История меньшевизма в России после свержения самодержавия в феврале-марте 1917 г. и в советское время еще не написана, хотя многие исследования касаются деятельности РСДРП, ее руководителей и в ту пору. Итоги изучения истории РСДРП в последнее двадцатилетие подведены в историографических обзорах Б. С. Орлова, С. В. Тютюкина, В. В. Шелохаева и других исследователей¹. В 1998 г. Тютюкин призвал историков создать честную и объективную историю меньшевизма и большевизма, национальных социал-демократических организаций. Он сетовал на то, что изучение истории РСДРП происходит "несколько хаотично, без продуманного плана"². Но разные мнения, творческие устремления историков вряд ли напоминали "хаос". Это был скорее свободный поиск сюжетов, изучение которых было важным для решения общей проблемы. Со времени публикации итоговой статьи Тютюкина прошло 10 лет. Многое изменилось с тех пор, но традиция более или менее независимого исследования сохранилась. Ныне стало возможным выявить и определенные тенденции в современном изучении истории РСДРП.

Одна из первых проявилась в 1990-е годы и состояла в публикации ранее неизвестных или малоизвестных документов по истории российской социал-демократии. Наиболее важным было осуществление проекта "Политические партии России. Конец XIX - первая треть XX века. Документальное наследие" (серийное издание в 24 тт., 28 кн.), за который группа авторов во главе с руководителем проекта Шелохаевым была в 2003 г. удостоена Государственной премии РФ в области науки и техники. Среди этого многотомного издания были и сборники документов по истории меньшевизма.

Документальные публикации по истории меньшевизма, включающие источники по истории этой партии с 1917 по 1924 г., стали результатом сотрудничества российских и зарубежных исследователей, что сказалось на привлечении документов не только отечественных, но и зарубежных архивов и позволило непосредственно представить точки зрения западных историков на изучаемые вопросы³. Отдельные сборники документов по истории меньшевизма публиковались и независимо от этого проекта⁴. Документы по истории меньшевизма содержатся во многих сборниках материалов, посвященных различным аспектам общественной жизни советского государства, особенно в первые годы его существования⁵. Использование новых или малоизвестных ранее документов, воспоминаний участников меньшевистского движения, научное сотрудничество с зарубежными исследователями, отсутствие цензуры и идеологической направленности способствовали созданию многих интересных и важных работ.

Разумеется, до октября 1917 г. каждая политическая партия в России имела свой архив, свою переписку, агитационно-пропагандистский материал, сочинения своих руководителей, а позже также и мемуары лидеров и участников движений. Подобные публикации прекратились не сразу после прихода большевиков к власти. Труды Ю. О. Мартова и особенно Г. В. Плеханова издавались в 1920-е годы в советской России⁶, в

Урилов Илья Ханукаевич - академик РАН.

1928 г. был издан сборник документов, подготовленный в основном находившимися в эмиграции меньшевиками Б. И. Николаевским и А. Н. Потресовым, о социал-демократическом движении в стране. Но все эти издания касались в основном деятельности лидеров меньшевизма до октября 1917 года. Работа Мартова "Долой смертную казнь!", опубликованная небольшим тиражом в 1918 г. была переиздана в России только в 1990-е годы. Работы Плеханова 1917 - 1918 гг., изданные в свое время в Париже, до сих пор не переизданы на его родине⁷.

В 1920-е годы меньшевики-эмигранты издавали "Социалистический вестник" и многие документальные сборники, связанные с историей РСДРП (переписку лидеров, воспоминания и др.). Известно, что в ленинской библиотеке хранились работы Мартова и Плеханова, К. Каутского и А. Бебеля, что В. И. Ленин требовал собирать для него меньшевистские издания. В библиотеке И. В. Сталина подобных работ было намного меньше, но это не мешало ему в своих высказываниях вспоминать Плеханова, в сочинениях меньшевиков Д. Далина и А. Мартынова подчеркивать устраивающие его выводы, или принять книгу бывшего меньшевика И. М. Майского с дарственной надписью⁸. В 1924 г. редактор журнала "Под знаменем марксизма" К. Я. Розенталь послал Сталину для просмотра статью члена ЦК партии меньшевиков профессора-экономиста И. И. Рубина, заключенного в то время в Бутырскую тюрьму в Москве. Сталин ответил, что статью Рубина "следовало бы напечатать, несмотря на некоторые неточности и неловкости в формулировках. Тема очень важная и в высшей степени тонкая. Без неловкостей трудно обойтись"⁹.

Документальные источники по истории РСДРП имеются во многих российских и зарубежных архивохранилищах. В Москве это Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), Центральный архив Федеральной службы безопасности (ЦА ФСБ РФ, бывший архив КГБ СССР), в Санкт-Петербурге - архив Дома Плеханова. Документы о работе местных российских организаций РСДРП находятся во многих областных и республиканских архивах. Только в РГАСПИ насчитывается более 20 фондов - это примерно 3 тыс. дел. В ЦА ФСБ РФ сохранились не только документы, относящиеся к репрессиям против меньшевиков в советской России, но и документы, исходящие из меньшевистских организаций или от отдельных деятелей этой партии. В их числе рукописи статьи Мартова о Франце Меринге, копии докладов Ф. И. Дана, Николаевского и других меньшевиков, прочитанных ими в клубе им. Мартова в Берлине в первой половине 1931 г. во время и после окончания судебного процесса над их бывшими товарищами в Москве. Подлинники и копии этих докладов хранятся в архиве Международного института социальной истории в Амстердаме (IISH), Гуверовском историческом архиве в Стэнфорде (HIA) и Бахметьевском архиве Колумбийского университета (BAR) (США). Можно лишь догадываться, каким образом эти документы с грифом "только для членов партии" оказались в архиве Лубянки, как и рукопись Мартова. Идентичность текстов подтверждает достоверность этих документов.

Значительная часть документов РСДРП (преимущественно меньшевистских; большевистские документы представители советских архивов в 1920 - 1930-е годы и с конца 1940-х годов скупали за рубежом) хранится в зарубежных архивах. Это архив Международного института социальной истории в Амстердаме (далее - IISH), Гуверовский исторический архив в Стэнфорде (США) (далее - HIA), архив Б. А. Бахметьева в Колумбийском университете (США) (далее - BAR) и др. В архиве Международного института социальной истории хранятся персональные фонды П. Б. Аксельрода, Л. О. Дан и других известных меньшевиков, в Гуверовском институте - большая коллекция документов по истории РСДРП, собранная Николаевским и Н. В. Вольским, в архиве Бахметьева - многие документы из архива меньшевика Б. М. Сапира, в Историческом архиве Иерусалима (Израиль) содержится ряд материалов Бунда и т.д.

Руководство РСДРП всегда придавало большое значение созданию архивов и использованию документальных материалов в политической борьбе. К документам апеллировали большевики и меньшевики в своих внутрипартийных спорах. Российская политическая эмиграция с конца XIX в. участвовала в создании библиотек и архивов по истории революционного движения. Документальные собрания имела группа "Освобождение труда" Плеханова, редакции социал-демократических газет и журналов. Эти хранилища создавались в местах их пребывания: Женеве, Париже, Кракове, Берлине и других городах. Отдельно существовали личные архивы Аксельрода, Ленина, Мартова, Плеханова и других лидеров РСДРП.

В 1912 г. в Берлине был создан социал-демократический (меньшевистский) архив. Судьба этого архива, по словам Николаевского, сложилась драматично. После прихода в Германии к власти нацистов российские социал-демократы были вынуждены покидать Берлин и в большинстве переехали в Париж. Но на границе были

задержаны и погибли многие документы из личных архивов Р. А. Абрамовича, П. А. Гарви, из вещей Дана была изъята часть материалов архива Мартова. Николаевскому вместе с А. М. Бургиной тогда все же удалось доставить значительную часть оставшихся материалов меньшевистского архива в Международный институт социальной истории в Амстердаме. Фонды архива Института В. И. Ленина (ныне РГАСПИ) существенно пополнились в 1930-е годы, когда во время так называемого "Академического дела" документальное собрание библиотеки Академии наук было переведено из Ленинграда в Москву. Среди поступивших документов были архивы и библиотеки В. Д. Бонч-Бруевича, П. Б. Струве, ряд меньшевистских документов, спасенных в годы гражданской войны академиками А. А. Шахматовым и С. Ф. Платоновым¹⁰. Кроме того, в этот и в Центральный архив ФСБ поступили материалы собраний многих репрессированных в то время или отправленных в эмиграцию советских политических деятелей: Л. Д. Троцкого, А. И. Рыкова, Н. И. Бухарина и др.

В советской России знакомство исследователей с документами, хранящимися в архивах, попытки их вывоза за рубеж со второй половины 1920-х годов были затруднены. Например, цензор Ленинграда запретил в 1933 г. Р. М. Плехановой вывезти во Францию рукопись двухтомника неизданных в СССР произведений Плеханова¹¹. История создания архивных фондов, их хранения важна для понимания происхождения документов и их дальнейшего источниковедческого анализа.

Давно замечено, что публикация документов активизируется во время смены правящих режимов в стране. Так случилось в России в 1920-е и в 1990-е годы. В те годы заметно возрастал интерес к истории, переосмыслению прошедшего, чему способствовало облегчение доступа к архивохранилищам.

В советское время было издано множество сборников документов. В них, как правило, если и допускались упоминания о политических партиях, враждебных большевизму, то только содержащие резко критические отзывы. Все годы советской власти жестко контролировалось даже издание сочинений Ленина, а полного академического издания их нет до сих пор¹². Избирательный подход к документальным публикациям по истории правящей партии был характерен для той поры.

В конце 1950-х - начале 1960-х годов резко активизировалось исследование истории РСДРП и возросло количество публикаций источников (прежде всего воспоминаний меньшевиков-эмигрантов) за рубежом. В 1958 г. жившие в основном в США российские меньшевики отмечали 80-летие Л. О. Дан. Изданный к ее юбилею сборник писем и воспоминаний "Мартов и его близкие" (Нью-Йорк. 1959), посвященный семье Цедербаум, был подготовлен к печати Г. Я. Аронсоном, Л. О. Дан, Б. Л. Двиновым и Б. М. Сапиром. В 1959 г. усилиями Л. О. Дан, Б. И. Николаевского и Л. Хеймсона был начат "Menshevik project": издание важных материалов (интервью с еще жившими меньшевиками и участниками событий, публикация и переиздание воспоминаний и др.)¹³.

В 1980-е годы Международный институт социальной истории в Амстердаме начал издание "Russian series on social history". В этой серии были опубликованы письма Ф. И. Дана и материалы из архива Л. О. Дан, а также сборник документов, посвященный российским эсерам и выборочно - меньшевикам¹⁴. В этих сборниках ощущалось отсутствие материалов, хранящихся в российских архивах. Только изучение материалов, хранящихся в различных архивохранилищах, может дать более объективное представление о деятельности российской социал-демократии. М. Янсен опубликовал сообщение из "Бюллетеня голоса социалиста-революционера" (Харьков, 20.VII.1922) о критике эсерами выступления И. М. Майского во время суда 1922 г. над лидерами этой партии. Но это вторичный источник, а более ценный - полный текст выступления Майского и критики в его адрес обвиняемых-эсеров - содержится в стенографическом отчете судебного заседания, который хранится в ЦА ФСБ РФ (ф. Н-1789). В ряде публикаций зарубежных историков, к сожалению, с купюрами воспроизведены письма Мартова, отсутствует археографическое обоснование и комментарий (Ю. Г. Фельштинский, 1990); ранее изданные документы перепечатываются неполностью и без ссылки на первую публикацию (В. Н. Бровкин, 1991)¹⁵.

Советская историография и источниковедение историю меньшевизма не жаловали, хотя трудно представить историю РСДРП без взаимосвязи и взаимовлияния бывших в ней фракций меньшевиков и большевиков. Изданные с начала 1990-х годов сборники документов и исследования по истории РСДРП свидетельствуют о том, что центр изучения меньшевизма переместился в Россию. Состоявшиеся публикации не только обогатили источниковую базу исследований, не только "тиражировали" неизвестные ранее данные, но и способствовали изменению утвердившегося негативного представления о меньшевиках. Разумеется, предпринятые издания различны по качеству, которое страдает от избирательной и неполной публикации отдельных

документов. В первом томе сборника "Меньшевики в 1917 году", например, некоторые письма Мартова к Надежде Кристи приведены неполностью, а другие не опубликованы вовсе (письма от 1, 27, 29 апреля; 2, 4, 11, 19, 20 мая; 25 августа 1917 г.). Сапир, составляя тома из писем Ф. И. и Л. О. Дан, не включил в них письма, представляющие их не в столь радужном свете, как хотелось бы публикатору¹⁶.

Издатели и составители сборников документов имеют право публиковать то, что им кажется важным. Вероятно, при издании документов о деятельности меньшевиков в 1917 г. для составителей и редакторов сборника представляли интерес прежде всего политические оценки Мартовым тех или иных событий. Но для характеристики лидера меньшевиков как человека, эволюции его политических пристрастий этого недостаточно. Без полного текста документа затруднен и его источниковедческий анализ. Изданные сборники документов о меньшевиках в 1917 - 1924 гг. поражают почти полным отсутствием материалов о провинциальных меньшевистских организациях, а также внутренней критики публикуемых источников, позволяющей избежать апологетики. В советское время то же происходило при публикации источников, исходящих от канонизированных лидеров большевизма, или документов партийных съездов. Наверное, не следует в комментариях ограничиваться справками об упомянутых в документе лицах, нужно аргументированно оценить достоверность и подлинность самого источника.

Издание сборников, особенно относящихся к истории меньшевизма в советское время, вызвало необходимость выработки методики работы с массовым фальсифицированным источником, каким являются следственные дела меньшевиков 1920 - 1930-х годов, позднее реабилитированных в связи с отсутствием в их действиях "состава преступления". Археографическая подготовка таких изданий весьма сложна, так же как и комментирование подобных материалов¹⁷. Издаваемые объемистые документальные сборники содержат массу неизвестной или малоизвестной информации о деятельности социал-демократов, но возникает вопрос, что и по какой причине их составители не сочли нужным опубликовать. Будущие за фондовыми изданиями документов или их размещением в Интернете, что значительно облегчило бы работу исследователей.

Многочисленные документальные публикации по истории меньшевизма, появившиеся с начала 1990-х годов, способствовали развитию исследований. В основном они касались деятельности РСДРП до октября 1917 г., причем обобщающих работ на эту тему было создано немного¹⁸. При этом выяснилось, что, конечно, история меньшевистской фракции РСДРП должна служить предметом специального изучения, но для полноты и объективности исследования ее нельзя изолировать от истории большевизма, поскольку значительное время фракции взаимодействовали в рамках одной партии. Ведь даже в 1931 г., на фоне набирающего силу процесса канонизации истории, уже после известного письма Сталина "О некоторых вопросах истории большевизма"¹⁹, судебного процесса над уже не существующей партией меньшевиков, еще оставались в живых участники деятельности единой РСДРП, которых не устраивало конъюнктурное переписывание истории большевистской партии. М. С. Ольминский в декабре 1931 г. в письме Сталину негативно отозвался о статьях В. В. Адоратского, М. А. Савельева и Е. М. Ярославского, тогда виднейших историков ВКП(б), начавших писать ее в новом духе. Ольминский писал, что для создания правдивой истории нельзя не говорить о совместной дореволюционной работе большевиков с меньшевиками, троцкистами, сторонниками А. А. Богданова и другими социал-демократами, как и о том, что в октябре 1917 г. большевики действовали вместе с левыми эсерами и т.д. Ольминский считал, что нельзя смешивать научную историю партии с задачами повседневной агитации²⁰.

Такое исследование в свое время предпринял В. Х. Тумаринсон. Но его прямолинейные выводы о том, что во всех спорах всегда были более правы меньшевики, лишены достаточной аргументации²¹. Известно, что на свободных выборах в Учредительное собрание большевики получили больше мандатов, нежели меньшевики, что последним удалось в 1917 г. лишь несколько месяцев быть одной из правительственных партий в стране, а в октябре пришлось уступить власть большевикам. С этой точки зрения создание обобщающей работы по истории РСДРП еще предстоит. Можно лишь сожалеть, что в 1990-е годы изучение истории большевизма почти прекратилось, хотя проблема исследования этого левого, радикального течения, сформировавшегося в рамках РСДРП, осталась.

Наиболее полно в последние годы изучались биографии главных действующих лиц РСДРП, лидеров меньшевизма и большевизма. В начале XXI в. появилось значительное число переводных работ о Ленине, которые в какой-то мере удовлетворили общественный интерес к вождю большевизма, чего не смогли сделать российские историки²². Приходится признать, что зарубежные исследователи в настоящее время

значительно больше внимания уделяют истории большевизма и его вождям, нежели российские коллеги. Российские же историки стали основное внимание уделять истории меньшевизма, тогда как в советское время было наоборот.

Изучение биографий и деятельности лидеров меньшевизма сопровождалось в последние годы переизданием их работ, публикацией различных ранее малоизвестных документов, переводом на русский язык монографий о них зарубежных исследователей; появились также статьи и книги российских историков.

Одними из первых были переизданы "Записки о революции" Н. Н. Суханова и появились монографические исследования о нем А. А. Корникова и И. Гетцлера²³, причем вначале появилась книга о Суханове российского, а затем израильского историка.

Деятельность Плеханова освещалась в советской историографии. Но не все его работы были изданы. В 1990-е годы Тютюкин подготовил наиболее основательное на сегодняшний день исследование жизни и творчества Плеханова. Тогда же была переведена и издана на русском языке одна из лучших западных книг о нем С. Бэрона²⁴.

В последние годы публиковалась переписка Плеханова и продолжалось изучение его деятельности, особенно в 1917 году²⁵. Академическое исследование творческого наследия и биографии российского марксиста было нарушено "сенсацией", связанной с публикацией в ноябре 1999 г. "Независимой газетой" "Политического завещания Плеханова", вызвавшей восторженные отклики одних историков и аргументированные сомнения в его подлинности других²⁶. Вскоре появились и статьи Е. А. Григорьевой, из которых особенно первая вызвала негативную оценку ряда специалистов, увидевших в ее выводах стремление исказить и принизить роль выдающегося идеолога и теоретика российской социал-демократии²⁷.

Разумеется, о Плеханове многое писали и вспоминали те, кто его хорошо знал. Это - его жена Р. М. Плеханова, Потресов, Вольский²⁸ и другие. В отличие от советской историографии, характеризовавшей деятельность Плеханова, как, впрочем, и Мартова, положительно в тех случаях, когда они поддерживали Ленина, и отрицательно, когда они выступали против него, Потресов утверждал, что Плеханов всегда оставался самим собой, что "двух" Плехановых не было. Он передавал мнение Плеханова о невозможности победы социализма в экономически отсталой России и вспоминал его слова, обращенные к нему во время их последнего свидания. Тогда тяжело больной Плеханов сказал ему: "Не знаю, увидимся ли когда еще с вами, ведь все мы под большевиками ходим!". Вольский вспоминал о московских встречах с Плехановым в 1917 году. Он подчеркивал верность Плеханова идеям западной социал-демократии и перечислял такие его принципы, как проповедь идеи диктатуры пролетариата, подчинение интересам партии и другие, которые были восприняты руководством большевизма. По мнению Д. Шуба, Плеханов был "бесспорно, самым сильным и ярким противником Ленина и большевизма". Между советскими и зарубежными исследователями шли споры о Плеханове, свидетельствовавшие о борьбе за его наследие.

Аксельроду, одно время близкому другу и соратнику Плеханова, к сожалению, посвящено немного работ. Монографическое исследование А. Ашера о нем еще не переведено на русский язык, но изучение его творчества продолжается²⁹; опубликована переписка Аксельрода за 1880 - 1892 годы³⁰ очевидна необходимость переиздания таких его работ, как воспоминания "Пережитое и передуманное" (Кн. 1. Берлин. 1923), брошюра "Кто изменил социализму? (Большевизм и социальная демократия в России" (Нью-Йорк. 1919), издания сборника его наиболее важных статей. Об Аксельроде с большим уважением отзывались Дан, Мартов, Потресов, такие деятели международного социал-демократического движения как К. Каутский, Э. Бернштейн и другие. Сапир писал о нем, что "меньшевизм как политическая концепция... есть детище этого совершенно исключительного по своим интеллектуальным и нравственным качествам человека". По его мнению, дореволюционный меньшевизм (до февраля 1917 г.) имел своими лидерами Аксельрода, Дана, Мартова и Потресова. "Ошибаются те, - писал Сапир, - кто записал в духовные отцы меньшевизма Плеханова. Он - родоначальник русского марксизма, одно время - союзник меньшевиков, в другое - большевиков и кончил тем, что отдалился от тех и других, чтобы оказаться в 1917 г. изолированным от партии, обязанной ему своим марксистским мировоззрением"³¹.

Николаевский сообщал 1 марта 1922 г. Аксельроду о встречах с ним в 1917 г. и о том, что не мог удержаться от желания написать ему, как это делают многие. "Вы стали для нас, - писал он, - чем-то большим и более близким, чем кто-либо другой из вождей - теоретиков партии... Особенно остро эту близость ощущаешь теперь, после шести лет революции, принесшей нашей социал-демократической семье значительно больше потерь, чем самые тяжелые удары предшествовавшего десятилетия"³². Г. О. Биншток, видный деятель меньшевизма, утверждал после разговора с И. Г. Церетели в 1919 г., что они оба считали Аксельрода "творцом российского меньшевизма"³³.

Гарви свою брошюру с анализом десятилетнего большевистского правления в России посвятил "Основоположнику российской социал-демократии, учителю многих поколений борцов за освобождение рабочего класса Павлу Борисовичу Аксельроду с любовью и уважением"³⁴. Потресов в некрологе подчеркивал его роль в создании российской социал-демократии и в том, что "он первый... сумел не только забить тревогу, но и принципиально определить ту опасность, которая грозила всему развитию рабочего и социалистического движения в России, от направленности и практики, заложенных в идеях Ленина". Для Аксельрода, писал Потресов, большевизм - "это враг социал-демократии"³⁵. Абрамович видел в Аксельроде и Мартове воплощение "мирового меньшевизма"³⁶. Подобные высказывания об Аксельроде подтверждают важность издания (переиздания) его работ, монографического изучения жизни и деятельности Аксельрода.

В последние годы многие труды историков были посвящены Мартову: переиздан ряд его работ³⁷, появились историографические обзоры, обобщающие итоги изучения биографии и деятельности этого признанного лидера меньшевизма³⁸. Одновременно вышел русский перевод книги израильского историка И. Гетцлера о Мартове, появились статьи и монографии российских историков о нем³⁹. Казалось бы, с изучением жизни и деятельности Мартова все обстоит благополучно, но это только на первый взгляд. Многие сюжеты, связанные с его политическими воззрениями и деятельностью, человеческими качествами, еще нуждаются в исследовании, как, например, его отношения с Лениным. Между ними шла борьба не столько за лидерство в РСДРП, сколько за стратегию и тактику ее строительства и развития. Их личные отношения не прекратились после раскола на II съезде партии в 1903 г., они стали более деловыми. Ленин и Мартов продолжали встречаться, если этого требовали обстоятельства; полемизировали, часто очень резко, но иногда находили общие точки соприкосновения. В 2005 г. была издана работа С. В. Белова о взаимоотношениях Ленина и Струве⁴⁰. История отношений Ленина и Мартова также представляет собой сюжет для большого исследования.

Представляет интерес и тема, выдвинутая в свое время Николаевским, об отношениях Мартова с лидерами правых эсеров после октября 1917 года. Николаевский считал "исторической неправдой" утверждение Дана о том, что в годы гражданской войны меньшевики по призыву Мартова будто бы воевали с представителями "демократического социализма эсеровского толка". Николаевский считал, что отношение меньшевиков и эсеров к "большевистской диктатуре" было тогда одинаковое - резко отрицательное. Николаевский писал о позиции Мартова, считавшего политику эсеров опасной, потому что "в борьбе против большевиков и реакции они будут раздавлены". Мартов призывал эсеров не воевать "на два фронта". Утверждение Николаевского о совместном заседании ЦК меньшевиков и эсеров в марте 1920 г.⁴¹ документально пока не подтверждено. Известно же следующее. 23 января 1920 г. Мартов писал Аксельроду, разъясняя тактику своих действий, что он борется за объединение революционных партий, за создание правительства, опирающегося не на одну партию, а на все демократические силы общества. 1 января 1922 г. на заседании пленума Заграничной делегации ПСР рассматривался вопрос о встречах с Аксельродом и с Мартовым и было решено "не затушевывая принципиальных разногласий, принять... указания ЦК относительно единства социалистического фронта"⁴².

Как-то Плеханов шутливо заметил, что меньшевики порой "согласны между собой разве только в том, что меньшевизм лучше большевизма". Когда в 1927 г. группа эсеров-эмигрантов в Париже предложила жившим там меньшевикам вместе отметить десятилетие Февральской революции, секретарь Заграничной делегации РСДРП Югов ответил, что они "категорически отвергают совместные политические выступления с теми, кто участвовал в гражданской войне на стороне Учредилки, белых и т.д."⁴³.

В последние годы изданы работы Т. Ю. Поповой, дочери племянника Мартова Ю. С. Цедербаума, о судьбе представителей этой семьи в советской России, а также материалы и воспоминания родственников Мартова (Е. В. Гутновой, Ю. Я. Яхниной и др.), объединенные в сборнике "Из архива семьи Цедербаум"⁴⁴.

Разумеется, говоря о деятельности Мартова, исследователи вправе отмечать не только ее успехи, но и политические ошибки, допущенные, с их точки зрения, лидером меньшевизма. К сожалению, не всегда это делается аргументированно. В последних статьях, посвященных истории РСДРП, тиражируется идея А. П. Ненарокова о том, что Мартов был временами далек от "истинного меньшевизма", оставаясь "всегда в меньшинстве". Более того, по его мнению, к началу XXI в. правым выглядит не Ленин и не Мартов, а Потресов⁴⁵. С этими утверждениями трудно согласиться, и об этом уже было заявлено публично⁴⁶. Понятие "истинный меньшевизм" весьма субъективно, а быть в "меньшинстве" еще не значит быть неправым в оценке конкретной исторической ситуации. Потресов требовал от своих оппонентов категорической определенности, тогда как Мартов стремился использовать все возможности найти со-

гласительное, конструктивное решение. Что же касается высказывания Потресова о бесперспективности большевистского правления, то об этом предупреждали Плеханов, Аксельрод, В. И. Засулич, Богданов и в последние годы своей жизни Мартов. Потресов в очерке о Ленине писал о том, как ему вместе с Мартовым "пришлось жестоко расплачиваться за... недоразумение, когда по окончании нашей ссылки мы заключили, по выражению Ленина, наш "тройственный союз" (Ленин, Мартов и я)". Он с восхищением говорил о Мартове, как публицисте и многоопытном практике, наиболее популярном партийном деятеле, который был "точно рожден стать средоточием партии, ее воистину излюбленным представителем"⁴⁷.

В 1970 - 1980-х годах о Мартове намеревался писать Сапир. 3 марта 1971 г. он упоминал в одном из писем, что три года назад ему ассигновали на этот проект 5 тыс. долларов, но он не истратил ни цента и план по написанию книги не выполнил. Тем не менее материалы для этой работы, он видимо, собирал. В письме И. Минкову, одному из руководителей социал-демократической группы Нью-Йорка, Сапир сообщал в феврале 1971 г., что хочет написать работу о Мартове. Он считал, что после книги Гетцлера многие стали относиться к Мартову отрицательно - "наверное, потому, что речь идет о человеке, потерпевшем поражение... Но он делит эту участь с цветом русской интеллигенции в социалистическом и кадетском лагере. Успех - это мерило качеств политического деятеля. Поэтому важно показать, что путь, рекомендованный Мартовым, представлял собой альтернативу для русской революции"⁴⁸.

13 ноября 1989 г. Сапир в одном из писем отмечал, что Фельштинский, подготовивший к публикации письма Мартова за 1916 - 1922 гг., просил его написать предисловие. Сапир отказался - из-за болезни, хотя и назвал эти письма "настоящим кладом", поскольку они "бросают свет не только на позицию меньшевиков в революции, но и на положение в социалистической Европе после первой мировой войны и, конечно, дают представление о самом Мартове". Сапир признавал, что лично Мартова знал мало, но был дружен с людьми близкими к нему и много слышал о нем. Он вспоминал партийное собрание в 1919 г., проходившее в Замоскворецком клубе "Искра", на котором выступал Мартов. В своем выступлении Мартов "огласил письмо провинциального партийного комитета в ЦК с просьбой разрешить ему поглупеть, то есть забыть марксистскую премудрость и поверить в большевистские химеры. В этой связи, - продолжал Сапир, - Мартов, цитируя Герцена, заговорил о трагической роли русской социал-демократии, которой суждено оставаться умной ненужностью в совершающихся событиях... Конечно, ему были нетерпимы и террор, и неправда, пропитавшие большевистский режим"⁴⁹.

Человек живет, пока его помнят, пока ссылаются на написанные им труды, пока его идеи интересны последующим поколениям. Мартов относится к той плеяде политических деятелей, публицистов и историков, кого "забыть" в истории невозможно, ведь он был из числа гуманных, высоконравственных революционеров. Таких было немного в России, но Мартов по праву среди тех, кому обязана своим рождением российская демократия.

В последние годы активизировалось также изучение жизни и деятельности Потресова: изданы его избранные работы, переписка с Мартовым и другими социал-демократами в 1892 - 1905 гг., появились статьи о нем⁵⁰. До сих пор лучшим исследованием, посвященным Потресову, является статья Николаевского "А. Н. Потресов. Опыт литературно-политической биографии", помещенная в качестве предисловия в сборнике избранных произведений Потресова, изданном в 1937 году⁵¹. Николаевский видел в нем одного из основателей российской социал-демократии, который и в эмиграции продолжал верить в демократическое будущее России. На похоронах Потресова в 1934 г. в Париже присутствовали не только социал-демократы, но и эсеры, и кадеты, все, кто причисляли себя к демократической России. В статье, посвященной памяти Потресова, опубликованной в газете "Последние новости", выражалась надежда на то, что "наступит день, когда отвлеченный мыслитель Потресов победит мнимого реалиста Ленина и, хоть и с большим запозданием, русская жизнь вернется на указанный им путь нормального политического развития"⁵². Изданные в последние годы сборники документов создают условия для появления фундаментального исследования об этом выдающемся российском социал-демократе.

Нет ни одной работы по истории РСДРП, где бы не упоминалось имя Дана. В настоящее время ему посвящены статьи, издана значительная часть переписки⁵³, но монографическое изучение его жизни и деятельности еще впереди. Его современник Двинов писал о нем, как о "самом авторитетном и влиятельном" - после Мартова - вожде меньшевистской партии⁵⁴. Столь же высокого мнения был о Дане в своих "Записках о революции" Суханов; Сапиру принадлежит наиболее подробный анализ его деятельности. В своем предисловии к изданию писем Дана Сапир писал о нем

как человеке и политике, представляя его "как бы начальником генерального штаба меньшевистской партии, оставляющим за ее признанными лидерами намечение основных линий политической стратегии"; большевики, по свидетельству Мартова, "питали к Дану какую-то стихийную ненависть". Тютюкин назвал Дана "выдающимся организатором и способным публицистом"⁵⁵.

Из многих работ, написанных Даном, наиболее спорной оказалась его последняя книга "Происхождение большевизма" (1946 г.). По мнению Сапира, это была третья попытка в социал-демократической литературе, после Аксельрода и Мартова, проанализировать большевизм как политическое течение. В отличие от своих предшественников, вполне отрицательно воспринимавших большевизм, Дан связывал свои надежды с постепенной демократизацией тоталитарного режима, установленного большевиками в России. Сапир видел ошибочность написанного Даном в его попытках оправдать большевизм в какой-либо форме, в недооценке разницы между большевиками и меньшевиками, тогда как каждое из этих направлений выражало противоположные тенденции общественного развития, и не только в России. Он поражался тому, что Дан "игнорировал пропасть, отделяющую демократический социализм от тоталитарного коллективизма"⁵⁶.

В архиве Сапира сохранилась 16-страничная рукопись статьи "Федор Ильич Дан и его последняя книга". В ней содержатся данные о биографии Дана, о том, как после окончания Дерптского университета он работал врачом. Дан и Мартов были вместе с 1896 г., затем Дан женился на его сестре Лидии Осиповне. Но в 1917 г., когда Мартов возглавил группу меньшевиков-интернационалистов, Дан выступал за участие в работе коалиционного Временного правительства. Сапир полагал, что Мартов из-за этого политического расхождения с Даном существенно подорвал свое влияние в партии. По мнению Сапира, Дан был государственным деятелем, а Мартов - революционным трибуном. В конце 1917 г. Дан вновь сблизился с Мартовым. 1 февраля 1947 г. Сапир писал одному из своих корреспондентов: "22 января ночью скончался Ф. И. Дан. Умирал он тяжело: рак легких. Сам врач, он вряд ли не отдавал себе отчет, что с ним. Вряд ли кто-либо другой проявил бы столько выдержки. Подумать только, что книжку свою он писал, будучи обреченным человеком и испытывая жестокие страдания. К сожалению, последние годы он жил в одиночестве. Старые друзья не могли с ним встречаться. Он был слишком боевой натурой и политическим борцом, чтобы поддерживать личные отношения с людьми, от которых его отделяли глубокие разногласия. Вокруг него группировался небольшой кружок. За исключением одного-двух человек, кружок этот состоял из людей далеких Дану. На похоронах они тонули в массе прежних почитателей Дана. Тяжелы были похороны. Нас осталось очень немного"⁵⁷.

Среди этих немногих была Л. О. Дан. В последние годы были изданы ее письма и воспоминания, появились исследования о ее жизни и деятельности⁵⁸. Во всех работах она предстает верной идеям социал-демократии, человеком, посвятившим себя осуществлению программы меньшевистской партии, а в эмиграции ставшей связующим звеном для своих товарищей, одним из инициаторов создания проекта по истории РСДРП. Хеймсон, научный руководитель проекта, вспоминает: "Я пребывал в блаженном неведении обо всех обстоятельствах, когда начал сближаться с этими старейшинами меньшевизма для того, чтобы руководить задуманным ими делом. Они бескорыстно сообщили мне, что пришли к выводу, что история меньшевизма должна быть написана и что они теперь обращаются к нам для того, чтобы воплотить эту идею в жизнь". В петроградской квартире Данов в 1917 г. вместе с ними проживали Мартов и Николаевский. Мартов и Дан тогда занимали различные политические позиции, но это не мешало им поддерживать отношения и за вечерним чаем продолжать полемику. Из бесед с Даном и Николаевским у Хеймсона сложилось впечатление, что они видели в Октябре 1917 г. "переворот", "безумный акт" со стороны большевиков, ввергнувший страну в гражданскую войну. Они видели в этом и свою ответственность, так как свержение монархии в стране вывело меньшевистскую партию в центр политической жизни⁵⁹.

В части архива Л. О. Дан, хранящегося в Амстердамском международном институте социальной истории, находятся многочисленные приветствия в ее адрес в связи с 80-летним юбилеем (1958 г.). Редакция "Социалистического вестника" подчеркивала в своем обращении к Дан ее деловые и личностныекачества, активное участие в работе партии, особенно после февраля 1917 года ⁶⁰. В конце жизни Дан мучило одиночество и болезни. В письме А. Балабановой 25 мая 1961 г. она писала: "Очень охотно ухожу в прошлое, так как настоящего у меня здесь нет (нет никаких корней в здешнем движении), да и мир так отвратительно выглядит в настоящий момент, что всегда приятно укрыться во что-нибудь бывшее"⁶¹. Дан умерла 28 марта 1963 г. в Нью-Йорке после тяжелой болезни. Во время похорон знавший ее Аронсон говорил, что в последние 16 лет после смерти мужа, Ф. И. Дана, она "испила до конца горькую

чашу одиночества", что у нее была скромная квартира, на стенах которой висели портреты Ф. Дана, Ю. Мартова, Ф. Адлера, О. Бауэра, Л. Блюма и Е. Кусковой. Николаевский, отметив ее революционные заслуги, писал о "годах скитаний" с 1922 г., после высылки, о тяжелой жизни в эмиграции. "Личная жизнь ее последнее время была особенно тяжела, - писал он. - Она получила сведения, что в России едва ли не все ее близкие погибли... Особенно тяжелой для Л. О. была гибель ее старшей дочери, младшая умерла еще в 1917 году. Погибли, расстреляны большевиками, все ее братья, а также племянники. Эти вести если не сломили, то во всяком случае тяжело придавили Л. О. Всегда неутомимая и бодрая, последние годы она жила, как бесконечно уставший человек"⁶².

Значительное внимание уделено Церетели, одному из ярких представителей партии меньшевиков⁶³. Его думскую деятельность, участие в работе Временного правительства, а затем в создании Грузинской демократической республики высоко ценили современники. Воспоминания Церетели о Февральской революции являются неоценимым историческим источником⁶⁴. Но монографического исследования о жизни и деятельности Церетели российскими историками пока не создано.

В числе публикаций последних лет привлекают внимание воспоминания В. К. Икова и дочери Б. О. Богданова Н. Б. Богдановой о своем отце⁶⁵. Появились работы о выдающемся историке РСДРП - Николаевском⁶⁶. Деятельность его по собиранию архива партии и ряд исследований по ее истории высоко ценили современники. Аронсон вспоминал о нем как историке, собирателе документов, знатоке не только истории меньшевистской партии, но и большевистской элиты. Николаевский умер близ Стэнфорда в 1966 г., на 79-м году жизни. Николаевский в 1917 г. был сторонником идей Мартова и участвовал в качестве наблюдателя в Уфимском совещании членов Учредительного собрания (сентябрь 1918 г.), и в 1922 г. был выслан. Аронсон отмечал эволюцию взглядов Николаевского, который к началу 1930-х годов разочаровался в лево-социалистической идеологии и стал намного ближе к Потресову, отрицательно относившемуся к большевизму и не верившему в возможность демократизации созданного им режима. Аронсон раскрыл источники многих сведений, полученных Николаевским (от большевиков Н. С. Ангарского, А. С. Енукидзе, Рыкова, Д. Б. Рязанова, также находившегося в эмиграции Троцкого). Он сообщил о дневнике Николаевского, "толстой тетради", в которой он видел записи его встреч и бесед "во время объезда им концентрационных лагерей в Германии после войны, в 1947 году"⁶⁷. К сожалению, судьба дневника пока неизвестна.

На собрании социал-демократов-эмигрантов 20 марта 1966 г. в Нью-Йорке, посвященном памяти Николаевского, выступил М. В. Вишняк. Он отметил выдающуюся роль Николаевского в защите лидеров эсеровской партии во время судебного процесса над ними в 1922 году. Это он написал о судебном процессе М. Горькому и Мартову, а те подняли на защиту жизней осужденных Р. Роллана, А. Франса и др. В целом же исследование жизни и творчества Николаевского еще ждет своего автора.

В "Социалистическом вестнике" опубликованы многие материалы о выдающихся деятелях РСДРП. Николаевский в некрологах В. С. Войтинскому (1885 - 1960), П. А. Берлину (1877 - 1962), М. М. Равичу (1881 - 1962), Ю. П. Денике (1887 - 1964) и др. писал об их участии в революционном движении. Статью памяти Денике он обозначил как "опыт политической биографии". Свою политическую деятельность Денике начинал как большевик в 1905 г., когда был студентом Петербургского политехнического института. Тогда же он познакомился с Богдановым, А. В. Луначарским, слушал выступления Ленина. В 1907 г. он порвал с большевиками, его привлекали идеи демократического социализма. 1917 год Денике встретил в Казани, где жили его родители и где он закончил гимназию. Там он стал сторонником Церетели, идеи коалиционного правительства. После захвата власти большевиками Денике переехал в Петроград и стал одним из инициаторов движения уполномоченных от фабрик и заводов, организации демократического сопротивления большевизму. С 1922 г. Денике жил в эмиграции. Николаевский исследовал путь Денике к меньшевизму, считая его закономерным для российского интеллигента, думающего о будущем страны⁶⁸. Различные фактические данные содержатся в статьях Гарви и Аронсона памяти М. С. Кефали (1881 - 1943), Абрамовича и Николаевского памяти Гарви (1881 - 1944), статьях к юбилеям Абрамовича (1880 - 1963), С. М. Шварца (1883 - 1973) и др.⁶⁹

В архиве Сапира хранятся краткие биографические данные о 169 видных деятелях меньшевистской партии, включая тех, кто был меньшевиком, затем стал большевиком, и наоборот, и некрологи о многих из них; переписка. Аронсон 2 октября 1964 г. писал о Вольском, что он успел завершить воспоминания о меньшевистском движении. Представляет интерес, например, заметка о том, что Ланде (1901 - 1976) сообщил Мартову в Берлин о голодовке меньшевиков в Бутырской тюрьме в 1922 г., организованной Даном, и другие сведения⁷⁰.

В последнее время продвинулось изучение судьбы меньшевиков в советской России и в эмиграции⁷¹. Перспективным представляется изучение национальных социал-демократических организаций⁷², а также опыта взаимодействия РСДРП с зарубежными социал-демократическими организациями⁷³.

История меньшевизма неслучайно пользовалась вниманием многих российских и зарубежных исследователей в последние два десятка лет. В 1952 г. Двинов писал: "Меньшевизм был организационно разбит, никакой реальной политической силы он собой сейчас не представляет. Но идейно он оказался прав. Он сохранил свою идеологию, и тем самым сохранил себя для "будущего"⁷⁴. Двинов не ответил на вопрос, когда меньшевизм организационно был разбит? Официальная советская историография утверждала, что меньшевистская партия окончательно распалась в 1930 - 1931 гг., после известного суда над ее бывшими представителями. Ныне историки относят крах социал-демократического подполья в стране к 1922 - 1924 годам⁷⁵.

В эмиграции были изданы многие работы российских меньшевиков, вынужденных покинуть советскую Россию. Историографически эти труды еще не обобщены, есть лишь отдельные рецензии и указания на их значение в развитии исторической мысли российского зарубежья. М. Раев считал, что эти работы следует рассматривать в контексте истории РСДРП, в которой "годы изгнания предстают чем-то вроде печального эпилога"⁷⁶. В историографических работах по истории российского зарубежья произведения меньшевиков либо не упоминаются (В. И. Цепилова), либо говорится о том, что экономисты-меньшевики Г. Биншток, А. Югов, А. Гурлянд деятельно сотрудничали с германскими учеными в 1920-е годы⁷⁷. По мнению Вольского, без знания эмигрантской литературы, переписки и воспоминаний людей, вынужденно покинувших Россию, "не может быть в будущем написана настоящая история русской советской революции"⁷⁸.

В советской России меньшевиков ожидали репрессии, ссылки и высылки, тюремное заключение и физическое уничтожение⁷⁹. Поэтому можно говорить о меньшевистской партии в России до 1925 г., а затем изучать судьбы оставшихся на родине меньшевиков, не забывая, что процесс реабилитации жертв политических репрессий, который активизировался в СССР после 1953 г., коснулся бессудно осужденных меньшевиков только в конце 1980-х - 1990-е годы. Главная военная прокуратура Российской Федерации 2 сентября 2000 г. признала Потресова "привлеченным к уголовной ответственности незаконно и необоснованно, по политическим мотивам" и объявила о его реабилитации⁸⁰. Затянувшаяся посмертная реабилитация деятелей меньшевистского движения в России, признание их полноценными гражданами страны обусловили и хронологические рамки данной работы.

Советский режим подверг их остракизму, но это никак не сказалось на их интересе к тому, что происходило в большевистской России. Многие произведения меньшевиков, оказавшихся в эмиграции, посвящены настоящему и будущему страны. В этом смысле зарубежная меньшевистская историография заслуживает особого внимания. В настоящее время возникла дискуссия о том, были ли советский режим тоталитарным⁸¹. Для меньшевиков сомнений не было: в СССР установилась разновидность тоталитарной формы правления. 26 июня 1920 г. Мартов писал А. Н. Штейну, что большевизм создает "противоестественную систему хозяйства и столь же противоестественную систему азиатского управления"⁸². По мнению А. П. Ненарокова, Аксельрод одним из первых поставил знак равенства между различными формами диктаторских политических режимов, которые, независимо от пропагандируемых ими идеологий, культивировали террор как средство решения политических и социальных задач⁸³. В "Социалистическом вестнике" проблема создания тоталитарных типов государств в Европе обсуждалась довольно широко⁸⁴. 14 мая 1945 г. Николаевский писал Церетели: "В России идет быстрым темпом процесс оформления советского строя как наиболее последовательной из всех, какие когда-либо знала история, формы тоталитаризма. Государство, целиком захваченное в руки одной партии, которая, в свою очередь, организована в деспотическую иерархию, регулирует все без исключения стороны духовной жизни страны"⁸⁵. В письме от 4 июня 1985 г. швейцарский историк А. Либих спрашивал Сапира, кто среди меньшевиков употреблял термин тоталитаризм в отношении советской России и считалась ли теория тоталитаризма "альтернативой" классическому марксизму. Сапир ответил 25 июня, что на страницах "Социалистического вестника" это делали Николаевский, Г. О. Биншток и он сам⁸⁶. И это только один из многих вопросов истории советской России, который занимал меньшевиков-эмигрантов.

История российского меньшевизма при большевистском правлении изучена недостаточно. Внимание исследователей привлекает время полулегального функцио-

нирования партии в 1917 - 1924 годах. Взгляды российских историков, изучавших этот вопрос, эволюционировали от указания на крах меньшевизма в советской России к изучению их деятельности в ту пору, к осмыслению репрессивных действий властей по отношению к ним. Ныне история политических партий страны, в том числе и меньшевизма, их деятельность в советском подполье, пребывание в ссылках и ГУЛАГе, в эмиграции стала существенной частью российской историографии.

Социал-демократы XXI столетия убеждены, что они являются альтернативой социал-национализму и что без них движение в будущее не может быть полноценным и успешным. Они неоднократно заявляли о критическом пересмотре сложившихся представлений об истории социал-демократии. Их современные программы свидетельствуют об отказе от приверженности марксизму при сохранении к нему уважения как к культурно-историческому явлению; учитывается негативный опыт стран, где была дискредитирована социалистическая идея⁸⁷. Прошлое российской социал-демократии показало, что ее радикальная часть - большевики для достижения своих целей избрали, как оказалось, тупиковый путь с многочисленными жертвами. В советской стране от идей меньшевизма, части мировой социал-демократии, не осталось и следа; ныне изучение дорого стоившего опыта российской социал-демократии, создание ее полноценной истории становится все более важным и необходимым.

Примечания

1. ОРЛОВ Б. С. Социал-демократия как объект научных исследований в России. М. 2000; ШЕЛОХАЕВ В. В. "Политические партии России. Документальное наследие": замысел, реализация, итоги и перспективы. - Отечественная история, 2004, N 4; СУСЛОВ А. Ю. Социалистические партии в советской России: отечественная историография. Казань. 2006; и др. В общих работах по историографии истории советского общества проблема меньшевизма не рассматривается. См.: Советская историография. М. 1996; АЛЕКСЕЕВА Г. Д. Историческая наука в России. М. 2003; LITVIN A., KEEP J. Stalinism. Russian and Western views at the turn of the millennium. Lnd. -N.Y. 2005; Историография сталинизма. М. 2007; и др.

2. ТЮТЮКИН С. В. Современная отечественная историография РСДРП. - Отечественная история, 1998, N 6, с. 62, 63.

3. Меньшевики в 1917 году. Т. 1. От января до июльских событий. М. 1994; Т. 2. От июльских событий до корниловского мятежа. М. 1995; Т. 3. Ч. 1, 2. От корниловского мятежа до конца декабря. М. 1996 - 1997; Меньшевики в 1918 году. М. 1999; Меньшевики в 1919 - 1920 гг. М. 2000; Меньшевики в 1921 - 1922 гг. М. 2002; Меньшевики в 1922 - 1924 гг. М. 2004; Протоколы Заграничной делегации РСДРП. - Исторический архив, 2007, NN 3, 5. Документально-исторические очерки к томам, посвященным меньшевикам в 1917 г., были изданы отдельно: РСДРП(о) в 1917 году. М. 2007. См. также: ПАВЛОВ Д. Б. Отечественные и зарубежные публикации документов российских партий. Докт. дисс. М. 1998; КОРНИКОВ А. А. Источниковедческие аспекты изучения биографий деятелей меньшевистской партии. В кн.: Меньшевики и меньшевизм. М. 1998; и др.

4. Меньшевики в советской России. Казань. 1998; Меньшевистский процесс 1931 года (в 2 кн.). М. 1999; 1917: Частные свидетельства о революции в письмах Луначарского и Мартова. М. 2005; Ю. О. Мартов и А. Н. Потресов. Письма. 1898 - 1913. М. 2007; и др.

5. См.: Питерские рабочие и "диктатура пролетариата". Октябрь 1917 - 1929. Сборник документов. СПб. 2000; Петербургский комитет РСДРП(б) в 1917 году. Протоколы и материалы заседаний. СПб. 2003; Рабочее оппозиционное движение в большевистской России 1918 г. Собрания уполномоченных фабрик и заводов. Документы и материалы. М. 2006; Собрание уполномоченных и питерские рабочие в 1918 году. Документы и материалы. 2006; и др.

6. В 1923 - 1927 гг. в серии "Библиотека научного социализма" под редакцией Д. Б. Рязанова были изданы 24 тома собрания сочинений Плеханова, которое до сих пор остается самым полным собранием его работ.

7. МАРТОВ Л. Долой смертную казнь! М. 1918; МАРТОВ Ю. О. Избранное. М. 2000, с. 373- 383; ПЛЕХАНОВ Г. В. Год на родине. Т. 1 - 2. Париж. 1921.

8. Библиотека В. И. Ленина в Кремле. Каталог. М. 1961. Майский подарил Сталину книгу "Профессиональное движение на Западе. Основные этапы" (Л. 1925) с надписью: "Тов. Сталину, которому ничего не должно быть чуждо, в том числе и профдвижение". Майский (И. Ляховецкий. 1884 - 1975) в 1921 г. вступил в РКП(б), позже - посол СССР в Англии и советский академик. Внимание Ленина и Сталина к работам меньшевиков никак не отразилось на проведении государственной репрессивной политики по отношению к этой партии. 25 апреля 1925 г. СО. Португейс писал Потресову, что "никогда в России не выметали нас так основательно как при большевиках... чувствую: мы последние люди на социал-демокра-

тической земле" (Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 265, оп. 1, д. 21, л. 4).

9. Там же, ф. 558, оп. 11, д. 200, л. 43, 44, Статья Рубина "Производственные отношения и вещные категории" была опубликована (Под знаменем марксизма, 1924, N 10 - 11). Редакция журнала, публикуя статью Рубина, предупреждала, что "расходится с автором в политических воззрениях", но "статья имеет значительный теоретический интерес" (там же, с. 115). В статье Рубин рассматривал взгляды Маркса на связь между производственными отношениями людей и вещными категориями политической экономии (стоимость, деньги, зарплата, прибыль и т.д.)! Он приходил к выводу о примате общества над личностью в капиталистическом хозяйстве, связях экономики с социологией в понимании таких процессов. И. И. Рубин (1886 - 1937) был освобожден их тюрьмы в 1926 г. под поручительство директора Института К. Маркса и Ф. Энгельса Рязанова и назначен заведующим кабинетом политэкономии этого института. Сталин внимательно следил за политической литературой и мемуарами о революционном движении в России. Он одобрил название и критическое содержание рецензии О. Н. Чаадаевой и П. Н. Поспелова "1917 год в меньшевистском освещении", направленной против вышедших в 1923 - 1931 гг. воспоминаний большевика А. Г. Шляпникова "Семнадцатый год" (кн. 1 - 4) (РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 200, л. 47). Ни Шляпников, ни его мемуары никакого отношения к меньшевизму не имели.

10. АНАНЬИЧ Б. В., ПАНЕЯХ В. М., ЦАМУТАЛИ А. Н. Предисловие. В кн.: Академическое дело. 1929 - 1931 гг. Вып. 1. СПб. 1993, с. XXVI-XXX.

11. История советской политической цензуры. Документы и комментарии. М. 1997, с. 467 - 468.

12. СМИРНОВ Г. Л. "Публиковать... представляется нецелесообразным". - Исторический архив, 1992, N 1, с. 216 - 217; ЗЕЛЕНОВ М. В. Партийный контроль за изданием сочинений Ленина и литературы о нем в 1924 - 1937 годах. - Вопросы истории, 2004, N 11; Партийная цензура и лениниана М. Ф. Шатрова. - Там же, 2005, N 11 - 12; и др. В 1956 - 1966 гг. было завершено 5-е издание собрания сочинений Ленина, получившего название "полного". Но это было не так. Оставались неизданными примерно 3,7 тыс. написанных Лениным документов и около 3 тыс. партийных и правительственных документов, им подписанных. Часть из них к настоящему времени опубликована - см.: The unknown Lenin. From the secret archive. New Haven and London. 1996; В. И. Ленин. Неизвестные документы. 1891 - 1922. M. 1999 (в сборник вошли 332 ранее не изданных документа). Сталин в 1935 г. запретил переиздавать свои работы, опубликованные в 1905 - 1910 гг. (РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 88, л. 1).

13. ЖОРДАНИЯ Н. Моя жизнь. Stanford. 1968; ДВИНОВ Б. От легальности к подполью (1921- 1922). Stanford. 1968; The mensheviks. From the revolution of 1917 to the Second wold war. London. 1974; The making of three Russian revolutionaries. Voices from the menshevik past. Cambridge. 1987; и др.

14. Ф. И. Дан. Письма (1899 - 1946). Amsterdam. 1985; Из архива Л. О. Дан. Amsterdam. 1987; Партия социалистов-революционеров после Октябрьского переворота 1917 года. Документы из архива партии с. -p. Amsterdam. 1989.

15. Ю. О. Мартов. Письма 1916 - 1922. Benson. 1990; Dear comrades. Menshevik reports on the Bolshevik revolution and the Civil war. Stanford. 1991.

16. ЛИБИХ А., МИХАЙЛОВ А., НЕНАРОКОВ А., ПАНАЧЧИОНЕ А., ПЕРЕМЫШЛЕННИКОВА Н. Крах социал-демократического подполья в большевистской России. 1922 - 1924 гг. В кн.: Меньшевики в 1922 - 1924 гг. М. 2004, с. 28. См. также рец. на 1-й том сб. документов "Меньшевики в 1917 году": Исторический архив, 1995, N 3 (А. И. Уткин, А. И. Степанов); Вопросы истории, 1996, N 5 - 6 (С. В. Тютюкин); и др.

17. В. М. Панеях, принимавший участие в издании материалов "Академического дела" (следственные дела об арестах С. Ф. Платонова, Е. В. Тарле и др.), отмечал трудности, связанные с получением необходимых для исследования материалов и объяснял отказ от комментирования документов отсутствием возможности установить их подлинность. А. Л. Литвин подчеркивает тенденциозность следственных дел как источника. В них, по его мнению, отсутствуют сведения, противоречащие обвинительным заключениям следователей, а потому применение к ним классических методик источниковедения для анализа не представляется возможным (ПАНЕЯХ В. М. Опыт подготовки и издания "Академического дела", 1929 - 1939 гг. В кн.: Проблемы публикации документов по истории России XX века. М. 2001; ЛИТВИН А. Л. Следственные дела советских политических процессов как исторический источник. Там же). Использование таких источников, какими являются следственные материалы ОГПУ-НКВД, требует выработки особой методики их анализа (Вопросы истории, 1998, N 11 - 12, с. 13 - 14).

18. ТЮТЮКИН С. В. Меньшевизм: страницы истории. М. 2002; и др.

19. Пролетарская революция, 1931, N 6.

20. И. В. Сталин. Историческая идеология в СССР в 1920 - 1950-е годы: переписка с историками, статьи и заметки по истории, стенограммы выступлений. Сб. док. и материалов. Ч. 1.

СПб. 2006, с. 158 - 159. Адоратский (1878 - 1945) - большевик. В 1931 - 1939 гг. - директор ИМЭЛ. Академик АН СССР (1932 г.); Богданов (Малиновский) (1873 - 1928) - социал-демократ, в 1903 - 1909 гг. большевик, создал группу "Вперед". В 1918 г. лидер Пролеткульта, с 1926 г. - директор Института переливания крови. Ольминский (Александров) (1863- 1933) - социал-демократ, большевик, с 1920 г. - председатель Истпарта, в 1928 - 1931 гг. член дирекции Института Ленина и заведующий Истпартотделом ЦК ВКП(б); Савельев (1884 - 1939) - большевик. В 1928 - 1931 гг. директор Института Ленина. Академик АН СССР (1932 г.); Ярославский (Губельман М. И.) (1878 - 1943) - большевик. Академик АН СССР (1939 г.).

21. ТУМАРИНСОН В. Х. Меньшевики и большевики: несостоявшийся консенсус. М. 1994, с. 268 - 269.

22. ВАЛЕНТИНОВ Н. Недорисованный портрет. М. 1993; ВОЛКОГОНОВ Д. А. Ленин. Политический портрет. Кн. 1 - 2. М. 1994; ФИШЕР Л. Жизнь Ленина. Тт. 1 - 2. М. 1997; ТУМАРКИН Н. Ленин жив! Культ Ленина в советской России. СПб. 1997; КОТЕЛЕНЕЦ Е. А. В. И. Ленин как предмет исторического исследования. Новейшая историография. М. 1999; ПЕЙН Р. Ленин. Жизнь и смерть. М. 2002; СЕРВИС Р. Ленин. Минск. 2002; Д' АНКОСС Э. К. Ленин. М. 2002; ЛОГИНОВ В. Т. Владимир Ленин. Выбор пути. Биография. М. 2005; WHITE J.D. Lenin. The Practice and theory of revolution. London. 2001; и др. См. также: РАБИНОВИЧ А. Революция 1917 года в Петрограде. М. 2003; ЕГО ЖЕ. Большевики у власти. М. 2007; и др.; ВОЛОДИН А. Г. Лидеры меньшевиков в отечественной и зарубежной историографии. Автореф. канд. дисс. Казань. 2008.

23. СУХАНОВ Н. Н. Записки о революции. Тт. 1 - 3. М. 1991 - 1992; КОРНИКОВ А. А. Судьба российского революционера: Н. Н. Суханов - человек, политик, мемуарист. Иваново. 1995; GETZLER I. Nikolai Sukhanov. Chronicler of the Russian revolution. Oxford. 2002.

24. ТЮТЮКИН С. В. Г. В. Плеханов. Судьба русского марксиста. М. 1997; BARON S. Plekhanov: The Father of Russian marxism. Stanford. 1963, 1966; БЭРОН С. Х. Г. В. Плеханов - основоположник русского марксизма. СПб. 1998.

25. См.: "Необходимо противопоставить революционной фразеологии - революционное мировоззрение..." Из переписки А. И. Любимова и Г. В. Плеханова. 1914 - 1918 гг. - Исторический архив, 1998, NN 2, 3; и др.; ОРЛОВ Б. С. Георгий Плеханов и Февральская революция 1917 года. М. 2007; и др.

26. ПЕТРЕНКО Е., ФИЛИМОНОВА Т., ТЮТЮКИН С, ЧЕРНОБАЕВ А. Существовало ли завещание? - Независимая газета, 4.III.2000; ТЮТЮКИН С. В. Комментарий к письму Яна Концевича "Еще раз о "политическом завещании" Г. В. Плеханова". В кн.: ТЮТЮКИН С. В. Десять лет в журнале "Отечественная история". М. 2005; ТЮТЮКИН С. В., ОРЛОВ Б. С. Г. В. Плеханов и современная Россия. - Отечественная история, 2006, N 6, с. 189 - 190; и др.

27. ГРИГОРЬЕВА Е. А. У истоков теории и практики российских "марксистов". - Вопросы истории, 2004, N 7; ЕЕ ЖЕ. К. Маркс и его "ученики" на родине ленинизма. - Вопросы истории, 2007, N 1; СВАЛОВ А. Н., ТЮТЮКИН С. В., ФИЛИМОНОВА Т. И. О Г. В. Плеханове и новом "историографическом прорыве". - Вопросы истории, 2005, N 2.

28. ПЛЕХАНОВА Р. М. Год на родине. - Диалог, 1991, N 14 - 15; ПОТРЕСОВ А. Н. Памяти Плеханова. К десятилетию со дня его смерти. - Дни, 30.V.1928; ЮРЬЕВСКИЙ Е. (Н. В. ВОЛЬСКИЙ). Мысли о Г. В. Плеханове. - Социалистический вестник, 1957, N 4; ШУБ Д. Г. В. Плеханов в 1917 году. Его последние дни. К сорокалетию со дня его кончины. - Русская мысль, 3.VI.1958; ЕГО ЖЕ. Рец. на кн. Бэрона. - Новый журнал, 1964, кн. 76. См. также: ЛИТВИН А. Л. Реакция современников на смерть Г. В. Плеханова. В кн.: Линия судьбы. М. 2007; и др. Вольский вспоминал, как в 1925 г. Троцкий в разговоре с ним дал следующую характеристику Плеханову и его сторонникам: "Под влиянием главным образом Плеханова меньшевистское мировоззрение в его применении к России основывалось, в сущности, на одной фразе, заимствованной у Маркса: страны передовые показывают отсталым странам картину их собственного будущего. Так как в передовых странах не произошло устранения капитализма и буржуазии от власти, нечего нам думать об этом в России... У нас, как в передовых странах Запада, революция 1917 г. должна была окончиться буржуазией у власти с социал-демократией в оппозиции". Вольский с ним согласился, хотя события в России в то время развивались иначе. - Социалистический вестник, 1957, N 4, с. 67. А. Балабанова, хорошо знавшая Плеханова, вспоминала, что его работы стали "решающим фактором" в ее интеллектуальной жизни, что они были "учебниками тех людей, которым суждено было свершить революцию в России в октябре 1917 года". Балабанова отмечала, что не могла и предполагать, что "меньшевик Плеханов разделит судьбу всех марксистов-небольшевиков и будет осужден как контрреволюционер людьми, чье мышление он когда-то помогал формировать" (БАЛАБАНОВА А. Моя жизнь - борьба. М. 2007, с. 25 - 27). Плеханов умер в 1918 г., его сочинения издавались, и имя не вычеркивалось из истории российского революционного движения, как это случилось со многими лидерами меньшевизма.

29. ASCHER A. Pavel Axelrod and the development of menshevism. Cambridge, Mass. 1972; САВЕЛЬЕВ П. Ю. П. Б. Аксельрод: человек и политик. - Новая и новейшая история, 1998, N 2- 3; НЕНАРОКОВ А. П. Последняя эмиграция Павла Аксельрода. М. 2001; ЕГО ЖЕ. Кефирная глава и шапокляк Павла Аксельрода. В кн.: Л. М. Спирин. Памяти историка, друга, коллеги. Казань. 2007. Й. Френкель характеризовал Аксельрода как социалиста-интернационалиста (ФРЕНКЕЛЬ Й. Пророчество и политика. Социализм, национализм и русское еврейство. Иерусалим-М. 2008, с. 699); и др.

30. Из архива П. Б. Аксельрода. Вып. 1. 1880 - 1892 гг. М. 2006.

31. Бахметьевский архив Колумбийского университета (BAR), Boris Sapir Collection, box 16, ser. 1, л. 13 - 14.

32. Международный институт социальной истории в Амстердаме (IISH), П. Б. Аксельрод, п. 34.

33. Гуверовский исторический архив в Стэнфорде (HIA), Boris Nicolaevsky collection, box 659, fol. 6, ser. 279. М. С. Грушевский (1866 - 1934) - украинский историк и общественный деятель - 27 марта 1921 г. просил Аксельрода дать воспоминания об украинском женевском кружке М. П. Драгоманова (1841 - 1895), подчеркивая, что это надо сделать "ради памяти началоположников украинского социализма". 10 июня 1921 г. Грушевский благодарил Аксельрода за "теплые слова" о Драгоманове, а 22 января 1922 г. сообщил ему о выходе сборника статей о Драгоманове на украинском языке с воспоминаниями о нем Аксельрода (IISH, П. Б. Аксельрод, п. 21).

34. ГАРВИ П. Закат большевизма. Десять лет диктатуры. Рига. 1928. Троцкий свою первую крупную работу "Наши политические задачи", написанную и изданную в Женеве в 1904 г. посвятил "Дорогому учителю Павлу Борисовичу Аксельроду". В 1927 г. на объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) Сталин вспомнил эту брошюру и, процитировав посвящение, заключил, обращаясь к Троцкому: "Ну что же, скатертью дорога к "дорогому учителю Павлу Борисовичу Аксельроду"! Скатертью дорога! Только поторопитесь, достопочтенный Троцкий, так как "Павел Борисович", ввиду его дряхлости, может в скором времени помереть, а вы можете не поспеть к "учителю"" (СТАЛИН И. В. Соч. Т. 10, с. 204 - 205. На пленуме в защиту Троцкого хотел выступить Х. Г. Раковский. Ему не дали слова, но в архиве Троцкого сохранилась эта непроизнесенная речь Раковского. В ней, в частности отмечалось, что еще ранее Троцкого Ленин называл Аксельрода "дорогим учителем" (ВОЛКОГОНОВ Д. А. Троцкий. Кн. 2. М. 1992, с. 82 - 83).

35. Дни, 19.IV.1929.

36. АБРАМОВИЧ Р. Основоположники "мирового меньшевизма" (Памяти П. Б. Аксельрода и Ю. О. Мартова). - Социалистический вестник, 1943, N 7 - 8.

37. Ю. О. Мартов. Избр. М. 2000; МАРТОВ Ю. О. Записки социал-демократа. М. 2004; и др.

38. САВЕЛЬЕВ П. Ю. Л. Мартов в советской исторической литературе. - Отечественная история, 1993, N 1; МАМАЕВ И. С. Л. Мартов как политик в оценке современников и историков. - Вестник МГУ. Серия 8. История, 1996, N 6; и др.

39. GETZLER I. Martov: A political biography of a Russian social democrat. Melbourne-Cambridge. 1967; ГЕТЦЛЕР И. Мартов. Политическая биография российского социал-демократа. Изд. 2-е. СПб. 1998; САВЕЛЬЕВ П. Ю., ТЮТЮКИН С. В. Ю. О. Мартов (1873 - 1923): человек и политик. - Новая и новейшая история, 1995, N 4 - 5; КАЗАРОВА Н. А. Ю. О. Мартов. Штрихи к политическому портрету. Ростов-на-Дону. 1998; и др. Балабанова вспоминала: "Мартов был лидером-теоретиком меньшевиков и самым замечательным писателем и журналистом в их группе" (БАЛАБАНОВА А. Ук. соч., с. 76). Николаевский утверждал, что в свое время его увлекли работы "не Ленина, а Мартова, которые он особенно ценил за присущий им исторический подход" (The making of three Russian revolutionaries, p. 289).

40. БЕЛОВ С. В. История одной "дружбы" (В. И. Ленин и П. Б. Струве). СПб. 2005.

41. НИКОЛАЕВСКИЙ Б. И. Ю. О. Мартов и с. -р. - Социалистический вестник, 1944, N 9 - 10, с. 114; ЕГО ЖЕ. Еще раз Мартов и с. -р. - Там же, 1944, N 11 - 12, с. 137 - 138.

42. Меньшевики в 1919 - 1920 гг., с. 335; Партия социалистов-революционеров. Док-ты и материалы. Т. 3. Ч. 2. М. 2000, с. 802.

43. HIA. Boris Nicolaevsky collection, box 672, fol. 3, ser. 279; box 84, fol. 6, ser. 45. Югов (А. А. Фрумсон) (1876 - 1954) с начала 1920-х годов находился в эмиграции. Секретарь-казначей Заграничной делегации РСДРП.

44. ПОПОВА Т. Ю. Судьба родных Л. Мартова в России после 1917 года. М. 1996; ЕЕ ЖЕ. Еще раз о судьбе родных Мартова в России после 1917 года. М. 1999; ЕЕ ЖЕ. Судьба родных Мартова в России после 1917 года. Размышления. 3-я кн. М. 2002; Из архива семьи Цедербаум. М. 2008. См. также: ГУТНОВА Е. В. Пережитое. М. 2001.

45. НЕНАРОКОВ А. П. Человек, а не символ. Размышление об одном юбилейном издании. В кн.: Взаимодействие государства и общества в контексте модернизации России. Тамбов. 2001, с. 26, 34 - 35; МАКАРОВ Н. В., САВЕЛЬЕВ П. Ю. Российская социал-демократия в 1905 - 1907 годах: заметки о новейшей историографии. - Отечественная история, 2005,

N 5, с. 94; НЕНАРОКОВ А. П., САВЕЛЬЕВ П. Ю. Предисловие составителей. В кн.: Из архива А. Н. Потресова. Вып. 1. М. 2007, с. 17.

46. См. Историк среди историков. Казань. 2001, с. 320 - 324.

47. А. Н. Потресов. Посмертный сб. произведений. Париж. 1937, с. 298, 301. Засулич в марте 1919 г. писала, обращаясь к большевикам: "В своих изданиях вы доказываете время от времени, что вашему царствованию не будет конца. Я думаю, наоборот, что оно будет недолговечно - не скажу: "к счастью", так как докончить все то непоправимое зло, которое вы делаете родной стране, вы еще успеете" (АКСЕЛЬРОД Л. И. Этюды и воспоминания. Л. 1925, с. 45; БОГДАНОВА Т. А. В. И. Засулич о "европейском вероятном пути политического освобождения" России: мечты и реальность. В кн.: Русская эмиграция до 1917 г. - лаборатория либеральной и революционной мысли. СПб. 1997, с. 65).

48. BAR. Boris Sapir collection, box 7, ser. 1. В письме от 30 марта 1969 г. Сапир замечал, что читал книгу Гетцлера и даже написал о ней рецензию. Он считал, что Гетцлер преувеличил роль Мартова в меньшевизме. Сапир был не согласен и с мнением Гетцлера о том, что меньшевики в 1917 г. должны были не толковать о буржуазном характере революции, а вместе с другими социалистами брать власть для проведения тех мер, которые коалиционное правительство, вследствие оппозиции кадетов, осуществить не могло (BAR, Boris Sapir collection, box 4, ser. 1).

49. Ibid., box 10, ser. 1. См.: МАРТОВ Ю. О. Письма. 1916 - 1922 гг. Benson. 1990. Сапир в этом издании участия не принял. Утверждение о том, что Мартов в 1917 г, как политик потерпел поражение, было популярно среди зарубежных исследователей. Об этом писал Л. Шапиро, его ученик Гетцлер и многие другие. Шапиро объяснял это тем, что Мартов в отличие от Ленина был "рабом своих теорий". Он считал, что две партии (большевики и меньшевики), представляющие интересы пролетариата и опирающиеся на учение Маркса, в конце концов обязательно объединятся. Даже после победы Ленина в 1917 г. его не покидала эта надежда (SCHAPIRO L. Russian studies. L. 1986, p. 258). Ныне эта точка зрения подвергается сомнению.

50. А. Н. Потресов. Избранное. М. 2002; Ю. О. Мартов и А. Н. Потресов. Письма. 1898 - 1913. М. 2007; Из архива А. Н. Потресова. Вып. 1 - 2. М. 2007; РОЗЕНТАЛЬ И. С. Потресов А. Н. В кн.: Политические партии России. М. 1996; ЕГО ЖЕ. Потресов А. Н. В кн.: Общественная мысль России XVIII - начала XX в. Энциклопедия. М. 2005; и др.

51. А. Н. Потресов. Посмертный сборник. Статья Николаевского о Потресове переиздана в сб.: А. Н. Потресов. Избранное.

52. Последние новости, 28.VII.1934.

53. Ф. И. Дан. Письма (1899 - 1946). Amsterdam. 1985; "Необходимо тщательно столковаться по целому ряду вопросов". Письма Ф. И. Дана к Г. В. Плеханову. 1907 - 1908 гг. - Исторический архив, 2006, N 6; КОРНИКОВ А. А. Ф. И. Дан. В кн.: Политические партии России. М. 1996; РОЗЕНТАЛЬ И. С. Ф. И. Дан. В кн.: Общественная мысль России XVIII - начала XX века. М. 2005. В 2006 г. были переизданы воспоминания Дана "Два года скитаний" (М. 2006). Издательское предисловие не подписано. Составлено оно весьма небрежно, а утверждение, что в годы второй мировой войны часть меньшевиков-эмигрантов "желала победы немецкому оружию" (с. 10), иначе как фальсификацией назвать нельзя.

54. ДВИНОВ Б. Л. Ф. И. Дан. В кн.: Мартов и его близкие, с. 137.

55. САПИР Б. М. Федор Ильич Дан (1871 - 1947). В кн.: Ф. И. Дан. Письма (1899 - 1946); ТЮТЮКИН С. В. Меньшевизм: страницы истории, с. 227.

56. САПИР Б. Большевизм и меньшевизм (по поводу книги Ф. И. Дана "Происхождение большевизма" (Нью-Йорк. 1946). - Социалистический вестник, 1946, N 7 - 8, с. 175 - 178. К позиции Дана, оправдывавшего деятельность большевиков, отрицательно отнеслись Абрамович, Д. Н. Шуб и другие социал-демократы. Шуб упрекал Дана в оправдании большевистского террора, в том, что он не указал на резко отрицательное отношение к нему Мартова. По его оценке, утверждения Дана о том, что "большевистский переворот и диктатура были неизбежным результатом объективных условий русской действительности" и что удержать власть в отсталой стране можно было только "кровавыми методами полицейского государства", - свидетельствуют об обратном, то есть преступлении большевиков перед народами страны (АБРАМОВИЧ Р. Путь Ф. И. Дана. - Социалистический вестник, 1947, N 1 - 2, с. 8 - 10; USH, Л. О. Дан, п. 11.

57. BAR. Boris Sapir collection, box 4, 15, ser. 1. Хеймсон видит в последней книге Дана "идеологическое завещание" и "политическую лебединую песню". Он подчеркивает, что предложенная Даном "интерпретация эволюции большевизма как почти неизбежного продукта имплантации марксизма на русскую почву и его привития к русской революционной традиции" не была воспринята даже "былыми последователями Дана". Он объяснял это изменениями в послевоенном мире, когда в США появились новые российские эмигранты, для которых жившие там меньшевики были лишь группой пожилых людей, "цепляющихся за старомодный и явно уже дискредитировавший себя набор политических догм и ценностей,

не связанных с современной им действительностью" (ХЕЙМСОН Л. Меньшевизм и эволюция российской интеллигенции. - Россия. XXI, 1995, N 3 - 4, с. 155 - 156).

58. Из архива Л. О. Дан; The making of three Russian revolutionaries; JEBRAK S. Mit dem Blick nach Russland. Lydia Cederbaum (1878 - 1963). Eine judische Sozialdemokratin im lebenslangen Exil. Marburg. 2006; ЖЕБРАК С. Представительница российской социал-демократии Лидия Цедербаум (1878 - 1963). В кн.: Мировая социал-демократия: теория, история и современность. М. 2006; и др.

59. ХЕЙМСОН Л. Меньшевизм и эволюция российской интеллигенции. - Россия. XXI, 1995, N 3 - 4, с. 143, 145 - 146; N 5 - 6, с. 113; N 7 - 8, с. 185 - 186. Дан считала одной из причин поражения меньшевиков в 1917 г. их стремление к форсированной европеизации партии (The making of three Russian revolutionaries, p. 212).

60. Редакция "Социалистического вестника" подчеркивала в обращении к Л. О. Дан: "Вы были одной из тех немногих, которые сумели через все, во всякой длительной эмиграции неизбежные, конфликты, раздоры и расколы пронести одну свою драгоценную особенность - способность сохранять личные дружеские отношения, невзирая на политические и организационные конфликты" (IISH, Л. О. Дан, п. 11). Дан подтвердила эту характеристику, когда писала Вольскому 28 мая 1959 г.: "Ведь Вы знаете - я, по странной случайности, со всеми разговариваю. Все остальные - каждый с кем-нибудь не разговаривает. Вот мне и пришлось в каком-то смысле "объединять общество"" (Из архива Л. О. Дан, с. 154). Именно ей пришлось стать центральной фигурой при организации бывших меньшевиков для написания воспоминаний и текстов по истории РСДРП.

61ю ШШЫРб Лю Ою Данб пю 11ю

62. НИКОЛАЕВСКИЙ Б. И. Памяти Л. О. Дан (21 мая 1878 - 28 марта 1963). - Социалистический вестник, 1963, N 3 - 4, с. 59 - 60.

63. ROOBOL W.H. Tseretely. A democrat in the Russian revolution. Amsterdam. 1976; КОРНИКОВ А. А. И. Г. Церетели. В кн.: Политические партии России; НЕНАРОКОВ А. П. И. Г. Церетели. В кн.: Общественная мысль России XVIII - начала XX века; ГАЛИЛИ З. Ираклий Церетели в русской революции. В кн.: Крайности истории и крайности историков. Сб. ст. М. 1997; Ираклий Церетели. Впечатления детства. М. 2006; и др.

64. См.: НИКОЛАЕВСКИЙ Б. И. И. Г. Церетели. - Социалистический вестник, 1959, N 6 - 12; 1960, N 2 - 3; ЕГО ЖЕ. И. Г. Церетели и его воспоминания о 1917 годе. - Социалистический вестник, 1962, N 7 - 10; ДЕНИКЕ Ю. Воспоминания И. Г. Церетели. - Новый журнал, 1964, кн. 76; ЦЕРЕТЕЛИ И. Г. Воспоминания о Февральской революции. Тт. 1 - 2. Париж. 1963; и др.

65. ИКОВ В. К. Листопад. Воспоминания. - Вопросы истории, 1995, NN 8 - 11; БОГДАНОВА Н. Б. Мой отец - меньшевик. СПб. 1994. См. также: ШИРЯЕВА Н. В. В. К. Иков и его мемуары. - Отечественные архивы, 1993, N 5; КУРАЕВ А. Б. О. Богданов. В кн.: Политические партии России; и др. См. также: КАРА-МУРЗА А. А. Первый советолог русской эмиграции: Семен Осипович Португейс (1880 - 1944). М. 2006; и др.

66. Revolution and politics in Russia. Essays in memory of B.I. Nicolaevsky. Indiana U.P. 1972; РОЗЕНТАЛЬ И. Б. И. Николаевский. В кн.: Политические партии России; НЕНАРОКОВ А. П. Б. И. Николаевский - исследователь русского зарубежья. В кн.: История российского зарубежья. Проблемы историографии (конец XIX-XX в.). М. 2004; НИКОЛАЕВСКАЯ Е. Жизнь не имеет жалости. Письма 1922 - 1935 гг. сыну Борису Ивановичу Николаевскому из Оренбурга и Москвы в Берлин и Париж. М. -Стэнфорд. 2005; и др.

67. АРОНСОН Г. Памяти Б. И. Николаевского (1887 - 1966 гг.). - Новое русское слово, 8.III.1966.

68. Социалистический вестник, 1960, N 8 - 9; 1962, N 5 - 6; 1965, N 3; и др. Н. В. Первушин (1899 - 1993), знавший Денике, в некрологе писал о встречах с ним в Берлине в 1920-х годах, о том, как Денике сотрудничал с "Социалистическим вестником" и радио "Свобода" (Новое русское слово, 15.I.1965). Денике изложил свою политическую биографию в кн.: The making of three Russian revolutionaries, p. 312 - 327. О пути Денике в меньшевизм рассказал Хеймсон, основываясь на интервью с ним и не ссылаясь на работу Николаевского о нем (Россия. XXI, 1995, N 5 - 6, с. 115 - 123).

69. Социалистический вестник, 1943, N 1 - 2; 1944, N 5 - 6; 1960, N 7; 1963, N 1 - 2; и др. См. также: СЕРМАН И. Григорий Яковлевич Аронсон. В кн.: Евреи в культуре русского зарубежья. Т. 4. Иерусалим. 1995. В 1935 г. в Испании по приказу резидента НКВД Л. Л. Фельдбина (Орлова) были расстреляны бывший секретарь Троцкого Э. Вульф и сын меньшевика Абрамовича - М. Рейн. В их расстреле принял участие сотрудник НКВД И. Р. Григулевич (ПРОХОРОВ Д., ЛЕМЕХОВ О. Перебежчики. Заочно расстреляны. М. 2001, с. 95).

70. BAR, Boris Sapir collection, box 25, 27, ser. 1. В последние годы сотрудники Центра по изучению социал-демократического движения Института всеобщей истории РАН подготовили данные на 761 активного участника меньшевистского движения в России, полагая необходимым издание энциклопедического словаря на эту тему.

71. LIEBICH A. From the other shore. Russian social democracy after 1921. Cambridge. 1997; Крах социал-демократического подполья в большевистской России. 1922 - 1924 гг. В кн.: Мень-

шевики в 1922 - 1924 гг.; НЕНАРОКОВ А. Наследие российской социал-демократии. - Россия. XXI, 2007, N 5; АНТОШИН А. В. Меньшевики в эмиграции после второй мировой войны. - Отечественная история, 2007, N 1; Протоколы Заграничной делегации РСДРП. - Исторический архив, 2007, NN 3, 5; и др.

72. История национальных политических партий России. М. 1997; Национальные истории в советском и постсоветских государствах. М. 1999; ФРЕНКЕЛЬ Й. Пророчество и политика; и др.

73. Исторический опыт взаимодействия российской и германской социал-демократии. М. 1988; ЛЮБИН В. П. Итальянская социалистическая партия и российские революционеры. В кн.: Мировая социал-демократия: теория, история и современность и др.

74. ДВИНОВ Б. Наши разногласия. В кн.: Против течения. Сб. ст. Нью-Йорк. 1952, с. 46.

75. СТИШОВ М. И. К вопросу о так называемой эсеро-меньшевистской концепции пролетарской революции. - Вестник МГУ. История, 1971, N 1, с. 60; Меньшевики в 1922 - 1924 гг.

76. РАЕВ М. Россия за рубежом. История культуры русской эмиграции. М. 1994, с. 24.

77. ЦЕПИЛОВА В. И. Некоторые проблемы изучения исторической мысли русского зарубежья 1920 - 1930-х годов. - Вопросы истории, 2007, N 1; ДМИТРИЕВ А. Национализация науки и фактор эмиграции: русские гуманитарии в Германии (1920 - 1930-е гг.). - Ab Imperio, 2003, N 2, с. 230. Р. Вильяме отмечал, что сочинения многих российских эмигрантов имели антибольшевистский пропагандистский характер, а писания "эмигрантов правого толка... помогли убедить Адольфа Гитлера и других в том, что большевистская революция была еврейским заговором, в то время как меньшевики предоставили европейской социалистической прессе свои авторитетные предсказания неминуемости экономического краха России" (ВИЛЬЯМС Р. Европейская политическая эмиграция: потерянный сюжет. - Ab Imperio, 2003, N 2, с. 29 - 30). В 1920-е годы многие эмигранты разных политических взглядов писали о бесперспективности большевистского правления в России и заявляли о своем желании продолжать с ним борьбу. Милюков писал: "Борьба против большевизма не может кончиться с поражением русских национальных армий и с потерей русской территории. Она должна будет продолжаться до освобождения России от большевистского гнета. Перемирия с большевизмом быть не может". Милюков отмечал, что среди эмигрантов 85% сторонников монархии и только 15% могут считаться республиканцами. Он полагал, что оппозиция, не веря в победу социализма в стране, идет "назад к Мартову", то есть к меньшевизму (МИЛЮКОВ П. Н. Эмиграция на перепутье. Париж. 1926, с. 6, 132).

78. ЮРЬЕВСКИЙ Е. Привет. - Социалистический вестник, 1960, N 7, с. 127.

79. Подробнее см.: ПАВЛОВ Д. Б. Большевистская диктатура против социалистов и анархистов. 1917 - середина 1950-х годов. М. 1999; А. Н. Яковлев утверждал, что в 1917 г. численность российских социалистических партий и анархистских организаций составляла более полутора миллионов человек. К концу 1953 г. в лагерях ГУЛАГа находилось менее двух тысяч троцкистов, меньшевиков и эсеров (ЯКОВЛЕВ А. Н. Крестосев. М. 2000, с. 58, 98; ЛИТВИН А. Л. Российская историография Большого террора. В кн.: У источника. Сб. ст. в честь чл. -корр. РАН С. М. Каштанова. Ч. 2. М. 1997; КАН А. С. Постсоветские исследования о политических репрессиях в России и СССР. - Отечественная история, 2003, N 1; и др.

80. Врач-меньшевик Г. А. Верховский был реабилитирован 3 декабря 1997 г.; П. А. Гарви - 1 ноября 2000 г.; врач-меньшевик Л. Б. Грановский - 3 декабря 1997 г.; А. Э. Дюбуа - в 2000 г.; А. А. Югов - в 1998 г. В кн.: Высылка вместо расстрела. М. 2005, с. 430, 433, 435, 440, 479, 508.

81. ARENDT H. The origins of totalitarianism. N.Y. 1958; МУШИНСКИЙ В. Хана Арендт и ее главная книга. - Свободная мысль, 1992, N 8; ХЕЙФЕЦ М. Хана Арендт: условия бытия человека на земле. М. -Иерусалим. 2006; САХАРОВ А. Н. Революционный тоталитаризм в нашей истории. - Коммунист, 1991, N 5; КУДРЯШОВ С. В. Критика и апология доктрины тоталитаризма: опыт западной и российской историографии. - Изв. Самарского научного центра РАН, 2006; ЕГО ЖЕ. Пугало для некрофилов. Критические заметки о доктрине тоталитаризма. - Родина, 2008, N 1; КИП Дж. Но где же слон? Комментарий к статье Сергея Кудряшова "Пугало для некрофилов". - Там же; и др.

82. МАРТОВ Ю. О. Письма 1916 - 1922, с. 49; Меньшевики в 1919 - 1920 гг., с. 544. В последнем сборнике документов о публикации письма в 1990 г. не упоминается.

83. НЕНАРОКОВ А. П. Последняя эмиграция Павла Аксельрода, с. 112.

84. ДАЛИН Д. Пути диктатуры. - Социалистический вестник, 1925, N 14; ГИЛЬФЕРДИНГ Р. Государственный капитализм и тоталитарное государство. - Социалистический вестник, 1940, N 8; и др.

85. HIA, Boris Nicolaevsky collection, box 505, fol. 6, ser. 248; Меньшевики в 1922 - 1924 гг., с. 104 - 105.

86. BAR, Boris Sapir collection, box 7, ser. 1.

87. См.: ШУБИН А. Социализм. "Золотой век" теории. М. 2007; и др.

Публикатор:

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Найденный поисковым роботом источник:

Автор(ы) публикации - И. Х. Урилов:

Комментарии: