С. САХИЕВ, Аспирант Института востоковедения РАН

В многочисленных сообщениях о террористических актах, взрывах в городском транспорте и просто на улицах, столкновениях милиционеров и омоновцев с боевиками, которые в изобилии публикуют газеты и журналы, а также передают телевидение и радио России и практически всех государств СНГ, не встретишь, пожалуй, материалов такого рода из Казахстана. Может даже сложиться впечатление, что молодое центральноазиатское государство являет собой некий "островок безопасности и благополучия" на ныне неспокойной территории бывшего СССР, где нет места каким-либо проявлениям экстремизма и терроризма. Однако это не так. Республика Казахстан (РК) далеко не гарантирована от того, что данные негативные и опасные явления не проникнут и на ее территорию. Правда, благодаря жесткой позиции правительства страны и ее многолетнего лидера - президента Нурсултана Назарбаева этим темным силам пока не удается, образно говоря, "развернуться" и сколько-нибудь заметно активизировать свою деятельность. Но от этого они не становятся менее опасными для успешного развития страны и благополучия казахского народа.

Особо следует подчеркнуть, что эти деструктивные силы создают угрозу национальной безопасности не только Казахстана, но и ее соседа - дружественной России. Это прямо вытекает из огромной протяженности российско-казахстанской границы, пока еще плохо обустроенной и потому фактически открытой для преступных, антигосударственных элементов, базирующихся на территории соседних с Республикой Казахстан центральноазиатских государств. Не будет преувеличением сказать, что Казахстан стал частью нового "шелкового пути", по которому ныне из государств Центральной Азии (ЦА) в Европу следуют не шелк, ковры и пряности, а оружие, наркотики, боевики экстремистских организаций, создающие угрозы безопасности не только Казахстана, но и его северного соседа - Российской Федерации. Полагаю, именно поэтому Россия, не менее чем РК, должна быть заинтересована в создании и бесперебойном функционировании эффективной системы региональной безопасности в ЦА и, прежде всего, в Казахстане.

КТО УГРОЖАЕТ КАЗАХСТАНУ

Национальные интересы Казахстана в принципе ничем не отличаются от национальных интересов любого другого демократического государства. Самые важные из них - территориальная целостность, государственный суверенитет, сохранение конституционного строя, устойчивое экономическое развитие. Именно с ними необходимо соотносить угрозы национальной безопасности страны.

Если говорить о внешних угрозах, то их сравнительно немного. Это:

- появление или реанимация

стр. 40

старых геополитических притязаний к Казахстану со стороны некоторых сопредельных региону государств;

- деятельность на их территории политических сил, оппозиционных или прямо враждебных казахскому народу;

- экстремистские проявления зарубежных террористических, реакционных религиозных, националистических организаций, прямо заявляющих о враждебности по отношению к Республике Казахстан и о намерениях изменить политический строй и осуществить смену власти в этом государстве.

Что касается внутренних угроз социально-политической стабильности и сохранения конституционного строя и правопорядка в стране, то к ним традиционно относят:

- безработицу, неполную занятость и обнищание значительной части населения;

- обострившиеся в последнее время чувства социальной неустроенности и незащищенности значительной части граждан;

- рост национализма, национальной нетерпимости, религиозного экстремизма и сепаратистских настроений;

- утрату многими людьми идеологических и духовных жизненных ориентиров, рост отчаяния и социальной агрессивности;

- увеличение масштабов преступности, коррупции, падение авторитета власти, закона, веры в ее способность обеспечить безопасность граждан;

- наличие обширного нелегального рынка оружия и относительная легкость его приобретения;

- наличие значительного числа лиц, прошедших "школу войны" в Афганистане, Приднестровье, Таджикистане, Чечне и других "горячих точках";

- слабую работу правоохранительных органов, государственных и общественных организаций по защите прав граждан и др.¹

Немало террористических группировок базируется на территории соседних с Казахстаном государств - в Афганистане, Пакистане, Китае (в Синьцзян-Уйгурском автономном районе). Деятельность части из них непосредственно ориентирована на работу в тех регионах Республики Казахстан, где велика доля граждан, исповедующих ислам. Доподлинно известно, что в большей или меньшей степени интерес к работе на территории Казахстана проявляют такие международные организации, как "Братья-мусульмане", "Общество социальных реформ", "Даваа исламия" ("Комитет исламского призыва"), "Аль-Игаса", "Комитет мусульман Азии", "Хизб-ут-Тахрир аль-Исламия" ("Партия исламского освобождения"), "Исламское движение Узбекистана", ХАМАС, "Центр исламского развития", "Адолатуюшмаси", "Ислом лашкарлари" и др. Их ядро составляют в основном выходцы из Пакистана, Саудовской Аравии, Йемена, Иордании, Египта, Афганистана и других государств Ближнего и Среднего Востока, но есть среди их активистов и боевиков и граждане центральноазиатских республик, в том числе Казахстана. Таким образом, и этому государству предусмотрено определенное место в будущем "Исламском халифате", создание которого составляет сердцевину всей деятельности большинства из названных выше экстремистских организаций².

Базы некоторых из них расположены в непосредственной близости от границ Казахстана. Это - Ферганская долина, некоторые оазисы Таджикистана и Узбекистана. Определенную тревогу вызывают умонастроения многих людей, живущих в южных районах самого Казахстана. Там популистские идеи экстремистов способны увлечь людей, не удовлетворенных уровнем жизни и потерявших веру в способность государства улучшить их экономическое положение.

Религиозный фундаментализм, призывающий к возвращению к истокам религии, к мусульманской общине времен пророка Мухаммеда и предлагающий политическое переустройство общества через построение халифата³, прямо бросает вызов национальным интересам Казахстана. Он препятствует формированию национальной гражданской идентичности, создает очаги религиозной нетерпимости в поликонфессиональном государстве, подрывает его социальную стабильность. Между тем, мусульмане Казахстана неоднократно заявляли о своем желании оставаться в русле умеренных тенденций в исламе.

Президент Казахстана Н. А. Назарбаев на этот счет высказывается однозначно: "Не умаляя гражданских прав верующих, все же необходимо констатировать, что конфессиональная безопасность может подвергнуться испытаниям в случае чрезмерной политизации отдельной религии или конфессионального течения. Здесь формула, которая может и должна обеспечивать светский статус государства и конфессиональное равновесие в обществе, достаточно проста: верующие, безусловно, имеют гражданские права и пользуются демократическими свободами. В свою очередь, религия как духовное начало и возможность отправления культа не имеет и не должна обладать политическими правами и возможностью влияния на политическую волю государства"⁴.

ЗАКОНЫ ПРОТИВ ЭКСТРЕМИСТОВ

Для эффективной борьбы с терроризмом и экстремизмом необходима соответствующая нормативно-правовая база. В Казахстане основу такой базы составляет основополагающий документ - "Стратегия национальной безопасности"⁵. При ее разработке были использованы опыт зарубежных стран, а также современные методики прогнозирования, выявления и оценки потенциала угроз национальной безопасности. В "Стратегии" дается общая характеристика состояния национальной безопасности РК, перечисляются угрозы и вызовы ей, описываются формы и методы борьбы с угрозами.

Наряду со "Стратегией национальной безопасности", в Казахстане разработаны и приняты другие нормативно-правовые документы, которые призваны определить законодательные меры, направленные на противодействие терроризму и экстремизму. Первыми такими документами стали введенные в действие с 1 января 1998 г. Уголовный и Уголовно-процессуальный ко-

стр. 41

дексы Республики Казахстан и принятый 13 июля 1999 г. Закона "О борьбе с терроризмом", который определил правовые и организационные основы этой борьбы, а также место государственных органов, общественных организаций, предпринимательских структур, а также граждан в противодействии терроризму.

Суть единой антитеррористической политики при четком разграничении компетенции государственных органов и координирующей роли Комитета национальной безопасности (КНБ) была изложена в Указе президента РК N 332 от 10 февраля 2000 г. "О мерах по предупреждению и пресечению проявлений терроризма и экстремизма". Конкретный план работы в данном направлении содержался в "Государственной программе борьбы с терроризмом и иными проявлениями экстремизма и сепаратизма в Республике Казахстан", утвержденной президентским Указом. Срок действия программы вначале ограничивался 2000 - 2003 гг., но впоследствии был пролонгирован.

После известных событий 11 сентября 2001 г. встал вопрос о дальнейшем совершенствовании нормативно-правовой базы, нацеленной на борьбу с терроризмом. По инициативе КНБ республики дважды (19 февраля 2002 г. и 20 декабря 2004 г.) принимались законы РК "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам борьбы с терроризмом". Одновременно были внесены изменения и дополнения и в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы РК, в законы РК "Об оперативно-розыскной деятельности" и "О борьбе с терроризмом". Все они ужесточали наказания за проведение и подготовку терактов и повышали ответственность силовых структур за результативность работы по данным направлениям.

Законодательная база, нацеленная на усиление борьбы с терроризмом, продолжает обновляться с учетом правоприменительной практики других государств. Именно организационные и практические меры, опирающиеся на новые положения в законодательстве, позволили пресечь в ряде городов республики противоправную деятельность членов религиозно-экстремистской организации "Хизб-ут-тахрир", радикального религиозного объединения "Таблиги Джамаат", привлечь к уголовной ответственности, осудить за распространение идей так называемого "воинствующего ислама" и выдворить из страны проповедников из Египта и Судана. Кроме того, в городах Кентау и Туркестан были задержаны пять человек, распространявших листовки "Хизб-ут-тахрир"⁶.

Вместе с тем, были выявлены проблемы концептуального и процедурного характера, препятствующие более успешному противодействию угрозам со стороны терроризма и экстремизма.

Так, "Стратегия национальной безопасности" оказалась чрезмерно "теоретичной", а поставленные в ней задачи - "размытыми" и недостаточно конкретными. В документе отсутствовали четкие рекомендации, что, как и в какой последовательности необходимо делать государственным органам разных уровней для обеспечения национальной безопасности. В "Государственной программе борьбы с терроризмом" не оказалось толкования самого слова "экстремизм", а также не определены цели и методы работы госорганов в этой сфере. Особенно много неясного в разделе, посвященном причинам и целям преступлений в форме захвата физических лиц. Скажем, невозможно понять, какие требования преступников, захвативших заложников, могут быть отнесены к экстремистским, а какие - к террористическим.

Ряд положений Закона "О борьбе с терроризмом" противоречат международному праву и не только не помогают, но даже мешают правильному выбору методов борьбы с терроризмом и экстремизмом. Так, если терроризм - это в первую очередь специфическое средство политической борьбы, то экстремизм - скорее, мировоззренческая установка по вопросам разрешения общественных проблем, не обязательно связанная с террористической деятельностью. Поэтому те методы, что применяются для борьбы с терроризмом, не всегда оказываются эффективными при противодействии экстремизму. Если в отношении террористических организаций в ситуации угрозы проведения терактов силовой подход оправдан, необходим и, при умелом использовании, достаточно эффективен, то в отношении экстремистских организаций, не прибегающих к террористической практике, он бесперспективен и даже опасен. Все эти крайне важные вопросы не отражены в антитеррористическом законодательстве Казахстана.

ВМЕСТЕ МЫ СИЛЬНЕЕ

Наряду с разработкой национального законодательства, казахстанское правительство активно участвовало и участвует в создании международно-правовой базы борьбы с терроризмом и экстремизмом. Казахстан подписал ряд международных и межгосударственных договоров и соглашений в данной сфере, присоединился к 7 из 12 действующих международных конвенций по противодействию терроризму. Наиболее тесно Казахстан сотрудничает со странами СНГ, сталкивающимися с теми же угрозами и вызовами их национальной безопасности. В рамках Содружества по инициативе президента Казахстана Н. А. Назарбаева был создан Антитеррористический центр, который в настоящее время активно действует. Важным направлением обеспечения национальной безопасности Казахстана стали договоры в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). В нее, как известно, входят Россия и Китай, с которыми у Казахстана колоссальные по протяженности границы. Естественно, очень важны в этом плане и двусторонние договоренности между Казахстаном и Россией, Казахстаном и Китаем⁷.

Сотрудничество в борьбе с актами терроризма осуществляется также в рамках договоренностей между государствами - членами Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Кроме того, президенты Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана подписали Договор о совместных действиях по борь-

стр. 42

бе с терроризмом, политическим и религиозным экстремизмом, транснациональной организованной преступностью и иными угрозами стабильности и безопасности сторон. Казахстаном заключены также двусторонние соглашения о сотрудничестве в сфере противодействия терроризму и международной преступности с двумя соседними странами - Кыргызстаном и Узбекистаном и нескольким государствами, находящимися за пределами Центральноазиатского региона - Венгрией, Грузией, КНР, Литвой, Молдовой, Россией, Германией, Пакистаном, Турцией и Украиной.

Однако наличие солидной международно-правовой базы не избавляет борьбу с международным терроризмом и экстремизмом от серьезных недостатков и трудностей. К ним в первую очередь следует отнести дублирование функций международных объединений, участником которых является Республика Казахстан; фактически положения о борьбе с терроризмом включены в программу действий каждого из них. Отсутствует координация действий между межгосударственными объединениями: преследуя одни и те же цели, они не используют должным образом опыт друг друга. Да и практически во всех государствах региона отсутствует по-настоящему комплексный подход к угрозам терроризма и экстремизма.

Для Казахстана террористическая угроза страшна не только сама по себе, но еще и потому, что может "инкорпорировать" в себя угрозы его ядерной и информационной безопасности. Об опасности "ядерного терроризма" специалисты-ядерщики и эксперты-политологи говорят уже давно. После событий 11 сентября 2001 г. на эту проблему обращается гораздо больше внимания, чем раньше. К числу основных угроз "ядерного терроризма" относят: распыление высокорадиоактивных материалов с помощью обычных взрывчатых веществ (так называемые "грязные бомбы"), нападение на ядерные объекты и захват полноценного ядерного оружия.

Казахстан вполне может попасть в сферу интересов группировок, нацеленных на "ядерный терроризм". Ведь республика унаследовала от СССР около 40 крупных предприятий оборонной промышленности. Как известно, Казахстан был вовлечен в производство советского ядерного оружия. На его территории, кроме широко известного Семипалатинского испытательного полигона, есть и другие, менее известные: "Азгир", "Меридиан", "Батолиты", "Лира", "Галит", "Сай-Утес". На площадке "Лира" на глубинах 700 - 900 м было создано шесть полостей объемом 45 - 66 тыс. куб. м, предназначенных для хранения газонефтяного конденсата Карачаганакского месторождения. На площадке "Галит" для аналогичных целей было проведено 17 взрывов в массивах каменной соли. Три ядерных испытания прошли на полигоне "Сай-Утес", еще шесть взрывов для изучения геологического строения земной коры проведено по программам "Меридиан", "Регион", "Батолит". Казахстанская добывающая промышленность всегда была основным поставщиком природного урана и цветных металлов, необходимых для производства ракетно-ядерного оружия. Предприятия по разведке, добыче и переработке урановой руды расположены преимущественно в Западном, Центральном и Южном Казахстане⁸. Гипотетическая возможность "расползания" ядерных компонентов - серьезная проблема для всех стран региона.

Противодействие терроризму в информационной сфере - не менее актуальная задача. Современные информационные технологии существенно меняют образ жизни и мышление людей, механизмы функционирования общественных институтов и органов государственной власти; они способны влиять практически на весь вектор развития общества. Стремительно развивающиеся коммуникационные средства активно принимаются на вооружение террористическими и экстремистскими группами. Не говоря уже об экстремистских сайтах самой разной направленности, в сети Интернет можно найти множество конкретных советов и руководств по "технологии" проведения террористических актов⁹. Поэтому неспособность государства и общества противодействовать экспансии терроризма и экстремизма в информационной сфере по своим последствиям не менее опасна, чем неспособность противостоять угрозам военного характера.

В Казахстане принят ряд документов: "Концепция информационной безопасности Республики Казахстан", "Государственная программа обеспечения информационной безопасности", "Государственная программа развития информационной инфраструктуры РК", в которых содержатся программные положения относи-

стр. 43

тельно того, как обеспечить информационную безопасность государства на всех уровнях - прежде всего, на национальном и региональном¹⁰.

РОССИЯ КАК ГАРАНТ БЕЗОПАСНОСТИ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ

Для большинства стран Центральной Азии Россия остается ключевым внерегиональным партнером, способным хотя бы отчасти удовлетворить их военно-политические, экономические, социальные, культурно-образовательные потребности. Все государства ЦА имеют исторически тесные и многосторонние связи с Россией. Достаточно напомнить о том, что русский язык для этого региона - язык дипломатии, бизнеса и массовой культуры. К тому же РФ уже вышла из числа стран, которые перманентно находятся в неопределенном переходном состоянии. Можно сказать, что для центрально-азиатских стран Россия - естественный зарубежный партнер.

В свою очередь, Центрально-азиатский регион во внешнеполитической стратегии РФ занимает крайне важное место. Это и обширная территория, прикрывающая российские границы с юга; и страны - традиционные торгово-хозяйственные партнеры РФ, богатые природными ресурсами и экспортирующие большую часть добываемого в них углеводородного сырья через российскую территорию; и государства, значительную часть населения которых составляют русскоязычные граждане. Важная роль ЦА во внешнеполитической стратегии России стала особенно очевидной в свете актуализировавшихся в последние годы вопросов о маршрутах нефте- и газопроводов и об их безопасности. Поэтому РФ объективно заинтересована в обеспечении региональной безопасности и стабильности в данном регионе.

Российская внешнеполитическая доктрина многовекторной политики основывается на геополитическом положении страны, обязывающем Москву взвешенно подходить к отношениям со всеми своими международными партнерами. Между тем, проблем в этой сфере у России немало¹¹. Концентрация значительной части этих проблем именно на центральноазиатском направлении стала результатом ослабления прежде малопроницаемой системы безопасности границ со странами "дальнего зарубежья". Тем более, что принятая Федеральной пограничной службой в начале 1990-х гг. "стратегия двух границ", в соответствии с которой рубежи новых государств ЦА рассматривались в качестве первой и фактически основной линии контроля, фактически утратила свою действенность после постепенного вывода российских пограничников из Киргизии, Узбекистана и Туркмении и более чем двукратного сокращения их контингента в Таджикистане¹².

Угрозы безопасности России, исходящие из Центральной Азии, можно разделить на две группы - на транзитные или экзогенные, то есть зарождающиеся за пределами ЦА, но достигающие РФ через территорию региона, и на эндогенные - вызревающие непосредственно в Центральноазиатском регионе. Фактически оба эти источника, так или иначе, взаимодействуют, и в силу этого оба получают и внутрирегиональную, и внерегиональную окраску, что непременно должно учитываться политикой РФ по обеспечению ее безопасности.

Если говорить о преимущественно внерегиональных угрозах, то источником "террористических импульсов", которые через ЦА докатывались до территории России, в свое время был Афганистан.

Созданная в свое время при поддержке Пакистана и США радикальная исламская группировка "Талибан" на протяжении 1990-х гг. постепенно обрела силу массового движения, объединившего сторонников исламского (суннитского) фундаментализма и пуштунского национализма¹³. Серьезную обеспокоенность России, крайне заинтересованной в сохранении светского характера центральноазиатских режимов, вызывала не столько возможность прямого нападения талибов на южные республики СНГ, сколько "идеологическое" влияние афганских фундаменталистов на ситуацию в ЦА. Руководство России и ряда центрально-азиатских государств не без оснований считало территорию Афганистана рассадником терроризма. Здесь длительное время скрывались саудовский террорист-миллионер Усама бен Ладен и возглавляемая им организация "Аль-Каида". Да и вторжения боевиков Исламского движения Узбекистана (ИДУ) на территорию Киргизии и Узбекистана в 1999 и 2000 гг. стали возможными благодаря прямой поддержке талибов, впоследствии предоставивших убежище лидеру ИДУ Джуме Намангани.

После разгрома (далеко не окончательного) талибов в 2001 - 2002 гг. первенство в продуцировании угроз региону и России перешло к преимущественно внутрирегиональным фундаменталистским движениям исламского толка. Наибольшую опасность представляет, наряду с ИДУ, "Хизб-ут-тахрир", транснациональное радикальное исламское движение, региональные ответвления которого обладают высоким уровнем автономности. Хотя небольшие группы "Хизб-ут-тахрир" действовали в центральноазиатских государствах с начала 1990-х, в конце десятилетия их активность в странах региона значительно возросла.

В пропагандистской деятельности "Хизб-ут-тахрир" апелляции к Корану сочетаются с распространением листовок и проведением своеобразных "политинформаций" по актуальным политическим проблемам. Причем "Хизб-ут-тахрир" опирается на молодежь и, активно используя социальное недовольство населения региона, проповедует идеи создания эгалитарного халифата, единства и равенства мусульман всего мира¹⁴. Сильнее всего позиции "Хизб-ут-тахрир" в Узбекистане, но в последнее время стало расти число сторонников движения и в Таджикистане и Кыргызстане, причем не только среди этнических узбеков, проживающих в этих странах, но также среди таджиков и киргизов. Преследуя экстремистские цели, "Хизб-ут-тахрир" в то же время подчеркивает, что использует только мирные способы их достижения. В этом - одна из причин популярности движения в регионе. Другие

стр. 44

же причины уже назывались в самом начале данной статьи. Это - многочисленные социально-экономические проблемы, рост коррупции, идейно-политический вакуум постсоветского периода и др.

ИДУ, "Хизб-ут-тахрир" и прочие экстремистские группировки в ЦА, безусловно, рассматриваются правительством РФ в числе источников угроз для безопасности России. Ведь их деятельность ведет к дестабилизации в регионе и угрожает светскому характеру государств - региональных партнеров России. Правда, у Москвы пока нет прямых доказательств того, что идеологи исламских экстремистских организаций в Центральной Азии, подобно их "коллегам" в Чечне, рассматривают Россию и ее население в качестве непосредственных объектов своей террористической деятельности. Вместе с тем, российское руководство не может игнорировать факты такого рода: по свидетельству киргизской прессы, в блокноте одного террориста - малограмотного паренька из узбекского кишлака - под заголовком "Дети шайтана" была нарисована трехглавая гидра с подписями: "русские", "американцы", "евреи"¹⁵.

Задача противодействия террористическим угрозам осложняется относительной фрагментарностью последних, преобладанием "сетевых" террористических структур над "вертикально-иерархическими". Эти сложности толкают к упрощенным способам борьбы с новым мировым злом, к попыткам создания некоего "единого международного центра по координации террористической деятельности", роль которого на нынешнем этапе отводится террористической сети, возглавляемой бен Ладеном. При всей информационно-пропагандистской оправданности такой постановки вопроса она не должна заменять собой комплексный подход к противодействию терроризму. А в локально-региональных конфликтах такой подход не должен сводиться к отдельным военным операциям.

Как уже не раз отмечалось выше, источники угроз региональной безопасности ЦА, а также национальной безопасности входящих в регион стран и России не ограничиваются лишь "глобальными" факторами. Не менее (а то и более) важные причины популярности идей экстремизма, прихода молодежи в террористические структуры - внутренние региональные проблемы. Без их учета антитеррористические аспекты политики России по выстраиванию системы региональной безопасности на ее южных рубежах не дадут ожидаемого эффекта¹⁶.

ОТ ДКБ - К ШОС

Вклад России в борьбу с терроризмом и экстремизмом в ЦА сегодня выражается, прежде всего, в ее участии в международных договорах и региональных антитеррористических организациях. Российский подход к противодействию данным угрозам, как и казахстанский, подвергся за последние 15 лет существенным корректировкам. Однако если для Казахстана внешний (глобальный) фактор в этом процессе был определяющим (хотя и не единственным), то для РФ в одинаковой степени ключевыми оказались как внутриполитические процессы (распространение терроризма и экстремизма на Северном Кавказе), так и международные события 1999 г.: взрывы в Ташкенте и Баткенские события на юге Киргизии, нарастание террористической угрозы в различных регионах мира.

Довольно долго единственным коллективным органом с участием России, призванным обеспечить региональную безопасность ЦА, был Договор о коллективной безопасности (ДКБ) 1992 г. Основные положения этого договора в целом отражали видение государствами-участниками характера внешней угрозы в период подписания этого документа. В частности, ст. 1 Договора накладывает на своих членов запрет на участие в других военных союзах или в каких-либо группировках стран, действия которых направлены против любого государства - участника данного Договора¹⁷. Статья 4 предусматривала, что "...если одно из государств-участников подвергнется агрессии со стороны какого-либо государства или группы государств (курсив автора. - С. С), то это будет рассматриваться как агрессия против всех государств - участников настоящего Договора"¹⁸. То есть, безопасность в регионе понималась исключительно как обеспечение защиты от внешней агрессии со стороны другого государства или группы государств. Варианты коллективного противодействия терроризму и экстремизму в тексте Договора отсутствовали. Возможно, в силу именно этих причин ДКБ не оправдал ожидания некоторых государств-участников, и они впоследствии вышли из него.

Другой важный элемент системы региональной безопасности - созданная в 1996 г. "Шанхайская пятерка" - также изначально преследовал иные цели, нежели борьба с терроризмом и экстремизмом. Подписанные в том же году "Соглашение об укреплении доверия в военной области в районе границы"¹⁹ и в 1997 г. - "Соглашение о взаимном сокращении вооруженных сил в районе границы" были призваны обеспечить стабильность межгосударственных (курсив автора. - С. С.) отношений вдоль бывшей советско-китайской границы²⁰. К ныне существующим договоренностям по конкретным направлениям многостороннего сотрудничества, таким как борьба с терроризмом, сепаратизмом и религиозным экстремизмом, государства - участники "Пятерки" пришли несколько позже. В первоначальном варианте "Шанхайская пятерка" имела конкретные цели в строго отведенном пространстве, т.е. ставила всего две задачи - обеспечение стабильности вдоль границ и рост взаимного доверия между государствами - участниками этой организации.

Трагические события на Северном Кавказе во второй половине 1990-х гг. (прежде всего, события в Чечне), связанные, в том числе, с деятельностью международных террористов и экстремистов, а также общий подъем террористической угрозы во многих частях мира (и в первую очередь, в ЦА) отчетливо показали российскому руководству, что существующие национальные и региональные системы безопасности не готовы оказать достойное сопротивление хорошо вооруженным и специально подготовленным отрядам исламских радика-

стр. 45

лов. Имеющиеся элементы системы безопасности предназначались для отражения агрессии со стороны других государств, а не для борьбы против немногочисленных, но весьма эффективно действующих отрядов религиозных экстремистов. Осознание данного факта привело к пересмотру подходов к формированию системы региональной безопасности.

По инициативе российской стороны ДКБ и "Шанхайская пятерка" почти одновременно предприняли ряд шагов для ответа на новые угрозы безопасности. На Минском саммите глав государств - участников ДКБ в мае 2000 г. был подписан ряд важных документов, среди которых можно выделить "Меморандум о повышении эффективности ДКБ и его адаптации к современной геополитической ситуации" и "Модель региональной системы коллективной безопасности"²¹. В соответствии с этими документами, существенно изменился характер деятельности организации. В частности, был сделан акцент на борьбу против международного терроризма и на формирование коллективных миротворческих сил быстрого реагирования. Кроме того, был создан Комитет секретарей Советов безопасности стран-участниц, который в дальнейшем достаточно эффективно обеспечивал координацию деятельности Советов безопасности и подготовку оперативных решений в данной сфере²².

Логическим продолжением усилий российской стороны в деле модификации системы региональной безопасности стали итоги юбилейного саммита глав государств ДКБ, состоявшегося 14 мая 2001 г. в Москве. На нем было принято решение о преобразовании ДКБ в Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ)²³, то есть статус организации существенно повысился. Это означало расширение правовой базы и функций действующих органов управления организацией, а также создание в ее структуре новых "целевых" подразделений.

Борьбу с терроризмом и экстремизмом ввела в сферу своей деятельности и созданная в 2001 г. на основе "Шанхайской пятерки" Шанхайская организация сотрудничества. На первом, июньском саммите ШОС была подписана "Шанхайская конвенция по борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом". А 7 июля 2002 г., на следующем саммите ШОС - в Санкт-Петербурге - главы всех стран подписали "Соглашение между государствами - членами ШОС о Региональной антитеррористической структуре"²⁴.

Однако, несмотря на заметный прогресс в деле совершенствования системы региональной безопасности, одним из ключевых сегментов которой на сегодняшний момент является борьба с терроризмом и экстремизмом, существуют и определенные проблемы. Самые важные среди них - уже упоминавшееся выше дублирование функций ОДКБ и ШОС при слабой координации действий между ними и недостаточном использовании опыта друг друга.

В российской стратегии региональной безопасности, к сожалению, сохраняется акцент на экзогенном (транзитном) характере терроризма и экстремизма в ЦА в ущерб эндогенным, т.е. произрастающим внутри региона источникам данных угроз. В мае 2001 г. на заседании Совета министров обороны государств СНГ, состоявшемся в Баку, тогдашний глава военного ведомства России С. Иванов предложил проводить "единую оборонную (курсив автора. - С. С.) политику" под знаменем борьбы против терроризма²⁵. Но только ли к "обороне" сводится борьба с терроризмом? Уверен, что в наши дни этого явно недостаточно.

Кроме того, хотел бы особо отметить, что российская сторона в рамках существующих договоров и организаций имеет и даже развивает отношения с такими политическими режимами центральноазиатских республик, которые по многим параметрам являются авторитарными. РФ во многих случаях опирается в борьбе с терроризмом и экстремизмом лишь на государственные структуры, игнорируя институты гражданского общества и местного самоуправления. Ни в одном из подписанных Россией договоров и соглашений, касающихся противодействия терроризму и экстремизму, не присутствуют положения о возможности сотрудничества с негосударственными участниками политического процесса. Курс Москвы на эксклюзивное сотрудничество в антитеррористической борьбе с государственными структурами стран ЦА стал еще более ясным после волны так называемых "цветных революций" на постсоветском пространстве, имевших антироссийский оттенок, и участниками которых были оппозиционные правящим режимам силы, представители региональных элит, а также неправительственные организации²⁶.

Ставка российской стороны на сотрудничество в борьбе с терроризмом и экстремизмом исключительно на правящие режимы стран ЦА вряд ли может быть признана полностью оправданной. Из-за нее существенно сужается круг возможностей в борьбе с данными угрозами, а российские позиции в регионе в случае свержения существующих режимов, не везде имеющих широкую социальную поддержку, становятся чрезвычайно уязвимыми. На наш взгляд, пора разработать "вспомогательное направление" в центральноазиатской политике РФ в виде взаимодействия с оппозиционными этим режимам неэкстремистскими силами и негосударственными институтами стран ЦА.

СТРАНЫ - РАЗНЫЕ, УГРОЗЫ БЕЗОПАСНОСТИ - ОДИНАКОВЫЕ

...Человек, отправляющийся в Россию из Центральной Азии, обязательно пересекает Республику Казахстан. Равным образом, угрозы России, исходящие из ЦА, не могут миновать территорию РК. В этой "географической особенности" - залог сотрудничества наших двух стран в области безопасности. Кроме того, Россия - крупнейший торговый партнер Казахстана. А военно-техническое взаимодействие между Россией и Казахстаном следует рассматривать не только с позиций емкости казахстанского рынка оружия, но и в аспекте долгосрочной государственной стратегии.

Векторы и динамика политических и экономических реформ

стр. 46

в двух странах во многом совпадают. Наличие в Казахстане самой большой в ЦА русскоязычной общины также способствует взаимной заинтересованности стран в развитии дружественных отношений. Казахстан и Россия - государства цивилизационно близкие, и в этом заключается еще одна объективная составляющая их сотрудничества. По словам президента Н. А. Назарбаева, Казахстан и Россия "...солидарны и в стратегическом видении будущего. По самым принципиальным позициям положения "Стратегии развития Казахстана до 2030 г." и российской "Стратегии-2010" пересекаются"²⁷.

По всем этим причинам следует ожидать, что исходящие из Центральной Азии экзогенные и эндогенные угрозы национальной безопасности Казахстана и России будут во многом идентичными, а поле совпадающих интересов двух государств в области борьбы с терроризмом и экстремизмом - широким. Это подтверждает нижеследующая таблица.

В таблицу включены только те угрозы, которые реально или потенциально подрывают/способны подорвать безопасность России и/или Казахстана и которые либо локализуются по источникам своего происхождения в ЦА, либо транзитом пересекают/могут пересечь территорию региона в направлении с юга на север. Поэтому в таблице отсутствуют, например, трафик оружия, который осуществляется в основном из России в Казахстан и через Казахстан в остальные государства ЦА, а не наоборот, а также такие глобальные по охвату и источникам угрозы, как пандемия СПИДа и оружие массового уничтожения.

Как видим, подавляющее большинство угроз -19 из 24 - либо реальны, либо потенциальны одновременно и для России, и для Казахстана. Из них 13 видов угроз в равной мере являются потенциальными для обеих стран, а 4 - в равной мере реальными. Причем все реальные угрозы так или иначе связаны с деятельностью в регионе ЦА организованных преступных групп.

Что касается различий, то они в основном обусловлены тем обстоятельством, что, будучи частью региона Центральной Азии, Казахстан по ряду угроз оказывается более уязвимым, чем Россия. Выражается это, во-первых, в том, что экзогенные и эндогенные угрозы экстремизма и религиозного фундаментализма в ЦА для России остаются пока потенциальными, а для Казахстана они уже стали реальностью. Об этом, как минимум, свидетельствуют уже упоминавшиеся выше факты обнаружения на его территории активистов и листовок "Хизб-ут-тахрир". Во-вторых, в том, что Казахстан потенциально находится в поле нескольких угроз его безопасности, которые для России, по крайней мере, в настоящее время, не могут считаться даже потенциальными. Таковы угрозы конфликтов по вопросам принадлежности приграничных территорий²⁸, водных и энергетических ресурсов трансграничных рек²⁹. А также угрозы конфликтов, которые могут возникнуть на почве сепаратистских устремлений националистических партий или движений этнических меньшинств³⁰ вследствие, например, чрезмерной милитаризации какой-то из стран региона. Заметим, что неблагоприятное для Казахстана развитие политической ситуации в Центральной Азии может стать источником серьезных угроз и для России, причем не только потенциальных, но и более чем реальных.

Казахстан в настоящее время не является страной, с территории которой проистекают для России угрозы терроризма и экс-

Таблица

Области совпадения/несовпадения угроз, исходящих из Центральной Азии

(+) Наличие потенциальной угрозы

(++) Наличие реальной угрозы

(-) Отсутствие угрозы

Составлено по: Ашимбаев М. С. Вызовы и угрозы безопасности региона в первом десятилетии XXI века // ANALYTIC, 2003. N 2. С. 13 - 21.; Касенов У. Т. Безопасность Центральной Азии: национальные, региональные и глобальные проблемы. Ал маты, Университет "Кайнар", 1998. 279 с.; Лаумулин М. Казахстан в современных международных отношениях: безопасность, геополитика, политология. Алматы, 2001. 210 с.

стр. 47

тремизма. Но, по мнению многих аналитиков³¹, есть определенные предпосылки к утрате страной нынешней стабильности. Политический режим в Казахстане по многим характеристикам авторитарный. Широко распространены такие явления, которым государство не в состоянии эффективно противодействовать. Это чиновничий произвол, обширная теневая экономика, коррупция. В случае внезапного и резкого изменения к худшему ныне вполне благоприятной для Казахстана внешнеэкономической конъюнктуры все это может вызвать к жизни националистические движения, готовые взять на вооружение террористические и экстремистские методы. Среди задержанных членов террористических организаций уже встречались казахи, что можно интерпретировать как первые тревожные сигналы грядущих более или менее масштабных "аномальных политических явлений".

Ключевая особенность угроз терроризма и экстремизма - их "многосоставной" характер. Трудно назвать сферы общественно-политической жизни, к которым экстремисты всех мастей, в том числе адепты исламизма, не проявляли бы интереса, стремясь поставить их на службу своим авантюристическим целям. Их активисты проникают в СМИ, различные общественные организации, в учреждения образовательной сферы. Особенно беспокоят их попытки использовать в качестве источника для пополнения своих рядов населения самих стран ЦА. Отсюда - настоятельная потребность не только в борьбе с проявлениями угроз экстремизма и терроризма, но и в профилактике их возникновения, решении проблем, порождающих эти угрозы.

На сегодня нет более эффективной формы борьбы с международным терроризмом и экстремизмом в Центральной Азии и России, нежели взаимодействие всех государств на основе международных договоренностей, создание эффективной системы региональной безопасности. Казахстан и Россия в силу значительной экономической, военной и геополитической взаимозависимости, наличия тесных социокультурных связей, а также совпадения подавляющего большинства национальных интересов могут и должны играть ключевую роль в этой борьбе. Налицо объективные предпосылки к развитию казахстанско-российского сотрудничества в деле совместного противодействия этим угрозам. Как политические и общественные деятели двух стран, так и их народы в целом должны в полной мере использовать эти предпосылки.

¹ Жатканбаев Е. Международный экстремизм и терроризм как угроза национальным интересам Казахстана // Саясат-policy, 2005, N 1. С. 26.

² Там же.

³ Уразбаев А. З. К вопросу о роли превентивных мер в общегосударственной системе противодействия терроризму в Республике Казахстан в контексте региональной безопасности (2005 г.) - http://www.kisi.kz

⁴ Цит. по: Нурша А., Чукубаев Е. Исламский фундаментализм в свете геополитики. 2006 - http: www.kisi.kz

⁵ Стратегия национальной безопасности Республики Казахстан - http://www.auditorium.ru

⁶ Там же.

⁷ Сыздыков М. - http://news.central.kz

⁸ Жданова Н. А. Ядерный терроризм и безопасность Казахстана // Analytic, 2004. N 6. С. 20.

⁹ Дронзина Т. Террористки-смертницы: тендерное измерение феномена нового глобального терроризма // Вестник Евразии, 2005. N 1 (27). С. 162.

¹⁰ Дмитриенко Т. А. Обеспечение информационной безопасности и развитие информационной инфраструктуры Республики Казахстан // Analytic, 2003. N 5. С. 13.

¹¹ Сидоров О. Н. Геополитические интересы Российской Федерации по отношению к сопредельным странам // Analytic, 2004. N 6. С. 8.

¹² Безопасность и международное сотрудничество в зоне новых границ России. Москва - Волгоград, Научно-образовательный форум по международным отношениям (НОФМО), Волгоградский государственный университет. 2002. С. 432.

¹³ С середины 1990-х гг. военные победы талибов во многом объяснялись переходом на их сторону подавляющего числа этнических пуштунов, на долю которых приходилось около 60% населения страны и до 80 - 85% личного состава бывших вооруженных сил Афганистана.

¹⁴ О "Хизб-ут-тахрир" см. отчеты Международной Группы по предотвращению кризисов (International Crisis Group), например: Исламское движение Узбекистана и Хизб-ут-тахрир: воздействие афганской кампании / Международная Группа по предотвращению кризисов. Доклад по Центральной Азии. Ош/Брюссель, 30.01.2002.

¹⁵ К событиям на границах Узбекистана, Таджикистана и юга Киргизии. Сентябрь 2000 г. - http://www.iicas.org/articles/publ_16_11_00_1.htm

¹⁶ Уразбаев А. З. К вопросу о роли превентивных мер в общегосударственной системе противодействия терроризму в Республике Казахстан в контексте региональной безопасности // Сборник материалов международной конференции "III Ежегодная алмаатинская конференция по вопросам безопасности и регионального сотрудничества". Алматы, 2005. С. 81 - 88.

¹⁷ Текст Договора о коллективной безопасности - http://www.best-pravo.ru/fedl992/data02/texl3784.htm

¹⁸ Там же.

¹⁹ Официальный сайт ШОС - http://www.shos2007.ru/default.aspx?p_id-27

²⁰ Там же.

²¹ Официальный сайт ОД КБ - http://www.dkb.gov.ru/start/in-dex.htm

²² Там же. ²³ Там же.

²⁴ Официальный сайт ШОС.

²⁵ Шайхутдинов М. Эволюция российской политики в отношении Центральной Азии и Казахстана // Саясат-policy, 2004. N 6. С. 9.

²⁶ Косвенным подтверждением этого может являться реакция России на поддержку Западом "цветных революций" посредством финансирования НПО. См. например: МИД РФ критикует Запад за силовую "демократизацию" СНГ - http://www.novopol.ru/article2921.html; Макаренко ИМ. "Цветные революции" в контексте демократического транзита - http://www.evrazia.org/modules.php7name=News&file=article&sid=2963

²⁷ Назарбаев Н. А. Само время зовет страны и народы к объединению усилий - http://www.ng.ru/ideas/2000 - 06 - 21/8_nazarbaev.html.

²⁸ На сегодняшний день у Казахстана существуют довольно острые споры из-за приграничных территорий с Узбекистаном. На протяжении 1990-х - начала 2000-х гг. фиксировались неоднократные попытки узбекской стороны в одностороннем порядке провести демаркацию казахстанско-узбекской границы - см.: Чеботарев А. Е. Конфликт интересов в системе отношений между Казахстаном и Узбекистаном // Саясат-policy, 2000. N 1. С. 16 - 17.

²⁹ Имеются в виду острые споры Казахстана с Узбекистаном, Киргизией и Китаем по вопросам об объемах водосбора из трансграничных рек и искусственном изменении речных русел (Об этом подробнее см.: Нысанбек У. М. Безопасность водных ресурсов Республики Казахстан: региональные и национальные экологические проблемы // Analytic, 2005. N 1. С. 27 - 36.

³⁰ Для Казахстана острой является проблема уйгурского сепаратизма, которая выражается в том, что часть его уйгурского населения подозревается если не в поддержке, то в сочувствии сепаратистам Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая, что может привести к осложнениям отношений Алматы с Пекином. (Об этом см.: Борисова Е. А. Казахстан: президент и внешняя политика. М., Наталис, 2005. С. 97.)

³¹ См. например: Грозин А. Что будет с Казахстаном? -http://arabeski.globalrus.ru/print_this/161339; Кузьмин Н. Дело Нурбанка - http://www.expert.ru/articles/2007/05/25/aliev/print

Постоянный адрес данной публикации: