Возникновение лакун в нашей истории связано не только с отдельными историческими деятелями, но и с народами, которые были во времена сталинщины репрессированы либо подверглись дискриминации. Одним из них являются немцы, прожившие в России и СССР более 200 лет и дважды пережившие незаслуженную национальную дискриминацию: в 1914 - 1917 гг. со стороны царизма и в 1941 - 1955 гг. со стороны "отца народов", который преследовал немцев и все немецкое более жестоко, чем царь и его черносотенцы, - сослал целый народ.

В этих условиях, естественно, какие-либо исследования по истории немцев в России и в СССР были невозможны, даже статьи в научных журналах вплоть до последнего времени появлялись "под псевдонимом"; слова "немцы" или "немецкие колонисты" в названиях статей не упоминались¹ . Отдельные работы, выходившие за рубежом, особенно в ФРГ, были посвящены частным сюжетам и имели в большинстве своем конъюнктурный характер, редкое исключение составляли немногие, основанные на серьезном изучении архивных материалов труды об эмиграции немцев в Россию в XVIII - начале XX века² . В последнее время усилился интерес зарубежных исследователей к этой теме. Расширялась источниковая база, в том числе и за счет советских архивов.

Одним из первых, кто их использовал, был английский историк Р. Бартлет³ . Он ограничился сравнительно узкими хронологическими рамками (до 1804 г.), работа не охватывает поэтому иммиграцию из германских государств. К тому же автор ограничился изучением правительственной политики России в отношении иммиграции, а вопрос о фактическом положении и деятельности немцев в местах их поселения в его книге даже не ставился. Не предпринимались и попытки историко-демографического анализа состава и судьбы приехавших иммигрантов. Другие работы о немецких колонистах в России⁴ содержат данные об их численности в определенное время (по проводившимся в то время ревизиям), но не рассматривают такие важные вопросы, как возрастной состав, естественный прирост населения и его зависимость от социально- экономических условий (заболеваемость, смертность, рождаемость и т. д.), масштабы новой иммиграции, как легальной, так и нелегальной.

Особого внимания заслуживает капитальная работа И. Флейшхауэр⁵ . В ней излагается история немцев в России от норманнов и ганзейцев до образования АССР Немцев Поволжья. Книга основана на изучении печатных источников и различных работ, а также материалов советских, западногерманских и американских архивов. Автор в основном верно освещает историю немцев в России. Периодизация не вызывает особых возражений, хотя Флейшхауэр ориентируется главным образом на членение истории России по царствованиям. Выделенный ею период "модернизации империи" (1855 - 1905 гг.) охватывает в основном пореформенное время (здесь можно было бы поспорить о хронологических рамках, особенно в применении к немецкой деревне, где основная реформа прошла в 1871 г., и о терминологии).

Малиновский Лев Викторович - доктор исторических наук.

стр. 238

Флейшхауэр пытается доказать, будто вследствие Октябрьской революции, и особенно после гражданской войны, положение немцев в нашей стране изменилось к худшему. Это тем более странно, что в ее книге говорится о зарождении автономии немцев Поволжья, о создании Поволжского комиссариата, которое перетолковывается в смысле провала попыток создания буржуазной автономии (с. 591). Впрочем, эти искажения истории относятся главным образом к послереволюционному периоду, выходящему, строго говоря, за рамки исследуемой автором темы.

Искусственной представляется попытка Флейшхауэр объединить такие разнородные по своему содержанию сюжеты, как история прибалтийских немцев, немецкого чиновничества и городской буржуазии, судьба немецких колонистов в России⁶ . Автор не излагает историю немецкого дворянства в Прибалтике - она ограничилась лишь теми его представителями, которые переселились в пределы собственно России. Однако связи их с Прибалтикой сохранились, как и пропасть между городской немецкой буржуазией и крестьянами-колонистами. Хотя автор и признает, что у прибалтийских баронов и колонистов до 1905 г. "не было и следа общих интересов" (с. 337), она тем не менее упорно старается отыскать свидетельства, позволяющие говорить о некоей "единой" истории всех немцев, проживавших в России. При характеристике немецкой городской буржуазии и чиновничества все сводится к описанию личностей, влияние же их на ход событий не показано.

Автор не пытается проследить социальные процессы в немецком крестьянстве. Упущены важные моменты социальной жизни колонистов: социальный состав новоселов, противоречия между отдельными общественными группами, вылившиеся потом в религиозные движения, процесс "первоначального накопления" в немецких селах. Объяснение причин пролетаризации части немецкого крестьянства сведено Флейшхауэр к тезису, что жители некоторых немецких колоний "передали свои участки состоятельным крестьянам" (с. 341). П. А. Столыпин, по словам Флейшхауэр, "защищал немецких крестьян и относился к ним с пониманием" (с. 430), хотя, как известно, именно он был автором антинемецкого проекта закона 1910 г., позже - уже в годы первой мировой войны - реализованного в форме "ликвидационных законов", которые угрожали немецкому крестьянству экспроприацией, хотя оставляли в покое немцев - городских буржуа и крупных землевладельцев.

Флейшхауэр не привлекает данные из трудов Г. Писаревского, работы меннонитского историка Ф. Изака, пастора К. Келлера о католических колониях и даже работы позднее эмигрировавшего в Германию пастора Я. Штаха, содержащие материал о социальной истории колонистов⁷ . Не приняты ею во внимание и работы советских историков - Д. Шмидта и А. И. Клибанова, Б. Бартеля, И. Гебгарта и других⁸ , а также и дореволюционные издания по истории отдельных округов и территорий России, где селились немецкие колонисты⁹ . Дело, по-видимому, в том, что Флейшхауэр (так же, как и Бартлет) сосредоточивается в основном на анализе правительственной политики в вопросах колонизации и регулирования жизни немецкого крестьянства. Основным источником для нее служит Полное собрание законов Российской империи. Не использована автором немецкая дореволюционная печать, но зато привлечены "свидетельства" черносотенных авторов вроде Велицына и Ренникова.

Книга Флейшхауэр посвящена в основном истории немецкой буржуазии, дворянства и интеллигенции, а также некоторым аспектам правительственной политики в отношении немецкого национального меньшинства в России. Гораздо интересней доклад той же Флейшхауэр "Немцы в русской революции", прочитанный на международной конференции в Бонне в мае 1988 года¹⁰ . Здесь рассматривается отношение немцев России к Февральской и Октябрьской революциям. Основным источником послужили публикации Союза русских немцев, выходившие в 1917 г. на русском языке, в которых отражалась точка зрения немецкой буржуазии, ранее близкой к октябристам и мирнообновленцам. В Обращении Союза к немцам России осуждалась национальная дискриминация немцев в России в годы первой мировой войны, отмечалось совпадение антикрестьянской позиции немецких землевладельцев и русских шовинистов, возлагавших ответственность за военные неудачи на "внутренних немцев".

Однако попытку автора сконструировать "специфически российско-немецкую форму революционной теории" нельзя признать удачной. Конечно, немцы России, а среди них преимущественно колонисты, претерпели "глубокое отрезвление" в своем отношении к династии Романовых¹¹ . Но это никак не свидетельствует о создании ими или немецкой интеллигенцией какой-то особой "теории". Да и наличие таких деятелей, как Н. Бауман и П. Шмидт, в рядах участников революции 1905 г. не дает оснований говорить о каком-то специфическом революционном движении немцев в России.

Автор считает, что дифференциация мнений среди ранее "консервативных, аполитичных и преданных престолу" колонистов была сильнее, чем среди немецкого городского

стр. 239

населения. Однако отход части немцев-помещиков от линии русских октябристов не может служить здесь аргументом. Не аргументировано и положение о наличии крупной группы немцев-избирателей, голосовавших за меньшевиков и эсеров. В то же время интересно приводимое Флейшхауэр свидетельство о том, что попытки создать в России общенациональное немецкое парламентское представительство предпринимались "по инициативе из Германии", но успеха не имели "из-за полной незаинтересованности преобладающего большинства российских немцев".

В созданный в марте 1917 г. Всероссийский союз российских немцев вошли все те же октябристы (под главенством К. Э. Линдемана) и кадеты (из одесской немецкой буржуазии). Вряд ли правильно изображать этот союз как нечто единое и монолитное. Крестьяне-колонисты в Поволжье выступали за территориальную автономию, а в южных губерниях она буржуазии была не нужна. Отделения союза выдвинули в ходе выборов в Учредительное собрание различные программы в зависимости от своей политической ориентации и местной политико-экономической специфики: колонисты Поволжья были крестьянами-общинниками, а меннониты Юга - капиталистическими фермерами на подворном землевладении или землепользовании, они защищали частную собственность. Среди крестьян-колонистов Поволжья в 1917 г., наоборот, развернулось движение против хуторян и собственников, за общинный передел всей земли под лозунгом "Долой межевые столбы!".

Неверным представляется тезис Флейшхауэр, что в вопросе о мире немцы России в 1917 г. проявили "понятную сдержанность". Правильнее было бы говорить об их приспособлении к конъюнктуре в условиях дискриминационной политики, которую проводило Временное правительство (в частности, запрета немецкой прессы).

Соображения автора насчет участия немцев России в выборах в Учредительное собрание также нельзя признать обоснованными, поскольку специально избранных представителей немецкого населения там не было, а немцы, попавшие в число его депутатов, меньше всего думали об интересах немецкого населения (среди них были четыре представителя украинских эсеров и четыре фронтовика из той же партии). Вместе с тем автор вынужден согласиться с тем, что большевистские лозунги о земле повлияли на немецкое крестьянство, а лозунг мира был единодушно поддержан всеми немцами России. Флейшхауэр отмечает, что аграрная программа Октября была враждебно встречена немецкими землевладельцами, но поддержана сельским пролетариатом и малоземельным крестьянством, которые приветствовали подушное распределение земли.

Совместно с Б. Пинкусом (Израиль) Флейшхауэр написана объемистая работа о немцах в СССР¹² , но серьезного анализа положения немецкого крестьянства в СССР в 20-е и особенно в 30-е годы в ней фактически нет. Сказалась при этом зависимость авторов от эмигрантских источников. Событиям 1941 - 1945 гг. Флейшхауэр посвятила специальную работу¹³ , в которой рассматривается положение советских немцев на временно оккупированной фашистами территории. В ней использованы в основном материалы из архивов ФРГ и США. К сожалению, Флейшхауэр ограничилась изучением политики оккупационных властей, да и то главным образом в той мере, в какой она отражалась в деятельности центральных учреждений третьего рейха.

Из приведенных автором материалов видно, что Гитлер и его окружение имели весьма искаженное представление о немцах СССР. Слишком большое значение придается автором разногласиям между отдельными учреждениями и деятелями третьего рейха (прежде всего между Розенбергом и Гиммлером, то есть "министерством Востока" и аппаратом СС). "Команда д-ра Штумппа" (эмигранта с Украины) обследовала немецкие поселения на оккупированной территории, уделяя особое внимание численности населения и землевладению немцев в России и в СССР. Предполагалось довести это землевладение до уровня 1 августа 1914 г. (с. 58 - 59, 124), причем земли, принадлежавшие немецким колонистам, должны были стать базой для широкой германской колонизации Украины и Крыма. Немцев Поволжья Розенберг предполагал переселить на Украину или в Прибалтику (с. 68, 81).

Оккупанты стремились прежде всего взять на учет всех немцев на захваченной ими территории (с. 98, 100). Гитлеровцы понимали, что молодое поколение немцев СССР (особенно Поволжья) было менее всего готово к сотрудничеству с Германией (об этом говорилось в записке германского посольства в Москве от 2 января 1940 г.) (с. 62, см. также: с. 202 - 203). По распоряжению Гиммлера от 16 февраля 1942 г. (с. 67) советские немцы, оказавшиеся на оккупированной территории, в случае отказа от принятия германского подданства подлежали аресту и заключению в концлагерь (с. 68). Насильственному переселению должны были быть подвергнуты 600 тыс. немцев Украины и Крыма (с. 76), чьи земли подлежали передаче новым германским "колонистам" (с. 82).

В книге показано, что в ряде районов на Украине были очень сильны религиозные различия среди немцев (с. 107). Целью оккупационных властей было смягчение религиозных

стр. 240

распрей и усиление националистических настроений (с. 108). Фашисты передавали местным немцам имущество, дома и целые деревни евреев и украинцев, создавали преимущества в зарплате и снабжении (с. 109, 125). Автор отмечает факты сопротивления местных немцев расстрелам евреев, репрессий оккупантов в отношении немецкого населения захваченных ими советских территорий (с. 112, 114 - 116, 133). До 50 учителей- немцев, пишет Флейшхауэр, придерживались "просоветских взглядов" (с. 122), за что подвергались преследованиям со стороны оккупационных властей (с. 133). Создаваемые ими из местных немцев "отряды самообороны" (в основном против партизан) применялись и для "наведения порядка" среди колонистов (с. 143, 144). Транспорты немцев, переселяемых на Запад, "сопровождались" отрядами эсесовцев (с. 197, 217). Флейшхауэр отмечает факты сопротивления советских немцев массовому, насильственному их переселению (с. 216 - 217); дело доходило до разоружения "отрядов самообороны" и расстрелов (с. 216 - 217).

Основные разногласия между оккупантами и местными немцами возникали из-за земельного вопроса: сохранять ли прежние колхозы или же раздать земли в частное владение (либо пользование) (с. 176). Конфликт, пишет автор, доходил до "разочарования, ожесточения и до самовольного присвоения виноградников, имений и земель" (с. 147). Оккупанты не только сохранили колхозы, совхозы и МТС, но и принимали жесткие меры для укрепления дисциплины в этих хозяйствах (с. 147). В части немецких поселений были созданы бригады "арендаторов" (с. 181), которым отводилось не более 10% земли, большая же ее часть предназначалась для "германских фронтовиков" (с. 175).

Переселяемые с Украины советские немцы на новых местах были сначала заключены в лагеря, подвергались наказаниям и т. п. (с. 227), все мужчины были мобилизованы в армию (с. 229). Оккупационные власти в Польше не доверяли советским немцам (с. 234); по словам одного из свидетелей, русские немцы в Польше "были доведены до такого состояния, до которого их не могли довести ни раскулачивание, ни принудительная коллективизация при Советском правительстве" (с. 235).

Появление рассмотренных выше работ западноевропейских авторов, прежде всего И. Флейшхауэр, несмотря на имеющиеся в них недоработки и недостатки, вызванные специфическим подходом к проблеме и нехваткой источников, полезно и для советской науки, которая пока еще очень робко подходит к освещению истории немцев в России и в СССР.

Примечания

1. См., напр., наши статьи в "Исторических записках" (1983, N 109) и в "Известиях Сибирского отделения АН СССР" (1980, N 1).

2. См., напр., STUMPP К. Die Auswanderung aus Deutschland nach Rutland in den Jahren 1763 bis 1862. Tubingen. 1972.

3. BARTLETT R. Human Capital. Cambridge - Lnd. - N. Y. 1979.

4. Напр., КЕППЕН П. Девятая ревизия. Исследование о числе жителей в России в 1851 г. СПб. 1857; см. также: KABUZAN V. M. Zahl und Siedlungsgebiet der Deutschen im Russischen Reich 1796 - 1917. - Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft, 1984, Hf. 10.

5. FLEISCHHAUER I. Die Deutschen im Zarenreich. Stuttgart. 1986 (далее сноски на эту книгу даны в тексте).

6. Неудачный опыт подобного соединения уже был в прошлом (см. SOMMER F. Die Einigungsbestrebungen der Deutschen im Vorkriegsrupiand (1905 - 1914). Leipzig. 1940).

7. См., напр., ПИСАРЕВСКИЙ Г. Из истории иностранной колонизации в России XVIII в. М. 1909; ШТАХ Я. Очерки из истории и современной жизни южнорусских колонистов. М. 1916; ISAAK F. Die Molotschnajer Mennoniten. Halbstadt. 1908; KELLER C. Die deutschen Kolonien in Sudrupland. Bd. 1 - 2. Odessa. 1905, 1914.

8. SCHMIDT D. Studien uber die Geschichte der Wolgadeutschen. Pokrowsk. 1930; КЛИБАНОВ А. И. Меннониты. M. 1931; BARTELS B. Die deutschen Bauern in Rutland einst und jetzt. M. 1928; GEBGART I. Das deutsche Dorf in der Ukraine. Charkow. 1927.

9. См., напр., HOFFMANN P. Die deutschen Kolonien in Transkaukasien. Brl. 1905.

10. FLEISCHHAUER I. Die Deutschen in der russischen Revolution. Erstes Internationales Symposium... Bonn, 1 - 3 Mai 1988.

11. Антикрестьянский характер "ликвидационных законов" был показан еще в годы войны (см. ЛИНДЕМАН К. Э. Прекращение землевладения и землепользования поселян- собственников. М. 1917, с. 384; ШТАХ Я. Ук. соч., прим. 10).

12. PINKUS В., FLEISCHHAUER I. Die Deutschen in der Sowjetunion. Baden-Baden. 1987.

13. FLEISHHAUER I. Das Dritte Reich und die Deutschen in der Sowjetunion. Stuttgart. 1983 (далее сноски на эту работу даны в тексте обзора).

Постоянный адрес данной публикации: