Перед нами не столь уж часто встречающийся историографический факт: проблема феодальной собственности - в решающем ее аспекте, - сформулированная в преддверии Французской буржуазной революции конца XVIII в.1 , сохраняет свою научную актуальность вплоть до наших дней, о чем свидетельствует непреходящий интерес к ней современной медиевистики, политэкономии и истории права, равно как и общей методологии истории 2 . В данной статье анализируется ряд внутренних, то есть присущих самому предмету исследования, трудностей, с которыми неизменно сталкивается историческое осмысление проблемы. * * * После крушения якобинской диктатуры, в своих аграрных декретах обнаружившей довольно глубокое понимание сути института феодальной собственности3 , буржуазная историография, унаследовав от нее эту проблему, предала забвению завещанный революцией метод ее рассмотрения. Со времени Ф.-П. Гизо в этой историографии утвердился, по сути дела, формально-юридический метод в трактовке природы феодальной собственности, полностью затемняющий ее политико-экономическую и социально-историческую сущность, но, несмотря на это, продолжающий господствовать в ней по сей день4 . Решающий поворот в изучении данной проблемы был совершен К- Марксом, Ф. Энгельсом и В. И. Лениным на базе разработанной ими концепции феодализма как способа производства, как общественно-экономической формации. Научная плодотворность этой концепции была раскрыта прежде всего в 47-й главе III тома "Капитала", а также в ряде работ Энгельса и Ленина. Она наглядно проявилась не только в исследованиях тех медиевистов, которые ее открыто разделяют, но и таких ученых, как М. Блок и ряд его учеников и последователей 5 . Более того, в последнее время стал особенно очевидным тот факт, что методологическое значение марксистской трактовки данной проблемы 1 E. Weis. Geschichtsschreibung und Staatsauffassung in der Franzosischen En-zyklopadie. Wiesbaden. 1956, S. 65 ff. 2 Ограничимся указанием лишь на ряд работ советских историков: Б. ... Читать далее