М.: Праксис; ч. 1, 2002, 384 с.; ч. 2, 2005, 320 с. Вышедшие в 2002 и 2005 гг. два тома статей, выступлений и интервью философа Мишеля Фуко "Интеллектуалы и власть"1 дополнили ранее изданные на русском языке его основные исследования власти, знания и идентичности размышлениями на актуальные во Франции в 70-е годы XX в. политические темы. Популярность М. Фуко в современной России дала повод Европейскому университету в Санкт-Петербурге провести в 2000 г. конференцию о использовании методов французского философа в научных исследованиях, в том числе посвященных анализу российской истории2 . В 2001 г. журнал "Новое литературное обозрение" представил дискуссию о рецепции идей М. Фуко в России. Ее участники разделились по профессиональному признаку: социологи (Л. Д. Гудков, Б. В. Дубин, А. Ф. Филиппов) скептически отнеслись к возможности такой рецепции, объявив, что Фуко читают в России эпигонски, тогда как историки (В. М. Живов, А. М. Эткинд) признали применимость идей философа к изучению отечественного опыта3 . Возможно, профессиональное разделение в этой дискуссии объясняется тем, что сегодня деятельность российских историков намного дальше отстоит от политической практики, чем деятельность социологов. И поэтому история и социология по-разному решают актуальную для участников дискуссии проблему. Упрощая, ее можно сформулировать как неприемлемость для современных российских интеллектуалов "левачества" Фуко. Сегодня "левачество" интеллектуала, пожалуй, одна из самых непростых для нас тем. Мы склонны искать в "левачестве" российской дореволюционной интеллигенции причину темных сторон советской истории, и в том числе трагической судьбы самой интеллигенции. Материалы двухтомника "Интеллектуалы и власть" показывают, что взгляд М. Фуко на советскую историю был иным, да и "левачество" французского философа отличалось от традиционного "левачества" российской интеллигенции. Фуко старался избегать определенности в обозначении своей позиции и в исследовательской сфере, и в поли ... Читать далее