Libmonster ID: KZ-2612

Со времени начала освоения Сибири русскими казаками и служилыми людьми в XVII в. этот регион оставался закрытым для иностранных подданных. Английским, голландским и датским торговцам, неоднократно по своей инициативе или через представителей своих посольств обращавшимся к российскому правительству с просьбой о разрешении посещения Сибири, давался отказ. Власти, ссылаясь на опасность пути, невозможность обеспечить охрану торговцев, постоянно отклоняли такие просьбы. Более того, воеводам в Архангельске и Мангазеи (Обская губа) было предписано не допускать иностранных торговцев в Сибирский край. Причина такого поведения властей в XVII в. была экономической, так как из Сибири поступало экспортное сырье России того времени - пушнина.

Впоследствии к экономическим мотивам добавились и политические. Сибирь стала местом ссылки и сосредоточения политических преступников, а иностранные государства, прежде всего Англия и Франция, активизировали свою деятельность на Дальнем Востоке. В результате Николай I в 1841 г. в очередной раз подтвердил запрет иностранцам посещать Сибирь. Отметим, что в указанный период, с XVII в. до середины XIX в., иностранцы посещали Сибирь только в двух случаях. Во-первых, вступив на российскую государственную службу, во-вторых, в качестве военнопленных; как шведские солдаты времен Северной войны, сосланные в Западную Сибирь; или японские моряки, потерпевшие крушение у русских берегов, местом сосредоточения которых была Восточная Сибирь (Иркутск). Причем в последнем случае иностранцы пребывали в Сибири без возможности вернуться на родину.

Но вступление России на путь капитализма, втягивание страны в международную систему разделения труда, проникновение иностранного капитала в страну - все это поставило вопрос об отмене запретов.

Ключевые слова: Восточная Сибирь, консульства, Иркутск, Дальний Восток, Владивосток.

29 июня 1860 г. последовал императорский указ об отмене ограничений для иностранцев при посещении Восточной Сибири. В конце 1860 г. американские предприниматели предложили помимо купеческого дома бостонского купца Бордмана (он обслуживал счета военного губернатора Приморской области в залог от выделяемых российским казначейством денег) создать на русском Дальнем Востоке еще несколько американо-российских банковских домов. Открытие новых банков, утверждали они, привлекло бы депозитарный капитал и повысило деловую активность граждан Северо-Американских Соединенных Штатов в Сибири [ГАИО, ф. 24, оп. 11/2, д. 65, л. 45 - 48].

Однако привлечение капиталов из-за рубежа и расширение торгового оборота России с САСШ было невозможно без введения правовых гарантий иностранным предпринимателям и прежде всего открытия консульств. Поэтому чрезвычайный посланник

стр. 39

САСШ в Петербурге Пиккенс обратился 23 июля 1860 г. в МИД России по делу об учреждении американского Генерального консульства в Амурской области. Предложение это было вежливо отклонено под благовидным предлогом "выяснения обстоятельств касающихся преобразований в крае" [ГАИО, ф. 24, оп. 11/1, д. 129, л. 5 - 8].

Вместе с тем А. М. Горчаков запросил Иркутск, бывший в то время административным центром Восточной Сибири и Дальнего Востока о возможности открытия в городе Николаевске прусского консульства и назначения на должность консула "негоцианта А. Людорфа". Кроме того, по соглашению с МИД министр финансов России предоставил германскому предпринимателю Штиглицу эксклюзивное право на обеспечение российских войск в Сибири рядом товаров.

Региональные власти выступили против открытия немецкого консульства на русском Дальнем Востоке. Они заявили, что до разрешения территориальных споров с Японией открытие европейского консульства создаст угрозу безопасности России в регионе. Помимо желания помешать усилению позиций иностранного капитала в крае здесь присутствовал и личностный момент. "Господин Людорф, - доносил 23 июня 1862 г. военный губернатор Приморской области П. В. Казакевич, - уже около пяти лет имеет в Николаевске торговые дела и пользуется двусмысленной репутацией. Общество здешних иностранцев считает его человеком недобросовестным". Конечно, никакое общественное мнение иностранцев Восточной Сибири Людорфа не осуждало. Напротив, он был назван немецкими представителями человеком, могущим "принести пользу в звании консула". "Недобросовестность" Людорфа, как видно из переписки губернатора П. В. Казакевича и генерал-губернатора Восточной Сибири Н. Н. Муравьева, выражалась в том, что этот "пронырливый и беспокойный" человек направил письма в министерство финансов России и прусскому посланнику в 1860 г., обвинив их в препятствиях немецкой хлебной торговле [ГАИО, ф. 24, оп. 11/1, д. 129, л. 11 - 12, 15 - 16, 19].

С учетом взаимоотношений региональных чиновников и иностранных предпринимателей, занимавшихся морской торговлей, становится понятным нежелание местной администрации предоставить зарубежным купцам (которые к тому же часто жаловались на действия региональных чиновников напрямую в Петербург) какие-либо особые права. Впоследствии новы военный губернатор Приморской области контр-адмирал Фуругельм и генерал-губернатор Восточной Сибири генерал-лейтенант М. С. Корсаков рекомендовали бороться с предоставлением иностранным предпринимателям каких либо юридических льгот, в том числе и в виде консульской поддержки. Предлагалось разрешить присутствие в Николаевске вместо консулов неофициальных коммерческих агентов [АВПРИ, д. 309, л. 12, 12 об.].

Проблема консульств была поднята в очередной раз в 1875 г. МИД Японии. Тогда, после заключения Санкт-Петербургского договора 1875 г., передавшего России южную часть Сахалина, а Японии Курильские острова, правительство запросило генерал-губернатора Восточной Сибири возможность допуска в край японского консульского агента или открытия даже официального консульского отделения. Одновременно с японской инициативой последовал запрос американского и германского правительств относительно открытия в Петропавловске и Владивостоке консульств [АВПРИ, д. 309, л. 6, 6 об, 9]. Министерство иностранных дел России уведомило в связи с этим МВД, что, учитывая портовый характер городов, оно не находит препятствий для появления в них иностранных консульств. После этого Азиатский департамент МИД связался с генерал-губернатором Восточной Сибири. Тот стоял на старой позиции региональных чиновников, которая заключалась в недопущении в регион иностранных дипломатических агентов. Учитывая позицию Иркутска, МИД России разрешил германскому правительству уполномочить гамбургского торговца Людорфа исполнять в регионе обязанности германского коммерческого агента. Людорф был допущен к должности, в которой он и пробыл до 1879 г., пока не покинул край. После допуска немецкого

стр. 40

коммерческого агента, 9 июля 1876 г., согласовав вопрос с новыми военными губернаторами, глава края разрешил открыть во Владивостоке японское и американское коммерческие агентства [АВПРИ, д. 309, л. 16, 20 - 20 об.].

В 1881 г., когда российский посланник Вебер обратился в китайский совет министров с просьбой о дозволении выезда в Россию рабочим из Чифу, Ли Хунчжан сообщил о своей готовности решить этот вопрос. Со своей стороны он предложил допустить во Владивосток китайского консула, с тем чтобы тот подчинялся не китайскому посланнику, а лично Ли Хунчжану [АВПРИ, д. 312, л. 3]. Однако, по мнению генерал-губернатора Восточной Сибири, высказанному в телеграмме в МИД от 9 сентября 1881 г., назначение китайского консула противоречило государственным интересам России, поскольку в условиях наплыва в край китайских мигрантов это поставило бы власти Восточной Сибири в "невозможное положение" [АВПРИ, д. 312, л. 4 об.].

12 февраля 1882 г. Азиатский департамент МИД уведомил генерал-губернатора Восточной Сибири Д. Г. Анучина, что китайский посланник ходатайствует об открытии консульства. 22 февраля 1882 г. генерал-губернатор ответил согласием только на допуск китайского коммерческого агента [АВПРИ, д. 312, л. 8, 9, 10]. 20 октября 1896 г. российское правительство решило допустить Павла Мейера к исполнению обязанностей коммерческого агента Германии на Дальнем Востоке. Мейер сменил Адольфа Даттана [АВПРИ, д. 309, л. 116, 132]. 27 декабря 1895 г. по инициативе французского посольства в Санкт-Петербурге был решен вопрос об учреждении во Владивостоке французского коммерческого агентства [АВПРИ, д. 309, л. 102 - 104].

В 1879 г. японская дипломатия добилась существенного успеха. Япония поддержала в русско-китайском конфликте российскую сторону. Поэтому Александр II (вопреки мнению Приморского военного губернатора) указом от 2 июля 1879 г. соизволил "признать Кобаяси Тан Иги японским вице-консулом в порту Корсаков, на острове Сахалин". Впоследствии этого человека, впервые признанного официальным представителем зарубежной страны, действовавшим на территории русского Дальнего Востока, сменил Кузе Гуен. С 17 июня 1883 г. он возглавил вице-консульство в Корсаковском порту. 18 января 1894 г. вице-консулом в Корсакове стал Сузуки. В начале XX в. Япония постаралось открыть консульство на материке. 24 декабря 1900 г. вместо Футацубаси был назначен агентом во Владивостоке 3-й секретарь миссии Каваками, а Номура Мотонобу сменил на посту вице-консула в Корсаковском порту Сузуки [АВПРИ, д. 309., л. 136, 152]. 6 октября 1901 г. МИД России уведомил Приамурского генерал-губернатора, что японский посланник в Петербурге ходатайствует об открытии во Владивостоке консульства. Свою просьбу он мотивировал тем, что в городе проживает 5 тыс. японцев.

С 18 января по 1 февраля 1902 г. во Владивостоке работало особое совещание под председательством военного губернатора Приморкской области Чичагова [АВПРИ, д. 309, л. 170 - 171 об.]. Совещание признало нежелательным учреждение во Владивостоке японского консульства по следующим причинам: 1. Предоставление Японии права иметь во Владивостоке консула повлечет за собой требования других держав, что особенно нежелательно по отношению к Китаю, так как китайское население, численность которого в одном только Владивостоке доходит до 15000 человек, а во всей области до 40 000, требует особых административно-полицейских мер, которым присутствие консула будет препятствовать; 2. Япония направила в край многочисленных ремесленников, которые захватили в свои руки многие ремесла. Появление же консула закрепит экономический успех японского населения и будет способствовать продолжению японской экономической экспансии; 3. Консульство, используя дипломатический шифр, превратится в шпионское бюро; 4. Консул сможет возбуждать японцев на совершение антигосударственных поступков. Поводом же для конфликтов между русским и японским населением могли служить Правила рыбного лова 1899 г., ограничивавшие права японских рыбодобытчиков; 5. Японцев в действительности только 2216 человек во Владивостоке, а в остальных частях области - 1000. К тому же японские суда сделали

стр. 41

в 1901 г. 69 рейсов и перевезли 5% товарооборота края, в то время как под английским флагом было перевезено 30% грузов, германским - 17, норвежским - 12%. Так что японцы не играют доминирующей роли в экономической жизни Приморья [АВПРИ, д. 309, л. 172 - 174].

Следующая волна иностранных требований об открытии консульских учреждений в регионе началась по завершении строительства Транссибирской магистрали, еще теснее втянувшей Западную и Восточную Сибирь в систему внутрироссийской и международной торговли.

30 ноября 1902 г. департамент полиции МВД России в письме к Иркутскому генерал-губернатору отметил, что иностранные правительства обращаются с ходатайствами о разрешении им назначать консулов во Владивосток, Иркутск и Омск. Сам начальник департамента полиции был не против открытия консульств, поскольку считал, что этим "негласных иностранных агентов превратим в гласных" [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 1]. Генерал-губернатор же был против открытия консульств в городах Сибири и предлагал открывать там только торговые представительства [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 2]. Однако, после того как с аналогичной просьбой обратился бельгийский посланник, генерал-губернатору ответили из МИД России, что император не может отклонить просьбы иностранных держав по открытию консульств, и порекомендовали прекратить выражать мнение, противоречившее высочайшему [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 51 - 52]. 16 декабря 1907 г. в Иркутске было открыто бельгийское консульство, а 23 марта 1907 г. французским коммерческим агентом в Иркутске был назначен Вильмонт [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 9 - 10]. Иркутский губернатор 30 ноября 1909 г. сообщал в канцелярию генерал-губернатора, что неблагоприятных в политическим и нравственном отношениях сведений о французском агенте в г. Иркутске Павле Карловиче Вильмонте не имеет, причем присовокупил, что Вильмонт много лет служил преподавателем в местных средних учебных заведениях. После этого состоялось утверждение Вильмонта в должности [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 36].

20 марта 1908 г. в Иркутске открылось испанское консульство в главе с графом Винозой [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 23]. 9 марта 1909 г. в Омске было учреждено шведское консульство во главе с консулом К. Ф. Ланге, а 3 ноября 1910 г. в Красноярске было открыто вице-консульство Великобритании во главе с Горацием Иосифовичем Стосардом Сайксом [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 40]. Сайкс, по сообщению МВД Енисейской губернии, проживал в Красноярске 14 лет, занимаясь поставками в край сельскохозяйственных орудий. Всего в Красноярске постоянно проживало девять британских подданных, которые владели двумя золотопромышленными предприятиями и медным рудником. Кроме того, Красноярск поддерживал постоянное морское сообщение с Великобританией через Енисей и Карское море. В течение навигационного периода в Красноярск с торговыми целями обычно заходило несколько кораблей и пребывало в городе "до 100 - 150 англичан" [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 44].

Позднее вице-консульство стало консульством. По этому вопросу между региональными и центральными властями возникли типичные противоречия. Об этом говорит циркулярное письмо из Первого департамента МВД, посланное 26 апреля 1911 г. Иркутскому генерал-губернатору. В нем подчеркивалось, что вследствие отношения от 20 февраля 1911 г. за N11, в коем Иркутским генерал-губернатором высказывалось мнение о желательности допущения в Красноярск иностранных коммерческих агентов, а не консулов, как о том ходатайствовало английское правительство, МИД России запросил по сему предмету мнения МВД. При этом внимание статс-секретаря Столыпина было обращено на то обстоятельство, что еще в 1907 г. правительство признало возможным отказаться от существовавшего до того времени взгляда на вопрос о недопущении консульских агентов в города Сибири. Поэтому в соответствии с этим ходатайства о допущении в Омск и Иркутск консульских представителей иностранных держав были удовлетворены в свое время МИДом, по предварительной договоренно-

стр. 42

сти с местными властями. Ввиду этого столичные власти признали, что нет оснований не допускать иностранных консулов в Красноярск или другие города Сибири. Допуск коммерческих агентов вместо консулов, по мнению Петербурга, вопроса не решит, так как последние, как правило, присваивали себе полномочия консулов. МВД и МИД высказались за допущение английского представителя в Красноярск [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 55].

5 марта 1911 г. в Иркутске открылось греческое торговое представительство, а вице-консулом стал Э. Маринакис, торговец 47 лет, проживавший в Иркутске с 1900 г. Маринакис возглавлял "Общество взаимного кредита" и две торговые компании. Всего в то время в Иркутске проживало 29 греческих подданных [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 50]. 2 мая 1911 г. в Томске открылось нидерландское консульство во главе с Р. Е. Стангом [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 56 - 58]. 30 января 1912 г. в Томске было открыто германское консульство во главе с дипломатом Р. Штангом [ГАИО, ф. 25, оп. 11. д. 2, л. 66]. 7 октября 1913 г. норвежским консулом в Красноярске был назначен И. М. Лид, директор торгового товарищества [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 74]. 21 декабря 1912 г. шведская дипломатическая миссия в Петербурге уведомила МИД России, что она хотела бы заменить консула в Омске. На это был дан ответ, что "если лицо не принадлежит к иудейскому вероисповеданию, то императорское правительство не встречает возражений для экзекватуры нового дипломата" [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 69].

Большую активность в деле открытия консульств на востоке России развернула Япония. На основании 15-й статьи Договора о торговле и мореплавании 1907 г. она потребовала у российского МИД дать разрешение на открытие японских консульств в Иркутске, Чите, Благовещенске и Хабаровске [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 19]. Военный губернатор Забайкальской области 15 октября 1907 г. сообщал Иркутскому генерал-губернатору: "В начале сентября текущего года меня посетил проездом в Иркутск японский консул во Владивостоке М. Номура. Из объяснений с ним я пришел к выводу, что на основании нашего торгового трактата с Японией, высочайше ратифицированного 18 июля сего года, японцы, пользуясь правами наиболее благоприятствующей нации, в скором времени начнут благоустраиваться в Забайкальской области. Один из японцев, проживающих ныне в Чите, доверенный упомянутого консула, недавно обратился ко мне с просьбой разрешить ему открыть в Чите справочное бюро для своих соотечественников, в чем я ему отказал, так как открытие в России подобного рода учреждений не предусмотрено торговым трактатом с Японией. С целью возможного ослабления наплыва японцев в Забайкалье было бы настоятельно необходимо согласно ст. 15 упомянутого договора о торговле и мореплавании признать допущение японских консульских чинов во вверенной мне области неподходящим, наравне с другими иностранными державами" [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 19].

Подобные суждения в отношении японских консульств высказали и другие губернаторы. Поэтому российское правительство, посчитав, что после русско-японской войны 1904 - 1905 гг. Япония является угрозой дальневосточным владениям России, ввело в регионе военное положение и на этом основании вплоть до Первой мировой войны отклоняло японские домогательства. 13 февраля 1915 г. МИД России информировал приамурского генерал-губернатора, что японское правительство обратилось в Петербург с просьбой об учреждении консульства в Иркутске (ранее были открыты консульства во Владивостоке и Николаевске). Иркутску было рекомендовано в силу политических обстоятельств - Япония являлась союзником России в войне - поддержать открытие консульства. Всего в Иркутске в то время проживало японцев: 17 мужчин чернорабочих и 5 японок-чернорабочих, 32 прачки-мужчин и 9 прачек-японок, три японских торговца, два японца - набивщика папирос, японский портной, фотограф, механик, два парикмахера, один офицер и четыре японки-проститутки. Всего же в Иркутске находилось 60 японцев и 18 японок [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 90].

стр. 43

24 июня 1915 г. МИД России уведомил Иркутского генерал-губернатора, что китайское правительство, вслед за японским, ходатайствовало о разрешении открыть Генеральное консульство в Кяхте и консульства в Иркутске и Чите. МИД предполагал отклонить просьбу об учреждении консульств в Кяхте и Чите, так как в этих городах иностранных консульств не было. Что касается Иркутска, то предполагалось разрешить открыть японское и китайское консульства [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 95].

31 июля 1915 г. Иркутский генерал-губернатор в письме в МИД России отмечал: "Я полагаю, что Китайское Правительство сумеет использовать в этих целях также пребывание своего представителя в Иркутске, который мог бы объединить деятельность ряда негласных агентов во всех пунктах по пути следования китайских иммигрантов и что в этих видах для Китая вообще важно свое консульство в каком-либо из городов Сибири. Кроме того, незначительность китайских коммерческих предприятий в Иркутске позволяет предположить, что роль будущего консула свелась главным образом к осведомительной деятельности. Присутствие такого рода китайского правительственного агента в административном центре Сибири особенно нежелательно при наличии многих еще далеко не урегулированных вопросов (Урянхайский). Несомненно, сведения, которые сможет доставить консульство китайскому правительству, могут использоваться против нас для раздувания русофобских настроений" [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 96].

В ответ на это мнение министр иностранных дел Сазонов телеграфировал Иркутскому генерал-губернатору 20 августа 1915 г. В послании говорилось: "По тройному соглашению 25 мая (1915 г.) Китайское правительство имеет право назначить своего комиссара в Ургу и помощника комиссара в Кяхту, Улясутай и Кобдо. Эти лица, очевидно, будут в состоянии лучше осведомлять Пекинское правительство о положении вещей в Урянхайском крае и Прикосогольском районе, чем консул в Иркутске, и для противодействия укреплению там русских интересов, если китайское правительство станет на этот путь, оно воспользуется своими агентами в Монголии... С другой стороны Китайское правительство дало за последнее время доказательство желания сблизиться с нами, что ввиду доброжелательного нейтралитета Китая в европейской войне и обеспечения им безопасности КВЖД делает невозможным отказать Китаю в учреждении консульства в Иркутске. Поэтому Вам необходимо пересмотреть свою позицию об учреждении китайского консульства в Иркутске и определить границы консульства" [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 97]. Как считал министр, отказ в учреждении консульств Китая в Сибири нежелателен, ибо "произведет на китайцев впечатление незаслуженной обиды" [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 99].

26 декабря 1915 г. китайское консульство начало свою деятельность в Иркутске, его возглавил Гуань Шан Пин, уроженец города Сучжоу, провинции Цзяньсу. При китайском посланнике Ху Вэй Ду он входил в состав китайской миссии в Петербурге, затем в Пекине занимал должность делопроизводителя Таможенного департамента, владел русским и немецким языками. С августа 1912 г. Гуань был помощником секретаря Отдела Охранных листов (Департамент Хозяйственных дел), затем начальник Отдела Официальных церемоний [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 106]. Затем его сменил Вэй Во, тоже уроженец Цзяньсу, получивший в 1904 г. в России юридическое образование в Петербургском университете, затем в 1911 г. вернувшийся в Китай где работал делопроизводителем китайского МИД. С августа 1917 г. он был отправлен консулом в Иркутск [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 121].

Кроме китайского в Иркутске в годы Первой мировой войны действовали и другие консульские учреждения. Так, чиновник по дипломатической части при Иркутском генерал-губернаторе 4 марта 1915 г. писал в министерство иностранных дел, что в ответ на отношение от 4 августа минувшего года за N11129, он уведомляет Второй Департамент, что в Иркутском генерал-губернаторстве имеются следующие штатные консулы и вице-консулы. В Иркутске нештатное бельгийское консульство, консул Стравин-

стр. 44

ский, русский подданный. В городе также было греческое вице-консульство, которое возглавлял вице-консул Маринаки, греческий подданный. Кроме этого в Красноярске действовало нештатное норвежское вице-консульство, которое возглавлял Лид, норвежский подданный [ГАИО, ф. 25, оп. 11, д. 2, л. 82].

Итак, региональные власти не желали предоставлять дополнительные льготы и особое юридическое положение иностранным купцам. Эта позиция региональных властей блокировала инициативы иностранных властей и предпринимателей по открытию консульских учреждений в крае. В частности до 1907 г. на континентальной части Приамурского генерал-губернаторства иностранцы не могли открыть консульства, несмотря на то что мнение Петербурга в этом вопросе было вполне благоприятным для иностранцев.

Только после русско-японской войны 1904 - 1905 гг. было принято решение допустить открытие иностранных консульств в крае. В период с 1907 по 1915 г. в регионе функционировало полтора десятка консульств Японии, Германии, Италии, Греции, Дании, Китая, США, Великобритании, Франции, Австро-Венгрии и других стран, расположенных во Владивостоке, Иркутске, Петропавловске, Николаевске, Омске, Томске, Красноярске.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Фонд. Чиновник по дипломатической части при Приамурском генерал-губернаторе. Опись 579.

Государственный архив Иркутской области (ГАИО). Фонд 24. Чиновник по дипломатической части Восточно-Сибирского генерал-губернатора. Опись 11/1. Дело 129; Опись 11/2. Дело 65. Фонд 25. Чиновник по дипломатической части при Иркутском генерал-губернаторе. Опись 11. Дело 2.

стр. 45

© biblio.kz

Permanent link to this publication:

https://biblio.kz/m/articles/view/ОТКРЫТИЕ-КОНСУЛЬСТВ-В-ВОСТОЧНОЙ-СИБИРИ-1860-1917

Similar publications: LKazakhstan LWorld Y G


Publisher:

Urhan KarimovContacts and other materials (articles, photo, files etc)

Author's official page at Libmonster: https://biblio.kz/Karimov

Find other author's materials at: Libmonster (all the World)GoogleYandex

Permanent link for scientific papers (for citations):

В. А. СЕМЁНОВ, В. В. СИНИЧЕНКО, ОТКРЫТИЕ КОНСУЛЬСТВ В ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ (1860-1917) // Astana: Digital Library of Kazakhstan (BIBLIO.KZ). Updated: 18.11.2024. URL: https://biblio.kz/m/articles/view/ОТКРЫТИЕ-КОНСУЛЬСТВ-В-ВОСТОЧНОЙ-СИБИРИ-1860-1917 (date of access: 05.12.2024).

Found source (search robot):


Publication author(s) - В. А. СЕМЁНОВ, В. В. СИНИЧЕНКО:

В. А. СЕМЁНОВ, В. В. СИНИЧЕНКО → other publications, search: Libmonster KazakhstanLibmonster WorldGoogleYandex

Comments:



Reviews of professional authors
Order by: 
Per page: 
 
  • There are no comments yet
Related topics
Publisher
Urhan Karimov
Astana, Kazakhstan
123 views rating
18.11.2024 (17 days ago)
0 subscribers
Rating
0 votes
Related Articles
ИСЛАМСКИЙ КАПИТАЛ В ПОЛЕ РЫНОЧНОЙ АКТИВНОСТИ
15 hours ago · From Urhan Karimov
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О РОЛИ ХАНА И ХАРАКТЕРЕ ВЕРХОВНОЙ ВЛАСТИ У МОНГОЛОВ В НАЧАЛЕ XIII в.
16 hours ago · From Urhan Karimov
И. Д. ЗВЯГЕЛЬСКАЯ. БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ КЛИНЧ. КОНФЛИКТЫ НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ И ПОЛИТИКА РОССИИ
Yesterday · From Urhan Karimov
ОТ ДОМАШНЕГО НАСИЛИЯ ДО ПОЛИТИЧЕСКОГО ТЕРРОРИЗМА
Yesterday · From Urhan Karimov
О ПОЛОЖЕНИИ И СТАТУСЕ АРАБСКОГО ЯЗЫКА НА КОМОРСКИХ ОСТРОВАХ
Yesterday · From Urhan Karimov
СПИСОК СТАТЕЙ, ОПУБЛИКОВАННЫХ В ЖУРНАЛЕ "АРХЕОЛОГИЯ, ЭТНОГРАФИЯ И АНТРОПОЛОГИЯ ЕВРАЗИИ" В 2007 ГОДУ
2 days ago · From Urhan Karimov
АМУЛЕТЫ ИЗ ЕГИПЕТСКОГО ФАЯНСА С ТЕРРИТОРИИ ГОРНОГО АЛТАЯ
2 days ago · From Urhan Karimov
КУШАНСКИЕ И КУШАНО-САСАНИДСКИЕ МОНЕТЫ ИЗ ЛЕБАПСКОГО РЕГИОНА (по материалам археологических исследований в области Амуля)
2 days ago · From Urhan Karimov
ПАМЯТНИК АТЛЫМСКОЙ КУЛЬТУРЫ НА РЕКЕ ЕНДЫРЬ
2 days ago · From Urhan Karimov

New publications:

Popular with readers:

News from other countries:

BIBLIO.KZ - Digital Library of Kazakhstan

Create your author's collection of articles, books, author's works, biographies, photographic documents, files. Save forever your author's legacy in digital form. Click here to register as an author.
Library Partners

ОТКРЫТИЕ КОНСУЛЬСТВ В ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ (1860-1917)
 

Editorial Contacts
Chat for Authors: KZ LIVE: We are in social networks:

About · News · For Advertisers

Digital Library of Kazakhstan ® All rights reserved.
2017-2024, BIBLIO.KZ is a part of Libmonster, international library network (open map)
Keeping the heritage of Kazakhstan


LIBMONSTER NETWORK ONE WORLD - ONE LIBRARY

US-Great Britain Sweden Serbia
Russia Belarus Ukraine Kazakhstan Moldova Tajikistan Estonia Russia-2 Belarus-2

Create and store your author's collection at Libmonster: articles, books, studies. Libmonster will spread your heritage all over the world (through a network of affiliates, partner libraries, search engines, social networks). You will be able to share a link to your profile with colleagues, students, readers and other interested parties, in order to acquaint them with your copyright heritage. Once you register, you have more than 100 tools at your disposal to build your own author collection. It's free: it was, it is, and it always will be.

Download app for Android