по некоторым сведениям, под сильным давлением ближайшего окружения, включая членов семьи) принял ультиматум. С этого момента фактически и начинается становление олигархии в России.

Однако завершение данного процесса произойдет уже после победы Ельцина на президентских выборах, до этого же об олигархии как об очевидной реальности и тогда еще говорить было рано. С известной долей преувеличения можно утверждать, что представители верхушки "новой буржуазии", а если быть более точным, то в основном финансовой спекулятивной буржуазии или, как их назвали в СМИ, "семибанкирщины" (по числу банкиров, финансировавших переизбрание Ельцина, и по аналогии с известной из отечественной истории "семибоярщиной"), де-факто захватили власть в стране.

Во-первых, они добились практически всего, чего требовали от президента Ельцина. Начался новый крупный передел в их пользу общенародной собственности. НТВ получило в свое распоряжение весь четвертый канал ТВ, а Березовский по решению президента стал фактическим хозяином на ОРТ. Во-вторых, представители крупного финансового капитала непосредственно вошли во власть. В частности, они получили должность первого вице-премьера в федеральном правительстве, коим стал банкир и крупный предприниматель Владимир Потанин. Как выразились сами банкиры, они делегировали своего человека на эту должность. Их же человек, Анатолий Чубайс, стал главой администрации президента, сама же администрация была сильно обновлена за счет людей, близких к нашему "главному приватизатору".

Однако, пожалуй, главное, что резко ускорило формирование в стране олигархии, ее превращение в могущественный нелегитимный институт власти, игравший подчас большую роль в принятии принципиальных государственных решений, нежели леги-тимная власть, состояло в том, что Борис Ельцин в связи с тяжелой болезнью надолго вышел из строя и фактически весь второй президентский срок уже не мог быть полноценно действующим президентом, который по Конституции наделен широчайшими полномочиями. Следовательно, его функции кто-то должен был брать на себя. В странах с развитой демократией такие случаи хорошо прописаны в конституциях, да и политическая культура, этика поведения политических и государственных деятелей, сама атмосфера в обществе требуют цивилизованного выхода из подобных ситуаций. Либо первое лицо в государстве уходит в отставку и проводятся досрочные выборы, либо он передает большую или меньшую часть своих функций тому должностному лицу, которое имеет на это конституционное право, т.е. либо вице-президенту, либо премьеру.

Мы, как известно, страна "молодой демократии", не отягощенная демократическими традициями, и Борис Ельцин поступил в духе тех традиций, которые оказались роднее его менталитету. Он создал своего рода регенство, где ключевую роль стали играть его дочь Татьяна Дьяченко, особо доверенное лицо семьи Ельциных ("семейный писатель") Валентин Юмашев и многие из тех, кого стали называть олигархами, в особенности Борис Березовский. Так возникла пресловутая "семья" как верхушка олигархической пирамиды. Очень влиятельным членом "семьи", особенно первое время после президентских выборов 96-го, был и Чубайс, конкурент Березовского за влияние на высшую власть. Для олигархии вообще характерно наличие в ее клане противоречивых тенденций и интересов, выливающихся нередко в острые столкно-

стр. 139

вения, вплоть до открытой вражды. Так, Коржаков утверждает, что Березовский постоянно придумывал разные способы устранения Гусинского ¹⁰ .

ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ В РАЗНЫХ ТИПАХ ОЛИГАРХИИ

Поскольку, как уже говорилось, олигархия как общественный феномен имеет в каждом отдельном случае как типологические, так и специфические и даже уникальные черты (соответственно как общие, так и особые предпосылки для ее возникновения), то есть смысл рассмотреть ее под этим углом зрения. Начнем с того, что является общим.

Во-первых, это переходное состояние общества. Как правило, это переход от до-индустриального или, если хотите, докапиталистического к индустриальному (капиталистическому) обществу. В марксистских понятиях стартовой базой такого перехода могут быть феодальные, феодально-капиталистические или феодально-общинные отношения (Филиппины и Индонезия соответственно).

Во-вторых, это кризисное состояние общества переходного типа. Оно может быть результатом и затянувшейся политической нестабильности, и длительной экономической стагнации, и острых конфликтов на социальной, этнической, религиозной и иной почве, и одновременно и того, и другого, и третьего.

Наконец, это то, что на языке марксизма называется национально- специфическими условиями, т.е. особенности культурно- цивилизационного характера, исторического прошлого, традиций, геополитического положения страны и т.д. Это, по существу, является тоже не особенным, а общим для стран, в которых возникали олигархические режимы. Впрочем, подчас трудно отделить одно от другого. Рассмотрим, однако, это на примерах.

Начнем с Филиппин, существование олигархии в которых, насколько мне известно, никто из серьезных исследователей не оспаривает. Страна расположена на более чем 7 тысячах островов, населена представителями различных этнических групп и религиозных общин, прошла через испанскую и американскую колонизацию, японскую оккупацию и гражданскую войну. Филиппины, как и большинство стран Латинской Америки, если можно так сказать, - страна испанской культуры. Испания начала колонизацию Филиппинского архипелага еще во второй половине XVI в., поэтому нет ничего удивительного, что традиционное филиппинское общество по укладу жизни многими своими чертами напоминает латиноамериканское. Наверное, общими являются и причины зарождения олигархии. Не считая, безусловно, того, что разбросанные по множеству филиппинских островов помещичьи (латифундистские) владения волею самих обстоятельств во многом полагались на самих себя, тяготели к автономности, к самодостаточности.

Это, в первую очередь, и объясняет факт возникновения тесных связей и родственных отношений между помещиками, появления кланов и на этой основе зарождения олигархии. Как объясняет и то, что крупные землевладельцы имели "частные армии", чего не было в других странах, где когда-либо существовали олигархии. Появлению и сохранению частных армий способствовал и ряд других обстоятельств, и не в последнюю очередь партизанские движения левых экстремистов, повстанческие движения мусульман и т.д. Важно при этом отметить, что далеко не все частные армии можно было назвать "потешными", порой они достигали нескольких тысяч человек каждая. В совокупности они насчитывали сотни тысяч человек, в несколько раз больше, чем численность вооруженных сил страны. Так, после того, как президент Фердинанд Маркое 21 сентября 1972 г. ввел в стране чрезвычайное положение и объявил о сосредоточении всей полноты власти в своих руках, что на деле означало отстранение от власти старой олигархии, у частных армий было изъято более

стр. 140

500 тыс. единиц огнестрельного оружия ¹¹ . Филиппинская армия в то время насчитывала 58 тыс. человек ¹² .

В мою задачу не входит рассматривать причины, по которым президент Маркое после 7 лет президентства решил прибегнуть к откровенно авторитарным формам правления, перечеркнув тем самым скопированную с американской демократическую политическую систему. Однако не могу не сказать следующее. Во-первых, скопированные с развитого общества демократические процедуры, как оказалось, не мешали существованию олигархии, хотя она и тормозила экономическое развитие страны, консервировала давно отжившие общественные отношения, способствовала обострению социальных конфликтов, разрастанию сепаратистских движений и т.д. Во-вторых, коль это так, то трудно себе представить, каким иным способом можно было одолеть вооруженную до зубов олигархию.

Однако что, несомненно, входит в мою задачу, так это особо подчеркнуть, что олигархия, опять же используя марксистский понятийный аппарат, - это явление скорее надстроечного, нежели базисного порядка. И пока будет оставаться прежний базис, вполне возможно и возрождение олигархии. Хотя я этот тезис и не склонен абсолютизировать, но так или иначе Маркосу не только не удалось покончить с олигархией, но и на месте старой возникла новая олигархия. В принципе введение чрезвычайного положения при опоре на армию и при активном ее участии в модернизации страны на основе заранее разработанной программы "нового общества" в то время не представляло собой ничего из ряда вон выходящего. Во-первых, именно при опоре на диктатуру - военную (Южная Корея и др.), партийную (Тайвань и др.), партийно-бюрократическую (Сингапур) - соседние с Филиппинами страны демонстрировали фантастически высокие темпы роста, буквально на глазах современников выводившие их из зоны слаборазвитости в ряд среднеразвитых индустриальных стран. Во- вторых, разработкой программы Маркоса построения "нового общества" занимались обучавшиеся на Западе филиппинские технократы, вдохновляемые теорией "нового индустриального общества" американского экономиста Джона Гэлбрейта, так же модной тогда, как ныне модной является теория неолиберализма Милтона Фридмена.

В-третьих, Маркое, по большому счету, шел в правильном направлении, нанося удары по политическим силам, выражавшим интересы застойного традиционализма, по экономической и социальной архаике, расчищая дорогу развитию капиталистических отношений, вхождению Филиппин в мировую экономику. Его идеи "лучше реформы сверху", чем "революция снизу", "третий путь развития" на основе "смешанной экономики" и т.д. корреспондировали с широко распространенными в мире настроениями. И тем не менее при нем, повторюсь, возникла новая олигархия, а сам он себя, за годы многолетнего правления настолько дискредитировал, что в конечном счете против него возник в армии заговор. От Маркоса отвернулись многие из ближайшего окружения, в том числе некоторые из состоящих с ним в родственных связях, и дело кончилось открытым выступлением против него десятков тысяч филиппинцев в феврале 1986 г. в столице страны Маниле. В результате Маркое сложил с себя полномочия, а выступление было названо "народной революцией" ¹³ . Надо сказать, что в уходе Маркоса с поста президента были заинтересованы США, которые, имея свои военные базы на Филиппинах, не хотели более связывать себя с руководителем страны, ставшим одиозным в глазах своих сограждан и имевшим плохую международную репутацию.

Опять же в мою задачу не входит анализировать причины бесславной политической кончины одного из видных идеологов "революции сверху" Фердинанда Маркоса, а вот о причинах появления новой олигархии поговорить стоит. Тем более что и сменившая его на посту президента лидер оппозиции Корасон Акино, воспринимавшаяся

стр. 141

в стране и за ее пределами как борец за демократию, не устранила, а лишь обновила олигархию за счет своих сторонников, в большинстве своем представлявших как раз старую олигархию. Однако в двух словах, в чем филиппинцы обвиняли Маркоса? В том, что при его правлении пышным цветом расцвели патронаж, фаворитизм, семейственность, коррупция; что Маркое и его супруга Имельда присваивали государственные средства, творили произвол и т.д. ¹⁴ Как утверждалось в филиппинской и мировой печати, семейство Маркосов наворовало у государства от 4 до 12 млрд. долл.

В чем, однако, живучесть филиппинской олигархии? Во-первых, в силе традиции. В свое время многие из нас живописали такие прекрасные черты традиционного общества и, в частности, общины, как солидарность, взаимопомощь, взаимовыручка, уважение старших младшими и пр., упуская из виду оборотную сторону этих подкупающих человеческих качеств. А именно стремление порадеть своим родственникам, знакомым, землякам, одноплеменникам, тяготение к патронажу и пр. Во-вторых, если власть нелегитимна и воспринимается таковой общественным мнением, не может опираться на силу закона, то она волей-неволей вынуждена опираться на своих людей. Я не берусь утверждать, что Ираком правит олигархия, но одно время в тамошней власти было засилье выходцев из деревни Тикрити, откуда родом правитель страны Саддам Хуссейн.

В-третьих, общественное развитие имеет определенные циклы. Скорее всего, ни Ф. Маркое, ни К. Акино, будучи сами продуктом олигархического режима, объективно не имели возможности опереться на те политические силы и тех политиков, которые сформировались вне олигархических отношений. Они были еще слабы в то время. Но уже следующий президент, кадровый генерал Фидель Рамос (1992-1998), пользуясь общественным доверием и будучи сам свободным от кланово- олигархиче-ских связей, опираясь на принятую в 1987 г. демократическую конституцию, сумел добиться перелома не только в борьбе с олигархией, но и в поисках путей достижения гражданского согласия, подъема экономики страны ¹⁵ .

И, наконец, последнее. Португальская и американская колонизация страны имела и благотворное влияние на филиппинское общество. Оно куда более терпимо, чем общества соседних стран, и в этом, наверное, особая заслуга католической церкви. Так или иначе, Филиппинам неведомы жестокие репрессии, практикуемые или практиковавшиеся во многих других странах Азии по отношению к оппозиции. И авторитарное правление Маркоса на деле было сравнительно мягким. Может быть, поэтому после ухода президента со своего поста его противники не стремились вырвать с корнем созданную им социально-политическую базу. Несмотря на все тяжкие обвинения семейства Маркосов. Имельда вскоре вернулась из эмиграции, и ее не только не репрессировали, но она вновь включилась в общественную жизнь.

Сказать, однако, что после падения режима Маркоса на Филиппинах наступила тишь да благодать, было бы ошибочным. Там произошло несколько попыток военного переворота. В отдельных случаях правительству Акино пришлось даже обращаться за помощью к США ¹⁶ . Но если, скажем, в Ираке, где таких попыток было еще больше, заговорщиков однозначно ждала высшая мера наказания, да и в большинстве соседних стран их участь была бы незавидной, то на Филиппинах при правлении Рамоса многие заговорщики, а также члены повстанческих организаций коммунистов и исламистов, в соответствии с программой президента о национальном примирении были реабилитированы и восстановлены на службе. Более того, им была выплачена денежная компенсация, а лидер мятежа, в ходе которого погибло 111 человек, полковник Г. Онасан был избран в сенат ¹⁷ .

Становление олигархии в Индонезии имеет свои особенности. Эта страна также расположена на множестве островов, ей тоже часто приходилось сталкиваться с сепаратистскими движениями, мятежами, армия в ней играла не меньшую, если не

стр. 142

большую роль в жизни страны, нежели на Филиппинах, и постепенно политизировалась. Но эта мусульманская страна не имеет той социально-экономической и иной подпочвы, которая естественным путем взрастила олигархию на Филиппинах. Поэтому, откровенно говоря, индонезийская олигархия, скорее даже квазиолигархия, не представляет большого интереса для исследователя. Как бы это поточнее сказать, ее происхождение довольно банальное. Там решающую роль играла не столько традиция, сколько сила, поэтому там олигархия может так же быстро уйти в небытие, как и появилась.

Напомню, что после прихода к власти военных во главе с генералом Сухарто (официально 11 марта 1968 г., а реально почти сразу же после провала государственного переворота, затеянного в сентябре 1965 г. левыми силами и обернувшегося гибелью от полумиллиона до миллиона по большей части ни в чем не повинных людей) ¹⁸ был установлен режим "нового порядка", по существу военная диктатура, с течением времени трансформировавшаяся в режим "направляемой демократии" жестко авторитарного толка.

Олигархическия отношение возникали на почве реальной власти военных в центре и на местах. Назначаемые на высокие административные посты генералы и офицеры стали фактическими хозяевами положения. Они могли явочным порядком перераспределять в свою пользу часть общественного продукта в результате казнокрадства, коррупции, но особенно за счет китайской общины. Она не только была и остается наиболее богатой в Индонезии (ей, составляющей примерно 4 % населения, по оценке некоторых российских исследователей, принадлежит доминирующая роль в экономике этой страны), но и подверглась погромам в ходе массовых репрессий, направленных против коммунистов и их сторонников. Бизнесмены из этнических китайцев, боясь очередных погромов, под давлением и даже по собственной инициативе приглашали высоких военных чинов, занимавших ключевые административные посты, в члены советов директоров, в качестве консультантов и пр., создавали с их участием совместные предприятия, давали им ничем не закамуфлированные взятки и пр. И так продолжалось более 30 лет. И поскольку Индонезия богата полезными ископаемыми, в том числе нефтью, благодаря доходам от которой в стране с течением времени начался экономический бум при активном участии иностранного капитала и технологий, то грабить было что.

Но особенно преуспело в грабеже огромное семейство президента Сухарто: сыновья, дочери, зятья, другие близкие и дальние родственники. Как сообщали некоторые СМИ, в руках клана Сухарто оказалось около трети экономики страны, а личное состояние оценивалось в 40 млрд. долл. (В то же время наши исследователи и, в частности Л.Ф. Пахомова, считают эти данные преувеличенными, но согласны с тем, что семейство Сухарто наворовало на многие миллиарды долларов ¹⁹ .) И немудрено, Сухарто, фактически установивший режим личной власти, шесть раз подряд "избирался" президентом страны и правил непререкаемо. Намеревался даже выставить свою кандидатуру в седьмой раз на президентских выборах в марте 1998 г., да помешал разразившийся в Азии финансовый кризис, который сильнее всего ударил по Индонезии, как наименее развитой стране, но имевшей большие внешние долги, и наиболее коррумпированной из числа стран, которые в течение многих лет подряд демонстрировали высокие темпы экономического роста, благодаря которым эта страна к 1996 г. по производству ВВП вошла в десятку наиболее развитых стран мира ²⁰ . Увеличившийся в 10 раз доход на душу населения за годы правления Сухарто сразу же резко сократился, что имело самые негативные социальные последствия.

А дальше события развивались по сценарию, похожему на филиппинский, правда, не по событийному ряду, а по концовке. К начатым студентами выступлениям протеста против диктаторского режима стали присоединяться представители городских

стр. 143

низов, последовали грабежи, многочисленные случаи вандализма, включая поджоги домов и магазинов, погромы этнических китайцев (что, как считается, было делом рук вышедших на улицу люмпенов), ответные меры сил правопорядка, как следствие всего этого - гибель многих сотен людей, но в итоге уход Сухарто с поста президента. Началось и бегство из страны капитала, в том числе, если не в первую очередь, капитала этнических китайцев. Впрочем, и концовка была не совсем такой же. Военные стремились во что бы то ни стало сохранить в своих руках власть, и она, власть, поначалу от президента перешла к одному из министров правительства Сухарто Юсуфу Хабиби. Однако политическая лодка продолжала раскачиваться, и президентом Индонезии Народным консультативным конгрессом (законодательный орган страны) в октябре 1999 г. был избран гражданский человек, не связанный ни с военными, ни с кланом Сухарто, лидер исламского движения "Нахдатул Улама" Абдуррахман Вахид, который считается умеренным мусульманским политиком.

Если на Филиппинах успешные массовые вступления против Маркоса были названы "народной революцией", то в Индонезии - "майской революцией", поскольку происходили в мае 1998 г. Какой при этом напрашивается вывод? Если созданный Сухарто семейный клан лишится прежних источников незаконного обогащения, в том числе многочисленных льгот и привилегий, да еще возместит государству незаконно присвоенное, лишится прежних источников обогащения и верхушка военных будет вне политики, то с олигархией, а точнее, повторюсь, квазиолигархией, в Индонезии будет покончено. Возможно, останутся отдельные олигархические образования на региональном уровне.

ОБЩИЕ И СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ЧЕРТЫ РОССИЙСКОЙ ОЛИГАРХИИ

В заключение поставим вопрос: что роднит российскую олигархию с олигархиями других стран, с одной стороны, и что ее принципиально от них отличает - с другой?

Во-первых, наличие теневой, нелегитимной власти. У нас это пресловутая "семья", ключевой фигурой которой была дочь президента Татьяна Дьяченко, на Филиппинах при президенте Маркосе - это его жена Имельда (которая была очень заметной фигурой на политической сцене, в общественной жизни и т.д.), а в Индонезии - целый семейный клан. Однако и в этом клане выделялась женщина, дочь президента Тутут, которую готовили на роль второго человека в государстве, да помешали "майские события". С теневой властью соседствуют и в то же время ее укрепляют корпоративно-клановые отношения. В России тоже они дали о себе знать. Говоря фигурально, наиболее жирные куски общественного пирога (общественной собственности) доставались близким "младореформаторам" людям. И почему-то едва ли все те, кто распределял общественную собственность, как и Анатолий Чубайс, были выходцами из Петербурга.

Во-вторых, все олигархии роднит казнокрадство и коррупция. О коррупции на Филиппинах и в Индонезии уже говорилось. А о коррупции в высших эшелонах российской власти в последние годы заговорила едва ли не вся мировая пресса. В мировых СМИ стали фигурировать счета и кредитные карточки конкретных лиц из ближайшего ельцинского окружения. Дело дошло до того, что президент США Клинтон, который долго считался "другом" "друга Бориса" (Ельцина) и поэтому сам оказался в неловком положении (по принципу: скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты), в телефонном разговоре с президентом Ельциным настоятельно советовал ему "дать разъяснения по каждому обстоятельству", как того требует кодекс поведения высшего должностного лица в любой демократической стране. Наш же первый президент ограничился тем, что сказал: "сообщения об этом не находят своего подтверждения". Ясно, что такой ответ американцы сочли не просто неубедительным, а недопустимым для должностного лица подобного ранга. По их понятиям, президент,

стр. 144

ближайшее окружение которого, включая членов семьи, обвиняется в экономических преступлениях, должен либо публично и доказательно опровергнуть эти обвинения, либо немедленно уйти в отставку.

В-третьих, для всех упомянутых мною случаев в большей или меньшей степени характерен произвол власти. Начать с того, что первые лица как бы заранее подгоняют под себя конституцию. Сухарто, отбросив идею прежнего президента Сукарно НАСАКОМ (опора на основные политические силы страны с целью достижения национального согласия), стал опираться исключительно на армию под прикрытием заложенных в конституции 1945 г. принципов "панча сила" (вера в единого Бога, гуманизм, единство страны и пр.). Маркое добился принятия новой конституции, отвечающей его интересам, в 1973 г., т.е. вскоре после того, как ввел в стране чрезвычайное положение. Ельцин - годом позже, несколько месяцев спустя после разгона законодательного органа в лице Верховного Совета, т.е. после силового решения конфликта между законодательной и исполнительной властью. Как известно, Ельцин так исправил проект текста принятой в декабре 1993 г. Конституции, что стал практически никому не подотчетным и неподсудным, как царь. Впрочем, его и называли "царем Борисом", что явно ему нравилось. Многие поступки Ельцина в демократической стране стоили бы ему поста президента, например отстранение от должности генерального прокурора Юрия Скуратова, осмелившегося дать ход расследованию подозреваемых в экономических преступлениях членов ближайшего президентского окружения.

В-четвертых, практически во всех случаях лидер, допустивший появление олигархии, в конечном счете терпит крах как политик и с позором уходит со сцены. И с Ельциным это наверняка случилось бы после финансовой катастрофы августа 1998 г., если бы правительство не возглавил пользовавшийся доверием общества Евгений Примаков. Стихийное и разрозненное поначалу движение протеста из-за многомесячных задержек выплаты зарплаты, пенсий, пособий принимало тогда все более организованный характер и все более выраженную антиельцинскую направленность, притом что приближалась дата всероссийской акции движения протеста.

В-пятых, олигархия, тем не менее, автоматически не исчезает после ухода с поста руководителя, при котором она появилась. Она продолжает располагать огромными экономическими возможностями за счет награбленных средств, политическим влиянием, в ее руках остаются многие ведущие СМИ, ее люди продолжают занимать многие ключевые позиции в органах государственной власти, в общественных организациях и т.д. Редко кто привлекается к ответственности за тот огромный ущерб, который наносится государству при правлении олигархии. Многое, что касается силы и влияния российской олигархии, остается пока не проясненным.

Трудность полного искоренения возникшей олигархии состоит и в том, что созданный ею хозяйственный механизм нельзя просто так разрушить, не причинив ущерба экономическому развитию страны. Легко себе представить, что произошло бы, если бы, скажем, в нашей стране начали пересматривать переход в руки частных лиц крупной государственной собственности через призму их реальной стоимости и того, что за нее уплатили новые собственники. Рухнули бы едва ли не все созданные в последние годы финансово-промышленные группы. Началось бы новое крупномасштабное бегство из страны капитала. Страны Запада наверняка взяли бы сторону новых собственников и стали бы принимать против России экономические санкции. И так далее.

Это правило распространяется практически на все страны с олигархическими режимами. Например, бизнес семейства Сухарто тесно связан с капиталом этнических китайцев. Бегство этого капитала из страны уже и так нанесло ей немалый ущерб. Если теоретически допустить его полный уход, то это означало бы паралич эконо-

стр. 145

мики страны. (Подобное уже случалось в некоторых развивающихся странах.) Нехитрое дело объявить войну нажитому нечестным путем капиталу, куда сложнее не допустить при этом резкого снижения экономической активности, увеличения безработицы и зоны массовой нищеты.

А ЧТО ЕСТЬ ОСОБЕННОЕ, НЕПОВТОРИМОЕ В РОССИЙСКОЙ ОЛИГАРХИИ?

Первое. Это то, что она возникла в ходе не спонтанного, поступательного, а инверсионного развития, т.е. в процессе возврата страны от социализма к капитализму, как бы на исходные позиции до Октябрьской революции 1917 г. России вторично пришлось проходить фазу дикого, малоцивилизованного, жестокого капитализма.

Второе. Олигархия появилась в стране высокого уровня развития с поголовно грамотным населением, с десятками миллионов людей с высшим и неполным высшим образованием, с миллионной армией ученых и практически полным отсутствием традиционных, архаичных укладов и институтов.

Третье. Свое состояние олигархи нажили не в ходе быстрого экономического развития, как происходило в Индонезии и многих других странах, в которых, при желании, тоже можно найти олигархические образования, не говоря уже о коррупции, а в ходе двукратного падения производства и исключительно за счет перераспределения в свою пользу национального достояния, накопленного в советские времена четырьмя поколениями людей, нередко ценою потери здоровья и самой жизни. При том что в это же самое время происходили два параллельных процесса: не характерное для условий мирного времени резкое обнищание огромной части населения, вплоть до социальной деградации, с одной стороны, и, пожалуй, еще не встречавшийся в истории в таких масштабах отток из страны капитала, измеряемого, по разным подсчетам, от 300 до 500 млрд. долл. - с другой. Отсюда и беспримерный по своей тяжести удар, который олигархия нанесла российской экономике и обществу в целом.

Четвертое . Практически во всех случаях, в том числе и не рассматриваемых в данной статье, как, например, в Заире, олигархия становилась как бы продолжением власти сильного президента, который на довольно длительном отрезке времени, как правило, играл объективно позитивную роль в истории страны: выводил ее из глубокого застоя, предотвращал распад, создавал условия для быстрого роста ее экономики, способствовал этому росту и т.д. И у Маркоса, и, особенно, у Сухарто есть несомненные заслуги перед своими странами. Рассуждения некоторых критиков режима Сухарто о том, что если бы его семейство не грабило страну, а сам он не увлекался дорогостоящими престижными проектами, то темпы роста производства были бы, как минимум, на 2 % выше, носят чисто умозрительный характер. При президенте Сукарно ничего этого не было, но страна гнила на корню, а экономика представляла собой жалкое зрелище. Например, побывавший в те годы в Индонезии академик Александр Губер говорил автору этого эссе: "Как они умудряются выживать, уму непостижимо. Экономики как таковой нет".

В России же президент Ельцин был скорее продолжением олигархии, чем наоборот. Даже будучи здоровым, он был слабым руководителем (за пределами того, что было связано с разрушением устоев реального социализма и умением держать в руках власть), мало разбиравшимся в государственных делах, и поэтому не более чем свидетелем формирования олигархии, а после потери здоровья - и ее орудием, заложником "семьи". Как утверждал, подчеркиваю, хорошо знавший многие годы Ельцина и продолжавший до самого последнего времени быть в курсе того, что происходило в его окружении, главный телохранитель и дважды "кровный друг" президента Коржаков, "наше нынешнее бедственное положение и вызвано во многом именно тем, что у власти насильно удерживается старый больной человек, не имеющий даже физической возможности верно оценивать обстановку и принимать самостоятель-

стр. 146

ные решения. Ведь доходило до того, что Татьяна раскладывала по его карманам записки - что делать, что говорить.. ," ²¹ Он же, Коржаков, свидетельствует, что именно жена президента Наина Иосифовна и, особенно, дочь Татьяна настаивали на том, чтобы уже перенесший четыре инфаркта Ельцин во что бы то ни стало шел на выборы на второй срок. Напряжения предвыборной борьбы последний, понятно, не выдержал и в самый канун второго тура получил пятый инфаркт ²² .

Пятое. Вина за возникновение олигархии в России лежит не только на власти, но и на интеллигенции, которая, как ни в какой другой стране, начиная еще со времен Радищева, играет исключительно большую роль в политической жизни, в формировании общественного мнения и массового сознания. Но если дореволюционная интеллигенция отличалась бескорыстием, служением народу, то немалая часть нынешней творческой интеллигенции, уточняю, либеральной западнической интеллигенции, традиционно наиболее социально активной, повела себя совсем по-другому. Кто-то сам стремился к быстрому обогащению за народный счет и преуспел в этом. Кто-то активно помогал созданию класса "новой буржуазии". А кто-то, и таких большинство, не устояв перед соблазном "сладкой жизни", пошел на службу к нуворишам, стал выразителем и защитником интересов олигархии. Беру на себя смелость утверждать, что без активного участия интеллигенции в России не было бы олигархии, да и не было бы тех реформ, которые привели страну на грань национальной катастрофы. Ведь наши "демократы" и "реформаторы" практически все родом из интеллигенции.

Шестое. Пожалуй, ни в какой другой стране олигархия не проросла так криминалом, как в России. Отделить бизнес в общепринятом понимании этого слова от теневого и даже криминального бывает подчас очень трудно. И недалек от истины тесно связанный с Березовским тележурналист Сергей Доренко, который, выступая по ОРТ, примерно так прокомментировал заведение уголовного дела на руководителя холдинга "Медиа-МОСТ" Владимира Гусинского, обвиненного в мошенничестве в особо крупных размерах: "Надо реабилитировать бизнесменов, как реабилитировали семью Ельциных, предоставив ей неприкосновенность, иначе тогда на многих видных бизнесменов, ну буквально на всех, придется заводить уголовные дела". "Блатная приватизация" гигантской общенародной собственности, измеряемой триллионами долларов, за смехотворно малые суммы денег ничего другого и не могла породить. Производным ее стал еще и взрыв организованной преступности.

Проросла криминалом и сама власть. Как утверждал Юрий Скуратов в бытность генеральным прокурором, многие сотни чиновников, включая высших, имеющие счета в зарубежных банках, подозреваются в коррупции и казнокрадстве. Еще задолго до августовского финансового краха 1998 г., который, кстати сказать, по мнению многих российских и западных экономистов, можно было либо предотвратить, либо по крайней мере смягчить, если бы не корыстные интересы немалой части наших "реформаторов", был еще и так называемый "черный вторник" (резкое падение курса рубля по отношению к доллару) в октябре 1994 г. В докладной записке президенту Ельцину о его причинах руководители соответствующих служб приводили длинный список известных "реформаторов", которые были в этом лично заинтересованы ²³ .

КАКОЙ НАПРАШИВАЕТСЯ ОБОБЩАЮЩИЙ ВЫВОД?

Из рассматриваемых трех стран наиболее сильно от олигархии пострадала Россия. Такого ущерба, который нанесла олигархия стране - экономике, военному потенциалу, ее позициям и престижу на международной арене, здоровью нации, науке, культуре, общественной нравственности и т.д., еще не было нигде и никогда. На Филиппинах с олигархией фактически уже покончено. С отстранением от власти военных резко ослабли ее позиции и в Индонезии. Но далеко не стабилизировавшаяся обстановка в стране, усиление центробежных тенденций на ее окраинах пока не дают

стр. 147

ответа на вопрос о роли армии в послесухартовскую эпоху, а стало быть, и о полном искоренении олигархии.

В России же перелом в борьбе с олигархией на момент, когда пишется эта статья, еще не наступил. Президент Владимир Путин взял верный курс на отделение бизнеса от власти, на уменьшение его политического влияния в обществе, на усиление роли государства в управлении страной и регулировании общественного процесса, что, понятно, встречает резкое противодействие олигархии, еще недавно чувствовавшей себя хозяином положения. Однако все еще сильные позиции олигархии в СМИ, ее опора на давно подкармливаемых ею интеллектуалов, влияющих на формирование общественного мнения, на партии и политиков, которых она на протяжении последних лет рекламировала в прессе и финансировала, особенно в период избирательных кампаний, а также поддержка некоторых влиятельных олигархов со стороны зарубежных сил под предлогом отстаивания свободы прессы, тормозят процесс "деолигархизации" страны.

Но, как бы то ни было, борьба за возрождение России, а именно такую цель своей деятельности провозглашает президент Путин, и сохранение олигархии - вещи несовместимые. Либо одно, либо другое. Будем надеяться, что Путину при широкой общественной поддержке удастся уже в ближайшее время превратить нашу олигархию в достояние истории.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Советский энциклопедический словарь. М., 1982, с. 936.

² Большой энциклопедический словарь. М., 1997, с. 840.

³ The Advanced Learner's Dictionary of Current English. L., 1958, p. 867.

⁴ B.A. Федоров. Армия и модернизация в странах Востока. М., 1999, с. 8-9. Александр Коржаков. Борис Ельцин: от рассвета до заката. М., 1997, с. 284. Там же, с. 136.

⁷ Вражда возникла на почве передела собственности и шла между, условно говоря, кланами Б. Березовского и В. Потанина - А. Чубайса, Б. Березовского и В. Гусинского.

⁸ Анатолий Куликов. Я в авантюрах не участвую. - Независимая газета, 23.07.1999.

⁹ Стиль правления Ельцина отличался тем, что у него практически не было команды единомышленников. Он так подбирал людей в свою команду, чтобы обязательно кто-то кому-то оппонировал. В первые годы его правления и в правительстве, и в его администрации находились представители двух течений: либерально-демократического, прозападного, со одной стороны, и государственнического, патриотического - с другой. Однако сначала его тяжелой болезни, которая в полную силу дала о себе знать уже в ходе президентских выборов 1996 г., радикал-либералы однозначно стали доминирующей силой во власти.

¹⁰ Александр Коржаков. Борис Ельцин: от рассвета до заката, с. 283.

¹¹ О.Г. Барышникова. Экономика Филиппин в настоящем и будущем. М., 1986, с. 7.

¹² B.A. Федоров. Указ. соч., с. 123.

¹³ См. подробнее об этом: B.A. Федоров. Указ. соч., с. 125-126.

¹⁴ См. подробнее: Ю.О. Левтонова. Эволюция политической системы современных Филиппин. М., 1985, с. 85.

¹⁵ См. подробнее об этом: О.Г. Барышникова, Ю.О. Левтонова, Г.С. Шабалина. Восточная Азия на пороге XXI века. - Восток, N 2, 1999, с. 125-135.

¹⁶ Некоторые исследователи считают, что США активно добивались смещения с поста Маркоса и что без их участия Акино не смогла бы удержать в своих руках ситуацию в стране.

¹⁷ См. подробнее: B.A. Федоров. Указ. соч., с. 131-136.

¹⁸ См. подробнее: Индонезия. Справочник. М., 1983.

¹⁹ См. подробнее: Л.Ф. Пахомова. Предпринимательский мир АСЕАН. - Экономическая история. Предпринимательство и предприниматели. М., 1999, с. 166-171.

²⁰ B.A. Федоров. Указ. соч., с. 101.

²¹ Александр Коржаков. Быть независимым прокурором в России сложно. Но можно. - Парламентская газета, 2.03.2000.

²² Александр Коржаков. Борис Ельцин: от рассвета до заката, с. 398, 317.

²³ Там же, с. 405-408.

Permanent link to this publication: