Появление ряда крупных отечественных и зарубежных работ, посвященных различным проблемам истории рабочих промышленности дореволюционной России и СССР1 , свидетельствует о возрождении интереса исследователей к еще недавно наиболее популярной, в силу идеологических приоритетов, тематике исследований. Требуют переосмысления накопленные данные по рабочей истории; необходимо отделить подлинно научные знания от идеализированных, не подтвержденных временем, представлений о пролетариате. Совпадают по смыслу высказывания А. М. Панкратовой, сделанные еще в 1920-е годы, о слабой разработанности социологического типа русского рабочего класса и его отдельных отрядов2 , и К. И. Веришко и О. И. Горелова - в первом десятилетии XXI в., о начальном этапе изучения взаимоотношения различных отрядов рабочего класса3 . Такая ситуация во многом обусловлена жестким идеологическим давлением в 1930-е - первую половину 1980-х годов4 . Следы догматических подходов к оценкам социальной природы российского рабочего класса заметны и в литературе последних лет. Сохраняются, например, идеологически обусловленные завышенные представления о соответствии дореволюционного рабочего класса Урала критериям рабочих индустриального общества5 . Все еще требует уяснения ряд основополагающих вопросов. Что собой представлял рабочий класс России в первые десятилетия XX в. - миф, слой маргиналов, либо конкретно-историческое образование, представленное потомственными, квалифицированными, революционно настроенными рабочими?6 Имелся ли в России начала XX в. пролетариат, не уступающий западноевропейскому по уровню квалификации, удельному весу постоянных, кадровых рабочих, степени организации, другим характеристикам? Важное частное направление дискуссии связано с уральской проблематикой; оно обязывает особо ставить вопрос о рабочих Урала: были ли они близки по своему социальному составу к российскому рабочему классу или являлись, по основным характеристикам, неким исключением? Первая Всеобщая перепись населения Рос ... Читать далее