У Тан прошел удивительный путь от провинциального учителя в порабощенной стране до Генерального секретаря Организации Объединенных Наций. Он стал свидетелем и активным участником важнейших событий XX века: будь то крушение колониальных империй, или же балансирование мира на грани ядерной катастрофы в тревожные дни Карибского кризиса. Считая себя гражданином мира, он всегда оставался буддистом и бирманцем.

У Тан родился 22 января 1909 г. в Нижней Бирме - рисовой житнице страны, в небольшом городке Пантано, расположенном на берегу одного из многочисленных рукавов полноводной реки Иравади. Бирма тогда была колонией Великобритании, а точнее, частью Британской Индии. Родители У Тана принадлежали к узкому слою состоятельных землевладельцев. Его отец, У Бо Хни, был единственным человеком среди четырех с половиной тысяч жителей Пантано, кто знал английский язык. Он учился в одном из колледжей Калькутты. В Бирме тогда высших учебных заведений не было. У Бо Хни собрал хорошую библиотеку; всегда интересовался событиями в мире, каждый день читал газеты. У Кхан, младший брат У Тана, вспоминал, что отец обладал исключительно спокойным характером, отличался добротой, справедливостью и честностью ¹ . Мать У Тана, До Нан Таун, была ревностной буддисткой, всегда соблюдала посты. От нее будущий Генеральный секретарь ООН унаследовал очень цепкую память.

У бирманцев нет фамилий, а только индивидуальное имя, которое зависит от дня рождения и дается по совету астролога. У Тан родился в пятницу. "Тан" означает "чистый". Перед личным именем ставится слово, говорящее о возрасте и положении человека в обществе. Так, "У" - "господин" - обычно предшествует имени всякого взрослого, уважаемого мужчины (недаром, в иностранной прессе У Тана иногда величали "господином Чистым"), "Ко" - "старший брат" - имени юноши, например, студента, а "Маун" - "младший брат" - имени мальчика, школьника.

Хотя Маун Тан и рос в богатой семье, его раннее детство мало чем отличалось от времяпрепровождения обычных крестьянских детей. Дельта Иравади - это множество рукавов, каналов, проток, островов. Детвора обычно больше времени проводила на воде, чем на берегу. Маун Тан в пять лет уже хорошо плавал. Все его тело было покрыто танакхой, местной

Листопадов Николай Александрович - кандидат исторических наук. Дипломатическая академия МИД РФ.

стр. 87

пудрой, которая обладает бактерицидным свойством и защищает от лучей палящего тропического солнца. Кроме того, бирманцы верят, что местные божества - наты - любят, когда люди украшают себя танакхой. В традиционном бирманском буддийском обществе дети с самого раннего возраста впитывают традиционные ценности, приобщаются к религии и вековым обычаям. Мать часто брала с собой маленького Маун Тана на различные церемонии в монастыри, которых в Пантано насчитывалось 16. Рано утром он большой медной ложкой накладывал вареный рис в чаши монахов, приходивших за ежедневным подаянием. С детских лет У Тан проникся глубочайшим уважением к учению Будды. Но он никогда не был религиозным, набожным человеком, не придавал большого значения обрядовой стороне буддизма. Больше всего ему импонировал постулат Будды о том, что человек ничего не обязан брать на веру, а должен доискиваться до истины самостоятельно. У Тан считал себя нонконформистом. Однако, чтобы не огорчать мать, не отказывался участвовать во всевозможных церемониях и ритуалах. В условиях колониальной страны традиционное воспитание У Тана неизбежно сочеталось с европейским, английским. Сперва он два с половиной года ходил в бирманскую начальную школу, затем - в англо-бирманскую восьмилетку, где преподавали английский язык, правда, не англичане, а бирманцы или же индийцы. Вообще, будущий лидер ООН рос в многонациональной среде. В дельте Иравади, помимо бирманцев, жили и живут карены, выходцы из Индии, араканцы, а также ассимилированные бирманцами моны. Семья У Тана была монского происхождения. Для представителей этой народности характерны темная кожа, круглое лицо, округлый подбородок. Именно так выглядел "господин Чистый". В детстве он имел прозвище "луноликий". Впоследствии его облик довершили круглые очки. За Маун Таном быстро закрепилась репутация лучшего ученика школы. В 12 лет он увлекся произведениями Шекспира и Конан-Дойля. Хорошо рисовал, обладал отличным почерком, любил играть в чинлон, плетеный бирманский мяч. У Тан не только много читал, но и сам взялся за перо. Первую свою статью он написал на английском языке в возрасте 15 лет. Она была опубликована в журнале для бойскаутов. С тех пор начинающего автора не покидало желание стать журналистом, литератором. Отец У Тана, который владел акциями бирманской газеты "Турия", хотел видеть сына образованным человеком, рекомендовал ему книги для чтения, в частности, американских авторов о А. Линкольне и Дж. Вашингтоне. К сожалению, отец умер, когда У Тану было всего 14 лет. Материальное положение семьи, которая помимо Маун Тана включала троих его младших братьев, значительно ухудшилось.

С 1926 по 1928 гг. У Тан учился в Рангунском университете, где изучал прежде всего английский язык и бирманский, а также свой любимый предмет - историю. К дополнительным дисциплинам относились математика, логика и бирманская литература. В университете У Тан был избран секретарем литературного и ораторского общества, заместителем секретаря философского общества. Сокурсники называли его философом. Он писал много статей и писем в газеты по различным вопросам. В годы учебы в университете У Тан близко общался со своим земляком У Ну, будущим первым премьер-министром независимой Бирмы, с которым он встретился впервые еще в 1920 г., когда оба они участвовали в вошедшем в бирманскую историю студенческом и ученическом бойкоте. Интересы друзей во многом совпадали, но были и отличия. В университете У Ну активно включился в политическую деятельность, которой посвятил всю свою жизнь. У Тан же, хотя и живо интересовался политикой, никогда ни в каких политических партиях и организациях не состоял, питая отвращение к интригам политиканов. Естественно, что в те годы политическая активность бирманцев была направлена против колониального порабощения родины. Трудно переоценить значение для формирования мировоззрения, самой личности У Тана, его переживаний, испытанных в условиях колониальной действительности. На всю жизнь он запомнил случай, происшедший с ним в студенческие годы во время поездки на теплоходе. У Тан расположился на

стр. 88

скамье, когда проходивший мимо англичанин, не говоря ни слова, ткнул палкой в спину молодого бирманца. Тем самым он требовал освободить место. Оскорбленный студент решил прервать поездку и покинуть судно ² .

Оставшись за старшего в семье после смерти отца, У Тан мог позволить себе проучиться в университете только два года. Нужно было возвращаться домой, в Пантано, чтобы поддержать мать и братьев. У Тану пришлось оставить мечту о журналистском поприще. Он получил назначение в среднюю школу Пантано, где стал преподавать историю, английский язык и математику, а позднее занял должность директора. Но девятнадцатилетний педагог не только учил других, но и активно продолжал самообразование. Благо, богатая отцовская библиотека находилась под руками, а в ней - собрания сочинений английских поэтов и романистов Викторианской эпохи, русская классика, в частности, Гоголь, труды Маркса, Гегеля, Ницше, Б. Рассела, которого У Тан особенно ценил за свободу мысли. Большое влияние на молодого учителя оказали деятельность и творчество Сунь Ятсена и Махатмы Ганди ³ . Продолжалась и собственная литературная работа У Тана. Он переводил с английского на бирманский поэзию О. Голдсмита, Р. Браунинга, пьесы, басни Лафонтена. Переводы были отмечены премиями. Любопытно, что У Тан публиковался под псевдонимом Тилава. Так звали одного из принцев XVII в., который прославился тем, что за всю жизнь улыбнулся всего три раза. Юный переводчик тоже хотел стать невозмутимым перед лицом любых жизненных перипетий: радостных и печальных. Во многом У Тану удалось этого достичь. Ученики любили своего директора и учителя, педагогическими принципами которого были: доверие к ученикам, предоставление им большей свободы, внимание к повседневной жизни детей. У Тан сочетал любовь к детям с разумной строгостью и даже прибегал к физическим наказаниям: бил за проступки хулиганистых ребят постарше палкой по ладоням. В 1931 г. сельский учитель занял первое место по итогам аттестации всех преподавателей страны.

Будучи директором школы, У Тан пригласил своего старого друга У Ну на должность администратора. Более того, он, как утверждала молва, выступил в роли посредника и помог У Ну жениться. Это был самый первый опыт посредничества будущего Генерального секретаря ООН. А вскоре У Тан и сам женился на До Теин Тин. Жена его получила традиционное воспитание, отличалась религиозностью, практически не владела английским языком, зато изучала священный язык южного буддизма пали и даже намеревалась стать монахиней. День свадьбы, как и полагается в Бирме, определили астрологи. Они же предсказали До Теин Тин, что ее избранник добьется больших успехов в жизни, станет известным на весь мир. Семейная жизнь у Тана и До Теин Тин складывалась хорошо. Но вскоре судьба нанесла им жестокий удар: умер их сын-первенец.

В 30-е годы в Бирме наблюдался подъем национально- освободительного движения. Хотя У Тан не состоял в политических организациях, он откликался на все события в своих статьях, комментировал их в постоянной рубрике "Из моего школьного окна", которую вел в журнале "Мир книг". Вместе с У Ну, другими членами патриотической организации "Наша Бирма" У Тан участвовал в создании книжного клуба "Красный дракон". Клуб сыграл большую роль в издании переводной литературы и распространении в стране левых, социалистических взглядов, идей национального освобождения.

В годы второй мировой войны Бирма была оккупирована японскими войсками. Бирманские патриоты пошли на сотрудничество с японцами, надеясь с их помощью добиться независимости. Однако, жизнь во время японской оккупации стала намного тяжелее. Во всем японцы насаждали свои порядки, включая и образование. У Тан состоял секретарем комитета по реформе образования; советником был японец. У Тан считал, что система образования, внедрявшаяся японцами, много хуже английской. В своей школе он уклонялся от введения японского языка как основного. Вместе с друзьями слушал тайком передачи английского и американского радио, за что грозила смертная казнь. Японцы держали директора школы на

стр. 89

подозрении, считали его проанглийски настроенным. С некоторыми японскими офицерами У Тан поддерживал хорошие отношения, давал им читать книги из своей библиотеки. Вообще, с японцами У Тану вольно-невольно приходилось вести себя дипломатично, в рамках протокольной вежливости.

После войны У Тан вместе с семьей переезжает из Пантано в Рангун, надеясь осуществить мечту юности: издавать собственный журнал. Но опять судьба распорядилась по- своему. У Ну после убийства лидера национально- освободительного движения генерала Аунг Сана становится премьер-министром. Он просит У Тана занять пост директора департамента информации Антифашистской лиги народной свободы (АЛНС), ведущей общественно-политической организации страны. Опытный литератор, хорошо владеющий английским и бирманским языками, У Тан как нельзя лучше подходил для этой должности. Таких людей в Бирме в то время было очень мало, считанные единицы. Затем У Тан назначается заместителем секретаря, а вскоре и секретарем министерства информации. В его функции среди прочего входила цензура, наблюдение за печатной продукцией, включая и пропагандистские материалы, издававшиеся советским и американским посольствами. У Тан хорошо видел крайности в публикациях двух сверхдержав, их пропагандистскую предвзятость, но уважая свободу распространения информации, давал добро этим изданиям. Он называл себя экспертом в вопросах психологической войны. Высококлассный журналист, У Тан всегда выступал за свободу слова и печати. Одновременно, он призывал работников средств массовой информации к ответственному поведению. Он говорил, что некоторых журналистов подводит погоня за сенсациями, и для них хорошая новость - это не новость ⁴ . Они подыгрывают настроениям толпы.

У Тан считал, что человечество выиграло бы, пойдя по пути конвергенции капитализма и социализма. Сам он в своих взглядах склонялся к социал-демократии лейбористского толка и был противником дикого капитализма, при котором торговец процветает, а учитель нищенствует. США он критиковал за расовое неравенство, а СССР - за закрытость. Позднее У Тан приветствовал тот факт, что капиталистические страны восприняли некоторые социалистические идеи: элементы планирования, социальное обеспечение, а социалистические государства пытались использовать рыночные механизмы ⁵ .

Много времени у секретаря министерства информации занимало общение с иностранными журналистами. Приходилось ему выполнять и специальные поручения главы правительства. В 1949 г. в Бирме полыхала гражданская война. Особой остротой характеризовались столкновения между бирманской армией и каренскими повстанцами, прежде всего в дельте Иравади, то есть в родных местах У Тана. Во время боев сгорел его дом в Пантано. В огне погибли книги, архив, досье, рукописи, семейные фотографии. У Ну поручает У Тану проведение переговоров с каренскими сепаратистами. Кровопролитие удалось приостановить.

В 1951 г. У Тан основал Общество по распространению демократических идеалов, ибо полагал, что люди должны быть хорошо подготовленными для того, чтобы жить в условиях демократии. А в этом деле велика роль образования, просвещения и воспитания. Помимо служебных обязанностей секретаря министерства информации У Тан исполнял множество других функций. В течение нескольких лет вел еженедельную программу на радио, и его приятный, мелодичный голос узнала вся страна. Был председателем Киноорганизации Бирмы, просматривал все местные фильмы, отбирал лучшие для присуждения премий. Активно работал в бирманском Совете по международным отношениям, обществе переводов.

В январе 1954 г. У Тан становится секретарем премьер- министра, в обязанности которого входило написание речей, посланий главам иностранных государств и правительств, контроль за графиком визитов к премьер-министру, сопровождение последнего в зарубежных поездках. Фактически, У Тан становится единственным советником главы правительства по вопросам внешней политики. Любопытно, что до 42 лет, то есть до 1951 г.,

стр. 90

будущий Генеральный секретарь ООН вообще не выезжал за пределы Бирмы. В 1952г. он в составе бирманской делегации впервые принял участие в работе сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Тогда же впервые в жизни У Тан облачился в западный костюм, а до этого ходил исключительно в национальной одежде: юбке-лончжи, рубашке без воротника, полотняной куртке и шлепанцах на босу ногу. В 1955 г. У Тан сопровождал У Ну в официальных поездках в СССР и США, активно участвовал в подготовке и проведении Бандунгской конференции 29 стран Азии и Африки. У Тана по праву можно считать одним из авторов бирманской политики нейтрализма и неприсоединения.

Секретарь премьер-министра - видное, доходное место. В желающих преподнести подарок, а то и дать взятку недостатка не было. И на таком посту У Тан прославился честностью и неподкупностью. Он никогда не хотел быть политиком, не имел политических амбиций, ему больше импонировала незаметная управленческая работа за парадной сценой. Он всегда сохранял верность У Ну, и в то же время умел поддерживать дружеские отношения с другими политиками, в том числе и оппозиционными. Когда в 1956 г. У Ну на непродолжительное время оставил свой пост, его секретарь продолжал работать с новым премьер-министром У Ба Све. У Тан был единственным человеком в окружении У Ну, который мог не согласиться с ним, вступить в дискуссию.

Принимая во внимание опыт участия своего секретаря в формировании внешней политики Бирмы, в августе 1957г. У Ну, вновь возглавивший правительство, назначает У Тана постоянным представителем Бирмы в ООН. Как выяснилось позднее, международная организация много выиграла от этого назначения. А вот Бирма, по мнению некоторых наблюдателей, проиграла. Существует точка зрения, что если бы У Тан остался в Рангуне, то удалось бы избежать раскола АЛНС, ядра политической системы страны, повлекшего за собой весьма негативные последствия. У Тан смог бы удержать премьер-министра от опрометчивых шагов ⁶ .

У Ну был человеком очень энергичным, увлекающимся, не чуждым прожектерства. К примеру, однажды он загорелся идеей открыть в Рангуне медицинскую школу, чтобы подготовить за 6 месяцев 25 тыс. медсестер-акушерок, по одной на каждую бирманскую деревню и заменить ими неквалифицированных традиционных повитух. У Тану с большим трудом удалось отговорить премьера от этой затеи, указывая на то обстоятельство, что городских девушек не заставишь жить и работать в глубинке. Премьер-министр слишком уповал на администрирование. Так, он поручил У Тану курировать проекты социально-экономического развития страны, хотя тот не разбирался в вопросах экономики. Потребовалось немало усилий, чтобы побудить У Ну изменить необоснованное решение.

В ООН У Тан, уже знакомый со многими известными политиками и дипломатами, быстро выдвинулся на заметные роли. Он был председателем фонда развития ООН, комитетов по вопросам независимости Алжира и примирения в Конго. Коллегам импонировали доброжелательность У Тана, его чувство юмора. Он предпочитал действовать методами "тихой дипломатии", без шума, не выпячивая себя. Всегда старался достичь консенсуса, а не ставить вопрос на голосование. Бирманский представитель стремился донести до мирового сообщества и американцев адекватную информацию о Бирме, ее внутренней и внешней политике, часто выступал на эти темы в университетах США. В 1958 - 60 гг. Бирмой управляло переходное правительство во главе с генералом Не Вином, но У Тан оставался на своем посту, как человек, непричастный к внутриполитическим интригам.

В сентябре 1961 г. У Тан вместе с вернувшимся к власти премьер-министром У Ну участвовал в работе Белградской конференции, положившей начало Движению неприсоединения, одной из влиятельных сил современности. В Белграде У Тан общался с видными политиками неприсоединившихся государств: Дж. Неру, И. Б. Тито, Г. А. Насером, Сукарно. Его репутация как ведущего бирманского дипломата еще более упрочилась. Но судьба готовила У Тану другое поприще.

стр. 91

17 сентября 1961 г. в авиакатастрофе над Северной Родезией при невыясненных обстоятельствах погиб Д. Хаммаршельд, Генеральный секретарь ООН. Членам международной организации, расколотой "холодной войной", предстояло избрать нового. Сделать это было непросто. Еще в начале 1961 г. советский представитель в ООН считая, что Д. Хаммаршельд действует в Конго в интересах Запада, заявил, что "советское правительство не будет в дальнейшем поддерживать с ним отношения" ⁷ . После гибели Хаммаршельда СССР выдвинул идею так называемой тройки, суть которой заключалась в том, чтобы избрать не одного, а трех Генеральных секретарей - от Восточного блока, Западного и неприсоединившихся государств. Это предложение было отвергнуто как противоречащее Уставу ООН. Не прошло и предложение, предусматривавшее даже четырех Генеральных секретарей или заместителей по политико-географическому принципу: от Востока, Запада, Азии и Африки. Подобные предложения СССР объяснялись тем обстоятельством, что первые Генеральные секретари ООН норвежец Трюгве Ли и швед Хаммаршельд склонны были, по мнению Москвы, превышать свои полномочия, претендовали на то, чтобы их считали не просто административными должностными лицами, а политическими лидерами ООН. Тем самым, возникала опасность подмены решения важных политических вопросов в Совете Безопасности (СБ) и на Генеральных Ассамблеях единоличными действиями Генерального секретаря. Советская доктрина заключалась в том, что полномочия Генерального секретаря трого ограничены, и СБ должен четко санкционировать все его действия по поддержанию мира. Тем временем шли поиски приемлемой кандидатуры. Назывался, в частности, представитель Туниса, против которого выступила Франция. Были отклонены и некоторые другие кандидатуры. Казалось, что ситуация складывалась тупиковая. 20 сентября 1961 г. довольно неожиданно для многих в газете "The New York Herald Tribune" появилось сообщение о том, что представитель Бирмы У Тан - наиболее вероятный кандидат на пост Генерального секретаря. По всей видимости, эта публикация отразила какие-то подспудные настроения в кругах ООН. Сам же У Тан в тот момент не проявлял никакого интереса к должности Генерального секретаря. Первым кандидатуру У Тана назвал представитель Ирландии в ООН, ссылаясь при этом на мнение Хаммаршельда, который однажды сказал, что бирманский дипломат - именно такой человек, который мог бы быть хорошим Генеральным секретарем ⁸ . Примерно в это же время президент Ганы К. Нкруме предложил Тито, Насеру, Сукарно и Неру поддержать представителя Бирмы, страны, активно участвующей в создании Движения неприсоединения и проводящей политику подлинного нейтралитета ⁹ . Призыв ганского руководителя получил положительный отклик. В ООН все больше стали склоняться к тому, чтобы остановить выбор на У Тане, представителе азиатской страны. Если в первое десятилетие существования ООН в ней доминировали США и другие члены Западного блока, то со второй половины 50-х и особенно с начала 60-х годов положение кардинально изменилось в связи с обретением независимости колониями в Азии и Африке. Возросла роль неприсоединившихся государств. У Тан за время работы в ООН зарекомендовал себя как последовательный борец против колониализма и империализма. С другой стороны, США и СССР ценили его непредвзятость и осторожность. Одна из английских газет назвала У Тана "воплощением неприсоединения" ¹⁰ . Определенные сомнения испытывала Франция из-за активной роли бирманского представителя в алжирском вопросе. В кулуарах некоторые французские дипломаты сетовали на то, что бирманец не владеет французским языком и даже на его слишком маленький рост. (По бирманским меркам, с ростом в 1 м 70 см он никак не был коротышкой). У Тан с присущим ему юмором заметил во время встречи с журналистами, что во всяком случае, ростом он выше Наполеона, и к тому же тот даже не знал английского ¹¹ .

Наконец, 3 ноября 1961 г. Совет Безопасности единогласно избрал У Тана исполняющим обязанности Генерального секретаря ООН до окончания срока полномочий погибшего Хаммаршельда. Впервые в истории эту

стр. 92

организацию возглавил представитель "третьего мира". В 1932 г. учитель У Тан перевел и опубликовал брошюру о предшественнице ООН - Лиге наций, носившей явно европоцентристский характер ¹² . В то время нельзя было даже мечтать о том, что какой-нибудь представитель колониальной Азии или Африки займет высший пост во всемирной организации. И в ООН первые два Генеральных секретаря были европейцами. Третьим Генеральным секретарем ООН стал человек, за плечами которого был самый разнообразный опыт: учительский, журналистский, административный, дипломатический. Одинаково хорошо он зарекомендовал себя в роли директора сельской школы и спич-райтера премьер-министра, автора газетных статей и составителя учебников. Теперь перед бирманцем открывалось куда более широкое поприще. У Тан считал себя прежде всего защитником малых, бедных государств, только что освободившихся от колониальной зависимости или же борющихся за свободу. Он говорил: "Я знаю, что в действительности значат голод, бедность, болезни, неграмотность и человеческие страдания", как следствие колониализма и "не могу забыть тот факт, что даже заместитель губернатора Бирмы - бирманец, не мог быть членом трех престижных клубов Рангуна, ибо они принимали только европейцев" ¹³ . У Тан восхищался Дж. Оруэллом, который в 20-е годы служил полицейским офицером в Бирме и ярко обличал во многих своих произведениях колониальные порядки. В то же время, У Тан отмечал и положительные моменты, связанные с колониальной эпохой: развитие промышленности, инфраструктуры и т. д. Он никогда не имел каких-либо "реваншистских" настроений в отношении "белого человека", вообще считал расовые предубеждения серьезной формой" психического заболевания ¹⁴ .

Генеральный секретарь подчеркивал, что всегда ощущал себя членом единого человечества и отрицал точку зрения Р. Киплинга, согласно которой Запад и Восток - абсолютно разные цивилизации. Под цивилизацией, цивилизованностью У Тан понимал интеллектуальное и духовное совершенство и не видел никакой разницы между людьми, будь они бирманцы, китайцы, русские или же американцы. Ему импонировали идеи о единстве человеческой цивилизации, универсальности этики, высказываемые А. Швейцером и Пьером Тейяром де Шарденом. У Тан говорил, что в своих действиях он выступает не только как человек вообще, но и как бирманец-буддист, как азиат. Роль Генерального секретаря он видел в строительстве мостов между людьми, правительствами и государствами, другими словами, в устранении напряженности и конфликтов между странами. Известно, что при разработке Устава ООН Ф. Д. Рузвельт предлагал назвать Генерального секретаря "moderator", то есть посредник, арбитр. У Тан был согласен с таким определением функций главы ООН. При осуществлении роли модератора Генсекретарь должен быть беспристрастным, но, по мнению У Тана, он не может и не должен быть нейтральным или пассивным в вопросах морали. В подтверждение своей точки зрения У Тан проводил параллель с поведением судьи, который обязан стараться быть беспристрастным, но который не может оставаться нейтральным, когда дело доходит до вопроса: кто - преступник, а кто - жертва преступления. Конечно, в принципе трудно не согласиться с таким взглядом. Сложнее проводить подобный принцип в жизнь в условиях, когда мир был расколот "холодной войной" на два противостоящих блока во главе со сверхдержавами - СССР и США. Быть посредником между враждующими сторонами У Тану во многом помогало буддийское воспитание. В своих мемуарах он писал: "Как буддиста, меня учили быть терпимым ко всему, кроме нетерпимости, а также тому, что ненависть- корень всех зол". Генеральный секретарь исходил в своей деятельности из того, что терпимость - принципиальная основа, на которой зиждется Устав ООН ¹⁵ . У Тан практиковал медитацию каждый день. При этом так глубоко погружался в состояние медитации, что по его словам, не услышал бы выстрела над ухом и не ощутил бы запаха "Шанели N 5" из флакона, поднесенного к самому носу. Благодаря каждодневной практике контроля над чувствами он никогда не страдал от бессонницы, засыпал сразу же, как только его голова касалась подушки.

стр. 93

Разумеется, это не означает, что У Тан превратился в абсолютно бесстрастного человека. Случались эмоциональные всплески и у него. В бытность секретарем У Ну он пришел однажды в ярость от поведения приемного сына, хотел ударить его, но промахнулся, попал в стеклянную дверь, разбил ее, поранил руку. У Тан даже объявил, что снимает с себя всякую ответственность за поступки приемного сына и лишает его права на наследство. Впоследствии конфликт был улажен, во многом благодаря посредничеству До Теин Тин.

Медитируя, У Тан стремился, чтобы его сознание наполняли четыре чувства: "метта" - доброта, любовь ко всем людям, ко всему живому, будь то друзья или враги; "каруна" - сострадание, сочувствие к окружающим; "мудита" - восприятие радости, успехов других как своих собственных; и "упека" - спокойствие, невозмутимость перед лицом побед и поражений. Можно с уверенностью сказать, что Генеральный секретарь ООН всецело проникся вышеназванными достоинствами: ни личное горе, ни слава не выбивали его из колеи. Так, он спокойно воспринял гибель в автокатастрофе единственного сына. В 1965 г. У Тану хотели присудить Нобелевскую премию мира, однако выбор был сделан в пользу ЮНИСЕФ - Детского фонда ООН. Это нисколько не огорчило Генерального секретаря. Работники секретариата называли своего шефа Бронзовым Буддой.

Как администратор, руководитель У Тан умел схватывать главное в потоке событий, не тонуть в мелочах. Он доверял своим подчиненным, надеясь на их честность, больше всего не терпел обмана, лжи. И тем было неловко подводить своего шефа. Заместитель Генерального секретаря индиец С. В. Нарасимхан называл У Тана "лучшим в мире слушателем". Но он умел и хорошо говорить, вести беседу. Любил рассказывать веселые истории, играть фразами типа "сила аргумента предпочтительнее аргумента силы". Автор биографии У Тана Джун Бингхам, жена бывшего представителя США в ООН, близко наблюдавшая Генерального секретаря на протяжении нескольких лет и в деловой, и в домашней обстановке, отмечает его абсолютную неторопливость ¹⁶ . У Тан не только сам никогда не торопился, но и не подгонял других. В то же время, он никогда не был пассивным, инертным, что обычно приписывается буддистам. В число любимых афоризмов У Тана входило изречение Будды: "Отсутствие энергии в человеке заслуживает презрения". Педагогическое прошлое помогало У Тану так излагать свои взгляды, чтобы они легко доходили до сознания слушателей. Правда, недаром сказано, что недостатки - это продолжение достоинств: иногда Генерального секретаря упрекали в морализаторстве, менторском тоне, что, как известно, свойственно учителям.

Рабочий день Генерального секретаря начинался обязательной буддийской медитацией в 6.30 утра. После легкого завтрака, просмотра газет и звонков в свой секретариат, У Тан облачался в строгий черный костюм с белой рубашкой и скромным галстуком и отбывал в штаб- квартиру ООН, в свой рабочий кабинет на 38-ом этаже. Рабочий день длился до 9 вечера. Вернувшись домой, У Тан сразу же переодевался в бирманскую одежду и закуривал сигару-чаруту. Остаток дня уходил на общение с близкими, чтение и просмотр телевизора, преимущественно спортивных передач: бокс, рестлинг. У Тан любил плавать в бассейне и совершать пешие прогулки в редкие часы досуга. В еде он отдавал предпочтение бирманской кухне. Любил рис, креветки, жареный арахис, кунжут. Правда, в Нью-Йорке не всегда бирманские деликатесы бывали доступны. Речь идет, прежде всего, о приправе нгапи, представляющей собой по сути перепревшую под гнетом рыбу с соответствующим запахом. Нгапи хорошо готовил с острым перцем отец У Тана. Будучи заядлым курильщиком, спиртное генеральный секретарь практически не употреблял.

Десятилетие, в которое У Тан возглавлял ООН, было бурным, драматическим, наполненным кризисами и острейшими проблемами: достаточно назвать Карибский ракетный кризис, или арабо-израильскую войну 1967 года. Вступление У Тана в должность произошло в разгар кризиса в Конго, где были задействованы силы ООН. В этой богатой природными ресурсами

стр. 94

стране, только что достигшей независимости от Бельгии, столкнулись интересы сверхдержав. США делали ставку на таких лидеров, как Касавубу и Мобуту, а СССР - на Лумумбу и Гизенгу. М. Чомбе, поддерживаемый западными сырьевыми монополиями и наемниками, развернул сепаратистские действия в конголезской провинции Катанге. Цели сил ООН заключались в том, чтобы удалить иностранных наемников, восстановить в Конго законность и порядок. В целом, У Тан видел роль ООН в этом кризисе в недопущении прямого вмешательства в дела Конго со стороны США и СССР. В конечном счете, этого удалось достичь. Об остроте ситуации свидетельствует такая красноречивая деталь: на пресс- конференции в Хельсинки 20 июля 1962 г. У Тан назвал Чомбе и его окружение "шайкой клоунов", с которой невозможны серьезные переговоры ¹⁷ . Пожалуй, это единственное некорректное высказывание У Тана за все время его дипломатической карьеры. Вызвано оно было грубыми и опасными провокациями людей Чомбе против сил ООН. Вообще же У Тан считал, что настоящего дипломата отличает особый такт.

Обстановка конфронтации между США, западным блоком с одной стороны, и СССР, многими африканскими и другими неприсоединившимися государствами, сложившаяся в связи с кризисом в Конго, сказывалась на действиях сил ООН, отдельных представителей международной организации. Например, У Тана удивляло, что ООНовский контингент не принял необходимых мер по обеспечению безопасности Лумумбы, проявив необъяснимое равнодушие. Кризис в Конго еще не был разрешен, а мир столкнулся с целой серией других кризисных ситуаций. Особенно богат на драматические события оказался октябрь 1962 г., на который пришлись Берлинский кризис, вооруженный конфликт между Индией и Китаем, война в Лаосе. Непосредственно в ООН эти проблемы не рассматривались, так как ни одна из стран не внесла их на обсуждение

стр. 95

международной организации. В октябре 1962 г. мир оказался на грани ядерной катастрофы из-за Карибского кризиса. 13 дней напряженности, с 15 по 28 октября, У Тан считал самыми критическими в послевоенной истории. В ответ на размещение Советским Союзом на Кубе ракетного оружия США заявили об установлении морского и воздушного карантина вокруг острова. Это было сделано в чрезвычайно воинственном выступлении Дж. Кеннеди по американскому телевидению 20 октября. У Тана тон этого заявления очень удивил. Он размышлял, не лучше ли было бы обратиться к Н. С. Хрущеву по дипломатическим каналам, чем устраивать шум, загонять советское руководство в угол? Не понимал У Тан и мотивы Хрущева, пошедшего на размещение ракет на Кубе - рано или поздно американцы узнали бы об этом шаге и потребовали бы убрать оружие. У Тан приветствовал заявление президента Кубы Дортикоса на сессии ГА ООН 8 октября 1962 г. о том, что Куба согласится с выводом ракет, если США возьмут на себя обязательство не совершать агрессию против острова. У Тан считал, что Вашингтон должен был воспользоваться этим заявлением. По его мнению, предложение кубинского президента лишало ультиматум Дж. Кеннеди, поставивший мир на грань ядерной войны, смысла. Генеральный секретарь делал все возможное, чтобы отвести угрозу катастрофы, смягчить напряженность в отношениях между сверхдержавами. Он направил несколько посланий Хрущеву и Дж. Кеннеди, посетил Кубу и провел переговоры с Ф. Кастро. Призывы У Тана к лидерам сверхдержав проявить выдержку и мудрость возымели действие. Впоследствии он писал, что именно ООН человечество обязано спасением от ядерного уничтожения во время Карибского кризиса ¹⁸ .

Много усилий У Тан приложил для урегулирования индо- пакистанского конфликта, подвергаясь при этом критике с обеих сторон. В 1965 г. по поручению Совета Безопасности он посетил Пакистан и Индию, где встречался с лидерами этих стран. Особое впечатление на У Тана произвели беседы с индийским президентом С. Радхакришнаном, выдающимся ученым и философом. Генеральному секретарю были близки такие высказывания президента, как "сущность всех религий одинакова", "религия - это не убеждения или нормы поведения, а постижение истинной реальности" ¹⁹ . Увы, политик Радхакришнан взял верх над философом Радхакришнаном. В тот момент, он, как и пакистанские руководители, отверг предложение У Тана пойти на прекращение огня. Не помогло и то обстоятельство, что тогдашний министр иностранных дел Пакистана З. А. Бхутто учился в свое время у профессора Радхакришнана в Оксфорде, что ученик и учитель тепло относились друг к другу. В конце концов, благодаря посредничеству Генерального секретаря ООН и советского руководства, удалось снять остроту индо-пакистанского противостояния.

Высокие посреднические качества У Тан пытался проявить и в вопросах, связанных с войной во Вьетнаме. Хотя эта проблема не выносилась на заседания Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи, она оставалась предметом самого пристального внимания Генерального секретаря на протяжении ряда лет. В оценках войны во Вьетнаме У Тан исходил из того, что если бы США и были правы политически, все равно было бы аморальным вести подобную войну с применением напалма и мощных бомб. В принципе, по его мнению современная война - это не что иное, как "массовое убийство". Исходя из этого, У Тан не уставал призывать к политическим и дипломатическим методам урегулирования во Вьетнаме, в том числе и во время бесед с Хрущевым, Л. Джонсоном и Ш. де Голлем. США были недовольны антивоенной позицией Генерального секретаря. Между бывшим учителем У Таном и Джонсоном, который также в начале своей карьеры был учителем в Техасе, часто возникали острые дискуссии на эту тему. У Тан, отдавая должное американскому президенту как крупному государственному деятелю, вместе с тем откровенно писал, что Джонсон был не способен понимать противоречивый ход международных событий, как это подобало бы главе самой мощной державы в мире ²⁰ . Прежде всего, это относится к войне во Вьетнаме. Генеральный секретарь считал несерьез-

стр. 96

ными так называемую теорию домино и заявления Джонсона о том, что если Южный Вьетнам станет коммунистическим, то затем настанет очередь Гавайских островов. У Тан не разделял и точку зрения о том, что вьетнамская война представляет собой противоборство между коммунизмом и либеральной демократией. На его взгляд, речь прежде всего шла о независимости, единстве и выживании страны. Значительно позднее в США стали рассматривать вьетнамскую войну именно как последнюю крупномасштабную колониальную войну, в которую страна имела несчастье ввязаться. Оправдалась также уверенность У Тана в том, что со временем Вьетнам будет активно участвовать в региональном сотрудничестве со всеми странами Юго- Восточной Азии, независимо от их политических систем.

Анализируя ситуацию в Индокитае, У Тан подметил парадоксальное обстоятельство: США оставались так долго во Вьетнаме, чтобы не потерять лицо, что, как любят считать на Западе, характерно для азиатов. Тем самым, Генеральный секретарь нашел еще одно свидетельство, подтверждающее поверхностность стереотипных представлений о различиях между Востоком и Западом.

Весьма любопытны взгляды У Тана на историю, которой он всегда интересовался. В какой-то мере его можно считать историком, так как в своих многочисленных статьях он часто затрагивал исторические проблемы. В 1930г. он перевел на бирманский язык книгу "Города и их история" - о Древней Греции и Риме, в 1961 г. опубликовал учебное пособие в двух томах "История послевоенной Бирмы". С 1931г. У Тан состоял членом исследовательского общества Бирмы, после 1948 г. работал в Бирманской исторической комиссии. Его учителями были известные исследователи бирманской истории Д. Дж. Е. Холл и Дж. С. Ферниволл, труды которых считаются классическими. У Тан смотрел на прошлое, как на предупреждение и урок, а не идеал для подражания. Разделяя точку зрения о том, что страны продвигаются вперед, смотря в свое прошлое, он предостерегал от слепого поклонения прошлому, некритического подхода к историческим фактам. Так, У Тан не боялся оспаривать содержащиеся в бирманских хрониках утверждения о том, что армия великого короля XI в. Аноратхи, основателя королевства Паган, насчитывала более 50 млн. солдат. Некоторые бирманские историки считали эту цифру обоснованной. Откровенные оценки давал У Тан событиям и деятелям недавней истории. Р. Киплинга он считал художественно очень одаренным человеком, но политически наивным. Отдавая дань заслугам У. Черчилля как великого государственного деятеля, У Тан обращал внимание на недальновидность, несостоятельность азиатской политики английского премьера. Анализируя события в различных точках планеты, У Тан пришел к выводу, что, вопреки распространенному мнению, "история никогда не повторяется"; на каждом очередном витке развития, несмотря на сходство с прошлым, обязательно присутствуют новые моменты ²¹ . Политикам необходимо избегать такого положения, когда они оказываются заложниками истории. У Тан считал, что СССР вредила неспособность его лидеров преодолеть исторически обусловленную психологию "осажденной крепости", в то время как на американских руководителей негативное воздействие оказывал синдром Перл-Харбора. Что касается внешней политики той или иной страны, то У Тан разделял точку зрения лорда Пальмерстона: государства не имеют постоянных друзей и врагов, а только постоянные интересы.

Известно, что решения, принимаемые ООН, прежде всего Генеральной Ассамблеей и Советом Безопасности, представляют собой совокупную волю членов организации. Очень многое тут зависит от позиции пяти постоянных членов СБ, обладающих правом вето. Отсюда вытекает важность поддержания Генеральным секретарем нормальных отношений с руководством и представителями великих держав, в первую очередь, СССР и США. Отношения между У Таном и Джонсоном носили противоречивый характер, имели шероховатости, однако, в целом, были корректными, уважительными. Примерно то же самое можно сказать и о сотрудничестве Генерального секретаря с Кеннеди и Р. Никсоном. Будучи уже в отставке,

стр. 97

в январе 1973 г. У Тан отметил: "Я имел прекрасные личные отношения с президентами Кеннеди, Джонсоном и Никсоном, но я не всегда соглашался со всеми тремя в отношении их внешней политики. Я не соглашался с авантюрой Кеннеди в заливе Свиней и не был согласен с президентами Джонсоном и Никсоном в отношении их политики во Вьетнаме. Вьетнамская война была грубой ошибкой с самого начала, и, по моему мнению, это является наиболее трагической ошибкой, когда-либо допущенной США. Она является наиболее варварской войной в истории" ²² .

В отношениях У Тана с де Голлем тоже не обходилось без шероховатостей. Причем соображения высокой политики иногда перемешивались с тонкостями дипломатического протокола. Известно, что французский президент одно время низко оценивал значение ООН, ее способность играть позитивную роль в разделенном мире. Это накладывало отпечаток и на взаимоотношения с Генеральным секретарем. В 1963 г. в Нью-Йорке выставлялась Джоконда. В честь этого события французы устроили прием, на который был приглашен У Тан. Однако, стало известно, что ему отведено неподобающее Генсекретарю ООН место за низким столиком. Разумеется, У Тан не пошел на вернисаж. Позднее он в частном порядке все же посетил выставку.

Часто контактировал Генеральный секретарь и с советскими лидерами. Очень высоко У Тан оценивал политические, дипломатические и личные качества А. Н. Косыгина, особенно проявившиеся во время Ташкентской встречи в январе 1966 г. руководителей Индии и Пакистана, когда было достигнуто соглашение о прекращении огня и отводе войск. Подписанная Ташкентская декларация, подчеркивал Генеральный секретарь, вывела Косыгина на международную арену как суперпосредника. У Тан несколько раз встречался с советским премьером, беседовал с ним на разные темы. Позднее он писал, что никогда не встречал такого государственного деятеля, который обладал бы присущими Косыгину спокойным достоинством и учтивостью. Взаимопонимание существовало и во взаимоотношениях У Тана и Хрущева. Благоприятное впечатление на него произвели крестьянская простота и откровенность Хрущева. Общаясь с ним, У Тан вспоминал свое сельское детство в Пантано. Не без удовольствия У Тан описывает в мемуарах встречу с Хрущевым в Ялте в августе 1962 г., особенно получасовой заплыв в Черном море. Перед купанием Генеральному секретарю выдали безразмерные трусы, которые он кое-как приладил на манер бирманской юбки. У Тан и Хрущев плавали вдвоем, в то время как встревоженная охрана и переводчик ждали на берегу. Хотя У Тан по-русски не знал ни одного слова, а познания Хрущева в английском ограничивались одобрительным восклицанием "о'кей", купание прошло очень успешно. У Тан отметил, что на даче Хрущева в Крыму он чувствовал себя комфортнее, чем в роскошном Елисейском дворце, где он вел переговоры с де Голлем перед приездом в СССР. Любопытно, что в октябре 1964 г. У Тан обратился к новому советскому руководству с просьбой позволить Хрущеву изложить международному сообществу обстоятельства его отстранения от власти, так как неясность в этом вопросе, по мнению Генерального секретаря, негативно влияла на стабильность в мире. Никакого ответа из Кремля он не получил. О Л. И. Брежневе У Тан отзывался как о доброжелательном, активном и эрудированном руководителе. В одном из интервью 1973 г. он так характеризовал советского лидера: "Брежнев является дипломатом. Он очаровательный человек, который лично мне очень нравится, и я думаю, что он также человек сильной воли". Импонировали ему и невозмутимость, сдержанность А. А. Громыко. К сожалению, трудно складывались отношения У Тана с постоянными представителями СССР в ООН В. А. Зориным и Н. Т. Федоренко. Иногда напряженность достигала такого уровня, что дипломаты не могли общаться друг с другом. И дело заключалось не только в том, что советские представители придерживались, по терминологии Генсекретаря, "жесткого курса", но и в том, что они, как чувствовал У Тан, "по-глупому" считали его "американской марионеткой" ²³ . С другой стороны, с такими советскими дипломатами, как А. Д. Добрынин,

стр. 98

В. В. Кузнецов, Я. А. Малик, Л. Н. Кутаков, У Тан сотрудничал плодотворно.

Раздражителем в отношениях между советскими представителями и У Таном среди прочих являлась проблема засилья в Секретариате ООН граждан западных стран и незначительное число граждан СССР и других социалистических государств. Такое положение сложилось при предшественниках У Тана. Федоренко, во исполнение указаний советского правительства, неоднократно обращался к Генеральному секретарю с письмами, выражая недовольство по поводу того, что советский персонал не допускается в Секретариат и выдвигал конкретные требования о предоставлении соответствующих постов советским представителям. Чтобы исправить положение, У Тан предпринял конкретные шаги, однако советская сторона считала, что они были недостаточными и не привели к решению проблемы ²⁴ .

Болезненный для СССР характер носил вопрос, связанный с эмиграцией советских евреев. С конца 60-х годов представитель Израиля регулярно передавал У Тану петиции советских евреев, желающих выехать в Израиль. Генеральный секретарь пытался оказать посреднические услуги. Однако, они были отклонены постпредом СССР в ООН Я. А. Маликом. Тогда У Тан изыскал возможность конфиденциально передавать эти петиции в Москву через своего зама по политическим вопросам и делам Совета Безопасности Л. Н. Кутакова ²⁵ .

Много сил и времени У Тан посвятил попыткам урегулирования взрывоопасной обстановки на Ближнем Востоке. Пожалуй, действия Генерального секретаря на этом направлении подвергались наиболее острой критике с самых разных сторон, особенно в связи с "шестидневной" войной июня 1967 года. От нападок У Тана не спасал и тот факт, что он был известен как друг Израиля (он написал брошюру об успешной поездке У Ну в Израиль в 1955 г., которая была издана в Тель-Авиве) и в то же время, арабских государств. Накануне начала военных действий У Тан вынужден был согласиться с требованием Египта о выводе чрезвычайных сил ООН с Синая и из сектора Газа, выполнявших функции буфера. В прессе США и Великобритании это решение называли "ужасной ошибкой", "трусостью". Однако, Генеральный секретарь считал невозможным проигнорировать желание египетского руководства, так как ООНовские силы были размещены с согласия Каира и не могли оставаться там вопреки его воле. Кроме того, У Тан предлагал правительству Израиля временно разместить контингент ООН на своей территории, но получил отказ. В случае положительного отклика, полагал Генеральный секретарь, события развивались бы по-другому, и, возможно, войны бы не было. Заслуживает внимания оценка У Тана, согласно которой именно Советский Союз спас арабские государства от полного поражения. В то же время он считал, что решение Москвы о разрыве дипломатических отношений с Израилем было продиктовано эмоциями, а не реальными интересами ²⁶ . К концу 60-х гг. ситуация на Ближнем Востоке зашла в тупик. У Тан, представивший в СБ за четыре года более 1000 докладов по Ближнему Востоку, был подавлен провалом попыток Совета Безопасности, четырех великих держав, двух сверхдержав и специального представителя Генерального секретаря Г. Ярринга снять остроту противостояния.

К неудачам У Тан относил также свои посреднические усилия, направленные на прекращение войны во Вьетнаме, урегулирование кипрской проблемы, отношений между ЮАР, Южной Родезией и другими африканскими странами, КНР и международным сообществом. Последняя проблема всегда находилась в центре внимания Генерального секретаря. Он исходил из того, что КНР должна занять постоянное место в Совете Безопасности. ООН не удалось предотвратить кровопролития при образовании в 1971 г. Бангладеш. Помимо разрешения Карибского кризиса и снятия остроты противостояния между Индией и Пакистаном в 1965 г., успехом увенчались посреднические усилия У Тана в урегулировании споров между Голландией и Индонезией, Филиппинами и Малайзией, Египтом и Саудовской Аравией,

стр. 99

Йеменом и Саудовской Аравией, Испанией и Экваториальной Гвинеей, Таиландом и Камбоджей, Алжиром и Марокко, Марокко и Мавританией, Руандой и Бурунди, Нигерией и некоторыми африканскими странами. Сам этот внушительный перечень свидетельствует об объеме работы, проделанной У Таном в качестве посредника на посту Генерального секретаря.

Менее успешными были усилия ООН в тех случаях, когда сталкивались интересы двух сверхдержав. К тому же, при этом возникали коллизии между полномочиями ООН и региональных организаций, контролировавшихся СССР и США. Особенно ярко это проявилось во время вторжения США в Доминиканскую Республику в 1965 г. при поддержке Организации американских государств, и ввода войск стран Варшавского Договора в Чехословакию в 1968 году. Генеральный секретарь вспоминал шутку, ходившую в кулуарах ООН: во время событий в Доминиканской Республике Вашингтон оправдывал свое вторжение наличием в стране 57 или 58 коммунистов, а 20 - 30 тыс. солдат Варшавского Договора искали в Чехословакии человека, который их пригласил. У Тана беспокоили подобные прецеденты, ибо сверхдержавы прикрывались региональными организациями для осуществления своих собственных экспансионистских устремлений, чреватых обострением международной обстановки.

18 января 1971 г. на пресс-конференции, посвященной итогам юбилейной, XXV сессии Генеральной Ассамблеи ООН, У Тан сделал неожиданное для всех заявление: Генеральный секретарь должен служить лишь один срок. Он, У Тан, вынужден был согласиться в 1966 г. на второй срок, исходя из того, что державы не смогли своевременно договориться о подходящей кандидатуре. Теперь он дает государствам целый год, чтобы найти ему замену. Сам он ни при каких обстоятельствах не намерен оставаться на посту Генерального секретаря ООН после ноября 1971 года. У Тан сослался на обстоятельства личного характера и состояние здоровья. Действительно, он страдал язвой желудка. Но были и другие причины, побудившие У Тана выступить с подобным заявлением. Еще в октябре 1970 г. США дали понять, что предпочли бы видеть на посту Генерального секретаря другого человека. Сказывалось недовольство американской администрации позицией У Тана по ряду международных проблем, и прежде всего, вьетнамской. Свои претензии к Генеральному секретарю американцы продемонстрировали в своеобразной манере, нередкой в дипломатической практике, через протокол. 24 октября, день вступления в силу Устава ООН, ежегодно отмечается как День ООН. В этот день по традиции в штаб-квартире ООН в торжественной обстановке перед делегациями выступают Генеральный секретарь Организации и председатель Генеральной Ассамблеи. В 1970 г. праздничные, к тому же юбилейные мероприятия были намечены задолго до 24 октября. И вдруг, на этот же вечер главы государств и правительств, министры, руководители делегаций, сам У Тан и некоторые его заместители получили от имени Никсона приглашение прибыть на обед в Белый Дом в честь XXV сессии ГА ООН. У Тан обратился к государственному секретарю США У. Роджерсу: не срывайте праздничный прием, не ставьте руководителей делегаций в сложное положение. Однако, ему дали понять, что дата выбрана по личному указанию президента. Можно вспомнить, что этому событию предшествовала поездка У Тана в июне 1970 г. в СССР, где он обсуждал актуальные международные проблемы с А. Н. Косыгиным и А. А. Громыко. В интервью газете "Правда" относительно напряженного положения на Ближнем Востоке Генеральный секретарь ООН заявил: "После моих бесед в Москве я убедился еще раз в том, что Советское правительство преисполнено твердой решимости добиваться справедливого мирного урегулирования в рамках Совета Безопасности. Я воздаю должное советским руководителям за их усилия в обеспечении мира". К тому же, У Тан вновь выступил с осуждением войны во Вьетнаме и Камбодже. В западной прессе появились статьи с утверждениями о том, что Генеральный секретарь ООН - "не наш человек", что он "разделяет мнение Кремля о ситуации в горячих точках". Конечно, подходы У Тана не были "просоветскими", со стороны Москвы к нему выдвигались свои претензии. Однако,

стр. 100

настороженность части политического истеблишмента Запада относительно действий У Тана нарастала, в том числе и в Вашингтоне. Китайское руководство время от времени критиковало Генерального секретаря ООН за недостаточно принципиальную, по мнению Пекина, позицию по проблеме войны в Индокитае. В материалах агентства Синьхуа его называли марионеткой Вашингтона, а ООН - инструментом империализма ²⁷ . У Тан объяснял многие шаги и заявления КНР на международной арене большим беспокойством, которое вызывала у китайского руководства американская политика окружения Китая: с Запада - Иран, с Востока - Тайвань и Окинава, с юга - Южный Вьетнам и Таиланд. Несмотря на персональные выпады со стороны китайской пропаганды, У Тан никогда не отходил от принципиальной линии на необходимость приема КНР в ООН и предоставления ей места в Совете Безопасности, что и произошло в октябре 1971 года.

По неофициальным каналам до сведения У Тана было также доведено, что и английское консервативное правительство Э. Хита высказалось за отставку У Тана по истечении срока его полномочий в конце 1971 года. Совсем по-другому были настроены руководители государств "третьего мира". После заявления У Тана в январе 1971 г. о твердом намерении не выдвигать свою кандидатуру на следующий срок к нему началось паломничество представителей многих стран. Министры, послы настаивали на том, чтобы У Тан изменил свое решение. В июне 1971 г. Организация африканского единства приняла решение в поддержку кандидатуры У Тана. Аналогичное решение приняла Лига арабских стран. Многие другие развивающиеся государства высказывались за то, чтобы У Тан оставался на своем посту еще один срок. У Тан воспрянул духом и на вопрос о том, является ли его заявление последним словом, "отвечал, что на более поздней стадии он хотел бы еще раз обсудить эту проблему" ²⁸ . Однако, в октябре 1971г. у У Тана произошло обострение язвенной болезни, он оказался в госпитале. Теперь у его противников появился еще один довод в пользу его переизбрания: мол, нельзя возлагать тяжелое бремя обязанностей Генерального секретаря на больного человека. Любопытно, что в своих мемуарах У Тан ничего не пишет о подоплеке принятия им решения не баллотироваться на новый срок. В любом случае, ушел он очень достойно, в момент, когда представители многих стран уговаривали его остаться. У Тан пробыл на посту Генерального секретаря ООН десять лет в наиболее напряженный период "холодной войны", чреватой перерастанием в горячую. В целом, ему удавалось, сохраняя взвешенность и беспристрастность в оценках международных проблем, не портить безнадежно отношения с противостоящими сторонами. С 17 декабря 1971 г. на закрытых заседаниях Совет Безопасности ООН начал рассматривать вопрос об избрании нового Генерального секретаря ООН. Перед этим У Тан направил членам СБ письмо, в котором говорилось, что он категорически отказывается от того, чтобы его кандидатура ставилась на голосование в СБ для занятия поста Генерального секретаря ООН, в том числе и на неполный срок. Его просьба была принята во внимание. И, наконец, 22 декабря 1971 г. пришло "освобождение", как с облегчением сказал глава ООН, теперь уже бывший. После длительной дискуссии на его место был избран австрийский дипломат К. Вальдхайм.

У Тан жил и действовал в эпоху, когда мир пребывал в состоянии "холодной войны". Сейчас все это в прошлом. Исчез с международной арены СССР, бывший одной из несущих конструкций существовавшего миропорядка. Тем не немее, некоторые идеи бывшего Генерального секретаря актуальны и в настоящее время. Он не уставал повторять, что главная проблема, стоящая перед человечеством, это не соперничество между коммунизмом и демократией, а раздел мира на процветающую и нищую части. Этот раздел более реален, более длителен и, в конечном счете, взрывоопаснее, чем идеологическое соперничество. Без его преодоления прочный мир на Земле невозможен. По инициативе У Тана была развернута всемирная кампания "Свобода от голода", он энергично поддерживал также "Всемирную продовольственную программу". У Тан

стр. 101

неоднократно высказывал свою озабоченность по поводу противоречия между идеализмом глобальных целей ООН и неприкрытой эгоистической сущностью национальных суверенитетов. Исходя из все возрастающей взаимозависимости мира, он даже выдвинул небесспорную для многих концепцию всемирного гражданства, согласно которой человек должен чувствовать ответственность не только перед своей страной, но и перед всем миром ²⁹ .

В то время как У Тан не уставал подчеркивать общность судеб человечества, его собственная страна - Бирма стала проводить изоляционистскую политику. После военного переворота 1962 г. на смену парламентской демократии, создававшейся при У Ну, пришел жесткий авторитарный однопартийный режим генерала Не Вина. Свобода слова, печати, которую так ценил У Тан, оказалась в прошлом. Связи с внешним миром были значительно свернуты. Бирму даже стали называть страной-отшельницей на международной арене. Разительный диссонанс между внутренней и внешней политикой бирманского правительства и взглядами У Тана, конечно, не мог не огорчать его. В очередной раз подтвердилась печальная истина: нет пророка в своем отечестве. Генерального секретаря ООН от родины отделяла таким образом не только высшая международная должность, но и чуждые ему порядки, установившиеся в Бирме. Бывший его шеф У Ну несколько лет содержался в тюрьме, затем оказался в эмиграции, откуда пытался организовать сопротивление режиму Не Вина. Он имел короткую встречу со своим давним другом и помощником У Таном в Нью-Йорке в сентябре 1970 года ³⁰ , но последний ничем не мог ему помочь.

Тогда ООН переживала нелегкие времена, став объектом жесткой критики за неумелые действия в ряде кризисных ситуаций и "горячих точек". Но, как считал У Тан, неудачи международной организации надо воспринимать как неудачи всего мирового сообщества, а значит, именно от самих членов ООН зависит эффективность ее деятельности. Важно, чтобы эта международная организация следовала воле большинства, а не уступала глобальным амбициям и претензиям отдельных государств.

Многие политики и дипломаты сходятся во мнении, что международное сообщество не ошиблось, доверив на десятилетие должность Генерального секретаря ООН У Тану. Его преемник, как представляется, дал верную характеристику У Тану, назвав его человеком мягким, спокойным, в котором буддийские убеждения развили склонность к размышлению и созерцанию, но одновременно с этим - человеком смелым, никогда не колебавшимся высказать то, что считал нужным. Л. Н. Кутаков характеризует его "тонким и умным дипломатом", который за годы своей службы на посту Генерального секретаря ООН "снискал большой международный авторитет. Большинство его заявлений были политически определенными, яркими. К его оценкам прислушивались и друзья и враги ООН" ³¹ .

Уйдя в отставку, У Тан отдавал свободное время написанию мемуаров. К апрелю 1974 г. их первая часть, посвященная деятельности на посту Генерального секретаря, была закончена, автор начал писать вторую часть - о себе и многих своих друзьях. Но У Тану не суждено было ее завершить. Он умер 25 ноября 1974 г. в Нью-Йорке. Первая книга мемуаров, получившая название "Взгляд из ООН", вышла в свет после смерти автора, в 1978 году. Ее отличает откровенность в оценке событий, людей и показе трудностей, с которыми сталкиваются ООН и Генеральный секретарь в своей деятельности.

У Тан, всю жизнь стремившийся к достижению абсолютного душевного спокойствия, не смог обрести покой сразу после кончины. Похороны человека, отрицавшего насилие, сопровождались в декабре 1974 г. в Рангуне крупными студенческими волнениями и беспорядками. Помимо других причин, они были вызваны решением бирманских властей похоронить бывшего Генерального секретаря на обычном кладбище без почетной церемонии. Дело дошло до того, что студенты выкрали тело У Тана для погребения на территории университета.

В конце концов, У Тан нашел вечное пристанище в очень почетном по

стр. 102

буддийским представлениям месте, неподалеку от золотой пагоды Шведагон, рядом с могилами последней королевы Бирмы Шинсопу и классика бирманской литературы Такин Кодо Хмайна.

Примечания

1. BINGHAM JUNE. U Thant. The Search for Peace. N. Y. 1968, p. 29.

2. Ibid, p. 90.

3. Ibid, p. 97.

4. Ibid, p. 269.

5. U THANT. View from the UN.N.Y. 1978, p. 442.

6. BINGHAM JUNE. Op. cit., p. 207, 232.

7. U THANT. Op. cit.,p. 127.

8. BINGHAM JUNE. Op. cit., p. 241.

9. U THANT. Op. cit., p. 11.

10. London Observer, 3.IX.1961.

11. U THANT. Op. cit., p. 12.

12. Who's Who in Burma. Rangoon. 1961, p. 170.

13. U THANT. Op. cit., p. 36 - 37.

14. BINGHAM JUNE. Op. cit., p. 8.

15. U THANT. Op. cit., p. 17, 20, 25 - 26.

16. BINGHAM JUNE. Op. cit., p. 4, 16.

17. U THANT. Op. cit., p. 140.

18. Ibid, p. 122 - 123, 156, 170.

19. Ibid, p. 406.

20. Ibid, p. 58, 376.

21. BINGHAM JUNE. Op. cit., p. 153, 274.

22. Цит. по: КУТАКОВ Л. Н. От Пекина до Нью-Йорка. М. 1983, с. 166.

23. U THANT. Op. cit., p. 60 - 61, 175, 414 - 415; BINGHAM JUNE. Op. cit., p. 229, 278; КУТАКОВ Л. Н. Ук. соч., с. 227.

24. См. ФЕДОРЕНКО Н. Г. Дипломатические записи. М. 1972, с. 289 - 293.

25. U THANT. Op. cit., p. 352.

26. Ibid, p. 223, 261.

27. КУТАКОВ Л. Н. Ук. соч., с. 166, 260 - 261; Правда, 20. VI. 1970; U THANT. Op. cit., p. 71.

28. КУТАКОВ Л. Н. Ук. соч., с. 261 - 262.

29. U THANT. Op. cit., p. 442, 454.

30. CADY JOHN. The United States and Burma. Harvard University Press, Cambridge, Massachusetts, 1976, p. 268.

31. ВАЛЬДХАЙМ КУРТ. Единственная в мире должность. М. 1980, с. 23 - 24; КУТАКОВ Л. Н. Ук. соч., с. 122, 261.

Постоянный адрес данной публикации: