В дни Февральской революции Временный комитет Государственной думы (ВКГД) направил в министерства и другие правительственные учреждения комиссаров. В подавляющем большинстве они были из числа депутатов Думы. Но Комитет использовал на комиссарских должностях также и лиц, которые депутатами не являлись. Одним из таких комиссаров 2 марта был назначен член Государственного совета по выборам Д. Д. Гримм¹ .

Ему поручалось ведать Государственной канцелярией и учреждениями, помещавшимися в Мариинском дворце² . В этот же день Гримм появился в Мариинском дворце, где провел совещание с чинами Государственной канцелярии. В нем приняли участие товарищ государственного секретаря Н. Ф. Дерюжинский³ , генерал-лейтенант П. А. Шевелев⁴ , статс-секретари М. Н. Головин⁵ , М. И. Неклюдов⁶ , Г. Э. Блосфельдт⁷ , П. О. Морозов⁸ , помощники статс-секретаря барон А. Э. Нольде⁹ , барон А. А. Пилар фон Пильхау¹⁰ , П. Н. Юматов¹¹ и А. Г. Сергеенко¹² , старший делопроизводитель Государственной канцелярии А. Н. Срединский¹³ , и управляющий делами Совета министров И. Н. Лодыженский¹⁴ (относительно участия в совещании Срединского и Лодыженского есть некоторое сомнение. Перечисляя участников совещания, составитель протокола не указал А. Н. Срединского, а фамилию Лодыженского взял в скобки. Вместе с тем и Срединский и Лодыженский протокол подписали. Это дает основание предположить, что они все-таки присутствовали на совещании¹⁵ ).

Обсуждался ряд насущных вопросов, которые были, видимо, поставлены перед собравшимися Гриммом. Совещание постановило: 1) заготовить пропуски для чинов Канцелярии и служащих Мариинского дворца, 2) просить директора Департамента государственного казначейства П. Н. Кутлера "об отпуске из казны на покрытие текущих потребностей Государственной канцелярии и других учреждений, расположенных в Мариинском дворце, 30 тыс. руб. на текущий счет в Государственном банке для выдачи по чекам за подписью П. А. Шевелева", 3) "усилить охрану Дворца до 21 человека с офицером во главе", 4) "просить об охране архива Государственного совета и отдельно - дома Государственной канцелярии", 5) "войти в сношение" с комиссаром Главного почтамта (А. А. Барышниковым. - А. Н. ) по вопросу о почтальонах, служивших при Государственной канцелярии. В частности, предполагалось просить Барышникова о предоставлении этим почтальонам "средств передвижения".

Некоторые решения этого совещания были выполнены. В частности, были выданы удостоверения "для свободного пропуска во всякое время в Мариинский дворец и выхода из него", подписанные Гриммом и датированные 9 марта. В этот же день были оформлены пропуска на 50 человек¹⁶ . 7 марта Гримм также обратился к Барышникову с просьбой предоставить транспорт для почтальонов¹⁷ .

Николаев Андрей Борисович - кандидат исторических наук, доцент Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. Санкт-Петербург.

стр. 142

3 марта Гримм провел новое совещание. Он сообщил чинам Государственной канцелярии о создании Временного правительства и "о необходимости содействия правительству исполнением своих обязанностей". Совещание вновь уделило внимание охране Мариинского дворца. Выяснилось, что она "состоит из унтер-офицерского караула, 12 нижних чинов и четырех матросов, поставленных на крыше здания"¹⁸ . Эта охрана находилась во дворце по распоряжению ВКГД¹⁹ . В. Булгаков вспоминал, что видел 4 марта на дверях дворца "бумажку": "Здание Государственного совета находится под охраной Государственной думы"²⁰ . Вопрос об охране встал в связи с событиями тревожных дней, когда помещения Мариинского дворца подверглись разгрому. Восставшие, а вместе с ними и какие-то "темные личности", ворвались во дворец под предлогом поиска пулеметов, из которых полиция якобы вела стрельбу в народ. Поэтому требовалось не только усилить охрану, но и устранить всякие поводы для слухов о том, что в Мариинском дворце имеется оружие, которым могут воспользоваться контрреволюционеры. Совещание решило произвести "подробный осмотр чердаков и подвалов с начальником караула и двумя понятыми и составить формальный акт". Вновь обсуждалась организация пропускного режима, в частности, для посетителей Комиссии прошений, возобновившей свою деятельность.

Чиновники Государственной канцелярии, видимо, рассчитывали получить "охранные" удостоверения за подписью комиссара ВКГД и подняли этот вопрос перед Гриммом. 3 марта он разъяснил на совещании, что "удостоверения для безопасности" им надо получать в Петроградском градоначальстве.

Совещание приняло решения об устранении последствий разгрома, учиненного в Мариинском дворце в дни революции (починить телефоны, вставить разбитые окна); рассматривался и вопрос о материальном положении служащих, которым решили "поскорее выдать суточные деньги".

Важнейшим же было постановление дать возможность членам Государственного совета собираться в Мариинском дворце (п. 6). Для них совещание решило открыть главный подъезд; через этот же подъезд должны были проходить в Мариинский дворец чиновники Государственной канцелярии и Канцелярии Совета министров (п. 14)²¹ . Эти пункты, по сути, были направлены на возобновление деятельности Государственного совета.

Часть решений, принятых 3 марта, сразу выполнить было невозможно. Например, нельзя было сразу (на следующий день) ликвидировать последствия разгрома. Булгаков, побывавший у здания Мариинского дворца 4 марта, видел, что "все стекла в дверях главного подъезда выбиты"²² . Не удалось сразу возобновить деятельность Комиссии по принятию прошений²³ . Некоторые другие постановления совещания также оказались невыполнимыми. Общественное градоначальство, видимо, отказалось оформлять "охранные" удостоверения. Поэтому начиная с 7 марта Гримм был вынужден выдавать их за своей подписью. В этот день он подписал 59 удостоверений²⁴ . Не смог он и возобновить заседания Государственного совета или хотя бы собрать его членов на частное совещание.

На заседании 4 марта, которое проходило под председательством Гримма, были доложены, во-первых, "акт осмотра чердаков и подвалов Мариинского дворца", засвидетельствовавший "ненахождение в них оружия"; во-вторых, "акт осмотра взломанной выручки в церкви Мариинского дворца". Предполагалось составить "акт осмотра документов Верховного совета" и других дел. Далее комиссар Государственной думы "признал нужным устранить" государственного секретаря СЕ. Крыжановского от исполнения должностных обязанностей. Товарищ государственного секретаря Дерюжинский доложил Гримму о том, что чины Государственной канцелярии "просят передать правительству о готовности принести все свои силы в пользу государства". Гримм поблагодарил их и обещал доложить об этом председателю Совета министров Г. Е. Львову "особым письмом". В конце заседания было принято решение выдать с 1 марта суточные деньги членам Государственного совета по выборам и продолжить работу департаментов Государственного совета²⁵ .

Ряд решений совещания был выполнен в тот же день. 4 марта Гримм довел до сведения Львова заявление служащих государственной канцелярии²⁶ и сообщил Крыжановскому об его увольнении²⁷ (Крыжановский был арестован еще в ночь на 2 марта²⁸ ). Дальнейшей судьбой Крыжановского занялось Временное правительство²⁹ .

Видимо, полномочий комиссара Гримму не хватило для возобновления работы Государственного совета и его департаментов (п. 6 протокола совещания от 3 марта, п. 11 протокола совещания от 4 марта)³⁰ . Но сам факт попытки Гримма решать эти вопросы своей властью говорил о широком понимании полномочий, полученных им от Временного комитета Государственной думы.

стр. 143

Не исключено, что, направляя комиссара Гримма в Мариинский дворец, ВКГД поручил ему создать условия для возобновления деятельности Государственного совета, а значит, организовать также и нормальную работу Государственной канцелярии. Аппарат Государственной канцелярии практически не пострадал от революционных репрессий. Арест Крыжановского и затем его отставка привели к тому, что Гримм фактически взял на себя обязанности государственного секретаря. Одновременно в прессе стали распространяться слухи о назначении на должность государственного секретаря члена IV Государственной думы И. И. Дмитрюкова. Правда, Дмитрюков сразу же опроверг их³¹ .

Касаясь судьбы Государственного совета, В. Ю. Черняев заметил, что "верхнюю законодательную палату, Государственный совет, собирать было некому", так как председатель его, И. Г. Щегловитов, был арестован³² . Непреодолимым это препятствие назвать нельзя. В руководящих кругах Думы обсуждался вопрос о назначении нового председателя Государственного совета. По сообщению "Русского слова", "некоторые усиленно выдвигали кандидатуру А. И. Гучкова, но в виду того, что Гучков признается наиболее желательным на посту военного министра, кандидатура его... будет снята"³³ . О другой кандидатуре пресса ничего не сообщала.

Сложилось представление, что в дни революции члены Государственного совета занимали выжидательную позицию. Черняев приводит свидетельства членов Государственного совета, подчеркивавших их пассивность. Редигер вспоминал: "Мы вообще ничего не знали друг о друге. А о каких-либо собраниях, хотя бы частных, не было и речи. Единственным связующим звеном был артельщик Почаев³⁴ , исправно развозивший нам жалованье"³⁵ . По словам А. Н. Мичурина, "дальнейшие события в Государственном совете полностью подтвердили полное непонимание происходивших событий даже членами левой группы Государственного совета"³⁶ .

К сожалению, анализа позиции членов верхней палаты во время Февральской революции в историографии нет. Вместе с тем известно, что в те дни выборные члены некоторую активность все-таки проявили: дважды они предприняли коллективные выступления. В ночь на 28 февраля отправили Николаю II обращение с призывом немедленно созвать законодательные палаты, отправить в отставку Совет министров и поручить лицу, заслуживающему всенародного доверия, представить на утверждение царю список нового кабинета, способного управлять страной в полном согласии с народным представительством. Телеграмму подписали 23 сановника³⁷ .

А. Н. Мичурин указывает, что основные положения этой телеграммы "не простирались дальше политических требований, выдвинутых в Государственном совете 26 ноября 1916 года". Он приходит к неутешительному выводу, что "Государственный совет, особенно его левое крыло, остались сторонними наблюдателями разворачивавшихся грандиозных революционных событий"³⁸ . Можно согласиться с тем, что телеграмма, посланная на высочайшее имя, опиралась на ранее заявленные политические требования. Но сам факт ее посылки свидетельствовал именно о том, что сторонними наблюдателями событий выборные члены Государственного совета не были.

Более того, члены Государственного совета по выборам, не ограничиваясь этой телеграммой, в тот же день собрались "вследствие чрезвычайных обстоятельств в малом числе" с целью обсудить "переживаемый нами грозный момент". В совещании участвовало 14 членов Государственного совета: внепартийный - М. А. Стахович, от левой группы - В. И. Вернадский, С. И. Комсин, А. П. Толстой, Е. Н. Трубецкой, Л. В. Юмашев; от группы центра - Н. Н. Друцкой-Соколинский, В. В. Меллер-Закомельский, Н. И. Нырков (от Ставропольского губернского земства), Н. П. Савицкий. Имена еще четырех участников совещания установить не удалось³⁹ .

Участники совещания решили поддержать те шаги, которые предприняла Государственная дума 27 февраля. Они обратились к М. В. Родзянко с письмом, в котором приветствовали образование Временного комитета и выразили "полное сочувствие патриотическим усилиям думского Комитета в деле водворения порядка в отечестве". В обращении содержалась надежда на то, что председателю Думы "удастся вывести Россию на новый светлый путь единения власти со всеми силами народными"⁴⁰ . Таким образом, выборные члены Государственного совета сумели сорганизоваться и даже провели 28 февраля частное совещание⁴¹ , открыто встав при этом на сторону Государственной думы⁴² . Этот шаг мог способствовать созданию политических перспектив для возобновления деятельности Государственного совета, возможно, предварительно очищенного от членов по назначению. Именно в этом направлении действовал комиссар ВКГД Гримм, который, напомним, принадлежал к левой группе Государственного совета.

После того как Временное правительство приступило к своей деятельности, Гримм оставался комиссаром ВКГД. Последний из документов, вышедших за подписью Грим-

стр. 144

ма как комиссара ВКГД, датирован 11 марта⁴³ . Но уже 7 марта на его имя было оформлено удостоверение, в котором указывалось, что он состоит комиссаром Временного правительства по Государственной канцелярии и учреждениям, состоящим при ней и при Государственном совете, а также по Канцелярии по принятию прошений. Удостоверение подписал министр-председатель Львов⁴⁴ . В это время Гримм одновременно был и комиссаром ВКГД, и комиссаром Временного правительства. Новое назначение Гримма было оформлено 16 марта журнальным постановлением Временного правительства⁴⁵ . Скорее всего, с этого момента думские полномочия Гримма по учреждениям, находившимся в Мариинском дворце, были исчерпаны.

Примечания

1. О Д. Д. Гримме см.: Политические деятели России. 1917: Биографич. словарь. М. 1993, с. 88 - 89; Политические партии России. Конец XIX - первая треть XX века. Энциклопедия. М. 1996, с. 163 - 164.

2. Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 1162, оп. 2. Доп. опись к XVI т. печатных описей Государственного совета; Государственная канцелярия. Отделение личного состава и общих дел. 1917 г., д. 1, л. 1; ф. 1278, оп. 10, д. 3, л. 38.

3. Дерюжинский Николай Федорович - товарищ государственного секретаря (назначен 1 мая 1906 г.). После Февральской революции остался на службе в Государственной канцелярии. С 1 мая 1917 г. - сенатор IV департамента Сената. Сведения о службе чиновников Государственной канцелярии здесь и далее приводятся по: РГИА, ф. 1162, оп. 7, д. 319, л. 373об. - 377об.; д. 16, л. 153; д. 259, л. 233, 244об. -248, 253об.; д. 748, л. 155об. -157; д. 100, л. 290об. -291об.; д. 776, л. 75об. -76 об., 79 об., 80, 81; д. 861, л. 189об., 190об. -194об., 199об. -200об.; д. 1316, л. 110; д. 1006, л. 15об. -16;д. 1048, л. 121об., 122об., 123; д. 1255, л. 234об. -236об., 242об.; д. 629, л. 177об. -179; ф. 1162, оп. 2. Дополнительная опись к XVI т. печатных описей Государственного совета. 1917. Государственная канцелярия. Отделение дел государственного секретаря. Д. 19, л. 7; Журналы заседаний Временного правительства (ЖЗВП). Т. 1. М. 2001, с. 44, 97.

4. Шевелев Павел Аркадьевич - с 1893 г. заведующий зданиями Мариинского дворца, Архива Государственного совета и отдельным домом Государственной канцелярии. 1 января 1896 г. причислен к Государственной канцелярии. 14 апреля 1913 г. произведен в генерал-лейтенанты. В дни Февральской революции был арестован восставшими при взятии Мариинского дворца и доставлен в Таврический дворец. 1 марта Шевелев получил удостоверение за подписью М. И. Пападжанова "на право свободного выхода из Государственной думы".

5. Головин Михаил Николаевич - статс-секретарь Государственного совета (назначен 31 декабря 1913 г.). После Февральской революции остался на службе в Государственной канцелярии, где возглавлял отделение личного состава и общих дел.

6. Неклюдов Михаил Иванович - статс-секретарь Государственного совета (назначен 13 мая 1913 г.). После Февральской революции остался на службе в Государственной канцелярии. 11 июля назначен членом учрежденного при Государственной канцелярии Совещания по вопросам, связанным с изданием Свода законов. 16 октября назначен управляющим кодификационной частью кодификационного отдела в Сенате.

7. Блосфельд Гуго Эдуардович - статс-секретарь Государственного совета (назначен 5 января 1917 г.). После Февральской революции сотрудничал с новой властью. 13 апреля назначен членом Совещания по вопросу о направлении дел Канцелярии по принятию прошений, в случае ее ликвидации; 18 июля - членом Юридического совещания при Временном правительстве, 16 октября - сенатором кодификационного отдела Сената.

8. Морозов Петр Осипович - статс-секретарь Государственного совета (назначен 21 января 1916 г.). После Февральской революции сотрудничал с новой властью. 13 июня назначен управляющим отделением личного состава и общих дел, с сохранением должности управляющего отделением финансов Государственной канцелярии.

9. Нольде Александр Эмильевич (Эмануилович), барон - помощник статс-секретаря Государственного совета (назначен 24 марта 1914 г.). После Февральской революции сотрудничал с новой властью. 16 июня назначен сенатором и членом Особого присутствия по отчуждению недвижимых имуществ для государственной или общественной пользы при Сенате. 6 июля уволен от должности с оставлением членом и заместителем председателя Временного присутствия для издания сборников местных законов при Государственной канцелярии. 18 июля назначен членом Юридического совещания при Временном правительстве с оставлением в занимаемых должностях.

10. Пилар фон Пильхау Александр Александрович, барон - помощник статс-секретаря Государственного совета (назначен 19 октября 1910 г.). После Февральской революции остался на службе в Государственной канцелярии. На время отсутствия Головина ему было поруче-

стр. 145

но 24 апреля управлять отделением личного состава и общих дел Государственной канцелярии. 20 октября исключен из списка чинов Государственной канцелярии и переведен в кодификационный отдел Сената.

11. Юматов Петр Николаевич - помощник статс-секретаря Государственного совета (назначен 21 мая 1912 г.).

12. Сергеенко Александр Григорьевич - помощник статс-секретаря Государственного совета (назначен 20 февраля 1917 г.).

13. Срединский Александр Николаевич - старший делопроизводитель Государственной канцелярии (назначен 23 ноября 1915 г.). После Февральской революции сотрудничал с новой властью. 13 апреля командирован для занятий в Юридическую комиссию (совещание) при Временном правительстве. 20 октября исключен из списка чинов Государственной канцелярии и переведен в кодификационный отдел Сената (с 16 октября), где служил в должности помощника редактора VI класса управления кодификационной частью.

14. Лодыженский Иван Николаевич - управляющий делами Совета министров (назначен 15 февраля 1915 г.). 3 февраля 1917 г. ему было повелено присутствовать в Сенате. 14 марта уволен согласно прошению от должности управляющего делами Совета министров, с оставлением в звании сенатора.

15. РГИА, ф. 1162, оп. 2. Дополнительная опись... Отделение личного состава и общих дел. 1917, д. 2, л. 1.

16. Там же, л. 24 - 26 об. Пропусков, выданных ранее 9 марта, выявить не удалось.

17. Гримм просил А. А. Барышникова "сделать распоряжение по Петроградскому почтамту о ежедневном отпуске не менее десяти лошадей в запряжке с кучерами для состоящих на дежурстве внутри Государственной канцелярии почтальонов" (там же, л. 6).

18. Там же, л. 2.

19. Там же, л. 4.

20. БУЛГАКОВ В. Революция на автомобилях. - На чужой стороне, Прага, 1924, N 6, с. 41.

21. РГИА, ф. 1162, оп. 2. Дополнительная опись... Отделение личного состава и общих дел. 1917, д. 2, л. 2.

22. БУЛГАКОВ В. Ук. соч., с. 41.

23. 4 марта управляющий Комиссией прошений (Канцелярии е.и.в. по принятию прошений, на высочайшее имя приносимых) В. И. Мамантов обратился к Гримму с просьбой "преподать ему указание относительно возобновления занятий в Канцелярии, прерванных с 28 февраля сего года в связи с происходившими событиями" (РГИА, ф. 1162, оп. 2. Дополнительная опись... Отделение личного состава и общих дел. 1917, д. 3, л. 2). 6 марта на заседании Временного правительства (журнал N 7) министр-председатель Львов предложил назначить комиссара в Комиссию прошений. Правительство постановило просить Гримма наметить из числа членов Государственного совета комиссара в эту комиссию. Вскоре комиссаром был назначен Гримм (ЖЗВП. Т. 1, с. 39, 100 - 101, 110). Однако и после этого назначения Комиссия прошений продолжала бездействовать. Тогда 24 марта Гримм обратился к Львову по вопросу о возобновлении деятельности Комиссии прошений (РГИА, ф. 1162, оп. 2. Дополнительная опись... Отделение личного состава и общих дел. 1917, д. 3, л. 2). 27 марта Временное правительство постановило "возобновить в полном объеме деятельность Канцелярии по принятию прошений, не останавливая, однако, разработки вопроса о дальнейшей ее судьбе" (ЖЗВП, т. 1, с. 175).

24. Первое из них было выдано на имя В. А. Лыщинского-Троекурова на бланке комиссара Временного правительства по Государственной канцелярии и содержало разрешительные и охранные формулировки: "Предоставляется ему лично и его семейству право свободного проживания в Петрограде. Ни аресту, ни обыску не подлежит". Уже после создания Временного правительства Гримм в некоторых случаях выдавал удостоверения от имени комиссара ВКГД "для учреждений, помещающихся в Мариинском дворце". Такое удостоверение от 11 марта за подписью комиссара ВКГД Гримма содержит разрешение на "проживание в г. Петрограде" и "свободный во всякое время повсеместный выезд из него" (РГИА, ф. 1162, оп. 2. Дополнительная опись... Отделение личного состава и общих дел. 1917, д. 2, л. 10 - 11, 30).

25. Там же, л. 3-3 об.

26. Там же, л. 5.

27. Там же, оп. 7, д. 567, л. 197. Уведомление заверил экспедитор А. Червинский.

28. [КРЫЖАНОВСКИИ C. E.] Воспоминания. Петрополис. Б. г., с. 1. 3 марта в прессе сообщалось, что "арестован и доставлен в Таврический дворец государственный секретарь С. Е. Крыжановский, автор закона 3 июня" (Известия Комитета петроградских журналистов (КПЖ), 3.III.1917.

29. В проекте журнала заседания Временного правительства N 5 от 5 марта упоминается распоряжение об аресте Крыжановского. 10 марта Временное правительство разрешило ему "свободное проживание в Петрограде" (журнал N 14). На заседании 4 апреля Временное прави-

стр. 146

тельство приняло решение уволить его "согласно прошению" (журнал N 41) (ЖЗВП. Т. 1, с. 34, 67, 230).

30. К тому времени существовало два департамента Государственного совета. В ходе революционных событий оба они прекратили свою деятельность. Последнее заседание I департамента состоялось 25 февраля, последний журнал II департамента датирован 24 февраля (ВИТЕНБЕРГ Б. М., РАСКИН Д. И., КОРНЕВА Н. М. Государственный совет. В кн.: Высшие и центральные учреждения России. 1801 - 1917 гг. Т. 1. СПб. 1998, с. 182, 183).

31. Биржевые ведомости (утр. вып.), 5.III.1917; Время, 7.III.1917.

32. ЧЕРНЯЕВ В. Ю. Гибель думской монархии. В кн.: Власть и реформы. СПб. 1996, с. 649.

33. Утро России, 2.III.1917.

34. Почаев И. А. - артельщик артели барона Штиглица, состоявшей при Казначейской части Государственной канцелярии (РГИА, ф. 1162, оп. 2, Дополнительная опись... Отдел дел государственного секретаря. 1917, д. 19, л. 1).

35. Цит. по: ЧЕРНЯЕВ В. Ю. Ук. соч., с. 649.

36. МИЧУРИН А. Н. Деятельность "прогрессивных групп" в Государственном совете в 1915- 1917 годах. Канд. дисс. СПб. 1997, с. 325.

37. Телеграмма царю членов Государственного совета. - Известия КПЖ, 28.11.1917. Некоторые исследователи утверждают, что телеграмма царю была подписана 22 членами Государственного совета (СТАРЦЕВ В. И. Внутренняя политика Временного правительства первого состава. Л. 1980, с. 50; СЕНИН А. С. Александр Иванович Гучков. М. 1996, с. 106). Эта ошибка связана с тем, что в ряде изданий документов под этой телеграммой указывалось 22 подписи (Великие дни Российской революции 1917 г. Февраль: 27 и 28-го. Март: 1, 2, 3 и 4-го. Пг. 1917, или: Киев. 1990, с. 6; Как совершилась великая русская революция. Пг. 1917, с. 12). В первой публикации под телеграммой 23 подписи, причем фамилия Гримма была указана дважды (Известия КПЖ, 28.11.1917). В более поздних публикациях второе упоминание Гримма было убрано. И все же подписей в действительности было 23. Выпал С. С. Крым, чья подпись имеется на подлиннике телеграммы (РГИА, ф. 1289, оп. 12, д. 2720, л. Зоб.; Красный архив, 1927, т. 2 (21), с. 18). От левой группы телеграмму подписали 15 человек: А. В. Васильев (от Академии паук и университетов), Г. Э. Вейнштейн (от промышленности), В. И. Вернадский (от Академии наук и университетов), Н. Н. Глебов (от Ярославского губернского земства), Д. Д. Гримм (от Академии наук и университетов), М. А. Дьяконов (от Академии наук и университетов), Е. Л. Зубашев (от торговли); СИ. Комсин (от Тамбовского губернского земства), С. С. Крым (от Таврического губернского земства; в публикации "Известий" КПЖ ошибочно - Гримм), И. П. Лаптев (от торговли), Н. В. Марин (от Костромского губернского земства), С. Ф. Ольдснбург (от Академии наук и университетов), граф А. П. Толстой (от Уфимского губернского земства), кн. Е. Н. Трубецкой (от Калужского губернского земства), Л. В. Юмашев (от Вятского губернского земства); 7 выборных членов Государственного совета, группы центра: А. И. Гучков (от торговли), Н. Н. Друцкой-Соколинский (от Могилевского губернского земства), В. В. Меллер-Закомельский (от Петроградского губернского земства), Н. П. Савицкий (от Черниговского губернского земства), Ф. В. Стахеев (от торговли), Г. Ф. Шмурло (от Оренбургского губернского земства), А. Д. Шумахер (от Рязанского губернского земства); внепартийный М. А. Стахович (от Орловского губернского земства) (Адрес-календарь, Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям на 1916 год. Ч. 1. Пг. 1916, с. 102 - 105; Весь Петроград на 1916 год. Пг. 1915, стб. 2 - 3; МИЧУРИН А. Н. Ук. соч., с. 71, 185, 190, 243, 320, 341 - 342).

38. МИЧУРИН А. Н. Ук. соч., с. 326.

39. РГИА, ф. 1278, оп. 5, д. 1245, л. 14.

40. Там же; МИЧУРИН А. Н. Ук. соч., с. 320, 341 - 342.

41. Проведение 28 февраля частного совещания выборных членов Государственного совета опровергает утверждение Редигера о том, что "о каких-либо собраниях", "хотя бы частных, не было и речи".

42. О каких-либо дальнейших коллективных действиях выборных членов Государственного совета ничего не известно.

43. РГИА, ф. 1162, оп. 2. Дополнительная опись... Отделение личного состава и общих дел. 1917, д. 2, л. 30.

44. Там же, д. 1, л. 2.

45. ЖЗВП. Т. 1, с. 110.

Постоянный адрес данной публикации: