Японская интервенция на Советском

Дальнем Востоке в 1917 - 1922 годах

Рэкиси гаку кэнкю. Токио. 1979,

N 478.

Статья японского историка К. Хара "Проблемы японской военной интервенции на русском Дальнем Востоке" позволяет составить определенное представление о современных японских исследованиях по

¹ Зевелев А. И., Поляков Ю. А., Чугунов А. И. Басмачество: возникновение, сущность, крах. М. 1981, с. 182.

² Там же, с. 184.

стр. 165

этой проблеме, которой, как указывает автор, его коллеги стали серьезно заниматься в 60-х и особенно в 70-х годах. Этому способствовало рассекречивание ряда архивных материалов и документов министерства иностранных дел, генерального штаба, главного штаба ВМС, жандармского ведомства и издание ряда публикаций документов и мемуаров, участников событий. Важную роль сыграли при этом и японо-советские симпозиумы, проведенные в 70-х годах и посвященные указанной тематике.

В статье рассматриваются следующие вопросы: японская историография военной интервенции на русском Дальнем Востоке; периодизация японской военной интервенции и мобилизации вооруженных сил для ее осуществления; роль японской армии в установлении контрреволюционного режима; борьба интервентов против партизанского движения.

К. Хара прослеживает процесс появления и развития в 60-х, особенно в 70-х, годах прогрессивного направления в японской историографии по данной теме. Историки, принадлежащие к нему, стремятся показать истинные цели захватчиков, конкретных виновников интервенции, подчеркивают, что интервенты пытались ликвидировать революционные завоевания народов России, не допустить распространения влияния Октябрьской революции на освободительное движение в Восточной Азии, в частности на борьбу корейского народа против японской колонизации. Эти авторы пишут о падении морального духа и дисциплины среди солдат императорской армии, о симптомах революционных настроений, появлении революционных групп ("какумэйха") в японских гарнизонах, распространении антивоенных листовок. По словам Хара, "новое направление... позволяет, наконец, критически осмыслить события, связанные с историей интервенции на русском Дальнем Востоке и в Сибири" (с, 7). Автор широко использовал эти материалы, а также результаты собственных исследований, в частности об экономическом проникновении японского капитала на оккупированной японскими войсками территории Советского Дальнего Востока (на примере города Николаевска).

Периодизация, предложенная Хара (он выделяет три этапа: первый (XI-XII. 1917-VIII.1918), - подготовка к введению оккупационного режима; второй (IX.1918- II-III.1920)-опора на белогвардейцев, вооружаемых и снабжаемых оккупантами; третий (IV.1920-XI.1922) -попытка удержать захваченные позиции, хотя в основном и приемлема, вместе с тем не учитывает всей сложности обстановки на Дальнем Востоке: взаимодействия и взаимовлияния военных, политических, экономических и идеологических факторов в масштабе всей России, действий интервенционистских сил США, Англии, Франции, милитаристов Китая.

В статье приводятся данные, свидетельствующие об увеличении численности интервентов по мере роста колониальных аппетитов японских монополий и военщины. В конце 1918 г. в составе армии интервентов было более 70 тыс. человек японских войск. К моменту, когда началась их отправка в Россию, в составе японской армии было 19 пехотных дивизий. Перегруппировка и переброска в Россию коснулись 11 японских пехотных дивизий (с. 5). Из ВМФ Японии были мобилизованы и посланы в Россию в 1918 г. -6775, в 1919 г. - 5651, в 1920 г. - 1179 матросов и офицеров. Автор подчеркивает, что увеличение численности оккупационных войск было связано с усилением отпора интервентам, особенно после разгрома Колчака Красной Армией и расширения действий партизан.

Касаясь вопроса о взаимодействии японской армии с белогвардейцами, Хара отмечает, что генеральный штаб Японии с самого начала рассчитывал на сотрудничество с белогвардейцами и атаманами контрреволюционного казачества (с. 6 - 7). Генерал Накадзима Масатакэ, в частности, подчеркивал значение "казачьих кругов", проведенных в Амурской и Приморской областях, для укрепления контрреволюции в этих районах (с. 7) и организации белоказачьих выступлений под командованием атаманов Гамова в Амурской и Калмыкова в Уссурийской областях. Эти выступления должны были быть, по замыслу японского командования, согласованы и скоординированы с действиями отрядов атамана Семенова, которые японское командование вооружило и снабдило всем необходимым. Обучением этих войск занимались японские советники и инструкторы (там же).

В помощь Семенову, как явствует из статьи, интервенты сформировали особый ударный батальон из японских солдат и офицеров. На КВЖД японское командование укрепляло и поддерживало администрацию, возглавляемую царским ставленником Хорватом, усилило свои гарнизоны в пунк-

стр. 166

тах, примыкающих к полосе отчуждения КВЖД. Во Владивостоке и Приморье японское командование активно участвовало в свержении Советской власти и создании контрреволюционной администрации, в установлении связи и взаимодействия между нею и отрядами Семенова, Калмыкова и Гамова. Японские войска, указывает автор, помогали их довооружать, содействовали кровавому террору Калмыкова в Хабаровске, Семенова - в Чите, Гамова - в Благовещенске, сами участвовали в карательных операциях.

Командование японских войск, пишет автор, старалось связать дальневосточную контрреволюцию с Колчаком и создать "объединенную зону контрреволюции от Сибири до Приморья на Дальнем Востоке (с. 8). О размерах помощи, оказанной контрреволюционным режимам, можно составить представление по следующим данным: до октября 1919г. на формирование и снабжение контрреволюционных войск и "административные расходы" контрреволюционных режимов, а также на покупку оружия было выделено 16 млн. иен. На эти деньги было приобретено 30 орудий, 50 тыс. снарядов, 20 тыс. винтовок, 40 млн. патронов, 100 пулеметов, 2100 тыс. патронов к ним, снаряжение и обмундирование на 30 тыс. человек (там же).

Хара приводит факты о зверствах японских войск на оккупированной советской территории. В районе Краевской, Благовещенска, Сучана и других каратели выжигали целые деревни, уничтожали все живое. Окружив дер. Иватовку, интервенты подвергли ее массированному артиллерийскому обстрелу, сожгли 130 дворов, убили 216 человек - стариков, женщин, детей. В статье содержится много примеров расправы с родственниками партизан. Попадавшие в руки японцев руководители партизанских отрядов зверски умерщвлялись. При описании этих зверств Хара использовал, кроме японских, также и советские источники и литературу (в основном издания 20 - 30-х годов). Весьма сдержанно Хара повествует о фактах разложения оккупационных войск под влиянием ударов со стороны партизан и Красной Армии. Впрочем, автор сам признает, что ему не удалось с достаточной полнотой показать процесс разложения японской армии как и роль руководителей партизан и большевиков - организаторов всенародной борьбы за Советскую власть.

В целом статья представляет интерес: кроме новых данных, она содержит ряд реалистических оценок событий 1918- 1922 гг. на Советском Дальнем Востоке.

Permanent link to this publication: