В отечественной и зарубежной историографии принято считать, что именно 1929 г. стал годом сталинского "коренного перелома" во внутренней политике, годом окончательного свертывания нэпа, революции "сверху" в аграрном секторе1. Что касается так называемого Большого террора, то его хронологический охват, как правило, определяется 1936 - 1938 гг., в основном "ежовщиной". В некоторых работах начало Большого террора относится к концу 1934 г., когда был убит С. М. Киров и вслед за этим И. В. Сталин нанес репрессивный удар по партийной организации и интеллигенции Ленинграда. Что касается судеб крестьянства, то в работах, посвященных коллективизации, есть слова и о "гражданской войне в деревне", и о начале "массового кровавого террора". Эти слова передают драматизм событий начала 1930-х годов, однако события в деревне рассматриваются в отрыве от контекста эпохи "сталинизма", как она складывалась с конца 1920-х годов. Таким образом, "год коренного перелома" и Большой террор разделяются по меньшей мере пятью годами, а максимально - почти десятилетием2. Такой подход искажает смысл событий, происходивших в СССР в конце 1920-х - начале 1930-х годов, выводит их за рамки той единой репрессивной линии, которая открывается с приходом Сталина к реальной власти в партии и стране в 1925 - 1927 годах. Тем самым трагическая судьба крестьянства отделяется от репрессивной политики в отношении городского населения. В реальной жизни все эти процессы были неразделимы. Именно об этом свидетельствуют материалы недавно рассекреченных фондов Центрального архива ФСБ РФ. В них имеются регулярные обзоры, записки, донесения о социально-политическом положении в стране в 1922 - 1934 гг., адресованные органами безопасности руководству СССР и непосредственно Сталину. Подобного рода материалы систематически создавались ВЧК-ГПУ-ОПТУ начиная с 1921 года3. Достоверность этих конфиденциальных материалов позволяет внести серьезные коррективы в освещение истории страны4. В частности, секретные донесения ... Читать далее