Libmonster ID: KZ-2619

Центральная Азия (Узбекистан, Туркменистан, Таджикистан, Кыргызстан и Казахстан)1 на рубеже XX-XXI вв. стала объектом повышенного внимания мировых экономических и политических центров. Такая тенденция обусловлена развертыванием активного соперничества между крупными региональными и глобальными державами за влияние в регионе; многочисленными трансграничными угрозами и вызовами, исходящими из него; разведанными запасами углеводородов. Будущее региона неопределенно. Оно зависит и от внешних причин, и от политической стабильности, и от степени внутренней интеграции.

Ключевые слова: Центральная Азия; региональная интеграция; внешнеполитический вектор развития; Россия, США и ЕС; исламский мир; Китай и АТР; регионализм.

Для мировой экономики Центральная Азия (ЦА) сегодня интересна в первую очередь как источник сырья. В политической сфере для международных игроков на повестке дня стоят вопросы исходящих оттуда таких угроз, как экспорт нестабильности, терроризм и религиозный экстремизм, наркотрафик, миграция и пр. В современной Центральной Азии борьба внешних сил принимает формы конкуренции различных интеграционных проектов, которые поддерживаются теми или иными нерегиональными силами. Важной составной частью этих проектов оказывается борьба за направления транспортных коммуникаций, и особенно трубопроводов.

Каждый международный регион характеризуется той или иной структурой формальных и неформальных институтов. К первым относятся международное право, уставы и решения ООН и других международных организаций, двусторонние и многосторонние договоры. Ко вторым можно отнести идентичность, культурно-цивилизационные нормы и системы ценностей региона, традиции взаимодействия, выработанные в ходе исторического развития.

Что касается постсоветского пространства, то ряд западных и часть российских исследователей полагают, что оно распадается, а входящие в него государства "притягиваются" к другим международным регионам, которые, с точки зрения известного политолога из Московского центра Карнеги Дмитрия Тренина, обладают большими возможностями для поддержания стабильности и внутрирегионального сотрудничества, чем ведущий интегратор СНГ - Россия [Trenin, 2001; см. также: Nikitin, 2007].


1 В политическое употребление термин "Центральная Азия" был введен в январе 1993 г. по решению саммита пяти государств региона в Ташкенте. Прежде в отечественной литературе эта территория именовалась "Средней Азией и Казахстаном". Однако с точки зрения географической науки Центральная Азия - это гораздо более крупный регион, включающий помимо Средней Азии и Казахстана также Монголию и западную часть Китая; такого же мнения придерживается и ЮНЕСКО. В качестве члена Цснтральноазиатско-Каспийского региона может рассматриваться также Азербайджан и пограничные с Казахстаном территории России - от Астраханской области на западе до Алтайского края на востоке.

стр. 74

Чем выше степень институционализации международных отношений в том или ином регионе, тем значительнее роль формальных и неформальных институтов. Примером может служить современная Западная Европа. Там на первый план в 1990-е гг. вышла идея взаимовыгодного сотрудничества. На фоне последствий распада СССР эффективно действовали в ЕС и многосторонние структуры, которые попытались заменить собой по ряду параметров функции отдельных государств. Благодаря тому, что регион, в котором взаимодействие между входящими в него странами происходило с минимальными транзакционными издержками, он стал притягательным и для восточноевропейских государств, стремившихся минимизировать издержки переходного периода, в том числе за счет западноевропейской поддержки.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЦЕНТРАЛЬНОАЗИАТСКОГО РЕГИОНА (ЦАР)

Политическая ситуация в государствах региона чревата внутренней нестабильностью. Сложившиеся авторитарные политические режимы основаны на доминировании фигуры президента, использующего (в разных пропорциях в разных странах) для упрочения своей власти различного рода патронажно-клиентельные сети и силовые структуры. Для такого рода систем серьезными вызовами являются моменты смены лидеров. Чисто возрастной фактор указывает на возможность смены президента в пяти-семилетней перспективе в двух крупнейших странах региона - Казахстане и Узбекистане. Последующая борьба за власть может вызвать серьезную дестабилизацию в масштабах всего региона.

Граничащие в области Ферганской долины Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан подвержены очень серьезным внутриполитическим угрозам, связанным с деятельностью религиозно-экстремистских и террористических групп.

С экономической точки зрения сырьевые экономики региона очень слабы и зависимы от перемен в конъюнктуре мировых рынков.

В советский период центральноазиатские республики политически и экономически были отделены от внешнего мира "железным занавесом" и преимущественно связаны с другими бывшими советскими республиками. Степень их внутренней экономической кооперации также была достаточно высокой - межреспубликанская торговля составляла от 57 до 78% их валового производства.

После распада СССР достаточно быстро восстановилась традиционная пестрота и многовекторность внешнеэкономических интересов региона. Другим внешнеэкономическим показателем стало ослабление торговых связей внутри региона. Объясняется это, во-первых, тем, что все они производят различные виды сырья (часто сходного) и, следовательно, нуждаются в рынках промышленно развитых стран. Во-вторых, между государствами региона отсутствует эффективная внутрирегиональная интеграция, а для торгового взаимодействия нет необходимого институционального базиса, поскольку никто в регионе не готов поступаться своими краткосрочными интересами ради его создания. Так, доля других стран Центральной Азии во внешнем товарообороте Казахстана, имеющего крупнейшую в регионе экономику, даже в лучшие годы не превышала 3%, а с учетом нелегальной торговли и контрабанды (включая наркотики) - 5 - 6% [Жуков, 2006].

Кризис развивающихся рынков 1997 - 1998 гг., резко усиленный российским дефолтом в августе 1998 г., привел к таможенной войне между центральноазиатскими странами, формально являвшимися членами такой интеграционной структуры, как "Центральноазиатское экономическое сообщество". Узбекистан периодически перекрывал поставки газа в Кыргызстан, а Казахстан отключал Узбекистану международные телефонные связи. Поезда из Туркменистана и вовсе грабили на узбекской границе.

Характерной чертой является также непрочность внешнеэкономических связей стран региона. Иерархия основных торговых и инвестиционных партнеров постоянно меняется. В нижеследующей таблице представлены основные внешнеэкономические партнеры государств Центральной Азии в середине прошлого десятилетия.

стр. 75

Основные внешнеэкономические партнеры стран Центральноазиатского региона в 2004 - 2006 гг.

Страна

Место/доля в торговле

 

Импорт (страна и доля в торговле), %

Казахстан

Доля пяти основных партнеров

 

63

1

 

Россия - 96.4

2

 

Китай - 19.3

3

 

Германия - 7.4

4

 

 

5

 

 

Кыргызстан

Доля пяти основных партнеров

 

69.9

1

 

Россия - 38.1

2

 

Китай - 14.4

3

 

Казахстан - 11.7

4

 

США- 11.7

5

 

 

Таджикистан

Доля пяти основных партнеров

87.3

62.2

1

Нидерланды - 40.7

Россия - 24.6

2

Турция - 31.7

Казахстан - 10.8

3

Иран - 5.4

Узбекистан - 10.2

4

Узбекистан - 4.8

Китай - 8.6

5

Россия - 4.7

Азербайджан - 8

Узбекистан

Доля пяти основных партнеров

59.2

68

1

Россия - 23.7

Россия - 27.6

2

Польша -11.6

Южная Корея - 15.1

3

Китай - 10.4

Китай - 10.3

4

Турция - 7.6

Германия - 7.8

5

Казахстан - 5.9

Казахстан - 7.2

Туркменистан

Доля пяти основных партнеров

69.4

52.5

1

Украина - 47.7

ОАЭ- 15.5

2

Иран- 16.4

Турция - 11.1

3

Азербайджан 5.3

Украина 9.1

4

 

Россия - 9

5

 

Германия - 7.8



Источник: [Казанцев, 2008, с. 111 - 112].

стр. 76

Начиная с 1991 г. и по настоящее время в странах региона в различных сочетаниях наблюдается комплексная демодернизация в целом ряде сфер. Это снижение доли и городского населения (дезурбанизация), и промышленного производства относительно сельскохозяйственного, и/или конечного продукта внутри промышленного производства, резкое падение уровня жизни и стандартов образования и здравоохранения, отток трудовых ресурсов.

Государства ЦАР практически не используют существующий в их экономиках потенциал сотрудничества, заложенный еще в советское время. В частности, структура распределения ресурсов в регионе могла бы позволить организовать эффективный обмен гидроэнергии из вышележащих по течению рек Кыргызстана и Таджикистана на углеводороды из нижележащих, а нефтью и газом - Казахстана, Узбекистана и особенно Туркменистана.

Серьезные разногласия не позволяют оптимизировать выработку электроэнергии в Кыргызстане и Таджикистане, а также наладить орошение полей в Узбекистане и облегчить экологические проблемы Аральского моря. Узбекистан препятствует строительству новых гидроэлектростанций у северных соседей, обеспечивает им сброс воды в периоды максимумов потребления электроэнергии, обосновывая это необходимостью обеспечения водного баланса региона.

Напряженность вокруг и внутри ЦАР усиливается и тем, что территории, на которых расположены значительные месторождения углеводородов, - предмет разногласий с соседями. Наиболее существенный конфликт такого рода - спор Туркменистана и Азербайджана по поводу месторождений Каспийского моря. Серьезные претензии на тот же сектор выдвигает и Иран.

Центральноазиатские государства в немалой степени зависят от внешних инвесторов, получения новых технологий добычи природных ресурсов, развития системы трубопроводов. Геополитическая конкуренция внешних игроков за ресурсы региона и противоречия между ними сдерживают развитие экономики и даже в краткосрочной перспективе создают неопределенность в сфере направления экспортных потоков региона. Так, США препятствуют транспортировке нефти и газа через Иран в Европу. В результате этот маршрут пока используется лишь европейскими компаниями, работающими на Каспии в рамках "своповых" соглашений с Ираном.

Позиции Ирана и России служат препятствием для строительства трубопроводов через Каспийское море в Азербайджан. Пока по этому маршруту танкерами экспортируется казахстанская нефть, в частности, через модернизированный порт Актау.

Продолжающийся конфликт в Афганистане, а также разногласия между Индией и Пакистаном полностью блокируют строительство газопровода из Туркменистана по южному маршруту.

ОСНОВНЫЕ ВЕКТОРЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ ЦАР. ВОЗМОЖНОСТИ И РЕАЛЬНОСТЬ

Первый вектор - Россия и ее стратегические партнеры на постсоветском пространстве (Белоруссия, Армения). Ориентация ЦАР на Центральную Евразию - макрорегион, единство которого с ЦА обусловлено исторически [Соловьев, 1998, кн. 1, с. 243 - 245; кн. 2, с. 42, 537, 541 - 542; Ключевский, 1987, т. 1, с. 139 - 140]. Интеграцию усилила советская модернизация. В настоящее время Россия предпринимает активные шаги по реинтеграции постсоветского пространства, действуя в рамках таких организаций, как ЕврАзЭС, ОДКБ, ШОС, продолжая играть роль основного гаранта военной стабильности в регионе. Она является важнейшим торговым партнером ЦА, а также ежегодно импортирует большое количество рабочей силы из региона [Боришполец,

стр. 77

2007]. Кроме того, "постимперская идеология" опирается на уважительное отношение к той роли, которую Россия и СССР, русская культура и русский язык сыграли в модернизации региона. Причем в либерально-модернизаторском варианте эта идеология практически не отличается от прозападного выбора. Ведь на протяжении XVIII-XX вв. Россия служила историческим посредником, хотя и специфическим, в усвоении Центральной Азией западной культуры и технологий. В социально-культурной области произошел очень серьезный синтез культур коренных и некоренных народов региона. Развитию этого направления препятствуют националистические и экстремистские настроения, отсутствие со стороны России стратегии трансформации и развития потенциала прошлого.

Если ЦАР выберет Россию с сопутствующим усилением антизападнических установок, то неизбежен рост соперничества между Россией и Китаем, с одной стороны, и западными странами - с другой.

Так или иначе, но у всех пророссийских идеологий в ЦА есть "слабые места". Они ориентируют регион в сторону пространства, которое еще само недостаточно восстановилось от последствий кризиса, связанного с распадом СССР, что вызывает у политических элит ЦА общее ощущение разочарования в России. Кроме того, Россия, контролируя газо- и нефтетранспортные системы региона, сохраняет в своих руках рычаги контроля доходов от углеводородного сырья Туркменистана и, в меньшей степени, Казахстана и Узбекистана. Углеводороды из этих стран в основном попадали на рынки стран СНГ, которые не имели возможности платить за них по мировым ценам. При этом российские нефть и газ "высвобождались" для экспорта в Европу.

Второй вектор внешнеполитической ориентации региона - это США и ЕС, т.е. западный мир. Влияние европейской культуры и идентичности на регион в прошлом было невелико и шло опосредованно через российское влияние. Этому способствовали также миграционные волны из Восточной Европы в XIX - первой половине XX в., которые включали в себя, помимо прочего, переселение в Центральную Азию немцев. В настоящее время культурное влияние Запада быстро растет благодаря включению Центральной Азии в процессы глобализации. В период, последовавший за распадом СССР, в регионе неуклонно росло экономическое влияние ЕС. Его страны вышли на первые позиции в торговле с Центральной Азией, в финансово-инвестиционной деятельности в регионе, в оказании многих других видов помощи.

Сотрудничество с США с момента распада СССР было сосредоточено в основном в военно-политической сфере в рамках программы НАТО "Партнерство ради мира" и достигло апогея в период антитеррористической операции в Афганистане, начавшейся в 2001 г. Здесь важно отметить, что подобное было бы невозможно без согласия российского руководства предоставить авиации стран коалиции военные воздушные коридоры. У Вашингтона нет прямых возможностей для поддержания и усиления своего влияния в регионе, несмотря на сотрудничество в военной сфере, в рамках которого была построена военная база в Атырау2 [Kazakhstan Building..., 2003].

При этом важную роль в ЦА играют негосударственные субъекты, опирающиеся на мощь США, такие как транснациональные корпорации (ТНК). Возможно, именно американское нефтяное лобби сыграло существенную роль в усилении интереса США к Центральной Азии с середины 1990-х гг. Это проявилось, в частности, в активизации деятельности западных нефтяных компаний на Каспии после подписания в 2004 г. "Контракта века" с Азербайджаном, в проектах прокладки новых трубопроводных маршрутов (Транскаспийский, Трансафганский).


2 Данный объект - один из пунктов совместного проекта военных ведомств США и Казахстана. В его рамках была оказана помощь Казбату. Интерес военного ведомства США к Атыраускому региону был аргументирован, в частности, тем, что в нефть региона вложены немалые американские капиталы, которые нуждаются в надежной защите [Братсрский, 2005, с. 186 - 187].

стр. 78

Пик мощной лоббистской кампании американских нефтяных ТНК в этом направлении пришелся на 1997 г. Целью ее было заставить администрацию Клинтона активизировать свою центральноазиатскую политику, сделав продвижение интересов американских нефтяных компаний основной ее целью. Именно в 1997 г. регион Каспия был объявлен зоной "национальных интересов" США [Выступление помощника президента США..., 1997]3.

Повышенный интерес к Каспийскому региону в 1990-е гг. был проявлен и экспертным сообществом. Здесь следует отметить деятельность Фонда "Наследие", Института Центральной Азии при Университете Джона Хопкинса и др. Экспертное сообщество, как и ТНК, оказывает существенное влияние на формулирование и структурирование политических приоритетов стран Запада в Центральной Азии.

В стороне от данной проблематики не оказался и английский бизнес корпорация British Petroleum (BP), которая стала одним из главных инициаторов политического продвижения Запада в этот регион постсоветского пространства.

Запад с США в роли лидера выступает здесь как сложная и многоуровневая структура, в которой основные интересы в целом согласованы, что не исключает определенных расхождений во взглядах и приоритетах. Так, именно США блокируют сотрудничество европейских энергетических компаний с Ираном на Каспии.

Отметим, однако, что по мере снижения прогнозных оценок запасов нефти на Каспии уменьшался и американский интерес к региону. Причем именно сами энергетические компании - как американские, так и британские, - сначала "разогрев" интерес к углеводородным перспективам региона, впоследствии стали одними из главных инициаторов серьезной переоценки размеров запасов Каспия. Некоторые российские эксперты полагают, что причинно-следственная связь в данном случае была иной: оценка извлекаемых запасов была завышена в политических целях [Расизаде, 2001, с. 19 - 32].

После распада СССР лидеры Центральной Азии декларативно были готовы поддержать западный глобалистский проект с его приоритетом прав индивида над обществом, конкурентной политической системой со свободными выборами как единственной легитимной формой политического правления, свободным внутренним рынком, а также приоритетом перечисленных принципов по отношению к национальным законодательствам государств [Negroponte, 1995, р. 29]. Однако специфические социально-политические системы Центральной Азии трудно адаптируются под эти принципы. Индивидуализм противоречит традиционной клановости. Конкурентная демократия повышает политические шансы исламских радикалов (такие угрозы имели место в Узбекистане) и может спровоцировать гражданский конфликт (война в Таджикистане). Рыночная экономика плохо уживается с политическими системами, основанными на авторитарном правлении. Приоритет международного права входит в конфликт с "национализмами" молодых наций. Страны ЦАР не могут не обращать внимание и на альтерглобалистскую критику, которая подчеркивает, что глобализация в ее современном виде консервирует деление мира на "золотой миллиард" и эксплуатируемую периферию, в которую неизбежно попадает регион.

Иной вариант прозападного выбора предполагает курс на экономическую и политическую интеграцию с Западной Европой и США. Начиная с 1991 г. все центрально-азиатские государства, особенно политические элиты Казахстана и Кыргызстана, сотрудничают с НАТО, США и ЕС. Интересно отметить, что в Казахстане и Кыргызстане


3 Интерес США к ЦАР был обусловлен не только активным лоббизмом энергетических компаний, но и геополитическим соперничеством между Вашингтоном и Пекином. Интересно отмстить, что не менее половины доходов данные компании получили от продажи своих акций. Любопытно, что с самого начала заявления американских политиков о том, что ЦАР - "новый Ближний Восток", не были основаны на специально проведенных исследованиях. Последние изыскания проводились научными организациями СССР в 1980-е гг. (Прим. ред.).

стр. 79

отмечается и более высокая поддержка пророссийских идеологий. Это связано с исторической ролью России в модернизации и вестернизации региона.

Цели центральноазиатской политики Евросоюза часто оказывались иерархически подчиненными целям российской политики ЕС. Даже проекты "альтернативной транспортировки", являющиеся основным предметом разногласий с Россией, часто использовались как инструмент давления на нее. Например, европейская политика "энергетической диверсификации" по отношению к ЦА частично является ответом на нежелание России следовать принципам европейской Энергетической хартии. С формальной точки зрения Россия к середине 2006 г. выиграла в политической борьбе за ЦА, которую она вела с США с середины 1990-х гг. [Казанцев, 2008, с. 228]. Четыре из пяти центральноазиатских государств стали одновременно членами всех поддерживаемых Россией интеграционных проектов (СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ, ШОС).

Следующий существенный вектор возможного развития - это Китай и Азиатско-Тихоокеанский регион. Азиатизм (или паназиатизм) - достаточно сложный комплекс идеологий, распространенных в современном Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) и Индии [Левин, 1999, с. 121 - 122]. Единство этих народов образовалось благодаря становлению гигантской торговой зоны, связывавшей все страны региона (испытавшие влияние китайской конфуцианской культуры, индийских буддизма и индуизма, а также ислама) [Бродель, т. 3, 1992, с. 539 - 552]. Зарождение идеологии началось после победы Японии над Россией в войне 1905 - 1907 гг. В ходе Второй мировой войны японцы совершили много преступлений, настроив против себя другие азиатские народы. Тем не менее экономический подъем Японии после войны постепенно смягчил их отношение и способствовал тому, что азиатизм наряду с антиколониальными и антипостколониальными настроениями включил представления о социально-экономической модернизации с опорой на традиционные ценности и структуры в торгово-инвестиционном взаимодействии с Западом. В АТР возникла привлекательная для многих незападных обществ модель развития, сочетающая успешное развитие рыночной экономики с сохранением национальных социально-политических институтов. Вслед за Японией возникли новые азиатские "тигры": Сингапур, Гонконг, Тайвань, Южная Корея. После реформ Дэн Сяопина процесс бурного экономического роста охватил и Китай. Сейчас многие эксперты говорят уже о переносе центра тяжести мировой экономики с Североатлантического в Азиатско-Тихоокеанский регион. Здесь преобладают авторитарные, полуавторитарные или коммунистические режимы. В регионе мало "демократий". При этом одни очень молоды (Южная Корея, Тайвань), а другие отличаются специфическими "азиатскими" особенностями, как, например, доминирование одной партии в Японии.

Принятие "азиатской" идентичности могло бы решить многие проблемы развития ЦАР. В частности, оно сняло бы дилемму "ислам или развитие". Ведь среди успешно развивающихся народов тихоокеанского бассейна есть и исповедующие ислам малазийцы. Однако на этом пути неизбежны внешнеполитические и внутриполитические препятствия. ЦА может "подключиться" к АТР только через Китай, что активизирует широко распространенный в регионе страх подпасть под контроль восточного соседа и подвергнуться китаизации. С внутриполитической точки зрения членство в АТР требует высокой экономической динамики и ограничения опеки государства над экономикой. Элементы контроля могут сохраняться, но не в их нынешнем виде, когда обладание властью дает возможность контроля над частной собственностью4.

На уровне деклараций Туркменистан и Узбекистан в начале 1990-х гг. выражали симпатии по отношению к "китайскому пути". На деле ни открытости экономики по


4 В этих условиях степень близости представителей деловых сфер к главе государства обусловливает возможности развития бизнеса.

стр. 80

образцу АТР, ни бурного притока иностранных инвестиций политические элиты Узбекистана и Туркменистана обеспечить не смогли.

Казахстан в настоящее время приближается к идеологии азиатизма по двум причинам. С одной стороны, благодаря удачному распоряжению природными ресурсами, страна единственная в регионе продемонстрировала высокие темпы экономического роста. В настоящее время создаются программы индустриального и даже постиндустриального развития страны [Президентское послание..., 2008]. С другой- Казахстан постепенно отходит от европейских представлений о демократии. Это подтверждается продлением полномочий президента, управляющего страной с 1990 г., и доминированием в парламенте пропрезидентской партии "Hyp Отан".

Четвертый вектор возможного движения региона- исламский мир. Сторонники такой парадигмы развития ЦАР опираются на историю5. И в наши дни ислам в ЦА воспринимается многими как компонент культуры, идентичности. С исламским миром центральноазиатские государства связывают и экономические контакты. Исламский выбор может рассматриваться в какой-то мере как альтернатива западной либерально-демократической модели. Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива проявляют особую заинтересованность в укреплении позиций ислама в ЦА. Одновременно они выступают противниками сохранения в регионе российско-советской культурной традиции. Не поддерживают консервативные круги ряда мусульманских стран ни вестернизацию ЦАР, ни тем более его "азиатизацию".

Однако даже в Узбекистане и Таджикистане, где до 1917 г. позиции ислама были наиболее сильны, полному принятию распространенных в исламских странах идеологий препятствует советское наследие и приверженность правящих элит секуляризму. Кроме того, и внутри самого мусульманского мира, например в ОИК, не удается наладить эффективного взаимодействия даже по таким ключевым вопросам политики и международных отношений, как арабо-израильский конфликт или отношения с Западом. Что касается Исламского банка развития, то он не играет сколько-нибудь значимой роли в интеграционных процессах.

Межправительственная Организация экономического сотрудничества (ЭКО) была учреждена Ираном, Пакистаном и Турцией как региональная интеграционная структура в 1985 г. После распада СССР в нее вошли пять центральноазиатских стран и Азербайджан, и была сделана попытка воссоздать культурное и экономическое единство восточноисламского мира. Между странами, входящими в ЭКО, существуют очень большие различия в уровнях и темпах экономического развития и хозяйственной мощи. На объективные экономические причины, препятствующие интеграции, накладываются и политические разногласия. Куда более интенсивные экономические связи складываются между странами ЭКО и промышленно развитыми странами - потребителями их сырья.

В странах исламской традиции сложилось мнение о возможности изменения геополитической ориентации ЦА. Для этого маршруты транспортировки нефти и газа из этого региона должны пойти по южным направлениям. В этом случае неизбежным становится конфликт интересов, с одной стороны, с Россией, отдающей, естественно, предпочтение северным маршрутам, а с другой - со странами АТР, и прежде всего с Китаем, которому выгодна ориентация на восток.

Однако и внутри "исламского сообщества" нет единства относительно географии прокладки энергетических маршрутов из ЦА. Так, Пакистан проявляет заинтересованность в транспортировке центральноазиатских нефти и газа в юго-восточном направлении, с тем чтобы стать получателем части сырья (прежде всего туркменского газа) и одновременно транзитной страной, через которую пойдут энергетические и товарные


5 Обоснование такого подхода подтверждается сочинениями В. В. Бартольда., Е. Э. Бертельса, И. С. Брагинского и др.

стр. 81

потоки в сторону Индийского океана. Соперником Пакистана выступает Иран, который нуждается в некотором количестве казахстанской нефти и туркменского газа для покрытия энергодефицита, существующего в северной части Исламской Республики, с тем чтобы в качестве замещения направлять собственное углеводородное сырье западной части страны на Запад - в Европу и Турцию. По политическим причинам турецко-иранское сотрудничество в этой сфере заблокировано, и на передний план выдвигается проект Транскаспийского газопровода. Его, при активном содействии Запада, намеревались запустить в рамках программы ТРАСЕКА - "Великий шелковый путь". Однако благодаря договоренностям между Россией, Казахстаном и Туркменистаном, достигнутым в 2007 г., реализация этого проекта в ближайшее время не просматривается. Вышеописанные обстоятельства позволяют сделать вывод, что "мир ислама" слабо влияет в наше время на современные политические процессы в Центральной Азии и на ее развитие в сфере энергетики.

С началом нового тысячелетия стали складываться внешнеполитические приоритеты центральноазиатских государств, их приверженность тем или иным моделям развития.

Казахстан и Кыргызстан идут по пути синтеза разных идеологий - либерально-евразийской, либерально-исламской и модернизаторской. Они учитывают объективные особенности региона, которые не позволяют ему стать полностью похожим ни на Европу, ни на Азию. При этом обращает на себя внимание то обстоятельство, что сочетание модернизации с местными традициями вполне соответствует духу "азиатизма".

В Туркменистане и Узбекистане, где особенно сильна роль государства и президентской власти, верх взяла изоляционистская тенденция. Попытки воспроизвести ее в условиях современного Таджикистана не дали особых результатов, и Таджикистан, остающийся стратегическим партнером России, не вышел в своих внешнеполитических предпочтениях за рамки многовекторной политики.

Итак, если Казахстан и Кыргызстан идеологически равно приближены ко всем четырем возможным векторам развития, то Узбекистан и Туркменистан скорее равно удалены от них. Это видно по проводимым двумя группами стран курсам внешней политики. Казахстан и Кыргызстан охотно принимают участие во всех возможных интеграционных объединениях как внутри СНГ, так и за его пределами. Напротив, Узбекистан и особенно Туркменистан избегают участия в каких-либо региональных и международных организациях. Туркменистан, ссылаясь на свой официально признанный ООН статус нейтрального государства, объявил несколько лет назад о прекращении своего членства в СНГ, оставаясь в этом международном объединении постсоветских государств только в качестве ассоциированного члена. Узбекистан, формально оставаясь в СНГ и ОДКБ, уклоняется от участия в большинстве их мероприятий. Таджикистан в силу сложного экономического и политического положения, приближенности к зоне афганского конфликта, угрожающего безопасности этой центральноазиатской республики, вынужден балансировать между различными региональными и нерегиональными игроками, не определившись окончательно с приоритетным вектором своей внешней политики.

Таблица 2 демонстрирует внешнеполитические приоритеты стран региона Центральной Азии во второй половине прошлого десятилетия.

Исходя из этих данных, можно сделать следующие выводы: 1) внешнеполитические интересы и приоритеты стран Центральной Азии весьма неопределенны как в плане выбора ключевых внешних партнеров, так и в плане определения региона мира, на который они ориентируются; 2) эти приоритеты и интересы чрезвычайно нестабильны и подвержены конъюнктурным изменениям.

Справедливости ради следует отметить, что геополитическая неопределенность была характерна для ЦА на протяжении всего периода существования региона, который исторически представал как "перекресток", связывавший цивилизации окраин

стр. 82

Таблица 2

Внешнеполитические интересы и приоритеты стран Центральной Азии в 2007 - 2008 гг.

Страна

Сферы интересов и партнеры

Внешнеполитические интересы и приоритеты

Тип внешней политики

Казахстан

Экономическая сфера - Россия, Китай, постсоветские государства, США, ЕС. Военно-политическая сфера - Россия, Китай, США.

1. Многовекторная политика.
2. Общие интеграционные проекты с Россией.
3. Общие инвестиционные проекты с Китаем.
4. Сотрудничество с американскими и европейскими нефтегазовыми и другими крупными сырьевыми компаниями.
5. Военное сотрудничество с НАТО и США (строительство военно-морской базы в Атырау).

Открытая внешняя политика. Курс на интеграцию.

Узбекистан

Экономическая сфера - Россия, Китай, страны АТР. Военно-политическая сфера -Россия и Китай.

1. Трения с США и ЕС. Игра на их геополитической конкуренции в регионе с Россией и Китаем.
2. Заинтересованность во внешних инвестициях, особенно из АТР, Китая и России.
3. Интерес к Китаю и России как к странам, выдвигающим минимальные требования к соблюдению прав человека и демократическим стандартам.
4. Военная база НАТО (Германия) в Термезе.

Элементы изоляционизма. Курс на развитие двусторонних отношений.

Кыргызстан

Экономическая сфера - ЕС, Россия, Китай, США, Казахстан. Военно-политическая сфера - Россия, Китай, США.

1. Многовекторная политика.
2. Заинтересованность в инвестициях со стороны всех возможных внешних партнеров.
3. Большие миграционные потоки в Казахстан и Россию.
4. Военные базы НАТО (США) и России.

Открытая внешняя политика. Курс на интеграцию.

Таджикистан

Экономическая сфера - ЕС, Россия, Китай, США, Казахстан, Иран. Военно-политическая сфера - Россия, Китай, ЕС, США.

1. Заинтересованность в инвестициях со стороны всех возможных внешних партнеров.
2. Большие миграционные потоки в Казахстан и Россию.
3. Военные базы России, НАТО (Франция), есть информация о неформальном интересе Индии к открытию военной базы в Айни.

Умеренный курс на интеграцию. Соединение элементов открытой и закрытой внешней политики.



стр. 83

Таблица 2 (окончание)

Туркменистан

Экономическая сфера - Россия, ЕС, США, Китай, Украина, Иран, Афганистан, Индия, Пакистан, Турция. Военно-политическая сфера - официально признанный ООН нейтральный статус.

1. Зависимость в экспорте газа от российской инфраструктуры.
2. Многовекторность газово-экспортной политики.
3. Поиск альтернативных маршрутов экспорта газа. Основные потенциальные партнеры - Китай, ЕС и США, Турция, Индия, Пакистан, Иран.

Жесткий изоляционизм. Курс на развитие двусторонних отношений.



Источник: [Казанцев, 2008, с. 111 - 112].

Евразии. Это проявлялось в древности и в средневековье, прежде всего, в форме этнических миграций, шедших из Центральной Азии во многих направлениях [Маккиндер, 1995]. В результате ЦА оказалась связана этническими узами практически со всеми регионами Евразии. Кроме того, и в советский, и в постсоветский периоды в регионе наблюдался отток трудоспособного населения в Россию, что способствовало укреплению связей народов Центральной Азии и Восточной Европы.

ЦА постоянно подвергалась политическим влияниям разнообразных внешних сил, связанных с исламским миром, Китаем, Россией, Индией и Западной Европой и сама оказывала на них немалое влияние. Все приведенные факторы вместе приводят к тому, что расплывчатость очертаний модели развития и расхождения при выборе внешних партнеров для стран региона неизбежны. В настоящее время имеются равные основания как принять, так и отвергнуть любую из описанных выше четырех "внешних" политических ориентаций. Правящие в государствах Центральной Азии политические элиты опасаются, что принятие любого из этих векторов может подорвать их позиции, а вместе с этим и стабильность государств. Поэтому наиболее выгодным для нынешних центральноазиатских властей вариантом является такая модель политического развития и такая расплывчатая идеология, которая бы не накладывала серьезных обязательств и не угрожала направляемым "сверху" политическим процессам.

Это позволило части экспертов определить сложившуюся в странах ЦА ситуацию с внешнеполитическим выбором как "отложенный нейтралитет" (см., например: [Богатуров, 2011, с. 25 - 27]). Его разновидностями можно посчитать казахстанскую доктрину "евразийства", трактуемого как "ориентация" одновременно на Россию, Евросоюз, США и Китай. Близки к ней другие внешнеполитические идеологии, такие как "многовекторная политика" и политика "открытых дверей" в Таджикистане, концепция "дипломатии шелкового пути" и региональной безъядерной зоны в Киргизии. Особый случай - нейтралитет Туркменистана, в то время как придерживающийся курса "свободы рук и союзов" Узбекистан фактически руководствуется в своем внешнеполитическом поведении идеями "потенциального нейтрализма".

Государства ЦА в своей внешней политике стараются избегать перегибов. Они, с одной стороны, дистанцируются от России и образов "частей бывшего СССР", а с другой - им удается избежать соблазна провозгласить себя "частью Запада". Однако считать внешнюю политику центральноазиатских государств "нейтралитетом" было бы ошибочно. Такая политика не имеет ничего общего не только с классическим нейтралитетом Швейцарии и Швеции, но и с нейтралитетом государств АСЕАН. Она продиктована внутренними и внешними угрозами (нестабильностью в Ферганской долине, приближенностью ЦАР к неспокойным Афганистану и китайскому Синьцзяну).

стр. 84

Отсутствие в ЦА в целом четко ориентированной модели развития сближает этот регион с Африкой южнее Сахары, где наблюдается сходная ситуация неопределенности цивилизационного выбора. Поэтому в долгосрочной перспективе следование подобному политическому курсу может привести центральноазиатские государства к тем же результатам - к превращению в несостоявшиеся государства (failed states).

Следует отметить и еще одну внешнеполитическую тенденцию, характерную для региона. Сегодня государства ЦАР активно стремятся вовлечь сюда внешние силы, которые позволили бы им решить комплексные задачи выживания и развития. Российский эксперт Е. Яценко справедливо замечает в связи с этим, что основной интерес центральноазиатских стран - "получение предложения, решающего весь комплекс имеющихся проблем от экономических до цивилизационных. В свое время принадлежность к Советскому Союзу предполагала именно такое решение: защиту от внешних угроз и подавление экстремизма, доступ к технологиям и инфраструктуре, интеграцию в союзные и международные хозяйственные связи, гарантии соблюдения интересов местных элит, гуманитарное развитие. Сегодня национальное руководство стран Центральной Азии ищет новый вариант комплексного решения, иной по сравнению с временами СССР" [Яценко, 2007].

С одной стороны, центральноазиатские государства нуждаются во внешнем партнере, который сможет решать в комплексе проблемы региона, как это делал союзный "центр" в бытность пребывания республик Средней Азии и Казахстана в составе СССР. С другой по совокупности внешне- и внутриполитических причин новые независимые государства ЦА не готовы сделать выбор в пользу какого-то одного мирового и регионального партнера.

В ситуации преобладания в Центральной Азии центробежных сил возникает конструирование ее как международного региона внешними силами. При этом каждая из них стремится сформировать регион в соответствии с собственными интересами, т.е. прежде всего создать в нем такие институты, которые способствовали бы долгосрочному вовлечению ЦА в сферу влияния соответствующей державы. Поскольку разные вовлеченные во взаимодействие страны представляют различные регионы с разнообразными порядками, то они стремятся "подключить" ЦА к соответствующей части мира, что способствует размыванию региональной идентичности в центральноазиатских государствах.

Парадокс при этом заключается в том, что сохраняющееся единство региона достигается не за счет работы центростремительных сил, а благодаря равновесию центробежных. Центральная Азия в настоящее время существует как отдельный международно-политический регион потому, что разнонаправленные внешние силы не дают друг другу окончательно растворить этот регион в других, прилегающих регионах мира.

Итак, проведенный анализ различных аспектов международного и регионального взаимодействия показывает: государства ЦА приближены скорее к полюсу минимальной институционализации. Они стараются не связывать себя слишком обременительными обязательствами, не особо строго следуют каким-то общепринятым в международной практике ценностям и принципам. Все это чревато серьезными последствиями для развития парадигм международного взаимодействия в данном регионе мира.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Бартольд В. В. К истории арабских завоеваний в Средней Азии // Сочинения. Т. 2. М., 1964.

Богатуров А. Д. Международные отношения в Центральной Азии. М., 2011.

Большаков О. Г. История Халифата. Т. 1 - 3. М., 1989.

Боришполец К. Миграционные риски стран Центральной Азии // Аналитические записки НКСМИ МГИМО. Вып. 2(22). Февраль 2007.

Братерский М. В. США и проблемные страны Азии: обоснование, выработка и реализация политики в 1990 - 2005 гг. М.: МОНФ - Институт США и Канады, 2005.

стр. 85

Бродель Ф. Время мира. Т. 3. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVII1 вв. М., 1992.

Выступление помощника президента США по национальной безопасности Санди Бергера в Центре стратегических и международных исследований 27 марта 1997 г. // The Washington Times. 1997. 28 March.

Жуков С. Экономическое взаимодействие на постсоветском пространстве // Кавказ & глобализация. Журнал социально-политических и экономических исследований. 2006. Т. 1 (1).

Казанцев А. А. "Большая игра " с неизвестными правилами: мировая политика и Центральная Азия. М.: МГИМО-Унивсрситст, 2008.

Ключевский В. О. Сочинения. В 9 т. Курс русской истории. Т. 1. М., 1987.

Левин З. И. Общественная мысль на Востоке. Постколониальный период. М., 1999.

Маккиндер Х. Географическая ось истории // Полис. 1995. N 4.

Президентское послание Н. Назарбаева. Февраль 2008 г.

Расизадс А. Миф об углеводородном изобилии Каспия // Центральная Азия и Кавказ. 2001. N 4.

Яцснко К. Геополитика: не проиграть в Центральной Азии // Ведомости. 2007. N 166(1940). 5 сентября.

Kazakhstan Building Military Base on Caspian With U.S. Help // RFE/RL Newsline. 2003. October 8.

Ncgroponte N. Being digital. N.Y.: Alfred Knopf, 1995.

Nikitin A. The End of the "Post-Soviet Space". The Changing Geopolitical Orientations of the Newly Independent States. L., 2007.

Trenin D. The End of Eurasia. M.: Carnegie Moscow Center, 2001.

стр. 86

© biblio.kz

Permanent link to this publication:

https://biblio.kz/m/articles/view/ЦЕНТРАЛЬНАЯ-АЗИЯ-КАК-РЕГИОН-МЕЖДУНАРОДНОЙ-ПОЛИТИКИ

Similar publications: LKazakhstan LWorld Y G


Publisher:

Urhan KarimovContacts and other materials (articles, photo, files etc)

Author's official page at Libmonster: https://biblio.kz/Karimov

Find other author's materials at: Libmonster (all the World)GoogleYandex

Permanent link for scientific papers (for citations):

Е. А. ДЕНИСОВ, ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ КАК РЕГИОН МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОЛИТИКИ // Astana: Digital Library of Kazakhstan (BIBLIO.KZ). Updated: 19.11.2024. URL: https://biblio.kz/m/articles/view/ЦЕНТРАЛЬНАЯ-АЗИЯ-КАК-РЕГИОН-МЕЖДУНАРОДНОЙ-ПОЛИТИКИ (date of access: 05.12.2024).

Found source (search robot):


Publication author(s) - Е. А. ДЕНИСОВ:

Е. А. ДЕНИСОВ → other publications, search: Libmonster KazakhstanLibmonster WorldGoogleYandex

Comments:



Reviews of professional authors
Order by: 
Per page: 
 
  • There are no comments yet
Related topics
Publisher
Urhan Karimov
Astana, Kazakhstan
155 views rating
19.11.2024 (16 days ago)
0 subscribers
Rating
0 votes
Related Articles
ИСЛАМСКИЙ КАПИТАЛ В ПОЛЕ РЫНОЧНОЙ АКТИВНОСТИ
9 hours ago · From Urhan Karimov
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О РОЛИ ХАНА И ХАРАКТЕРЕ ВЕРХОВНОЙ ВЛАСТИ У МОНГОЛОВ В НАЧАЛЕ XIII в.
9 hours ago · From Urhan Karimov
И. Д. ЗВЯГЕЛЬСКАЯ. БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ КЛИНЧ. КОНФЛИКТЫ НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ И ПОЛИТИКА РОССИИ
18 hours ago · From Urhan Karimov
ОТ ДОМАШНЕГО НАСИЛИЯ ДО ПОЛИТИЧЕСКОГО ТЕРРОРИЗМА
18 hours ago · From Urhan Karimov
О ПОЛОЖЕНИИ И СТАТУСЕ АРАБСКОГО ЯЗЫКА НА КОМОРСКИХ ОСТРОВАХ
19 hours ago · From Urhan Karimov
СПИСОК СТАТЕЙ, ОПУБЛИКОВАННЫХ В ЖУРНАЛЕ "АРХЕОЛОГИЯ, ЭТНОГРАФИЯ И АНТРОПОЛОГИЯ ЕВРАЗИИ" В 2007 ГОДУ
2 days ago · From Urhan Karimov
АМУЛЕТЫ ИЗ ЕГИПЕТСКОГО ФАЯНСА С ТЕРРИТОРИИ ГОРНОГО АЛТАЯ
2 days ago · From Urhan Karimov
КУШАНСКИЕ И КУШАНО-САСАНИДСКИЕ МОНЕТЫ ИЗ ЛЕБАПСКОГО РЕГИОНА (по материалам археологических исследований в области Амуля)
2 days ago · From Urhan Karimov
ПАМЯТНИК АТЛЫМСКОЙ КУЛЬТУРЫ НА РЕКЕ ЕНДЫРЬ
2 days ago · From Urhan Karimov

New publications:

Popular with readers:

News from other countries:

BIBLIO.KZ - Digital Library of Kazakhstan

Create your author's collection of articles, books, author's works, biographies, photographic documents, files. Save forever your author's legacy in digital form. Click here to register as an author.
Library Partners

ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ КАК РЕГИОН МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОЛИТИКИ
 

Editorial Contacts
Chat for Authors: KZ LIVE: We are in social networks:

About · News · For Advertisers

Digital Library of Kazakhstan ® All rights reserved.
2017-2024, BIBLIO.KZ is a part of Libmonster, international library network (open map)
Keeping the heritage of Kazakhstan


LIBMONSTER NETWORK ONE WORLD - ONE LIBRARY

US-Great Britain Sweden Serbia
Russia Belarus Ukraine Kazakhstan Moldova Tajikistan Estonia Russia-2 Belarus-2

Create and store your author's collection at Libmonster: articles, books, studies. Libmonster will spread your heritage all over the world (through a network of affiliates, partner libraries, search engines, social networks). You will be able to share a link to your profile with colleagues, students, readers and other interested parties, in order to acquaint them with your copyright heritage. Once you register, you have more than 100 tools at your disposal to build your own author collection. It's free: it was, it is, and it always will be.

Download app for Android