ТИХИМ осенним вечером въехали мы в село близ районного центра Кринички. Сквозь увядающую зелень слабо светились окна домов. Нам нужно было встретиться с председателем здешнего колхоза "Прогресс", а он, Владимир Андреевич, весь день был на заседании облисполкома, потом поехал по полям и, как сказали нам, в конторе объявится затемно. Вот затемно мы и искали контору на тихих улицах села. Впереди вдруг блеснул яркими полосами свет прожекторов, и мы, заинтересованные, остановились. Смолк мотор. Мягкий прохладный воздух хлынул в кабину, и вдруг голос Леонида Утесова: Холодные волны взмывает лавиной Широкое Черное море... Листья тополей светились прожилками, из благоухающего ковра цветов поднимался раненый бронзовый матрос с автоматом и гранатой в руке, а над ним стояла скорбящая мать - Родина. Немало довелось видеть в украинских селах братских могил, мемориалов. Но этот поражал своей монументальностью и в то же время какой-то трогательной ухоженностью, лиричностью. И захотелось посидеть на скамейке под зеленью ив и тополей, вспомнить ушедших на Великую Отечественную и не вернувшихся с нее. Дорого, очень дорого стоила нашей земле и ее пахарям Победа. Вот ведь обычное село, а на гранитной стене - золотом наименование частей и подразделений, освободивших его, бесконечный ряд фамилий односельчан, павших смертью храбрых на - полях сражений. Бабец, Голобородько, Недождий, Ярошенко - и часто не один человек, а по три-четыре под одной фамилией. Значит, отец и братья. Просто братья. И эта песня. И эта тишина... Утро следующего дня вместе с Владимиром Андреевичем Лыжником встретили мы в поле. По одну сторону его струилась голубая лента асфальта. Навстречу друг другу бежали тяжелогруженые машины в Днепропетровск и Кривой Рог, а с трех сторон поле было надежно защищено лесополосами. Здесь и там вспыхивали золотые блестки тщательно переработанных корневищ кукурузы, убранной на силос, а сама земля - черная, готовая принять семена - прямо-таки томилась в ожидании семени. - Озимк ... Читать далее