Тимофей Григорьевич Мясников принадлежит к числу видных участников Крестьянской войны в России 1773 - 1775 гг. под предводительством Е. И. Пугачева. Он родился и вырос в Яицком городке. Достигнув 18-летнего возраста, был поверстан на службу и принадлежал к войсковой "непослушной" стороне Яицкого казачьего войска. Будучи рядовым казаком, он не остался в стороне от восстания войсковой "руки" яицкого казачества в январе - июне 1772 года. Правда, он не был привлечен к дознанию над вожаками этого движения, проводившемуся в Оренбурге в июле - сентябре того же года, так как "был не из главных бунтовщиков".

В обстановке репрессий и притеснений царизма в отношении яицкого казачества, направленных на ограничение его привилегий, надежды казаков на облегчение своей участи все чаще начинали связываться с именем убитого в 1762 г. Петра III, который по слухам, ходившим в народе, якобы сумел избежать смерти и готов защитить попираемые права рядового казачества. С появлением в начале августа 1773 г. в окрестностях Яика Е. И. Пугачева, выдававшего себя за государя Петра Федоровича, эти слухи начали усиленно распространяться в Яицком городке. В числе первых казаков, решившихся освидетельствовать личность "проявившегося императора", был Мясников, приехавший 28 августа 1773 г. вместе с И. Н. Чикой-Зарубиным на Таловой умет С. М. Оболяева, где скрывался Пугачев. Их приезд совпал по времени с рискованным предприятием Пугачева, который в поисках "письменного" человека, необходимого ему для выполнения обязанностей личного секретаря, отправился вместе с Оболяевым в поездку по раскольническим скитам на р. Иргизе. В Мечетной слободе Пугачев был опознан одним из крестьян, и в результате организованной за ними погони был арестован Оболяев. Хотя Пугачеву удалось скрыться, арест содержателя Талового умета повергал его в почти безвыходную ситуацию, так как Оболяев был его единственным доверенным лицом и осуществлял связь с яицкими казаками.

Вернувшись на Таловой умет, Пугачев неожиданно для себя обнаружил там посланцев Яицкого войска: казаков Д. Караваева, М. Г. Шигаева, Чику- Зарубина и Мясникова. Между ними произошел разговор, после которого казаки решили принять к себе Пугачева, а Чика-Зарубин вместе с Мясниковым вызвались сохранить его в безопасности до того времени, пока к ним не примкнет все войско. Кроме того, Мясников взялся разглашать о новоявленном Петре Федоровиче в Яицком городке. Со дня встречи на Таловом умете начинается, по существу, новый этап в подготовке восстания - этап непосредственной агитации и вербовки сторонников Пугачева в рядах яицкого казачества. Мясников стал своего рода "эмиссаром" Пугачева. Он доставлял в его стан на р. Усихе новых сторонников (К. И. Фофанова, Д. С. Лысова, И. Я. Почиталина, В. Я. Плотникова), продолжал вместе с Караваевым и Я. Почиталиным подговаривать казаков в Яицком городке. Их деятельность не осталась незамеченной комендантом подполковником И. Д. Симановым. Начались аресты; под караул были взяты Караваев и родной брат Мясникова Гаврила, Сам Тимофей скрывался в доме казака Чапова, а затем перебрался в Сластины хутора, в девяти верстах от Яицкого городка.

Первую же представившуюся ему возможность Мясников использовал для присоединения к войску Пугачева, которое 18 сентября открыто выступило к Яицкому городку. С этого дня вплоть до битвы под Сакмарским городком 1 апреля 1774 г. Мясников находился в главном войске повстанцев. Несмотря на молодость, 27-летний Мясников по решению казачьего круга, собранного 20 сентября 1773 г., был выбран сотником, что свидетельствовало об авторитете, которым он пользовался у яицких ка-

стр. 95

заков. Не оставил без внимания своего "любимца" и Пугачев, назначивший его начальником над своей "гвардией", состоявшей из специально подобранных казаков.

Мясников принимал участие в победном для восставших бою с военной командой полковника П. М. Чернышева, неоднократно выезжал под стены осажденного Оренбурга; в его прямые обязанности входила организация караульной службы в Берденской слободе и охрана ставки Пугачева. После поражения под Татищевой крепостью (22 марта 1774 г.) повстанцы были вынуждены покинуть лагерь в Берде. Мясников во главе 500 человек удерживал позиции в Каргалинской слободе, но был вытеснен оттуда отрядами генерал- майора П. М. Голицына¹ . После поражения повстанцев под Сакмарским городком Мясников пытался использовать возможности для проникновения в Яицкий городок, где еще продолжалась повстанческая борьба. 7 апреля 1774 г. он вместе с Шигаевым, членом Военной коллегии повстанцев, был схвачен в Илецком городке и отправлен в ставку генерал-майора П. Д. Мансурова, а затем в Оренбургскую секретную комиссию.

В показаниях Мясникова на допросе в Оренбургской секретной комиссии 9 мая 1774 г, нет и тени видимого раскаяния и осуждения действий Пугачева. Даже в условиях неравной психологической борьбы Мясников не пошел на лжепризнания, не стал умалять своего участия в движении. Помимо сведений автобиографического характера, его допрос интересен подробным изложением событий первого этапа Крестьянской войны, изобилует ценными сведениями о жизни и быте повстанческого лагеря. Вместе с показаниями Шигаева, Чики- Зарубина, М. Д. Горшкова, И. Почиталина допрос Мясникова позволяет воссоздать многоплановую картину восстания - от вооруженного выступления отряда Пугачева к Яицкому городку в сентябре 1773 г. до военных поражений повстанцев весной 1774 года.

Мясников был допрошен в Оренбурге дважды. Вторично он давал показания 16 июня 1774 года² . Необходимость в повторном допросе была обусловлена тем, что следователи, руководствуясь указаниями Екатерины II, с особым пристрастием расследовали причины, побудившие Пугачева принять имя Петра III. Естественно, что Мясников, стоявший у истоков разглашений о появившемся на Яике "императоре", стал объектом их пристального внимания. Второй допрос Мясникова посвящен подробнейшему изложению событий первых двух недель сентября 1773 г., предшествовавших началу восстания.

Представляет интерес характеристика деятельности Мясникова, данная генерал- майором П. С. Потемкиным, начальником секретных комиссий. В ней говорится: "Тимофей Мясников был у злодея сотником от самого начала, и до разбития под Сакмарою сражался с войсками, но смертоубивств особенно не делал"³ . Последние слова можно объяснить тем, что Мясников, осуществляя командование гвардейской сотней, в обязанности которой входила охрана Пугачева, принимал участие в боевых действиях только в исключительных случаях. По приговору Сената от 10 января 1775 г. Мясников был причислен к 4-му разряду осужденных и вместе с девятью другими яицкими казаками был высечен кнутом и по вырывании ноздрей сослан на поселение в г. Колу Архангельской губернии. Условия жизни в тех местах не представляли возможностей для занятий хлебопашеством, которым, по замыслу Сената, должны были добывать себе пропитание сосланные. Поэтому после переписки между архангельским губернатором Е. Головцыным и обер- прокурором Сената кн. А. А. Вяземским ссыльным было разрешено кормиться привычным для них звериным и рыбным промыслом⁴ . Дальнейшая жизнь Мясникова нам неизвестна. В начале XIX в. была образована комиссия по пересмотру уголовных дел. В ее компетенцию входили и дела бывших пугачевцев. В материалах этой комиссии имя Мясникова не значится. Текст его допроса публикуется впервые. Оригинал допроса хранится в Центральном государственном архиве древних актов. Текст снабжен нашими примечаниями.

А. С. Светенко

¹ Н. Ф. Дубровин. Пугачев и его сообщники. Т. П. СПБ. 1884, стр. 383.

² ЦГАДА, ф. 6, д. 506, лл. 117 - 136.

³ Я. К. Грот. Материалы для истории Пугачевского бунта. Приложение к XXV т. "Записок" имп. Академии наук. СПБ. 1875, стр. 123.

⁴ М. П. Мартынов. Пугачевцы в ссылке на Севере. "Борьба классов", 1924, N 1 - 2, стр. 246 - 250.

стр. 96

ПРОТОКОЛ ПОКАЗАНИИ СОТНИКА ЯИЦКИХ КАЗАКОВ-ПОВСТАНЦЕВ Т. Г. МЯСНИКОВА НА ДОПРОСЕ В ОРЕНБУРГСКОЙ СЕКРЕТНОЙ КОМИССИИ

9 мая 1774 года

1774 года майя 9 дня в присудствии секретной коммисии яицкой казак Тимофей Григорьев сын Мясников, которой у злодея лжесамозванца Пугачева при казаках, называющихся гвардиею, находился сотником и в Илецком городке военною командою пойман, в допросе показал следующее.

От роду ему 28 лет. Жительство он имел в Яицком городке. Во время прежняго яицкаго бунта¹ был он, Мясников, с бунтующей стороны. И как по следствию тогда был он не из главных бунтовщиков, то остался без наказания. О смерти покойнаго императора Петра Третияго знал и в верной ея императорскому величеству службе у присяги был.

Назад тому другой год слух у них на Яике был, что жившей на Яике в доме казака Дениса Пьянова² для рыбной торговли купец Емельян Иванов сын Пугачев был сыскивай по какому-та делу в комендантскую канцелярию³ . А как он тогда из дому Пьянова куда-та скрылся, а после и казак Пьянов ушол, для того что и ево хотели взять, то взята была одна жена Пьянова и вскоре освобождена. А Пугачев и Пьянов были не сысканы.

А потом, прошлаго же 1773 года по осени, прошел у них слух, что донской казак Емельян Пугачев, содержащейся в Казане, из-под караула ушол⁴ , а потому комендант Симанов и старшины посылали разъездныя команды для поимки сего беглеца. А в то же время разгласил по городку казак Денис Караваев⁵ , что будто етот человек, котораго ищут под имянем казака Пугачева, есть действительно государь Петр Третий, император, которой де не умер так, как об нем известно. И так по сему разнесшемуся слуху на Яике между казаками произходили о явившемся государе разныя толки: иные говорили, что он действительно жив, а другие сему не верили.

Между тем, как о Пугачеве был поиск и произходили разныя об нем в народе мнения, то, не упомнит, котораго числа, пришел к нему, Мясникову, в дом их же яицкой казак Иван Зарубин⁶ , он же называется и Чика, звал ево, Мясникова, с собою на Таловой умет⁷ для охоты за сайгаками. А лишь только выехали из города, то Чика начал говорить: "Поедем де со мною посмотрим проявившагося государя Петра Федоровича. Я де слышал, что он здесь, на Таловой". А от кого слышал имянно, - не сказал. А он, Мясников, будучи известен по народному слуху, что в самом деле около их проявляется оной государь, для любопытства с ним и поехал. Приехав же на Таловой умет ввечеру, увидели незнакомых ему, Мясникову, каких-та двух мужиков⁸ , к которым Чика, наперед ево подъехав, разговаривал с одним из них что-то тихо. А потом Чика, подойдя к нему, Мясникову, сказал: "Нет де ево теперь здесь, он отлучился куда-та и будет сюда завтре рано". А тот незнакомой человек подтвердил: "Вы де начуйте здесь. Он завтре сюда будет, и вы ево увидите". Почему они тут, близ умету, и ночевали.

На другой же день поутру тот незнакомой мужик⁹ , пришед к ним, сказывал, что "государь де еще не бывал, подождите, он скоро будет". Почему они в ожидании ево, и думая, что он, может быть, еще нескоро возвратится, поехали от умету по речке Таловой для стреляния сайгаков. А отъехав с версту, увидели на другой стороне едущих в телеге казаков Караваева и Шигаева¹⁰ , из них Караваев сидел верхом, а Шигаев был в телеге. И когда стали к ним подъезжать, то увидели, что они, остановясь, стали лошадь свою из телеги выпрягать. Когда ж они с Чикою подъехали к ним, то увидели одного Караваева, а Шигаев куда-та от них скрылся, и, по причине растущих тут кустов и густой травы, видеть было неможно.

Съехавшись же, Чика зачал говорить Караваеву: "Что вы, сюда зачем приехали?" На что Караваев отвечал: "Я де приехал сайгаков стрелять, да теперь де холодно, так остановился, подожду пока солнце взойдет повыше и будет потепляе". Он же, Мясников, с Чикою, напротив того, видя его, едущаго с Шигаевым, а тут уже одного, спрашивали: "Да с кем де ты сюда приехал? Мы тебя видели сам-друг". Караваев на

стр. 97

то, улыбнувшись, отвечал: "Со мной де ехал один казылбашенин, да он де пошел сайгаков стрелять, а я здесь остался отдохнуть". А Шигаева имя, не знает, для чего, от них утаил. Тогда Чика говорил Караваеву: "Полно де от нас таиться-та, вить мы де знаем, зачем вы сюда приехали!" А Караваев спрашивал: "Да зачем же, ты думаешь?" На что Чика сказал: "Полно, брат, лукавить-та, вить вы приехали сюда не сайгаков стрелять, а смотреть государя Петра Федоровича, которой, слышно, живет здесь". Тогда Караваев отвечал: "Полно де врать-та! Мы етова и не слыхивали, и не знаем". И как еще ему сказал: "Да полно де уж от меня таиться-та, вить я знаю, мне все сказано". То Караваев признался ему, Чике, такими словами: "Ну, ин сто правда, что за тем. Только де помолчи". Тогда Чика открыл ему и о себе: "Мы де и сами за тем же сюда приехали". А Караваев сказал: "Да ево здесь нету, погодите немного". Почему они с ним, Караваевым, и разстались, и отъехали еще несколько подале.

А чрез час времяни пришол к ним с умету показанной мужик и сказал, что государь приехал и теперь сидит с казаками, то есть Караваевым и Шигаевым. Почему о", Мясников, с Чикою тотчас и обратились на то место, где мужик им указывал. Но, приехав, нашли на том месте одного Караваева, а государя и Шигаева не было. Когда ж Чика стал спрашивать: "Да где ж де государь-та? Нам сказали, что он у вас". А Караваев сказал: "Нет де здесь, поди спроси ево на умете". Куда Чика и ездил. А как тут сказал показанной же мужик, что государя на умете нету, а действительно он там, указывая на Караваева, то Чика, возвратясь к Караваеву, говорил: "Что де вы таитесь меня и ево не показываете? Вить я за тем сюда приехал, чтоб ево видеть, и так я рад ево дожидаться до самой ночи, и отсюда не поеду, пока не увижу!" А Караваев сказал: "Слезь-ка с лошади да перекрестись пред образом, чтоб никому об етом не сказывать! А без того де я тебе мало верю". Тогда Чика и он, Мясников, слезли с лошадей и зделали пред образом клятву, что сие пребудет от них в тайне.

А в самое то время на голос Караваева, которой закричал, чтоб вышли из оврагу, пришел к ним Шигаев и с ним неведомо какой человек, похожей на казака, - в шерстяном армяке, в сапогах и в шляпе. Которой подошел к ним, и, сняв шляпу, поклонился, и сказал: "Здравствуйте, господа казаки войска Яицкаго!" - по наречию малороссийскому. Лицом смугл, на голове волосы темнорусыя, острижены по-казачьи, борода окладистая, черная с сединою, на левом виске пятно круглое, на средине щеки небольшой рубчик, на лице несколько пятен черных небольших, глаза большия кария, и при разговорах часто правым глазом прищуривает. Которому они на приветствие его также поклонились ниско.

А он и начал им говорить: "Ну, господа казаки, вы пришли сюда и хотите видеть государя Петра Федоровича? Так я самой тот, ково вы ищете и теперь своими глазами видите, - указывая при том на себя, - я де по ненависти бояр лишен был царства и долго странствовал. А теперь хочу по-прежнему вступить на престол и за тем к вам пришол. Примете ли вы меня к себе и возьмете ли на свои руки?" Тогда Караваев спросил: "Цари де, я слыхал, имеют на себе царские знаки. Так, буде ты - царь, то покажи нам их". А государь тотчас разрезал ножем у рубахи ворот, показал им на теле под титьками на обеих сторонах какия-та пятны¹¹ и на виске пятно ж и сказал: "Вот де, смотрите, вить у вас таких знаков нет. Не сумневайтесь о етом, я есть подлинно государь Петр Третий!" Тогда ево, Мясникова, великой страх обуял, так что руки и ноги затряслись. Государь же опять спрашивал: "Ну, теперь вы видите меня. Так хотите ли взять под свое сохранение? Вы де люди обиженныя и разореныя, так я за вас вступлюсь. А вы де меня не оставьте и вступитесь. А до времяни никому из ваших послушных казаков не сказывайте". Тогда Караваев Чике говорил: "Ты де, Чика, знаешь все урочища безопасныя, так возьми государя сохрани". А Чика и взялся.

И с тем поехали он, Мясников, с Чикою и с самозванцом на казачей умет, от сего места верст с лишком за дватцать. А Караваев и Шигаев поехали в другую сторону. Но в одно почти время съехались опять у казачьего умету, где, постояв немного, Караваев с Шигаевым поехали домой, а они тут, у умету, ночевали.

На другой же день поутру поехали верхами на речку Усиху, разстоянием от сего ночлегу верст около тритцати. А ехавши, дорогою государь говорил: "Ваш де старшина Иван Акутин¹² меня знает. Он де, я думаю, еще не забыл, как я ево жаловал кавшом и саблею. Только как вы, братцы, думайте: согласны ли будут принять меня

стр. 98

к себе ваши казаки?" Тогда Чика и он, Мясников, отвечали: "Не знаем де, ваше величество, примут ли, или нет. Однакож мы всячески постараемся приклонить их на свою сторону". Потом самозванец говорил такия слова: "Дед де мой, покойной император Петр Первый, по чужим землям странствовал семь лет, а меня де бог привел странствовать двенатцать лет". И больше никаких речей тогда не говорил.

Приехавши же на речку Уснху, самозванец остановился в намерении тут несколько дней пробыть¹³ , с которым и Чика тут же остался. А ево, Мясникова, послали в городок, приказывая ему постараться приклонить казаков на свою сторону. И притом Пугачев говорил, что надобен ему человек, умеющей грамоте. Почему он, Мясников, и взялся онаго сыскать.

И, приехав в город, многим казакам расказывал, что государь Петр Федорович жив и просит от них помощи. А некоторыя тому и верили, но кто имянно, - он, Мясников, не помнит, только знает, что на первой случай привез к нему на Усиху умеющаго грамоте казака Почиталина¹⁴ , уверя ево, что Пугачев подлинно государь. И были уже тогда у Пугачева казаки Василей Коновалов¹⁵ , Чика, Алексей Кочуров¹⁶ . И, отдав Почиталина, поехал в город уговаривать других. А как приехал, то успел только сказать одному Петру Кочурову, а Кочуров своему отцу крестному Кононову¹⁷ , от котораго потом сведали, что Кочуров за разглашение о государе старшиною Бородиным¹⁸ взят под караул. А как Кочуров сказал, что ево подговаривал он, Мясников, то стали и ево сыскивать, но он от того скрылся и, ушед из города в свои хутора, верст за десять от города, жил дни с три.

А как услышал, что Пугачев набрал и по хуторам казаков, мужиков и казачьих малолетков, человек около двух сот, и идет к Яицкому городку¹⁹ , то и он, Мясников, вышед из своих хуторов, пристал к ево толпе, у коего тогда были казаки Чика, Коновалов, Почиталин, сотник Марковцов²⁰ , есаул Пароднов²¹ , а других не упомнит. Явясь же у самозванца, представил ему свои услуги, а он на то сказал: "Хорошо, брат, поезжай со мною". Потом спрашивал, что в городе делается и "примут ли де меня казаки"? На то он, Мясников, сказал: "Многия де согласны вас принять, но другия не согласны". А он на сие сказал: "Однакож де поедем".

Но, не доезжая до городка с версту, остановились и послали в город казака Петра Быкова²² с указом²³ , что идет к ним государь Петр Третий, и спросить, желают ли они принять его к себе в город и ему приклониться? Но в ответ Быков привез известие такое, что у них есть государыня, которой они служат, а государь Петр Третий скончался и на свете его нет. Тогда Пугачев, выбраня их такими словами: "Екии ракальи матери!", - поехал в сторону от городка. А как из городка выслана была для преследования их казацкая команда²⁴ , человеках во сте, то они всю сию команду полонили и старших казаков перевязали. А потом перешли чрез реку Чаган и остановились на месте, называемом Крутицком луке, от города верстах в пяти. Где на другой день поутру из полоненых самозванец повесил двенатцать человек²⁵ . Тогда все бывшия в его шайке пришли в великой страх и сочли его за подлиннаго государя, заключая так, что простой человек людей казнить так смело не отважился бы.

На другой день²⁶ (Пугачев) опять подъехал к городку и послал туда с таким же указом²⁷ , как и прежде, яицкаго казака, прозвищем Барянова²⁸ , а как зовут, - не знает, но он оттуда не возвращался, а зачем, - неизвестно. Самозванец же, дожидавшись того посланного, приступил к городку ближе, но ево прочь отбили пушечными выстрелами. И так он от городка отошел прочь и пошел вверх по Яику-реке по фарпостам до самаго Илецкаго городка. И куда ни приходил, везде брал к себе в толпу казаков без всякаго супротивления, да и противиться по малости на фарпостах казаков было никому неможно. Потом он, Мясников, выбран был от миру сотником²⁹ .

И так с сею набранною толпою пришли к Илецкому городку³⁰ . Когда ж подошли к городу, то самозванец посылал к городу казака³¹ , а как ево зовут, - не знает, с увещанием³² , чтоб ему покорились. Откуда вскоре вышли из городка к нему навстречу с хлебом и солью. Когда ж вошли в крепость³³ , то илецкия казаки в честь государю палили из пушек и из ружей, где самозванец атамана илецкого³⁴ за непослушание повесил. Из Илецкой крепости, взяв с собою илецких казаков, человек с триста, и имев намерение итти к Оренбургу и овладеть оным, пошел сперва по крепостям и был в Розсыпной, Столбовой, Озерной, Татищевой, Чернореченской³⁵ , и хотя по оным супротив-

стр. 99

ление ему и делали, однакож везде он покорял себе в подданство, и жители, предавшись к нему, силу его знатно умножили.

Потом пришли в Каргалинскую татарскую слободу³⁶ , где приняли его со всякою честию, и всякой татарин старался один против другова доказать ему свое усердие принятием токова дорогова гостя к себе в дом и уподчиванием. А набрав тут несколько человек к себе в службу, пошли в Сакмарскую крепость, где также вступили без всякаго супротивления, и жители встретили с честию³⁷ . Из Сакмары пришли к Оренбургу и стали недалеко от города лагерем³⁸ . И вскоре по их приходе из города зделали вылазку, и чрез два дни другую, а потом, чрез неделю, и третью³⁹ . Но ни на которой из сих не удавалось городу от себя их отразить, и всегда самозванец одерживал над ними верх и их прогонял. Потом, перешед в лагерь на другую сторону крепости, и тут стояли около месяца⁴⁰ . А как зима наступила, то из лагиря вышли и стали в Берденской слободе⁴¹ , где для житья, за малоимением жила, поделаны были землянки.

Самозванец жил в доме берденскаго жителя Ситникова⁴² , так как етот дом был из лутчих и назывался дворцом государевым, у котораго на крыльце всегда непременной стоял караул, состоящей из выбранных нарочно для сего лутчих яицких казаков, дватцати пяти человек. И буде куда он отлучался, то всегда за ним и ездили, и для сего и назывались они гвардиею⁴³ . Покой у него был обит вместо обоев шумихою, по стенам зеркалы и портрет государя цесаревича Павла Петровича, взятой у офицера при разбитии не припомнит которой крепости. Дежурным всегда при нем был из яицких казаков Еким Давилин⁴⁴ . В покое с ним никто не начевывал, кроме двух живших у него руских девок, а чьи такия, - не знает, и двух мальчиков, из коих один взят у отставного яицкого атамана Бородина⁴⁵ , живущей у него, неизвестно, чей такой, а другой - повешаннаго самозванцем илецкаго атамана Лазарева сын⁴⁶ , которых он называл своими детьми; показанныя ж девки были у него стряпухами.

Живши же в Берде, делали неоднократно приступ к Оренбургу в таком намерении, дабы оным завладеть. А по взятии Оренбурга самозванец намерен был итти в Казань, оттуда в Москву, и, напоследок, завладеть всею Россиею. Яицких же и илецких казаков обнадеживал такими словами: "Ну, детушки, послужите мне верою и правдою. Когда бог велит сесть мне на царство, то всех вас распущу по домам, и зделаю вольными, и пожалую всеми выгодами: землями, морями, реками, рыбными ловлями, лесами и угодьями, крестом и бородою". В какой надежде будучи, он, Мясников, так, как и другия, служили и хотели служить ему верно. Притом же все были поощряемы ево смелостию и проворством, ибо когда случалось на приступах к городу Оренбургу или на сражениях каких против воинских команд, то всегда был сам напереди, нимало не опасаясь стрельбы ни из пушек, ни из ружей. А как некоторыя из ево доброжелателей уговаривали ево иногда, чтоб он поберег свой живот, то он на то говаривал: "Пушка де царя не убьет! Где де ето видано, чтоб пушка царя убила?"⁴⁷ . И когда яицкия казаки подъезжали к крепости Оренбургской на переговорку в немногом числе, то он часто с ними тут же бывал и, возвращаясь с неудачею, что не мог уговорить, говаривал: "Екии де ракальи матери! Не только не признают меня за государя, но и ругают еще, называя разбойником, но за что, и сами не знают. Жаль де мне очень беднаго простаго народа, что они голод великой терпят и напрасно пропадают. Ежели бы де мне не жаль ево было, так бы я давно уже взял Оренбург". А говоря, самозванец, сии слова, иногда плакивал и тем самым уверял о себе в толпе народ, что он - истинной государь.

Во все ж время бытности в Берде, как из города были на них частыя выласки, так и они к городу несколько раз приступ делали. И на всех сражениях он, Мясников, с своею сотнею бывал и стрелял из ружья. Когда ж корпус полковника Чернышева⁴⁸ шол мимо их на сикурс⁴⁹ к Оренбургу, и они ево отаковали и разбили⁵⁰ , полковника, офицеров и всех солдат взяли в полон, то он, Мясников, против того Чернышева корпуса под предводительством самого Пугачева на сражении был; и по взятии в плен полковника и офицеров, всего с лишком тритцать человек, самозванец всех велел повесить. И хотя многия из сих офицеров просили его со слезами, чтоб он их помиловал и даровал бы жизнь, имянуя его императорским титулом, и обещали свою погрешность впредь заслужить, однакож он, несмотря ни на что, всех тогда ж перевешал. Да прежде ж сего и после в разныя времяна тут в Берде перевешано как самим само-

стр. 100

званцом, так и в небытность ево коллежскими судьями⁵¹ разного звания людей множество, но сколько числом, - не знает. Палачевскую должность исправлял всегда яицкой казак Федор Карташов⁵² .

Самозванец из Берды ездил на Яик для взятья крепости три раза⁵³ . И в небытность свою главным по себе оставлял сперва Лысова⁵⁴ , а по повешении онаго, Шигаева, которой как всем войском без него управлял, так и казна вся у него была на руках. Во всю ж бытность в службе у самозванца он, Мясников, получил в жалованье четырнатцать рублей да кавтан красной суконной. Когда ж самозванец из Берды отлучался на Яик или в другое какое место, то всякой раз пред своим отъездом проходил берденския улицы и собравшемуся своему войску на обе стороны бросал деньги медныя. И когда обратно оттуда приезжал, то также делывал⁵⁵ .

Когда ж ездил на Яик в другой раз, то, возвратяся в Берду, объявил всему войску, что он, будучи на Яике, женился на тамошней казачей дочери Устинье Петровне⁵⁶ . А потому и приказывал всем ее признавать и почитать за царицу. Тогда все старики о сем задумались, да и все войско тем были недовольны, что он на сие поступил⁵⁷ . И тогда навела на некоторых сия его женидьба сумнение такое, что государи на простых никогда не женятся, а всегда берут за себя из иных государств царскую или королевскую дочь. Так по примеру сему и ему бы надобно было, по завладении уже государством, такую же взять. А другие говорили, что хотя царь и волен - какую хочет, такую возьмет, "да он де имеет жену, которая здравствует, а закон де запрещает от живой жены жениться, и когда бы уже всем царством завладел, то и тогда бы не ушло жениться". И так с самаго сего времяни пропала у них и охота ревностно и усердно ему служить, и у всех так, как руки опустились, и заключали, что со врем я нем из сего выдет что-нибудь худое, а хорошаго не будет. Он же, Мясников, в мыслях своих судил о сем, что самозванец зделал худо, однакож не преставал щитать ево государем и старался ему служить верно из одного усердия, а не для какого-либо награждения.

Когда ж слух прошел, что к Татищевой крепости идет с войсками князь Голицын⁵⁸ , то самозванец был в те поры на Яике. А приехав оттуда, ездил с небольшим числом под Сорочинскую крепость⁵⁹ , а оттуда возвратясь, взяв с собою множество войска и артиллерии, и ходил под Татищеву крепость, где и имел с князем Голицыным сражение⁶⁰ . Но он, Мясников, на оном не был, а оставался с протчими в Берде. Когда ж самозванец, прибежав в Берды сам-пят или сам-четверт⁶¹ , и объявил, что ево армию разбили, то, забрав всех тут, пошел было сперва на Яик. Но как услышали, что на пути есть в ери ы я войски, то воротились назад и пошли в Сакмарской городок, где они все князем Голицыным разбиты же⁶² и разсыпались в разный места, кому куда случилось. А самозванец куда девался, - не знает⁶³ . Он же, Мясников, из Сакмары с Шигаевым и с прочими пробрались на Илек, и тут уже пойман⁶⁴ и представлен был генералу- майору Мансурову⁶⁵ , которой, опроси их, отослал сюда, в Оренбург.

И в сем допросе показал он, Мясников, сущую правду и ничего не утаил. А естли в чем от кого изобличен будет, то подвергает себя жестокому истязанию.

Как же на конце допроса вопрошен оной Мясников был, каким он теперь Пугачева почитает: государем или самозванцем, на то он отвечал: "Бог ста ево знает, я и сам не знаю, за какого его почесть. Вить вот вы де называете ево Пугачевым, а он так называет себя государем, и мы за такого ево и почитали".

Грамоте не умеет.

Под текстом допроса стоит подпись сотрудника секретной комиссии - Александр Лунин.

ЦГАДА, ф. 6, д. 506, лл, 106 - 116. Подлинник.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Речь идет о восстании яицких казаков в январе - июне 1772 года.

² Пьянов Д. С. - яицкий казак, в декабре 1772 г. принимал у себя Пугачева, разыскивался по доносу С. Филиппова. Арестован в апреле 1774 г., в том же году умер в тюрьме.

стр. 101

³ Поиск Пугачева был начат в связи с доносом на него Филиппова, крестьянина Мечетной слободы Малыковской волости, которому Пугачев открылся как "император Петр Федорович".

⁴ Пугачев бежал из Казанского острога 23 мая 1773 года.

⁵ Караваев Д. - яицкий казак, один из единомышленников Пугачева, после подавления восстания осужден на каторжные работы в Рогервике.

⁶ Чика-Зарубин И. П. - яицкий казак, видный сподвижник Пугачева, получил от него титул "графа Чернышева", руководил повстанческим движением в Башкирии, захвачен в плен в конце марта 1774 года. Казнен в феврале 1775 г. в Уфе.

⁷ Таловой умет (постоялый двор) находился на Сызранской дороге, в 60 км от Яицкого городка.

⁸ Чучков А. и Алексеев А. - крестьяне, беглые ссыльные поселенцы, скрывавшиеся на Таловом умете, впоследствии участники восстания.

⁹ Речь идет об А. Чучкове.

¹⁰ Шигаев М. Г. - яицкий казак, участник восстания 1772 г. на Яике, крупнейший деятель Крестьянской войны 1773 - 1775 гг., член повстанческой Военной коллегии, взят в плен после поражения повстанцев под Сакмарским городком, казнен вместе с Пугачевым в Москве 10 января 1775 года.

¹¹ Имеются в виду следы от ран, оставшиеся после лечения "кожной болезни": "от золотухи на левам виску шрам, и от золотухи ж ниже правой и левой сиськи две ямки" (паспорт Пугачева, выданный ему на Добрянском форпосте 12 августа 1772 г. - ЦГАДА, ф. 6, д. 414, л. 198).

¹² Акутин И. К. - с мая 1775 г. атаман Уральского казачьего войска.

¹³ Здесь неточность. Пугачев, Зарубин и Мясников остановились на хуторе яицких казаков Кожевниковых. На р. Усиху (в 30 верстах от этого хутора) Пугачев переехал с Чикой-Зарубиным после известия об аресте в Яицком городке Караваева (ЦГАДА, ф. 6, д. 512, ч. II, л. 280 об.; д. 506, л. 328; д. 505, л. 375 об.).

¹⁴ Почиталин И. Я. - яицкий казак, писарь и "думный дьяк" повстанческой Военной коллегии, захвачен в плен под Сакмарою, осужден на каторжные работы на строительстве Балтийского порта.

¹⁵ Коновалов В. С. - яицкий казак, активного участия в восстании не принимал. По приговору Сената был сослан на поселение в Прибалтику.

¹⁶ Кочуров А. Т. - яицкий казак, хорунжий в войске Пугачева. После поражения повстанцев под Сакмарою скрывался в низовьях р. Яика. В сентябре 1774 г. сдался властям в Яицком городке. Умер в Оренбургской тюрьме в конце 1774 года.

¹⁷ Кочуров П. Т. - яицкий казак, брат А. Т. Кочурова, был арестован в Яицком городке в сентябре 1773 г. по доносу своего крестного отца С. Кононова и содержался в крепости во время осады ее войсками Пугачева. По приговору Сената сослан в Кольский острог.

¹⁸ Бородин М. М. - вожак "послушной" правительству стороны в Яицком войске. В январе - апреле 1775 г. - атаман Уральского казачьего войска.

¹⁹ Пугачев и его сподвижники выступили к Яицкому городку 18 сентября 1773 года.

²⁰ Морковцев О. Ф. - сотник яицких казаков-повстанцев. 13 сентября 1774 г. одним из карательных отрядов был взят в плен. Определен навечно в солдатскую службу в один из остзейских гарнизонов.

²¹ Породнов (Пароднов) Ф. - яицкий казак, активного участия в восстании не принимал, взят в плен в апреле 1774 г. после поражения повстанцев под Сакмарою.

²² Быков П. А. - яицкий казак войсковой стороны. До марта 1774 г. находился в лагере повстанцев, затем скрывался на Бударинском форпосте. В сентябре 1774 г. сдался властям в Яицком городке. Определен в солдатскую службу в один из остзейских гарнизонов.

²³ Имеется в виду указ от 17 сентября 1773 г., написанный И. Почиталиным (см. "Документы ставки Е. И. Пугачева, повстанческих властей и учреждений" М. 1975, стр. 23, док. I).

²⁴ Во главе команды стоял А. И. Витошнов, перешедший на сторону Пугачева, впоследствии член повстанческой Военной коллегии, был захвачен в плен под Сакмарой и умер в заключении в Оренбурге 21 апреля 1774 года.

²⁵ В тексте неточно, были казнены 11 казаков "старшинской" стороны.

²⁶ 19 сентября 1773 года.

²⁷ Указ от 19 сентября 1773 г. солдатам и офицерам гарнизона Яицкого городка был написан Д. И. Кальминским (см. "Документы ставки Е. И. Пугачева, повстанческих властей и учреждений", стр. 24, док. 3).

²⁸ Барянов А. - яицкий казак "непослушной" стороны. Во время осады Яицкого городка содержался в команде подполковника Симанова.

²⁹ Это сделал казачий круг 20 сентября 1773 г., на котором были выбраны атаман, полковник, сотники и хорунжие "непослушной" стороны Яицкого войска.

³⁰ 20 сентября 1773 года.

³¹ Овчинников В. - сотник илецких казаков.

³² Указ атаману илецких казаков Л. А. Портнову был написан секретарем Пугачева Д. Н. Кальминским. Портнов скрыл содержание послания от рядовых казаков, но они уже были извещены о приближении "государя Петра Федоровича" и решили принять его с "честию".

стр. 102

³³ 21 сентября 1773 года.

³⁴ Портнов Л. А. - атаман илецких казаков, казнен 22 сентября 1773 г. в Илецком городке за отказ присоединиться к войску Пугачева.

³⁵ Разсыпная крепость была взята отрядами Пугачева 25 сентября, Озерная (Нижнеозерная, Столбовая) - 26, Татищева - 27 и Чернореченская - 30 сентября 1773 года.

³⁶ 1 октября 1773 года.

³⁷ В Сакмарский городок отряды Пугачева вошли 2 октября 1773 года.

³⁸ Войско Пугачева подошло к Оренбургу 4 октября 1773 г. и остановилось у озера Коровьего.

³⁹ Осажденные в Оренбурге правительственные войска предпринимали вылазки из города 6, 8, 12 октября 1773 года.

⁴⁰ Речь идет о лагере повстанцев у Бердской слободы.

⁴¹ В Бердской слободе отряды Пугачева расположились 4 ноября 1773 года.

⁴² Пугачев квартировал в доме бердского казака К. Е. Ситникова с 4 ноября 1773 г. по 23 марта 1774 года. Ситников был арестован карателями в начале мая 1774 года. По приказу Оренбургской секретной комиссии был наказан кнутом и определен в прежнюю казачью службу.

⁴³ Гвардию Пугачева составляли от 25 до 50 яицких казаков.

⁴⁴ Давилин Е. В. - яицкий казак, "дежурный майор" (адъютант) при Пугачеве, погиб под Черным Яром 25 августа 1774 года.

⁴⁵ Бородин А. Н. - атаман Яицкого казачьего войска в 1752 - 1763 гг., родной дядя М. М. Бородина. Умер во время осады Оренбурга.

⁴⁶ Портнов И. Л. - 12-летний сын казненного повстанцами атамана Л. А. Портнова, до сентября 1774 г. служил при Пугачеве "камерпажем".

⁴⁷ Почти такую же фразу, услышанную от одного из очевидцев событий, А. С. Пушкин привел в "Истории Пугачевского бунта", правда, отнеся ее ко времени осады Нижнеозерной крепости (А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений. Т. 9, кн. I. М. -Л. 1938, стр. 18).

⁴⁸ Чернышев П. М. - комендант г. Симбирска. 17 октября 1773 г. по приказу казанского губернатора фон Брандта выступил с военной командой на помощь осажденному повстанцами Оренбургу.

⁴⁹ Секурс (фр.) - военная помощь, подмога.

⁵⁰ В бою у горы Маячной (в 4 верстах от Оренбурга) команда Чернышева в 1200 человек была. 13 ноября 1773 г. разбита пугачевским войском.

⁵¹ В ноябре 1773 г. в Берде Пугачевым была учреждена Военная коллегия, судьями (членами) ее были назначены: А. И. Витошнов (главный судья), М. Г. Шигаев, Д. Скобычкин и И. А. Творогов.

⁵² Карташев Ф. - яицкий казак, в числе первых примкнувший к восстанию. После поражения повстанцев под Сакмарою бежал и скрывался в степи. В конце августа 1774 г. явился с повинной в Яицкий городок. В ожидании приговора умер в Оренбургском остроте в декабре 1774 года.

⁵³ В начале января, конце января - начале февраля и начале марта 1774 года.

⁵⁴ Лысов Д. С. - яицкий казак, полковник в повстанческих отрядах Пугачева. Осуществлял командование ими во время его отсутствия, 1 марта 1774 г. казнен за мародерство и самочинные действия.

⁵⁵ Это подтвердил Почиталин на допросе 8 мая 1774 г. в Оренбургской секретной комиссии (ЦГАДА, ф. 6, д. 506, л. 200 об.).

⁵⁶ Свадьба Пугачева с У. П. Кузнецовой состоялась в Яицком городке 1 февраля 1774 года. Кузнецова в январе 1775 г. по приговору Сената была сослана в Кексгольмскую крепость, где и находилась до своей смерти (около 1805 г.).

⁵⁷ Полковник оренбургских казаков-повстанцев Т. И. Падуров и секретарь повстанческой Военной коллегии М. Д. Горшков в своих показаниях (ЦГАДА, ф. 6, д. 506, лл. 218 об., 482) также говорят о "печали" и "сумнении", возникших в войске Пугачева после женитьбы Пугачева на простой казачке.

⁵⁸ Генерал-майор П. М. Голицын, командир авангардного корпуса карательных войск, приблизился к Татищевой крепости в начале марта 1774 года.

⁵⁹ Бой отрядов Пугачева с частями генерала Голицына, после которого повстанцы были вынуждены отступить к Илецкому городку, произошел 6 марта 1774 г. у дер. Пронкиной, неподалеку от Сорочинской крепости.

⁶⁰ Генеральное сражение отрядов Пугачева с войсками Голицына у Татищевой крепости произошло 22 марта 1774 года. Повстанцы потерпели поражение.

⁶¹ Е. И. Пугачев прибыл в Берду с казаками И. Я. Почиталиным, В. С. Коноваловым, Г. Бородиным и Е. П. Кузнецовым.

⁶² Бой под Сакмарским городком между отрядами Пугачева и войсками Голицына произошел 1 апреля 1774 г. и закончился поражением повстанцев.

⁶³ Пугачев с остатками своих отрядов бежал на Вознесенский завод, куда прибыл 3 апреля 1774 года.

⁶⁴ Мясников и Шигаев были арестованы 7 апреля 1774 г. в Илецком городке.

⁶⁵ Генерал-майор П. Д. Мансуров выступил к Яицкому городку 4 апреля 1774 г. и 15 апреля в бою у р. Быковки нанес поражение повстанцам.

Permanent link to this publication: