М. Е. СОРОКА (Канада) Не было в прошлые века сфер более противоположных в государственном управлении, чем военная и дипломатическая, хотя нередко им приходилось опираться друг на друга. Но если военных помнят за смелость и гордый вызов, то дипломатические победы заключаются именно в том, чтобы предотвратить или разрядить конфликт, который привел бы к кровопролитию. Если военных оценивают за поведение в бою, то для дипломатов есть совершенно иная мерка. Для дипломата удержаться от соблазна гордо хлопнуть дверью и помешать военным бряцать оружием, игнорировать обвинения в предательстве от родной прессы, толкающей на обострение конфликта, стиснув зубы, вести переговоры, чтобы выторговать хоть малое для своей страны - это особый вид героизма. Такие дипломаты были у императорской России. Они поддерживали ее престиж и влияние в странах аккредитации в те годы, когда о военных победах не было речи. Во многом благодаря им с 1878 до 1904 г. Россия не вела войн, но удачно расширяла свои владения за счет присоединения среднеазиатских ханств и продвигалась к Тихому океану. Трезвые и трудоспособные профессионалы умели пользоваться слабостями и нуждами других правительств, чтобы убедить их принять русскую экспансию и вовремя сдерживать аппетиты своих. Таким был Павел Михайлович Лессар. Его формулярного списка нет в архиве царского МИД, сведения о нем в русских публикациях умещаются в трех строках сноски, а между тем в переписке британских дипломатов в английских газетах конца XIX - начала XX в. и в публикациях российской дипломатической переписки он часто упоминается. По сведениям в английских источниках и составлен этот портрет русского дипломата, забытого у себя на родине, но не там, где он служил. Павел Михайлович Лессар родился в Черногории, получил образование в петербургском институте путей сообщения. О его ранней жизни ничего больше неизвестно и приходится делать предположения. Выбор профессии подсказывает, что Лессар был человек неугомонный и деятель ... Читать далее