Очередная 30-я сессия ежегодной конференции под таким названием состоялась 2-4 февраля с.г. в Институте востоковедения РАН. Круглый порядковый номер данной сессии и знаменательный, завершающий XX столетие год дают резонный повод к тому, чтобы рассказать не только о последней сессии конференции, но и вспомнить историю возникновения и функционирования этого научного форума советских и российских китаеведов и востоковедов.

Идея проведения конференции, позволяющей привлечь к участию в ней широкий круг специалистов, не только китаеведов и востоковедов, но и экономистов, политологов, философов, культурологов, обществоведов и т.д., родилась в Отделе Китая ИВ АН СССР в конце 60-х годов. Первоначально в 1968 г. был проведен симпозиум "Роль традиций в истории и культуре Китая", в котором приняли участие не только сотрудники отдела, но и специалисты из других востоковедных и научных центров Москвы и Ленинграда. Материалы симпозиума были опубликованы в виде сборника, подготовленного к печати Л.С. Васильевым. Приобретенный опыт организации подобного мероприятия позволил в 1970 г. перейти к регулярному периодическому проведению этой конференции. Большая роль в ее подготовке и организации принадлежит Л.П. Делюсину, заведовавшему в то время Отделом Китая ИВ АН СССР, чья инициатива сыграла основную роль в рождении данного научного форума, Л.С. Переломову, Ю.В. Чудодееву, В.А. Рубину, О.Е. Непомнину. Позже целые периоды в несколько лет были связаны с организаторской и редакторской деятельностью А.Н. Хохлова, А.И. Кобзева, Н.П. Свистуновой, Э.А. Синецкой. В разное время в организации конференции и издании ее трудов принимали активное участие Н.М. Калюжная, Н.Б. Занегина, З.Д. Каткова, Г.Э. Горохова. Результатом этой общей, поистине коллективной работы явилось издание 30 сборников докладов и тезисов, представленных за упомянутые годы, многие из которых состоят из 2-х и 3-х отдельных выпусков. К 20-й и 30-й конференциям А.Л. Дикаревым был подготовлен индекс опубликованных в данном многотомном издании статей. К настоящему моменту этот индекс насчитывает 2438 работ.

Задуманная как обмен мнениями прежде всего между сотрудниками Отдела Китая конференция с самого начала стала трибуной для специалистов и заинтересованных людей любого смежного и несмежного профиля специализации как из других отделов Института востоковедения, так и из различных научных и практических учреждений страны. Первоначально, до того как в Институте Дальнего Востока АН СССР стала регулярно проводиться конференция "Китай и мир", отмеченный научный форум оставался практически единственным периодическим собранием в нашей стране, посвященным комплексному изучению проблем Китая. Вместе с работниками научных, образовательных, культурных и административно-политических организаций Москвы и Санкт-Петербурга (Ленинграда) в конференции стали принимать участие сотрудники соответствующих центров Новосибирска, Владивостока, Улан-Удэ, республик Средней Азии, Пскова, Ярославля, Киева, Львова, Нижнего Новгорода (Горького), Хабаровска, Новокузнецка, Омска, Ставрополя, Бендер, Риги, Краснодара, Иркутска, Каунаса, Одессы, Читы, Уфы, Орла, Сочи, Элисты, Таллинна. Конференция служила местом встречи и дискуссий отечественных китаеведов и

стр. 142

востоковедов, поэтому востоковеды из-за рубежа не приглашались. Но их участие в работе форума отнюдь не отвергалось. Эпизодически в нем участвовали наши коллеги из Болгарии, Венгрии, Вьетнама, ГДР, Польши, Чехословакии, Израиля.

Главной целью, которую ставили организаторы конференции, - дать возможность своим коллегам обсуждать самые последние разработки, ведущиеся в различных научных центрах. Публикация материалов конференции осуществлялась благодаря помощи администрации Института востоковедения, а в ряде последних лет и с помощью спонсоров из научных и не научных фондов.

Тематический круг представленных в сборниках в течение 30 лет докладов и материалов чрезвычайно широк и разнообразен. Заинтересованный читатель может найти здесь сведения, начиная от обобщающих теорий пути исторического развития Китая и его особенностей и кончая такими специальными и специфическими мотивами, как китайские игры, ирригация, мантика, символика, эстетика, брак и семья, генеалогия, театр, транспорт, медицина, педагогика, флот, кино и т.п. Иначе говоря, накопленные за время работы конференции 30-ти томные материалы представляют собой своеобразную, хотя и не систематическую энциклопедию знаний о самых различных сторонах жизни и истории нашего великого восточного соседа.

Вместе с тем можно попытаться назвать те тематические аспекты, которые привлекали внимание отечественных китаеведов на протяжении нескольких десятилетий. Это - археология, политическая история, идеология (буддизм, конфуцианство, религиоведение в широком плане, космология), история и теория внешних связей (в частности со странами Центральной Азии, Японией, русско-китайские отношения), историография и источниковедение, текстология, литература и литературоведение, социально-экономические и политические проблемы, искусствоведение. Хронологически материалы конференции охватывают историю Китая с древнейших времен и до наших дней, но традиционно и в связи с существующей в рамках Академии наук координацией китаеведческих исследований большее внимание уделялось периоду до образования Китайской Народной Республики в 1949 г. Хотя, конечно, волнующие всех китаеведов текущие события в жизни современного Китая (равно как и истоки их недавнего прошлого) непременно поднимались и в той или иной степени присутствовали на каждой годичной сессии конференции.

В этой связи отметим, что конференция никогда не носила характер показного, парадного или же ритуального действа. Она была в полном и хорошем смысле этого слова рабочей. Главным всегда оставалась свобода обмена мнениями, не взирая на их ортодоксальность или же неортодоксальность. Можно сказать, что даже в моменты напряженного состояния советско-китайских отношений (а именно тогда и зарождалась конференция) ее участники оставались верными прежде всего своему профессиональному долгу, а не "колебались вместе с генеральной линией". Последнее, однако, никак не означало снисходительного отношения к негативным явлениям, имевшим место в истории КНР. Но при этом отечественные китаеведы и участники конференций, в частности, всегда исходили из чувства уважения и неподдельного интереса к китайскому народу, его богатейшему событиями и опытом почти 4-х тысячелетнему историческому пути, нравственно-идеологическим и философским представлениям, богатейшей культуре и своеобразному искусству.

Любая научная конференция - это в какой-то степени и дискуссия, ибо процесс обмена мнениями отнюдь не исключает спора. Дискуссионными, как правило, становятся именно новые положения, появляющиеся в научном обиходе. Подобное неоднократно имело место и в практике нашей конференции. Насколько позволяют рамки краткого обзора отметим некоторые дискуссионные моменты, в свое время привлекшие внимание участников конференции. В первые ее годы запомнилось обсуждение проблем рабовладельческой формации в древнем Китае. Свои аргументы против структурообразующей роли рабовладения в древнекитайском обществе приводил, в частности, Л.С. Васильев. Этот вопрос непосредственно затрагивал преобладающую в то время марксистскую "пятичленную" стадиальную теорию развития общества в целом (от первобытного строя до социализма), и мог, при желании, приобрести политизированную окраску со всеми вытекающими последствиями. Но этого не произошло, хотя против точки зрения Л.С. Васильева также выдвигали аргументы вполне научного, а не политизированного свойства. Позиции дискутирующих сторон оставались разными. Но это дало возможность отечественным специалистам-

стр. 143

китаеведам, воспитанным преимущественно в рамках марксистского учения, несколько шире, чем раньше взглянуть на проблему, получить представление о возможности альтернативного подхода.

Вызывал противоречивые мнения и вопрос о характере традиционной китайской внешнеполитической доктрины. Так, М.В. Крюков говорил о возможности выявить в древнекитайской внешнеполитической теории две различные модели построения внешних связей. В свою очередь, Ю.Л. Кроль и некоторые другие ученые были склонны находить здесь одну единственную универсальную модель. Эта проблема интересовала не только китаеведов, но и востоковедов, занимающихся сопредельными с Китаем странами, с которыми он издревле поддерживал отношения, в том числе и специалистов по русско- китайским отношениям.

Большой интерес в свое время вызвали у аудитории доклады А.И. Кобзева о роли нумерологических принципов в построении древнекитайских текстов и культурной традиции в целом, а также А.М. Карапетянца - о кодовом подтексте некоторых из классических китайских письменных памятников. Для отечественных китаеведов в то время это было своего рода новое слово в науке, хотя в некоторых аспектах отнюдь не бесспорное. Новое прочтение основополагающего конфуцианского трактата "Лунь юй" предлагала с трибуны конференции Л.И. Головачева. И хотя большинство слушателей не согласилось с ее трактовкой, дискуссия способствовала поддержанию интереса специалистов к основам китайской классической культуры. По-новому ставился вопрос о существовании в Китае формальной логики в докладах А.А. Крушинского, который обосновывал свою позицию, выявляя жесткую математическую структурированность в присутствующей в древнекитайских текстах аргументации. Неизменным вниманием пользовались доклады и статьи А.С. Мартынова, во многом по-новому освещавшие традиционные конфуцианские воззрения на государство, личность, построение внешних связей, а также оценивавшие всю официальную идеологию старого Китая и выявлявшие ее особенности. Для многих прозвучали откровением выступления Е.А. Торчинова, продемонстрировавшего более глубокий, чем раньше, подход к изучению даосизма и одного из известных даоских авторитетов - Гэ Хуна. На основе широких сопоставлений строились сообщения об исторических судьбах Китая и особенностях некоторых моментов китайской культуры известного культуролога Г.С. Померанца, не являющегося китаеведом, но глубоко интересовавшегося проблемами этой страны. Свежестью и неординарностью подхода отличались доклады и статьи А.В. Меликсетова о путях и судьбах социально-экономического развития Китая в начале XX в.

Подобное перечисление ярких имен и поднимавшихся на конференции проблем можно было бы продолжить. Поэтому в заключение краткого исторического обзора конференции "Общество и государство в Китае" отметим лишь, что она помогла становлению авторитета многих тогда молодых, а ныне общепризнанных и талантливых ученых: В.В. Малявина. А.А. Маслова, В.М. Рыбакова, В.Н. Усова и многих других.

В работе XXX сессии конференции приняли участие более 90 специалистов из различных научных учреждений Москвы, Санкт-Петербурга, Владивостока, Минска, Ярославля, Перми, Орла, Севастополя, а также представители КНР (Су Фэнлинь - в настоящее время стажер в ИСАА при МГУ), Иерусалимского Университета (Ю. Пинес), Дома Гуманитарных наук в Париже (В.В. Дорофеева). Было заслушано 23 доклада и сообщения. Очередной выпуск трудов конференции составили 32 доклада. Основное внимание в обобщенном тематическом плане было уделено проблемам древней и новой истории, идеологии как классического, так и современного Китая, русско-китайским отношениям, литературе и литературоведению.

Вопросы древней истории были рассмотрены в докладах П.М. Кожина (ИДВ РАН) и М.С. Хаютиной (ИВ РАН). Первый предложил рациональное объяснение, почему предназначенные для "вечного пользования", как гласят надписи, бронзовые ритуальные сосуды оказывались погребенными в захоронениях древнекитайской знати. Вторая - дополнила картину социального портрета древнекитайского общества, раскрывая смысл встречающегося в древних текстах термина "счастливые гости". Близок к отмеченной проблематике источниковедческий доклад В.В. Дорофеевой, посвященный особенностям и характерным чертам историко-географических разделов из династийных (официальных) историй. Отдельные аспекты новой истории нашли отражение в докладах об отношении

стр. 144

известного демократа и реформатора Кан Ювэя к готовившемуся в 1917 г. монархическому перевороту в стране и некоторых ошибочных воззрениях по этому поводу (Ю.М. Гарушянц - ИВ РАН) и о специфических чертах "нанкинской модели" Гоминьдана в процессе эволюции этой политической партии и режима (В.А. Козырев - ИСАА МГУ).

Как всегда широко была представлена проблематика, связанная с китайской идеологией, как классической, так и современной. Расшифровке сложного набора знаков, обрисовывающих универсальный природный цикл в трактате "Чжоу и", был посвящен доклад А.М. Карапетянца (ИСАА), эволюции понятий о Небе (верховном божестве) и Небесном Пути в древнем Китае - доклад Ю. Пинеса, смыслу и значению весьма значимой в классической китайской философии категории "Великого предела" и их изменениям с ходом времени - доклад А. И. Кобзева (ИВ РАН). Соображения о различных (четырех) категориях "совершенномудрых" - одной из важных составляющих категориального аппарата классического конфуцианства - высказала Тань Аошуан (ИСАА). Е.В. Сорокина (Пермь) попыталась проследить, как реально воплощалась в императорском Китае конфуцианская модель организации социума. Отдельные аспекты идеологической ситуации в современном Китае были затронуты в докладе Л.П. Делюсина (ИМЭПИ) и B.C. Кузнецова (ИДВ РАН). В первом случае на конкретных примерах было показано, как отдельные китайские публицисты пытаются соединить учение и авторитет Конфуция с идеями социализма. Во втором - рассмотрены подходы китайской администрации к мусульманскому движению в стране и сектантской организации "Фа лунь гун".

В русле освещения истории изучения Китая в России и русско-китайских отношений были затронуты такие темы, как оценка трудов известного русского китаеведа второй половины прошлого века В.П. Васильева (доклад А.Н. Хохлова - ИВ РАН) и отражение в русской печати конца XIX - начала XX в. результатов миссионерской деятельности Русской духовной миссии в Пекине (доклад С.А. Шубиной - Ярославский ун-т). Особый интерес и дискуссию вызвал доклад В. Г. Гельбраса (ИСАА), посвященный изучению мнения россиян о китайцах и российско-китайских отношениях с помощью широких социологических опросов. Эти мнения разнятся в зависимости от места проживания, социального положения и образования опрашиваемых. В целом преобладает спокойный и взвешенный подход. Однако в ходе дискуссии было отмечено, что в администрации некоторых российских дальневосточных регионов стремятся искусственно завысить данные о нелегальном проникновении китайцев на российскую территорию. Тем самым подогревается пресловутая "китайская опасность", используемая в целях приобретения этими администрациями "патриотического" имиджа.

В литературоведческой тематике конференции значительное место было уделено памяти видного китаеведа и поэта - переводчика Льва Залмановича Эйдлина, которому в текущем году могло бы исполниться 90 лет. С воспоминаниями о нем и его вкладе в науку выступили Б.Л. Рифтин (ИМЛИ РАН), К.Н. Яцковская, В.Т. Сухорукое (оба - ИВ РАН), В.Ф. Сорокин (ИДВ). Наиболее развернутые воспоминания представила М.В. Биньковския (СПб.) - дочь академика В.М. Алексеева, который был учителем и научным руководителем Л.З. Эйдлина. В этой связи внимание аудитории было обращено к судьбам отечественного китаеведения и востоковедения в 20-30-е годы, когда наша наука и многие наиболее яркие и талантливые ее представители, каким несомненно был В.М. Алексеев, подвергались необоснованному идеологическому давлению и преследованиям. В этих условиях Л.З. Эйдлин, как отмечали выступавшие, оставался на должной высоте чисто человеческого поведения и верности своим научным убеждениям. Можно сказать, что воспоминаниям об Л.З. Эйдлине в известной степени был созвучен доклад Я.К. Савицкой (ДВГУ, Владивосток) о воспевании прославленного своими красотами озера Сиху (в Ханчжоу) в китайской поэтической традиции.

Большой интерес вызвал также доклад АЛ. Семенас (ИВ РАН) о появлении большого количества новых слов и китайском языке. Это - закономерный результат укрепляющихся и расширяющихся связей КНР с современным миром в области политики, экономики и культуры. Задачей докладчика было, однако, не только констатирование и иллюстрация данного факта на многочисленных примерах, но и показ грамматических и лингвистических образцов, по которым идет данное новое словообразование. Наконец, весьма полезным для китаеведов оказалось сообщение А.Н. Желоховцева (ИДВ) о появлении в

стр. 145

КНГ синологического журнала, освещающего изучение Китая в зарубежных странах - первого подобного издания в китайской практике.

В представленных в письменном виде докладах, изданных в очередном сборнике "Тридцатая научная конференция общество и государство в Китае" (сост. и отв. ред. Н.П. Свистунова - М., "Восточная литература" РАН, 2000), заинтересованный читатель может найти еще более широкий, чем прозвучавший с трибуны конференции, спектр последних разработок отечественных китаеведов из разных научных учреждений и из разных городов. Не оставя целью перечислять и характеризовать эти материалы, поскольку они доступны для широкого ознакомления, отмечу лишь, что здесь имеются такие тематические разделы, как "История" (11 статей), "Источниковедение и историография" (7 статей), "Персоналии" (3 статьи), "Идеология" (3 статьи), "Литература и языкознание" (4 статьи), "Экономика и экология" (3 статьи), а также 2 статьи, не подходящие по тематике ни в одну из перечисленных рубрик.

Permanent link to this publication: